Истории, которые разошлось в качестве баек, притч, анекдотов.
«Нет у меня для Вас других писателей!» – сказал товарищ Сталин.
Об отношении Сталина к писателям, поэтам, артистам, музыкантам, всем тем, кого именовали творческими личностями, написано много, но ещё больше историй разошлось в качестве баек, притч, анекдотов. Некоторые из них злые, некоторые смешные, но в целом они передают и характер вождя, и отношение его к интеллигенции, и восприятие этой интеллигенцией личности Сталина.
Председатель Комитета по делам искусств Храпченко, чтобы показать вождю, как мучается он с этими писателями, поэтами и прочими «творческими личностями», стал докладывать, какие они склочники, завистники, как постоянно чего-то требуют, как всем недовольны, на что Сталин отчеканил:
– Идите и работайте, нет у меня для Вас других писателей!
Сталин любил после приёмов в Кремле устраивать небольшой концерт известных артистов, очень нравился ему певец Марк Рейзен, но после начала борьбы с «безродными космополитами», под которыми подразумевались евреи, директор Большого театра на всякий случай уволил Рейзена. На следующий концерт в Кремль Рейзен ехать отказался – Сталин, удивлённый, позвонил ему сам, узнал, в чём дело, и вызвал и директора, и артиста, показал директору пальцем на Рейзена и произнёс:
– Это народный артист СССР, солист Государственного академического Большого театра Союза ССР Марк Осипович Рейзен. Повтори.
Бедный директор испуганно повторил.
Сталин сказал:
– Теперь правильно. А ты кто такой?
– Я… я директор Большого театра, — растерянно ответил тот.
Сталин покачал головой:
– Нэправильно. Ты – гамно. Повтори.
Михалков и его соавтор Эль-Регистан работали над гимном СССР под прямым руководством Сталина, поэтому, когда кто-то Михалкову заявил, что слова-то не очень, поэт ответил:
– Очень или не очень – а слушать будете стоя!
Особое отношение у Сталина было к Фадееву. Однажды он вызвал писателя к себе, но доложили, что нигде найти не могут. Наконец Фадеев появился, Сталин поинтересовался, где секретарь союза писателей пропадал, и тот откровенно ответил:
– Был в запое!
– И сколько дней у Вас такое продолжается?
– Дней десять-двенадцать.
– А не могли бы Вы по-большевистски сократить до двух-трёх?
Фадеев задумался и ответил:
– Трудно, товарищ Сталин, не уложусь.
Фадеев поссорился с Авербахом, считавшим единственно правильной непримиримую позицию по отношению к писателям – не членам партии. Сталин на одной из встреч обратился к ним:
– Помиритесь, подайте друг другу руки!
Те неохотно подали руки.
– А теперь обнимитесь!
Так же нехотя они обнялись.
– И тогда уж и поцелуйтесь для полного мира!
Они поцеловались. Сталин отвернулся и сказал:
– Эх, Фадеев! Слабый человек!
Директор Большого театра В. Федоров, В. Молотов, В. Владимиров, К. Тренев, М. Горький, И. Сталин, Е. Пешкова, В. Масалитинова и др. в кабинете директора Малого театра. Москва. 1928
Сталин распорядился дать в «Правде» остро критическую статью о романе Фадеева «Молодая гвардия». Общий смысл критики был в том, что роман никак не отразил руководящую и направляющую роль партии в борьбе молодёжи против фашистов. Фадеев принял критику как руководство, начал работу над новым вариантом романа. Когда кто-то из друзей спросил, чем занят сейчас писатель, Фадеев ответил:
– Сижу в Переделкине, переделываю молодую гвардию в старую!
Возможно, именно про Фадеева Михаил Михайлович Зощенко сказал однажды, что так называемые хорошие люди хороши только в хорошие времена. В плохие времена они становятся плохими, а в ужасные времена они – ужасны.
В стране любили Ворошилова: простой, понятный, из народа, ходит в шинели, заботится об армии. Возник термин «ворошиловский залп», вручали почётный знак «Ворошиловский стрелок», звучали песни: «Климу Ворошилову письмо я написал», «С нами Ворошилов, первый красный офицер». И появлялся он каждый год на парадах, верхом, подтянутый, энергичный, и было это своеобразным символом стабильности – кто-то из поэтов ласково срифмовал: «Все нормально, все в порядке — Ворошилов на лошадке».
На каком-то правительственном приеме известный актёр Василий Иванович Качалов, слегка подвыпив, прочел несколько басен, сочиненных Эрдманом и Массом.
Вороне где-то Бог послал кусочек сыра…
— Но Бога нет! — Не будь придира:
Ведь нет и сыра.
Раз ГПУ, придя к Эзопу,
Схватило старика за …опу.
Смысл этой басни прост и ясен:
Не надо басен!
«Вожди» возмутились. И Эрдман оказался в ссылке. Качалов страшно каялся, посылал Эрдману деньги, тёплые вещи, продукты, просил прощения.
А в целом советские писатели не бедствовали: им полагалась особая, увеличенная норма жилой площади – для творчества, бесплатные поездки по стране – для проникновения в гущу советской жизни, санатории, дома творчества – для создания шедевров, и, конечно же, особые нормы снабжения продуктами, поскольку это только в творчестве некоторых авторов Дзена в 30-е годы по стране текли молочные реки в кисельных берегах. А писатели ходили и ездили в
Читать далее...