[показать]
[показать]

Lillian Bassman - американская художница и фотограф, родилась в 1917 году в Бруклине. Ее родители были еврейскими интеллектуалами, эмигрировавшими из России в 1905 году и поселившимися в Бруклине, Нью-Йорк. С 1940 по 1960 годы она работает в Junior Bazaar и позже в Harper's Bazaar, где она способствовала карьере таких знаменитых фотографов, как Ричард Аведон, Роберт Франк, Луи Фарер и Арнольд Ньюман. Под руководством русского эмигранта Алексея Бродовича она начала создавать свои собственные черно-белые фотографии моделей, которые появлялись в 1950-1965 годы в Harper's Bazaar. Интерес к ее работам возник снова в 90-е годы. В настоящее время она работает с дигитальными технологиями. Lillian Bassman является одним из последних крупгых фотографов-женщин в области моды.
|
|
|
композитор Алексей Захаренко
Слушай сердце, пусть оно укажет,
Где найти любовь, где потерять…
Сердце -верный друг, оно подскажет…
Без него всё можешь потерять…
Ты иди по правильной дороге,
На которую нога сама ступает…
Не найдёшь там счастье на пороге?!
Ничего, ведь сердце оправдает…
Ты закрой глаза и сделай шаг…
И не бойся ты нечаянно оступиться…
Оступился? Пусть же будет так…
Значит так должно было случиться…
Ты иди за сердцем, за мечтой…
Даже зная, что не выйдет ничего…
Знай, что сердцем я всегда с тобой ;)
Будь смелей…не бойся ничего…

![]()
Закрой глаза, и загляни в себя.
Зажги свечу средь серой пустоты.
Пусть озарит сияние огня
Все краски мира. Это чудо - Ты!
Смотри: картины, реки, города,
Поля, цветы, огни, потоки звуков...
Мелодия души - бесценный дар.
Услышь ее, и протяни ей руку.
Ты растворись, соединись с мечтой,
Которая отныне наяву.
Почувствуй лучик солнца золотой,
И, словно птица, взвейся в синеву.
Лети вперед - навстречу красоте,
Навстречу счастью, к звездам в небеса,
Навстречу новой сбывшейся мечте!
Весь мир в тебе. И этот мир - ты сам.
![]()
|
Эту картину можно увидеть в музее Орсе, она висит там в маленьком зальчике на первом этаже, по левую руку от центрального пролёта. "Сорока" Клода Моне - это абсолютный живописный аналог пушкинского "мороз и солнце; день чудесный". Эта картина - самый разительный пример того, что из картины может идти больше света, чем на неё света падает.
"Сорока" - это освежающий всплеск света, поражающий не ожидающего таких эффектов посетителя музея. Но простота изображения как-то ставит в тупик. Ну что там изображено? снег, плетень под снегом, калитка... на калитке - сорока. За плетнем кривые ветки фруктовых деревьев; охристая стена дома с двумя каминными кирпичными трубами на крыше; ныряющий куда-то вниз (за черту нашей видимости) пейзаж и белая снежная даль. Написано всё широкими и широчайшими мазками, кое-где потыкано концом круглой кисти - вся живописная кухня на поверхности. Так, что даже непонятно, как из этого может получиться "мороз и солнце".
И если вы отойдете от этой картины в момент, когда после первого взгляда вы сформулировали все поддающееся формулированию, в вашей памяти так и останется только вспышка света, снег и сорока... Чистота, и радость, и невероятная простота картины затягивает взгляд внимательного зрителя в свою глубину, зачаровывает его.
Ярослав ГОРБАНЕВСКИЙ
|
Рабиндранат Тагор
(перевод Л.Гумилева) |
|---|
[640x566]
Яцек Йерк |
Ни времени, ни следствий, ни причин –
Мир затаился в глубине – и замер,
В бездонном сне беззвёздности почил,
Предвидя воскрешения экзамен;
Предчувствуя, что бед не избежать...
Но в тихий хор вечерних песнопений
Вольётся слов невнятных благодать -
О радости и нежности весенней,
Что нам дарует краткий счастья миг...
И – ни причин,
Ни времени, что лечит...
Есть только ТЫ...
И странный
Этот мир,
И этот
Час,
Открытый
Прямо в Вечность...
Александр Ли
Как больную свою ошибку,
Как далекий безсвязный миф
Вспоминаю твою улыбку
И дрожащий гитарный гриф.
И, как рану от острой бритвы,
Что в глубоком шраме жива,
Сохраняю святой молитвы
Твоих грустных песен слова...
Может быть раздумье проснется
И в твоем светло-синем дне,
И из темных глубин колодца
Встанет остро мысль обо мне,
То тогда, на гитарном грифе,
Отгоняя раздумья прочь,
Помолись о безсвязном мифе,
Отошедшем в глухую ночь.
Зимний ветер так колюч и хлесток,
Жжет лицо, царапает его.
Вот и он, — знакомый перекресток,
Но на нем не видно никого.
Треплет ветер, точно очумелый,
Белоснежный Божий пуховик.
Буду ждать тебя я вечер целый,
Пряча щеки в мятый воротник.
Гулко бьет цветной стеклярус града
В ободок фонарнаго стекла.
Может быть, мне ждать тебя не надо?
Может быть, не выйдешь из тепла?
Может быть, с скучающей зевотой
Просто ляжешь с книжкою в постель
И забудешь, что томится кто-то
На углу, в собачую мятель?
Тихо скажешь, что в такую стужу
И собак не выгонит никто;
И прижмешься, ласковая, к мужу;
Он тебя укутает пальто.
И заснешь, забывши про бродягу,
Не услыша мой безмолвный крик.
Я вздохну и тихо, тихо лягу
Под фонарь, на Божий пуховик
Стихи: Александр Ли
Художник: Ирина Бируля
Париж, Париж, под Новый Год,
Торговля, ярмарки, цветы.
Двадцатый век, начала ход,
Рекою времени мосты.
Одним мгновением порой,
Сто лет назад или вперед.
Вчера Париж передо мной,
Сегодня Риги талый лед.
Глазами сердца Сакре-Кер,
Белее снега купола.
Монмарт, святой и фантазер,
Мое спасение от зла.
Кафе, кафешки, Ренуар,
Латрек, Пикассо и Ван-Гог.
Монмарт, Парижа будуар,
Заря вечерняя, мой Бог!
Париж, Париж, под Новый Год,
Привет, Эжен Гальен-Лалу!
Твое искусство от невзгод,
Эдит Пиаф идет к столу...
Глинтвейн, каштаны, шоколад,
Эдит Пиаф, я пью за Вас!
Glamour Монмарта, променад,
Который чудом сбылся раз.
© Copyright: Жанна Баринова, 2009
«Виды Парижа», Эжен Гальен-Лалу