Я, блядь, работаю.
Позвольте представиться - ебанутый пони не убиваемый пони собственной персоной.
У всех нормальных людей ваще-то праздник как бы. Или мой шеф гореть ему в аду в курсе, что я не сильно верю в легенды и мифы Древней Греции земли русской?
Вроде бы мы с ним о теологии не дискутировали. Или по-пьяни я не помню?
Я уже говорила, что вернусь и отомщу, да?
Я, блядь, повторю. Вернусь и отомщу.

На самом деле мне не в падлу, да и премиально-сверхурочные капают. Но из принципа!

О МАЙ ГАД!
Решила пройтись по магазинам. Просто, шопингнуться.
Лучше бы я осталась перед телевизором.
Не Москва, не Москва, мать вашу.

Ну, и Новый год получился.
Даже словами не описать, а юморески клепать не научена.
Хорошо, что завтра на работу, правда.

Заибись, ребята.
Вы со своей гребаной толерантностью совсем края поляны видеть перестали? Хиджабы мешают?

В продуктовых магазинах Marks & Spencer в Великобритании продавцам-мусульманам разрешили не обслуживать тех, кто покупает свинину или алкоголь.
Продавцы-мусульмане не хотят обслуживать тех, кто покупает алкоголь или продукты из свинины, запрещенные в исламе. Покупателям вежливо предлагают встать в соседнюю очередь и дождаться, когда освободится другой кассир. (из новостей)

Конечно, чувства верующих должны быть оберегаемы от всяких оскорблений, и мы должны очень тщательно за этим следить и понимать, что верующие – это особые люди, они шныряют всюду, и всюду ищут возможность оскорбиться. Они шныряют по послесловиям и предисловиям книг, по сайтам, по журналам, по выставке и везде жадно ищут возможности чему-нибудь оскорбиться и устроить очередную истерику.
(Александр Невзоров)

Посмотрим сразу же на первые столетия новой эры. Они ещё не очень вошли во вкус, но уже довольно быстро начали оскорбляться. В первую очередь их оскорбляли, конечно, Гомер, Софокл, Еврипид, Эсхил и другие классики античной литературы.
Сперва верующих, конечно, стали оскорблять античные статуи и античные храмы, храмовая культура, храмовое искусство, фрески, росписи, мозаики, различная мелкая пластика. И тут оскорбленные христиане, воспользовавшись тем, что они приобрели возможность и вес в обществе, начали уничтожать всё...
Уничтожив практически всю античную культуру, всю материальную базу античной культуры (Вы понимаете то, что у нас есть сейчас в музеях, это жалкие, ничтожные крохи того, что могло бы быть на самом деле), христиане и верующие стали искать: а чему бы ещё пооскорбляться. Чтобы ещё их могло пооскорблять в религиозных чувствах, да так сильно, чтобы у них была возможность очень пылко и истерично по своему обыкновению проявить те оскорбления...
Они нашли довольно легко: это были, конечно же, книги. До этого они уничтожили все философские школы, которые тоже оскорбляли их своим существованием, потому что не все там были их сторонниками. Но вот они нашли книги. Практически все античные библиотеки, содержащие тех авторов, в которых употреблялись имена Зевса, Осириса, Изиды, Геры, Диметры, то есть богов, конкурирующих с богом христиан, были уничтожены...
Причём надо сказать, никогда невозможно предугадать, что их на самом деле может оскорбить и до какой степени оскорбление их чувств будет сильным и неожиданным. Ведь их оскорбляло на протяжении почти ста лет иконопись. Они уничтожали иконы, они разбивали иконы о головы иконописцев, руки иконописцев они жгли каленым железом. Это делали православные, благочестивые люди. Они закапывали иконы, они их жгли, дырявили, выкалывали глаза, сбрасывали. Их оскорблял факт иконописи. Потом, правда, ситуация поменялась и их стали оскорблять те, кого оскорблял факт иконописи, но это вопрос совершенно другой...
Точно также в новейшее время они легко нашли очень много поводов пооскорбляться...
Квилен фон Бромберг – был такой замечательный, очень благодушный, очень верящий в просвещение человек, который решил открыть в Москве первую аптеку и познакомить русских с тем, что такое фармакология. Сам факт наличия аптеки, некоего подобия скелета в её витрине, неких зелий, как утверждали тогда верующие, оскорбил православную толпу настолько, что аптека, естественно, была тут же снесена, уничтожена, несмотря на то, что у Бромберга были все необходимые официальные разрешения...
А потом их оскорбляло и в России и в Европе просто всё: их оскорблял Бруно, Галилей, открытия астрономические. До такой степени их оскорбило открытие малого круга кровообращения у человека, сделанного Мигелем Серветом, что они сожгли Мигеля Сервета. Потом уже всё, естественно, шло по нарастающей. Их оскорбляло изобретение электричества, стоит почитать истерики попов и наших и западных по этому поводу. Их оскорбляли лампочки, автомобили, изобретение железной дороги. Чрезвычайно оскорбили, если я не ошибаюсь, следующие факты: их очень оскорбило изобретение рентгена...
Их оскорбляла анатомия и сам факт занятия ею. Анатомов преследовали...
(Александр Невзоров)

[431x242]

Увидела, шляясь по дневникам. Спиздила Взяла себе тоже. А что, может там главный ответ на главный вопрос - кто виноват и что делать вот ты какой, северный олень в чем секрет бытия и что определяет сознание.
Все 1 января будут в курсе, а я как овца. Нет уж.

[показать]

Не знаю, надолго ли. Просто вспомнила про дневник.
Случайно.
Застряла тут в жопе мира, без особых развлечений, на два месяца.
Интернет есть, уже счастье великое.
Надо хоть с дневником поговорить, а там, глядишь и в дурку увезут командировка закончится.
Вернусь, всем отомщу. Жестоко.

все пиздец, но времени нет совсем.
всем пока!

Всем спасибо, все свободны.

В пятницу еле вырвала свою трудовую. Был безобразный скандал, на радость бывшим сослуживцам. Книжку мне отдали часа в три.
Рванула на новое место работы. Успела до окончания трудового дня. Взяли на оформление.
Всю субботу и воскресение выясняла отношения с (теперь уже точно) бывшим бой-френдом. В субботу вроде поговорили, пришли к какому-то общему знаменателю. В воскресение – наша песня хороша, начинай сначала, бля. Разосрались окончательно.
Забрала свое мелкое барахлишко, что у него лежало и аста ла виста, бейба!
Сейчас сижу, осматриваюсь в новом кабинете.
Слов нет, одни эмоции. Кабинет – метров 20-ть. Дизайн пиздатый, техника навороченная.
После обеда передо мной поставят общие задачи, которые я должна переработать в более конкретный план действий.
Завтра придут несколько сотрудниц и сотрудников, из которых я должна буду отобрать двух или трех помощников.
Не уверена, что у меня в ближайшие пол года (как минимум) будет много свободного времени. На этот дневник в том числе.
Удалить его что ли? Или пусть будет. Вдруг захочется что-то для памяти записать.

Опять вызывал босс. Долго убеждал остаться. Бой-френд не звонит какой день.
Все?
Испания, видимо, сорвалась. Но, с другой стороны, какая к ебене, Испания, когда у меня новая работа?
Пришла и сразу в отпуск? Не охуеет ли новое начальство?

Не моя была идея, но нужно отвлечься. Подруга собрала всех, кого могла.
Посидели в ресторане, потом прогулялись немного. Снова завалились в ресторан. Потом катали шары. Кто в боулинг, кто в бильярд. Пиздато в результате вышло.

Уехал на дачу без меня. Мне и не хотелось и нужно было побыть в одиночестве.
Меняется жизнь. Была тяжелая неделя.
Обиделся. Молча хлопнул дверью. И хуй с ним.

Вышла на работу. Жаба и коллеги донимают одним вопросом: куда ухожу.
Не сказала.
Пусть гадают.
Босс вызывал. Пытался и угрожать и уговаривать и зарплату повышал. А вот хуй.
Созвонилась с випарой. Кабинет в среду будет готов. В пятницу желательно прийти со всеми документами, оформится.
Пошла в наш отдел кадров и бухгалтерию, договорилась, что в пятницу мне сделают все нужные записи и расчеты.

С субботы не живу дома. Вот сегодня зашла, чтобы взять что-то сменное.
У подруги в аварии погиб муж и маленький сын.
Пришлось переселиться к ней, потому что родители далеко и ехать им долго.
Первый день или два мне больше всего на свете хотелось убежать куда-нибудь подальше и закопаться куда-нибудь поглубже. Сил смотреть на нее просто не было.
Не спит, не ест. Я тоже. Жрать при ней не удобно, спать боюсь – вдруг вены вскроет или из окна кинется.
На работе пришлось брать больняк. Босс так орал, что не сдержалась и послала его по матери открытым текстом. Бой-френд тоже мог бы проявить больше понимания. Скотина.
Сегодня, наконец, приехали родители. Его – лучше бы и не приезжали. Сами не лучше подруги, трупы ходячие. Хорошо, хоть ее адекватные.
Отпустили меня домой, отоспаться и пожрать. Завтра похороны.
У меня черного платка нет. Пришлось бежать в торговый центр, искать. Нашла, к счастью.

На работе скандал, дома истерика. Или наоборот.
Босс орет, бой-френд орет. Блядь, что плохого в том, что я хочу на более престижное место?

Випара был любезен и деловит.
Ни каких вольностей, исключительно деловая аудиенция. Хотя в столовую мы сходили вместе.
Столовая у них – практически ресторан. По пять-шесть блюд на выбор каждой группы (супы, второе, салаты).
Договорились, что на работу я выйду с августа. Так что придется мне завтра или послезавтра писать заявление и идти к боссу на визирование. Не подпишет, пошлю почтой, с уведомлением.
На прощание випара поцеловал ручку и отбыл. Я поскакала домой.
По дороге позвонила бой-френду. Поделилась радостью. В ответ получила вспышку ревности: зачем тебя туда берут? Почему вообще ты решила менять работу? Когда ты подавала резюме? Почему я не знал? Как это тебе без связей удалось туда устроиться?
Сказала полуправду, что один из заместителей генерального – наш заказчик. Ему понравилась моя работа и он предложил перейти в их фирму.
Не знаю, убедила ли его?

На работе наврала, что болит живот и свалила. До офиса випары взяла такси, чтобы не сжариться в общественном транспорте, обтираясь о сограждан.
Одела (после трехчасового раздумья) шелковый брючный костюм от CHANEL.
Плюс легкий макияж, в бежевых тонах.
И еще я для себя решила, что если вместо собеседования будет просто задирание юбки, то я пошлю випару нахуй. Пол года покувыркается, потом, вдруг, я ему надоем и что? Выбросит на улицу?
Внизу на меня был пропуск. Офис, я хочу сказать, охуеть. Роскошь прет из всех щелей.
Меня сопроводили к молодой даме (иначе ее не назовешь). Моднявая допизды овца в узких очках.
Она в основном мурыжила меня по юридической тематике. Потом начала втирать про их корпоративный дух, секретность и прочую хуйню.
Я улыбалась и кивала головой. Про себя решив, что вопрос, по-видимому, решен, но соблюсти приличия нужно.
Затем меня проводили к начальнику какой-то там службы. От обилия впечатлений забыла какой именно. Он тоже долго втирал про дух и тайны. При этом – пиздюк – не забывал пялиться на мои сиськи.
Этот начальник проводил меня к следующему начальнику. Предполагаемому моему.
И снова понеслось по кругу – «специфика нашей работы», «коммерческие моменты, составляющие интерес для конкурирующих структур», бла-бла-бла. Но тут я уже поняла, что под меня выделяют отдел.
В отделе буду я и две-три девушки мне в помощь. А там – как пойдет.
Кабинет для меня делают, я могу высказать свои пожелания на счет дизайна и мебели.
Вызвали архитектора с каталогами.
Если откровенно, то мне было похуй и до интерьера и до архитектора. Но я сдержалась и с умным видом пообсуждала стиль, цвет, фактуру, предметы обстановки, оргтехнику и прочая.
В конце беседы, когда архитектор свалил со своими каталогами, начальник пожелал мне всяческих успехов, выразил надежду на плодотворную работу и довел до кабинета випары.
-продолжение следует-

Завтра нужно найти повод и отпроситься к випаре на собеседование.
Гадаю что одевать (при такой жаре).
Ну, и волнуюсь тоже немного. Все же другой уровень совершенно.

Как хорошо!
Одна. Дома!