Луна занимала почти половину небосвода, заливая своим светом всю спальню, мешая уснуть… Лорд Этас Санривер смотрел на нее и улыбался своим мыслям, очевидно, припоминая что-то, связанное с этой самой луной. А внизу, у фонтана, на дне которого тускло отблескивали монетки, темнела чья-то фигура. Лорд Санривер отчего-то заинтересовался, спустился вниз, на ходу надевая свою неизменную маску. Он и сам не понимал, что же так влечет его к этому странному силуэту.
- Доброй ночи вам.
- И вам, - отозвался незнакомец, оказавшийся одним из рыцарей Смерти.
- Пытаетесь придумать желание?
Рыцарь Смерти глухо хохотнул:
- Нет, оно у меня есть. И давно уже загадано. Только вот, боюсь, в мире нет сил, что могли бы исполнить его.
- И что это за желание, если не секрет? – лорд-маг склонил голову набок. – Так… Хотите снова стать живым?
- Нет. Я хочу, чтобы стал живым другой эльф, - в голосе немертвого звучала ледяная тоска. – Я больше всего на свете хочу, чтобы был жив Кель-Тас Санстрайдер.
- Тише, - ладонь лорда Санривера повелительно легла на забрало. – Это имя не принадлежит к числу тех, что можно выкрикивать на мирных улицах Даларана без опаски. Но вы меня удивили, не думал, что еще остался кто-то, кому хочется, чтобы проклятый принц был жив.
- Не смейте так говорить о своем повелителе! – взорвался рыцарь смерти. – Вас никто не освобождал от вассальной клятвы дому Санстрайдер!
- Меня? – Этас расхохотался.
И смех этот, звонкий и жизнерадостный, заставил отчего-то рыцаря смерти вздрогнуть, словно ему было физически больно слышать веселье живого.
- Простите… А могу я узнать, кто же столь яро пытается меня заставить усовеститься? Как ваше имя, рыцарь?
Немертвый поднял руки, снял шлем. Лорд Этас странно дернулся всем телом.
- Тано Ремар Санстрайдер, - рыцарь в упор смотрел на него. – Наследный принц дома Санстрайдер.
- Когда над Далараном встает полная луна, у даларанского фонтана происходят странные вещи, принц Санстрайдер… Из небытия возвращаются мертвые…
- Вам плохо, лорд Санривер?
Этас слабо качнул головой, поднося руку к глазам, провел тыльной стороной ладони по глазам, рука натолкнулась на маску. Санривер в ярости сорвал ее.
- Ты…
Тано шагнул вперед, сгреб лорда в объятия, прижав к себе.
- Что вы оставите от моей репутации, принц? – Этас высвобождаться не спешил, прижавшись теснее.
- Помолчи немного, – шепотом бросил Тано.
Перед глазами рыцаря все еще стояли полные слез зеленые глаза Этаса… Зеленые глаза его старшего брата… Нашелся все-таки, не подвело предчувствие того, что Кель не мог просто так умереть, бросив Тано в одиночестве.
- Кель…
- Погиб, - напомнил Этас, все же высвобождаясь и делая шаг назад. – И да упокоится душа этого мерзавца, бросившего своего младшего брата на верную смерть.
- Не смейте так говорить о моем брате, Этас, - Тано не мог сдержать улыбки, неумолимо расползавшейся по губам. – Он – самый лучший на свете. И всегда таковым останется. Лорд Санривер? Что с вами?
Как выяснилось, при виде младшего брата безвременно почившего Кель-Таса отчего-то сдают нервы даже у суровых магов, так и норовящих сползти в глубокий обморок на руки этому самому младшему брату.

Ревность? Иллидан считал, что уже разучился ревновать... По крайней мере, воспоминания о Тиренд в объятиях брата как-то поблекли, больше не причиняя такой боли, осталось только какое-то горько-злорадное недоумение. Выбрала, значит? Ну вот и живи с тем, что выбрала. Да и половины всего бывшего при жизни спектра эмоций уже не существовало. И как-то удивительно нелогично было то, что при виде Келя, непозволительно близко стоящего к Вайши, Иллидан с трудом подавил рвущееся из груди рычание.
- Все в порядке, мой лорд? - эльф непонимающе уставился на него.
- В полном, - заверил его полудемон, удаляясь от парочки на максимально возможной скорости и чувствуя полный недоумения взгляд меж лопаток, словно стрелу, нацеленную в спину.
Однако, судя по всему, Вайши что-то почувствовала, потому что в следующий раз общалась с Келем уже на вполне приличествующем деловому разговору расстоянии. Правда, предупредить того же Ворен'таля, что дружески поглаживать своего принца по спине чревато последствиями в виде демонстративно споткнувшегося Иллидана... А что делает споткнувшийся Иллидан? Взмахивает крыльями для поддержания равновесия.
- Ой, - Кель проводил улетавшего к светлому будущему друга взглядом.
За последующую неделю вокруг Келя почему-то воцарилась странная зона, из которой все улетали с последним воспоминанием о грустно вздыхавшем Иллидане.
- Мой лорд, да что происходит? - вопрошал Кель.
- Старею, ноги не держат, - притворно вздыхал Иллидан, всей массой повисая на Келе, давая прочувствовать эльфу, какой у него лорд старенький, немощный и тяжеленный.
А когда Кель ушел, Иллидан понял, что эмоции, которые он считал похороненными, все еще присутствуют. Например, злость, обида, боль, непонимание... И надежда... Что глупый мальчишка одумается, нагуляется и вернется. Он не вернулся. и мало того, еще и переметнулся к Кил-Джадену. А потом и вовсе погиб. Странно, глупо, нелепо все вышло.
- Мой лорд, - Вайши скользнула в комнату. - К вам гость.
- Кто?
- Лорд Этас Санривер. Из Даларана.
- и что ему надо?
- Не знаю. Сказал, что хочет покаяться.
- Ну зови... - буркнул Иллидан. - Я не жрец, но исповедовать могу, правда, последствия за счет кающегося.
Эльф. явившийся вскоре, мялся у дверей. опасливо косился из-под маски на иллидана и всячески изобраджал раскаяние. Примерно на этапе пятого долгого вздоха и душераздирающего стона иллидан заподозрил неладное. На седьмом вздохе и шевелении ушами он поднялся из кресла. а на девятом попискивании и попытке Этаса проковырять пол до Иллидана дошло...
- Я был вам верен! - орал улепетывающий Санривер. - честно!
- А кто от меня к Кил-джадену переметнулся?
- Я с ним не спал! Я же клятву верности вам приносил!
- А кто меня предал?
- Не я! Меня самого предали, подставили, оболгали и убили два раза. Еще и ушко поцарапали-и-и-и-и... Только не кидайтесь креслом, оно ж старое.. ой, а где я теперь сидеть буду?
- Да ты сидеть лет сто не сможешь! - обещал Иллидан, наматывая круги вслед за удирающим эльфом.
- Я люблю только вас! - проорал Этас-Кель.
- Чего? - полудемон остановился.
- И всегда любил, с самого первого момента, как увидел. И я вас действительно не предавал. Ну, ушел... Ну. позвал... но я ни с кем не спал почти все это время. Ну прости-ите меня. Я же все только ради моего народа и...
- ПОЧТИ?!
- Ну один разик. Но мне не понравилось. Честно. И мы того... Недоспали. И даже разделись не полностью. Только не второе кресло!

[700x565]

[516x696]

Посвящено моему лорду

Ветер рвал с плеч алый плащ, словно стремясь содрать его и зашвырнуть подальше на скалу, как знамя. Или простереть по снегам Нортренда, как лужу артериальной крови – сегодня Кель не хотел видеть ничего из золота вышивок, потому в одежде не было иных цветов, кроме этого отчаянно-алого.
Холод лез под одежду. Метель била в лицо, норовя то ли похоронить под снегом, то ли привести в чувство юного принца, смотревшего на море с какой-то тоскливой обреченностью.
Он стоял у самой кромки воды. Волны тихонько набегали на берег, с его небольшой полоской промерзлой земли, трогали ледяные застывшие камни и снова откатывались. И так минута за минутой. Келю казалось, что прошла, по крайней мере, вечность, прежде чем он сумел отвести взгляд от воды, манившей его своей темнотой.
И вздрогнул. Неподалеку возвышалась фигура демона. Зелень татуировок на смуглой коже, припорошенная снегом, слишком медленно таявшим, тускло поблескивала. Те снежинки, что успевали растаять, скатывались мелкими каплями по телу, отчего казалось, что Ярость Бури попал под проливной дождь, а не под снегопад. Иллидан молчал. Лицо его было повернуто к Келю, но принц знал, что его слепой лорд смотрит не на него.
Кель снова развернулся к морю. Вдалеке виднелись плавучие льды, о которые они только чудом не разбили корабли. Эльфа обуяло совершенно детское желание добраться до них, отломить кусочек этого чистого льда и выпить его, медленно рассасывая, перекатывая во рту тающий кусочек холода.
-О чем ты думаешь, юный принц? – тихо спросил демон.
-Об этих плавучих глыбах, - честно ответил Кель.
-Все еще боишься их?
Кель действительно испугался тогда, на палубе, когда сбоку схлестнулись с сухим треском две гигантские льдины, рассыпались в мелкое крошево, осколками засыпав корабль. Иллидан тогда расправил крыло, укутав его. Тихонько прошуршали по перепонке острые льдинки. Эльф снова вспомнил те несколько мгновений, когда его толкнуло к демону, прижав к мускулистой груди лицом. Кожа лорда была теплой. И так успокаивающе мерно билось сердце, не сбившись ни на мгновение. Для Иллидана ничего странного в том происшествии не было – ну, перепугался бедный мальчик-эльф, не среагировал вовремя на падающие осколки, а крыло все равно прочное. А Кель как-то отрешенно заметил, что эти секунды услышанного сердцебиения привели его в чувство покоя. Наверное, именно этого ему и не хватало – услышать ровный стук сердца, ощутить чужую спокойную силу, чтобы самому вернуться в состояние привычной невозмутимости.
-Хочу съесть льдинку.
Иллидан явно удивился.
-Съесть? Льдинку?
Эльф пожал плечами. Желание мгновенно показалось ему самому глупым и мальчишеским. А демон уже подзывал нагу-сирену, приказывая ей принести кусочек льда от глыбы, плавающей в море.
-Больш-ш-шой кус-с-сок?
-Кель?
Син`дорай показал размер примерно с ладонь. Сирена понимающе кивнула – наги почему-то все любили Келя. Отчасти жалели. Отчасти восхищались. Но такие небольшие его желания выполняли всегда, слишком редко принц вообще хотел чего-то, кроме убийства Артаса и глотка магии. Так что сейчас она молча скользнула в воду, добралась до глыбы и пустила в ход трезубец. Куски так и полетели во все стороны. Нага, наконец, сумела выбить более-менее красивый лед. Она слышала обмен репликами между лордом и принцем и постаралась выбрать льдинку не слишком острую и взятую из глубины глыбы.
-Спасибо, - обрадовался Кель, принимая в ладони кусок восхитительно-прозрачного кристалла.
Сирена что-то прошипела доброе и ускользнула. Эльф принялся облизывать льдинку, наслаждаясь вкусом воды на языке. Терпко-горьковатой от брызг моря, попавших на нее. Желанно-прохладной. Чуть поскрипывавший, когда Кель ее кусал, лед дарил ощущение счастья.
Руки начали мерзнуть. Однако Кель не обращал внимания на холод – он растопил кусочек достаточно, чтоб засунуть его в рот целиком. Прикрыл глаза, запрокидывая голову.
Затылок наткнулся на что-то теплое и твердое. Холод метели отступил, прогнанный руками, обнявшими принца. Иллидан стоял вплотную к нему, голова Келя покоилась на его груди. И мерно стучало рядом с ухом сердце и слышалось дыхание, словно рокот волн. Кель, продолжая рассасывать лед, повернул голову, прижавшись щекой к литым платинам грудных мышц демона. Тело Иллидана было теплым. И это снова успокаивало. И было очень хорошо – тепло его рук и груди, холод льда; чуть покалывающие капли, сбегающие по горлу.
-Не простудишься? – тихо спросил демон.
В исполненном голосом Иллидана шепоте было что-то невыразимо чувственное. Кель только помотал головой, проскользив щекой по гладкой коже. Лед уже дотаял, последним холодком погладив язык.
-Пойдем в лагерь.
Это уже был не вопрос. Так что Келю, несмотря на то, что демон и не приказывал, вроде бы, никакого ответа не оставалось, кроме тихого «Идемте, лорд». Иллидан медленно убрал руки, отстранился. И безмолвно предложил Келю идти первым.
Плащ больше не вился, отяжелел от налипшего снега, заледенел. Кель недовольно вздохнул: снова заходить в комнату, Читать далее...

Небо будет алым – как безумье,
Опаляющим пустые земли,
Лес и крыши, море, скал тупые зубья.
Алым цветом – по надеждам прежним.
Небо будет алым – плащ Скитальца,
Отступающего от меня за грани,
Капли крови, клятв и обещаний,
Лжи незаживающие раны.
Яд речей – бессмысленно жестоких…
Я ли говорю тебе все это?
Стынут на морозе вечном руки,
Белизна снегов глаза мне слепит,
И я вижу будто лес осенний,
Принца эльфов в лиственной короне…
У тебя есть путь еще к спасенью,
Мой же приговор – сидеть на троне.
Мой же приговор искать во взгляде
Прежнее тепло и пониманье.
Мой же приговор… мое проклятье.
Ветра северного вечное стенанье.
Бесконечность льдов и этой ночи,
Твоего прощенья поиск вечный.
Но вода ведь даже камень точит -
Я тебя готов ждать бесконечно…

Небо будет синим – цвета взора,
Провожавшего меня в дорогу,
Цвет покоя, что узнает море.
И любви, что снова у порога.
Звук речей- паденье снова в пропасть…
Я ли говорю тебе все это?
Стынет заболевший нежный голос
Белизна снегов глаза мне слепит.
Забываю Кель-Талас осенний,
Принца эльфов в лиственной короне…
Я сбежал, забыв про путь к спасенью,
Чтоб достигнуть ледяного трона.
Мой же приговор искать во взгляде
Прежнее тепло и пониманье.
Мой же приговор… мое проклятье.
Ветра северного вечное стенанье.
Бесконечность льдов и этой ночи,
Ветер воет о забытом прошлом.
Но вода ведь даже камень точит -
Я вернулся…Только вот…Вернешь ли?

Холодный северный ветер кружит возле меня, то ластится, то налетает с дикой яростью, словно стремясь сбросить с этих вершин. Как он напоминает тебя в такие моменты. Тонкие бледные пальцы, леденящие кожу. Легчайшее прикосновение к щеке.
-Что случилось, у тебя такие холодные руки, огненный маг.
-А что, я не имею права замерзнуть? – лукаво изгибаются в непередаваемо ехидно-нежной улыбке бледные губы.
-Имеешь, - неловко бормочу я, беря твои изящные кисти в руки.
И подношу к губам, пытаясь согреть дыханием. Ты в притворном негодовании качаешь головой:
-Ай-яй-яй, принц Менетил. Ну каким этикетом предписывается так поступать с иноземными принцами?
-А каким этикетом запрещается?
Ты погружаешься в нарочитую задумчивость. Чуть опускаются золотые ресницы, пряча смеющийся взгляд.
-Странно, но я не помню, чтоб это запрещалось.
Зима Лордерона. Какой теплой сейчас она кажется, эта зима, согретая алым шелком и золотом волос.
Сейчас я даже не вспомню ни твое лицо, ни твой голос. Только иногда в каком-то странном полусне-бреду снова вспыхивают в памяти отдельные фрагменты: приопущенные ресницы, взгляд, руки, нервно подергивающееся острое ухо, золотой локон. И какие-то отдельные слова и фразы, не складывающиеся в осмысленное нечто. И полыхающий на ветру алый костер плаща на фоне белоснежного сада, укутанного снегом. Или тогда была осень с ее золотыми листьями? А может, лето и ты сбросил плащ на поляне, встав у ручья на колени и погрузив сложенные лодочкой ладони в ручей, чтоб напиться? Не помню, прости.
Но иногда этот ветер набрасывается, стремясь ударить побольнее, рвется под доспехи. Глупый ветер, разве может замерзнуть дважды умерший?
Да, я умер второй раз. Когда твой алый шелк мелькнул среди льдов и ты преклонил колени возле тела этого демона.
-Мой лорд…
Мне оставалось только развернуться и уйти прочь. Туда, где уже никто не сможет предать и ранить.
Как так вышло? Объясни мне теперь, мудрый мой эльф, видевший смену поколений моего рода на протяжении столетий, как так вышло, что меня, принесшего столько горя, только вспоминают недобрым словом, а тебя, чистого и светлого, проклинают? Где мы так запутали все, кель-таласский владыка, некоронованный король некогда великого народа, что ты стал злом, куда большим, чем тот, против кого ты шел?
Ирония судьбы – я шел отвести беду от Лордерона, от Кель-Таласа, чтоб не допустить горе и к твоему народу в том числе. А ты встал на сторону тех, с кем я сражался.
Я снимаю шлем, прислоняю его ко льдине. Откидываю назад голову. И начинаю беззвучно хохотать. Ветер срывает пригоршни снега, швыряет, путая в моих седых волосах. А я все смеюсь. Потому что это смешно…
И это к лучшему, что я не помню тебя…

Слушать этот музыкальный файл

В лагере же Иллидана Келя встретил сам Иллидан. И он действительно был встревожен и где-то даже разгневан.
-где ты был, Кель-Тас? Я начал думать было, что тебя взяли в плен. Только не говори, что ты столь необдуманно отправился гулять...
-Нет, лорд Иллидан. Я просто...
И Кель совершил то, что ему в последнее время удавалось с блеском -хлопнулся наземь без единой кровинки на бледном лице.
Вокруг сразу же поднималась суета... вокруг лежащего Келя и застывшего словно статуя Иллидана. Эльфа тут же отнесли в палатку, Иллидан же остался снаружи, раздраженно прохаживаясь туда-сюда и все еще надеясь получить объяснения.
Кель-Таса же окружили целители, пытающиеся хотя бы привести своего короля в чувства.
Король, который на данный момент бледной, но исполненной королевского величия чайкой реял над каким-то некромантом, с заиканием объяснявшему Артасу, что в лагерь заявился Кель Мститель, явно шпионить, ибо в виде духа, усилия целителей царственно не замечал.
Артас сперва решил, что некромант бредит. Но, оказывается, нет, не бредил... правда, не будучи некромантом Артас не мог видеть духа так же четко. Но он был все же рыцарем смерти и носителем воли Нер-Зула.
-Кель..? - в голосе короля звучало искреннее и неподдельное изумление. - Что случилось? Он тебя убил?!
Дух помотал головой. Некромант, тот же, что эльфа травами отпаивал, принялся объяснять.
-Должно быть, король без сознания или спит. И тело его в лагере. А дух шпио...навещает нас.
Артас несколько мгновений не мигая смотрел на Келя. Потом наконец-то сморгнул... И требовательно поинтересовался у некроманта:
-Это само пройдет или что-то сделать нужно?
-Можно изгнать его...
Дух Келя буквально на пальцах объяснил некроманту весь свой восторг.
-Или положиться на искусство целителей, которые сами костьми лягут, но короля своего дух в тело вернут.
-А могут не вернуть? - Артас вскинул бровь на некроманта.
-Кель... пойдем в палатку что ли. Видишь, ты смущаешь мои войска...
"Хотя, казалось бы, даже одет полностью...."
-Они должны.
Судя по тону некроманта, он готов был уже мчаться в лагерь Иллидана и помогать эльфийским целителям.
-Если это не пройдет до утра, то я за тобой пошлю, старик, - Артас кивнул, давай понять, что некромант пока свободен, и воззрился на Келя. Молча.
-Пойдем... - до палатки было всего пару шагов, но, даже делая их, Артас все время оглядывался, проверяя, на месте ли дух.
Кель парил за плечом Артаса, видимо, изображая из себя совесть Рыцаря Смерти и искренне при этом веселясь. Некромант посмотрел на это зрелище, убивающее любого, кто хоть как-то понимал, кто именно висит посреди лагеря нежити, и куда-то побрел, видимо, освежать в памяти целительские навыки.
Лагерь и сам по себе был местом более чем мрачным, а палатка его главнокомандующего ему вполне соответствовала. То есть отличалась серостью и невыразительностью.
-Я рад тебя... видеть, Кель, - Артас покосился на духа и передвинул ногой табурет. - Ты будешь сидеть? или нет... духам это не нужно, должно быть...- рыцарь сел на табурет сам, опершись о стол, на котором была расстелена карта этих мест, грубая и примерная.
-Ты не можешь говорить, да?
-Ну почему же? - невозмутимо ответствовал Кель. - Вполне могу. Я не какая-нибудь паршивая тень паршивого ученика некроманта, погибшего на жертвеннике.
И он ухмыльнулся. Той самой улыбкой, которую впервые Артас мог увидеть на губах эльфа в момент шокирования советника Брайтвинга.
-Паршивая тень паршивого ученика, между прочим, очень ценный элемент разведки, - заметил Артас, машинально разглаживая помятый край карты. - Кель... ты сейчас так улыбаешься.. - Рыцарь невольно тоже улыбнулся и эта улыбка странно смотрелась на его постаревшем, мрачно-холодном лице. Лице того, кто направлял Плеть и убивал королей своими руками.
-Как ты... это сделал?
-Что сделал? Улыбнулся?
Кель склонил голову набок.
-Это несложно, поверь мне. Ты вот тоже улыбаешься. Это так здорово -видеть тебя улыбающимся, любовь моя.
-Нет... я про твое, хм, физическое состояние. Я правда подумал, что он тебя в чем-то заподозрил и убил, - Артас потер лоб пальцами. Затем зачем-то протянул руку духу, прекрасно понимая, что не почувствует его прикосновения и страстно желая его ощутить.
-Ты меня встревожил, Кель... хотя я... я рад, что ты здесь. Хотя бы так.
-Я просто вспомнил то состояние, в которое впал недавно. Вызвал его. Знаешь, а со стороны смотреть, как над твоим телом суетятся- довольно забавно.
Кель тоже протянул руку, но она прошла сквозь тело Артаса.
-Я тоже очень рад.
-Представляю себе.. в лагере, должно быть, паника, - Артас пронаблюдал, как ладонь любимого проходит сквозь его собственную. каждый день он видел теней, а когда-то ежедневно общался с Кел-Тузадом, но никогда его еще так не печалила не материальность духа.
-А ты точно сумеешь вернуться?
Мысль о том, что эльфа хочется немедленно обнять и усадить к себе на колени и сожаления по поводу невозможности этих действий не давали покоя.
У входа в палатку послышался голос некроманта.
-Лорд Читать далее...

Он изменился. Больше не улыбался никогда. Не радовался. Научился убивать бестрепетно. Жесточайшая лихорадка, трепавшая принца после разрушения Артасом Солнечного Колодца, уничтожила внутри Келя все прежнее.
Бледный и молчаливый, он вел остатки своего народа сперва по разоренным землям Лордерона, затем по Пустошам вслед за Иллиданом. И вот сейчас он ставил лагерь в Нортренде, где Иллидан готовился сокрушить Артаса.
Артас уже успел привыкнуть к тому, что силы убывают. С каждым днем и даже с каждым часом их становится все меньше и меньше. Зато ненависть к Иллидану - растет. Иллидану и тем, кто ему помогает, кто бы там не был с ним здесь и сейчас. Пусть даже это эльфы. И пусть даже ими руководит Кель-Тас. Впрочем, об этом король в последние дни и не думал. Кель стал тенью, смутным воспоминание, которое тревожило и отвлекало, вызывало желание немедленно лечь где-нибудь и тихо отправиться в мир иной, дав Нер-Зулу утратить остатки сил и быть уничтоженным. Но упрямство вело Артаса вперед, к ледникам, к северу. ему было все равно, кто ждет его впереди. Он не собирался проигрывать. Он собирался стереть в порошок своих противников.
"И лучше бы ему там не быть...", - это мысль пришла уже тогда, когда Нер-зул дал ему все свои силы. Она была четкой, ясной и оформившейся. Лучше бы Келю не быть там, у ледяной короны, потому что Артас не собирался его больше щадить. Он его тоже предал, он ничем не лучше Утера или Джайне, еще один слабый и ничтожный живой, который мнит о себе не пойми что.
Войска Артаса пошли на штурм. Кель выстроил свои отряды, готовясь отразить атаку. При виде фигуры на белом коне в сердце шевельнулось что-то знакомое. давно полузабытое и родное. На миг снова вокруг возник залитый летним солнцем Даларан. А потом вспомнилось, как умирал отец на его руках, сломанная красивая кукла без жизни, в последнем дыхании пытавшаяся позвать кого-то. Как рухнул король Теренас, добрый неизменно король, пусть и не слишком-то дальновидный в свои девяносто три года. Как метался он сам в горячечном бреду, раздирая ногтями грудь, пытаясь выскрести из крови хотя б капли магии и призывая давно мертвого брата.
И забил крыльями феникс, рея над рядами Мстителей.
"Он все же здесь..", Артас усмехнулся. Как наивно было с его стороны верить в эльфа. Или верить эльфу? Впрочем, без разницы, суть одна. Вера была наивной и глупой, и очень даже хорошо, что она потерпела крах. наивность должна караться, а эльфам вообще верить нельзя. Взять хотя бы Сильвану.
Ряды воинов двинулись вперед. Губы рыцаря смерти тронула улыбка. Этот бой может стать последним для них всех. Впрочем, он-то собирается жить вечно... и Келя он убьет сам. Пусть он и предатель, но достоин большего, чем руки мясника или вурдалака. Потому Артас ринулся, не сомневаюсь и не колеблясь, в самую гущу, прорываясь к эльфу.
Перед Келем все сливалось в одну серую муть. Огненный столб. Сгусток огня. Сгусток огня. Огненный столб. Отобрать ману. Изгнать в астрал. Принцу казалось, что прошла вечность, руки уже не поднимались. Тяжелым свинцом навалилась усталость. Огненный столб, феникса надо воскресить. Сгусток.
Вокруг эльфа пылал огонь. Забавно, когда-то Артасу казалось, что он - олицетворение льда. Теперь они вроде как и местами поменялись. Фростморн стонал в своей жажде, требуя жертвы и действий. И были и жертвы, и действий. Расчищая перед собою путь, Артас наконец-то подобрался к эльфу вплотную, так что пламя почти опаляло. Но рыцарь не боялся этого огня. Этого было слишком мало, чтобы навредить ему, да и слишком сильно жаждал этого... может быть, это было местью за предательство, в котором король не сомневался.
-Кель!- взревел Иллидан, бросаясь вперед.
Син`дорай, казалось, не слышал. Он смотрел на Артаса. Было неясно, кто из них двоих лич, пепельно-серое лицо эльфа было куда бледнее, чем у банши, подбиравшихся к нему. В глазах Келя на миг промелькнуло что-то, похожее на прежний огонь. Но лишь на миг. Затем он молча опустил руки.
Зато Артас услышал крик Иллидана. Он бросил взгляд на него, усмехнулся. пока что его смогут задержать его слуги, войны. Анубарака, в конце концов. Его самого сейчас намного больше волнует Кель. Артас обратил свой взгляд на эльфийского принца, опуская медленно меч. Битва продолжалась, но от нее теперь этих двоих словно отделяла прозрачная, но плотная стена. Так что даже им не приходилось кричать, чтобы услышать друг друга.
-Ты что же, Кель-Тас, не собираешься сражаться со мною? И не желаешь меня убить? Возможно, это благодарность за то, что ты стал королем... ведь не известно, когда бы это случилось, если бы не я, не так ли?
Раньше Кель взорвался бы, наговорил Артасу много всего. И что он едва не умер из-за него. И что отца своего любил, не в пример некоторым людским принцем, не будет тыкать в них пальцем. А сейчас только мрачно поинтересовался:
-А ты кто такой, чтобы я, король, как ты любезно напомнил, желал твоей смерти?
-Я? - Артас снисходительно улыбнулся. - Всего-навсего тот, кто делает королей и их же убивает... Впрочем, чтобы Читать далее...

Кель нервно мерил шагами тронный зал, вызывая улыбку у короля Теренаса. Алый шелк метался по залу, ловя солнечные всполохи. Король искренне веселился.
-Он точно скоро будет здесь? - в сотый раз спросил эльф.
-Непременно.
Снаружи долетел звон колоколов и приветственные крики. Кель метнулся за портьеру, решив не мешать встрече отца и сына.
Город казался одновременно и знакомым, и совершенно чужим, как и все эти люди, странные люди, которые шумели и радовались. Крики их и звон колоколов резали уши и раздражали. Но ничего.. ничего, скоро они будут кричать совсем иначе. Артас привычным движение погладил рукоять меча. Это его неизменно приободряло.
Наконец-то шествие их закончилось, и распахнутые настежь двери тронного зала пропустили принца с несколькими его людьми внутрь. Здесь все было прежним. Был прежним и отец, хотя придирчивый взгляд бы и заметил, что король постарел еще больше. Но взгляд Артаса был направлен скорее внутрь него самого. Принц медленно опустился на одно колено, опираясь на Фростморн и вслушиваясь в его голос.
-Сын мой...- Теренас поднялся со своего высокого трона.
Он говорил что-то еще, но голос отца значил намного меньше, чем голос меча. Артас резко поднялся и двинулся вперед. К отцу, держа свой меч перед собою. Фростморн жаждал крови.
-Что ты делаешь, сын мой?.. - король, конечно, не ожидал такого и даже если бы ему дали возможность сделать это, он бы не сумел и с места сдвинуться, чтобы сбежать.
-Становлюсь королем, отец...
Корона со звоном поскакала по высоким ступенькам.
Кель зажал рукой рот, давя вскрик. Портьера колыхнулась, выпуская его.
-Артас...
Голос свой Кель сам не узнал. Сухой и безжизненный. Эльф недоуменно смотрел вокруг.
-Что...
Артас наклонился, заботливо обтирая лезвие Фростморна мантией отца. Что уж, ему уже все равно, а о мече - любом мече - нужно заботиться. Тем более об этом... Где-то кричали стражники, попавшие под руку и под оружие его спутников, но принц , ставший теперь уже королем сохранял полной спокойствие и хладнокровие. Хотя.. внезапно прозвучавший голос заставил Артаса вздрогнуть. Он медленно выпрямился и обернулся.
-Кель? - в голосе Артаса звучало удивление. - Что ты здесь делаешь? А, впрочем, неважно... я рад тебя видеть. - рыцарь двинулся к эльфу, на ходу убирая Фростморн в ножны.
Эльф, вытянув вперед руки, медленно отступал.
-Не подходи, - безжизненно прошелестел его голос.- Не подходи ко мне, Артас.
Келя трясло. Он боялся, что вот-вот упадет. Ухо его различило среди прочих криков вопль Тано.
Артас остановился, в недоумении приподнимая брови.
-Что же я вижу? Кажется, ты не особо рад встречи, мой дорогой эльфийский принц... Или, может быть, ты меня боишься? - человек нехорошо прищурился.
-Не подходи, - повторил Кель.- Я не знаю, кто ты или что ты. Но ты не Артас. Не приближайся.
Над ладонями зажглось пламя.
Артас остановился.
-Ошибаешься, я - Артас Менетил, король Лордерона... теперь король и я создам новое государство. Ты угрожаешь мне, Кель? Как глупо... похоже, ты ничего не лучше остальных, трусов и предателей, готовых отвернуться при первой удобной возможности, умыть руки и остаться в чистоте и непорочности, - рыцарь усмехнулся.
-Я помню Артаса, - почти беззвучно пробормотал Кель. - Он не был таким. Он любил своего отца и свой народ.
Эльф медленно приблизился к дверям зала. На его счастье, они были открыты.
-Мой отец... - Артас глянул на короля, распростершегося на ступенях. - Покоится с миром. Большим счастьем для него будет не видеть того, что произойдет потом, так что я оказал ему величайшую из возможных услуг. Впрочем, не думаю, что кто-то сможет это оценить, - рыцарь взглянул эльфу в глаза. - Народ мой - неблагодарные идиоты... но это не значит, что я его бросаю. Я поведу его за собой, но уже в новом обличии. А ты... ты хочешь сбежать от меня, Кель? Это невозможно, спешу тебя обрадовать... Но у тебя есть выбор - пока что.
Кель выскочил наружу. Пламя само метнулось к каким-то темным фигурам.
-Тано, - принц рухнул на колени возле брата.
-Спасайся, Кель, - шепнул ведьмак. – Меня… Не спасти…
-Тано. Нет. Не уходи.
-Прости меня.
И светлые волосы Тано, потемневшие сейчас от крови, размелись по плитам. Кель дрожащими руками тряс его за плечи, умоляя отозваться. Но жизнь покинула младшего принца Кель-Таласа.
-Кель, - громыхнул голос Артаса.
Принц развернулся и бросился прочь. Он и сам не помнил, каким образом он покинул пределы города, не нарвавшись ни на кого из подручных нового короля. Пришел в себя Кель-Тас уже далеко за полночь, обнаружив себя сидящим прямо на дороге.
Артас проводил эльфа тяжелым взглядом. Он, конечно, ответит потом за эту свою слабость... трусость. И, может быть, Артас даже не станет его убивать. Или убьет и вынудит вечно оставаться рядом, тогда уж Кель не сумеет сбежать. Но сейчас... так хотелось оставить все дела и следовать за эльфом. И это было так глупо и неправильно. Рыцарь привычно погладил рукоять меча, но это ему не помогло. Скорее - сильнее разозлило. Так что он не спеша покинул Читать далее...

Город был прекрасен, конечно же, этого отнять у него нельзя было и нельзя было этого не заметить. Но это было так, на периферии сознания и мыслей. Главным сейчас являлся тот факт, что где-то там сейчас находится Джайне. Он соскучился... хотя и не умел скучать. Или скука его была деятельной, слишком деятельной, чтобы замечать ее.
Явным минусом города было то, что Артас не слишком хорошо был ознакомлен с его географией. Иначе говоря без провожатого или хотя бы доброго прохожего, подробно указавшего путь, отыскать нужное место было затруднительно. К тому же приезд его в этот раз был сюрпризом, а значит, Джайне не ожидала его где-нибудь поблизости от въезда в город.
Артас поразмышлял немного, затем уже было решил действовать на свой страх и риск, то бишь идти себе вперед как ни в чем не бывало и с самым естественным видом, а там уже... Решение понравилось ему самому, и молодой человек успел даже сделать пару шагов, когда едва не врезался в эльфа... впрочем, нет, не так... Это эльф в него чуть не врезался. Знакомый, между прочим, эльф.
Кель-Тас от наставников сбегать, как некоторые другие студенты, считал ниже своего достоинства, принц все-таки. Однако и выносить бесконечную зубрежку его юный организм не мог, так что гордостью пришлось поступиться и, симулировав внезапное обострение мигрени, величаво удалиться, прижимая руку ко лбу. Правда, стоило скрыться из виду Башне, как болезнь отступила и принц припустил едва ли не бегом к въезду в город, где обычно никому дела до студента, который в неурочное время прогуливается, не было. Кель переживал не особо, все равно пара пропущенных занятий никак б не сказалась на его общей подготовке.
Артас прищурился. Насмешливо прищурился. Принц Кель-Тас да еще и бегущий... Вообще-то, Артасу он особо никогда не нравился. Да что там греха таить - не особо, а вообще. Мало того, что обладает известной долей зазнайства, которое, кажется, всем эльфам свойственно, так еще и имеет наглость смотреть туда, куда не стоит. На Джайне, например.
А с другой стороны - какая удача. Уж эта остроухая сволочь точно здесь ориентируется.
-Хм-м... Здравствуй.
Кель-Тас мигом обрел все свое величие. Как там говорил отец: «Честь и достоинство, сын, помни- честь и достоинство». Вообще-то принц в гробу видел все это, но когда с самого детства все вокруг только и твердят о королевском величии… Что Морион, учивший его искусству следопыта, но не преуспевший, все уши прожужжал о достойном поведении; что Гилтанас, наставник в магии… Однако сейчас своих детских наставников принц вспоминал как полузабытый сон – последние сто лет его тенью стал советник отца Вилдурон Брайтвинг. И было это намного хуже. Гилтанас и Морион дуэтом ругали за невнимание на занятиях, советник замораживал взором и топил в этикете. Король советнику доверял полностью, Морион был далеко, Гилтанас уехал куда-то в чужие королевства – некому было спасти Келя.
Так что сейчас Кель привычно уже замкнулся в своем узком футляре этикета и вбитого(причем иногда в буквальном смысле) поведения, тем более, что он ухитрился на полном ходу влететь… Ну, чуть не влететь в Артаса Менегила. Ох, как этот людской принц эльфа бесил своей вечной вежливой улыбочкой и выправкой. Можно подумать, он как минимум, правит всем миром, изредка снисходя до общения с убогими существами, населяющими землю.
-Добрый день, - «хотя с твоим появлением он уже недобрый»,- паладин Артас. Кого-то, хм, ищете или снова размышляете о судьбах своего королевства?
Эльфийский принц тут же преобразился, но Артас помнил ведь, что он только что бежал и весьма резво. Но воспитание было слишком хорошим, чтобы в лоб об этом сообщить или продолжить насмешливо щуриться. Потому молодой человек мягко улыбнулся.
-Размышляю в процессе поиска... Кстати говоря, сдается мне, что ты мне можешь в этом очень помочь. Благо ты, я смотрю, сейчас не занят...- улыбка молодого человека стала чуть шире, храня все ту же доброжелательность.
Первым порывом эльфа было заявить, что у него весь день расписан по минутам и Артас в расписание не включен. Однако советника с его укоризненным: «Вы же принц» поблизости не было, поэтому Кель нехотя кивнул:
-Да, я свободен ненадолго. Чем я могу помочь вам?
«Ты его старше, а зовешь на «вы», смешно», - ехидно заявил внутренний Кель, насмешливый и порывистый мальчишка, который иногда прорывался наружу.
«Ты не должен опускаться до его уровня и быть безупречно вежливым», - отпарировал ледяной принц Кель-Тас, неизменно побеждавший.
Эльф выдал ослепительную улыбку, рассчитанную буквально до миллиметра поднятий уголков губ.
Артас был готов к тому, что эльф сейчас заявит о куче важных дел, требующих его немедленного участия, и уже знал, что ему возразить. Но тут явно звезды приняли какое-то особое положение. И Кель довольно легко почти согласился помочь... правда вид у него все равно был такой, словно он оказывает величайшую честь. Ну да ладно, это уже мелочи. Тем более что какие бы там у эльфа не были мотивы, Артас все равно смягчился.
-Чудесно... Это не займет много Читать далее...

Фанфики по Варкрафту. Неканон дикий, но местами даже веселый)