Мой мозг взорван и медленно сползает по клавиатуре.
Сегодня с утра я слышала этот ад по телевизору в исполнении группы "Дискотека Авария"
И вот он.. первоисточник....
ЧуднАя, ломаная, задумчивая, резкая. Сквозь тонкую кожу на запястьях просвечивают голубые, будто стеклянные вены.
Она сама вся хрупкая, хрустальная, под гжель расписанная, с ярким пятном улыбки на кровавых, так часто по зиме обкусанных, губах.
Она утверждает, что у нее глаза цвета горького шоколада, а у мамы чайные, а у подруги светло-ореховые. Она вообще может найти сто тысяч оттенков в карих глазах.
Зима хватает ее за нос, тянет за щеки, оставляя после себя нездоровый румянец.
Колкая, взъерошенная, манерная иногда.... Чувствует, рвется, дышит, где-то там под сердцем бережет.....
К ней нельзя привыкнуть, нельзя приручить, нельзя существовать рядом.
Истеричная, надменная, взрывная, чувственная, самая нежная...
Ее нужно либо любить - до нечеткого срывающегося пульса, до горечи на губах, до жжения в горле.
Либо лучше и вовсе не видеть.....
Моя мания величия и не в меру развитое самолюбие наконец-то захватили мой разум и заставили выложить в фотоальбом энное количество изображений прекрасной мордочки меня. Кому интересно - добро пожаловать!)
Сейчас мои корявые ручонки и больная фантазия доберутся таки до диза и я буду счастлива окончательно.
P.S. Сижу в крайне неудобной позе, ибо untangled_sky искренне считает, что спать нужно обхватив меня за ногу. Что при этом делаю и думаю я, роли не играет. А я сижу в раскоряку (одна нога болтается в воздухе, вторая в плену, ноут посередине) и собираюсь креативить
Я: Я вообще сама адекватность!!
Друг: Да - Хомяк Вадим....
Да уж, по степени неадекватности и совершения идиотических поступков я могу дать фору многим и многим. Вот например - увольнение под Новый Год, очень мудрое и дальновидное свершение. А все почему? А все потому что мой длинный и острый язык, невозможно засунуть куда подальше, и если меня начинают задевать я обязательно отвечу, а ругаться со своим начальством дело между прочим гиблое и неперспективное.
Заканчивается все сухим " Пал Андреич, подпишите заявление, расчет в бухгалтерии"
А на носу Новый Год и праздники и теперь поиски новой работы, я в панике и радости.....
В очередной раз наткнулась на улице взглядом на милое создание в ярко-оранжевой вязаной шапке-берете, теплых варежках и бабушкином драповом пальто. Создание дибильно улыбалось и кажется пыталось ловить языком снежинки. В Москве. В плюс 2. В дождь....
Сколько таких романтически-наивных дурочек я встречала на своем пути. В метро, троллейбусах, маршрутках, на улице и в очереди за молоком. Сколько раз я ухмылялась в воротник, ловя случайно их отрешенный счастливый взгляд тихого сумасшедшего.
Они искренне верят в принцев, которые до сих пор разъезжают в их розовых мечтах на белых конях и в латах и обязательно с фиалками. В Москве. В плюс пять. Под дождем. По пробкам.
Они не встречаются с мальчиками лет до... и искренне страдают когда в 28 оказывается, что все мужики в принципе одинаковые, а принцы перевелись тогда, когда вымер последний дракон. Потому что принцессы перевелись еще раньше.
на тумбочке книга Грина, под кроватью пять пар розовых носков, а под подушкой облитый щедрыми девичьими слезами дневник в меховой обложке.
"А я его так люблю, так люблю, а он пошел в клуб с этой крашеной мымрой, но я же такая распрекрасная...."
Непричесанная, с русой косой до пояса и в старом мамином платье. Девочка мечта.
И ведь только в фильмах красивые брутальные мальчики влюбляются в таких вот девочек, никогда такого в жизни не было и не будет, ну только если девочка не снимет дурацкую оранжевую шапку, выкинет наконец-то старые дневники и тетрадки в клеточку и поймет, что живет в реальном не нарисованном мире.
А то ведь лет то уже не 15, да и за окном плюс пять и дождь. Принца на горизонте не предвидится, а все однокурсники за спиной считают трехнутой идиоткой.
Я все это к чему... Никогда не страдала наличием розовых очков на своих прекрасных глазах, не мечтала о русой косе, принце и бабушкином платье. Не читаю взахлеб Грина и одеваюсь в строгую, почти мужскую одежду. На моем лице холодная вежливая улыбка, в моем сердце несколько тысяч нейронов и ни одной рюшечки. Из меня наверное получился бы хороший парень, наглый и беспринципный, разбивший не одно сердце девочки в вязаной оранжевой шапке. Но я девочка, и живется мне легче.
Да и любовь у меня настоящая.
- Зачем ты мне это написала?
- Потому что так больно, как с тобой мне ни с кем не было....
[700x511]
Поезд Москва-Ставрополь всего за 34 часа увез меня из дождливого и серого в ясное и светлое вперемешку с голубым.
Но всю прелесть данного события я ощутила уже задним числом, прогуливаясь по каменным плитам улицы Мира - мимо желтых лавочек близнецов, безукоризненно подстриженных пихт и нереально красивых девушек. В Ставрополе действительно очень красивые девушки, не через одну даже – все. Мои эстетические потребности удовлетворены на год вперед – ради этого стоило трястись 34 часа в душном вагоне.
Мое фирменное везение не оставило меня и здесь - я ехала в одном вагоне с 10 дембелями и пятью маленькими детьми, хотя шумели больше дети, чем дембеля. Те вообще попались какие-то странные – выпили по 2 банки пива и улеглись спать, вот что делает с людьми Московская армия.
Внутри поезда было душно, скучно и как-то очень шатко, а за окном между тем поплыли леса, поля, снова леса и ни одной живой души в радиусе ближайших ста километров.
В пять утра наш поезд сделал свою первую остановку на станции под загадочным названием «Урсуново» здесь и в самом деле было как-то урсуново - лучше определения не подберешь. Серое здание вокзала, мелкий накрапывающий дождь, разбитая платформа и густой лес, окружающий все это безобразие мрачной стеной. Я даже выходить на платформу не стала, ну его... еще заражусь серостью этого места, буду потом мучиться. Благо стояли мы там недолго, минут 20 и поезд снова застучал колесами сквозь дождливую муть.
34 часа в одном трясущемся на ухабах помещении не шутка, успеваешь три раза захотеть домой, несколько раз дернуть стоп кран и убежать в поле, и даже выпрыгнуть из окна – это в особо тяжелые моменты. В тамбуре на окне кто-то нарисовал смешную рожицу – я пририсовываю к ней солнышко, выпрыгнуть из поезда еще какое-то время не хочется.
А за окном тем временем разворачивалась самая настоящая степь - трава, примятая к земле и будто седая от старости, и лишь редкие деревья, явно посаженные здесь человеком для окружения лесополосы, а небо поджигал закат. Ржавая полоса растекшегося солнца плавила горизонт, казалась нереальной, будто приклеенной к светло голубому небу, а с другой стороны розовое солнце тонуло в седой траве. На юге темнеет поздно, но быстро, не успела я отвернуться от окна и повернуться заново, как закатное небо уже потемнело, а на бархатной черной поверхности загорелись первые звезды. В Москве звезд не видно, так что ловлю момент – прилипаю к окну, жадно всматриваясь в темную, непрозрачную глубину, ищу созвездия, считаю, сбиваюсь и начинаю заново.
Даже бесконечные 34 часа поездного времени когда-нибудь да заканчиваются, мы подъезжаем к Ставрополю, на часах 6 утра, а за окном сиреневый рассвет. Светает столь же быстро, как и темнеет правда не так эффектно, или это у меня с недосыпу чувство прекрасного атрофировалось.
Мы делаем последнюю остановку на станции «Палагиада» и я понимаю, что с чем-чем, а с моим чувством прекрасного как раз все более чем в порядке. За грязным окном поезда находится станция, столь аккуратная, что кажется, ее строили гномы, для каких-то своих неведомых нужд. Маленькое здание вокзала – рыжее с ярко синими рамами на окнах и дверьми, идеально круглые елочки в горшках по периметру и светлое чистое небо. Еще это название Палагиада», словно создатель так и определился, куда отсюда будут уходить поезда в рай (Парадиз) или ад и остановился на чем-то промежуточном, смешав названия и направления.
Насчет ада и рая не знаю, но вот в Светлоград отсюда поезда ходят это абсолютно точно.
Поезд трогается и становится совершенно ясно, что пора удивляться и восторженно охать еще не прошла, а только начинается. Мы едем по склону холма, с одной стороны лес подступает к железной дороге, так что и не видно ничего, а с другой близко-близко к железнодорожному полотну лепятся по склону холма домики, все как на подбор белые с черепичной крышей, многие с башенками. Налезают друг на друга, толпятся, словно хотят отхватить место для обзора получше и провожать поезда открытыми ставнями стеклянных глаз. Слева лес, справа домики, потом картинка, будто зеркально переворачивается и лес оказывается справа, а домики слева, и больше ничего не меняется.
10-20 минут и перед глазами разворачивается огромная долина, лежащая у подножия холма, по которому проложена железная дорога. В долине все те же аккуратные домики, лепятся тесно друг к другу, так что, кажется, и улиц между ними нет, на многих домах появляются флюгеры, все это великолепие тонет в густом
В 2015 году на моем счету будет одна четверть века, два пережитых апокалипсиса и куча наполеоновских планов на далекое и светлое будущее.
А какое будущее, тем более светлое, без пары-тройки глупостей на одну мою сумасшедшую голову и прекрасную пятую точку - с таким шилом в ней, что и показывать страшно - не поверят.
И тогда в 2015 году, если моя крыша окончательно меня не покинет, съехав в неизвестном направлении, причем не оставив ни адреса, ни даже прощальной записки, и я все еще буду вполне себе полезным членом общества, а не тушкой органической плоти – я выйду замуж.
Мне кажется это очень символично. Я стою на пороге новой отмеренной мне четверти, а век вообще только-только разменял треть своей жизни. Мы с вечностью безрассудно молоды и спешим творить великие дела. Каждый на своем огороде соответственно. А мне что,… а мне многого не надо, так… начать новую жизнь, если не с чистого листа, то хотя бы с хорошей приметы. Когда в рыжей голове свистит ноябрьский ветер, а в темных глазах можно увидеть нечто страшное, особенно если смотреть в них в дождливый четверг против солнца – только и остается, что выдумывать хорошие приметы, для себя и всех окружающих, но для себя все-таки чаще и с большим энтузиазмом.
И так - я выйду замуж…
Сейчас все мужчины, читающие этот текст, несомненно, попрячутся в священном ужасе, а потом первым же рейсом в Гонолулу, а лучше к черту на рога, потому что брать меня в жены – нема дурных.
Тем более, сейчас: когда на звание «мисс адекватность» я и не претендую, зато отличаюсь неконтролируемыми перепадами настроения, капризностью пятилетней дочери олигарха и живым, но очень беспокойным умом. И что-то мне подсказывает, что с возрастом положение мое только усугубиться, в связи с опытом и внезапным осознанием того, что меня уже на четверть нет. Точнее я уже на четверть стала, а потом была и теперь вот я есть, а четверти нет…
Но это все метафизика и прочие лирические отступления, если и играющие первую скрипку, то явно не в моем оркестре. А я выйду замуж. Связав нашу с тобой и без того несвободную свободу узами Гименея, мы, мой дорогой, будущий муж, отложим галстуки, чашки и гладильную доску на когда-нибудь потом, и распихав по карманам попутный ветер, отправимся в первое в нашей «окольцованной» жизни путешествие. Свадебное. Медовый месяц. Все как у людей. Ну, или почти все.
Никаких солнечных пляжей, ленивых отелей и предупредительно-приторного персонала, море и солнце я, конечно, тоже люблю, но не тогда и не в таком разрезе.
Старушка Европа кокетливо приподнимает полы своего длинного плаща и манит нас голой коленкой, не знаю как ты, мой дорогой будущий муж, а я не могу отказать, когда дама просит. И посему…
Города массового туризма мы с тобой обойдем стороной - погулять по берегам Сены и насмотреться на величественные замки Праги мы еще успеем, куда ж мы денемся.
А пока наш маршрут будет лежать через Богом забытые места, старые и маленькие города, с замками на холмах и быстрыми звонкими речками, через которые тянутся пешеходные мосты, словно стягивая одну реальность с другой огромными булавками.
Мы обязательно купим с тобой карту Европы, и отправной нашей точкой станет то место, на которое первым наткнется твой взгляд, а конечной та, которую царапнет мой острый ноготок.
Поверь, мой дорогой будущий муж, пропорция – меньше людей, больше чудес, в данном случае верна как никогда. Волшебства у нас с тобой будет как у дурня фантиков, а все, потому что мы будем не там где все, вдвоем и безгранично по-настоящему счастливы. Так может быть счастлив только тот, у кого за плечами четверть века, а на носу толкаются толстыми боками приключения.
Счастье и чудеса надо ловить в две пары восторженных глаз, и одну пару крепко сцепленных рук. Одному слишком много, можно захлебнуться, а на двоих в самый раз. Тем более, когда ешь невозможное из одной тарелки с близким тебе человеком, это скрепляет покрепче брачных договоров, совместных кредитов, детей и собаки с хомячком. А
Скачу по квартире на одной ноге и чувствую себя, ну как минимум Шивой... ну или просто пятируким, десятиглавым Богом.
Я оказывается могу одновременно собирать чемодан, пить чай, смотреть сериал и писать посты в два разных места.
Еще несколько часов в таком темпе и я посинею и вознесусь на небеса, пить амброзию и внушать смертным, что теперь они должны возносить мне хвалы и строить в мою честь храмы.
А что - я не против, моя мания величия, периодически воистину не знает границ.
Мне предстоит долгий и увлекательный путешествий, по южным городам нашей необъятной родины.
Осталось решить - радоваться мне или уже активно начинать страдать?
Ну это мы на месте разберемся, как полагается....
Я очень надеюсь, что там есть интернет, как и обещано на сайте, где я бронировала номера в гостиницы.
60 серий Маргоши это конечно хорошо, но боюсь даже мой мозг не вынесет вечеров, проведенных именно таким образом, в полной информационной изоляции.
Вообщем всем пАка и Чмаффки
Уехала, говорю, не обольщайтесь с моим душевным все в порядке.. кажется)