Все мы покупаем еду.
Кроме макарон и картошки иногда иогурты и еще что поинтересней и повкусней.
Иногда жрем, толстеем и ищем диеты...
Вопрос - ответьте сейчас сами себе - могли бы вы один раз в месяц не купить в магазине что-либо очередное "вкусненькое" на сумму 100 рублей?
Может, йогурт, может, колбаски, или сухариков, или что-то еще...
Больше не надо, только 100 рублей.
А потом, когда пойдете мимо банка перевести эти сто рублей онкобольным детям?
Подчеркиваю - не более 100 рублей.
Это не иллюзии, не фантазии, нет ничего проще - всего-то сто рублей один раз в месяц.
Если так сделает одна тысяча человек (1 000) - то получится уже 100 000 рублей.
Вот посмотрите эти ссылки. Надеюсь, они разбудят в вас желание похудеть:

http://www.donor.org.ua/index.php?module=articles&act=show&c=2&id=93

http://www.podari-zhizn.ru/

Пока мы пишем, читаем, ходим на тусовки, веселимся, дети умирают...
Поэтому перепостите это сообщение в свой дневник.
И не забудьте похудеть на 100 рублей. Завтра же. Иначе за суетой забудется...

Как из молодой здоровой женщины сделать больную и бесплодную.


Внимание!
Всё нижепоследующее не является описанием одной конкретной судьбы - это собирательная картина, которая сложилась из моих личных впечатлений от 10-летнего общения с российскими акушерами, гинекологами и их многочисленными жертвами (да, именно так - жертвами). Написано в надежде, что кто-то окажется способен учиться на чужих ошибках, а не на своих собственных.


Итак, 21-летняя совершенно здоровая и недавно вышедшая замуж Маша Иванова решила первый раз в жизни обратиться к гинекологу из-за периодически возникающих болей в боку, внизу живота. Боли продолжаются несколько дней в середине менструального цикла.

Врач - Маргарита Яковлевна Зельцер (специалист со стажем, кандидат наук, золотые зубы&очки в золотой оправе), осмотревши Машу, обнаружила, что боли эти обусловлены процессом созревания фолликула - этот процесс совершенно нормальный и не требует никакого лечения. После овуляции - т.е выхода зрелой яйцеклетки из лопнувшего фолликула - эти боли проходят сами собой.

Лечения тут никакого не нужно, но Маргарита Яковлевна торжественно заявляет испуганной Маше:
- Я пишу вам - аднексит! - и назначает антибиотики, в том числе трихопол.

Разумеется, Маргарита Яковлевна прекрасно знает, что во второй половине цикла - т.е. после овуляции - назначать такие антибиотики женщинам, живущим половой жизнью, нельзя. Но тем не менее назначает: "...ах, какой аднексит! Чем же вас теперь спасать???"

Читать далее

Взяла тут: Pro_Life_Li_Ru


ДеВсТвЕнНиЦы зА жИзНь

Когда-то у Уитни Хьюстон было всё…

[488x600]


У неё был необыкновенный голос. На её родине, в США, если скажешь «Голос», то все знали, что речь идёт об Уитни.

У неё была красота.

Она была богата.

Она была знаменита.

У неё был любящий муж.



Но однажды она решила сделать аборт… И после этого…



Она потеряла свой необыкновенный голос. У неё сразу начали образовываться узелки на голосовых связках. Она перенесла операцию.

Она пристрастилась к наркотикам.

Она потеряла свою красоту.

Теперь она знаменита по сорванным концертам. Зрители требуют обратно свои деньги, потому что певица уже просто не в состоянии петь.

Её бросил муж.

Единственная дочь не хочет с ней жить, предпочитая находиться под опекой отца.

Из-за растраты денег в фирме её отца, она решила «заказать» одного из соучредителей фирмы, за что на неё заведено уголовное дело.

Уитни Хьюстон летит на дно…

[498x363]


Интересно, какие проблемы собиралась решить Хьюстон, когда делала аборт?

.

   [375x500]

Читать далее...

Адель из Хельсинки – мама маленькой Милы Дейдример (Mila Daydreamer). Сидя в декретном отпуске, копирайтер Адель времени даром не теряет. Она фотографирует свою дочурку пока та спит, создавая вокруг нее целые миры из подручных материалов. Главное тут – тишина и скорость. Чтобы ребенок не проснулся. Чудесные фотографии регулярно появляются в блоге молодой мамы.

Смотришь на эти снимки и думаешь - сколько же в них любви...


[показать]


[показать]

Далее

Взяла тут nata20002004

Аборт может увеличивать риск развития у женщины рака молочной железы, считают учёные из Университета Коломбо в Шри-Ланке. К этому выводу они пришли, пытаясь выяснить, как грудное вскармливание защищает от возникновения онконедуга.

Это уже четвертое эпидемиологическое исследование за последние четырнадцать месяцев, которое обнаруживает связь между абортами и раком. Ранее к похожим заключениям пришли специалисты из Китая, Турции и США.

Наблюдение за тремя сотнями женщин показало, что испытуемые, кормившие детей грудью на протяжении 12–23 месяцев, заболевают раком груди на 66,3% реже никогда не кормивших и тех, кто кормил от 0 до 11 месяцев. Если мать держала ребёнка на естественном вскармливании 24–35 месяцев, её шансы заболеть снижались на 87,4%; если же кормление грудью продолжалось 36–47 месяцев, риск уменьшался на 94%.

Дама, сделавшая один или несколько абортов, в три раза больше прочих рисковала стать жертвой страшной болезни. В число факторов риска, провоцирующих возникновение рака, также попали пассивное курение и постклимактерический возраст.

Ежегодно в одной только Великобритании рак молочной железы диагностируется у 45 тысяч женщин, причём каждая третья умирает от этого недуга.

... это реальная директриса абортария!

[699x418]

Взято тут: http://gyaur.livejournal.com

История Анжелы (29 ноября 2004)

Когда мне было 18, я забеременела. Я собиралась порвать со своим парнем, с которым встречалась целый год. Он постоянно был под кайфом или вдрызг пьян, я больше не могла этого терпеть, но всё же почему-то мне было больно его терять. Не знаю зачем, мы решили «сделать это» в последний раз. После разрыва я начала пить и принимать наркотики, не помню, чтобы я оставалась трезвой дольше 12 часов. Я похудела до 45 кг! У меня постоянно были нервные срывы, и я всерьёз подумывала о самоубийстве. Я чувствовала, что теряю всё. Моей маме диагностировали рак и сказали, что ей осталось жить всего 3-6 месяцев, а она была моим лучшим другом.

Месяц спустя до меня дошло, что у меня задержка. Правда, я не волновалась, думая, что это из-за стресса. Я ошибалась! Я провела тест на беременность, результат оказался положительным. Я не поверила – мне всего 18, этого не может быть, по крайней мере, не сейчас! Я купила второй тест – положительный, ещё один – положительный, и так – 11 раз.

Я не могла ему сказать! Я не могла даже подойти к нему! Он бы подумал, что я сделала это нарочно, но это ведь не так! Я не могла сказать маме. Она была бы раздавлена! Она была бы разочарована, и ей было бы стыдно, и … она умирала. Я знала, что аборт – не выход. Через три недели мне предстояло ехать учиться в институт. Я никак не могла заботиться о ребёнке! Я сама была ребёнком! И хотя я на секунду и задумалась о том, чтобы отдать ребёнка в детдом, я не могла пойти на это. Мой ребёнок не будет жить с чужими людьми! Я знала, что должна нести ответственность за свои поступки, что бы ни случилось.

Наконец я набралась храбрости рассказать моему бывшему… я дрожала от страха. Я думала, что рассмеётся мне в лицо. Он не рассмеялся. Он потерял самообладание, заплакал и начал умолять меня не делать аборт. Он обещал, что сделает всё для меня и нашего ребёнка: деньги на врачей, на бензин, чтобы ездить в больницу, одежда для беременных, да что угодно! Я была так счастлива, и в первый раз я с надеждой взглянула в будущее. Неделю спустя мы снова сошлись. Он сказал, что ужасно скучал по мне и осознал, что наши отношения были не просто школьным романом, это было что-то настоящее.

Когда я, наконец, рассказала маме, у неё буквально отвисла челюсть. Она спросила, что я собираюсь делать, и я ответила, что буду рожать. Она была счастлива это слышать и немедленно начала строить планы, не в силах убрать руку с моего живота. Она сказала: «Тебе нечего стыдиться!»

Я училась в институте до ноября, а потом вернулась домой. Учеба была не для меня, по крайней мере, пока. Мы с Сергеем (моим парнем) постоянно ссорились. Я была уверена, что он меня бросит, что он со мной только из-за ребёнка, хотя он пытался уверить меня, что любит.

Вернувшись домой, мы сняли квартиру, Сергей начал работать на моего отца, и я продолжала работать. Мы очень недурно устроились. У нас была хорошая просторная квартира с красивой детской, и я была довольна всем, кроме Сергея. Много раз я ночью засыпала в слезах.

Потом маме стало хуже. Я надеялась, она доживёт до рождения ребёнка и увидит свою внучку. Но её организм не выдержал, и 9 апреля она умерла. Я не могла этого выдержать. Это была моя мама. Она должна была быть рядом со мной и держать меня за руку во время родов! Я не знала, что делать. Я должна была помнить о ребёнке и быть сильной ради него. Я собиралась назвать свою дочь Викторией в честь моей мамы.

Три недели спустя 5 мая 2004 года родился мой сын. 3 кг 400 г и 52 см. Да, родился мальчик! Врачи ошиблись!! Но я была в восторге! Я не могла не держать его на руках. Он был само совершенство! Мы назвали его Антоном в честь отца Сергея, которого уже не было в живых.

Сейчас моему сыну 7 с половиной месяцев. Он свет нашей с Сергеем жизни! Нам с Серёжей трудно пришлось после рождения Антошки, и пару раз мы даже готовы были расстаться, но мы «прорвались» и теперь счастливы. Мы уже месяц не ссорились! Для меня это результат! Мы собираемся пожениться, растить сына и рожать ещё детей… в будущем.

Я смотрю на своего малыша и не верю, что когда-то думала, что он испортит мою жизнь. С того момента, когда я узнала, что беременна, я бросила пить, принимать наркотики и начала прибавлять в весе (то есть снова начала есть). И за первые 2 недели я набрала 7 кг! Сергей тоже перестал ходить на вечеринки. Если бы я не забеременела, я не знаю, что бы с нами было. Вероятно, я была бы мертва.

Я так счастлива сейчас. Каждое утро я захожу в комнату к Антошке и вижу его улыбающееся мне личико. Я не могу представить, как бы я жила без него. Он наполнил мою жизнь смыслом, сделал её совершенной. Мой сын спас мне жизнь, и я благодарна за это каждый день.

"Мне было 18 лет, когда я узнала, что беременна. Я встречалась с парнем на 2 года старше. Я была жертвой того самого жестокого обращения, о котором много пишут в книгах и от которого все зарекаются, все клянутся, что с ними это не случится. Мне было запрещено общаться с подругами. Круг тем, которые я могла обсуждать со своей семьёй, был резко ограничен. Я должна была отказаться от всех и всего, кроме него. Если я не делала того, что он мне говорил, он меня наказывал. Если я не звонила ему 4 раза в день, чтобы отчитаться, где я и чем занимаюсь – он меня наказывал. Вот, как я жила. Я была несчастна и физически нездорова. При росте 168см и весе меньше 45кг, с обтянутыми кожей костями я была какой угодно, но не здоровой. Но он говорил, что любит, и я, веря или нет, оставалась с ним.

Я курила по две пачки сигарет в день, пока однажды меня не начало от них тошнить, и я стала курить гораздо меньше. Однажды я села за стол и нарисовала спящего ребёнка. В тот момент я поняла, что беременна. Я позвонила подруге, она отвезла меня в женскую консультацию, и там мои подозрения получили подтверждение. В то время я снимала маленькую квартирку напополам с братом. Вернувшись домой, я позвонила своему парню на работу и сообщила ему новость. Он немедленно примчался ко мне с пятью разными тестами на беременность и заставил меня провести их в его присутствии (унизительно). Все пять оказались положительными. На следующий день он пришел ко мне, когда я была одна дома. Он начал уговаривать меня сделать аборт. Он объяснял, что я слишком слаба, чтобы вынашивать ребёнка, и говорил, что если я соглашусь на аборт, он останется со мной: «Я или это». Я ответила, что ему придётся уйти. Тогда он сказал, что сам сделает мне аборт. Он повалил меня на кровать, одной рукой схватил меня за горло, а другой приготовился ударить меня в живот. Я вывернулась, вскочила и побежала к двери. Я бежала и кричала, как мне казалось, час, прежде чем он догнал меня и швырнул об дверь. В этот момент вернулся мой брат и выкинул его на лестницу.

С тех пор я его не видела и не слышала. Я не вписала его имя в родовый сертификат. Я никогда не просила об алиментах, потому что, честно говоря, ни за какие деньги я не согласилась бы общаться с ним.

Беременность была кошмаром с УЗИ каждые две недели. Доктор подозревал, что моя дочь не получает достаточно питания, что её не растут ноги, что у неё, возможно, будут пороки физического и умственного развития. Рекомендации были однозначны: «прервать беременность», «избавиться от «плода». Я родила очень умную, идеально сложенную девочку. Она очень высокая, и у неё ноги, что называется, от ушей. Я ужасно рада, что не придавала значения достижениям технологии.

Моей дочери недавно исполнилось 5 лет, и поверьте мне: материнство – моя жизнь. Иногда я оглядываюсь назад, на те времена, когда мы только что вернулись из роддома, и смеюсь, когда вспоминаю дни, когда я укладывала её спать в зимнем комбинезоне, потому что мне нечем было заплатить за отопление. Вначале у нас ничего не было, кроме друг друга: ни телевизора, ни машины, не было даже кровати. Только мы, укутанные в одеяла и зимнюю одежду, чтобы согреться. Сейчас у меня уважаемая работа в солидной компании. У нас есть всё, что нужно. У меня своя квартира. Недавно я купила новую машину. Всем девушкам, которые готовы сдаться, я хочу сказать: НЕ СДАВАЙТЕСЬ. Моя дочь – величайший дар из всех, которые я получала в жизни. Решение против аборта для меня – это не столько спасение жизни ребёнка, сколько спасение моей собственной жизни. Моя дочь – мой Ангел, она спасла мне жизнь. Где бы я была сейчас, если бы не она? Спасая своего ребёнка, ты спасаешь саму себя и открываешь для себя возможности, о которых прежде и не подозревала. Моё сердце разрывалось, когда я слышала, как она молится:

«Дорогой Иисус, спасибо, что Ты вернулся из мёртвых. Пожалуйста, пошли мне хорошего папу. Спасибо. Аминь».

Верьте в Бога, и Он всегда будет рядом, при каждом решении, которое вы принимаете, при каждом вашем шаге… Кстати, у моей дочери теперь есть замечательный отец, её молитвы были услышаны! Господь услышит и ваши молитвы!

Подробный рассказ "врача" о поздних абортах:
...Итак, средств предохранения почти не существовало. Аборты же были вполне доступны и бесплатны, правда, без обезболивания. Обезболивание в тех краях, где я жила, появилось лишь в конце восьмидесятых. За деньги.
Сколько абортов сделала я своим пациенткам за время своей практики, сказать сложно. В бытность интерном, например, спускаться в абортарий приходилось каждый день, с трех до пяти. Кресла в абортарии стояли в ряд, штук десять-пятнадцать, на помню точно, но много. Женщин запускали группами, по количеству кресел. Платные, с наркозом, слева, бесплатные - справа. Между креслами садилась акушерки, по одной на два кресла. Их задача была - держать "зеркало", вставленное во влагалище. Одно - левой рукой, другое - правой. Перед каждым креслом сидело по интерну или по молодому врачу. Между всего этого передвигалась бригада анестезиологов. И - поехали.
Знаете, как определялось, что матка вычищена полностью? По звуку. "Хруст свежевыпавшего снега", так это называлось. Медицина вообще богата метафорами, так уж исторически сложилось. 10-12 абортов за два часа - такова была норма. Рука у меня к пяти часам буквально отваливалась. Как выносили это акушерки с двумя вытянутыми руками на весу - не знаю.
Что чувствуешь в момент, когда делаешь кому-то аборт на раннем сроке? Ничего. Удовлетворение от хорошо сделанной работы в момент, гогда хлюпанье сменяется "хрустом снега". Это работа, как и любая другая. Женщины не только идут на это добровольно, но еще и платят за это деньги. В то время профессия гинеколога, собственно, и стояла на этих двух китах: производство абортов и лечение последствий абортов.
Последствия были разнообразны. Воспаления, бесплодие, кровотечения, нарушения цикла, кисты, эрозии, прободение матки, онкология. На мифическое "воспаление придатков" жаловалась каждая вторая на обычном приеме. Боли, нарушение половой жизни, вечный страх беременности. Было это оправдано? Было. Кто мог позволить себе лишнего ребенка? Да никто. Двое - норма. Трое - уже гражданский подвиг. Больше трех - сумасшествие. Аборты были спасением при отсутствии нормальной контрацепции, злом, нo необходимым. Даже при легкости записи на аборт процветали аборты нелегальные. Женщини с последствиями таких абортов загибались в гинекологических и акушерских отделениях страны, часто оставались инвалидами, нередко умирали от сепсиса - акушерские инфекции и кровотечения являются одними из самых страшных в мире.
Если аборты на маленьких сроках не вызывали чувств, то аборты на сроках поздних были откровенно отвратительны.
Чаще всего они делались не по медицинским показаниям, а по показаниям социальным - глупых пятнадцатилетних дочерей приводили за руку матери, узнавших о грехе слишком поздно.
Здоровых и вполне живых, хотя и нежизнеспособных, младенцев вынуждали к преждевременным родам. Продукт родов, как правило, мог дышать и слабенько плакал. В нашей больнице их клали на подоконник, где они и умирали мучительной медленной смертью в течении нескольких часов. Эта картина до сих пор стоит у меня перед глазами.

Ссылка на пост в дневнике "врача", откуда взят этот фрагмент:
http://polet-fantazii.livejournal.com/134708.html

Почему врач в кавычках? Так вроде врачи должны помогать ЖИТЬ, а не умереть. Здесь - все наоборот.
Вспоминаются нацистские врачи - сколько тысяч человек они угробили "передовыми" медицинскими опытами?
А здесь - "врач" убивает детей ежедневно, с утра до вечера.
Лживое общество его оправдало. Лживому обществу нужны палачи, что бы убивали ненужных детей - побочный продукт "любви".

Как сообщил в интервью РИА «Новости» президент Российского общества акушеров и гинекологов, заведующий отделением восстановительного лечения Центра акушерства, гинекологии и перинатологии им. академика Кулакова Владимир Серов:

«В России в прошлом году умерло 340 женщин (вследствие абортов)».

О неутешительных цифрах статистики и государственной политике в этой сфере рассказывает секретарь Совета по биоэтике при Московском патриархате о. Максим Обухов:

– Что касается статистики абортов, то, скорее всего, их реальное количество – намного больше. Депутат Мизулина как-то представила на суд общественности свои расчеты. Основываясь на различных косвенных данных, она предположила, что реальная цифра – где-то в несколько раз больше. Во-первых, не учитываются медикаментозные аборты, которые по своей сути ничем не отличаются от хирургических (только способом убийства нерожденного ребенка). Достаточно набрать в интернет-поиске словосочетание «медикаментозный аборт», как мы увидим огромное количество предложений. Так что убедиться в широкой распространенности этого явления может каждый. Причем если на Западе в прессе постоянно всплывают сведения о разного рода осложнениях после медикаментозных абортов (вплоть до смертельного исхода и тяжелых осложнений), то у нас на этот счет хранится полное молчание.+

Весь мир уже облетела страшная весть. Терракт в Московском метро.
35 погибших. Россия скорбит, Россия возмущена. Люди говорят о чудовищности этого злодеяния. И это так и есть - злодеяние это страшное.

Но никто сейчас не вспоминает о ещё бОльшем злодеянии, которое происходит в России ежедневно и которое скорее всего и является подлинной причиной всех тех страшных террактов. Ежедневно в России матери убивают десятки тысяч своих нерождённых детей. 90 000 детей в год убивается на поздних сроках. Это уже живые дети, медсёстры выносят шевелящихся, смотрящих на них, хватающихся им за пальцы своими крохотными ручонками деток. Они выносят их на холод и оставляют умирать безо всякого медицинского ухода. Часто, когда приходят за детскими трупиками, под ними, на специальной простынке остается лужица мочи. Это уже полноценные дети.
Людей мучает вопрос - Когда прекратятся терракты?! Терракты, болезни, катастрофы и т.д. - это наказание за реки крови невинных младенцев. Это даже наказание, это призыв к покаянию. Ибо какое должно быть наказание за реки крови беззащитных детей?

Началась Страстная седмица... Ещё есть время каяться. Господь ещё ждёт покаяния...

1. Что делать, если после изнасилования девушка забеременела?

2. Как быть, если врачи диагностировали, что ребенок может родиться больным?

Это действительно животрепещущие вопросы - человек, задающий их, возможно, решает главный вопрос своей жизни. Мне бы хотелось предложить уважаемому читателю познакомиться с замечательной женщиной с очень нелегкой судьбой - ей пришлось ответить на оба этих вопроса, причем на второй - дважды.

У матери есть право выбора. У ребенка нет ни права, ни даже возможности выбирать. Надеюсь, что прочитав это повествование, Вы сможете самостоятельно ответить на вопросы, приведенные выше.

По просьбе главной героини все имена изменены.

«Негодных же и бабьих басен отвращайся,
а упражняй себя в благочестии»
1Тим.4:7


Одиннадцать лет назад

«Алла, да ты с ума сошла! Одинокая, сын нигде не работает, дочь с синдромом Дауна – обуза, а тут еще и ребенок! Нет, ты только представь, как ты будешь жить!» - Марья Константиновна, грузная женщина с оплывшим, нездорового цвета лицом, покачала головой.

Я сидела за столом, обхватив голову руками. Сейчас мне было действительно страшно – страшно, как никогда. Моя Инночка беременна! Моя пятнадцатилетняя дочь, – вечный ребенок, безобидное создание, вот уже четыре месяца носит под сердцем новую жизнь.

«На, вытри глаза» - она протянула мне платок, - «И прекрати рыдать. Надо решение принимать, в конце концов. Как же ты любишь жизнь себе и другим усложнять, Алла. Надо бороться с обстоятельствами. Надо о себе думать – кто еще о нас подумает? Твой Витька или Генка мой?» - Марья, пожав плечами, тяжело вздохнула.

«Как ей сказать? Как?» - думала я, накручивая промокший от слез носовой платок на палец.

***

Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят Мф. 5, 8

Двадцать шесть лет назад.

«Девочка, хорошая моя, красавица, милая! Почему же так случилось? Я так ждала тебя доченька», - безутешно рыдала я, держа на руках мою малышку. Педиатр, Дарья Петровна, покачала головой: «Возьми себя в руки. У тебя муж хороший, сыну пять лет. Себя всю оставшуюся жизнь на муки обречешь и мужиков своих? Ей в интернате лучше будет, среди таких же».

далее...

Взято у Pro Life Li Ru.

- К р е с т н и ч е к твой нынче невесту привёз, ты уж приходи, Маврунь, будем петь, как положено, - очередной раз услышал я это странное, для некрещеной и неверующей бабушки, слово и снова вспомнил, вдруг, тонкую спицу, фигуру петушка на её рукоятке, горящие свечи, увиденные сквозь щель печной занавески, странные стихи нараспев...

...Долгие послевоенные годы в стране были запрещены аборты по желанию женщины, - требовались особые показания, да и с ними было не всё так просто.
И даже когда, наконец, аборты были разрешены, - сделать их в деревне было, практически, невозможно. Следовало ехать в "район" - то бишь, в районный центр, где был соответствующей квалификации персонал и техническая возможность для подобных процедур.
Но разрешить-то – разрешили, а позором и чем-то грязным эта процедура всё равно осталась и никакой врачебной тайны за собой не несла: даже если на "выскребание" приходила девица взрослая и сама решающая – всё равно до её деревни весть доносилась через пару-тройку дней, обрекая на косые взгляды и плевки вслед. "Скинуть" было позорнее, нежели "понести" без мужа.
Потому, многие решались на поиски старушек-у м е л и ц по такому делу.

... - Твёрдо ли решила, хорошая моя? – спрашивала дрожащую девицу бабушка.
- Д-да...
- Ну тогда сиди, слушай, смотри, сегодня буду готовить тебя, а завтра уж и дело сделаем...

Она ставила на стол большую деревянную, крашеную черным потрескавшимся лаком, шкатулку, доставала красную бархотку, сложенную вчетверо, расстилала её, затем укладывала сверху странного вида спицу, с крючковатым загнутым острием и рукоятью в форме петушка, поднявшего в испуге крылья...
Все это время она негромко приговаривала то ли стихи, то ли молитвы со странными рифмами, из которых слышалось:

- ...будем-будем мы искать,
как нам деточку убрать,
спи, малютка, спи малыш,
больше в мамке не поспишь...

Потом трясущаяся посетительница ложилась на топчан, установленный в центре комнаты, по обе руки от неё ставились на пол две обрезанные стеклянные колбы, на дно которых, капнув расплавленным воском, прикреплялись две свечки, принесенные самой девочкой.
Продолжая нараспев приговаривать, бабушка вдруг затихала, проводила недрогнувшей ладонью сквозь пламя обеих свечей и говорила:
- Мальчик...это хорошо, мальчики лёгонькие, выпрыгивают сами, а этот еще и с челочкой, заводной, п о п р ы г у н...

На обнаженный живот укладывалась спица , свисая за край своей петушковой рукоятью, спицу двумя сухонькими ладошками бабушка прокатывала от груди до самого низа живота и обратно несколько раз, продолжая разговаривать с кем-то, незримо присутствующим, бессмысленными, для меня, подглядывающего, словами:

- катись-катись веретено
мне расскажи что знать дано,
как птенчик малый будет жить
и как же нам его сгубить...

Вдруг, она толкала рукоять этой страшной "спицы" девочке и требовала:
- Возьми в руку крепко, сама прокати веретенку, что почуешь – кричи!
Испытуемая бралась за петушка и с воплем отдергивала руку:
- Горячая!

- Всё правильно, всё правильно, - шептала ей бабушка – знач, эта п р о ц е д у р а для тебя последняя, знач, больше не "понесешь", как вычистим тебя завтра, - петушок знак дал...
Потом был чай со зверобоем, мятой и душицей, - который посетительница пила, обжигаясь и боясь отказать, потом бабушка расчесывала ей волосы, повторяя уже другие стихи:

- власы и головушка
молчи моя соловушка
не кричи молодушке
о мальчонке-солнышке...

Расставаясь, сговаривались на завтра, на одиннадцать вечера, со своей простынёй и ватой-бинтами...

Назавтра никто не приходил.

К а к они находили бабушку, как именно её им рекомендовали – загадка...
Знаю только лишь, что в трёх крупных деревнях у неё были «товарки» - знакомые старушки, приходившиеся дальними родственницами, кумами иль вовсе – седьмой водой на киселе – про которых шла известная молва, - вот к ним и обращались "понесшие" молодицы, а те уже и направляли их к бабушке...

Проходили месяцы, иногда – годы...
В сенках я, вдруг, видел плачущих женщин, целующих испуганной бабушке руки, суровые отцы семейства совали конверты с пухлым содержимым, но денег бабушка не брала.
Тогда и появлялись наутро крынки с еще парным молоком у ступенек крыльца, шмат сала в туеске, кусмище масла, завернутый в несколько слоев пергамента и уложенный в самодельную липовую корзинку... Однажды на моих глазах из военного уазика выгрузили целый ящик венгерских яблок – невиданное лакомство среди сибирской зимы.
А уж если бабушке надо было нанять машину для перевозки дров в её хатку – то, несмотря на все уговоры взять деньги, машину пригонял очередной "крестничек" и брал только то, что положено "по совести" - на бутылку красненького.
В результате молоко она относила соседку пропойце и туберкулезнику, которого иногда распекала за золотые руки, прикладываемые только к "шапочке" беленькой поллитровки, яблоки доставались и родным внукам, и соседской цыганской семье...

- Неужели, НИ ОДНА так и не пришла на второй день? – однажды, Читать далее...

Уровень абортов в России на 50% обусловлен дикой схемой оценки деятельности врача-гинеколога в ЖК. Дело обстоит так: качество работы врача оценивается ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО по абсолютному количеству ЧП при беременностях своих пациентов. При этом количество случаев, когда женщину напугали и она побежала делать аборт, не учитывается НИКАК. Т.е., в абсолюте, гинеколог, "отправивший" (пишу в кавычках, поскольку обычно напуганная женщина просто безо всякого направления идет делать аборт) 1000 из 1000 своих пациенток на аборт считается хорошим. А гинеколог, не отправивший ни одну женщину на аборт, но из 1000 случаев получивший, скажем, одного мертворожденного младенца будет считаться хуже, поскольку у нее проблем больше, чем у первой. И это при том, что здесь никак не учитываются последствия аборта. Эта практика отработана, и врачи, старающиеся сохранить беременность a priori имеют хуже статистику и рано или поздно их просто увольняют, а в системе со временем остаются лишь абортивно-настроенные. Таким образом, одной из главных задач пролайфа является: 1. изменение системы оценки деятельности врача гинеколога, которая должна учитывать количество сохраненных беременностей, а также предусматривать наказаний за неправильный негативный диагноз, а не только неправильный позитивный. 2. создание системы законодательной защиты врачей от произвола руководства, когда врача наказывают лишь за абсолютное количество проблем без учета процентного соотношения количества сохраненных беременностей к общему количеству беременностей.

По этому адресу: http://www.liveinternet.ru/communit...9/post116891953
Можно прочитать эту небольшую, но революционную запись:

"В идеале:

Я - беременна. Со мной рядом любящий нежный мужчина, проявляет о нас безграничную заботу. Я чувствую себя в безопасности, мне уютно и все что во мне есть принимается миром. И солнце весело играет лучами в окне. И веточки с листьями мелькают от ветра. Я просто смотрю в окно, я спокойна и умиротворенна. Я - есть жизнь в колыбели у Господа.

Было так:

Мне было важно, что скажет мой парень, если узнает, что я - беременна. Я не планировала, но мне хотелось слышать от него слова - если это произойдет, то мы поженимся. Готовность разделить со мной не только сладкие минуты, но и ответственность перед новой жизнью. И он сказал эти слова. Это все! Для женщины это венец отношений с мужчиной.

Прошло немного времени:

Отношения не такие, как раньше, 1,5 года армии ломают, и дочке почти год, я недавно бросила ее кормить.
После поездки в армию к нему, жду месячных, они не наступают. Утренние подташнивания подсказывают - беременна. Но как же?! Ведь близость сразу после месячных ничем не угрожала. Воспитание в Советском Союзе и нелепые сейчас, а тогда - нормальные слова мамы "пока женщина не пережила аборт, она - не женщина". Зрелые, бывалые тетки-медработники с работы, по знакомству выписывающие направление в больницу на аборт и подбадривающие - "вперед! - мы все через это прошли! Вступай в наши ряды!" . В голове самое неприятное и отторгающее - его слова: "не надо больше детей" и ощущение полного одиночества. Весна Солнце и те же ветки за окном. Одна. Глядя на маленькую дочь, оценивая пережитое в одиночестве мучительное армейское время. И мысли "а вернется ли он таким каким уходил? А вернется ли он ко мне?" Возможно я с первых дней была мать-одиночка? Страх будущего и разочарование.
.......
Это была девочка, похожая на меня - крохотная несмелая жизнь. Ее никто не слышал, ее желание жить и тихий крик, не слышала даже я - ее мать. Ее мать была солдат - вступающий в ряды "советских настоящих женщин". Которая говорила себе - это еще не жизнь во мне, чтобы оставаться хладнокровной. Приговор после осмотра - придете после 8-ми недель. Почти месяц ощущать тебя и каждый день готовиться, мысленно убивать тебя - беззащитная хрупкая жизнь. Я плакала, но не помню, по тебе ли, скорее по себе. Я игнорировала присутствие тебя, иначе не смогла бы пережить этот ужас. Хорошая, если можно так сказать, добрая врач. И страшное чувство расплаты за наслаждение, за радостные минуты. Когда тебя там касается не он - не любимый мужчина, а блестящие холодные металлические инструменты и чужие руки, все вместе - уничтожение жизни, и я не чувствую как улетает твоя душа, я занята своей болью, своей мукой, своим наказанием, а ты - маленькая неудачная попытка жизни, я никогда не осмеливалась даже тебя представить, какая ты, ты просто была проблема для меня. Где ты, душа моя? Где ты? Моя маленькая хрупкая жизнь? Вернись, если можешь! Вернись если можешь хоть травинкой в мою жизнь! Ты была и я тебя любила, но боялась себе в этом признаться. Ты всегда была со мной рядом, и даже после покаяния и исповеди. Говорят, что тогда Бог прощает. Но прощаю ли я? Прощаю ли я себя за убийство тебя? Ты моя маленькая бабочка - душа! Прости меня! Я хочу отпустить тебя сейчас, потому что ты - была и есть до сих пор со мной. Но я должна разжать кулак, раскрыть ладонь и отпустить, как бы ты не была мне дорога! Спасибо тебе за то, что ты захотела пожить во мне и хотя жизнь твоя была короткая и не принятая, я все равно хранила тебя и давала тебе тепло, я помню тебя. Теперь лети. Бабочка-душа. Мы встретимся с тобой на небесах."

Конец записи.

Ох... Много дури я читал и мне писали... Например, то, что убить менее подло, чем родить, дать жизнь, пусть с другими родителями - психология просто марсианская. Но то, что написано в этом посте меня просто торкнуло, вспоминал целый день. Кто читал невнимательно - запомните это навеки:

"пока женщина не пережила аборт, она - не женщина"

Кто плохо владеет русским языком - даю перевод - "пока баба не убила своего ребенка, хотя бы одного, она не человек"
Т.е. чем больше убиваешь своих детей, тем становишься более женственной, более женщиной.
У меня проблема - в первый раз в жизни я не знаю, как реагировать. глупость и тупость такой степени, что фраза не воспринимается всерьез. С другой стороны, зная, сколько дцш загубленных, неродившихся русских людей стоит за этим, смеяться как-то не прет.
В годы пропаганды рассказывали, что мальчики из гитлерюгенда воспитывали собак, привязывались к ним, а потом должны были их своими руками убить - типа от этого характер закалялся.
Ну какие на хрен собачки? Какой на фиг характер от этого... КАК УБОГО! Как по-детски по сравнению с заявой, что пока не прикончишь своего ребенка (не псину какую, человека!) ты сама на человек.
Я пришел к одному выводу - такая мерзость могла родиться в умах только в АТЕИСТИЧЕСКОМ обществе.
Этот пост Читать далее...

Православный медико-просветительский центр "ЖИЗНЬ" распространяет вот такие пакеты. Нам ведь ничего но стОит класть продукты в такие пакеты. А сколько жизней это может спасти...

[501x699]

В 2001 году Эмма реализовала своё право на аборт. В этом решении она раскаивается все прошедшие годы.

Я узнала о своей беременности в понедельник 24 сентября 2001 года, через два дня после моего дня рождения (мне исполнилось 18). Я сразу решила рожать. Мы с Игорем расстались за три недели до этого, и когда я ему рассказала, он был в шоке, но сказал, что «даёт добро». Мои родители сказали, что аборт – единственный выход, что моя жизнь закончится, если я рожу этого ребёнка. Но так как Игорь меня поддерживал, я каждый раз улыбалась при мысли, что скоро стану мамой. Однако уже в среду Игорь согласился с моими родителями – он не был готов к тому, чтобы стать отцом. Я чувствовала себя такой одинокой и потерянной, что согласилась на аборт. Я не хотела этого, но мне хотелось, чтобы все были довольны и счастливы. Мои родители были на седьмом небе от счастья, когда узнали, что я переменила решение. Пошла в больницу, где мне после первичной консультации дали направление на аборт.


Аборт

2 ноября у Игоря был рабочий день, поэтому я попросила своих лучших подруг, Люду и Полину, пойти со мной в больницу. Мы пришли туда ровно в 8:00. Меня отвели в палату. Хотя меня ждали подруги, мне было страшно и одиноко, даже более одиноко, чем раньше. Следующие два часа прошли быстро. Я заполнила бланк, который мне принесли, приняла лекарства, переоделась в больничный халат, выпила ещё какие-то лекарства, заполнила ещё один бланк, и мне поставили капельницу.

Потом меня отвели в операционную. Я помню, что комната была большая и белая, и что из меня торчали какие-то инструменты. Я очень смутно помню свои ощущения и что происходило там внизу и звук откачивающего насоса. Ощущения были очень слабыми благодаря анестезии, но всё же я была в сознании и понимала, что происходит.

Я не помню, как попала обратно в палату, но помню, что заходила медсестра и сказала мне: «Ну что ж, ты больше не беременна». Эти слова задели за живое, и я зарыдала неудержимо. Зашли Люда и Полина, разговор получился неловким. Я была сонной из-за лекарств и оцепенелой.

В полдень мне разрешили пойти домой. Те четыре часа изменили всю мою жизнь. Я вошла в больницу с ребёнком, а вышла без него. В течение нескольких недель я была такая как обычно. Я чувствовала странную мучительную грусть, но так как меня предупреждали, что мне может быть грустно несколько дней, я решила, что это скоро пройдёт.


Мучительные последствия

В начале 2002 года до меня дошло – я сделала аборт. И пошла я на это только для того, чтобы другие люди были довольны. Я никогда не увижу и не подержу на руках своего ребёнка, не узнаю, каким бы он вырос. Я глубоко раскаивалась в том, что сделала аборт и в том, что не придавала значения своим желаниям. Я злилась на себя за то, что не отстояла, не защитила своего ребёнка, и на Игоря за то, что настоял на аборте и не поддержал после – и что смог спокойно жить дальше, как будто ничего не произошло. Я злилась на родителей за то, что не слушали моего мнения и указывали мне, что для меня лучше. Я очень скучала по ребёнку и была постоянно погружена в мысли о том, как протекала бы беременность, на каком сроке я была бы в данный момент, как бы все ко мне относились, какими были бы мои отношения с Игорем…

Неважно, что мне говорили. Я не считала своего ребёнка «просто мешочком клеток». Когда я только узнала, что беременна, у меня было чувство, что будет мальчик, и в те недели я начала называть его Алёшей. Так продолжалось и после аборта – почему-то называя своего утраченного ребёнка по имени, я чувствовала себя лучше. Алёша никогда не был «чем-то».

Потом стало хуже. Из весёлой беззаботной девчонки я превратилась в полную противоположность. Я не могла видеть своих друзей. Не хотела выходить из дома. Потеряла интерес к учебе, и это немедленно сказалось на оценках. Начала выпивать в надежде на умственное и эмоциональное оцепенение. Я стала воплощением гнева. Гнев был единственным чувством, которое я испытывала. Я легко поддавалась переменам настроения. То время, когда я должна была бы веселиться и наслаждаться каждым часом, стало худшим периодом моей жизни, наполненным множеством прежде неведомых эмоций и опасных мыслей.

В те месяцы после аборта, когда мне было особенно плохо, со мной рядом был только один человек, с которым я могла поговорить – моя лучшая подруга и соседка Полина. Она была так чутка ко мне. Если бы не она, я вряд ли была бы сейчас на этом свете. Иногда по ночам я обдумывала способы покончить с собой – я чувствовала, что не имею права жить после того, как лишила этого права Алёшу. Несколько раз я резала себя, чтобы почувствовать хотя бы часть той боли, которую, как я думала, «заслужила». Мои друзья ни о чем не знали.

Никто меня не предупредил, что «годовщины» будут такими тяжелыми. Когда подходил «срок», теряла голову и серьёзно обдумывала, как причинить физическую боль Игорю, и страшно сердилась на своих родителей – не могла разговаривать с ними, терпеть не могла их советов и злилась, когда Читать далее...

...Недавно в один из моих антиабортных блогов - дневников написала читательница, решившая передать рассказ своей сестры. Признаюсь честно - не поверил бы, если не многие подобные рассказы разных женщин, как медицинских работников, так и пациенток гинекологических отделений, которые описывают, по сути, один и тот же процесс умерщвления ребенка, который выжил при "солевом аборте". Правда, рассказы эти весьма коротки, умещаются в несколько строк - видимо, вспоминать такое тяжело (и то верно - рехнуться можно. Это как же надо любить СЕБЯ, что бы ради своей "СПОКОЙНОЙ" жизни "без проблем" таким страшным образом КАЗНИТЬ, другого слова не найдешь, своего ребенка?)
Так как рассказ уважаемой читательницы был более полон, размещаю его с её разрешения.

...Моя подруга лежала в больнице (у неё был выкидыш, подскальзнулась и упала), в гинекологии. В палатах там лежат все - и беременные, и на аборт, и после выкидышей. Аборты на больших сроках делали прямо в палатах, на виду у всех. Делали укол, вызывающий роды и ребеночка 5-6 месяцев вытаскивали по кусочкам: РУЧКИ, НОЖКИ, ПОЛОВИНА ТЕЛЬЦА, ДРУГАЯ ПОЛОВИНА, ГОЛОВКА...
"Ой, а у вас мальчик! (девочка)" - Девчонки молодые, побоявшиеся раньше рассказать мамам, взрослые женщины, не желающие иметь детей, беременные, лежащие на сохранении, только что потерявшие - у всех в глазах ужас от происходящего. А женщина, из которой достоют кусочки её ребеночка лежит - представляете, о чем она думает? Страх? Стыд от того, что ВСЕ это видят? Позор? Угрызения совести? Раскаянье? Унижение? Осознание того что она совершает убийство? Да много о чем думает!!! О чем бы не думала, она только сейчас осознает, что это она пронесет через всю свою жизнь,э то будет её грех и она будет его искупать!
Это происходит по много раз: "РУЧКИ, НОЖКИ, ГОЛОВКА, ТЕЛЬЦЕ... Опять - "РУЧКИ, НОЖКИ, ГОЛОВКА, ТЕЛЬЦЕ,"МАЛЬЧИК", "ДЕВОЧКА"...
Врачи на вопрос "Почему это делается в палате?" Отвечают:"Пусть смотрят, может кто-то передумает". Действует: одна девушка кричит, что хочет домой, что не сможет этого сделать... Сработало! Чудо - один остался в живых! Но сколько убили???
Многие боялись ходить в туалет - очень страшно!!!
Женщины, которым ввели солевой раствор (они называют это "заливкой"), но ребенок с таким огромным желанием жить, увидеть мир, любить - что никакой раствор ему нипочем, родился - кричит от боли, т.к. все его крошечное тельце в ожогах, местами потемневшая, сожженая кожа - врачи отдают этих деток "мамам", потому что сами убивать не хотят. А "мамы" - кто во что горазд: кто просто на окне оставит замерзать, кто в туалете пытаеся утопить, кто подушку на лицо положит, а кто и руками задушит... А они кричат во всю силу своих крошечных лёгких, ведь они не могут себя защитить, они беспомощны, самый близкий и родной человек, который ДОЛЖЕН их ЗАЩИЩАТЬ и ОБЕРЕГАТЬ - лишает их права на жизнь!
Вот и боятся ходить в туалет - придешь, а там на окне лежит ребенок и кричит, долго кричит, и замерзает, и никому до него нет дела...
А когда они умрут - "мамы" относят их врачам, которые их оформляют как мёртворожденных (хотя это убийство матерью новорожденного и за это
есть статья)...

Мария Д.