свободно.

от ума.

от сна.

доброе утро, пьяный апрель.

Критической точки. Больше никаких дома. Больше никаких холодильников/рисунков/фотографий. Мозг все время чего-то хочет, а я пойду гулять и напиваться. Нет, нет, нет. Никакой мне нахуй любви, никакой настоящей радости, никакой депрессии, оставьте меня просто в покое. Хотя бы ненадолго. Я хочу посидеть в темноте, подумать, не тяните свои грязные руки. Одна - и все. Со своими дохлыми тараканами, с собой наедине. 

Могила постель

сохнет кожа воды следами. 

Мы сейчас спим или сейчас будем спать и проснемся в реальность?

Может это сон во сне, который во сне у какого-нибудь урода-педофила-извращенца, который завтра проснется и напишет книгу. Мы, наверное, во сне Менделеева, мы - химические элементы, которые он еще не назвал. Ты кем будешь?  Я вот долго-долго думала. Мне нравится Палладий. Хотя  я бы и фтор выбрала, как самый сильный окислитель. Или, может, углерод, что и уголь, и алмаз. Мама в детстве меня ртутью называла, почему, правда, не помню. И это нравится. Аргентум, Платину - это кому-нибудь посложнее. 

Я сварю два килограмма цианида и отравлю вас всех к чертовой бабушке. И попробуйте только потом не засадить меня посмертно с:

я так скучаю, что хочу кинуться на шею первому встречному с карими глазами.

Чтобы хотя бы на мгновение уловить твои черты.

ублюдок. Ненавижу тебя.  От некоторых рак души

Третий день. Я скучаю или нет? 

Хочу скучать, не хочу скучать. Блядство какое-то.  Мне сказать даже нечего.

И не хочется. Температура - 38.8.

Но Люда пойдет учиться, ведь завтра последний день в конце концов (с) Мама.

Сказать по-честному - когда слушаю его музыку, то сразу улыбаюсь от восходящей тоски.  И хорошо, и плохо.

Гружусь всем, чем можно и чем нельзя. Читаю, рисую, пишу, бешусь. 

Если по-честному - так отстойно было когда. Блять. Просто это очень давно было.

Три литра чая. Ни холода, ни голода, ничего. 

Почти совершенно. 

События потеряли вкус, дни потеряли счет. 

Мне бы дожить до завтра

Так плохо мне не было никогда. Такой паники, выжигающей изнутри не было, и я бы не хотела, чтобы это повторилось. Я много раз представляла перед сном - а что бы было, если..? Но слышать от тебя - до сих пор эхом в ушах. 

пусть все будет так, как ты говоришь. 

Я буду верен тебе, по меньшей мере, семь вечностей удовольствия, восемнадцать вероломных улыбок и пятьдесят семь бессмысленных любовных шепотов. Я буду верен тебе до последнего вздоха. Короче говоря, я буду верен тебе на свой лад.

То, что вы источаете, ваша сексуальность – лишь часть вашей личности. Поэтому искусственный сексапил – приоткрытый ротик, блеск губ, яркие цвета – это американский порнушный сексапил, который не имеет ничего общего с сексом. Все равно, что надувные женщины.

меня заметили убитой в лондоне,разбитой вдребезги
когда-то я курила прелести, глотала странности
были, приходы радости, закаты юности
мои мечты покрылись плесенью, и повесились.
я ждала, я очень верила
а осень плакала, когда мы встретились

Ни сна , ни берега , ни слова .
Ты позвонил бы мне , дружок , "а может , чёрт возьми , нам снова" забить на всё , слетать в Париж и к чёрту [ съехавшие ] крыши .
Хочу не думать , с кем ты спишь и сомневаться в том , что дышишь .

Хочу повторить вчерашнюю ночь. Без пошлости - только дорога, музыка и клубок красных мыслей, как на меня это похоже. Сердце пару раз схватило, ну не важно, могла бы не трогать кофеин в таблетках и не выпендриваться в шесть утра крепким-крепким кофе. Живот еще болел, скручивало до онемения. Провели по бокам колючую проволоку и херачили кишки, как в мясорубке. Сначала Красная площадь в три часа, где слушали удары, и сразу вспомнили Новый Год. Мерзли, мерзли, но ходили по этим камешкам, чтобы бросить монетку и загадать желание. Угадай, что загадала Люда, получишь конфетку. Курили, ездили, дап степ и фигура, мне принадлежащая чуть правее. Сзади милая девушка и пара незнакомых мне людей. Плюс милый доктор с коленками до потолка. Честно - давно так не елозило. Дыхание сбилось, каждый удар - вспышка. Проход волны, потом ноющая, сходящая на крик боль. Я не знаю, почему болит сердце. Но надеюсь, что оно сдохнет. Надеюсь, это его последние конвульсии перед тем, как наконец замолчать и не беспокоить меня больше по утрам. Сердец у меня достаточно, чтобы выбрать что-нибудь на замену. Потом была дорога в Электрогорск, чтобы намутить себе адскую дозу кофейка и немного послушать рассказы о прошлом веселье. В семь утра - дома. Хочется есть и спать. Но нет же. Я вытянула без сна.

какова вероятность правильности другой дороги? Я в сотый раз говорю, что могло бы быть по-другому. Я в сотый раз говорю, что проблемы могли быть другими. Я в сотый раз понимаю, что сбилась еще тогда, 12 декабря. А свернуть мысль о свертываемости чужих шей по-прежнему не покидает рассудок. 

Когда я смотрю в зеркало, всегда остаюсь недовольной. Но мысль, что душа не отражает внешности, оставляет более-менее равнодушный осадок. 

Ради бога, перестань мне сниться. Я не хочу об этом думать, слышать,а уж тем более с этим просыпаться. Эти сны - они проходят глубоко-глубоко под кожу серебряной, холодной сталью, а потом долго напоминают о себе крохотными шрамами по траектории вживления. Я устала тешить себя надеждой, быть  счастливой целых три часа, хотя бы в мутной, сладко-тошнотворной иллюзии голубого постельного белья. Улыбался, ты улыбался. 

А что самое обидное - до сих пор. я бы все отдала. но так не хочу калечить прекрасное настоящее красной краской прошлого. 

Чтобы мой взгляд столкнулся с вашим в аварию (?)
Почему-то в последнее время я захожу в этот унылый бложек только тогда, когда хочу кому-нибудь что-нибудь сломать.
Сейчас - сломать барану рога. Ненавижу, когда меня не понимают. Нет такой приспособленности к событиям, которые я не предвидела заранее.
Чаще всего любое действие - продумано задолго и теперь я только наблюдаю - что скажешь ты?
И почему-то дорога импровизации как правило отшивает меня в лес из недосказанности, где начинается спонтанная ложь.
[Убитьубитьубить]
У меня еще половина субботы и воскресенье. Скорей бы это кончилось. Третья неделя - уже запах рутины и обыденности.
Поймала золотую рыбку, только дохлую.Пойду сожру ее с пивом, опять брошу невод.
Хочу нового, хочу неизвестного, опасного и дикого. Хочу разорвать чью-нибудь душу к чертям собачьим, чтобы не ошивалась бесхозная.
Девятиэтажки заразили небо своей серостью. Кишки набил льдом, переждать сумасшествие.
Никто не заставляет продавать душу. Просто скажи - да я заблуждался, был молод =)
я ненавижу таких людей, как вы. вы напоминаете мне, что я неудачник. вы не нравитесь своим самодовольствием.
мне особо отвратительна ваша привычка говорить о том. чего не знаете. Лучше бы почитали какого-нибудь Грибоедова.
Конечно, вы не виноваты, что внешне очень уродливы, но и этим вы меня раздражаете. Исчезните, пожалуйста.
А то вы так сильно напоминаете меня.
Я неудачник, как и все писатели. Я писатель, как и все неудачники.
Я могу понять всех и каждого, ведь мы слеплены из одной ушной серы
Но я устал уже лазать по канализациям своей черепной коробки.Устал сражаться там со слизкими тараканами-мутантами.
Извините, на ваших чудищ с шестью жопами каждое у меня тупо не хватит рук. А если бы и хватило, все равно не помог бы наверное
ну раз место в метро уступлю, но на крест не полезу, будьте уверены.
да потому что вы разгуливаете по улицам родного ада с зеркальными рожами. на кого ни посмотришь – в каждом видишь свое рогато-хвостатое отражение
Знаете, я бы всех таких, как вы, поселил бы в один город и сбросил бы на него прямиком из космоса какой-нибудь спутник
Сделал бы это в воскресение, когда вы все пойдете к сатане на мессу, вот так.
Если бог всех создал по своему образу и подобие, я с ним не сяду пить водку. дайте бесконечное смирение или просто дробовик с бесконечным запасом патронов.
так все будет по воле божьей. этого бородатого мужика.

Just do it.

Октябрь, уже октябрь. Ты же сможешь, все-все сможешь. Тут и объяснять ничего не надо. Просто напоминай себе каждое утро, зачем тебе все это. Свобода. И не надо, будто ты не хочешь этой эфемерности снова. И не надо искать глупые оправдания. Ты же хочешь, хочешь снова просыпаться по ночам от ледяных прикосновений. Ты же хочешь.  На ничью не согласна. 

Я могу. Я делаю. 

Завтра я проснусь и все будет именно так. 

_{мечты, что это навсегда,}

_{подохнут с привкусом утра.}

просто по-человечески никогда не получалось. Знаешь ли, какого это - засыпать с человеком, которому изволила отдать себя, а во сне, в единственном, где контроль его не подвластен, видеть сны, от которых не хочется просыпаться. Или пусть они не терзают меня своей верой в добро, как иголкой водя по хрупким струнам впечатлительных нервов, либо пусть оставят меня там, в конвейере, где я еще могу что-то изменить и о чем-то не жалеть. Не жалеть о единственном, если точно. просто эта утренняя тяжесть, где на смену одной радости, гашеной временем приходит настоящая, превращая мой разум в один сплошной знаменатель.  Ведь каждое утро я извиняюсь, что имела наглость быть зачатой. 

Хочу хоть раз проснуться не завтра, а хотя бы вчера. Чтобы еще раз все это пережить, чтобы попросить заранее научить отпускать прошлое, что неистово кромсало губы в искреннюю улыбку, а потом сшивало без анестезии, исторгая легкими. меня блюет от этой памяти, я бы вытащила все наружу, может закопала в каком-нибудь лесу, может сожгла бы сплошной пластик, чтобы этот противный запах чувствовали все, кто есть поблизости. Чтобы участники маскарада на мгновение уловили эту ностальгию, как двадцать пятый кадр, и улыбка сменилась бы тоской, на которую, ка кони считают, нет причин. Я бы может, и вытащила, искромсала, может и вернула бы назад. 

Горели альбомы плохо. Конечно, сплошной пластик.
Пришлось сходить в гараж и плеснуть на фотографии бензином.
Я посидела у огня, грея озябшие руки,
но дым был слишком едким.
Память - она всегда плохо горит.

Если бы каждое утро проходил так, как сегодняшнее - я была бы счастлива. Ни каких на весы с утра, только сладкий завтрак с крепким чаем. Легкое утро, спокойное, которое я забуду к наступлению темного завтра. Это приятное головокружение, ведь спать четыре часа в сутки мне противопоказано. Это учащенное сердцебиение, этот коматоз, что кончился также внезапно, как и настиг мою голову. Секс на завтрак под кислый ред бул и ледяные руки, где голубевшие ногти скрыты за красным лаком, что неистово впивается в спину. 

Если бы каждый день проходил так, как сегодня - я была бы счастлива. Любимая очкастая девочка, десятки магазинов с любимыми сплетнями - единственным, что нас сегодня грело. Эти приторные запахи кокоса, ванили, клубники в ив роше, эта прекрасная обувь, эти бренды, что вертятся в голове. Эти желания, эта мания, что одновременно успокаивает, но гипнотизирует, заставляя настороженно передвигаться по тысячам разных полок. Все эти цвета радуги, смешивающиеся в душных примерочных, где мы считаем средства и таращимся в зеркала, все эти лицемерные улыбки и вечно-спешащие люди, все эти акции и ценники, все это - документация отлично проведенного дня, что закончился в макдоналдсе за чашечкой гляссе вместо обеда. 

Я смотрел в пустые глаза, налитые кровью. Было в них что-то зловещее, что-то вызывающее и сумасшедшее. По спине пробежал холодок, я не смог оторвать от них своего томного взгляда, все пытаясь разглядеть в этом зеркале души что-то человеческое. От прежней сумбурной радости не осталось и следа, а лишь что-то дикое, до чего я не был в сила добраться. Тень скрывала все живое не живое, заставляя меня погружаться все глубже в чертов омут памяти, чего самостоятельно я сделать был не в силах. Играли блики, отражавшие томный свет лампы накаливания, и взглядом, которым будто пытались насмехаться надо мной, я уловил ноту грусти и безысходности, которая сгорала в адском пламени ничтожной самоуверенности, что палила беспощадно по всей сущности, окрыляя зрачки в ярко-оранжевый.  Я видел взлет и падение, сложенные в одно ничтожное мгновение, видел дрожащие ресницы, будто выражающие сомнение, видел каплю теплоты, которая смело выпрыгивала своей наигранностью над фоном поддельной искренности. В двух озерах памяти краски смешались, образуя густую, скользкую массу, что вы бы назвали эмоциями, но я вижу, что предельно, не поддаваясь мгновенным порывам, вот-вот вылезет из орбит и заразит меня своей безразличной похотью, своим инстинктом самосохранения, своей жаждой сжимать пульс. Это одно мгновение, лишь секунда, когда я мог ловить эту неуязвимую уязвимость, что прячется за светлым многозначительным образом. Лишь сейчас имело наглость поставить калейдоскоп на свои места, сложить намеки в куплеты и принести мне озарение. Лишь сейчас, когда я уже не хочу выпутываться из сетей, все еще надеясь на что-то хорошее, на ошибки своих суждений, хоть и понимаю, что ниточки, которые дергал я, на самом деле дергали меня, и сейчас, в этот самый момент, возможно, поднимают один из тысячи занавесов, чтобы я искренне в поверил в правдивые намерения, лишь начнется антракт первой сцены. Эта игра, где я неосознанно взял на себя свою роль, идет ли она под контролем?

Порой хочется крепко уткнуться в сильное плечо. И даже поплакать - от радости.
Но внезапно просыпаешься и рыдаешь уже наяву. Иногда это становится дикой потребностью.
Ни даже желанием, а состоянием притяжения. С тобой хочется.
Поиграть в игру глазами. Нести чушь. Царапать крыши. Взлетать с теплых и родных ресниц.
И самое важное - нам всегда есть о чем помолчать. Можем молчать на расстоянии. и рядом. Минуту. Месяц.
Но я знаю - каждый из нас все равно понимает, о чем лучше помолчать в данный момент.
Хочу посмотреть в обманчиво-холодные глаза и забыть все.
Кай же забыл, когда увидел Снежную Королеву. Вот и я так хочу - взмах.
Безмятежность, запятая, вдох. точка.

размазанной краскою. тупыми вопросами.
расстанемся с масками. и мы станем взрослыми

_{Ледяными пальцами хочу вцепиться в его спину, чтобы посыпался темно-красный бисер моей фобии.
Крепко зажмурить глаза и чувствовать одними ресницами.
Потом ногтями по траектории шеи.}

Я мечтаю о Париже.
О теплом Париже.
О чужих незнакомых лицах. О ярких огнях ночного города.
Об одинокой вышке в центре. Об огромной толпе суетного народа.
Об улыбках чужой радости. О куче никому не нужного мусора.
Я мечтаю о Париже.
Как о символе романтики. Как о высшей сфере любимой индустрии.
Как о символе своего собственного спокойствия. Умиротворения.
Как о чем-то незыблемом и неизвестном. Манящим.
Как об ограждении в тысячах километрах от проблем.
Я мечтаю о Париже.
Я хочу убежать от родных проблем в неизвестность и ни о чем не думать.
Мне нужна та самая радость. Которая хотя бы на время позволит забыться

через миллион лет я сфотографирую ее настоящую. а не кусочек металла пяти сантиметров

Было страшно смотреть в эти заполненные коньяком серые глаза. Мутные такие, заплаканные, покрытые морщинами.
Такие непонимающие, расслабленные, с потекшей к чертям собачьим тушью. В эти глаза. Да нет, там не боль была.
Скорее такая тупая обида. Потом она сидела полуголая в коридоре и курила, прижав к подбородку колени.
Она так была похожа на ребенка.
Пьяного ребенка.
Мы не обмолвились ни единым словом. Просто потому, что она не могла говорить.
Она была не в состоянии. И просто пошла спать.
Я убрала весь хлам с кухни. Прошло уже несколько часов, и вот только сейчас я понимаю, как это плохо - быть слабым.
Ей наверное хотелось, чтобы я ее пожалела. А у меня не возникло ничего, кроме чувства отвращения.

...И даже мысли о нем испарились вместе с дымом. Хотелось дышать, но получилось только отравиться.
Это самая скучная мелодрама во всей моей жизни. И, я надеюсь, хотя бы скромный отпечаток в твоей.
Время - вода. Время точит камень. Повернута стрелка остановившихся часов. А мне-то что, если они дважды в сутки правильно показывают?
С тобой всегда было тепло. Да нет, никаких нежностей - слезы теплые. Истерики швыряли в котел на синем огне.
Остался в выдуманном Голливуде. На уроке мне говорили, что смерть - это трагедия. Тупое слово, да и я знаю, что ты обязательно выкарабкаешься из всего этого Изумрудного мира.
Я говорила маме, что в чудо можно верить. Но надеяться только на него - нельзя ни в коем случае. Особенно тогда, когда руки трясутся в безысходности.
Скучаю. Криминально скучаю. Давно никто не душил равнодушием. Давно не молчал часами в трубку.
Но есть кое-что, чего ты меня не лишишь даже своим отсутствием. Понимаешь?
Bind. Torture. Kill.
Ненавижу ностальгию. Но именно этот шум заставлял меня бежать домой, просто дабы послушать тишину.
Твою тишину.