Это цитата сообщения tancha1259 Оригинальное сообщение

[показать]

[показать]

[показать]

[показать]

[показать]

[показать]

[показать]

Это цитата сообщения Wiktorika Оригинальное сообщение

Прекрасные шапочки Legendas
Панама "Пчелкино счастье" и ее производные
и другие шляпки, панамки
http://club.osinka.ru/topic-51742?p=4386119#4386119


[439x600] [439x600] [439x600] [524x556]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]

Серия сообщений "Шапочки летние":

Часть 1 - Волшебная шляпка
Часть 2 - Шапочка
...
Часть 13 - Вязаные детские банданы
Часть 14 - Панамки "гламурная бабочка" и "хризантема"
Часть 15 - Панама "Пчелкино счастье" и ее производные
Часть 16 - Панамка с цветами
Часть 17 - Шляпка "Маковая"
...
Часть 45 - Шапочка с дырочками для хвостиков
Часть 46 - Вяжем детям спец, №5 2011. Летние панамки, банданы, кепи.
Часть 47 - Косынка вязаная, детская

Серия сообщений "Шапочки/шарфики":

Часть 1 - МК детские шапочки
Часть 2 - Формы шапочек и правила круга (советы Марины Архангельской)
Часть 3 - Панама "Пчелкино счастье" и ее производные
Часть 4 - Шарф-платочек
Часть 5 - Шапка -ушанка МК
...
Часть 9 - Шапочка - ушанка МК
Часть 10 - МК шляпка для девочки
Часть 11 - КотоШапочка, МК

Склеивала то, что было бито.
Как конструктор Лего, по частям
собирала счастье, а обиды,
как ненужный хлам - ко всем чертям.

Но они уйти не торопились:
грызли по ночам, исподтишка.
Разводили на подушке сырость...
Выливались в глупеньких стишках...

То на грудь давили атмосферно.
Хоть и говорила - "Пустяки!",
временами становилась нервной,
временами сохла от тоски...

Так живут, нет(!) существуют - сотни,
с собственным букетом "закавык"...

Жизнь такая: не привык - подохнешь,
ну а не подох - считай привык!


Оля Бакинская

О том, что бывает иначе, ты разве не знаешь, скажи? Ты часто садишься и плачешь, в ладони лицо положив, скучаешь и требуешь сказки. То присказка - все впереди.

Он часто выходит с коляской. В коляске девчонка сидит. Больная, убогая девка, забытое богом дитя. И он ей: "Синицы на ветках! Синицы! Синицы сидят!"
(Бывает, что с мамкой гуляет, и та лишь заботливо плед на ножках ее поправляет, и будто болезни и нет, колени увечные скрыты под клетчатой гладью сукна, и взгляд ни пустым, ни убитым покажется мне из окна. А рядом малыш круглолицый - здоровым родился второй.)

...Так вот, говорит он: "Синицы, синицы, крути головой!" А девочка, вроде бы, слышит и силится что-то понять...
Отец наклоняется ниже (не видя в окошке меня), он нервно швыряет окурок и резко, срываясь на крик, в сердцах по лицу ее: "Дура! Ты дура! Синицы! Смотри!!!"

Сима Радченко

девятую жизнь за пару часов непрерывного сна
а мне говорят даже в этом году наступала весна
еще говорят очнись твою мать на дворе июль
да мне все кажется я в сугробе по горло стою

и мимо птицы и мимо звери и самое страшное мимо Тот
который уж если скроется за горизонтом назад не придет
и вроде бы не велика беда не муж не брат и не сват
но точно знаю что долго буду в сугробе стоять и звать

по имени от которого пар вздымается с мерзлых губ
по имени от которого я избавиться не могу
по имени от которого боль густеет на дне глазниц
по имени от которого эхо камнем падает вниз

и если не на Его плече то значит снега кругом
но та что идет за мной уже позвякивает номерком
оставшихся восемь жизней я проживу без него легко
и каждая будет прекрасней отчаянней и короче другой

Ирина Парусникова

каких ты желаешь сказок?! очнись, царевна!

найди себе новый способ борьбы с мигренью.

на ужин сегодня романтика, соус с хреном –

способствует иммунитету от пищеваренья.


царевичи вымерли раньше, чем динозавры.

бессмысленный кофе в постель, легкий секс на завтрак.

Он просто жертвует миру излишек спермы,

не упадет, не дрогнет Его изотерма.


вежливый о’ревуар с поцелуем в щеку.

сопли в подушку, как только замок защелкнут:

пятнадцать отличий любви от постельной сцены

(эксперимент провальный, но опыт ценный!)…


а жизнь утекает с каждым таким романом,

наматываясь кишками на безымянный.


…каких ты желаешь сказок?..

Ирина Парусникова
[600x610]

[534x387]
Вдоль по радуге бегом
Да вприпрыжку!
До чего же нелегко -
Третьим лишним,
Сном четвёртым,
Пятой лапой собачьей,
Нынче шар земной повёрнут
Иначе:
Так, что лесенка ко мне -
В три ступени,
А живут в саду камней -
Наши тени,
Бродят тени по камням
Еле слышно -
Видно, так и надо нам,
Раз так вышло!

Птица-Муха

Ноябри не любила она
за промозглую сущность,
За уныние поздних рассветов
и сумерек ранних.
И, проснувшись, смотрела...
смотрела в кофейную гущу,
Будто верила в чудо счастливых
её предсказаний.

Он уехал давно. И с тех пор - ни письма,
и ни слова.
Ей запомнился день. Был сентябрь.
И опавшие листья
Разноцветьем своим словно праздновать
были готовы
Встречу после разлуки, назло донимающим мыслям.

Потянулись года. Чередой проходили заботы.
Офис, козни коллег, интернет,
омут женских романов.
Заглушая тоску, приглашала гостей по субботам,
Надевала костюм с палантином
под Dolce Gabbana...

А потом засыпала, едва прикоснувшись
к подушке.
Снился ей прошлый век.
Белый конь, запряжённый в пролётку,
Перед домом большим, где в часах
вместо боя - кукушка,
В ванной - Eau de Cologne* и вторая
на полочке щётка.

Белышева
[700x560]

Немного наивное,но всё же....

Та женщина, которая УШЛА,
НЕ БУДЕТ беспокоить вас звонками
И баловать в субботу ПИРОЖКАМИ,
Рассказывать, что ночью не спала…
Ей будет абсолютно ВСЕ РАВНО,
Что ни одной с рыбалки смс-ки…
Что удочки стары, порвались лески,
А рыбы в речке спрятались на дно…
Та женщина, которая ушла,
Не будет вспоминать объятья ваши
И станет на одну потерю старше,
Но у неё, как прежде, два крыла…
Ручьём не льются слёзы по щекам
От запаха духов чужих и сладких…
Она уйдёт, не бросив взгляд украдкой,
А вместо вас возьмёт себе щенка…
Та женщина, которая ушла,
По центру дартса ваше фото вклеит…
В десяточку без промаха сумеет
Попасть, она б иначе не смогла…
И на страницах ваших, в соцсетях,
Её в гостях не встретите случайно…
И не вздохнёт о вас ночами тайно…
Корабль не хочет знать о якорях…
Вы будете не раз её просить,
Чтоб поняла, открыла и простила,
Под дверью, с орхидеей и текилой,
С козырной клятвой — на руках носить…
Она откроет дверь, не помня зла,
В рубашке не её совсем размера,
Со счастьем на лице, а в сердце с верой…
Та женщина, которая УШЛА…

Внезапно в доме отключили свет. Нет света — и заняться тоже нечем…
Родители устроили совет. В конце концов нашлись на полке свечи.
Огонь пробился слабеньким ростком сквозь толщу ночи, невесом и тонок.
И в темноте тягучей и густой вдруг оказалось: в доме есть ребенок.
Он, оказалось, был уже давно, и говорил неплохо, и о многом,
но как-то было все не до него — «уйди и не мешайся, ради бога».
Но в этот вечер, в хрупкой тишине не смог уткнуться папа в телевизор.
И сказочные тени по стене взбегали и гуляли по карнизам.
И мама не стояла у плиты, и не велела убирать игрушки.
И сказочные феи и коты кружились по дивану и подушкам,
не разжимая крепких лап и рук, — и в вальсе, и галопом, и вприпрыжку!
И мама с папой превратились вдруг в бесхитростных девчонку и мальчишку…
Он рассказал им все, и никогда они еще не слышали такого.
О том, как бродят пестрые стада по покрывалу зарева ночного,
о том, что у соседей есть малыш, который плачет, если сны плохие,
о том, что если вслушаться, то с крыш поскачут капли-воины лихие,
о том, что вечерами у планет укрыты спинки сумеречной дымкой…

А утром… утром снова дали свет.
И снова стал ребенок невидимкой.

Сима Радченко
[509x507]

У каждой из нас за плечами - странное детство,
Большая любовь, которая кончилась плохо,
Попытка писать - последнее средство от стресса,
Придуманный друг, чтобы не было так одиноко.
У каждой из нас в кошельке - последние деньги.
И нервная мама, и мерзлые руки в карманах.
И каждая осень горчит на финальном забеге,
В попытке найти океан за обычною ванной...
У каждой найдется мечта, но мечтать перестали.
Порой мы встречаемся, что ничего не меняет.
И если вдруг кто-то нас перетасует местами,
Мы вряд ли заметим чужое. Все так и оставим.

Много курю. Не жалею себя ни в чем, -
везде - до конца - как рыцарь Огня и Мести...
Но вечером я утыкаюсь в его плечо,
и, кажется, мир непременно на части треснет,
если мы вдруг разойдемся, найдем других
/которым мы, может, нужнее/, поставим прочерк
на месте друг друга... По части потерь я - гид,
проверивший на равнодушие эту почву.
Я мало теряла, но, в основном, таких,
что вечно казалось: Бог метит больней изъять их.
Теперь каждый вечер я, словно усталый кит,
ныряю в его спасительные объятья.
Теперь каждым утром, на цыпочках, босиком,
я мир измеряю касанием. Мир - испытан.

Я, в общем, сбываюсь, Господи.
Видишь - в ком?
И отвечай мне потише - разбудишь: спит он...

Лина Сальникова
[666x500]

всегда побеждает волк, которого ты кормишь (c)


И от нас, чем мы старше, реже будут требовать крупных жертв
Ни измен, что по сердцу режут, ни прыжков из вулканных жерл,
Не заставят уйти из дома, поменять весь привычный быт,
Ни войны, ни глухого грома, ни тягучей дурной судьбы.

Нет, всё будет гораздо проще, без кошмаров и мыльных драм,
Будут тихими дни и ночи, будут сны без огня и драк
И закат в одеяньи алом будет спать на твоих плечах...

...Но готовься сражаться в малом - в самых крохотных мелочах.

Не влюбляйся в пустые вещи и не слушай чужую тьму,
Помни - часто ты сам тюремщик, что бросает себя в тюрьму,
Даже если не мысли - сажа, даже если не стон, а крик
Никогда не считай неважным то, что греет тебя внутри.

Знаешь, это сложней гораздо, путь нехожен, забыт, колюч
Каждый в сердце лелеет сказку, эта сказка - твой главный ключ
И неважно, что там с сюжетом, кто в ней дышит и кто живёт.
Просто помни, что только это может двигать тебя вперёд.

Будь спокойным, как пух и лучик, никогда не борись с людьми
Ты - часть мира: коль станешь лучше, значит этим меняешь мир
Мир велик и неодинаков, он маяк, но и он - свеча.
Если ты ожидаешь знака

Вот он, знак:

начинай

сейчас.

Джек-с-Фонарём

День умер. Мы в тоске у мониторов
Полночный совершаем ритуал:
Меняем вздор один на кучу вздора.
Да попросту – реал на виртуал.

Ничем не обозначены: ни пульсом,
Ни цветом глаз, ни запахом волос,
И можно (у безликости есть плюсы)
Строчить "Привет!", ввиду имея "SOS!"

Паролями, как толстым слоем грима
Защищены. Нет – вооружены.
Незримы, потому – неуязвимы,
И все-таки на нет обнажены.

На жизнь у нас просроченные визы:
Мы высланы. Естественный отбор
Дарует нам искусственную близость.
Ночь. Тишина. Тоска. И монитор.


Елена Агеева

Какие мы разные, чёрт побери!
Вместе не жить нам – уж лучше повеситься.
Ты любишь лампочки и фонари,
Мне по душе в небе звёзды и месяцы.

Сколько различий в нас, Боже ты мой!
Тоже ты видишь, иль мне только чудится?
Ты любишь дом и сердечный покой,
Я же – столицы и шумные улицы.

Мы непохожие, как ни крути:
В самой безлюдной, неведомой местности
Ты не собьёшься ни капли с пути!
Я – потеряюсь, оставшись в безвестности.

Нашим различиям нету границ:
Я суетлива и чуточку ветрена,
Ты – безмятежен, умён, светлолиц,
И говоришь со мной взросло и медленно.

Только я чувствую будто бы страх:
Что я заметила? (Господи, Боже мой!)
В наших безумно различных глазах –
Столько похожего,
Столько похожего…


Таня Красильникова
[700x525]

Это цитата сообщения Я_у_ТВОИХ_ног Оригинальное сообщение


Евгения Гетманчук
Be yourself. No matter what they say (с)



...За окошком светятся этажи,
Значит снова вечер и день прожит.
В перекрёстках улиц и площадей
Я уже чуть меньше боюсь людей.

...Просто взгляды эти- тугим свинцом,
И улыбки клеятся на лицо,
А потом- злорадно -ухмылки вслед...

Это норма, детка.
Пора взрослеть.

А пока навырост закон один:
Не суди, пожалуйста, не суди.
...Здесь, смотри, у каждого- свой ожог,
И свои заветные берега,
И кому до счастья- один прыжок,
А кому- шагать ещё и шагать.

...В этой странной, дикой, цветной толпе
Я ищу тебя,
Я иду к тебе.

Я почти смешалась уже с толпой,
Только здесь вот, в сердце, тугая боль,
Она бьёт внутри,
Отдаёт в висках,
Никуда
не думая
отпускать.

В этой странной, давящей пустоте
Снова строю толщи холодных стен.
И бегут хорошие, да не те,
Ровной строчкой в линии новостей.

Я рисую красками на холсте
Голубое море и корабли,
Я смеюсь- и колики в животе,
А оно ,придурочное, болит.

А оно велит- засыпать ничьей.

...Это главный минус таких ночей.

Это главный минус- и главный плюс,
Ведь живое,
бьётся,
не суррогат...

...Я боюсь, хороший мой, я боюсь,
Я не знаю- сколько ещё шагать.

...А на город льётся с небес вода,
И угрюмо светится жёлтый диск.
Я не лгу,
Я правда умею ждать,
Только ты уж как-нибудь да найдись.

И плевать на стены,
Не в этом суть.
Тише...
...Слышишь- сердца знакомый бит?

...Я тебе в ладошках его несу.
И оно сумеет тебя любить.



11-12 мая 2011 г.


Евгения Гетманчук

Лучше тебе не знать из каких глубин
добывают энергию те, кто отчаянно нелюбим,
кто всегда одинок словно Белый Бим
Черное ухо;
как челюскинец среди льдин -
на пределе слуха -
сквозь шумной толпы прибой
различить пытается хоть малейший сбой
в том как ровно, спокойно, глухо
бьется сердце в чужой груди.

Лучше тебе не знать из каких веществ
обретают счастье, когда тех существ,
чье тепло столь необходимо,
нету рядом; как даже за барной стойкой
одиночество неубиваемо настолько,
настолько цело и невредимо,
что совсем без разницы сколько
и что ты пьешь -
ни за что на свете вкуса не разберешь,
абсолютно все оказывается едино;
и не важно по какому пути пойдешь,
одиночество будет необходимо,
в смысле - никак его не обойдешь.

Лучше тебе не знать из каких ночей
выживают те, кто давно ничей;
как из тусклых звезд, скупо мерцающих над столицей,
выгребают тепло себе по крупицам,
чтоб хоть как-то дожить до утра;
лучше не знать как им порой не спится,
тем, кто умеет читать по лицам -
по любимым лицам! -
предстоящий прогноз утрат.
Тем, кто действительно будет рад,
если получится ошибиться.

Лучше тебе не знать тишины, говорить, не снижая тона,
лишь бы не слышать в толпе повсеместного стона:
чем я ему так нехороша?
чем я ей столь не угоден?
Громкость - самая забористая анаша,
лучшая из иллюзий, что ты свободен;
и ещё - научись беседовать о погоде,
способ всегда прокатывает, хоть и не нов,
чтоб любой разговор вести не спеша,
лишь бы не знать из каких притонов - самых безрадостных снов -
по утрам вытаскивается душа.

Лучше тебе не видеть всех этих затертых пленок,
поцарапанных фотографий -
потому что зрачок острее чем бритва;
лучше не знать механизм человеческих шестеренок,
у которых нарушен трафик,
у которых не жизнь, а сплошная битва -
и никто не метит попасть в ветераны:
потому что их не спасет ни одна молитва,
никакой доктор Хаус не вылечит эти раны.

Лучше тебе не знать ничего о них, кроме
факта, что те, кто всегда живут на изломе,
отлично владеют собой и не смотрятся лживо,
если хохочут, будто закадровым смехом в ситкоме;
что те, кто всегда веселы, и ярко сияют, и выглядят живо -
на деле
давно
пребывают
в коме.

Алекс Микеров

А потом во всем городе врубается тишина -
громкая как сирена -
и душа моя спокойствия лишена,
и пытается выбраться как из плена;
так за каждой любовью приходит вторая смена -
в ней любая вольность разрешена.

Так стоят на платформе, смотря вослед
уходящему вдаль составу,
так меняют заново свой билет,
свое место жительства, кличку, аву,
так вменяют в вину расшатавшемуся суставу
неудачу, забыв про количество лет.

Так, в шестнадцать надеясь мир изменить,
в двадцать семь устают от мира:
в неслучившемся некого обвинить,
а в случившемся - всё немило,
память обретает способность ила,
если многое хочется сохранить.

Тот, кто молод - сытость не признает:
не бывает покойным, как признанные шедевры,
а из всех лекарств - алкоголь да йод,
а шалят пожалуй что только нервы;

ну, а жить нужно так, чтоб всегда быть первым -
даже смерть нас раньше всех приберет.


Алекс Микеров

Те, с которыми что молчать, что говорить,
достаешь сигарету, а зажигалка уже горит,
допиваешь, а уже протягивают, чтоб долить;
им не требуется объяснять ни что болит,
ни по кому болит;
и соврал бы, да что соврешь им, когда весь вид
мой красноречиво правду им говорит,
как они - обижаясь и злясь временами -
продолжают меня любить;
и я чувствую, как между нами
тянется, теплится, бесится, бьется,
натягивается до предела, но никогда не рвется
живая нить,
из всего, что имею - именно это стоит хранить.

Те, кто берут на слабо, а потом проверяют пульс;
при истерике бьют наотмашь по левой щеке;
к ним приходишь - расквашен весь, говоришь: "Боюсь!
существую, мол, при деспотичном ростовщике;
я ему по крупицам сдаю слова, но растет процент!
я готов замолчать, только что ему, если глух?!"
А они, улыбаясь: "Ну, давай, завершай концерт,
завершай подводить нам итог всех своих разрух",
гладят нежно, и от их теплых рук
улыбка вспыхивает на лице.

Те, с которыми мне еще жить и жить:
напиваться ночами и прошлое ворошить,
и сидеть на кухне,
и словами отчаянно ворожить -
словно угли
их ворошить,
едва потухнет.

Быть счастливым их улыбками, постоянством,
и - когда-нибудь - сединой,
до которой черт-его-знает-сколько-еще-ночей;

те, которые при встрече не спрашивают: "ты чей?",
просто констатируют:
"ты теперь со мной".

Алекс Микеров

Это цитата сообщения Jeneva_Casta Оригинальное сообщение

***

Формы твоей тоски, как я их себе представляю

Уснуть. Проснуться снова в очаге,
гордящемся, что искры не потухли,
в печурке, благодарной кочерге,
которая размешивает угли.

Проснуться рано, около шести…
Понять, что закалён, как мальчик в Спарте,
раз даже боли ты не ощутил,
когда сюда вносился на лопате.

Вокруг труха и щепки, и бруски.
И в этом очаге – родном, домашнем –
всем телом содрогнуться от тоски
по беглым пальцам женщины вчерашней.

Сейчас случится завтрак – кофе, джем,
здоровый образ, признаки богатства…
Сказать себе: «Зачем я здесь, зачем?!»
И чёткости вопроса испугаться.


Ника Невыразимова