Ехала в метро и мечтала о том, что скоро будет весна, что скоро будет тепло, что будет капель, и ручейки будут петь песенки и искриться на солнышке. Что будут чирикать весенние воробьи - зимой ведь они не чирикают. Что можно будет ходить в расстегнутой куртке и вдыхать запах весны, радоваться голубому небу. Когда я вышла... на меня обрушилось всей своей массой тяжелое серое небо... мелкий снег... холодная февральская слякоть под ногами... Ну сколько же еще ждать?!

Как часто слова причудливым узором вырисовывают нам маленькие симпатичные этюды из жизни.
Вот пошла девушка с глазами цвета лазурной весенней травы, а вот мимо пронесся ребенок с волосами, похожими на солому, в которой так приятно искупаться жарким июльским вечером. Вон там, через дорогу, побежал пес, похожий на светлую кляксу на фоне серого асфальта.
А вот на ладони лежит монетка. Обычная – два оборота – орел и решка. Простая, круглая монета. И если бы она умела говорить, она поведала бы нам массу интересных историй.
Она, может быть, вспомнила бы, как лежала на столике у старушки, которая каждый вечер слушала Моцарта, кормила своего кота конфетами, танцевала вальс и коллекционировала зубные щетки.
Еще монета могла бы рассказать про рыжеволосого мальчугана с задорными глазами и вечно грязными руками, который носил ее в кармане, а потом безжалостно обменял на жвачку.
Или про то, как она долго лежала на дне фонтана и была выловлена каким-то рабочим, как и сотни ее коллег.
Теперь вот она лежит на моей ладони и молчит.
Интересно, какой участи она пожелала бы себе? Может быть, она предпочла бы быть украшением коллекции какого-нибудь нумизмата, или чтобы из нее сделали медальончик, и его носила бы на шее какая-нибудь красивая девушка.
А может быть, ей хотелось бы, чтобы в нее вложили капельку надежды и кинули бы в море, чтобы вернуться туда, где хорошо. А может, и правда – ей хочется лежать на морском дне среди ракушек и кораллов и подмигивать проплывающим рыбкам?
Она сказала бы… Если б умела говорить…

Кошка хочет курить,
У кошки намокли уши.
Кошка хочет скулить -
Ей, как и собаке, хоть кто-то да нужен.

Над кошкой плывут облака,
Московские звезды щекочут лапы.
Хотя бы немного молока
И можно быть сильной, а нужно быть слабой.

"ТЫ просто классическая зануда - всегда все удовольствие испортишь. Как только начнешь испытывать наслаждение от чего-то, сразу чувствуешь себя виноватой"
Джон Фаулз
"Мантисса"

Когда-нибудь, когда деревья станут большими, а мы уже не сможем заниматься любовью по несколько часов... когда мы будем греть уставшие от долгой жизни пальцы у каминного огня... когда все прочитанные книги сольются в один странный союз с прожитыми днями, скрывая от сонных глаз различия вымысла и реальности... когда на шкафу, как забытые реликвии, уже запылятся звезды, которые мы когда-то доставали с небес... когда мы не будем плакать при виде бездомных собак... только тогда мы сможем все это оценить...

Я не могу извинить тебя за то, за что не чувствую тебя виноватой.

...Глупый маленький мышонок
отвечает ей спросонок:
«Нет, твой голос нехорош!
Чего-то слишком уж хорошо ты поёшь!
Чего-то уж очень подозрительно это...»

Матовый глянец грязного стекла.
Щека, подпертая кулаком.
Яблоко, лежащее на салфетке
Книга, одинокая, забытая, лежащая корешком вверх, преданная ради бегущего пейзажа.
Стук колес смывается, превращаясь в абстракцию.
Завороженный дорогой взгляд.
Одиночество.
Короткий промежуток времени.
Чтоб подумать.

Почему обо мне все вспоминают одновременно??????????

Четыре часа ночи. Мой организм открыл глаза и сказал мне, что он готов учиться, работать и вообще готов на всяческие подвиги... На все мои уговоры поспать еще немножко, он отвечал однозначным НЕТ! Тогда пришлось предложить ему чаю... Он подумал и решил, что, пожалуй, ради чая, он готов пообещать мне успокоиться до утра. Пришлось встать, пойти на кухню, вскипятить чайник, сделать чай. Выпить его. И только тогда мой организм решил, что наверное он согласен, раз уж я была так любезна, поспать еще немного.
Девять часов утра. Звонит будильник. Я: "Пора вставать". Организм: "ОТСТАНЬ!!! Спать хочу". Я: "Вставать!". Он: "Не буду". Такой диалог длится полчаса. Обещание кофе не помогает. Помогает только колоссальное усилие воли. Такие утренние процедуры - каждое утро... Ночи обычно спокойные - сурковая спячесть....
О как...

Небо было желто-голубым. Вроде ночь. А небо светлое. Даже грязно-светлое.
То-ли грязное небо, то-ли грязные фонари освещали снег, но он казался оранжевым. Хотя тоже был грязным.
Или рязным было окно, сквозь которое я на все это смотрела...
Грязный проспект и грязный тротуар дополняли ночную "красоту" зимнего города.
Утром все вычистили, и ощущение грязи отступило. Или не отступило, а просто выцвело на солнце. А может быть, притаилось в каком-нибудь темном углудо тех пор, пока тени не станут темными и длинными. И тогда оно на цыпочках снова выберется на свободу...
И так каждую ночь. До наступления весны.

Вчера, мучаясь от бессонницы, бродила по спящей квартире.. смотрела в окно.. и обратила внимание на то, что ночное небо было грязно-синего цвета... оттого, что освещение, котрое создают фонари, рыжего цвета... за городом такого ночью не бывает - небо там чистого синего цвета...

"Ежели любви суждено стать незабываемой, с первой же минуты к ней должны слетаться случайности, как слетались птицы на плечи Франциска Ассизкого".
Милан Кундера.
"Невыносимая легкость бытия"

"Но не становится ли событие тем значительнее и исключительнее, чем большее число случайностей приводит к нему?
Лишь случайность может предстать пред нами как послание. Все, что происходит по необходимости, что ожидаемо, что повторяется всякий день, то немо. Лишь случайность о чем-то говоирт нам. Мы стремимся прочесть ее, как читают цыганки по узорам, начертанным кофейной гущей на дне чашки."
Милан Кундера.
"Невыносимая легкость бытия"

Интересно, почему всегда больше всех говорят именно дураки???