Отдельный мир. Ничего в нем волшебного, потустороннего и божественного. Никакое это не стирание грани между сознанием и «под», не окно в другое измерение или высшая форма просветления. Мир этот жуткий, наполнен страданиями и безысходностью. Только ничего нет зазорного в том, чтобы смеяться, если тебе смешно и в мурашках на спине, если не по себе. Вот как-то так мне кажется. Итак, творчество душевнобольных. Часть вербальная.
Параноид молчаливый, зачастую ступорозный…
Иногда сердечко ноет,
Злою болью говорит.
Все те формы я, брат, радо
Перенес бы без награды,
Но артериосклероз
Доведет меня до слез…
[167x308]
Письмо на волю.
Здравствуй, дорогой Алексей Дмитриевич!
Шлю тебе свой привет и желаю самого наилучшего в Вашей жизни. Первым долгом прошу Вас походатайствовать, чтобы меня выписали после Нового года. А во вторник прошу уничтожить санитара Михаила Тихоновича, за что буду Вас благодарить.
Меня назначают работать в Москву.
Кроме того, прошу расстрелять Анатолия Борисова, работающего на мясокомбинате, а также Булычева или Богова. За агитацию против меня и людоедство. Меня пуля не берет.
Скоро буду играть в оркестре и жениться или директором каким-нибудь.
С приветом, А. М.
Врачу С. В. Т.
[200x276]
Темя моей головы имело легкий овал и общую полноту. За два года распоряжающиеся соединениями сделали темя вогнутым посередине, недостаточную полноту. Снимите их с постов! Они паразитируют мое юридическое право, вредят и вредили. Поэтому восстановили растяжение связок правого плеча до сего времени. Отрицательно действуют на кору головного мозга, лишая умственной работоспособности.
Виктор
Заявление
Предсадетелю объединенных плебейских парламентов Европы, Азии, Америки, Африки, революции 1905 года и последующих лет.
Борису Г. Иванову и Василию Ф. Константинову
от гражданки СР 1905 года революции 1-ой и республики
1939 года, члена КВД Анастасии Васильевны Комарь-Сякиной.
Заявление
Прошу Вас за воссоединение планеты Солнце чуть не разрозненной кем-то 8 октября 1939 года выдать мне 10 тысяч рублей буквальным счетом. Родственники мне не помогают, плачу за Госстрах и лотерейные билеты и замуж собираюсь выйти, хотя сейчас учусь играть на скрипке.
Мой адрес: Саратов, психоклиника 2-ой Советской Александровской умственной больницы больной-здоровой преподавательнице географии А. В. Комарь-Сякиной.
Если ничего не берется ниоткуда, то откуда берутся морщины? C возрастом морщин больше, а всего остального меньше. Особенно мыслей. А мысли живут в складках коры ГМ. Чем глубже складко, тем больше можно спрятать. Не нужно быть гением, чтоб сложить убавление мыслей, которые прячутся в морщинах головы и прибавление морщин на лице. Морщины сползают с мозга на лицо и мыслям негде больше жить.
[показать]Продолжается череда открытий. Чудных донельзя. Только что ткнулся в книгу одну, от лица пацаненка писаную. И такое щасте детское нахлынуло, ностальгия по варежкам на резинке от трусов, которая через рукава протянута, но коротковата, поэтому руки все время в стороны поднимаются, как у культтуриста.
По шапке чихословацкой замшевой, которую хрен где достанешь, а посему неча роптать, что она на два размера меньше и, когда застегнута, из-под нее ничего не видно. Щеки и нос ведь видно.
По переделанному из танка велосипеду «Зайчег», по спрятанных на антресолях зеленых бананах, которые уже месяц пытаются дозреть. По черной икре, которая на поверку оказалась шпротным паштетом с переклеенной этикеткой. По жвачке «Лёлек и Болек», которую вечером кладешь на стул, а утром опять в рот и так примерно месяц, пока не потеряется.
По экспериментам с телефоном. Когда его наконец установили, нужно было всего минут пятнадцать беспорядочно покрутить диск, клацнуть на «отбой» и ты чудесным образом оказывался в разговоре двух теток, одна из которых все время повторяла «та ты шо», а вторая рассказывала, как разрывается между мужем, фрезеровщиком Колей и стервецом начальником цеха, который лысый, а туда же.
И по словечкам тем ласковым, которыми любящие родители так мило и беззаветно… Впрочем, о словечках, любви и том, что потеть – грех, лучше читать в книге:
Отрывок:
Меня зовут Савельев Саша. Я учусь во втором классе и живу у бабушки с дедушкой. Мама променяла меня на карлика-кровопийцу и повесила на бабушкину шею тяжкой крестягой. Так я с четырех лет и вишу.
Читать дальше…
Поздравляю себя с новой жемчужиной — Павел Санаев «Похороните меня за плинтусом». Санаев этот, пасынок Ролана Быкова, кстати. И, как говорится, «роман автобиографический». Что-то мне подсказывает, что книга эта не стала научной фантастикой и в наше время. Ушел вчитываться в трогательный детский ад.
[300x162] Кино, конечно, но как нравится. Девачка пришла проведать пациентку в дурке. Ее досмотрели, все излишне острое, тяжелое, взрывающееся и щекочащее из карманов повыняли, в рот заглянули, на предмет дурных намерений моск просветили… Ведут по белому коридору…
Девачка спрашивает:
- Она что, опасна?
- Нет, она боится, что опасность представляете вы.
- И долго она будет здесь находится?
- Сколько захочет, она сама так решила.
Открывает дверь эта пациентка. Нормальная такая деваха, ни тени идиотизма на довольном лице, здоровая как першерон и скептчски так смотрить: «Че мол приперлось ко мне без подарков, а? Где дань за дванаццать лет?»
А я тут островом своим дыры себе в голове проедаю, строю его на свой манер, рвы рою, редуты возвожу. Глупостями всякими маюсь, в обчем. А там все на голубом каемочке. Она так захотела, понимаете ли… буржуйка. Посещают ее те, кого она сама хочет видеть. Чуть что не так – она того-этого… трактором перееханая, ее поэтому беспокоить нельзя. А тут же ходют и ходют, за кого будете голосовать, да кто победит на выборах.
Палата беленькая, одноместная. Никаких тебе дедов слюнявых, радио с верховным советом и запаха тюфтелей. Нямка полуфабрикатная – пицца, соус чили, аджика и два пожарника с брандспойтами, чтоб все это возгорание во рту тушить.
[300x162]Стеночки в конуре такие беленьки-беленьки, мягоньки-мягоньки… Хоть бы на полчаса меня туда пустили истерику закатить. Тут же фик закатишь, у меня стены бетонные – только начнешь биться, все соседи ушами прилипнут. А там тишина гробовая. Где еще может быть так тихо, как не в могиле и не в селе ночью, когда собаки, наконец, загнали кур на насест. Только там, в Омериге… вся сила… брат.
Надоело истерику, нажал кнопачку красненькую – ня тебе укольчик успокоительный, спи, дорагой, баю-бай (главное, когда истерика, кнопочку эту головой не раздурачить, а то все – они без кнопочек нишыша не понимают). Надоело спать и истерики закатывать – садись и в кампьютер играй, нетленки свои на блохре ваяй. Надоело – в парк пошел. Ух и парк, я такие только в телевизере и видел. Аккуратненькие, ровные, но при этом мрачные такие, над головой нависают и из деревьев музыка такая… [298x161]Тууууу-дууу-дууу… Как они их так стригут, чтоб сразу и музыка – не знаю.
А че, сестрички там у них
Сначала кусочек, для проникновения в суть.
Боуто, повелитель женщин.
[200x337]Девичье сердце вмещает бессчётное число котов. Каждый кот как в первый раз. Маша познакомилась с одним, в Макдональдсе. Ужасно влюбчивая. Отдала котлету из моего чизбургера. Я за салфетками ходил. Вернулся, а он уже бреется моей бритвой, (С).
Невозможно ругать женщину за чувства. Тем более, Маша рассказала пронзительные подробности из кошачьей жизни. Суть такая, они милые и доверчивые, а люди пользуются.
А теперь ссыль: http://pesen-net.livejournal.com/
Здесь это и много другого. Давненько я не брал в руки шашек, то есть с таким удовольствием не читал чей-то блох. Искренний восторг и открытый от удовольствия рот. Сравнить свои ощущения могу только с первым попаданием на Лурку. Но там творчество коллективное, по крупинкам. А здесь – самородок-самородище.
Ps: Кто исходя из названия этого поста ожидал чего другого, тому целая коробка (из-под телевизера) с разочарованием. Пошел читать дальше, не знаю сколько там, не иначе как сна сегодня не видать.
[420x336] Паспортную систему определенно придумали девачки. Паспорт – это пожизненная накладная, сопроводительный лист и сертификат соответствия, которым снабжается каждый мальчек. Девочкам паспорт нужен только для камуфляжу и имитации равноправия.
Девачки любят заглядывать в мальчиковый паспорт. Заглядывают оне не на фотографию или «кем выдан», а куда-то в последние странички. Приличные девачки делают это неявно. Еще более приличные делают явно и со спокойной совестью, считая, что «ничего такого здесь нет». Процесс этот, и правда, выглядит совершенно физиологично, почти как помыть ноге на ночь.
Лицо у девачек при этом имеет два состояния – предшествующее заглядыванию, когда на нем написано «так-так» и в процессе заглядывания, когда лицо безмолвно говорит «ага». Оно говорит «ага» вне зависимости от того, что увидит в паспорте. Эмоций не выражает, просто смотрит сквозь тебя и неслышно говорит «ага». Состояния «после заглядывания» не существует – «ага» продолжается столько, сколько продолжается все с девачкой.
Что она думает в момент «ага» – представить себе не могу, но в этом процессе она красива самой естественной красотой. Почти как после родов или на сеновале (ни то ни другое не вспомню, но все говорят, что красивее не бывает). Вот, скажем, после аборта женщина совсем не так красива, хотя и намного худее (это помню хорошо).