В жанре «портрет жены художника» хорошо творить беллетристу: с помощью текста он может рассказать о занимающей его мысли женщине (впрочем, чаще выходило, что рассказ получался о себе самом). А что делать художнику? Как описать ему свою дражайшую половину?
Кстати, эта половина могла и не иметь ни регистрационной муниципальной записи, ни свидетельства о венчании. Так что выставку в Музее русского импрессионизма, охватившую период с последней четверти XIX столетия до первой половины XX века и представившую более 40 портретов из государственных и частных собраний, следовало бы назвать не столь определенно в юридическом смысле «Жены», а как бы так по-некрасовски, что ли — «Женщины русских художников». И тогда под этим титром действительно уместится целый сонм возлюбленных русских художников, матерей их детей, хранительниц очага, безотказных моделей, рьяных добытчиц, рачительных экономок, умелых менеджеров своих мужей, а когда надо, то и их самоотверженных сиделок и сестер милосердия, нянек, кухарок — всех их, которые, если было надо, выглядели как светские львицы, а были при этом писательницами, художницами, певицами и актрисами, а по обстоятельствам и политическими агентами, и даже шпионками.
Что, впрочем, толковать об этом, когда одна из самых бойких русских жен, а именно Вера Судейкина, впоследствии вышедшая замуж за композитора Игоря Стравинского, составила своего рода кондуит — «Обязанности жены художника», в котором по пунктам определялись функции: 1) заставлять работать художника хотя бы палкой; 2) любить его работы не меньше самого художника; 3) каждому порыву работы идти навстречу, зажигаться его новыми замыслами; 4) держать в порядке работы, рисунки, наброски, карикатуры; знать каждую работу, ее замысел, значение; 5) относиться к новым работам как к неожиданным подаркам; 6) уметь смотреть картину часами; 7) быть физическим идеалом,
