[450x600]
Когда разговор ведется «вокруг да около», люди западной культуры
обычно стремятся поскорее уяснить дело и поставить точки над «i».
Японцев же раздражает такая прямолинейная манера, она кажется им
угловатой.
«Кадо га торэру» (обходить, сглаживать острые углы).
Слова «да» и «нет» в японском языке отнюдь не такое легкое дело. Слово
«да» каверзно тем, что вовсе не всегда означает «да». А слова «нет» надо
остерегаться еще больше, потому что его положено обходить стороной.
Если
вы спросите, что значит это слово, всякий ответит: «хай» по-японски
«да». Однако считать всякое «хай», сказанное японцем, за утверждение,
то есть за слово «да», значит проявлять непростительный оптимизм. Слово
это гораздо чаще, чем «да», означает: «слышу, понял».
К примеру,
вы остановились в японской гостинице. И наутро вместо традиционного
японского завтрака вы попросили сварить вам пару яиц.На все это вам
ответили «хай» и утром действительно принесли.Проходит пять, десять,
двадцать минут, полчаса. Соль не появилась, ибо ее вовсе не было, да и
не могло быть в японской гостинице вместо того чтобы солить кушанья,
японцы добавляют к ним соевый соус.Никто не хотел «терять лицо»,
объясняя иностранцу такие сложности. А когда вам говорили «хай», имелось
в виду совсем другое.
Еще больше сложностей таит в себе слово
«нет». Японцы считают, что безусловное «нет» уместно в кругу
родственников или в крайнем случае в общении с близкими друзьями. При
взаимодействии с «другими», чьи чувства и настроения неизвестны, японцы
избегают резкого «нет»
Японцы часто пользуются выражениями,
которые легко можно истолковать и как «да» и как «нет». Японцы считают,
что если даже собеседник чувствует, что ему отказывают, но делают это
мягко, не оскорбляя его чувства собственного достоинства, он легче
примет отказ. В связи с этим японцы вводят в речь «мягкие»
обороты-отрицания.
Представим себе, что американский торговец
обувью прибывает в Японию, желая заказать партию сандалет. Перво-наперво
он излагает свои рекомендации о том, как приспособить эти сандалеты к
запросам американского потребителя. Ну, скажем, увеличить максимальный
мужской размер с 38-го до 44-го или, к примеру, сделать так, чтобы
ремешки не продевались между пальцами, как у японцев, а крепились
каким-нибудь другим способом.
Производитель сандалет имеет вполне
достаточный внутренний рынок для этого сугубо японского вида обуви, и
ему нет никакого расчета менять технологию производства ради экспортного
заказа. Но напрямик ответить на предложение словом «нет» у японца не
поворачивается язык. Он считает непременным долгом проявить видимость
интереса к заявке из-за океана и от имени своей фирмы приглашает
американца поразвлечься. Сначала гостя потчуют обедом в самом дорогом
ресторане, потом обходят с ним два-три кабаре и завершают кутеж в
японской гостинице с большим количеством псевдогейш. Щедрость
представительских затрат убеждает американского импортера, что японская
фирма весьма заинтересована в сделке с ним, и он на другой же день
приступает к деловым переговорам.
Обувщик с самого начала уверен,
что браться за заказ не будет, но предпочитает, чтобы американец
догадался об этом сам. Японец внимательно прислушивается ко всем
пожеланиям и разъяснениям, даже приказывает подчиненным делать
необходимые заметки, но как только американец уходит из конторы, он
разом забывает о нем, списывает расходы за предыдущий вечер как
неоправданные издержки производства и начинает заниматься текущими
делами.
Когда иностранный заказчик назавтра напоминает о себе,
его просят подождать пару дней, и тут же снова о нем забывают. Если
импортер звонит опять, ему сочиняют невероятную историю, что на фирме
произошла забастовка, пожар, наводнение или еще какое-нибудь другое
стихийное бедствие.Если американец даже после этого не понимает, что к
чему, и не
