* * *
  
Со мною вот что происходит:
ко мне мой старый друг не ходит,
а ходят в мелкой суете
разнообразные не те.
И он
         не с теми ходит где-то
и тоже понимает это,
и наш раздор необъясним,
и оба мучимся мы с ним.
Со мною вот что происходит:
совсем не та ко мне приходит,
мне руки на плечи кладёт
и у другой меня крадёт.
А той -
            скажите, бога ради,
кому на плечи руки класть?
Та,
      у которой я украден,
в отместку тоже станет красть.
Не сразу этим же ответит,
а будет жить с собой в борьбе
и неосознанно наметит
кого-то дальнего себе.
О, сколько
                    нервных
                                    и недужных,
ненужных связей,
                                 дружб ненужных!
Куда от этого я денусь?!
О, кто-нибудь,
                           приди,
                                        нарушь
чужих людей соединённость
и разобщённость
                                  близких душ!
      

                                                      (Е. Евтушенко)
 

Вчера ранним вечером хотелось написать что-нибудь жизнерадостное вроде «А жизнь-то налаживается!». Поздним вечером желания как ни бывало. Все в этом мире сиюминутно. И чтобы не дать этой сиюминутности пройти мимо, нужна очень большая ловкость. Есть, чему учиться.  Я, к сожалению, слишком люблю плавные переходы и когда все идет по плану. Поэтому хаотичность не поддающихся моему контролю событий меня огорчает. Я ещё не потерял страх, я боюсь выпустить из цепких лап вожжи, я боюсь, что тогда моя карета перевернется. Я боюсь оказаться виноватым, а особенно виновным в бездействии, в то время как вся моя оживленная деятельность сводится к безрезультатному метанию из огня да в полымя с шилом в известном месте. Вот она, суетность ответственной жизни. А тихая гавань потом. Вот только отработаем положенный срок, вскарабкаемся до нужных высот, удостоимся заслуженных наград, на безбедную жизнь денег наскребем, и вот тогда уж… вот тогда в тихую гавань. А пока у нас геморрой, нужно бегать. Успеем насидеться. Флаг нам в руки и барабанную дробь в аккомпанемент.

"Полностью жить в настоящем моменте"

- Дзякутe Сэтоути
 

"
Иногда кажется: надо жить так, чтобы никто не мог назвать тебя своим, не мог дать точного определения – кто ты ему. Захочет сказать «моя любовница» или «мой друг» и запнётся – «ну, не совсем…». И чем дольше ты проскользишь между людей без ярлыков, тем целее будет душа. Потому что обилие таких определений от других будто бы снимает ответственность: если человек кому-то «жена», это многое извиняет…. Вроде не зря живёшь, если про тебя уже сказано «мама». Но трудно стать сильным, когда тебе постоянно делают поблажки, вот и скользишь ничейным, отбиваясь от названий – и от людей.
Хочется, чтобы звали только по имени, которое выбираешь сам.
"
(с) Марта Кетро
 

Дорогие мои светлые люди! Вы знаете, как я вас люблю?

И хорошо, что не знаете. Не знаете, что мне можно не говорить «не обижайся!» - я просто не смогу.

Хотя, вы, наверное, всё же  догадываетесь. И я вас люблю ещё больше.

Опустело. Уже шестой день как..

P.S. Я люблю тебя

Я верю в фатум. Я ему доверяю. Значит так надо.

«Отношение к жизни стоики (в частности, Эпиктет) уподобляли игре. Как в игре с мячом важен не сам мяч, который совершенно безразличен, не является ни благом, ни злом, и не результат игры, а сам ее процесс, та легкость, с которой мы бросаем и ловим мяч, та радость, которая связана с этой свободной игрой, так и в жизни важны не ставки, не блага, а ее правила, т.е. отношение к жизни. Отношение это должно состоять в том, чтобы осознанно, разумно и свободно, с легкостью и радостью принимать все предзаданные неумолимой судьбой перипетии жизненных обстоятельств. Идеалом отношения к жизни для стоиков был Сократ, который превыше всего ставил свои убеждения и для которого жизнь сама по себе была нечто неизмеримо более низкое по сравнению с ее нравственным содержанием.»

               Мною был замечен один жизненный парадокс, заключающийся в том, что именно вынесенные в заголовок «маленькие радости и небольшие гадости» имеют на нас наибольшее влияние (рассматривается эмоциональный аспект). В чем же тут фокус?

                Дело в том, что когда мы сталкиваемся с масштабными явлениями (счастья ли, несчастья ли), мы покоряемся этому масштабу, смиряемся, что ли, и окунаемся с головой, осознавая завершенность и необратимость действия.

                Но когда событие размахом не блещет, тут уж находится место и для досады, и для разочарования, для обиды на Фатум, в конце концов (мол, да что ж это такое делается?! почему всегда я?! и проч.) – в случае неприятностей, а при нежданно сваливающейся манне – радость двойная, ибо эффект неожиданности (это же, кстати, и на первую ситуацию распространяется), эдакая «мелочь, а приятно».

                Мелкие происшествия, они как вспышки, к ним не успеваешь привыкнуть, с ними невозможно смириться: была, и – оп! – нет. Они вносят в жизнь яркие крапинки, составляющие основное действо, в то время как большие радости и горести образуют фон, цветовую основу, пейзаж для этого действа. А ведь в картине, согласитесь, внимание обращается на первый план, на наши с вами крапинки, а фон, он и есть фон.

                В больших событиях теряется резкость, ощущение расплывается по большой площади, оттого и плотность его меньше. В маленьких же всё «на острие иглы». Кстати, вы замечали: храбрые солдаты и бывалые вояки, смело прущие грудью на пули, зачастую до ужаса боятся уколов – парадокс, да?

                А откуда, вы думали, знаменитое «краткость – сестра таланта»? Чем содержательнее, насыщеннее и афористичнее будет произведение, тем привлекательнее для читателя, тем большее впечатление произведет.

                Да и сами вы что предпочтёте: одного «и побольше, побольше!» или же всего, но понемногу?

                А к чему это я, собственно.. Не пренебрегайте мелочами. Вот.

"Все умрут, а я останусь" – после этого фильма хочется включить Битлз, почитать Лихачева и.. да, быть «чистенькой». По-моему это вполне естественное желание: здоровье не губить (и так нету ни черта), душевное спокойствие родителей не нарушать. И ещё я отчетливо поняла, что люблю свой образ жизни. Морс, семечки, свечки, Ницше и классика. Скажем, Бетховен. И мне нравится, что мною могут гордиться – это то немногое, чем я могу отплатить родителям за заботу. Мне нравится жить правильно, жить в равновесии. Философия – как на Востоке. Мне нравится быть Человеком. «Мне нравится» – достаточно сильный мотив.

              У каждого из нас, без сомненья, богатый внутренний мир, изобилующий разнокалиберными переживаниями, с которым мы носимся, как с кастрюлей горячего борща – руки жжет, поделиться этим делом ну просто ЖИЗНЕННО необходимо. И вот мы бегаем, людям в лица заглядываем, а лица все, как назло, всё сытые да довольные попадаются, у каждого свои соленья-варенья. Тут-то мы и начинаем осознавать, что никому-то наш борщ не нужен, и садимся, миром обиженные, на обочине жизни, всё ещё сохраняя в душе крошки надежды, и вглядываемся в прохожих до посинения до тех пор, пока кастрюля наша совсем не остынет.

                А вот однажды вы пирог спекли – ай, работящи! Ну же, ну! Кто попробует? И вот тут сомнение берёт: а так ли пирог хорош? а понравится ли? а что если люди на диете, а мы тут со своими пирогами? а вдруг и вовсе аллергия? Нет, не стоит никому в нос своё творение совать – только хуже будет, думаете вы и спроваживаете венец своих кулинарных изощрений в безотказный мусоропровод – чтоб не беспокоить никого.

                В такие моменты вы уже сами себя чемоданом без ручки чувствуете: всем-то от вас только неудобства да хлопоты одни. А что делать? Завести себе хотя бы одного человека, который, вы точно знаете, всегда рад будет вас выслушать, вне зависимости от того, что за чушь взбредёт в вашу светлую голову.

Нынешнее мое бытие мыслится мне чрезвычайно однообразным и докучливо тоскливым: одна книга, другая, третья.. Ничто не может меня удовлетворить. Я изнываю от безделья и вместе с тем ничем не могу себя занять. Я болен? Да, я болен. И я это чувствую. Оттого, пожалуй, и позволяю себе распуститься, но всё же не до конца. Вот и не выходит у меня ничего дельного: ни полноценного отдыха, ни толковых занятий.. Каждый день я насилую себя с тем, чтобы хотя бы пару часов прилежно провести над учебной литературой, но неизменно беспокойно себя чувствую, не могу усидеть на месте, долгое время предаваться одному и тому же занятию. Сейчас как никогда ранее я нуждаюсь в разнообразии и полноте впечатлений. Трудоспособность моя покатилась к чертям. Я не чувствую удовлетворения от узнанного материала. Меня нужно скорее списать с больничного и окунуть в общество, иначе я вконец сгнию.

Подруга как-то рассказывает про знакомых, которые «остались без кошки».
Я спрашиваю – он умерла?!
Нет, говорит, пришлось отдать, обоссала всю квартиру. Они тогда потеряли нескольких друзей…
- Они умерли?!
- Нет, приходить перестали, воняло сильно.
(И тут она сказала, что у меня «трагическое восприятие мира»)

Я считаю, в ноябре каждый порядочный человек должен от трех до десяти дней проваляться в депрессии. Если вы почему-либо не валяетесь, как алюминиевая ложка, это говорит о недостаточно тонкой душевной организации. Поэтому хотя бы не признавайтесь никому, не позорьтесь. Упомяните, между прочим, что выходные пролежали лицом вниз, размышляя о тленности всего сущего, даже не могли спать и кушать, морда у вас вовсе не сытая, а отечная от пьянства. Что вынести этот мир на трезвую голову совершенно невозможно.

Но искренне надеюсь, что подобных толстокожих типов среди моих читателей нет, и каждый честно отскорбит положенные дни, ибо ноябрьская депрессия обязательна для всякого интеллигентного человека, как рождественский пост для христианина.

Проведите это время с выдумкой! Для начала определите, какой тип скорби вам более сладок.

Мне очень нравится вариант, рассмотренный в эпиграфе, - «трагическое восприятие мира».

Трагический Восприят (извините мои неологизмы) встает каждое утро с мыслью «я умру-ты умрешь-кошки умрут» и с этой же мыслью укладывается в постель вечером, что не мешает ему отлично чувствовать себя весь день. Такой проснется, поплачет, а потом, к примеру, «закажет себе киселя и станет его кушать». Перед сном тоже поплачет, откатит скандал близкому человеку и спокойно заснет. Как истинный денди, который, одевшись, забывает о своем костюме, Трагический Восприят в течение дня не помнит о длинном байроническом плаще, лежащем на его плечах. Только если кто на полу наступит, тогда может спохватиться и поговорить о смерти. Поймите главное: идея бренности мира красной нитью проходит в его сознании, но настроения не портит.

Другое дело – Профессиональный Истерик. Вы узнаете его по глухому черному пальто и бегающему взгляду, устремленному под ноги. Дело в том, что он постоянно отыскивает местечко посуше и почище, на котором можно завалиться на спину и забиться в истерике.

«Эта погода меня убивает. Эти люди меня убивают. Эти цены меня убивают. Этот мир убивает меня нафиг». Понятно, что при таком количестве потенциальных убийц жертве приходится блюсти железное здоровье и всячески беречься. Не дай бог что-то нарушит его внутренний фэн-шуй. Типичная лексическая конструкция – «неужели они не понимают, что…». Неужели они не понимают, что спрашивать «как дела» СЕЙЧАС – бестактно. Предложить стакан воды с газом, если всему миру известно, что я пью без, - возмутительно. Спросить, который час, когда у меня на лице написано, что я не хочу общаться, – подлость. Иметь при мне довольный вид – издевательство. И так далее. Вечное космическое раздражение – главная примета данного типа.

Я робкий человек, мне гораздо ближе Кроткие Неудачники. Вот подойдет он с утра к окну, увидит дождь – и зарыдает. Потому что он сегодня собирался загорать или на лыжах, а тут такая беда. Боженька его не любит, присылает скверную погоду в ноябре, в то время как все остальное человечество имеет комфортный климат круглый год. У него за плечом личный демон, который генерирует ему персональный мороз зимой, жару летом, осенью – грязь по пути следования и отдельную эпидемию гриппа весной. Цены на меха повышают сразу после того, как он соберется купить шубку. Как, почему, откуда узнали?! – неизвестно, но факт остается фактом: буквально вчера подумал, а сегодня – глядь – взлетели! Нужно быть святым, чтобы вынести это постоянное преследование со стороны остального мира.

Поэтому многие не выдерживают и становятся Злобными Завистниками. В самом деле, если мне чего-то не хватило, это верный признак, что кто-то урвал лишнего. Не повезло мне – повезло «ему». Иногда это гипотетический «он», иногда персонифицированный. Эгоистичный завистник переживает только за себя, благородный – за справедливость. В его лице обездолена лучшая часть человечества, и, если прямо сейчас ситуацию не выправить, мир рухнет. Поэтому настроение всегда ни к черту – поделать-то ничего нельзя, и даже на похоронах «врага» обязательно окажется слишком много цветов.

Приведем пример. На вас нагадила птичка.