Итак, завтра я плавно вливаюсь в «Море справа». Встречаю группу на подступах к Керчи, иду по городу вдоль моря.
Сейчас готовлюсь к завтрашнему дню: собираю поклажу, варю бульон (кто несколько дней питался одним сухпаем - знает, как хочется горяченького. Повезу с собой в термосе). И тут случилось неожиданное: дёрнул меня чёрт посмотреть карту Керчи. Честно говоря, я до последней минуты даже не задумывалась над завтрашним маршрутом. А хули – коренная керчанка! Где не пройдём, там перелезем, - думала я. Тем временем мой муж хихикал и потирал ручонки. Видимо, надеялся, что я завтра вообще потеряюсь. Должна сказать, моим спутникам очень не повезло: я страдаю топографическим кретинизмом в особо острой клинической форме, так что они сильно рискуют, доверив мне роль проводника. Полякам и то повезло больше: Сусанин хоть знал, куда шёл.
Но вернёмся к карте. Карта развернула передо мной изломанную береговую линию и суровую действительность: идти будет трудно. Более того: в некоторых местах я вообще не понимаю, куда идти. Вот стоит порт: понятно, что его надо обойти. Но как? Если идти по дороге (которую видно со спутника), мы напрасно потеряем уйму времени, да и силы тоже зря растратим. Должны же быть вокруг завода тайные тропы, проложенные суровыми докерами. По крайней мере, я на это очень надеюсь.
Хорошо, что на местном форуме есть отзывчивые люди. Которые, в отличие от мужа, не мечтают увидеть меня в списке пропавших без вести. Я написала им список вопросов, и мне дали очень хорошие рекомендации. Теперь я знаю, что и как обходить. Остался, правда, симпатичный такой отрезок пути, куда мне велели не соваться, а идти по дороге. Этот кусочек побережья находится неподалёку от крепости. Говорят, там непролазные обрывы. Не знаю, смотрю на карту - всё так симпатично выглядит с высоты полёта спутника. (задумалась)
Как бы то ни было, завтра я сама всё увижу. А если благополучно вернусь – то даже и расскажу. :))
Второй день льёт дождь. Сижу у окна, прижавшись носом к стеклу, и пытаюсь сообразить: каково там, на побережье? Холодный ветер, брызги с моря и это отвратительное серое небо, нависшее до того низко, что хочется идти, пригибаясь, чтобы не стукнуться головой. И всё-таки, я бы хотела быть там. Шагать, оставляя за спиной километры, и чтобы море было справа.
Я вам сейчас немножко расскажу. «Море справа» - это такая журналистская акция. Такую вот цель поставили перед собой журналисты феодосийской газеты «Кафа»: обойти ногами весь Крым. Обойти по побережью, чтобы море всё время было справа.
Нет, я понимаю. И – да, они тоже знают: не везде по побережью можно пройти. Не качайте головой, мы тоже видели берег. Мы тут живём, в конце концов. Да, придётся огибать, перелезать, пробираться, переходить вброд, - короче, в пути участников похода ждёт много интересного. Честное слово, они к этому готовы.
А ещё они всё время будут писать. На официальном сайте проекта периодически появляются путевые заметки. И там есть карта. По ней можно проследить, как далеко продвинулись участники экспедиции. И фотографии там чудесные: моря, грязных пляжей, степных цветов, памятников архитектуры, змей, крымской степи, снова моря. Эти фотографии показывают настоящий Крым, без всей этой курортной шелухи, безо всякой показной романтики. Крым, каков он есть: со всеми его дикими красотами, безвкусными застройками, грязью (местами) и чистотой (опять же – местами).
«Море справа» - это удивительный некоммерческий проект, который объединил замечательных людей: умных, ироничных, неравнодушных и очень-очень талантливых. Почитайте первые путевые заметки – они прекрасны. А ведь написаны чёрт знает где: в палатке, на ноутбуке, наверняка – замёрзшими пальцами (не знаю, я бы в перчатках точно печатать не смогла).
Я теперь каждый день часто захожу на сайт и читаю новости об экспедиции. И жду. И готовлюсь. Жду, когда экспедиция приблизится к Керчи: мы договорились, что я поеду их встречать. А готовлюсь, потому что сейчас я много читаю об истории родного города. Мне предстоит пройти с участниками экспедиции через весь город, и, на правах аборигена, рассказать им об истории Керчи. А ударить в грязь лицом я не хочу. Я, конечно, не историк, да и вряд ли от меня ждут детального отчёта о каждой керченской улочке, но я и вправду люблю свой город, люблю водить по нему приезжих друзей, люблю рассказывать им интересные факты и городские легенды. Но шпаргалки я с собой на всякий случай, всё-таки, возьму. )))
Проект «Море справа» только начался. Скоро первая экспедиция придёт в Керчь, здесь она передаст эстафету своим коллегам, которые отправятся дальше по маршруту. Всего будет двенадцать этапов, каждый из которых пройдёт определённая группа. А это значит, что впереди - много путевых заметок, фотографий и интересных историй. Группы будут сменять друг друга, впереди у них будет дорога, а море будет всё время справа. И это будет прекрасно!
Ссылка на официальный сайт проекта для самых любопытных: http://moresprava.com/
Заходите! Это интересно!
Мне сегодня один хороший человек из Германии вот такую радость прислал:
http://iHero2012.com/1332207292-20100409.html
Спасибо тебе, Рус!
Черт возьми, быть героем ужасно приятно.
Давайте я покажу вам свой город. Он большой, но я покажу вам только тот его кусочек, который с детства знаю и люблю. Я выросла здесь, в центре Керчи. В старом районе древнего города.
Посреди Керчи стоит гора Митридат. Давайте поднимемся на неё и посмотрим на море. Вот оно: серое - зимой, голубое - летом. Город словно обнимает море, льнёт к нему, словно хочет стереть границу, которая их разделяет. Смотрите: вот жилой район, рядом – акватория порта. Если смотреть сверху, переход почти незаметен. Дома утопают в зелени, над кронами деревьев возвышаются редкие крыши домов, колесо обозрения и стрелы портовых кранов. Вот это – квадратное в море – видите? Это водная станция. Там можно купаться летом. Вот домики с разноцветными крышами: это центр города. Спальные районы где-то там, вдали. А здесь, внизу, - тихие улочки, на которых ещё можно встретить одноэтажные дома из ракушечника с коваными воротами и ставнями. Здесь до сих пор у ворот сидят бабушки и торгуют семечками. Здесь толстые коты жмурятся на солнце, а рядом с ними ходят и воркуют серые голуби. Здесь ветер пахнет солью и водорослями, а на набережной по утрам стоят с удочками молчаливые рыбаки.
Это мой город.
Моя Керчь.
Город моей жизни.
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
Ура! Приехала наша машина! Смотрю на неё – и не верится: вот она, настоящая, всамделишняя «скорая помощь». Ну да, это не реанимобиль. Купили то, на что хватило денег. Новый реанимобиль стоит больше пятисот тысяч гривен, а это чудо зелёное – чуть больше девяносто трёх тысяч. И то пришлось ждать, пока найдётся меценат, чтобы добавить недостающие деньги.
Но это не главное. Вот она: новая, с колёсами, с носилками, самая настоящая. Пыльная – а как же, она ведь своим ходом к нам добиралась. А на станции скорой помощи есть новенькие кардиограф, дефибриллятор и дыхательный аппарат – подарки от крымского правительства. Их поставят на нашу машину, и получится такой… маленький реанимобилёныш. И, между прочим, автопарк керченской станции скорой помощи обновляется крайне редко, и уж никогда за всю историю города не было случая, чтобы автомобиль был куплен за счёт благотворительных взносов. А мы это сделали! И теперь наша машина будет ездить и спасать чьи-то жизни. И это – главное!
[показать]
[показать]
[показать]
Четырнадцать лет в браке – это вам не хрен собачий. За это время можно научиться понимать друг друга без слов.
Звоню мужу на работу, начинаю что-то рассказывать, и слышу в ответ глубокий, исполненный истинного страдания вздох.
С готовностью подсказываю: «Лена, отъебись!»?
Он, облегчённо: «Точно!».
Вот она, истинная любовь!
Ну что я могу сказать? Вышли сегодня без меня. Я так мечтала прошагать с участниками экспедиции! Чёрт, я ужасно расстроена: это же мечта моей юности! Обойти хотя бы Керченский полуостров по побережью. А тут обходят весь Крым. Без меня.
Хнык.
Cегодня готовила нашу любимую картошку, заодно сфотографировала процесс. Потому как когда я просто рассказываю, некоторые не верят.
Итак: квазипечёная картошка. На вкус как печёная, но:
а). меньше возни;
б). всегда стопроцентно отличный результат.
То есть, эту картошку испортить невозможно. Если ту, что в духовке, можно недопечь или перепечь, то тут надо очень постараться – например, уйти и оставить её на плите. Но поскольку так можно испортить любое блюдо, этот способ в расчёт брать не будем, хорошо?
Квазипечёная картошка – это картошка, которая и выглядит как печёная, и на вкус она как печёная. Только картошка эта варится в крепком растворе соли. И - да, я знаю, что суп нельзя солить, а то картошка не сварится. Это все знают. Можно не знать Закон Ома, но правильно солить суп. Только про суп сейчас не надо: это другое. Вы же не кладёте в суп картошку целиком, в кожуре? То-то же! В супе не сварится, а целиком, в кожуре - аж бегом. И при этом сама картошка почти не возьмёт соли.
Что надо: вымыть хорошенько картошку (не чистить!). В кастрюле сделать крепкий раствор соли (чтобы сырое яйцо плавало). Нет, не издеваюсь. Вот такой крепкий. Вот видите яйцо? Оно плавает.
[показать]
Не бойтесь переложить соли, ничего страшного не случится. Я вам потом покажу. Картофельная кожура не пропустит лишнюю соль, сыпьте и не бойтесь. Перемешайте хорошенько и ещё добавьте. Солите, говорю! Жалко вам, что ли?
Когда раствор готов, ставьте его на огонь. Как закипит - бросаем в него наши картофелины, прикрываем крышкой, делаем небольшой огонь и пусть картошка варится минут 20-30. Только не надо тыкать вилкой: кожура лопнет и соль попадёт внутрь. Картошка в соли практически не разваривается - ну вот у меня за всё время ещё ни разу не лопалась, сколько бы я её не варила. Поэтому пусть себе варится потихоньку. Я обычно проверяю на готовность в самом конце, когда по моим подсчётам картошка должна уже свариться. Проткнула вилкой - и сразу эту картошку вытащила. Ей уже в растворе делать нечего.
Когда картошка сварится, достаём её из кастрюли (оригинально, да?). Можно чуть промыть водой, но я оставляю как есть: на кожуре остаётся небольшой налёт соли, она от него только вкуснее получается: внутри-то картошка почти не солёная. Едим с кожурой, как обычную печёную картошку.
[показать]
А вот как раз по поводу того, что не нужно бояться класть много соли. Мне сегодня раствор делал старший сын, пока я мясом занималась. После того как картошка сварилась, я начала сливать воду из кастрюли и обнаружила на дне вот это:
[показать]
Там соли на дне - приличная горсть. А картошка, тем не менее, ни капельки не пересолена.
Попробуйте, это очень простой рецепт, а получается, действительно, очень вкусно.
Только что узнала, что в Питере чиновники обозвали сосульки сосулями. Пробую это слово и так, и этак, кручу как кубик Рубика. В глазах моих застыло восхищение этим актом величайшей дурости. Сосули, бля! У всего русскоязычного населения сосульки, а в Питере – сосули.
Я так хохотала, что натурально начала подвывать. Нет, я понимаю: любой чиновник скорее отрежет себе руку, чем напишет простое человеческое слово. Но раньше у них наблюдался явный перекос в сторону усложнения. Лексику аккуратно насиловали, пачкали чернилами, заворачивали в формуляр, и выпускали на волю в сопровождении блистательных симбионтов: «данное», «в частности», «осуществление» и прочая дрянь.
Согласна: речь чиновников имеет мало общего с человечьей. Но чем, во имя всех природных явлений, не угодило им простое, знакомое с детства слово «сосульки»? Посчитали суффикс бранным? Типа «Витька-дурак»? Или уменьшительно-ласкательный оттенок испугал? Но тогда логичнее было бы пойти по проторенному пути официального общения и обозвать сосульку сосулией.
Сосули!!! Пиздец русскому языку.
Скоро приедет наша машина! Как хочется её потрогать, вдохнуть запах салона, как хочется сфотографироваться с ней и даже прокатиться, если разрешат. И как же хочется, чтобы каждая её поездка была удачной, чтобы каждый вызов «скорой» заканчивался благополучно!
Мы собирали на эту машину всем миром. Каждый давал то, что мог: были пенсионеры, перечислившие двадцать гривен, были местные предприятия, давшие несколько тысяч. Перечисляли деньги депутаты и представители партий, врачи, учителя, строители, предприниматели. Мы постарались донести до людей одну простую истину: нам никто не поможет. Наше здоровье, жизнь наших близких – в наших руках. Автомобильный парк станции скорой помощи Керчи не обновлялся давно, город со сложным рельефом, ездить по нему нелегко даже для современных машин. Нам нужен реанимобиль – твердили мы, и на нас смотрели как на идиотов. Нам нужен реанимобиль – говорили мы чиновникам, а чиновники в ответ пытались нам врать, что на город с населением 160 тысяч человек реанимобиль не положен. Нам нужен реанимобиль – объясняли мы предпринимателям, а они объясняли нам, что машина должна быть куплена за счёт бюджета. Нам нужен реанимобиль – говорили мы людям, а в ответ слышали разное. Нам говорили, что мы никогда не соберём эти деньги. Нам говорили, что мы заберём эти деньги себе. Что только не говорили под подъездами, на улицах, на рынке… Но были и другие: те, кто приходил к нам и предлагал свою помощь, кто распечатывал и клеил объявления с номером расчётного счёта, кто перечислял нам деньги – не потому, что заставили, а потому, что посчитал это правильным.
А мы продолжали просить. Приглашали в прямой эфир врачей, кардиологов, работников скорой помощи. Печатали листовки, записывали рекламные ролики для радиостанций, просили наших партнёров из других городов поставить в эфир рекламу нашей акции. О том, что Керчи нужен реанимобиль, кажется, узнали все. В том числе и правительство: Керчи был выделен один из новых автомобилей скорой помощи, закупленных за счёт крымского бюджета. Автомобиль прибыл в город, но мы не свернули акцию: мы знали, что обязательно достигнем цели.
Городские власти нам очень помогли: они не перечислили ни копейки, зато оштрафовали нас за то, что кто-то из волонтёров наклеил объявление на автобусной остановке. Городу очень нужны наши деньги, не сомневаюсь: даже после того как мы выиграли суд, власти подали апелляцию. Видимо, у них свои понятия о благотворительности.
Чёрт с ними, с властями, главное – у нас получилось! Реанимобиль, конечно, мы не потянули, но нам удалось собрать на новую машину скорой помощи, которая скоро приедет в Керчь. Счёт уже оплачен, покупка состоялась. Мы это сделали!
С этим надо что-то делать. Со всем этим – с чередой случайностей, с неисповедимыми путями, которыми к нам попадает информация. Как знать, что на самом деле важно? Разве можно знать заранее, что именно потребуется в экстремальной ситуации? Я не могу думать об этом спокойно.
Рассказываю случай. Регистрируется на нашем форуме родителей детей с пороком сердца беременная девочка. УЗИ показало наличие у ребёнка ВПС, а точнее – гипоплазию левых отделов сердца. Рожать девочка собирается в своём родном городе, и, кажется, не очень хорошо понимает специфику порока. Ну, мы знаем, как обычно разговаривают с беременными врачи. Все через это проходили.
И вот девочка готовится к родам, ей пишут какие-то слова поддержки другие родители, а я читаю форум и понимаю, что всё плохо. Оперировать ребёнка надо в первые дни жизни, но крайне редко врачи из периферии берут на себя ответственность и организовывают транспортировку. Единственное спасение для новорождённых со сложным ВПС – это дикое желание родителей довезти дитя до кардиоцентра. Приходится ругаться с врачами, брать на себя ответственность, но ведь для этого ещё и понимать надо, что операция – единственный выход. То есть, врачи должны по-человечески объяснять. А объясняют они не всегда.
И вот рожает эта девочка ребёнка, пишет, что роды прошли нормально, что его забрали в реанимацию, - и всё. И я понимаю, что ребёнок умрёт в этой реанимации, если только не найти возможность прооперировать его. Но сложность ещё и в том, что гипоплазию левых отделов почти не оперируют. И в России, и в Украине кардиоцентры, которые оперируют детей с гипоплазией левых отделов сердца, можно пересчитать по пальцам. Вот уж, действительно, «многие знания – многие слёзы». И я хожу по квартире и думаю о маме ребёнка, о ребёнке, о шансах, которые у них есть, и о которых, возможно, они даже не догадываются.
День у меня был чудовищный. Всё утро ходила и думала: вот мама ребёнка даже понятия не имеет, что происходит - судя по тому, что она пишет на форуме. Я знаю местечковых врачей, и что они ей НЕ говорят, я тоже знаю. Эти врачи, скорее всего, отдают себе отчёт в том, что ребёнок по-тихому умрёт у них в реанимации, а маме скажут, что шансов изначально не было. В то же время я знаю, что в нашем киевском кардиоцентре ребёнка могут не прооперировать – слишком далеко, слишком опасна транспортировка. Но я знаю детей с таким диагнозом, они живут, им дали шанс, которого нет у этого малыша. Потом снова я думаю про шанс, который должен быть у каждого, и ещё про то, что это не моё собачье дело, мне любой скажет, что это не моё дело, я не родственник и даже не знакомая. Много о чём думаю, короче.
Потом я перестаю думать, сажусь и пишу письмо главврачу киевского кардиоцентра. Про эту девочку, про диагноз, про то, что ребёнок родился с хорошим весом (а это многое значит для кардиохирургов), пишу и о том, что знаю, что Киев далеко, но там же рядом есть Донецкий кардиоцентр, может, они возьмутся, терять-то, собственно, нечего уже, но хоть шанс малюсенький будет... Отправляю письмо и снова хожу и весь день проверяю почту, и думаю, что это не моё дело, у меня ведь даже нет телефона мамы ребёнка. Я знаю город, номер роддома, дату рождения, рост, вес и имя новорождённого, но не фамилию. И вообще, скорее всего, мне никто не ответит.
А вечером мне пришло письмо. Киевский главврач позвонил в Донецк, договорился, чтобы там взяли "моего протеже" (как он выразился), дал мне мобильный телефон руководителя Донецкого кардиоцентра и сказал звонить без церемоний. Я позвонила, доктор сказал, что уже разговаривал с лечащими врачами, что утром они попробуют решить вопрос с транспортировкой ребёнка. Разрешил звонить и узнавать новости. Если честно, у меня тогда камень с души свалился. Шанс появился, пусть и маленький, но иногда большего и не надо.
Как мы искали ту маму! Всем миром искали. Нам удалось узнать и фамилию, и домашний адрес, всё – кроме номера телефона. Но нас ведь фиг остановишь. Мой номер мобильного записали на бумажке и передали в реанимационное отделение детской больницы, он там лежал и ждал родителей малыша. Ведь мало согласия кардиоцентра, нужно было ещё получить разрешение родителей на проведение операции. Короче, шухер мы навели большой. Девчата - молодцы, далеко не каждый сможет вот так, запросто, сбиваться с ног в поисках совершенно незнакомого человека. А дней через десять эта история получила неожиданное продолжение: мне на мобильный позвонила доктор, детский неонатолог. У них там родился ещё один малыш с ВПС, и она спрашивала, куда его направить на операцию. Хочется верить, что ещё один малыш успешно прооперирован.
Я вот к чему пишу: хорошо, что есть мы. Мы горы сдвинем, если надо. Мы – мамы, мы можем многое. Но почему, скажите мне, почему мы должны делать это? Почему врач-узист не может по-человечески объяснять беременной специфику порока сердца у ребёнка? Почему врачи
Отслушиваю запись интервью с начальником Керченского РЭС. Александр Александрович - отличный дядька, прекрасный, умный собеседник с хорошим чувством юмора.
В интервью он рассказывал о недавнем происшествии: молодая куница забралась на территорию подстанции, в результате короткого замыкания произошла серьёзная авария, без света остались маяк и паромная переправа. Цитирую дословно: (А. А. - начальник КРЭС, д. - наш диктор):
А. А.: ... это уже четвёртый случай, в холодное время суток эти зверьки пытаются забраться на территорию подстанции. Не знаю, какими мотивами он руководствовался, но явно не воровством электроэнергии.
д.: - Какой глупый зверёк!
А. А.: - Ну не знаю... о покойниках плохо не говорят...
О брезировании я впервые узнала вот здесь: http://elaizik.livejournal.com/316678.html
И этот способ мне сразу понравился. Он не требует особых усилий, а результат всегда получается великолепный. К тому же, брезирование – отличное поле для кулинарных экспериментов. Поскольку, как я уже говорила, никаких особых сложностей в приготовлении нет, можно смело готовить разные блюда – от праздничных до повседневных, от внушительных по объёму до порционных.
В этот раз я решила приготовить свиную рульку. Честно говоря, мой муж такое не ест: слишком много жира, слишком мало мяса. А я люблю. И у меня абсолютно нет комплексов по поводу того, что хозяйка не должна готовить что-то для себя. Если у меня готов вкусный ужин и есть свободное время, почему бы не приготовить ещё одно блюдо? Тем более что обычно это только вначале говорят, что не будут. А потом едят за милую душу и ещё удивляются: «Это я такое говорил?».
Итак, кратко о брезировании: это медленное тушение в небольшом количестве жидкости под плотно закрытой крышкой. Поскольку то, что мы готовим, покрыто соусом всего лишь на пару пальцев, мы получаем не варёное, не тушёное, а будто бы запечённое в духовке мясо. Правда, более сочное. Мне очень нравится этот способ, так можно приготовить что угодно – от крупных кусков мяса до целой курицы.
Рульку я разрезала вдоль и вырезала кость. Приготовила маринад: сладкая горчица, соль, чёрный перец, мускатный орех, чуточку кориандра, розмарин и чесночно-тимьяновое масло. Хорошенько обмазала мясо маринадом и пошла вышивать крестиком. Через некоторое время вернулась на кухню. Почистила лук, морковь, чеснок, пастернак и сельдерей. Овощи порезала довольно крупно, оставила только пару брусочков морковки и чеснок – они мне нужны для рулета. Мясо разложила на доске кожей вниз, положила морковь и чеснок, свернула рулетом и крепко связала бечёвкой.
[показать]
В кастрюльке с толстым дном растопила растительное масло и немного обжарила рулет – не до красивой корочки, смысл обжаривания в «запечатывании» мяса, чтобы сохранить при тушении сок. Обжаренный рулет отложила на тарелку.
[показать]
В той же кастрюльке обжарила лук, морковь, пастернак и сельдерей. Когда овощи обжарились, добавила к ним красного сухого вина – немного, важно, чтобы жидкости не было чуть-чуть. Поскребла лопаткой дно кастрюльки, дождалась, когда вино закипит, выложила на овощи рулет, плотно закрыла крышкой и убавила огонь до минимума. И снова пошла вышивать.
На таком медленном огне мой рулет тушился около полутора часов – практически без мого участия. За это время я пару раз подливала вина (понемногу), раза три перевернула. Получилась вот такая красота:
[показать]
Нарезала рулет поперёк, получились вот такие ломтики:
[показать]
Мясо очень вкусное – как в горячем, так и в холодном виде. В следующий раз попробую приготовить так грудку гуся или утки. Должно получиться отлично.
Иногда рутинный рабочий процесс может принести массу удовольствия. Только что писала текст для оздоровительного центра, а точнее – для его солевой комнаты, галокамеры. Мой Word меня не понял – и самостоятельно изменил слово на наиболее, по его мнению, подходящее. Рекламный ролик получился бы незабываемым: «Испокон веков человечество использовало соль для лечения и профилактики различных заболеваний. ГАЗОКАМЕРА – эффективный метод лечения ЛОР-заболеваний, бронхитов и всех видов аллергий!»
Нда… Ничто так не излечивает от аллергии, как газовая камера. Прям по Пратчетту.
И, конечно, ничто так не радует, как названия магазинов. Каким воспалённым рассудком надо обладать, чтобы назвать свой магазин «Турецкая кожа мужская и женская»? Чем думали владельцы этого шедевра – чёрт его знает. Но на ум приходит классический маньяк из «Молчания ягнят», шивший себе одежду из человеческой кожи. Магазин для маньяков. В самом центре города. Добро пожаловать, ага.
Когда мама с ребёнком собирается в больницу, она, мягко выражаясь, пребывает в панике. Что уж говорить о маме, которая едет не просто в больницу, а в детский кардиоцентр?
Именно поэтому мы с мамами и папами, участниками форума родителей детей с врождённым пороком сердца, подготовили список, который поможет собрать сумки перед поездкой. Думаю, если не считать нескольких специфических позиций, в целом этот список может пригодится перед поездкой в любой детский стационар.
Что брать с собой в больницу?
Документы:
1. документы на ребёнка и маму;
2. направление;
3. справка об эпид. окружении;
4. флюорография мамы;
5. для тех, кто госпитализируется не в первый раз - все старые выписки.
Доноры:
Одним из важнейших условий проведения операции на сердце является наличие доноров. Узнайте заранее в кардиоцентре, доноры с какой группой крови нужны сейчас. Иногда в кардиоцентре возникает острая необходимость в крови определённой группы, в этом случае вас могут попросить привести с собой доноров, имеющих именно эту группу крови, а не с той группой, которая нужна вашему ребёнку. Постарайтесь уточнить этот вопрос до операции, чтобы у вас было время подготовиться.
Вещи для малышей:
1. Бутылочки с сосками, пустышка.
2. Штанишки, бодики, распашонки с наружными швами. Предпочтение отдавайте вещам, имеющим застёжки и завязки спереди на груди. Красивые вещи оставьте дома, берите функциональные, легко стирающиеся, из натуральных тканей. Возьмите с собой рукавички для малышей, они пригодятся, если понадобится ставить катетер (рукавички не дают малышу хвататься за трубочки). Многие мамы вместо рукавичек успешно используют детские носочки.
3. Несколько пелёнок – толстых и тонких, плотную клеёнку для пеленания.
4. Детский крем, которым вы привыкли пользоваться, может понадобиться: в реанимации кремом смазывают губы малышам, ещё его используют, когда ставят клизму.
Вещи для детей старшего возраста:
1. Одежда: отдайте предпочтение хлопчатобумажным рубашкам с застёжкой спереди. Пижамы и майки, которые одеваются через голову, не обеспечивают быстрого доступа к груди и послеоперационному шву.
2. «Памперсы» в послеоперационный период могут понадобиться даже взрослым детям. Будьте готовы к тому, что вас попросят приобрести один или несколько одноразовых подгузника большого размера, рассчитанных на вес вашего ребёнка. Иногда дети старшего возраста отказываются от подгузника. В этом случае вам может понадобиться несколько пелёнок и плотная клеёнка.
3. Книжки и игрушки – верные помощники мамы. Они отвлекают ребёнка, помогают расслабиться и пережить разлуку с домом. Возьмите с собой любимую игрушку вашего ребёнка, приготовьте заранее несколько новых недорогих игрушек, чтобы отвлечь малыша после реанимации, ещё вам могут пригодиться яркие карандаши и раскраски. Даже в больнице дети продолжают оставаться детьми.
4. После реанимации детям делают дренирующий массаж. Помогает расправлять лёгкие и надувание воздушных шаров. Побеспокойтесь об этом заранее: возьмите с собой несколько надувных шариков, а лучше - купите небольшую яркую надувную игрушку.
5. Не забудьте зубную щётку, расчёску и другие гигиенические принадлежности.
Вещи для мамы:
1. Если вы кормите грудью, вам пригодится молокоотсос – он экономит время и силы, которые вам понадобятся для ухода за малышом.
2. Одежда должна быть функциональной: откажитесь от махровых халатов и плюшевых тапочек в пользу хлопчатобумажных футболок, спортивных брюк и удобной обуви.
3. Шампунь, зубная щётка, расчёска и другие гигиенические принадлежности. Возьмите с собой мочалку и банное полотенце: в отделении имеется душевая кабина и горячая вода.
Предметы для быта:
1. В душевой кардиоцентра есть тёплая сушилка для белья. Но если на ней нет места, бельё можно сушить на специальной верёвке. В этом случае вам могут понадобиться прищепки для белья – возьмите с собой несколько штук.
2. Электрический чайник в отделении имеется, однако вы можете взять собственный небольшой
Сегодня пыталась найти в Киеве доноров. В Научно-практическом центре детской кардиологии и кардиохирургии ребёнку требуются доноры. Операция прошла успешно, но потом стало хуже. Нужно найти несколько взрослых людей с четвёртой группой крови, резус отрицательный. А их мало, таких людей. И где их искать маме ребёнка - Юле, которая приехала в Киев одна, без родственников, и нет у неё в Киеве знакомых? И Юля даже не может надолго уйти из кардиоцентра, потому что послеоперационный период сложный, она просто не может надолго уйти от своего ребёнка, которому только что провели операцию на сердце. Да и куда ей идти? К кому?
Я позвонила в Ассоциацию молодых доноров Украины. Они, вообще-то, сотрудничают с детьми, страдающими онкологическими заболеваниями, но в помощи обычно не отказывают. Оказалось, Юля уже обращалась к ним, и ей даже нашли доноров, но они не подошли. Я начала звонить знакомым, потом пошла искать ВКонтакте группы с донорской тематикой, - нашла всего двоих киевлян, написала им, оставила свой номер телефона... Уже вечером сообразила, что надо бы найти телефон военкомата, можно попытаться попросить разрешения сдать кровь солдатам срочной службы. Буду утром звонить Юле, попробуем поискать доноров среди солдат или студентов.
Настроение паршивое. Наверное, это глупо: искать доноров в Киеве, находясь при этом в Крыму. Глупо и бесполезно. Но как по-другому? Успокоить себя тем, что я всё равно ничем не смогу помочь? Но ведь это неправда. Каждый может чем-то помочь. Надо просто постараться.
Правда, красиво? Оно совсем другое зимой: холодное и немножко хмурое. И всё равно мы его любим. Это наше море.
А наш Серёга, Rj, каждое утро купается. Сразу после прямого эфира идёт на набережную и плавает в море. Я ему завидую, чертяке.
[700x525]
