О продажной девке империализма мы недавно потолковали (Тыц), теперь вспомним о вечном и фундаментальном и разберём, если можно так выразиться, механику и термодинамику, а чуть позже и отдельно - и философию неврозов.
Скажу сразу: даже имея все предпосылки к развитию определённого вида невроза, человек может прожить всю жизнь, да так и не испытать всего того букета ощущений, с которым оный невроз его на очередном перекрёстке судьбы поджидает. То есть, должны так сложиться внешние и внутренние обстоятельства, чтобы открыть шлюзы (или кингстоны, кому как больше нравится) для симптомов этого психического расстройства. Поэтому давайте сначала разберём механику возникновения невроза — или поговорим о причинах преимущественно внешних.
И снова у народа наготове расхожее мнение: мол, виною всему мощный стресс, удар судьбы. На практике же выходит... вернее, чаще всего не выходит. Человек в ответ на мощное, но единичное потрясение, как правило, собирает всего себя в кучу и более-менее достойно держит этот удар. Обычно у психики достаточно запасов сил и средств защиты, чтобы после наезда такого парового катка встать, отряхнуться и молвить — ах, какой был мужчина (женщина, нужное подчеркнуть)! Если уж совсем всё плохо, то скорее стоит ожидать развития ПТСР (посттравматического стрессового расстройства), реактивной депрессии, реактивного психоза, наконец — и только в последнюю очередь невроза, хотя и он тоже может приключиться. Но, повторюсь, скорее как казуистика, нежели как правило.
Гораздо чаще — даже, сказал бы я, как правило — невроз развивается, когда неприятных, причиняющих психологический дискомфорт, а то и откровенно выедающих мозг, тянущих силы, нервы и внимание факторов много, и пусть они по отдельности не особо-то и крупные-мощные-фатальные — но они никак не заканчиваются. Как фигурки на сложном уровне «Тетриса», когда их уже не успеваешь разгрести-пристроить. И так день за днём, день за днём (это самое день за днём относится не только к механике невроза, но и к его философии, так что оставьте в памяти зарубку, мы про это ещё вспомним).
Нелюбимая работа, любимый семейный энцефалофаг, хроническое безденежье, милый серпентарий по месту службы, семеро по лавкам, растянувшаяся до самой задницы чёрная полоса на зебре жизни, когда неприятности валят одна за другой — список можете дополнить или набросать свой собственный. И ощущение, что конца и краю этому не видно. Вот это по-настоящему точит силы и с гораздо большей степенью вероятности приближает человека к его неврозу. Поскольку дальше начинается собственно термодинамика невроза (на всякий случай подчеркну, что механика, термодинамика и философия применительно к неврозу — термины скорее образные, для более яркой и наглядной картины).
Для пущей наглядности нарисую вам самую простую картинку открытой термодинамической системы, коей наша психика и является. Представьте себе дырявое ведро, в которое из крана наливается вода. А из дыры, соответственно, выливается. Если льётся бодро, а утекает мало — всё нормально, это то самое ощущение психического здоровья и достатка сил моральных и физических, когда уровень в ведре высок и не падает. Но вот эти самые перечисленные выше факторы либо расковыряли дырку побольше, либо понавертели новых, не предусмотренных конструкцией отверстий — и расход стал больше, чем успевает налиться. Уровень ресурса падает. Какое-то время без особых внутренних проблем: всё-таки запас прочности имеется. Но стоит уровню понизиться до некой условной критической отметки — и психика включает аварийный энергосберегающий режим, который и выглядит внешне, как невроз.
Общий смысл такого режима — не дать потратить себя полностью, обратить на себя внимание носителя, заявить, что «мине не просто плохо, мине хуже всех!» Сузить зону комфорта, чтобы не смел за оградку дёргаться. И при малейшей попытке высунуться наружу — бить по спине лопатой, то есть наказывать всеми доступными способами за попытку потратить лишние крохи драгоценного ресурса. В общем плане, без специфики — тревогой, снижением настроения, сбоем вегетатики. В плане специфическом — конкретными проявлениями того типа невроза, к которому человек был более всего изначально расположен. Помните о генетических предпосылках, и о принципе «где тонко, там и рвётся»? Вот с наибольшей степенью вероятности прорыв в невротическое состояние произойдёт как раз по тому шлюзу, который у человека от рождения генетически
Наступил понедельник, и снова в городе с утра оживлённо: детки в школу собирались, мылись-брились-похмелялись. Оживлённо и в домовом чате: там активные пенсионеры обсуждают насущную тему — какая (кто?) подевала (куда?) ключи от подвала (какой?) многоэтажки, и где теперь прятаться, если вдруг (что сделает?). Ну а для вас у меня другой вопрос — традиционно идиотский понедельничный.
Так уж вышло, что тема это однажды в обсуждении всплывала, но уж очень она подходит для этой рубрики, поэтому не обессудьте — я предлагаю спустя несколько лет её освежить.
О мнемонических уловках, помогающих запомнить неудобозапоминаемое, знают многие. Ну, во всяком случае, пользовался ими практически каждый. Нет? А как тот пресловутый "каждый охотник желает знать, где сидит фазан"? Или бесик российского флага? Или количество дней в месяцах года на костяшках пальцев?
Мы точно пользовались, и нередко. В школе, когда запоминали падежи: "Иван родил девчонку, велел тащить пелёнку". И когда учили на физике закон Архимеда:
Тело, впёрнутое в воду,
выпирает на свободу
с силой выпертой воды
телом, впёрнутым туды
И три закона Ньютона:
1) не пнёшь — не полетит
2) как пнёшь, так и полетит
3) как пнёшь, так и получишь
И географию: "Милая Хоккайдо! Я тебя Хонсю. За твою Сикоку я тебя Кюсю".
Когда на математике запоминали число "пи":
Нужно только постараться
И запомнить всё, как есть:
Три, четырнадцать, пятнадцать,
Девяносто два и шесть
А правило смешивания кислоты и воды на химии?
Коль не хочешь стать уродом,
Добавляй кислоты в воду.
В медицинском институте добавились свои мнемосхемы, особенно на анатомии, где надо было запоминать или кости черепа в каком-нибудь из его отделов:
Как на лямина криброза
Притулилась криста галли,
Впереди форамен цекум,
Сзади ос сфеноидале.
или аж двенадцать пар черепно-мозговых нервов (olfactoruis, opticus, oculomotorius, trochlearis, trigeminus, abducens, facialis, statoacusticus, glossopharyngeus, vagus, accessorius, hypoglossus):
Об орясину осёл топорище точит,
А факир, созвав гостей, выть акулой хочет.
Или десять незаменимых аминокислот (лизин, метионин, фенилаланин, триптофан, треонин, лейцин, валин, изолейцин, аргинин, гистидин):
Лиза Метнула Фен в Трибуну, Трезвый Лейтенант Валялся в Изоляторе с Аргентинским Гитаристом.
Или супинацию и пронацию кисти: суп несла - пролила.
Позже, изучая ЭКГ, тоже пользовались запоминалкой:
При блокаде правой ножки
QRS как козьи ножки,
При блокаде левой ножки
QRS меха гармошки.
А теперь вопрос к вам, дорогие читатели. Вернее, целых два. Первый: какие мнемонические уловки знаете вы? И второй: какие мнемонические уловки появились в последнее время — может быть, есть такие?
***
P.S. Мой проект «Найди своего психиатра» работает в штатном режиме.
P.P.S. На площадке Sponsr (Тыц) — мною пишется книга о неврозах. И здесь же есть возможность получить автограф на мои книги.
Погоды с утра разлюбезная Катерина Матвеевна стоят по-ноябрьски суицидальные. Лишь редкие отважные владельцы собак тоскливо бродят по пустырям и газонам, переглядываясь со своими питомцами: мол, ещё пару сообщений собратьям оставить — и домой, нафиг. Засмотрелся что-то в окно. Пойду лучше сварю кофе и поделюсь с вами находками этой недели.
***
до свадьбы заживёт а после
опять всё что ли заболит
***
вот так вот высадишься с целью
пополнить ёмкости еды
а вместо ёмкостей пополнишь
ряды
***
следя за собственным здоровьем
поймёшь куда оно ушло
© Мишачок
***
нам трезвомыслящий товарищ
сказал побольше водки взять
***
я мог бы на тебе жениться
а все сказали бы смотри
женился всё таки а раньше
на нас жениться обещал
***
выходит гамлет на подмостки
и вдруг кричит привет москва
быть иль не быть москва не слышу
и припадает к косяку
© Дрю
***
взорвали эйфелеву башню
снесли московский мавзолей
а в легендарном сыктывкаре
нет ничего такого чтоб
© Дей
***
ко мне явились выходные
и молча встали впереди
и тошно так хоть на работу
иди
© metafola
***
оксана ботокс уколола
её теперь не узнают
коллеги муж ребёнок мама
и даже собственный айфон
© Неусита
***
в глазах однится вяжешь лыко
не взяли в драку как ни лез
в отбивка слоган ты не ты ко
гда трезв
***
из рук моих ни хлеб ни воду
ты не желаешь принимать
и лишь на денежных купюрах
следы пинцета для бровей
© Honda
***
уснул в кроватке буратино
а папе карло не до сна
ему не платит алименты
сосна
© G@L
***
однажды бох писал сценарий
где триллер кончится добром
но тут адам вопрос поставил
ребром
© Elvira
***
в ашане в рио де жанейро
у продавца красивый бэйдж
меня зовут исус скажите
могу я как то вам помочь
***
у нас есть кот из оренбурга
а у него свой закуток
где он пыхтя исправно ходит
в платок
© МагАлИф
***
лишь солнце сядет за евфратом
и персию накроет ночь
шахерезада молвит слушай
кароч
***
вялотекущему ремонту
поможет скоротечный секс
вчера обещанный прорабом
двум исполнителям работ
© Неусита
***
в моём кармане две записки
одна прощай я ухожу
другая здравствуй я вернулся
и обе некому отдать
© zh
***
мой годовой отчет
Первая суббота ноября, да ещё и посреди длинных выходных — просто замечательный день. И даже типичная поздняя осень за окном не сильно смущает: дома тепло и есть куда упасть с книгой. Ну а у меня, как обычно, есть что предложить вашему вниманию.
За прошедшую неделю успел проглядеть и отложить в сторону несколько книг, которые так и не зашли. Думал уже, что предложу вам серию Яманова «Бесноватый царевич» — мол, на бескнижье да с пивом... но тут вспомнил, что когда-то давно закачал себе на читалку Еськова. А потом как-то не до него было: начало книги, всё из цитат, не очень зашло, просто не успел через них продраться к старту сюжета, да и другие книги ждали своего часа. Вот и позабыл благополучно. А тут стал перебирать, чтобы упорядочить электронную библиотеку — и вспомнил. Решил прочитать — и не пожалел.
Итак, вот вам ещё одно произведение в жанре альтернативной истории. Написанное, к тому же, под влиянием гениальной игры Сида Майера «Цивилизация» (Оксана, кстати, только что решила ещё один раунд сыграть, прежде чем на «Фоллаут» переключиться).
В этой книге не будет попаданцев, которые готовы собрать «Калаш» на коленке (кстати, «Калашниковы» присутствуют, но в виде револьверов), утащить (плачь, Михалков!) песню-другую-третью в далёкое альтернативное прошлое или срочно пробиться к царю-батюшке, чтобы открыть ему страшную правду о будущем (ибо царь-то, по сути, мужик неплохой, только того-самого и глухой).
Нет, ГГ в этом романе — хроноабориген. Просто история уже когда-то пошла по альтернативному пути. А случилось это ещё во времена Петра Первого. И наилепший дружок его, Сашка Меншиков, будучи послан в Сибирь, решил, что вернуться загорелым и с магнитиком — это не наш метод. Раз уж послали — надо так свалить, чтобы ух! И добрался до Аляски. А потом двинулся южнее по Великой Эвенкийской Тропе (да пофигу, что её здесь Великой Индейской называют и вообще, джентльмены, вам не кажется, что эскимосы оборзели?). И так, основывая по ходу движения новые поселения, добрался он до Калифорнии, куда уже успели добраться испанцы. И, видимо, было что-то родственное в русском и испанском менталитетах, что в итоге в Северной Америке образовалось новое государство. И его отношения с Россией сложились интересно и непросто: не как у метрополии с колонией, а как у вроде бы партнёров.
Ну а основные события романа будут развиваться вначале в России, а потом и по ту сторону Тихого океана, куда хроноабориген отправится в составе экспедиции, аккурат накануне Гражданской войны в Америке.
Рекомендую, книга мне понравилась.
***
P.S. Мой проект «Найди своего психиатра» работает в штатном режиме.
P.P.S. На площадке Sponsr (Тыц) — мною пишется книга о неврозах. И здесь же есть возможность получить автограф на мои книги.
Скажу несколько слов о внутренних предпосылках неврозов. Чтобы понять, откуда что берётся. Борису Дмитриевичу Карвасарскому, одному из отцов-основателей советской школы неврозов, приписывают слова: «умный человек неврозом не заболеет». Если он и вправду такое говорил — это он со зла и устамши. На самом деле при определённом стечении обстоятельств невроз может сформироваться практически у любого из нас. Но не любой, на выбор, как на прилавке магазина, а строго определённый.
Мясищев, который был учителем Карвасарского, кое-что нащупал, но интерпретировал по-своему: вы помните, я упоминал, знакомя вас с критериями невроза (Тыц), про специфические типы конфликта, которые, по мнению Мясищева, непременно должны присутствовать при том или ином виде этого самого невроза. И с одной стороны, когда начинаешь практиковать, понимаешь, что слишком часто такой конфликт как якобы первопричина, оказывается совой, криво-косо натянутой на глобус. А с другой стороны, даже когда такой конфликт всё же имеет место, понимаешь, что он не столько причина, сколько следствие. Следствие чего?
И вот тут мы, поигрывая бровями, подходим к продажной девке империализма — генетике. Дело в том, что наследуется, в различных его комбинациях, не только экстерьер. Ну да это вы и без меня наверняка знаете. Я же вам поведаю одну нашу психиатрическую тайну (пока одну): характер тоже наследуется — вернее, совокупность особенностей нервно-психических реакций. И тоже по-разному: когда чуть ли не копией, а когда и сочетанием отдельных черт. Иногда от предыдущего поколения эти черты берутся, иногда через одно (от бабушек-дедушек), иногда комбинируется и вовсе нечто такое, чего никогда не было — и вот опять...
Какое это имеет значение для формирования того или иного типа невроза — спросите вы? Отвечу — прямое. Если перефразировать поговорку «где тонко, там и рвётся», то применительно к нашей теме она будет звучать так: «по характеру и невроз». Личность цельная, без каких-либо акцентов и пунктиков, при условиях, неблагоприятных для неё, но идеальных для формирования невроза, с наибольшей степенью вероятности (а вдруг мы какой-то пунктик всё же проглядели?) выдаст неврастению. Личность с истерическим радикалом — сами понимаете какой невроз. Личность тревожно-мнительная — скорее всего, что-то из набора неврозов, где тревога превалирует. Личность со склонностью к формированию обсессий (навязчивостей) — с наибольшей степенью вероятности выдаст обсессивно-компульсивное расстройство. Личность, с младых лет зацикленная на собственном здоровье и привыкшая прислушиваться к малейшему бульку и скрипу своего организма — соответственно, ипохондрически окрашенный невроз. Ну а те, у кого присутствует хитрая мозаика личностных черт (не всем же лелеять один-единственный пунктик) — дадут интересное сочетание, отражающееся в навороченных многословных диагнозах увлеченных схоластикой коллег.
Отдельно отмечу, что это не точно стопроцентная корреляция, а лишь предпосылки, наиболее вероятный путь развития того или иного вида невроза, если ситуация сложится для человека неблагоприятно и в силу вступят, образно говоря, механика, термодинамика и философия невроза — но о них отдельный разговор.
***
P.S. Мой проект «Найди своего психиатра» работает в штатном режиме.
P.P.S. На площадке Sponsr (Тыц) — мною пишется книга о неврозах. И здесь же есть возможность получить автограф на мои книги.
Ходил во времена моего детства анекдот про путника, который заплутал в пустыне. Вокруг, сообразно сюжету, песок, жара и ни капли воды. И вот, когда человеку уже совсем нехорошо, он вдруг находит медную лампу, полузанесённую песком. Хватает, протирает — и тут появляется джинн.
Как водится, сильно благодарит за то, что его освободили из плена этой шайтан-посудины, а в благодарность обещается выполнить любое желание.
— В оазис хочу! — тут же выпаливает путник.
— Ну пошли, дорогой, — берёт его за руку джинн и тащит за собой.
— Я быстро хочу, э! — возмущается путник.
— Ну тогда побежали! — невозмутимо откликается джинн.
Вот такая же история и с антидепрессантами. Всё бы хорошо: нашли в середине прошлого века способ выправить депрессивное (не просто плохое, подчеркну, а именно депрессивное) настроение и с тех пор оттачивают игру на нервных окончаниях с помощью нейромедиаторов. Научились справляться с рядом побочных эффектов, стали более прицельно менять концентрацию серотонина, дофамина, норадреналина в синапсах, получили новые побочные эффекты и продолжили извечную диалектическую борьбу противоположностей (ну вы в курсе про броню и снаряд, про лекарственные и побочные эффекты и всё такое прочее). Одно лишь оставалось более или менее постоянным за 70 лет с момента открытия антидепрессантов — длинный терапевтический зазор между началом лечения и наступлением собственно антидепрессивного эффекта.
Так уж вышло, что в среднем для подавляющего большинства антидепрессантов этот зазор составляет около двух недель. Иногда меньше, а чаще даже больше. То ли дело те же транквилизаторы: дал — и через полчаса человека отпускает. Это если таблетку дали, а если кольнули — то буквально эффект на игле. А с антидепрессантами — ну хоть ты тресни, немедленной реакции ждать не стоит. Доктора уже рукой махнули — дескать, кисмет. Но учёные — народ любопытный и дотошный.
А почему, собственно, нельзя? — задались вопросом коллеги из Нанкинского университета, что в Китае. А если поискать? И, кажется, нашли (Тыц). И обозвали найденный препарат ZZL-7. В рабочем, естественно, порядке, пока не закончились испытания.
Что делает этот препарат? В принципе, то же самое, что и те антидепрессанты, механизм работы которых завязан на игру с серотонином — он делает так, чтобы серотонина в районе префронтальной коры оказалось побольше, побольше. Хитрость в том, как он это делает.
Вот, к примеру, всем известные СИОЗС (те самые, что больше солнца, мягче ваты, слаще пончика с малиной) не дают нервным окончаниям слишком быстро забирать серотонин из синапсов — тех мест, где они стыкуются. Вот концентрация понемногу и нарастает. Или хотя бы не сильно резво падает. Через некоторое время глядь — поверх текучих вод лебедь белая плывёт а настроение-то получше стало.
А вот ZZL-7 действует иначе: он помогает расшевелить и попинать те нейроны в дорсальном ядре ствола головного мозга, которые производят серотонин. То есть, увеличить его выработку. Он разобщает действие двух веществ — транспортера серотонина SERT и нейрональной синтазы оксида азота (nNOS). Дело в том, что как раз комплекс этих двух веществ повинен в дефиците серотонина при депрессии. А если нарушить их взаимодействие, то клетки дорсального ядра перестают лениться и производят серотонина в плепорцию. Причём быстро: в экспериментах клинический эффект достигался всего за два часа.
А теперь сравните — две недели и два часа. В общем, если у китайских коллег не заржавеет за клиническими испытаниями (а у них вряд ли заржавеет), и эти испытания окажутся удачными, то через несколько лет волшебный чемоданчик пополнится быстродействующим китайским антидепрессантом. Ждём, очень ждём.
***
P.S. Мой проект «Найди своего психиатра» работает в штатном режиме.
P.P.S. На площадке Sponsr (Тыц) — мною пишется книга о неврозах. И здесь же есть возможность получить автограф на мои книги.
На дворе начало короткой рабочей недели; школьники так вообще ещё в пятницу начали выдыхать, и город чуть более ленив с утра, нежели в обычные понедельники. Однако, это не повод нарушать сложившуюся уже традицию понедельничных идиотских вопросов.
На этот раз их будет пара: первый прислал один из читателей блога, а второй мой собственный.
Итак, первый вопрос. Касается он законотворчества. Мы все свидетели тому, сколько негатива и критики прилетает заседающим в Думе. И сколько законов и подзаконных актов обыватель считает неудобными или даже антинародными. Кроме того, критикуют и неповоротливость законодательства: мол, бывает немало случаев, когда ситуация уже изменилась, закон в прежней формулировке устарел и только мешает, а пока дойдёт до его изменения, пока соберутся, обсудят, изменят, да утвердят во всех чтениях — может пройти уйма времени. Ну и человеческий фактор, и лоббирование интересов тех, кто нам совсем не товарищи, нельзя полностью исключить.
И вот у читателя возник такой вопрос: а если законотворчество, хотя бы на уровне регионов, поручить искусственному интеллекту? Ну хотя бы пофантазировать-то можно? Задать ограничительные рамки — чтобы региональное законодательство не противоречило конституции страны, чтобы регион не объявил в автоматическом режиме о своём отделении или переселении полным составом куда-нибудь, где тепло и где любят настоящих поэтов ©, но при этом чтобы на местном уровне решения в области местных же законов генерировались быстро, с учётом меняющейся ситуации и без лишних эмоций.
Как, на ваш взгляд: возможно ли такое в принципе? И если возможно, то не лучше ли одна искусственная голова, чем местный законотворческий Змей Горыныч?
Второй вопрос более приземлённый. Я тут в выходные по городским рынкам прошёлся. Не по всем, но в четырёх местах побывал: надо было на неделю мяса и рыбы прикупить. И вот о чём задумался.
В целом снабжение неплохое: рыбы хватает всякой, пусть и с ожидаемым перекосом в сторону мороженой и некоторым дефицитом охлаждённой. Мяса тоже: полно свинины и говядины; с бараниной похуже, но тоже можно найти, если не лениться и поискать. Вот чего не видел — причем ни сейчас, ни когда-либо ранее — так это конины. Даже интересно стало: конская колбаса и вяленое мясо встречаются, несколько раз даже консервы, вроде тушёнки, видел, а самой конины нету. А как ситуация с этим видом мяса на ваших рынках? Продаётся, или тоже ни разу не встречали?
***
P.S. Мой проект «Найди своего психиатра» работает в штатном режиме.
P.P.S. На площадке Sponsr (Тыц) — мною пишется книга о неврозах. И здесь же есть возможность получить автограф на мои книги.
С утра за окном мокро, завывает ветер, солнце не показывается из-за севших на город тяжёлых облаков — в общем, та ещё осенняя пакость, которую разве что Александр наш Сергеевич мог бестрепетно и радостно воспринимать. И то, наверное, после няниной кружки или по причине очередного осеннего маниакального состояния. Ну а мне ещё надо проснуться, поэтому сначала сделаю себе кофе, а потом покажу вам, что успело сыскаться за эту неделю.
***
рояль кровать и холодильник
стояли в комнате и я
застыл в раздумиях не зная
как эту комнату назвать
© dingo
***
организаторы расстрелов
дошли уже до буквы и
собчак пока и в ус не дует
а вот киркоров напряжон
***
у нас в оркестре восемь скрипок
литавры и виолончель
но подают всегда тромбону
он ближе к зрителям сидит
© tolegor
***
лежу обняв мешок цемента
как будто это ты родной
да он такой же круглый жесткий
неразговорчивый как ты
© Цай
***
мне три рубеж печальный пройден
что оглянувшись разгляжу
бесцельно прожитые годы
совочек синий на песке
© E.K.
***
мой кот охотится за мышью
и вот уже в который раз
я нахожу её убитой
и не могу зайти вконтакт
© Неусита
***
а ток бывает поблуждает
неделю или полторы
потом вернется к нам на кухню
и попугая ебанёт
© дядюшКаа
***
поцеловал иван лягушку
и вдруг царевна перед ним
иван в карман лягушку прячет
да поздно видела уже
© jordana
***
темно у сторожа и кошка
на дождик смотрит из окна
а рядом спит сторожевая
жена
© NataliE
***
когда вокруг все раздражают
беру иглу вдеваю нить
и ну давай напропалую
крестить
© G@L
***
горжусь российской медициной
как важный деревенский гусь
уже пять лет как не болею
боюсь
***
землянин помни на планете
ты умный не один такой
других перечислять не стану
ты не поверишь всё равно
© Дей
***
мечтаешь ночью как в романах
чтоб жар и стон поверх простынь
так действуй не сиди как дура
простынь
© SouL
***
да что ты можешь знать о пьянке
веселье широте души
коль не пивал чугунным утром
живой воды из утюга
***
а если очень хочешь замуж
поторопи свою мечту
надень на первое свиданье
фату
© bespamiatnyh
***
самонадеянный аркадий
хотел себе судьбы иной
убит в соседнем гастрономе
ценой
© G@L
***
лежит безжизненное тело
поскоку много каки съело
© Ахиллес Пяткокрылый
***
я думал кончились печали
но тут врачи вас откачали
© !Good Luck!
***
я вам зухра неоднократно
полезно делал и приятно
© TA
***
глафиру так и тянет к детям
к потенциальным а не к этим
© asperger
***
мы суетились
Наступила сырая и промозглая, пасмурная и... впрочем, чего я привередничаю? Суббота — это здорово, какая бы ни была. А раз наступила — значит, надо соответствовать. Традицию вон поддержать. С очередной книжной находкой вас познакомить.
Скажу так: чего-то откровенно шедеврального эта неделя не принесла. Пару книг брался читать, но вскоре отложил: сюжет избит, персонажи картонные. Капризничаю? Ну да. Хочется-то чего-то вкусного, интересного. Одну серию всё же нашёл. Правда, как мне сразу подсказали, у автора она не самая сильная, но я все же решился.
Серия называется «Путь любопытства», автор — Анатолий Нейтак. У автора получился довольно интересный магический мир, где, помимо людей, змеелюдов, алурин-кошколюдов, гномов и чего-то ещё с бантиком, бродят по диким лесам, степям, пустыням и плавают в местном море всякие чудища заморские для утех и игрищ сексуальных. Местный люд и нелюд на этих чудищ охотится, добывая из них ядра кедра сути для всяческих магических манипуляций и ингредиенты для алхимических зелий. Чудища охотников, соответственно, время от времени жрут — словом, идёт нормальная цивилизованная иномировая жизнь.
Описывать всю магомеханику и маготермодинамику я не буду — это автор сам с удовольствием и подробностями, порой эпилептоидными, делает (хотя получается довольно занятно). Я лучше пару слов о главном герое скажу.
Зовут парнишку Мийол, и родом он из Жабьего Дола — что-то вроде наших Курмышей или Больших Бодунов. Он начинающий (в первой книге, естественно) маг, и он не попаданец, а самый что ни есть абориген. Но. Стоит ему обронить во внутреннем (а с кем ещё в лесу, куда он сбёг, общаться?) диалоге пару фразочек, как читатель тут же понимает, что в этой долбаной стране тут не всё так просто. А чуть позже выясняется, что попаданец — его отец. Приёмный. От которого Мийол те фразочки и подцепил. И образ мышления. И оригинальное мировоззрение в целом.
В чём-то серия напоминает другую серию другого автора, «Странный приятель», в которой тоже повествование идёт не напрямую от попаданца. В общем и целом, с рядом оговорок, серия мне понравилась, хотя некоторые места и читал по диагонали. А уж решитесь ли вы (к слову, в ней сейчас 4 книги и она ещё не окончена) — думайте сами. И сами тоже делитесь своими находками.
***
P.S. Мой проект «Найди своего психиатра» работает в штатном режиме.
P.P.S. На площадке Sponsr (Тыц) — мною пишется книга о неврозах. И здесь же есть возможность получить автограф на мои книги.
И ещё один фактор, способствующий более активному формированию неврозов, я хотел бы отметить. Он перекликается с теми, что уже перечислены, и при этом, возможно, даже перевешивает многие из них по силе действия.
Я бы назвал этот фактор утратой или ослаблением рефлекса цели. Если кто не в курсе, впервые этот термин ввёл в обиход Иван Петрович Павлов. Есть среди его трудов статья, написанная в 1916 году, которая так и называется - «Рефлекс цели». Вот пара выдержек из неё, чтобы было чуть понятнее:
«Человеческая жизнь состоит в преследовании всевозможных целей: высоких, низких, важных, пустых и т.д., причем применяются все степени человеческой энергии. При этом обращает на себя внимание то, что не существует никакого постоянного соотношения между затрачиваемой энергией и важностью цели: сплошь и рядом на совершенно пустые цели тратится огромная энергия, и наоборот. Подобное же часто наблюдается и в отдельном человеке, который, например, работает с одинаковым жаром как для великой, так и для пустой цели. Это наводит на мысль, что надо отделять самый акт стремления от смысла и ценности цели и что сущность дела заключается в самом стремлении, а цель — дело второстепенное»
«Рефлекс цели имеет огромное жизненное значение, он есть основная форма жизненной энергии каждого из нас. Жизнь только того красна и сильна, кто всю жизнь стремится к постоянно достигаемой, но никогда не достижимой цели или с одинаковым пылом переходит от одной цели к другой. Вся жизнь, все ее улучшения, вся ее культура делается рефлексом цели, делается только людьми, стремящимися к той или другой поставленной ими себе в жизни цели. Ведь коллекционировать можно все, пустяки, как и все важное и великое в жизни: удобства жизни (практики), хорошие законы (государственные люди), познания (образованные люди), научные открытия (ученые люди), добродетели (высокие люди) и т.д.
Наоборот, жизнь перестает привязывать к себе, как только исчезает цель. Разве мы не читаем весьма часто в записках, оставляемых самоубийцами, что они прекращают жизнь потому, что она бесцельна. Конечно, цели человеческой жизни безграничны и неистощимы. Трагедия самоубийцы в том и заключается, что у него происходит чаще всего мимолетное, и только гораздо реже продолжительное, задерживание, торможение, как мы, физиологи, выражаемся, рефлекса цели»
Тот, кто более-менее представил себе, о чём писал Иван Петрович, наверняка проведёт параллель между рефлексом цели и волевой сферой психики. А ещё и про дофамин не забудет — вернее, про дофаминовую конфетку, которая вручается каждому достигшему какой-то своей цели.
А теперь я снова вернусь к тому самому фактору, который, на мой взгляд, поспособствовал (наряду с прочими, естественно, а не исключительно сам по себе) росту неврозов в последние десятилетия. То есть, к ослаблению этого рефлекса цели в популяции.
Складывается такое впечатление, что всех нас в той или иной мере подкосил тренд, формирующий среднестатистического грамотного потребителя продуктов и услуг. И вместо «бороться и искать, найти и перепрятать» директива поведения сменилась на «обеспечь, коль я достоин». А также то самое изобилие, которое на запрос капризного и требовательного массового потребителя сумел родить мировой рынок.
Если раньше нужно было приложить определённые усилия, чтобы найти что-то нужное (а если найти невозможно, то придумать, как это сделать), то сейчас в подавляющем большинстве случаев такой необходимости и нет: поисковик и интернет-магазины вам в помощь. То же самое и с информацией как таковой. Поиск стал легче в разы. Удобно? Безусловно. Но, как гласит одно из следствий закона Мёрфи — всякое решение плодит новые проблемы.
И в случае с изобилием товаров, услуг и информации (вкупе с их доступностью) проблема-то как раз и заключается в ослаблении рефлекса цели. Организм в целом и психику в частности не обманешь: зачем напрягаться, если всё под рукой? Все основные стереотипы поведения как раз и формируются с целью энергосбережения, а не наоборот. А физиология любого процесса тоже проста: то, что не упражняется — слабеет и в конечном итоге атрофируется, будь то орган, ткань или навык. И рефлекс цели тут не исключение.
К чему приводит ослабление рефлекса цели, я вам, помнится, тоже уже однажды рассказывал. Впрочем, полагаю, вскоре можно будет посвятить этому отдельный пост.
Скорее
Один из вопросов, который часто задают журналисты психиатру (говорю как тот, кому на такие вопросы не раз приходилось отвечать), касается их динамики по сравнению с прошлыми временами. Мол, никогда такого и в таком количестве не было — и вот опять и много. А правда ли, что в наш безумный, безумный, безумный век количество неврозов у населения сильно выросло?
Об истории неврозов — и как явления, и как термина — я вам уже успел рассказать. Да, явление вряд ли сильно моложе самого человечества. Просто историй болезни сохранилось не так много, а те, что сохранились, особенно самые ранние, сильно отредактированы. И среди них, пожалуй, самыми запоминающимися, яркими и дающими менее всего поводов для ошибочного толкования остаются истории про истерию.
Кстати, именно истерический невроз претерпел самые сильные метаморфозы с тех незапамятных времён. Он стал более мягким и... менее интересным, что ли. Это вам любой психиатр подтвердит. Где, где, спросит он, то обилие истерических припадков? Где истерическая дуга? Куда подевалась истерическая немота и астазия-абазия? Так, лишь изредка кто-нибудь порадует, в порядке исключения. А уж про истерические эпидемии и говорить не приходится — все индивидуалистами стали, истерят себе поодиночке. Фу такими быть.
А это, между прочим, прямое следствие изменившихся условий жизни. Ибо, что там ни говори, прав был Иосиф Виссарионович: жить стало лучше, жить стало веселее. Для истериков — прежде всего в плане избавления от гнёта морально-этических ограничений. У них же, если верить теории, основной невротический конфликт как раз и случается между хотелками ну очень эгоцентрической личности и морально-этическими ограничениями, которые мешают эти хотелки реализовать. И где они теперь, те ограничения? Остались в тех странах, в которые лучше не ездить. Там-то, кстати, и остались островки той самой незамутнённой истерической симптоматики. А там, где народ живёт более цивилизованно и раскрепощённо, вроде как и поводов для того, чтобы поистерить, в разы меньше. Нет, находят, конечно, кому уж очень надо — но уже нет того накала и того давления в котле.
Итак, истерических неврозов в популяции либо стало меньше, либо стал меньше накал их симптоматики, либо, что более вероятно, стало меньше и того, и того. А что же с прочими неврозами? А вот тут — во всяком случае, на первый взгляд — складывается обратная картина. То есть, впечатление такое, будто неврозов стало больше. Если честно, трудно выяснить доподлинно, объективный ли это процесс, или же просто раньше люди больше терпели, опасаясь идти сдаваться в жёлтый дом. Ведь амбулаторная-то служба появилась сравнительно недавно, да и методы лечения до середины прошлого века не отличались, скажем так, безобидностью. И должно было уж очень сильно припечь, чтобы человек решился на визит к психиатру. Вот и гадай теперь, чем объяснить сравнительно небольшое количество неврозов в прошлые века — то ли заслугой пациентов, то ли недоработкой психиатров.
В любом случае, сейчас (как минимум — за последние лет 30-50) по поводу неврозов люди стали обращаться в разы чаще. Но только ли оттого, что психиатры становятся всё милее, всё пушистей и белее?
Конечно, не последнюю роль играет повальная грамотность вкупе с доступностью информации. Теперь уже человек, почуяв тревогу или подавленность, может погуглить где надо, примерить на себя вероятный диагноз и прийти вполне целенаправленно.
Да, свои пять копеек вносит и хорошее такое уплотнение информационных потоков, которые мы пропускаем через себя. Тоже ведь нагрузка, и далеко не всегда несущая разумное-доброе-вечное.
Среди коллег также бытует мнение, что заработали в полную силу два фактора: фактор капризного потребителя и фактор наличия костыля.
Потребителя мы нежно и заботливо взрастили, как только похерили СССР. И уже не хамоватый продавец стал главным в магазине, а покупатель. А там и на другие виды услуг переползло правило «клиент всегда прав, хоть порой и оборземши». А там и вагончик медицины прицепили к паровозику услуг. И теперь часто можно наблюдать, как человек, обращаясь к медикам, ждёт не столько лечения, сколько работы по его запросу. Сделайте, чтоб было хорошо! Нет, и со стороны медиков тоже хватает косяков, но ведь есть такое, не правда ли? А жить мы и в самом деле, несмотря на все стоны, все же стали лучше. Соответственно, повысилась планка наших запросов и к качеству жизни. И если что-то мешает — тревога там, депрессия, другие какие симптомы — надо срочно это исправлять. В конце концов, мы перестаём выживать и начинаем жить, так что будьте добры, обеспечьте. Поскольку и люди вон такие специальные есть. Так вот о наличии специальных
Ну и в заключение. Вот на этих трёх открытиях — нейролептиков (Тыц), антидепрессантов (Тыц) и транквилизаторов (Тыц) — и стоит, на мой взгляд, завершить рассказ о старом этапе в истории психиатрии. С этого момента, с середины ХХ века, и стартовал тот новый, что длится по настоящее время. Безусловно, за это время много чего искали и много чего находили.
Успела прокатиться и схлынуть волна деинституционализации (обогнув по большей части СССР), когда закрывались сумасшедшие дома и психколонии. Успело родиться и набрать себе верных на всю голову сторонников антипсихиатрическое движение. Выросли, как на дрожжах, психотерапевтические и психологические тренды.
И только в большой психиатрии подход к лечению пациентов по-прежнему опирается на трёх китов — да-да, на те самые нейролептики, антидепрессанты и транквилизаторы. Во многом именно из-за них нейробиология, нейрофизиология и биохимия сделали хороший такой шаг вперёд в деле изучения нейромедиаторов, веществ, участвующих в передаче нервного сигнала. А ещё пристально, через электронный микроскоп, присмотрелись к синапсам и тому, как в них эти нейромедиаторы работают.
А если отвлечься от столь мелких (по размеру, а не по значимости) деталей, то эта самая троица кардинально изменила сам облик психиатрии. Причём как в условиях содержания пациентов в сумасшедших домах, так и в клинической картине многих видов психических болезней. И я постараюсь пояснить, почему.
Что касается условий содержания душевнобольных пациентов — тут изменения, пожалуй, стали самыми заметными. Дело в том, что открытие трех этих групп лекарств позволило добиваться ремиссии психического заболевания в массовом масштабе. Кто-то возразит: мол, излечения от приёма таких препаратов не происходит, симптомы болезни всего лишь глушатся или на время отступают. Соглашусь — в том, что действительно, хронический болезненный процесс, как при той же шизофрении, биполярном аффективном расстройстве или поражениях мозга с психотическими синдромами от этих лекарств не излечивается чудесным образом, и можно говорить о наступлении более или менее устойчивой и длительной медикаментозной ремиссии. И что если не поддерживать пациента амбулаторными дозами препаратов, то новое обострение наступит скорее раньше, чем позже. Но во-первых, на то оно и хроническое, это заболевание, чтобы не излечиваться, подобно насморку, за недельку-другую. Для сравнения: гипертоническую болезнь сколько лечат? А хронический гастрит? А сахарный диабет? Да всю жизнь. Ну а чем шизофрения хуже или лучше?
Во-вторых, чем раньше и быстрее начато лечение очередного обострения при той же шизофрении или БАР (да и при многих прочих видах психических болезней), тем меньше успеет это самое обострение повредить нервной ткани (а оно её повреждает), истощить ресурс нервной системы в целом и нанести вред личности как таковой — особенно этот вред заметен при шизофрении, когда он выражен в виде нарастающих негативных синдромов. Для БАР или шизоаффективного расстройства такие, с позволения сказать, шрамы души не столь заметны — но и тут, если вовремя начать лечить, можно либо спасти от суицида или потерь от тяжёлой депрессии, либо не дать натворить чудес в маниакальном состоянии, за которые потом было бы мучительно больно.
В-третьих, появилась (если не считать инсулинотерапии, электросудорожной и прочих видов шоковой терапии) сама возможность хоть чем-то эти самые симптомы душевных болезней унять — особенно это касается бреда и галлюцинаций, депрессий и маний. Унять, а не сидеть и просто наблюдать, как же человек сходит с ума, имея в арсенале лишь наркотики да средства иммобилизации плюс крепкие руки и кулаки младшего медперсонала. И как раз с открытием тех трёх китов психофармакологии появилась, наконец, возможность для нормальной полноценной работы амбулаторной службы психиатрии, когда пациент может не лежать годами (а зачастую — пожизненно) в психбольнице, а приходить (или доставляться родными и близкими бод белы руки) на приём, получать назначения — и снова отправляться домой. Когда-то, на заре XIX века, Филипп Пинель сделал первый шаг, сняв цепи с пациентов и пациенток Бисетра и Сальпетриера. Через полтора века был сделан второй, не менее значимый шаг, который приоткрыл двери многих и многих сумасшедших домов и выпустил часть пациентов на волю — причём во вполне приличном состоянии.
***
P.S. Мой проект «Найди
И, наконец, о транквилизаторах, которые — вот ведь удивительное совпадение — тоже появились в середине ХХ века. Эта ниша в психофармакологии столь же давно и сильно напрашивалась на то, чтобы её заполнили. Не то чтобы свято место пустовало: был хлоралгидрат и паральдегид, был целый ряд барбитуратов, навроде веронала, люминала, мединала и амитал-натрия; были морфин и опий, каннабис и бромиды всех мастей.
Да только вот ведь незадача: ни одно из вышеперечисленных снадобий не было в достаточной степени прицельным и безопасным. Нет чтобы просто расслабить, снять тревогу, напряжение и страх — у каждого были свои «но». Опием, морфием и каннабисом быстро научились злоупотреблять и впадать в серьёзную зависимость — во всяком случае, от первых двух; каннабис далеко не всегда успокаивал: случалось, что и наоборот, да и с адекватностью возникали проблемы.
Хлоралгидрат и паральдегид имели узкий диапазон в дозировках: немного превысил — и клиент уже просто отключился, а то и забыл, как дышать. Бромиды имели неприятную склонность накапливаться и выдавать токсические реакции, да и мужчины на них жаловались: дескать, не то не то они успокаивают и расслабляют.
Барбитураты включали чуть ли не весь список побочных: ими злоупотребляли и становились от них зависимыми, ими было легко отравиться при передозировке, что стало модным, если человек решил легко и безболезненно свести счёты с жизнью или задумал кого другого свести в могилу. А ещё от барбитуратов человек постепенно становился тупеньким — это, кстати, далеко не сразу заметили. Словом, напрашивалось что-то, что могло бы изменить ситуацию и на этом фронте.
И это что-то сыскалось в 1951 году. Как и в случае с аминазином, основными заказчиками поиска стали хирурги. Им понадобился миорелаксант. Нет, так-то у них уже были производные кураре, но искали что-нибудь этакое. Что не так быстро выключает дыхательную мускулатуру, а то утомительно одновременно оперировать и дышать за пациента. Сначала нахимичили мианезин — но тот действовал недолго и был токсичен, поэтому стали искать дальше — и синтезировали мепробамат.
Мепробамат, как выяснилось при клинических испытаниях, собственно хирургам оказался не очень интересен: мышцы он расслаблял, но не так уверенно и быстро. Зато оказался не таким токсичным, и его можно было не колоть, а давать внутрь, порошком или таблетками. А ещё обнаружился замечательный эффект: пациент расслаблялся не столько физически, сколько душевно. Уходили напряжение и тревога, куда-то девался страх — милое дело перед операцией! А к 1955 году, узнав о таком чудесном свойстве, мепробаматом заинтересовались и психиатры.
Так в волшебном чемоданчике появился третий основной психофармакологический класс того времени — транквилизаторы (tranquillo — по-латыни «успокаивать»). А вскоре подоспели и более знакомые многим из нас производные бензодиазепина: в 1959 году получили хлордиазепоксид (вам он больше известен, как элениум или либриум), а в 1963 году — транквилизатор на миллионы людей и долларов, диазепам (он же реланиум, валиум, седуксен, сибазон).
***
P.S. Мой проект «Найди своего психиатра» работает в штатном режиме.
P.P.S. На площадке Sponsr (Тыц) — мною пишется книга о неврозах. И здесь же есть возможность получить автограф на мои книги.
Как-то стремительно наступил понедельник, на улицах суета и оживляж с оттенком искреннего детского недоумения: а почему это куда-то надо вообще идти, когда дома тёплая кроватка? Ну а мне пора поддержать традицию понедельничных идиотских вопросов парочкой свежих, очередных.
Первый — из области искусства. Или индустрии развлечений, это смотря как расценивать. Ещё когда-то в детстве услышал, будто актёры массовки, чтобы создать шум толпы — ну вы представляете этакий барботаж, не несущий смысловой нагрузки, нечто вроде белого шума с невнятными обрывками слов — дружно проговаривают фразу: «О чём тут говорить, когда говорить-то не о чем?» И будто эта фраза вразнобой, в массовом исполнении, как раз и даёт такой эффект.
Вопрос к тем, кто в теме: так ли оно на самом деле? И если нет, то как создаётся эффект шума толпы?
Второй вопрос возник после того, как я просмотрел комментарии к посту об истории открытия аминазина (Тыц). О том, что-де нейролептики не лечат, а глушат симптомы и всё такое. Действительно, не лечат, а с большим или меньшим успехом ослабляют симптоматику. Я собираюсь в скором времени сделать резюмирующий пост о тех трёх открытиях, сделанных в середине ХХ века, которые здорово изменили и содержимое волшебного психиатрического чемоданчика, и вообще многое в психиатрии — причём на несколько десятилетий, вплоть до настоящего времени. А спросить хотел вот о чём.
Да, эта игра на нейромедиаторах, которая лежит в основе современной психофармакологии, не решает всех её проблем и вполне может оказаться пусть и необходимым, но тупиковым (внимание! Я говорю «может» — и это не означает, что так оно и есть на самом деле!) этапом её развития — таким, как в своё время стали те же механические приспособления вроде центрифуг, устройства для внезапного сбрасывания в бассейн с водой, маляриотерапия или лоботомия.
А каким видится дальнейшее развитие психиатрии лично вам? В каком направлении, по-вашему, нужно копать? Что изобретать? Над чем трудиться лабораториям и научным коллективам?
***
P.S. Мой проект «Найди своего психиатра» работает в штатном режиме.
P.P.S. На площадке Sponsr (Тыц) — мною пишется книга о неврозах. И здесь же есть возможность получить автограф на мои книги.
Наступила суббота, и самое время продолжить традицию для книгочеев, предоставив вашему вниманию очередную книжную находку. К слову, стоящих находок за последнее время не так уж много: то ли время такое, то ли авторы приберегают свои новинки до поздней осени, когда читателю уж точно будет некуда деваться, а только завернуться в плед и листать страницы.
А находка, которую я хочу вам предложить — это вторая книга новой серии Василия Панфилова «Без Веры, Царя и Отечества». Первую, которая «Без Веры», я представлял вам в июне (Тыц), и она уже, на мой взгляд, была многообещающей. В ней ГГ, взрослый и состоявшийся мужчина, некогда покинувший Россию и сумевший кое-чего добиться в Европах, вдруг трах-тибидох — и попадает в тело дрищеватого мальчонки из захудалого, пусть некогда и славного (что, впрочем, было давно и пофигу) дворянского рода. И всё бы ладно, да попадает он в Москву (что тоже бы неплохо) — аккурат накануне начала Первой Мировой.
ГГ прекрасно представляет, что тут вскоре произойдёт, и отчаянно пытается найти хоть какой-нибудь выход из крайне неудобной ситуации, поскольку на хворянство никаких надежд вполне себе трезво он не возлагает, а будущий гегемон революции за первые годы Советской власти успеет такого нагегемонить, что мелкому дворянину в этом замесе ловить откровенно нечего, кроме пули в затылок.
И ГГ даже успевает предпринять кое-какие шаги (они описаны в первой книге) к плану «поравалить», но катастрофически не успевает. И вот она, Москва 1917 года.
Пока читал, ловил себя на том, что, пусть я и не разделяю части политических и идеологических взглядов автора, но как, черт возьми, пишет! По мне так роскошно. Особенно в том, что касается создания реалистичной — и прежде всего психологически реалистичной — атмосферы. Умеет. В предыдущей его серии, «Россия, которую мы...» (Тыц) это было, но всё же ещё не настолько. Плюс было откровенно фантастично. А тут — явно видно, что талант оттачивается. Да, обстановка за компанию с многими персонажами довольно мерзкая, но читается запоем.
Однозначно рекомендую. Ну и вы, в свою очередь, алавердыкнитесь чем-нибудь из своих находок, если не сложно.
***
P.S. Мой проект «Найди своего психиатра» работает в штатном режиме.
P.P.S. На площадке Sponsr (Тыц) — мною пишется книга о неврозах. И здесь же есть возможность получить автограф на мои книги.
Теперь о второй группе препаратов, сделавших революцию в психиатрии в середине ХХ века. Это антидепрессанты. Началась их история с двух препаратов, которые были синтезированы даже раньше, чем аминазин, но работать с ними вплотную начали только после отчётов об эффектах первого нейролептика.
Первый из них — это ипрониазид. Его, вместе с изониазидом, разработали для лечения туберкулёза. И начали испытывать, понятное дело, в условиях отделений для туберкулёзников. Где сама атмосфера была, скажем так, далёкой от оптимизма: о том, что болезнь по тем временам чаще всего даёт exitus letalis, пациенты были прекрасно осведомлены. Вопрос был лишь в том, кто сколько протянет. И вдруг на фоне лечения в этих отделениях появляются группы товарищей, которые на фоне прочих пребывают в ничем не оправданной, на первый взгляд, эйфории. Доктора даже заподозрили, что пациенты где-то раздобыли кокаин и втихаря им балуются, но нет, кокаина не нашли. Зато выяснили, что именно ипрониазид так интересно влияет на настроение. И это их состояние - не столько эйфория, сколько возврат к хорошему и даже повышенному настроению. Тогда-то и возникла мысль прислать посылку с ипрониазидом в какой-нибудь дурдом, чтобы и психиатры им побаловались.
Ведь чем тогда лечили депрессию (вернее, пытались, но без сколь-либо внятных и продолжительных результатов)? Кокаином — до момента, когда от него отказались; хлоралгидратом, амитал-натрием,
опием и морфием.
Три последних чаще применялись при суицидальном поведении и при меланхолическом раптусе, когда пациент всячески стремился убиться — так, чтобы унять, успокоить, оглушить. Использовали некоторое время и амфетамин — но отказались от него по тем же причинам, что и от кокаина. Применяли экстракт зверобоя и раувольфии — с переменным успехом и при неглубоких депрессиях. Ах да, шоковая терапия, вроде коразоловых приступов, инсулинотерапии и электрошока, оказалась в таких случаях самой действенной, но одновременно и с массой побочных эффектов.
Да и многим из докторов самим было морально тяжело эти методы применять. И физически тоже: всё-таки и подготовка, и проведение той же электросудорожной терапии — это вам не укольчик сделать. А если отделение коек на 70, и оно переполнено? А если такое отделение не одно?
Примерно в это же время, в 1948 году, в лабораториях швейцарской компании Ciba-Geigy (которая сейчас Novartis)
был синтезирован второй препарат — имипрамин (ныне он больше известен, как мелипрамин). И — вот ведь совпадение — он тоже изначально и не задумывался,
Ну а теперь я расскажу вам о трёх открытиях, которые в корне изменили психиатрию — от правил и распорядка содержания душевнобольных пациентов в сумасшедших домах до клинической картины самих душевных болезней. Что интересно, все три открытия произошли в середине ХХ века (плюс-минус несколько лет, но не будем привередничать).
А началось всё с синьки. Вернее, с красителя «метиленовый синий», которым на рубеже XIX и XX веков заинтересовался Пауль Эрлих, «доктор Фантаст», заядлый курильщик, ниспровергатель авторитетов — и одновременно очень талантливый доктор. Его интерес к химии и микробиологии сделал своё дело, и Пауль стал знаменит разработкой «препарата 606», или сальварсана, которым и стали пользовать пациентов-сифилитиков.
На этом фоне открытие антимикробного свойства красителя «метиленовый синий» который Эрлих использовал для подкрашивания микробов на предметном стекле (иначе поди-ка разгляди их в микроскоп), было не столь ярким: сифилис в Европе был по тем временам более актуален. Однако, пригодилась и синька: её стали использовать в составе антисептических растворов, она же применялась и при лечении малярии.
А через несколько лет был открыт предшественник (я бы даже сказал — прекурсор) метиленового синего — фенотиазин. Думали, что он против малярии будет эффективнее, а заодно и красить в депрессивные цвета пациентов перестанет. Но не срослось. Плазмодий на фенотиазин чихать хотел. Зато этим самым фенотиазином оказалось хорошо морить клопов и прочую инсектофауну. А ещё от глистов он неплохо зашёл.
И оставался бы фенотиазин в своей узкой нише, но химики продолжали химичить, и в декабре 1950 года в лаборатории «Specia» был синтезирован хлорпромазин.
По ряду свойств он интересовал хирургов и анестезиологов, поскольку должен был по ряду причин (и прежде всего как антигистаминное вещество, как и задумывалось) не давать развиться послеоперационному шоку. В ходе первых операций с его
На дворе понедельник, город просыпается, ручейки машин из внутриквартальных проездов вливаются в реки на шоссе. Пора встраиваться в ритм рабочей недели. Но для начала можно взбодриться парой идиотских вопросов, чтобы не ломать традицию. Тем более, что их продолжают присылать.
Первый вопрос — от постоянной читательницы. Процитирую:
Добрый день доктор. У меня снова возник идиотский вопрос. Если Вы его зададите публике, то я бы хотела услышать и ваше мнение как специалиста. Тут на днях мне " посчастливилось" столкнуться с эксгибиционистом (прикиньте такая холодина ,а он в плащике на голо тело). Встреча была яркой, но очень короткой, так как вмешалась моя собака. Я успела просто опешить, а мужик явно испугался появления четвероногого (достаточно крупного) друга, который нежно сказал "гав". Обсуждая это незаурядный случай с подругами мы разделились во мнениях: почему появляется у мужчин эта тяга к демонстрации себя красивого, в чем мать родила. Одни склонялись, что это воспитание деспотичных родителей, другие что мальчик в детстве не доисследовал свое тело, третьи сказали - да просто шизанутые. А вот как оно на самом деле?
Сразу скажу, что точного ответа нет и у меня. Есть точка зрения, которую на текущий момент приняли как официальную. Согласно ей, есть три основные группы причин. Первая — утрата контроля поведения (из-за психического заболевания, например, при поражении головного мозга, преимущественно его лобных долей, или, что реже, при шизофрении), из-за наркотического или алкогольного опьянения. Человека ничто не сдерживает, и вот он достаёт из широких штанин, и все возмущённо кричат: «Гражданин!»... Вторая — это перенесённый в настоящее психотравмирующий опыт из детства. Родители подловили за мастурбацией и хорошенько вздули, или сверстники подглядели и высмеяли, или кто заставил обнажиться — и оно запало в душу, а позже вот таким вот боком вылезло. Третья — это копирование поведения. Обычно тоже стартует в детском или подростковом возрасте, когда либо вместе так вот интересно играют, или дорвались до соответствующих порносайтов.
Но это я излагаю то, чему учили. А вот как оно на самом деле — не знаю. Вдруг официальная точка зрения через несколько лет изменится? Такое мы уже проходили. Поэтому, если у кого есть собственные соображения — добро пожаловать в комментарии, высказывайтесь.
Второй вопрос вчера возник у меня, ибо не технарь я ни разу и не электрик. А тут возвращались с дачи домой кружным путём (надо было знакомым завезти мотоблок), и на обратном пути проезжали мимо линий электропередач, что тянутся с нашей ГЭС. Уже не в первый раз обращаю внимание, что на части проводов висят крупные такие (издалека похоже, что не мельче баскетбольного мяча) шары. Вернее, они на эти провода нанизаны. Причём висят они не на всех линиях. Вопрос к тем, кто в теме: зачем они? Для чего?
***
P.S. Мой проект «Найди своего психиатра» работает в штатном режиме.
P.P.S. На площадке Sponsr (Тыц) — мною пишется книга о неврозах. И здесь же есть возможность получить автограф на мои книги.