[800x537]
Шаловливо сопкам выкрасила челки
Озорная осень - рыжая девчонка.
По таежным дебрям, по лесным опушкам
Раскидала листьев рыжие веснушки.
Целый год гуляла, пропадала где-то,
А назад вернулась вместе с бабьим летом.
Щедрою рукою дарит бабье лето
Золотые волны солнечного света.
Напоило землю неба синевою
И теплом прощальным манит за собою,
Летние наряды под листвою пряча,
Растревожив душу журавлиным плачем...
А в закатном небе сполохи пожарищ...
Осень, моя осень, что ж ты мне подаришь?
Подмигнула хитро, рассмеялась звонко
Озорница осень - рыжая девчонка.
[показать]Картина рязанского художника Владимира Янаки "Щедрая осень"
Затерялось в осенней палитре зелёное лето,
Пожелтевшие листья открыли сезон танцевальный,
Но с утра и до вечера солнцем октябрьским согрета
Деревенская улочка, та, что зовётся Центральной.
За щербатым забором – рядок небогатых домишек…
На разбитом асфальте под ярким огнём листопада
Предлагает прохожим купить урожая излишек
Самостийный базарчик: всё свежее, только из сада!
Пять старушек седых – завсегдатаи этого рынка –
Будут живы-здоровы – придут сюда снова и снова.
Горы яблок душистых антоновских ждут вас в корзинках,
Хоть варенье вари, хоть замачивай в бочках дубовых…
У Матрёны в сей год уродилась на славу картошка,
Да и сочной морковкой похвастать она не боится,
Корень хрена, укропные зонтики… всё понемножку,
А капуста такая, что нам, городским, не приснится!
Здесь и тыква-купчиха на ящике, словно на троне –
Так желает, пузатая, париться в русской-то печке!
Своего покупателя бабушки не проворонят,
Привлекут, заболтают, заманят душевным словечком...
Вот и бабка Настасья, ну, та, что в цветастом платочке,
Час назад продала два ведра черноплодной рябины –
Помогает подросткам-внучатам (их трое у дочки),
Да у зятя любимого вскоре грядут именины…
Тёплый день октября и старушкам, и курам – отрада,
Не всегда без дождей урожайный сезон выпадает.
Процветает базарчик: всё свежее, только из сада!
За торговлей хозяюшка-осень сама наблюдает…
В огромном городе моём - ночь.
Из дома сонного иду - прочь.
И люди думают: жена, дочь, -
А я запомнила одно: ночь.
Июльский ветер мне метёт - путь,
И где-то музыка в окне - чуть.
Ах, нынче ветру до зари - дуть
Сквозь стенки тонкие груди - в грудь.
Есть чёрный тополь, и в окне - свет,
И звон на башне, и в руке - цвет,
И шаг вот этот - никому - вслед,
И тень вот эта, а меня - нет.
Огни - как нити золотых бус,
Ночного листика во рту - вкус.
Освободите от дневных уз,
Друзья, поймите, что я вам - снюсь.
Марина Цветаева
Из цикла "Бессонница",17 июля 1916. Москва
Он проснулся от смутной тревоги: в комнате было слишком тихо. Он приоткрыл глаза. Серое, февральское, холодное утро в проеме окна лишь усилило его тревогу. Он повернул голову: в комнате никого не было. Ее не было. Только тонкий, едва уловимый запах, ее запах говорил о том, что это был не сон: она опять была здесь. Она была с ним, такая живая, реальная, милая и бесконечно родная…
Ну почему, почему она уходит так рано и тихо, словно растворяясь в его предрассветном сне, и он начинал сомневаться , была ли она на самом деле.
Доктор считал, что это всего лишь его больное воображение, но он – то знал, что это не так…
Это продолжалось около года. Она приходила поздним вечером, когда он был уже в постели. Молча садилась в кресло, чуть склонив голову к плечу и, положив руки ладошками вверх на колени. Она смотрела на него своими грустными, прекрасными зелеными глазами с такой нежностью и любовью, что сердце его начинало сладко ныть, а в голове стучало: « Останься, останься навсегда!». Он не мог вымолвить ни слова. Язык не слушался его, а тело казалось чужим, не живым. Она видимо понимала это и улыбалась, при этом маленькая родинка над ее верхней губой очень трогательно приподнималась, и это было прекрасно!
Иногда она ложилась рядом , и тогда он чувствовал тепло и запах ее тела. Она нежно гладила его по голове, перебирая волосы, и тогда ему казалось: они лежат на прогретом солнцем пляже , пахнет морем, свежим ветром и ее влажными волосами... Это было счастьем и смыслом его жизни, его настоящей жизни.
Но была еще и другая, далекая, не реальная , давно прошедшая жизнь, о которой ему так хотелось забыть.
Они ехали к морю. Они так давно об этом мечтали, почти с первой их встречи . О! Это не была банальная поездка за город к морю! Они оживленно болтали, смеялись, иногда целовались и, когда он смотрел в ее прекрасные зеленые глаза, ему казалось, что они едут навстречу огромному счастью, какому-то чуду! Целую неделю они будут вместе, одни, свободные и влюбленные! Он расскажет ей, как сильно, глубоко и очень нежно он ее любит! И так будет всегда! Конечно же там случится что-то необыкновенное, важное для них обоих! Он так ждал и хотел этого. Они станут еще ближе и роднее друг другу и никогда уже не расстанутся. Конечно же это случиться, иначе быть не может!...
Иначе быть и не могло. Слишком пронзительно и открыто было их чувство, слишком беззащитно.
Они валялись на пляже, бродили по берегу моря, подолгу плавали далеко, за буйки. Никого не было рядом, только жаркое солнце над головой да крикливые чайки. Она здорово плавала: ее длинное стройное тело легко скользило по воде. Она могла вдруг стремительно уходить на глубину. Он при этом даже немного тревожился, но она появлялась совсем неожиданно, вынырнув из воды такая загорелая, вся в искрящихся прозрачных капельках воды. Ее глаза казались еще более зелеными и глубокими. Она негромко смеялась низким бархатным голосом и, от этого по спине его начинали « бегать мурашки». « Ты Русалка! Моя Русалка!» Ему хотелось прильнуть к ней всем телом, обнять крепко-крепко! Но она выскальзывала из его рук и, дразня, уплывала дальше.
Вечерами они ходили в кафе на танцы. Он бережно и с наслаждением вел ее в медленном танго, чувствуя, как дрожит ее рука, когда он слегка касался ее тонких прохладных пальцев своими губами.
А потом была ночь, та самая ночь, где были только ее прекрасные глаза, полные слез, только его бессвязный шепот, ее шелковая кожа с пьянящим ароматом… От нежности и страсти все кружилось и они возносились куда-то в высь, прекрасную высь, где никого и ничего не было кроме одной бесконечной и необъяснимой, неповторимой ЛЮБВИ! Он никогда не испытывал ничего подобного и он знал теперь точно знал, что это и есть РАЙ. Он был готов умереть от нежности . Ему хотелось, чтобы это длилось бесконечно…Теперь он не отпустит ее от себя никуда, теперь они всегда будут вместе. Это судьба!
Он решил не пить снотворное. Наверное он крепко спит и поэтому не слышит, когда она приходит. Теперь он вообще не спал ночами, вздрагивая от каждого шороха. Иногда ему казалось, что она смотрит в его окно. Он вставал, подходил к холодному стеклу и подолгу всматривался в темноту. Все напрасно – это были лишь блики от ветвей деревьев, качающегося фонаря или лунный блеск снова и снова дразнил его как тогда…
Луна была огромной и яркой. Дул легкий теплый ветерок и от этого море переливалось миллионами жемчужных россыпей. Это был их последний вечер на море. Завтра нужно было уезжать в шумный и душный город. Было немного грустно, но это все
Уж сколько их упало в эту бездну,
Разверстую вдали!
Настанет день, когда и я исчезну
С поверхности земли.
Застынет все, что пело и боролось,
Сияло и рвалось:
И зелень глаз моих, и нежный голос,
И золото волос.
И будет жизнь с ее насущным хлебом,
С забывчивостью дня.
И будет все — как будто бы под небом
И не было меня!
Изменчивой, как дети, в каждой мине
И так недолго злой,
Любившей час, когда дрова в камине
Становятся золой,
Виолончель и кавалькады в чаще,
И колокол в селе...
— Меня, такой живой и настоящей
На ласковой земле!
— К вам всем, — что мне, ни в чем не знавшей меры,
Чужие и свои?!
Я обращаюсь с требованьем веры
И с просьбой о любви.
И день и ночь, и письменно и устно:
За правду да и нет,
За то, что мне так часто — слишком грустно
И только двадцать лет,
За то, что мне — прямая неизбежность —
Прощение обид,
За всю мою безудержную нежность
И слишком гордый вид,
За быстроту стремительных событий,
За правду, за игру...
— Послушайте! — Еще меня любите
За то, что я умру.
Хитрости по использованию мультиварки для умелой хозяйки
Как известно блюдо, приготовленное в мультиварке будет намного вкуснее, чем скажем в пароварке. Ведь практически мультиварка готовит сама, без вашего присутствия. У нее не очень много программ. Однако блюд можно приготовить сотни и тысячи разных. Умелые хозяйки ее только крестиком вышивать не научили!
"Я мечтала о морях и кораллах".Памяти Новеллы Матвеевой
[показать]Пожалуй, никогда в России так много не читали, не думали и не слушали, как в 1960-е.
Взрослые и дети жались к теплым бокам магнитофона "Комета" и зачарованно слушали песни Новеллы.
А потом у нее вышла пластинка (это был первый бардовский диск в СССР).
Помню, что на "песне про гвоздик" иголка подпрыгивала и возвращалась в начало: "Любви моей... любви моей..."
Тут пластинку надо было осторожно поправить и она крутилась дальше. "...ты боялся зря, - не так я страшно люблю!"
"Мой костер в тумане светит..."
Рисунок Новеллы Матвеевой, середина 1940-х годов.
Художник Екатерина Кудряшова (Фролова)/Работа ангелов
ХудожникЕкатерина Кудряшова (Фролова)/Работа ангелов Зимой ангелы всегда стучатся, перед тем, как войти в окно.
Они тщательно вытирают ноги на подоконнике, вешают пальто на оконный шпингалет и ставят сапожки под батарею. Ангелы любят сидеть рядком на диване, толкаться, хихикать, грызть печенья или сухарики и рассматривать картинки в книжках [600x558]
А ты в это время, если тебе уж совсем нечего делать, можешь заштопать им шерстяные носочки. У ангелов они тоже протираются на пятках. Спасибо тебе не скажут. Просто широко улыбнутся, натягивая заштопанный носочек
В Москве открылась выставка "Рафаэль. Поэзия образа"
Государственный музей изобразительных искусств имени А. С. Пушкина представляет первую в России выставку работ Рафаэля Санти – живописца, рисовальщика, архитектора эпохи Возрождения, одного из величайших гениев в истории мирового искусства. Творчество этого мастера повлияло на многих художников последующих поколений, в том числе и в России.
бесценно каждое мгновенье: осенний шёпот лип нагих, и мотылька прикосновенье, и лета раннего шаги; и ночь, где снег идёт скрипучий, укрывший полотном дома; и грозы сизокрылой тучи, сады сводящие с ума... весна и песнь пастушьей дудки, стрижи в небесной синеве и голубые незабудки, что тихо прячутся в траве.
"...Начинается «великая миграция леммингов». Детишки собирают ранцы и едут грызть гранит науки. Дачный сезон подошел к концу, период отпусков закончился, а это значит, что, надышавшись чистым, подмосковным воздухом, доев все свои шашлыки и заработав радикулит на грядках, московские жители, загорелые и посвежевшие, тронутся в путь домой.
"Лошади общаются с нами через эмоции, у них есть врожденное понимание людей. Они приходят в нашу жизнь, чтобы научить нас о нас и нашей жизни". Очень трогательные работы молодой финской художницы Katja Hannula (1972). Столько энергии, силы и чувствительности! "Уважение и любовь к лошади - это моя возможность выразить себя, свои чувства. Лошади символизируют мне свободу, судьбу и краткость жизни. Каждое утро я просыпаюсь в кругу жизни своих друзей". Нехватка тонов, нижний свет - наследие японского художника Tatsuo Hoshika, чьей ученицей была Katja Hannula. Ее картины находятся в частных коллекциях в Скандинавии, Германии, Бельгии, Италии, Нидерландов, Великобритании и Соединенных Штатах.
При жизни ее называли роковой женщиной. Но какая она была? Всегда ли она оставалась холодной, расчётливой красавицей, играющей чувствами?
Полина Виардо. Художник Т. А. Нефф, 1842 год
Для писателя Ивана Тургенева такой женщиной стала певица Полина Виардо - «сажа да кости», как её за глаза называли в светском обществе. Именно она стала прототипом Консуэло в одноимённом романе Жорж Санд. За Полиной Тургенев следовал всю свою жизнь. Ради неё он оставил Родину, родных, друзей. Лев Толстой писал об этой в чём-то даже болезненной любви: «Он жалок ужасно. Страдает морально так, как может страдать только человек с его воображением», «Никогда не думал, что он способен так сильно любить...»
[800x537]
[показать]Картина рязанского художника Владимира Янаки "Щедрая осень"
[700x393]
[553x700]
[500x375]
комментарии: 9
понравилось!
вверх^
к полной версии
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]Grand Canal, Venice
[показать]Evening, Outside London
[показать]Пожалуй, никогда в России так много не читали, не думали и не слушали, как в 1960-е. 
[600x558] 
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
