хочу взять этот телефон и уебать его
я люблю тебя форестгамп
что я делаю не так
Думаю, чаще всего за свою жизнь человек употребляет слово "почему".
Оолонг со сладким женьшенем, беседы о жизни в Санкт-Петербурге и практике в городах Финляндии. Экономика, геополитика, программирование как предмет страстного обсуждения, трогательное планирование ближайшего будущего - мой календарь не щедр на столь теплые и интересные вечера, однако именно они надежнее прочих запечатлены в сознании.
Удивительно, как время расставляет все по своим местам, не правда ли? И потому письмо Варвары с просьбой простить ее я нашла даже несколько забавным, а прочтение заветных слов - весьма увлекательным занятием. Но если я скажу, что это «известие» потрясло меня, это будет преувеличением. Отнюдь. Дело в том, что всегда есть причины и следствия.
Меня никто не может даже просто выслушать.
Завтра повторим запомнившуюся своей душевностью легендарную мартовскую ночь!
Тем более у каждого из нас свои скелеты в шкафу.
«Первое, что нужно осознать, — что, хочешь ты того или нет, ты один. Одиночество — сама твоя природа. Ты можешь попытаться его забыть, ты можешь попытаться не быть один, находя друзей, находя любовников, смешиваясь с толпой… Но, что бы ты ни делал, это останется на поверхности. Глубоко внутри, твоего одиночества это не касается, оно остается незатронутым».
Меня сегодня обнимает такая добрая светлая грусть, и от этой нежности сбивается сердце.
Однажды мне пришлось задуматься над весом и значением слов весьма близкого мне человека. Безусловно, он что-то вкладывал в них. Изначальная установка - искренность и глубинный смысл. Однако, представьте, что происходит с вещью пусть даже самого высокого качества и неповторимого вида, если она «ходит» по рукам: передается от одного - другому, второму, третьему, подвергается воздействию внешних факторов... Конечный продукт - жалкое зрелище. Я надеялась, что подобная участь не постигнет слова, обращенные ко мне. Как показал довольно короткий срок, - надеялась зря.
То, что происходит сейчас - череда событий, которые друг за другом укладываются на противоположную от этого «зря» чашу весов. Восприятие окружающей меня действительности уже не столь остро, все меньшее количество информации цепляет и царапает что-то внутри меня. Индульгирование я приравниваю к контакту с пленкой выдавленного гнойного прыщика.
Меня отныне переполняет настоящее спокойствие. В точности как божественное откровение, которое переживает Художник. Я пью мятный чай с барбарисом и читаю «Esquire», все будет хорошо.
Сегодня во мне открылось второе дыхание, отсутствующее до сих пор с мая 2011.