Не помогли пустырник, чабрец, прополис,
даже колёсам прошлое не унять…
Я беспилотный, дикий, свободный поезд.
Я разгоняюсь. Ты разогнал меня.

Поезд почти ослеп в полосе тумана,
хвост отцепился, голову напекло.
Нет больше сил сигналить, срывать стоп-краны,
дёргать за шнур и бить молотком стекло.

Хватит свистеть в свисток, заливаться трелью –
я же качусь под горку, педалей нет…
Видишь, вдали распахнута пасть тоннеля?
Там, говорят, в конце непременно свет.

Скоро пойду на взлёт, напугаю НАСА.
Что ты кричишь? Ты выбросил свой билет.
Что ты бежишь? Здесь очень крутая насыпь.
Лучше садись и молча смотри мне вслед.

Ника Невыразимова

В ноябрьских сумерках красный месяц, соседи с улицы голосят,
ты выше и старше меня на 10, мудрее – где-то на 50,
на темной кухне тепло и славно, зеркалит в кружке остывший чай,
ты называешь меня Светланой, пылинку смахивая с плеча,
подходишь тихо к окну, огромный, и мир сжимается за спиной,
и я сжимаюсь, не знаю: мой ли? ты держишь этот дворец бетонный, ты мне смеешься, и ясно: мой;
стекает время, скрипит планета, и дверь в бессмертие, и кровать,
а мы по-прежнему вместе где-то, хотя нам этого не понять, и ты мудрее меня на 10 и точно больше на 50,
портреты свадебные повесим – и до праправнуков пусть висят,
и пусть другие во всем похожи, и между ними различий нет,
мы все меняем, меняясь тоже, я стану старше, а ты моложе, мы проживем миллионы лет,
и будет точно такое небо, и вечер, льющийся мне в глаза,
и я напишу обо всем, что мне бы давно хотелось тебе сказать.

Кот Басё

Наши чувства сгорают цитатами в интернете.
Часто ли говорим мы о главном - в глаза и прямо?
В жизни много любимых людей, но на целом свете
Никого не бывает родней и дороже мамы.

Кто всегда будет ждать, кто согреет, поймёт и примет,
Даже если весь мир позабудет и отвернётся?
Часто падал, но тут же вставал, повторяя имя
Человека, кто с каждой улыбкой подарит солнце.

Все когда-то взрослеют: работа, семья, покупки -
Сотни дел, на которые времени не хватает.
... Не забудь позвонить и сказать ей хотя бы в трубку:
- Я ЛЮБЛЮ Тебя, Мама. Спасибо за всё, Родная!

Юлия Сечкарук

Тебе просто везет на созвездие мудрых мыслей,
От чужого ума фанатея, ты мчишься в гору.
Но однажды случается вот что: вдруг смыслы скисли,
Сапожок все еще скрипит, да уже не в пору.
И какой бы красивой девой ты не давился,
И какой бы идеей не загорался, не заряжался -
Наследил, отодрал пол шкуры и удалился,
Только в памяти звонким именем задержался.
И латай за тобой это поле иссхоших трещин,
И паяй потом с лупой гробницы их микросхем -
Тебе просто везет на хороших и сильных женщин.
Ну а им, к сожалению, на мужчин не везет совсем.

Екатерина Цойлик

Так удушливым летом трясешься в пригородной электричке;
Все мужчины мертвы, как мамонты, все женщины - истерички.
Дети слишком крикливы, деревья мелькают будто
мошкара. Ты сидишь антиподом Будды,
раздражаясь на то на соседа слева, то на женщину справа,
с манией королевы, правда с грацией старого винодела,
дегустатора собственного вина.

Так колеса стучат и фальшивят, как пьяные трубадуры.
Все мужчины - неблагодарны, а женщины - просто дуры
Так идет электричка. Грохочущий междугородний ад.
А потом выходишь на воздух - он и сладок и горьковат.
И в зените солнце - будто спелый, лопающийся гранат.
И ты любишь каждого, на кого попадает взгляд.

Я хочу сказать - электричка едет у нас в груди
и стучат колеса о сжатый сердечный ком.
так что прыгай с поезда, выходи
И дальше иди пешком.

Argentum

Спросить друг друга, какие новости,
и не ответить, забыв клише.
А мы – по правде, а мы – по совести.
А мы, как ангелы, – о душе.

А встреча за год, наверно, сотая.
Сквозь прорезь маски кричат глаза.
Совсем не трудно смотреть в лицо твоё:
до хруста выжаты тормоза.

А мы такие теперь приятели –
два тёплых зверя в кольце зимы.
А мы – по правилам, по понятиям.
А кто по трупам? Не мы, не мы!

А мы – как лучше, а мы – по разуму.
Два светофора и поворот…
…А у любви моей руки связаны
и липким скотчем заклеен рот.

Ника Невыразимова

Она никогда не жаловалась на то, что устала.
Но однажды её не стало.
Не стало её безделушек -
Шарфиков, бантиков, рюшек,
Разбросанных всюду колечек и старых брошей…
И не важно, была ли она при этом такой хорошей -
Милой, красивой, правильной, умной, доброй;
Умела ль писать картины, играть на домбре…
Главное, что БЫЛА -
Пусть смешно и странно,
Не по чьим-то правилам, не по чьим-то планам.
Плела финтифлюшки, фитюльки и всякие фенечки.
Целовала его, как ребёнка, в темечко.
Смеялась над его шутками, слушала его откровения.
Обещала умереть с ним в один день…
Ну пусть не в один, но тем не менее!
И составила клятву летом.
И расписалась, как в завещании.
Но даже при всём при этом
Не сдержала своё обещание.

Юлия Вихарева

Как он там, интересно, живет?
Мой такой необычный мужчина...
Проклинает опять гололед,
Забывает сменить резину.
По ночам его греет кто?
Что ему подают на ужин?
Весь ноябрь он в тонком пальто,
И, наверно, уже простужен...
Как проводит свои вечера?
Не забыл ли поздравить дядю?
Вновь стирает свои свитера,
Как попало, на бирки не глядя...
С кем он там, интересно, живет?
Для кого он живет на свете?!
Проклинает опять гололед,
Ненавидит холодный ветер...
Кем он там, без меня, любим?
(Верю я, что любим он, все же)
Кто теперь засыпает с ним?
Кто волнует и кто тревожит?
Как живет там моя любовь?
Кем он осенью этой дышит?
Я у неба спрошу вновь и вновь,
Я надеюсь, оно услышит...

Юлия Олефир

Все мы сидели за этой партой -
Добрый учитель, плесни вина.
Маленькой девочке нужно для старта
Самого правильного пацана.

Дальше попрет и наступит лето,
Будут возможности и места.
Девочка взвинчена и раздета.
Маленькой девочке нужен старт!

И институтка зубрит ночами
Сто двадцать восемь волшебных поз,
С остервенением изучая
Красную книгу журнала «Forbes».

Юность, приравненная к капиталу.
Девочка хочет вступить в торги.
Дайте ей всё, чтоб она блистала,
Только не нужно давать другим.

Жизнь коротка, красота короче.
«Правильных» мало - за них война.
Маленькой девочке нужно срочно
Самого правильного пацана!

Вот она, смелая и босая.
Тонкая-звонкая, как игла.
Маленькой девочке нужен самый
Самый естественный level up!!!

Сола Монова

Ты не тот, кто мне сейчас так нужен,
Ты не тот.

Город мой в который раз простужен,
Всё пройдет.

Говорят, что всю неделю дождик,
Будет лить.

Развести руками тучи можно.
Надо ли?

Принесу из светлой церкви ладан
в темный дом.

Поначалу все легко и складно,
А потом?

Кто-то должен быть сильней и выше.
Это я.

И роняют золото на крыши
Тополя.

О тебе последняя из строчек,
Как кинжал.

Я любила только оболочку,
Очень жаль!

Сола Монова

…А потом вдруг судьба зарядит тебе под дых
И присядет на корточки – слушать, как ты притих,
Как ты сжался, обмяк, подобрал под себя понты,
Безотчетно бояться стал ночи и темноты…

Потому что напомнит ночь о начале начал,
Что была у тебя там ось, был надежный причал…
Крыша, стены, окно, закрывавшие дождь и снег…
Две руки, поднимавшие голову твою вверх…

Потому что увидишь, что выиграл ты мираж,
Что сменил на обои в окошке живой пейзаж…
И не пахнет теплом вожделенный чужой ночлег,
Жизнь твою превративший в дурацкий крысиный бег…

Потому что твое «вперед» — превратилось в «назад».
Там, где ось, где причал…

Только вряд ли тебя там простят…

Юлия Холод

Було так тісно. І так надійно.
І поруч подих, рука… Скрізь ти…
Не розминутися без обіймів,
Без поцілунку не обійти…

І та ж квартира…
Та наче грати…
Життя вмістилось у папірці…
Широке ліжко… Що й не здолати…
І ти на іншому геть кінці…

Юлия Холод

Птицы из сердца на юг улетят стаями -
Холодно в городе - город зимой грубый:
Трубы с «горячей» согреют…
чуть-чуть,
местами,
но …
Разве мечтающих птиц удержать трубами?

Если бы город за осенью впал в тропики,
Если бы птицы поверили в май-майский,
Точно б остались еще на коктейль с тоником…
Но не обманешь…
ни уток,
ни тех,
райских…

Сола Монова

Это цитата сообщения Просто_Джаззи Оригинальное сообщение

Удивительной красоты украшение, которое легко сделать даже новичку! Браслет из цепочки с кристаллами может стать изюминкой вашего наряда, в впереди ведь много замечательных праздников! Видео с подробным мастер классом поможет вам легко создать этот шедевр!

[320x204]

Есть люди, короткие, как замыкание,
на нашем пути: поискрило – и будет.
Так ложкою сахара буря в стакане
взметнётся, осядет – и вскоре остудит.

Они во мне канули?.. Я ли в них кану?..
В кострах нашей памяти – пепел поленьев.
Так сон забывается – тёмным экраном:
нет кнопки – «к началу» воспроизведенья.

И мир (так уж, видимо, Богом устроен)
на что-то иное – и жаден, и скуден.
Но слава Ему, что за этой игрою
нам всё же встречаются долгие люди.

Лана Яснова

Давай не будем усложняться,
Считать нетленкой наши бредни.
Нам жизнь показывает пальцем
И не большим, а чаще - средним.

Иному сказка, как замазка,
Бальзам на рану, дым и допинг.
Вот и рисуй свои раскраски,
А в них себя, сигару, смокинг.

А нам жевать на пару пряник,
Пусть даже он позавчерашний.
Но если завтра смерть нагрянет,
Вдвоём встречать уже не страшно.

Не нужно плакать об уходе,
Воспринимай его как данность.
В любом уходе что-то вроде -
Намёк на соль и солидарность.

Мы все чудовищно устали,
Без нас живут библиотеки.
Мы одинаковы местами,
Хотя бы тем, что человеки.

Ольга Верн

а она ты знаешь жила негромко
собирала мысли слова дела
собирала марки с волнистой кромкой
собирала счастье не собрала

подступила осень усталость старость
и рефрен такой мол пора пора
в телефонной книге ее остались
только раритетные номера

а какие платья поди надень их
не по моде нынче не тот стандарт
но ее коллекция сновидений
и сейчас невиданный авангард

так бывало ночью в лицо ударит
белоснежный ветер но вот беда
эти сны кому их потом куда их
никому наверное никуда

до свиданья жаворонки и совы
трепетанье ситцевой пелены
до чего мы господи невесомы
несладимы призрачны неполны

Антон Прозоров

Декабрь на подходе...
На почте с желтыми стенами
старушка стоит в ожидании почтальона.
Кассирша на бабушку смотрит устало и томно, -
на старые руки с большими и синими венами.
Погода не жалует бабушкин тонкий платок.
И трудно стоять – сапоги неудобные в голени.
Она /со слезами в глазах, от ветра полными/
заносит свой адрес в учетный почтовый листок.
Посылка от дочери…
Снова...
Который декабрь...
Наверное, третий…
А, может, не третий, а пятый…
И бабушка паспорт в обложке, от времени смятой,
сует в свою сумку, где спит записная тетрадь.
На белом листе от руки:
« Дорогая мама,
ну как ты?
Все так же тревожит радикулит?
А мы уезжаем в двадцатых на остров Крит.
Такой новый год – в берегах посреди океана.
А так…все в порядке: работа – работа – дом.
Кручусь и верчусь /ты когда-то смеялась – как белочка/,
недавно гостей собирали к рождению Леночки.
Забыла сказать.
Ты прости.
В голове – дурдом.
Хочу отдохнуть от работы – уже не в мочь.
Приеду весной – вот, немного уже дождаться.
И, мама, не вздумай сейчас на меня обижаться.
Целую тебя.
Обнимаю.
Любимая дочь. »

На кухне – ножи. Не хватает мужской руки…
Нет деда давно…и забыла уж, сколько точно.
Посылка обмотана скотчем надежно, прочно
Срывает бабуля печатей условных замки.
…И слезы ручьем покотились, когда открыла…
платочек…передник…
и целый кулек апельсинов…
И плакала так, как не плакала в жизни сильно:
не ем апельсинов…
ты, доча, совсем забыла...

Злосчастья комки разложила на гору фасоли,
и руки – опять за работу, обычно, без спешки.
И цвет апельсинов казался старушке насмешкой.
И эта посылка, как в рану – раствором соли…
…
«Письмо получила. На ужин готовлю рыбу.
У нас холода. Не торгуются нынче семечки…
Пускай апельсины лежат до приезда Леночки.
Хорошего отдыха, дочка.
За все спасибо…»

Алена Васильченко

Это тащит меня, как лодку,
это крутит меня, как щепку…
Вымыть окна? Испечь шарлотку?
Перейти на шитьё и лепку –
со стихов, потому что мучат?
Вызвать скорую и цунами?
Что же сделать, чтоб стало лучше?
Это – с нами. Всё время с нами.

Есть, наверно, какой-то способ,
есть, наверно, какой-то метод.
Надо просто решить вопросы.
Надо только найти ответы.
То совсем утопило вроде,
то вытаскивает на берег…

Никуда оно не уходит,
Ни черта оно не слабеет.

Ника Невыразимова

Я, как бурлак на Волге,
молча тяну на тросе
месяц, тоскливый, волглый,
нашу восьмую осень,
мёртвое пиво в баре,
дождик, что неуёмен,
листья – почти гербарий,
селезня в водоёме…

Листья сметает дворник.
Пахнет не прелью – гарью.
Вспомнился «Овод» Войнич:
«Вы же всю жизнь мне лгали,
вы же мне лгали, падре…».
Не опускаю планку.
Я не умею падать.
Я не умею плакать.

Миф о любви и долге
волком ночным провоешь…
Я – как бурлак на Волге
или как Овод Войнич.
…Утро. Омлет с беконом.
Порция никотина.
Я уже так спокойна –
даже самой противно…

Ника Невыразимова