— Начнем с Вашего имени… Как Вас зовут?
— Сара. Аннамария. Катарина. Джованна. Луиза. Франческа…
— Что это значит? Вы эти все женщины? Они внутри Вас?
— Да. И снаружи… Я их знаю. Я чувствую их боль.(с)
Преуспевающая акула бизнеса Ирэна Равелли случайно знакомится с девочкой-воровкой и эта встреча переворачивает всю её жизнь…
Вдруг обнаруживается, что у человека есть и второе, внутреннее сакральное сердце, и когда оно открывается, человек начинает видеть мир, людей вокруг и смысл своего существования в совершенно другом свете.
Тогда пропадают критерии добро-зло, хорошо-плохо, правда-ложь, а остаются только сострадание и любовь. Сострадание — как способность чувствовать чужую боль, а любовь — как единственная потребность на земле.
Фильм Ферзана Озпетека не о вере, не о доброте и жертвенности как «пропуске в рай», а о глубочайшей святой сущности человека, которая уподобляет его Творцу.
Блистательны актерские работы Барборы Бабуловой и Лизы Гастони. И конечно же — удивительно созвучное сопровождение музыки Андреа Гуэрры.
Вернулась из Ростова. Наконец-то я дома.
Командировка случилась важной и весьма нелегкой. Физические и моральные силы напрягала до крайней степени. Знала, что все сложится, срастется, получится, я смогу, и все же...
Снова и снова стремлюсь доказать, что пресловутая тонкость, это тонкость несгибаемой металлической пластины внутри меня. Закаляю, распаляю, укрепляю себя, помещая в условия трудно решаемые, непривычные, напряженные, заведомо некомфортые.
Есть известный психологический прием, чтобы чего-то достичь, взрастить в себе, необходимо выходить из зоны комфорта. И я выхожу, трачу, трачу себя, и наполняю себя, укрепляю, шлифую...
Но я с такой радостью и облегчением возвращаюсь домой. И тонкая металлическая пластина внутри меня размягчается. Плавлюсь, растекаюсь, испаряюсь, па-рю...
Всё идёт своим чередом.
Лёгкое вино просит нежной закуски, вечера просят покоя.
Дух просит не останавливаться, а облака стремятся за горизонт.
Обернувшись невзначай, узнаёшь новое, и конечно же выпускаешь журавля в небо. Небу так идёт летящая вольная птица. Очень.
«Помню, в начале шестидесятых, когда я впервые услышал ее солнечные, сказочные песни, я почему-то решил, что такие песни может писать только очень счастливый человек… Попав в первый раз в дом к Новелле Матвеевой и увидев чудовищный быт ее огромной неприютной коммуналки на Беговой улице, я был потрясен. Каким могучим воображением художника, каким мужеством и оптимизмом должен обладать автор, придумавший свой сказочный мир в такой обстановке!..», - Александр Городницкий.
Вот некоторым в подъезд бесхозных котят подкидывают, а я сегодня обнаружила на почтовых ящиках джентльменский набор — женские босоножки и увесистый том „Проза М. Кузмина“, отчего подъезд сразу стал смахивать на парадную. Взяла его, чертыхаясь, хотя зачем он мне сдался, не знаю — у меня правило не держать лишних книжек дома, места мало. Но он же все равно что несчастный брошенный котенок, Кузмин-то.(с)
Ничего победоносного во мне. Полная беззащитность. Открытость раны. Никакого мировоззрения — созерцания. Миро-слушанье, слышанье, ряд отдельных звуков. Может быть свяжутся! Не здесь.
Я, конечно, я очень грешная, но своей любовью я заслужу этот рай.
Хотя... Зачем? Ведь рай без тебя не существует.
А если тебе не понравится, ты вернешься опять на землю и будешь жить как-то.
Я применю все свои связи.
Но пока я здесь, до тебя каких-то тысяча километров.
Я даже, наверное, завтра смогу дозвониться до тебя.
А сейчас я просто переживаю время без тебя.
Плохой финал, грустный, но я его вырву, эти листы. Их же можно вырвать?
Теперь всё. Твоя.
С утра зарядил снег. Внешнее и внутреннее синхронило необыкновенно. День не обещал ничего вдохновляющего. Я буксовала, двигаясь во времени и пространстве с явным усилием. Спасал автопилот. Вот на этом-то автопилоте, семеня мелкой рысью вдоль канала Грибоедова, и перекатывая в голове кучу мыслей, со всей бестолковой дури налетела на господина Павловского.
- Ми-шень-ка-а-а! - завопила я, повиснув у него на шее, и не обращая ни малейшего внимания, на явно заинтересованных подобным порывом прохожих. Голос предательски дрожит, глаза намокли... Словом, являю собой жалкое зрелище.
Я хотел пробудить в вас стыд за то, что о далёких войнах, о моде, о сплетнях, о литературе и искусстве вы знаете больше, чем о весне, которая каждый день затевает свои буйные игры за воротами ваших городов.
Гарик Сукачев - Мой друг уехал... 26-03-2015 21:56
Мой друг уехал далеко,
И не вернется, и не вернется.
Мой друг уехал далеко,
А сердце стонет, рвется
Туда, за дальние моря, за горы, за равнины, за поля,
За хмурь косматых облаков, за солнце, за луну, за берег моря.
Туда, где первым снегом занесен и стерт навеки след его ноги,
Где птицы чертят черные круги по небу, мой друг уехал.
Мой друг уехал далеко,
И стало грустно, и стало грустно.
Мой друг уехал далеко,
И стало пусто, пусто.
А на дворе опять весна, природа притаилась пред рождением любви.
И завтра будет новый день, он будет весел и горяч,
Как воин на монгольском скакуне,
Сжимающий копье и с колчаном весёлых стрел.
Он будет на него похож - того, кто не вернется никогда.
Мой друг уехал, мой друг уехал,
Мой друг уехал навсегда...
Брошу все для тебя! А ты для меня? Или лучше
Ничего не менять, беседовать вечерами
Вежливо, умно - прожизни несчастный случай.
Знать свое место, как знает картина в раме.
Знаешь ли ты, победитель, завоеватель,
Что ты везешь домой в сундуках просторных?
Слезы мои там, слезы, а не алмазы!
Горькие слезы и годы тоски и скорби.
Трудно тебе любить меня будет милый.
Млечным Путем, изогнутым, как подкова -
Руки мои - гляди - превратились в крылья -
Значит, в полет! Практически, я готова!