Все будет.
Надо только расхотеть.
©
опубликовано псевдо_мысли
Они все равно уйдут, даже если ты обрушишься на пол и будешь рыдать, хватая их за полы пальто. Сядут на корточки, погладят по затылку, а потом все равно уйдут. И ты опять останешься одна и будешь строить свои игрушечные вавилоны, прокладывать железные дороги и рыть каналы - ты прекрасно знаешь, что все всегда могла и без них, и именно это, кажется, и губит тебя.
Они уйдут, и никогда не узнают, что каждый раз, когда они кладут трубку, ты продолжаешь разговаривать с ними - убеждать, спорить, шутить, мучительно подбирать слова. Что каждый раз когда они исчезают в метро, бликуя стеклянной дверью на прощанье, ты уносишь с собой в кармане тепло их ладони - и быстро бежишь, чтобы донести, не растерять. И не говоришь ни с кем, чтобы продлить вкус поцелуя на губах - если тебя удостоили поцелуем. Если не удостоили - унести бы в волосах хотя бы запах. Звук голоса. Снежинку, уснувшую на ресницах. Больше и не нужно ничего.
Они все равно уйдут.
А ты будешь мечтать поставить счетчик себе в голову - чтобы считать, сколько раз за день ты вспоминаешь о них, приходя в ужас от мысли, что уж никак не меньше тысячи. И плакать перестанешь - а от имени все равно будешь вздрагивать. И еще долго первым, рефлекторным импульсом при прочтении/просмотре чего-нибудь стоящего, будет: “Надо ему показать.”
Они уйдут.
А если не захотят уйти сами - ты от них уйдешь. Чтобы не длить ощущение страха. Чтобы не копить воспоминаний, от которых перестанешь спать, когда они уйдут. Ведь самое страшное - это помнить хорошее: оно прошло, и никогда не вернется.
А чего ты хотела. Ты все знала заранее.
Чтобы не ждать. Чтобы не вырабатывать привычку.
Они же все равно уйдут, и единственным, что будет напоминать о мужчинах в твоей жизни, останется любимая мужская рубаха, длинная, до середины бедра - можно ходить по дому без шортов, в одних носках.
И на том спасибо.
Да, да, это можно даже не повторять себе перед зеркалом, все реплики заучены наизусть еще пару лет назад - без них лучше, спокойнее, тише, яснее думается, работается, спится и пишется. Без них непринужденно сдаются сессии на отлично, быстро читаются хорошие книги и экономно тратятся деньги - не для кого строить планы, рвать нервы и выщипывать брови.
И потом - они все равно уйдут.
Ты даже не сможешь на них за это разозлиться.
Ты же всех их, ушедших, по-прежнему целуешь в щечку при встрече и очень радуешься, если узнаешь их в случайных прохожих - и непринужденно так: здравствуй, солнце, как ты. И черта с два им хоть на сотую долю ведомо, сколько тебе стоила эта непринужденность.
Но ты им правда рада. Ибо они ушли - но ты-то осталась, и они остались в тебе.
И такой большой, кажется, сложный механизм жизни - вот моя учеба, в ней столько всего страшно интересного, за день не расскажешь; вот моя работа - ее все больше, я расту, совершенствуюсь, умею то, чему еще месяц назад училась с нуля, участвую в больших и настоящих проектах, пишу все сочнее и отточеннее; вот мои друзья, и все они гениальны, честное слово; вот... Кажется, такая громадина, такая суперсистема - отчего же это все не приносит ни малейшего удовлетворения? Отчего будто отключены вкусовые рецепторы, и все пресно, словно белесая похлебка из “Матрицы”? Где разъединился контактик, который ко всему этому тебя по-настоящему подключал?
И когда кто-то из них появляется - да катись оно все к черту, кому оно сдалось, когда я... когда мы...
Деточка, послушай, они же все равно уйдут.
И уйдут навсегда, а это дольше, чем неделя, месяц и даже год, представляешь?
Будда учил: не привязывайся.
“Вали в монастырь, бэйба” - хихикает твой собственный бог, чеканя ковбойские шаги у тебя в душе. И ты жалеешь, что не можешь запустить в него тапком, не раскроив себе грудной клетки.
Как будто тебе все время показывают кадры новых сногсшибательных фильмов с тобой в главной роли - но в первые десять минут тебя выгоняют из зала, и ты никогда не узнаешь, чем все могло бы закончиться.
Или выходишь из зала сама. В последнее время фильмы стали мучительно повторяться, как навязчивые кошмары.
И герои так неуловимо похожи - какой-то недоуменно-дружелюбной улыбкой при попытке приблизиться к ним. Как будто разговариваешь с человеком сквозь пуленепробиваемое стекло - он внимательно смотрит тебе в глаза, но не слышит ни единого твоего слова.
Что-то, видать, во мне.
Чего-то, видать, не хватает - или слишком много дано.
Я не унижусь пред тобою;
Ни твой привет, ни твой укор
Не властны над моей душою.
Знай: мы чужие с этих пор.
Ты позабыла: я свободы
Для заблужденья не отдам;
И так пожертвовал я годы
Твоей улыбке и глазам,
И так я слишком долго видел
В тебе надежду юных дней,
И целый мир возненавидел,
Чтобы тебя любить сильней.
Как знать, быть может, те мгновенья,
Что протекли у ног твоих,
Я отнимал у вдохновенья!
А чем ты заменила их?
Быть может, мыслию небесной
И силой духа убежден
Я дал бы миру дар чудесный,
А мне за то бессмертье он?
Зачем так нежно обещала
Ты заменить его венец?
Зачем ты не была сначала,
Какою стала наконец?
Я горд! - прости - люби другого,
Мечтай любовь найти в другом:
Чего б то ни было земного
Я не соделаюсь рабом.
К чужим горам, под небо юга
Я удалюся, может быть;
Но слишком знаем мы друг друга,
Чтобы друг друга позабыть.
Отныне стану наслаждаться
И в страсти стану клясться всем;
Со всеми буду я смеяться,
А плакать не хочу ни с кем;
Начну обманывать безбожно,
Чтоб не любить, как я любил
Иль женщин уважать возможно,
Когда мне ангел изменил?
Я был готов на смерть и муку
И целый мир на битву звать,
Чтобы твою младую руку
Безумец! - лишний раз пожать!
Не знав коварную измену,
Тебе я душу отдавал;
Такой души ты знала ль цену?
Ты знала: - я тебя не знал!
Sie liebten sich beide, doch keiner
Wollt'es dem andern gestehn
Heine*
Они любили друг друга так долго и нежно,
С тоской глубокою и страстью безумно-мятежной!
Но, как враги, избегали признанья и встречи,
И были пусты и хладны их краткие речи.
Они расстались в безмолвном и гордом страданье,
И милый образ во сне лишь порою видали.
И смерть пришла: наступило за гробом свиданье...
Но в мире новом друг друга они не узнали.
Возьми назад тот нежный взгляд, Который сердце мне зажег И нынче бы зажечь не мог, — Вот для чего возьми назад, Возьми назад. Слова любви возьми назад, Другого ими успокой! Я знаю, лгут они порой, Хотя б не знать был очень рад! Возьми назад. |
Время сердцу быть в покое От волненья своего С той минуты, как другое Уж не бьется для него; Но пускай оно трепещет То безумной страсти след: Так все бурно море плещет, Хоть над ним уж бури нет! Неужли ты не видала В час разлуки роковой, Как слеза моя блистала, Чтоб упасть перед тобой? Ты отвергнула с презреньем Жертву лучшую мою, Ты боялась сожаленьем Воскресить любовь свою. Но сердечного недуга Не могла ты утаить; Слишком знаем мы друг друга, Чтоб друг друга позабыть. Так расселись под громами, Видел я, в единый миг Пощаженные веками Два утеса бреговых; Но |
А впереди - целая жизнь. Целая жизнь, которой совсем не хочется. Но это так, мелочи.(с).
своеобразный ответ)
Все пресонажи ВЫМЫШЛЕНЫ
А все совпадения ну абсолюююююютнооо случайны х)
Ему с ней так легко. Болтать целыми днями, смеяться, делиться, пить, веселиться....Наверное, существуют такие специальные люди - "противовесы". Когда твоя жизнь уже давно черно-белая и не имеет смысла, а все самое прекрасное уже стало воспоминанием, тебя находит вот такой вот человек. Девушка или парень. Не важно. Он вступает на весы твоего одиночества своими тонкими ножками и вуаля - ты снова смеешься, как ребенок, кусаешься, дразнишься. И глаза блестят совсем как в детстве. И кажется, что уже нкакая непогода и бури не помешают вот этому твоему маленькому счастью быть с таким другом рядом. И она была такой для него.
Прекрати! - выдыхает он смеясь и валится на пол. Поразительно, столько в его жизни изменилось, столько разбилось, разрушилось, переменилось. А она осталась прежней.
- А что мне за это буудет? - протигивает она и снова кусает его в шею. И никто из них не замечает эту грань, эту тонкую стеклянную грань, когда поцелуй становится чуть более долгим, а выдох чуть более сдавленым. Он не любит ее. И они оба это знают. Она не лбит его тоже. Для них для обоих само понятие "любовь" уже приобрело серовато-богровый оттенок. Но это сейчас не имеет смысла. Потому что все правильно. Все так и должно быть. Все легко. Целовать ее, кусать, смеяться ей в губы - это все, что он сейчас хочет. Она его лекарство. И это тот редкий случай, когда лекарство не бывает горьким. Потому что она поймет. Они оба понимают друг друга без слов, у них молчаливая договоренность. Байкот на любовь. Это ведь так естественно, воссоединиться с тем, кто так тебя чувствует. Он что-то шепчет ей про ее волосы, слушает ее дыхание....У них у обоих внутри такая тоненькая ниточка, которая так и щекочет, так и подзуживает: "Давай, давай! Запретный плод так сладок...Разве для тебя когда-нибудь существовало слово нельзя?" Для них его не существовало.
Он натягивает футболку и его и без того взъерошенные волосы смешно топорщаться.
- И после этого мы все же друзья, - она скорее утверждает, чем спрашивает. Немного наклонив голову в бок.
- Ну разумеется, - отвечает он, улыбаясь и по-детски сверкая глазами. И в нем все снова так невинно и трогательно, что она смеется.
А потом они смеются вместе. И он говорит ей, что так ее любит...Она отвечает и они оба знают, что имеют ввиду. Ведь нельзя сказать "я тебя дружу". Нельзя, а часто очень хочется.
Потом он уходит, а на следующий день придет опять. И они будут пить чай, как ни в чем ни бывало. Он идет и жмурится от больших снежинок, падающих на лицо. Он идет и ехидно улыбается, словно совершил какую-то маленькую шалость. Да и действительно, они ведь всего лишь дети. Разве можно не простить им небольшое хулиганство?
P.S. И вот в чем вопрос: нужна ли вообще эта проклятая любовь, если у меня есть такой друг, как ты?)
Смс
Жаль, в моих смс-архивах программы нету,
Что стирала бы слой отмерший в режиме «авто».
Я читаю «ну я же рядом с тобой» - а это
Уже неправда.
Недействительные талоны; ущерб немыслим.
Информация неверна; показанья лживы.
Он писал мне «я тут умру без тебя», но мы с ним
Остались живы.
Я читаю: «Я буду после работы сразу
И останусь» - но не останется. Нестыковки.
Пусть указывают срок годности каждой фразы
На упаковке.
Истечет ведь куда быстрее, чем им поверишь.
И за это им даже, в общем-то, не предъявишь.
Сколько нужно, чтоб написать их? Минуты две лишь
И десять клавиш.
Сколько нужно, чтоб обезвредить их, словно мину
У себя в голове?.. Сапер извлечет из почвы
Как из почты, и перережет, как пуповину
Проводочек: «Эй, половина.
Спокойной ночи».
поразительно.....красное небо)
Слетают на плечи обрывки несказанных слов
Банален и вечен, сюжет к сожаленью не нов
Так единодушно над этим смеется свет
Ты мне очень нужен, а я тебе вовсе нет.
Искусство притворства с досады постигла давно
Ведь это так просто – смеяться, когда не смешно
И вместо проклятий придумать приветствий вязь,
При виде объятий осколками слез давясь.
Сердце бьется, словно в клетке мышь,
Лезет в уши тишина.
Полночь рвется, рядом ты стоишь
Словно призрак из плохого сна.
Вот спрятаться мне бы и сердце закрыть на засов
Уставилось небо глазами испуганных сов
И времени кости я в злобе иду ломать
Я жду тебя в гости, а ты не придешь опять.
Я так лицемерна, рецепт очевидно-простой –
С той девочкой нервной, кого ты считаешь женой,
Улыбки как листья растут на моих губах,
Но все ж от убийства меня отделяет шаг.
Красным светом что-то бьет в глаза
Небо ядом пролилось
Под рассветом крови полоса…
Слава Богу, просто не сбылось.
Продолжу, прощаясь, беспочвенный наш разговор –
Не водится счастье в колючках скандалов и ссор.
В болотах истерик оно не живет совсем
Ты можешь не верить, но это известно всем.
Талантом провидца мне грустное счастье дано
Читая по лицам, я вижу дурное кино.
Истерзанна визгом и ревностью бита в кровь,
Издохнет как крыса, придуманная любовь.
Сердце бьется, словно в клетке мышь,
Хлещет варево из слез.
Полночь рвется, рядом ты стоишь
Подождать немного – не вопрос.
Нет, я всегда был против Теты блондина...Серьезно, против....Но когда я увидел его...*___* ИМХО, но он правда подходит) в моем представлении, во всяком случае)
Мне кажется, что Вы пришли из ада.
И даже Воланд был Вами пьянен.
Вы для него, конечно же, отрада
Средь грязных демонов и огненых знамен.
В наш мир попали Вы, наверное, по пьяни.
Бездонный кубок лил кровавое вино.
Чертей вьедино в голове сливались брани,
И Вы смеялись демонам в лицо.
И вот Вы здесь, пленяете красавиц,
Являя классику мужчины их мечты.
Вы держитесь, как чопарный британец
И по французки им слагаете стихи.
Ваш бархатный камзол, перчатки, трости
И эта ленточка в прекрасных волосах...
В глазах коктель из похоти и злости.
О Мерлин, сколько боли в тех глазах...
Ваш голос, словно сыгранный на лирах...
Прикосновений быстрых жаркая волна...
Признаюсь, я понять уже не в силах.
Вы все же "он" или, скажите мне, "она"?
Немые зрачки - глаза
Прозрачного серого неба.
Зачем ты спешишь туда,
Где никто до тебя не был?
Зачем, поглощая ветер,
Ты рвешь свою плоть на куски?
Откуда в тебе этот пепел
Остывшей любви и тоски?
Присел, улыбнулся полоске зари.
Ты всю ночь для людей зажигал фонари.
Остановился призрак
На краю света,
Напротив солнца.
Дождался лета.
Гордо кидая вызов
Всем небесным силам,
Взлетит из могилы
К ночным светилам.
Время прошло и снова
Искрит краснобровый вечер.
У всех душа как подкова.
Твоя же душа - свечи.
Твоя же любовь - небо.
Твоя же мечта - звезды.
Летишь туда, где ты не был,
Познать тайны света и грезы.
Присел, улыбнулся и в треске цикад,
Кончен день для тебя, разгорелся закат.
Веришь, твоя звезда
На краю света,
Напротив солнца,
Дождется лета.
Гордо кидая вызов
Всем небесным силам,
Взлетит из могилы
К ночным светилам.
Кощей Вечный, Бессмертный. Его душа живет отдельно от его тела. Ничто не может причинить ему вред. Ничто. Он живет только ради охоты, ради войны, ради битв. Говорят, что он – злой и страшный скелет. На самом деле никто не знает, как он выглядит. Он – часть холодного жутковатого пейзажа. О нем шепчут мифы, гуляющие по пустой земле. Кощей. Вечный. Бессмертный.
В одном из мифов он отделяет от себя свою душу, и знает, что ее хранитель никогда не наберется храбрости, чтобы уничтожить ее.
Тета символизирует душу. “Сигма”, присоединяется к имени, и означает Солнце. Огонь. Тепло. Разрушение. Его Тета - это тысяча солнц, вечный и прекрасный.
Где бы ни был Тета, там всегда будет и Кощей. Вечный. Могущественный. И всегда рядом со своей душой.
Много - много позже, когда они давно потеряли эти свои имена, и тело того, кого когда-то звали Кощей, сгорает в погребальном пламени, тот, кого когда-то звали Тета, задумывается, если Кощей не мог жить без своей души, сможет ли его душа жить без него?
(с) shinodabear