[476x296]
«Историческое событие»
Наступил 1988 год, тысячелетний юбилей крещения Руси. В воздухе носилось чувство перемены в отношении к Церкви в нашем безбожном государстве. Во всяком случае, пресса стала активно муссировать тему: отмечать или не отмечать эту дату? Большинство выступлений было за то, чтобы не отмечать: мол, это дело церковников, а государству до таких событий, как крещение Руси, по барабану.
Вдруг, как гром с ясного неба для наших властей, международная организация ЮНЕСКО принимает решение праздновать крещение Руси как событие всемирного значения в ста странах мира. Тут сразу в Кремле зачесались, и чаша весов стала склоняться в пользу участия государства в праздновании юбилея.
То ли в феврале месяце, то ли в другое время - сейчас точно не помню - выхожу я под вечер из регистратуры Казанского собора во двор, подходят ко мне трое молодых людей и спрашивают: где можно увидеть отца настоятеля? В это время вышел настоятель протоиерей Алексей Машенцев, и я его подвел к ним.
- Какие проблемы, молодые люди? - спрашивает он.
- Мы хотим пригласить Вас в научно-исследовательский институт сельского хозяйства, - отвечают они, - чтобы Вы выступили в нашем молодежно-дискуссионном клубе.
А надо оговориться, что публичное выступление священника вне стен храма было запрещено законом. За это можно было лишиться регистрации уполномоченного, тогда уж ни в какой епархии Советского Союза не устроишься. Отец Алексий это прекрасно знал, поэтому он, дипломатично сославшись на нехватку времени, отказал молодым людям. Те отошли явно огор-ченные. Не меньше их расстроился и я - такая возможность, о которой мы и мечтать не могли. И я решился - была не была. Дождавшись, когда отойдет отец Алексий, я догнал молодых людей и говорю:
- Я тоже священник и могу у вас выступить.
Они обрадовались, обступили меня. Я спрашиваю:
- На какую тему я должен выступать?
- На тему тысячелетия крещения Руси, - отвечают они.
Я еще им один вопрос задал, который меня все же волновал:
- С руководством вашего института этот вопрос согласован? Они беспечно махнули рукой:
- А зачем? Сейчас гласность и перестройка.
- Хорошо, - говорю я, - это ваши проблемы, имейте только в виду, что со своим начальством я этот вопрос буду согласовывать.
- Согласовывайте с кем хотите, - отвечают они. На этом мы и разошлись, предварительно договорившись о времени моего прихода.
Я действительно решил подстраховаться и пошел в областную администрацию к уполномоченному по делам религии за разрешением.
Вы - соль земли. Если же соль потеряет силу, то чем сделаешь ее соленою? (Мф 5.13).
Христианство сейчас уже не имеет той внутренней силы, которую оно имело на протяжении 20-ти веков. Мы видим, во что превращается Европа, теряя христианство. Во что превращается весь мир… Господи, не оставляй нас, даже если мы оставляем Тебя! Помоги нашему маловерию!
Отвечает игумен афонского монастыря Дохиар геронда Григорий (Зумис):
— Чем мой личный грех вредит окружающим?
— Каждый из нас должен стать светильником для ближнего, чтобы освещать путь ко Христу. Если этого не происходит – это плохо. Мы — как маленькие свечки. Если свеча горит всегда, то она освещает путь и себе, и ближнему. Но если свеча гаснет, то, увы, мрак покрывает этот путь. Каждый из вас, мирян, должен быть свечой, которая горит перед Христом, свечой, которая горит, плавится, но светит.
Пусть каждый из нас держит эту свечу зажженной, хранит от сильного ветра и от жаркого солнца. Зажжённой свечой да будет наша жизнь. И каждый пусть показывает своему ближнему путь на Голгофу и к Воскресению. А они, на самом деле, близко – Крест и Воскресение.
Но бывают люди, которые держат зажженными светильники, чтобы вести предателей ко Христу. Мы такие светильники не должны хранить. Мы должны хранить зажжённую свечу Восточной Православной Церкви. Хоть мы и маленькие свечки, но не гаснем. Думаю, потому, что живём жизнью Таинств – Исповедью и Причастием. Оттуда мы, как добрые девы, берём масло и возжигаем свечи. Ведь если бы не было исповеди, то человек бы не спасся, то не было бы святых и праведных, и Церковь не знала бы Воскресения. Желаю, чтоб и вы были горящей свечой — в семье, в обществе, на работе.
Многие из нас светят в миру, а в своём доме, в своей семье не то, что не светим, но и света увидеть не можем. Меня радует, что у вас есть святая традиция частого Причащения.
Приходите регулярно в храмы, проверяйте себя, испытуйте — и принимайте Тело Христово. Вы не предадите тем Христа. Но, как разбойник, каждый раз говорите: «Приими мя, Господи, во Царствии Твоем!».
источник: http://pravlife.org/content/chem-moy-lichnyy-greh-vredit-okruzhayushchim
"Иногда посылаются человеку страдания безвинно для того, чтобы он, по примеру Христа, страдал за других. — Сам Спаситель прежде пострадал за людей. Апостолы Его также мучились за Церковь и за людей. Иметь совершенную любовь и значит страдать за ближних".
Преподобный Амвросий Оптинский
Было лето. Жара. В комнату залетела муха. Стала кружить, назойливая! Она летала над нами, мы ее прогоняли. Потом она садилась на нос святого Паисия (Святогорца), и он ничего не делал. Садилась ему на бровь, и он ничего не делал. Потом она прилетала к нам, и мы ее отфутболивали, махая руками и ногами.
Старец Паисий тогда вдруг и спрашивает нас:
– Она вам что, мешает?
Мы предложили:
– Может быть, ее выгнать?
Он говорит:
– Выйди по милости Божией, благословенная муха.
И муха улетела.
Мы несколько ошарашенно спрашиваем:
– Как же муха-то улетела, старец? Как это произошло?!
– Если вы полюбите природу: животных, рыбок, птиц, насекомых – то и они полюбят вас, – ответил он.
А около месяца назад я услышал историю от отца Христодула из монастыря Кутлумуш. Несколько человек было в келье у старца Паисия, и в это время туда залетела пчела. Она надоела сидевшим там, и один из них стал бить ее бумагами, которые были у него в руках.
Старец Паисий посмотрел и ничего не сказал.
Через некоторое время пчела снова прилетела, и этот человек с бумагами снова воспользовался ими.
Тогда старец повернулся и говорит:
– А ты знаком с этой пчелой?
Тот отвечает:
– Нет, я не знаком. А что вы имеете в виду?
– Давай я вас познакомлю, – и продолжает. – Эта пчела долго жить не будет: только около 60 дней. И за эти 60 дней она сделает много добрых дел. Она очень много и честно работает. Она летает по цветам: слева, справа. Никогда не летает в грязные места. Помогает опыляться деревьям, чтобы на них произрастали плоды, для того чтобы мы ими питались. Она прилетела с очень добрыми намерениями. Знаете, зачем она прилетела? Потому что у нас здесь стоит лукум, он сладкий – посыпан сахарной пудрой. Она и прилетела взять немного этой сладкой пыли. Давай я тебе покажу.
Старец Паисий берет лукум и кладет его себе на ладонь…
– Смотри, сейчас она сюда прилетит.
И действительно, через некоторое время прилетела пчела. Села прямо на руку старца и стала старательно собирать сахарную пудру на задние лапки.
Старец осторожно повернул голову и спрашивает:
– И вот сейчас ее прикажешь прогнать?
Обличенный человек ответил:
– Делайте, как считаете нужным…
– Вместо того чтобы ее прогнать, я помогу ей улететь.
Тогда он открывает окно, переворачивает руку, сахар падает вниз, и пчелка улетает.
– Это и есть способ показать человеку, от которого мы хотим избавиться, что ему надо уйти. Все должно происходить вежливо и с добрым сердцем.
– Что ты понял? – спросил святой у того человека с бумагами.
И ему пришлось самому себе признаться, что единственное, что увидел он в этой пчеле, так это то, что она прилетела его укусить. В то время как старец Паисий увидел в ней все остальное, кроме этого.
Митрополит Месогейский и Лавреотикийский Николай.
► «По течению плывет только мертвая рыба, а с миром соглашается только мертвая душа».
Монах Симеон Афонский
«Иногда яркая смерть человека говорит о нём гораздо больше, чем вся его тусклая жизнь». (А.Белянин)
Я исшел от Отца и пришел в мир; и опять оставляю мир и иду к Отцу (Ин 16.28).
Господь приходил за нашими грехами, чтобы грех не царствовал в этом мире.
Мы призваны любить щедрым сердцем, а щедрость, даже природная, заключается в том, что человек жаждет давать, ликует, когда он может отдать не только ему ненужное, но самое ему драгоценное, в конечном итоге — свое сердце, свою мысль, свою жизнь.
Митрополит Антоний Сурожский.
У меня много лет была помощницей в алтаре – бабушка Прасковья. Редко мне приходилось встречать людей такой кротости и смирения. Из церкви не выходила. Молилась Богу – как с другом разговаривала, и Он её слышал. Помню, пришло время, и отказали ей ноги. Просит: «Господи, как же мне без храма? Помоги». Помолилась, встала и пошла в храм.
Затем новая напасть - ослепла. «Господи, как же мне батюшке помогать без глаз? Верни мне глазки». И зрение вернулось. Носила очки с толстенными линзами, но видела, и даже Псалтирь могла читать. Я называл её «мой добрый ангел, моя палочка выручалочка». До последнего времени, пока совсем не слегла, пекла просфоры. Когда уж совсем не смогла работать, сидела в просфорной, и пока другие работали, молилась.
Когда пришло ее время уходить в лучший мир, Прасковьюшка отнеслась к этому спокойно и ответственно. Исповедовалась несколько раз, всю свою жизнь, как тесто, пальчиками перетерла.
Но замечаю, что что-то гнетет мою помощницу. Спрашиваю её, а она и отвечает:
– Грех у меня есть, батюшка, страшный грех моей юности. Плачу о нем постоянно и боюсь, что Господь меня, такую, не допустит к Себе.
Мы знаем свои грехи юности, помоги нам Господи. Но чтобы такой церковный молящийся человек, как моя алтарница, до сих пор носила его в себе?
– Неужто не каялась, Прасковьюшка»?
– Каялась, да все он мне о себе напоминает, так перед глазами и стоит.
– Ну тогда вновь покайся, чтобы душа у тебя не болела.
На исповедь Прасковья принесла листок бумаги с написанными на нем большими буквами двумя словами:
«Я кусячница шпекулярка».
Видать, язык у неё от стыда не поворачивался, чтобы произнести написанное вслух.
– Это, на каком языке написано, друг мой? – спросил я её.
Я забыл сказать, бабушка говорила на своем деревенском наречии, в войну они жили недалеко от Мурома, и видимо, там так говорили. Её речь изобиловала подобными словечками. Меня это постоянно забавляло и умиляло. Все хотел записать, да так и не собрался.
В ответ она расплакалась и призналась, что это её самый страшный грех. В годы войны, когда отца забрали на фронт, в семье остались пятеро детей, из которых Прасковьюшка была старшей.
Вот тогда они узнали, что такое голод. Жесточайшей экономией удалось набрать денег и купить в Муроме на рынке буханку хлеба. Дрожащими руками голодный двенадцатилетний ребенок разрезал хлеб на десять кусков и шел продавать его на станцию солдатам из воинских эшелонов, что шли на фронт. На вырученные деньги она уже могла купить больше хлеба, часть домой, и буханку, вновь на продажу. По нашим временам, какой же это грех? Нормальный бизнес.
– Они же, солдатики молоденькие, сами голодные, на фронт умирать ехали, а я на них «шпекулярила».
– И плачет, плачет человек по-детски горько, размазывая по щекам слезы своими старческими кулачками.
Как нам понять их, это поколение стариков, которое вынесло столько страданий, и сумело остаться на такой высоте кристально нравственной чистоты?
Как же так получилось, что вырастили они нас, поколения сытых и равнодушных. Смотрим на них, штурмующих почту в очереди за нищенской пенсией, или часами просиживающих в больнице в надежде на бесплатный прием, и кроме раздражения, ничего к ним не испытываем...
Пришел однажды старенькую бабушку причастить. Прощаюсь уже, а она и говорит мне:
– Жалко сейчас помирать. Жить-то как хорошо стали. Вон, мы в обед за стол садимся, так целую буханку хлеба кладем.
Целая буханка хлеба для старушки – критерий счастливой жизни...
Нет, что бы там телевизор не говорил, а кризисы нам нужны, очень нужны. Хотя бы иногда. Ведь кризис (κρίσις) – это по-гречески означает «суд», а мы добавим «Божий суд». Бич Божий по нашим ледяным сердцам. Может, хоть так, через желудок, понемногу будем обретать потерянный нами Образ. Научимся смотреть друг на друга, и видеть в другом – человека, а может и сочувствовать начнем? А то ведь все забыли...
Иду, смотрю на молодую женщину, что несет хлеб на помойку, а вижу не её, а моего кроткого и смиренного ангела (Прасковьюшку), плачущего невидящими глазами в очках с толстенными линзами, с его такими сегодня смешными и неуместными «кусячила» и «шпекулярила».
(иерей Александр Дьяченко)
Чем больше человек болеет, тем больше истончается его тело и тем больше оживает душа. Подвижники духа даже недоумевали, если ничем не болели, – они считали, что Бог оставил их Своей милостью. Через болезнь и муки Господь обращается к человеку, показывает ему свою любовь.
[600x479]
[700x525]
Будь добрее, чем принято, ибо у каждого своя война, бои и потери. Живи просто, люби щедро, вникай в нужды другого пристально, говори мягко... А остальное - предоставь Господу. Именно любовь, - ни вера, ни догматика, ни мистика, ни аскетизм, ни пост, ни длинные моления не составляют истинного облика христианина. Все теряет силу, если не будет основного — любви к человеку.
Святитель Лука (Войно-Ясенецкий)
Один человек спросил священника:
— Если Бог везде, то для чего мне ходить в церковь?
На что тот ответил:
— Во всей атмосфере есть вода; но когда тебе хочется пить, ты должен идти к источнику или колодцу.
Случается, что ко мне приходит на исповедь, вернее, посылается на исповедь ребенок лет семи-восьми, впервые. На исповеди он перечисляет целый ряд прегрешений. Я слушаю, а потом обыкновенно спрашиваю его:
- Скажи: это ты чувствуешь себя виноватым или ты мне повторяешь то, в чем упрекают тебя твои родители?
- Нет. это мне мама сказала, что я должен исповедовать то или другое, потому что это ее сердит, и этим я нарушаю покой домашней жизни.
-Теперь забудь. Не об этом речь идет. Ты пришел не для того, чтобы мне рассказывать о том, на что сердится твоя мать или твой отец. А ты мне скажи вот что: ты о Христе что-нибудь знаешь?
- Да.
- Ты читал Евангелие?
- Мне мама и бабушка рассказывали, и я кое-что читал, да и в церкви слышал...
- Скажи мне: тебе Христос нравится как человек?
- Да.
- Ты хотел бы с ним подружиться?
- О, да.
- И ты знаешь, что такое быть другом?
- Да. Это значит: быть другом.
- Нет, этого недостаточно. Друг - это человек, который верен своему другу во всех обстоятельствах жизни; который готов все делать, чтобы его не разочаровать, его не обмануть, остаться при нем, если все другие от него отвернутся. Друг - это человек, который верен своему другу до конца. Вот представь: ты в школе. Если бы Христос был простым мальчиком, и весь класс на Него ополчился, что бы ты сделал? У тебя хватило бы верности и храбрости стать рядом с Ним и сказать: если вы хотите Его бить, бейте и меня, потому что я - с Ним? Если ты готов быть таким другом, то ты можешь сказать: да, я друг Христов: и уже ставить перед собой вопросы для твоей исповеди. Читай Евангелие! Ты можешь узнать из него о том, как можно прожить, чтобы в самом себе не разочароваться; как можно прожить, чтобы Он радовался за тебя, видя, какой ты человек, каким ты стал, ради этой дружбы. Ты понимаешь это?
- Да.
- Ты готов на это идти?
- Да...
(Митр. Антоний Сурожский - Цитата из книги: Ступени)
«Божественная красота человека не во внешних чертах, не в приятном складе лица и не какой-либо доброцветостью сияет, но усматривается в невыразимом блаженстве добродетели души». (святитель Григорий Нисский)
Когда говорит он ложь, говорит свое, ибо он лжец и отец лжи. А как Я истину говорю, то не верите Мне (Ин 8.44-45).
Мы настолько пропитаны ложью и ненужной информацией, что даже не замечаем рядом с собой Истину.
"Умирать — это очень тяжелая работа. Я не могу контролировать этот процесс и мне остаётся только ждать.
Портреты неизлечимо больных людей до смерти и после
Фотографы Вальтер Шелс и Беате Лакотта снимали портреты неизлечимо больных людей незадолго до смерти и сразу после.
Были сделаны 54 портрета
ПОДРОБНЕЕ ПО АДРЕСУ: http://rustoria.ru/post/portrety-neizlechimo-bolnyh-lyudej-do-smerti-i-posle/