Полнолунье © #Александр_Асмолов #лирика #пейзажная_лирика #Полнолунье #АсмоловАлександрГеоргиевич

В полнолунье стихают метели,
Заплутав меж лесов и полей.
На дорогах сугробы, как мели,
Для замерзших машин и саней.

В полнолунье нечистая сила
Завывает за домом в саду.
Ворожея с опаской просила
У нее не накликать беду.

В полнолунье не полночь, а полдень,
Серебрится в полях млечный путь.
Чертовщиною мир переполнен,
Так тревожно, что трудно уснуть.

Сказка о добре © #Александр_Асмолов #лирика #славянские_сказки #Сказка_о_добре #сказка #сказкаВстихах #АсмоловАлександрГеоргиевич

Увитый диким виноградом,
В долине средь высоких гор,
Обласкан восхищённым взглядом,
Стоял дворец, а на стенах – дозор.

Остроконечных башен позолота,
Штандартов на ветру весёлая игра.
Ров затянуло ряской, как болото,
Который посещал туман с утра.

Тем королевством правил лорд,
В былых боях снискавший славу.
Своим древнейшим родом горд,
Себя наследником считал по праву.

Среди бесчисленной родни,
Кузин, золовок, тёток, нянек.
Тянулись скучно его дни,
Но возмутил покой племянник.

Меньшого брата образец,
Что сгинул рано на чужбине.
Во двор явился молодец,
Поведав о своей судьбине.

К пяти годам малыш осиротел,
Скитался, голодал, батрачил.
Наказ отца он выполнить хотел,
Что перед смертью тот ему назначил.

Прощаясь с миром, голосом чужим,
Он отпрыску шептал, как заклинанье.
«Настанет час, ты вырастишь большим,
В заветный час свершиться предсказанье.

Вот этот перстень брату передашь,
Сказав, что ты явился издалёка.
Тогда дворец фамильный наш,
В твоё владенье перейдет без срока.

А если кто-то воспротивиться решит
Над ним свершиться древнее проклятье,
Не заболеет, и не будет он убит,
Но в камень обратиться его платье».

Так, выполнив умершего наказ,
Племянник передал без сожаленья,
Собравшимся представив напоказ,
Тот перстень, породивший обсужденья.

Весь двор тогда проникся суетой,
Казалось, новость небылицами грешила.
И через час, умноженный молвой,
Родня племянника в неправде обвинила.

Лорд в гневе страже приказал
Несчастного в острог упрятать.
Никто в защиту слова не сказал,
А дочь правителя вдруг стала плакать.

Она отца молила пощадить,
Ведь это сын его родного брата.
Чтоб наказание предотвратить,
Согласно предсказанью до заката.

Но лорд и слушать не хотел
Мольбы красавицы ретивой.
С ухмылкой он в руках вертел
Тот перстень с монограммой горделивой.

Цветку подобно символы сплелись,
Какой-то тайный смысл обозначая.
Похоже, многие прочесть его брались,
Пометки делая и буквы отмечая.

Но только посвящённому дано
Понять загадку монограммы.
И лорд решил, что это всё равно,
Какие могут быть здесь драмы.

И перстень медленно обнял,
Холёный палец господина.
И шёлк внезапно камнем стал,
Увековечив властелина.

Он не отравлен, не убит,
Но предсказание свершилось.
Как в саркофаг теперь зашит,
Его одежда в камень превратилась.

Лорд крикнул, чтоб оставили его,
И челядь на колени преклонилась,
Прося пощады для владыки своего,
Но тьма в долину с гор спустилась.

Померк весёлый свет свечей
И факелов с шипением коптящих.
Тьма прятала от многочисленных очей
Дворец и слуг перед иконами стоящих.

Дочь лорда, новость услыхав,
К тому метнулась, чтоб исправить,
Несправедливость. Но отцовский нрав
Не позволял просить себя заставить.

Он был напуган, но ещё неукротим,
И даже требовал освобожденья.
Но камень властвовал над ним,
Не внемля ритуалу избавленья.

Весь двор напрасно бил челом,
Моля простить за прегрешенья.
Припоминая благочестия в былом,
И светлых помыслов свершенья.

А дряхлый дьякон, перстень увидав,
За свитком поспешил гонца отправить.
Мол, есть секрет, который прочитав,
Возможно господина от заклятия избавить.

Искали долго в лабиринтах между книг
Тот свиток, прахом вековым покрытый.
Меж тем владыка в ожиданье сник,
Весь постарел, раскаяньем убитый.

Погасли свечи, факелы в дыму,
А утренний рассвет не наступает.
Лишь дьякону подвластно одному
Прочесть секрет, что свиток укрывает.

Впотьмах корявый палец мудреца
По ветхому пергаменту стремиться
Найти ответ, чтоб вызволить отца
Чтобы покой опять мог воцариться.

Вот, наконец, и найдены заветные слова,
Скрипучим голосом звучат, как из могилы.
«Чтобы правителя не сникла голова
Дочь лорда нужно сбросить со стены на вилы»

Она упала в обморок на руки поварих,
И стон отчаянья эхом отозвался.
Она мечтала, что разделит на двоих
Любовь. Но смерти зов сильнее оказался.

Запричитала челядь, стража и родня,
К всевышнему о милосердии взывая.
Но ни один не предложил взамен себя,
И жадность не клеймил, о лорде забывая.

Поплакав для приличья, слёзы осушив,
Процессия гурьбой на стену поспешила.
Несчастную кольцом монахов окружив,
С молитвой преступленье совершила.

Но с жуткой высоты на острие лететь
Ещё не значит от него погибнуть.
Орёл с вершины не желал смотреть,
На преступленье. И решился прыгнуть.

В крутом пике, коварству вопреки,
В паденье подхватил летящую на вилы.
И долго над ущельем вдоль реки,
Вдогонку смерть кричала, что есть силы.

Возмездие свершилось в тот же час,
Коварный лорд был просто самозванец.
Его статую поместили в парке между ваз,
А дочь всплакнула. На щеках играл румянец.

По лестнице в острог сбежала босиком,
Возлюбленного из оков освободила.
И эхо свадьбы долго слышалось потом,
А сказка о добре меня под утро разбудила.

Озеро © #Александр_Асмолов #лирика #славянские_сказки #Озеро #сказка #сказкаВстихах #АсмоловАлександрГеоргиевич

Среди болот, лесов дремучих,
Вдали от сел и городов,
Дорог и корпусов могучих,
Портовых кранов и судов.
Округлым блюдцем без затей
И заговором от чертей,
Порой загадочно блистало.
То в чаще озеро лежало.
С прозрачной ключевой водой,
И золотым песчаным пляжем,
От ветра защищенным кряжем,
Покрытым рощей молодой,
Хранящей озера покой
И тайну бабушки с клюкой.

Никто не знал, откуда родом
Старушка дряхлая была,
Но в полнолунье, год за годом
Она круг озера брела.
Шептала старые молитвы,
Ведя борьбу на поле битвы
За души двух своих сестер,
Но злой волшебник был хитер.
Давно похитил двух красавиц,
И в чаще спрятал их злодей
Да превратил их не в людей,
Одну – в русалку, вот мерзавец!
Другую в древо поместил
И в лесовичку обратил.

Лишь младшая осталась в теле,
Но постарела на сто лет,
Передвигалась еле-еле,
Но все ж дала себе обет,
Что выручит сестер из плена
Не соблазнит ее измена
Какой бы ни была цена,
Она с волшебником одна
Сразится полнолунной ночью.
Вот только помощь ей нужна.
Придет желанная весна
И чудо сбудется воочию.
Лишь только майская гроза
Ударит молнией три раза.

Как славно раньше сестры жили,
В стране, где правил царь-отец
Два принца при дворе служили,
И старших звали под венец.
Но злой колдун решил иначе,
Невест он выкрал. Свита в плаче
В погоню кинулась окрест,
Но он лишь поднял черный перст,
Метели снежные завыли,
Пропев заклятье словно хор,
И двух похищенных сестер
Все, кроме младшей позабыли.
А та, свой страх преодолев,
Пошла спасать двух юных дев.

Русалка в озере лесном
И лесовичка в роще редкой,
Грустили тайно об одном,
Назначив куст своей беседкой.
Лишь в полнолунье колдовство
Теряло силу, и родство
Их до зари объединяет,
И путы тяжкие снимает.
Как прежде юные девицы
Плясать и прыгать, песни петь,
Задумчиво косу вертеть.
Искусницы и мастерицы.
Но лишь заря начнет играть
Им вновь друг друга месяц ждать.

Однажды стая лебедей
На озере том отдыхала,
Давно живя среди людей,
Русалку мигом распознала.
И младшей сообщив секрет,
Не тратя красок на портрет,
Дорогу к озеру открыла,
И в путь её благословила.
С тех пор ночами, круг воды
С клюкой старушка бродит тихо,
Стараясь не затронуть лихо,
От леших путая следы.
Лишь об одном моля спасенье,
Сестер любимых избавленье.

В далекий край пришла весна,
И полнолунье ожидая,
Старушке было не до сна
Грозу звала, на мхе гадая.
Веселый май узнал о том,
И, не оставив «на потом»,
Грозе лукаво подмигнул,
Луну, как надо, повернул.
И всё случилось. Грянул гром,
И разом молнии сверкнули
Сестер из колдовства вернули
Всех тотчас одарив добром.
А озеро и там поныне,
В глухой чащобе, посредине.

Живая роса © #Александр_Асмолов #лирика #славянские_сказки #ЖиваяРоса #сказка #сказкаВстихах #АсмоловАлександрГеоргиевич

Лишь май открыл свои объятья
Для светлых празднеств и тепла,
Девчонки поменяли платья,
И позабыли про дела.
Сродни полуденному солнцу
Подобно верному гонцу,
К плечам и кружевным оборкам,
Прелестным спинкам и рукам,
И прочим сказочным местам
Пылая чувственным желаньем
Или мальчишеским мечтаньем,
Стремились взгляды тут и там.
Признаться, я такой и сам,
Весною верю чудесам.

Чему-то суждено случиться
Когда тебе пятнадцать лет,
И в мае хочется влюбиться
Пришла пора, а счастья нет.
Так размышляла у окна
Предчувствий радужных полна
Девчонка с именем Светлана
Ещё на знавшая обмана.
Журнал «гламурный» для девиц
Она задумчиво листает,
Найдя, внимательно читает
Секрет, укрытый средь страниц.
Мы доверяем без границ
Писакам, что не кажут лиц.

«Вот то, что нужно для меня»
Светлана вдруг остановилась.
Ах, если б знала бы родня,
На что несчастная решилась.
«Колдунья. Верный приворот.
Не докопается и крот
Причин, вернувших мужа в дом,
Иль замиренья пред судом».
Она поймет мои мученья,
И увлеченья объяснит,
И огорченья успокоит,
Любовь внушит, лишив сомненья.
Схватилась вмиг, она уже
Стоит на первом этаже.

Салон колдуньи был хорош
Здесь свечи в сумраке горели,
Блестел какой-то медный грош,
Из дыма мнились акварели.
Стеклянный шар всё искажал
И взгляд в свой центр приглашал
Где виделась страна иная,
А, может, голова свиная.
Потом за синим шёлком мягким
Мерещился в тени алтарь,
Или какой-то крупный ларь,
Расписанный сюжетом ярким.
Всё здесь внушало простаку
Платить за вздох по пятаку.

«Я вижу, что пришла пора
Тебе услышать тайну эту»
«Все говорят, любовь – игра,
И нечего бродить по свету,
Чтобы избранника найти,
С которым в мир любви войти.
Мол, можешь брать себе любого
Да не смотри на голубого»
«А что же сердце говорит?»
Вопрос остался без ответа
Похоже, растерялась Света
Лишь огонёк в глазах горит.
О самом главном в жизни нашей
Нас потчуют какой-то кашей.

«Я в книгах отыскать пыталась
Ответ на заданный вопрос,
Но неизвестность оставалась,
Хотя искала я всерьёз»
«Книг очень много в этом мире,
Но все толкуют лишь о пире
Любовной страсти и утех,
Иные говорят, что – грех»
«Я знаю, в Индии далёкой
Любви посвящены дворцы
И, будто, даже там жрецы
Всех учат истине глубокой»
Мы верим: только - где-то есть.
Лишь там, свобода или честь.

«Так ты пришла за амулетом,
Чтобы «его» приворожить
Или каким иным советом?»
«Нет, я хочу с любовью жить.
Как разбудить святое чувство,
Чтоб это было не искусство,
Не договор и не контракт
Где отпуск, как большой антракт.
Как научиться мне любить?
Безумно, страстно, нестерпимо,
До смерти. Непреодолимо.
Чтоб за него могла убить!»
Для многих это лишь обман,
А страсть – известный ураган.

«Как горячо в тебе желанье
Подобным даром обладать,
Но это – высшее посланье,
Его нельзя купить-продать»
«Кому же выпадает счастье?»
«Как знать, подобное пристрастье
Всю жизнь несут, как Божий крест.
Судьба, а не красивый жест»
«Так что ж – страдание одно?»
«Нет – наслажденье, но трудно,
Его не выкинешь в окно
И потому не всем дано».
Для многих счастье только в том,
Чтобы болтать с набитым ртом.

«Готова заплатить сполна,
Отдать, что есть и то, что будет,
Но научи любить до дна,
Клянусь, никто нас не осудит»
«Глупышка, деньги ни при чём.
За это расплатиться нечем.
В тебе самой укрыт секрет,
Не торопись давать обет».
«Но как узнать? Где тайный знак
Души моей предназначенья»
«Ах, не было бы огорченья,
Когда узнаешь, что не так».
И вправду, стоит ли болтать,
Что предстоит нам испытать.

«Нет, нет, хочу я разобраться…»
«И разглядеть свою судьбу?
А коль не так? То возмущаться?»
«Я не затею здесь стрельбу».
Колдунья посмотрела строго,
Да, видно, нет пути иного,
Светлану за руку берёт,
И к шару странному ведёт.
«Возьми его в свои ладони
И вглубь, за огоньки смотри.
Виденья сложатся внутри.
Да не гони, они – не кони».
Ах, любопытство! Всякий раз
Я сам согласен на показ.

Поверхность шара прояснилась
Внутри забрезжил лунный свет,
Вся комната преобразилась,
Вбирая серебристый цвет.
Вдруг роза алая внутри
Едва мелькнула раза три,
Бутон расцвёл и лепестки,
Почти прозрачные ростки
Коснувшись Светкиной руки,
Свернулись. Полетели вниз,
Как незадачливый каприз.
Исчезли, словно мотыльки.
Шар потускнел и лишь огни
От свечек виделись одни.

Немой вопрос, укора полный
Застыл в расширенных глазах.
Ответ был столь немногословный,
Что дева всхлипнула в слезах.
«Твой дар похищен колдуном
Коварным, жадным ведуном.
Спасенье видится одно,
Но очень сложное оно»
«Ах, не томи, скажи скорей»
«В лесах есть луг с живой росой,
Где обнажённой и босой
Должна пройти ты средь зверей»
«Как страшно!» - «Только не робей»
«Что после?» - «Встретится Андрей».

«И где же тот заветный луг?»
«Не попадешь туда ты вдруг
Он под охраной сотни слуг,
Лесами защищен вокруг.
Но главное – попасть туда
Злодей не сможет никогда,
Он в лабиринтах заплутает,
И сам себя там потеряет.
Лишь светлым душам суждено
Пройти тропинками лесными.
Удача да пребудет Читать далее...

Бирюк #Александр_Асмолов #лирика #Бирюк #притча #славянскаяЛирика #Александр_Георгиевич_Асмолов

В тот день метель с утра исправно потрудилась,
Окрест дороги и тропинки ровным слоем замела.
Деревня у реки невестой пышной нарядилась,
В округлых формах красовалась, аппетитна и бела.

Хозяйки у печей с горшками колдовали,
И ароматы пряные стелились по дворам.
Соседи и родня друг друга в гости звали,
Готовясь к празднику, застолью и дарам.

Вечёр окошки яркий свет в домах раскрасил,
В тулупах девки на колядки по дворам пошли.
И всё, что кто-то загодя коптил, солил и квасил,
В подарок получив, к столам на радостях несли.

Весёлый смех и озорных частушек перебранка,
Собачий лай, гармошки разудалой перебор.
В сугробе кем-то второпях забытая ушанка,
С цигаркой дед в раздумье подпирающий забор.

Вечерний перезвон в ближайшем храме,
Да колокольчик рьяной тройки за рекой.
И звук шагов скользнувших тайно к даме,
Да скрип двери, прикрытой пухлою рукой.

Сочельник, не спеша деревней этой правил,
Следя за тем, чтоб в избах ёлочки зажглись.
И не было бы исключения из давних правил,
Когда желанья детские под Новый год сбылись.

Но в дальний дом, стоящий на задворках,
Весёлый праздник так и не решил зайти.
Его хозяин безнадёжно ждал, как на иголках,
Подарки разложив, чтоб тот мог путь найти.

Томясь от ожиданья предстоящей встречи,
Во тьму смотрел, к стеклу окошка прислонясь,
И улыбался шуткам припасённой к месту речи,
Стаканы поправлял, на стрелки ходиков косясь.

Давно никто не поздравлял угрюмого соседа,
Облезлый кот его и тот нашёл иной приют.
Лишь с мышкой серою текла обычная беседа,
Что соплеменники его в упор не признают.

Истерлась в памяти заброшенная дата,
Стеною отчуждения сердца отгородив.
Ему казалось, что исчерпана расплата.
Придет прощенье, смерть опередив.

Но каждый раз, в Сочельник наряжаясь,
Подарки заготовив, щедрый стол накрыв.
Напрасно ждал, с сомнением сражаясь,
Что кто-нибудь заглянет, прошлое забыв.

Лишь волки одиноко завывали на опушке,
Учуяв запах праздника в заснеженной ночи.
Они запомнили, что изгнанный в избушке
На утро вынесет окорока, колбасы, калачи.

Разделит с ними трапезу людскую,
Озлобленно задумав и судьбу свою делить.
Надломит хлеб, от одиночества тоскуя,
По-волчьи вместе с ними станет выть.

Кляня судьбу свою последними словами,
В холодный дом вернётся злобу затая.
И вдруг оцепенеет с влажными глазами,
Уверовав в святую силу алтаря.

Короткий детский след от валенок подшитых,
Неровным почерком перекрестил пустырь.
Подарок на крыльце оставил на щеках небритых
Солёный след и веру в сердца ширь.

Настин подарок © #Александр_Асмолов #лирика #славянские_сказки #НастинПодарок #сказка #сказкаВстихах #Александр_Георгиевич_Асмолов

Зима в тот год немного задержалась,
Но вспомнив праздник Рождества,
Украсить деревеньку постаралась,
За пару дней, в преддверье торжества.

Все крыши пышным снегом нарядила,
А скромный домик на излучине реки
Сугробами большими оградила
От поселенья, всем домашним вопреки.

Но те тропинку до дороги протоптали,
К сочельнику украсив свой приют,
Но младшую из дома не пускали,
Ан заплутает, так в сугробах не найдут.

А было у вдовца-хозяина три дочки,
Настена, младшая, певуньею слыла.
Как сядет пряжу сматывать в клубочки,
Так непогода за окном становится светла.

С косою длинною Анфиса – мастерица,
И стряпать, и прибраться – спору нет.
За мать была обоим старшая сестрица,
Лишь средняя - была причиной многих бед.

Себя красавицей Прасковея считала,
Любой работы сторонилась всякий раз,
Ресницы длинные так томно прикрывала,
И на румянах слезы появлялись напоказ.

Капризы сёстры ей всегда прощали,
А та завистливой и взбалмошной росла.
Хоть жили тяжело, но вместе не скучали,
Девчонки не чурались никакого ремесла.

Под Рождество отец поставил в зале ёлку,
И скоро та блестела, как надраенный ларец.
В подарок старшая просила в волосы заколку,
Прасковея – к платью с жемчугом чепец.

Лишь младшая подарков не просила,
Что Дед Мороз решит, то – суждено.
Она с сестрицами под вечер ворожила,
И дожидаться принца в замке, было решено.

Услышал ли отец её восторженные речи,
А, может, кто-то так наколдовал.
Но лишь уснули дочки и погасли свечи,
Свои подарки Дед Мороз достал.

Они под ёлкой рядышком лежали,
В цветных обёртках, с яркою тесьмой.
До завтрака своих хозяев верно ждали,
Что прибегут за ними радостной гурьбой.

Но у Прасковьи зависть едким дымом
Под утро сладкий сон прогнала прочь.
И в подозренье о богатстве мнимом,
Узнать решила, чем отец одарит дочь.

Как можно не заказывать подарки,
Ведь Рождество бывает раз в году.
Так их отец, едва дотянется до чарки,
Забудет обо всем, и мелет ерунду.

Дрожа от любопытства, отыскала,
Подарок Насти с яркою тесьмой
И упаковку аккуратно надорвала,
Чтоб разобраться в тонкостях самой.

Там: замок-раскладушка из картона,
В придачу для охраны семеро солдат.
На окнах занавески из шифона,
На башне – шёлковый штандарт.

Закончены приготовленья к балу,
Гостей кареты выстроились в ряд,
И принц войдет в сверкающую залу,
Чтобы открыть торжественный обряд.

Не в силах одолеть простую зависть,
В очаг Прасковья бросила картон.
Там с пламенем плясала нечисть,
И слышался едва заметный стон.

Коробку, где был замок, завернула,
На место положила, не крестясь.
На пепел, не взглянув, зевнула,
И улыбаясь, восвояси убралась.

В тиши лишь караульные шептались,
Что замок от беды не сберегли.
Они за ружья из фольги держались,
Но плакать по уставу не могли.

Решили обратиться к доброй фее,
Чтоб та вернула замок из огня.
И этот мир стал чуточку добрее,
В обмен на жизни. До начала дня.

Ещё сияли звезды в темном небе,
Но Рождество в деревне началось.
Как будто поклялись они на хлебе,
Желанье семерых солдат сбылось.

У дочерей от радости сияли лица,
И принц дождался Настю у дворца.
Лишь семерым не суждено вернуться,
Они добру служили молча. До конца.

Если отыщется спонсор для издания моих сказок с хорошими иллюстрациями и в хорошем качестве, поделюсь текстами бесплатно

Грачи © #Александр_Асмолов #лирика #Грачи #сказка #сказкаВстихах #Александр_Георгиевич_Асмолов

Однажды, в тёплый майский день
Зелёный луг у речки тихой,
Что был вдали от деревень,
И скрыт опушкой с облепихой,
Накрыла яркая волна –
Пылающая желтизна
Из одуванчиков цветущих,
В короткий век свой вездесущих.
Как будто армией великой
На поле сочное травы
Да, не сносить им головы,
Они лавиной златоликой
Открылись для объятия.
С теплом. Лихая братия.

На этот луг, удрав из школы,
Два друга – Колька и Сергей,
Забыв примеры и глаголы,
Прокрались тропкою своей.
Здесь был шалаш из веток и коры,
Что пустовал, до сей поры,
И будто ждал пока мальчишки,
Придут сюда, забросив книжки.
Приладят к леске поплавки,
Наловят маленьких плотвичек
И, отыскавши пару спичек,
Костёр запалят у реки.
Ушицы сварят в котелке
Расположившись на песке.

Среди цветов, в траве зелёной
Гуляют чёрные грачи,
Принявши важно вид учёный,
Букашек разных палачи.
«Колян, смотри, они, как люди.
А тот – с отметкой на груди,
Такой огромный и красивый.
Стоит. Наверное, ленивый».
«Да, нет. Похоже, он – вожак».
Но этот в сторону парнишек,
Что загорали без штанишек,
И не взглянул. Ни так, ни сяк.
Он возвышался горделиво,
Как будто царствовал строптиво.

Под солнцем перья, словно латы,
Переливались у вождя.
Другие птицы, как солдаты,
Дозором шли, вокруг глядя.
Но вдруг все повернулись разом,
Как, в соответствии с указом,
Застыли, взяв «на караул»,
А Колька друга в бок толкнул.
«На речку посмотри, Сергей»
Там, словно в зеркале большом,
И окаймлённом камышом,
Наискосок, из-за стеблей,
Лебёдка в облаках плывёт
Пересекая небосвод.

Так грациозно недвижима,
Нежна, изящна, горделива,
Средь облаков почти незрима
И удивительно красива.
Её встречает строй грачей,
Но молчаливо, без речей.
В знак уваженья до земли
Раскланялись и замерли.
Лебёдка – белое виденье
В ответ головку наклонив,
Как взгляд её красноречив,
Соперница – лишь отраженье.
И даже древнее светило
Казалось, голову склонило.

Но дрогнула речная гладь,
И стёрла рябь небес виденье,
Холодный ветер начал гнать
Грозы свинцовое давленье.
Над головой раздался крик,
То ворон из-за туч возник,
Круг, совершая над водой,
И наполняя мир бедой.
Порывы ветра всё сильнее,
Напрасно лебедь бьет крылом
И напрягается всем телом.
Кто ей помочь теперь посмеет.
Воронки чёрный силуэт
Составил с вороном дуэт.

Стемнело. Рядом грянул гром
И покатился по округе,
Не завершится всё добром,
Примолкли пацаны в испуге.
Лишь капли крупные дождя
Хлестнули сверху, не щадя,
По речке, по друзьям, по лугу
Добавив, ливень сей к испугу.
Они метнулись к шалашу,
Чтоб переждать там грозный час
Так поступаем всякий раз,
Не оскорбив отвагу нашу.
Заслышав Зевса в колеснице,
Что молнии зажал в деснице.

Грачи почуяли беду,
Взлететь пытались на подмогу,
Но дождь косил их на лету,
К лебёдке, преградив дорогу.
Та билась из последних сил,
Но ворон, словно сеть забросил,
Тянул несчастную на дно,
Где было страшно и темно.
Вожак с отметкой на груди
Один подняться смог из стаи,
Под ливнем биться они стали,
Оставив страхи позади.
Замедлил ход водоворот,
Стал закрываться чёрный рот.

Грачи столпились на песке,
Помочь пытаясь белой птице,
Она, как в водяном мешке,
Не в силах выйти за границы.
Над ними продолжался бой
И грач, пожертвовав собой,
Вдруг кувыркнулся сверху вниз
И только у травы завис.
Погнался ворон и с размаху
Зарылся в землю головой,
Казалось, был он не живой,
И что конец пришёл их страху.
Но зло коварнее всех нас,
Что проявилось сей же час.

Сверкнула молния зигзагом,
Ударив ворона в крыло.
Лишь гром укрылся за оврагом,
Всех превращенье потрясло.
На мощных и когтистых лапах,
С клыкастой мордой. Ну, а запах…
И вместо перьев – чешуя,
Всё тело в панцирь образуя.
С хвостом толстенным и бугристым,
И парой крыльев на спине
Огромных по величине,
И брюхом тёмно-золотистым,
Ушей, торчащих с двух сторон,
Встал огнедышащий дракон.

Затихли шорохи и звуки,
Лишь продолжались чудеса.
Трудился кто-то не от скуки
Призвав на помощь небеса.
Как будто мощною рукой
Раздвинул некто над рекой
Завесу тёмных низких туч
Послав на помощь светлый луч.
Скользнув над стаею грачей,
Из каждого он сделал война,
Вооружив их всех достойно
От длинных копий до мечей.
Вожак взобрался на коня,
Обоих бережёт броня.

Сомкнулись тучи, дождь утих
И ветер скрылся где-то в чаще,
Грачи шептались средь своих,
Мол, раньше было и послаще.
Но, строем встав за вожаком,
Что «к бою» просигналил знаком,
Оружие обнажили разом,
Привыкли следовать приказам.
Увидев доблестный отряд,
Дракон поскреб когтём за ухом,
Смеялся, сотрясая брюхом,
Сейчас зажарю всех подряд.
И приготовлю славный ужин,
Мне никакой «тефаль» не нужен.

Взметнулись стрелы с песней звонкой,
Стремясь попасть дракону в глаз.
Одна из них, пройдя сторонкой,
Вонзилась справа в тот же час.
Дракон взревел, как бык на бойне,
Но на войне, как на войне.
Он начал пятится от боли
Чтоб избежать подобной доли.
Потом приник к земле сырой,
И пасть открыв, как огнемет,
Вдруг пламя выбросил вперед,
Разя бойцов отважных строй.
С травой сгорели и Читать далее...

Второй © #Александр_Асмолов #лирика #Второй #зима #Вгорах #пейзажнаяЛирика #Александр_Георгиевич_Асмолов

Когда снега закроют перевалы,
Устанут спорить вьюга и метель,
Оближет солнце ледяные скалы,
Закат скользнёт в пушистую постель.

В ущелье затаится до вечерни,
Укрыв в снегу багряное крыло.
Вздремнёт, пока не явится соперник -
Рождённому Венерой повезло.

Восход главенствовал средь сводных братьев,
Всегда любимчиком у Света был.
И для отца он с лучезарной ратью
Из плена тьмы день новый приводил.

Закату только проводы вверяли.
Своим крылом полнеба окропив,
Он помогал уйти в иные дали
Всем дням, кто был покладист иль строптив…

Зевнув, Закат зарылся под перину
Воспоминаний летней синевы.
В мечтах сомненья робкие отринув,
Что он не мог быть первым для молвы.

Невестин день © #Александр_Асмолов #лирика #Невестин день #сказка #сказкаВстихах #СлавянскиеСказки #Александр_Георгиевич_Асмолов

Омытый чистыми дождями,
Согретый тёплыми лучами,
На возвышенье у реки
Поверьям местным вопреки,
Блистая маковкой церквушки,
Да светом окон в темноте,
Что приютились в тесноте,
Как на завалинке подружки,
Стоял посёлок «Говорки»
Где жили дружно рыбаки,
Охотники и казаки.

Когда-то грозный атаман
Сюда пришёл, хоть не был зван,
И войско конное оставил,
Тогда он долго краем правил,
Но мудростью всех покорил.
Со временем смешались лица,
Посёлком названа станица,
Забыто кто что натворил.
Но вот обычаи и песни,
Они хранят. Хоть всё заплесни.
С тех пор прошло уже лет двести.

Осенних свадеб ожиданье
Что началось ещё в гаданье,
В сочельник, снежною зимой,
С пургой унёсшею покой.
Тех, что на выданье томились
Мечтая только об одном,
Чтобы сваты явились в дом
И с батюшкой договорились.
Ах, этот праздник на селе,
Когда родня навеселе
Толкует о замужнем деле.

В одной зажиточной семье,
Где семь дочурок на скамье
И каждая стройней и краше
Сватов заслали к старшей - Маше.
На тройках резвых, с бубенцами
Чтоб весь посёлок слышать мог
Они явились на порог,
Мальца, оставив с жеребцами.
И, ну, нахваливать товар,
Что там привоз или базар!
Жених горит, как самовар.

Столы накрыты от щедрот,
Чтоб не скучал у гостя рот,
И вспомнить было что потом,
А не судачить шёпотом.
Лишь младшенькой сестре Наталке
На лавке места не нашлось
И ей подглядывать пришлось,
Хоть мать грозила, как нахалке.
У взрослых вечные секреты
Пора самой искать ответы
На сей вопрос. Без суеты.

Пытаясь вникнуть в смысл фраз,
Где промелькнули столько раз
Намеки странные и шутки,
Побасенки и прибаутки,
Наталка, затаив дыханье,
За занавескою стоит
И слышит всё, что говорит
О Маше бойкое собранье.
Как в тот момент хотелось ей
Пройти тайком среди гостей
Сестру спасти от всех мужей.

Когда же ускакали тройки,
Пастух пригнал коров для дойки,
И солнце скрылось за плетень,
Послав во двор прохлады тень,
А Маше распустили косы,
Да спать отправили её,
Наталка сразу за своё,
И, ну, давай свои расспросы:
«А ты? А он? А после что?
А этот деверь, это кто?
При чём здесь старое корыто?»

Луна застыла у окна,
И наступила тишина.
Достал свой маленький смычок
За печкой старенький сверчок.
Калитка скрипнула тихонько,
Ей вторил жалобно засов,
Потом – пружина у часов
О что-то щелкнула легонько.
В девичью проскользнула тень.
Как человек. Почти сажень*!
Но – не мужчина, и – не парень.

Наталка чуть жива лежит,
Под одеялом вся дрожит.
И, щурясь, наблюдает тихо,
Как рядом ходит это лихо**.
А тень скользнула к той кровати,
Где Маша безмятежно спит
И, вот – над ней уже стоит,
Но нет ни рыцарей, ни – рати,
Чтобы спасти могли сестру,
Не дали бы пропасть добру.
Эх, что же будет поутру!

А тень ползёт на грудь девицы
И слышен стон родной сестрицы.
И голос страшный и глухой
Раздался, словно треск сухой.
«Ко мне придите, силы зла.
Я тёмной властью объявляю,
Что день невесты забираю!»
С тем повернулась и ушла.
И тихо-тихо стало в доме.
Все спят. Ни вздоха. Только кроме…
На крыше шорох был в соломе.

Наталка натерпелась страху,
Но, подобрав свою рубаху,
Встает с кровати осторожно.
В такое время всё возможно!
И на носочках, чуть дыша,
К сестре крадется, озираясь,
Вернуть злодейку опасаясь,
Со страху всплеск на речке слыша.
Бледна Мария в лунном свете.
Похоже, дело всё в навете.
И кто теперь за всё в ответе!

Припомнив странные слова,
Наталка знала, что права.
Здесь тень использовала злобу,
Кровать сестры подобна гробу.
Коснувшись Машиной руки,
Её по имени позвала,
Но та по-прежнему молчала,
Мольбам и просьбам вопреки.
Глаза закрыты, а чело***
Недвижимо, как и всё тело.
Заклятье создано умело.

Подушку оросив слезами,
Одна, с опухшими глазами,
Наталка ждала до утра
Когда все встанут, а сестра
Останется лежать в кровати,
Не отвечая на слова,
Что повторялись сызнова,
Как будто приболев некстати.
Тревожить не решились Машу.
Побережём невесту нашу.
Да приготовим ей лапшу.

Уединяясь на сеновале,
Наталка принялась вначале
Вслух рассуждать о страшной тени,
Что ночью к ним проникла в сени,
И выкрала Невестин день.
Как Маша без него теперь?
Вдруг шорох рядом. Что за зверь?
«Наталка, ты сказала – тень?»
Негромко кто-то пискнул рядом.
Девчонка поискала взглядом,
Готовая сразиться с гадом.

Сжав кулачки на всякий случай,
Шепча – «Святая, выручай!»
Она увидела мышонка,
Который снова пискнул тонко:
«Что, ночью приходила тень?»
Наталка, поборов волненье,
Ему ответила в сомненье
«Да. Забрала у Маши день.
Сестра теперь едва жива,
Не дышит, но и не мертва.
Невестин день. Что за нажива?»

«А-а.. Это ведьма из болота.
Я узнаю. Её работа!»
«Поверить не могу. Постой!
Так ты мышонок не простой?»
«Да. Раньше был я волкодавом,
И на охоту в лес ходил,
Хозяйство верно сторожил.
Отмечен был весёлым нравом».
«Что приключилось вдруг Читать далее...

Сказка о молчании © #Александр_Асмолов #лирика #СказкаОмолчании #сказка #сказкаВстихах #Александр_Георгиевич_Асмолов

Голубоглазая и бледная метель
Всю ночь вокруг избы крутилась.
Пыталась вырвать двери из петель,
И ставнями стучала, когда злилась.

Сквозь щели норовила проскользнуть,
От неудачи так протяжно выла.
В трубу, забравшись, силилась лизнуть,
Огонь в печи. Но, зашипев, остыла.

Слезой по дымоходу тихо растеклась,
Соединившись напоследок с пеплом.
Судьба её лишь здесь пересеклась,
С мечтой о самом искреннем и светлом.

Она давно влюбилась в стройный клён,
Но лишь зимой к ногам его стелилась.
Пытаясь защитить со всех сторон,
От дровосеков. И сугробами гордилась.

Весна всегда её соперницей была,
И клён листвой резною украшала.
Его, неверного, теплом своим брала,
Ковром зелёным вечно окружала.

Он быстро забывал, что были холода,
И как метель его от стужи защищала,
Как нежно она ластилась тогда,
И взглядом ему верность обещала.

Она хотела клён в объятья заключить,
Шептать слова любви. Открыться.
Науку страсти пылкой вместе изучить,
Но её счастью не дано было случиться.

Давным-давно она метелью не была,
Росою утренней она родилась летом.
Красоткой кроткой средь лугов слыла,
Дружила с поэтическим рассветом.

Июльский гром был её нежностью пленён,
И сразу предложил ей обручиться.
К её мольбам был равнодушен он,
А за отказ решил над нею поглумиться.

Изрёк проклятье над росою гром,
И в этот миг красотка испарилась.
Лишь эхо разнесло известие кругом,
Что непослушная в метель оборотилась.

С тех пор она лишь ветреной была,
Навеки голоса лишенная, скулила.
Но, словно птица, крылья обрела,
В обнимку с одиночеством кружила.

Ей так хотелось петь и говорить,
Но гром своё исполнил обещанье.
На предложение мороза пошалить
Она хранила леденящее молчанье.

Оставшись без друзей и без тепла,
Метель зимой снега стелила.
Но все же нежность сберегла,
И от того так жалобно скулила.

Однажды, тихой, снежною зимой,
Клён на опушке леса повстречался.
И её сердце подсказало – «Этот мой»
Как молод и красив, ещё и не венчался.

Метель от любопытных чувство берегла,
Да и себе признаться не спешила,
А милому сказать, конечно, не могла,
Что так внезапно, безнадёжно полюбила.

С тех пор в округе только ранняя зима,
Метели на опушку с клёном зачастили.
Голубоглазая к нему является сама,
В молчанье её чувства не остыли.

Бывало, пышные сугробы наметет,
Окинув клён ревнивым взглядом
И удаляясь, прочь, вздохнет,
Не в силах долго находиться рядом.

Какая мука вечно быть немой,
В душе хранить безумное признанье.
Молчанья крест, назначенный судьбой,
Вернее - грома заклинанье.

Шли годы, клён утратил счет побед,
К ним быстро охладел красавец.
Но лишь метели взгляд оставил след,
О чем при встрече говорил румянец.

Они молчали. Каждый - о своём.
Как одолеть не по годам стыдливость?
Но лишь в метель случалось быть вдвоём,
И это почитать за провиденья милость.

Но вот однажды, разомлевшая весна
Красавцу клёну в чувствах объяснилась.
Но, получив отказ, решила отомстить сполна,
И для чего с дождём осенним сговорилась.

Бродяга мокрый за свидание с весной,
Решил народные приметы перепутать.
Пугая населенье долгой лютою зимой,
Заставил лесорубов топорами тюкать.

Сгубили клён и распилили на дрова,
У той избы в поленницу сложили.
Едва о злодеянии поведала молва,
Метель и снегопад к опушке заспешили.

Да было слишком поздно, вот беда!
Хозяин к ночи протопил избушку.
Невенчанной вдовою навсегда,
Метель похожей стала на старушку.

К любимому рвалась, что было сил,
И только в смерти с ним соединилась.
О их объятии ветер ночью голосил,
А сказка о молчании мне приснилась.

Оресса © #Александр_Асмолов #лирика #Оресса #сказка #сказкаВстихах #Александр_Георгиевич_Асмолов

Метель январскою порою,
Решив похвастаться собою,
Кружила долго во дворе,
На огорченье детворе.
Глядя на зимнюю невзгоду,
Унёсшую с собой свободу,
Припав к замёрзшему окну,
Аленка на стекло дышала,
Его ладошкой протирала,
Чтоб сквозь седую пелену,
Увидеть старшую сестру.
Она давно ушла из дома,
Чтоб добежать до гастронома,
Продукты на обед купить,
И их с котёнком накормить.
Смеркалось. Окна засветились,
Но ненасытная метель
Не прекращала канитель.

Котёнок с пышными усами,
И удивленными глазами,
С воздушным именем Пушок
Алёнки ласковый дружок,
Загадок давешний поклонник,
Запрыгнул к ней на подоконник.
И, выгнув спину, заурчал,
Зажмурился от умиленья,
Мол, так давно по ней скучал,
Что в этом не было сомненья.
К хозяйке ласково приник,
Глядя в проталинку в окошке.
И хоть был плут и озорник,
С Алёнкой поскучал немножко.
Они во двор вдвоём смотрели,
Как вьются снежные метели
Под каждой лампой на столбе,
И у рекламы на трубе.

Прохожих редкие фигурки
Скользя, мелькали в переулке,
Кляня метель и гололёд,
Который в январе растет.
Но шубку рыжую сестры
Уже какое время суток!
Не видели до сей поры,
Им стало страшно. Не до шуток.
И вечер становился жуток.
Но друг мяукнул пару раз,
Вложивши в смысл коротких фраз,
Что бесполезно так скучать,
Быть может, лучше поиграть,
Или проверить холодильник,
Там вкусно пахло в уголке,
Ведь в животе давно будильник,
Звенел о вкусном молоке,
Что таяло на языке.


Они отважились вдвоём,
В гостиной свет не зажигая,
Зайти в темнеющий проём,
Где чудилась душа другая.
Прижавшись, чтобы быть смелей,
Глаза, раскрыв не от испуга,
А чтобы было всё видней -
Вдруг где-то прячется бандюга.
Тогда надейся лишь на друга!
Ступая мягко, чуть дыша,
Во всем подъезде звуки слыша,
Что в пятки спряталась душа,
А вьюга мечется по крыше,
Алёнка двинулась вперёд,
Как будто брод, ища ступнями,
Как знать, что будет наперёд.
Вдруг там ползучие. С клешнями,
Или - крылатые. С когтями.

Дойдя почти до середины
Они без видимой причины,
Вдвоём взглянули в уголок -
Там, в темноте, был огонёк.
Зелёный, круглый, недвижимый,
Он был прикрыт до половины
Являясь частью всей картины,
От темноты неотделимый,
На них смотрел и не мигал.
- Ты кто? – Алёнка встрепенулась,
Но тут же сникла и запнулась,
Из темноты холодный глаз
Не отозвался сей же час;
Он был надменный, молчаливый
И подозрительно красивый,
Казалось, даже намекал,
А, может, просто – предлагал
Им пообщаться. Вот нахал!

- А ну-ка, быстро отвечай!
Зачем залез ты к нам в квартиру?
Но тот молчал, и на задиру
Был абсолютно не похож,
И ей не корчил страшных рож,
Как это делал Пятаков
Дворовый враль и забияка,
Большой любитель простаков
И стен окрашенных писака.
Зелёный глаз, наоборот,
Не бил копытом у ворот,
Не прыгал белкой по квартире,
И не вышагивал в мундире,
Он лишь прищурился слегка
И посмотрел из уголка
Азартным взглядом игрока,
Видавшим виды знатока.
- Давай знакомиться, Алёнка!

* * *

- Мне дали имя Из Ум Руд,
Родители, чей скорбный труд
Находкой славной увенчался
Когда я в рудниках скрывался
На протяженье многих лет,
Храня безмолвия обет.
Я ждал, когда придёт за мной
Искатель истины земной
И для добра секрет откроет -
Он стих, как будто бы уснул,
Потом Алёнке подмигнул,
Мол, поиграть не супротив
Так долго тыл красноречив.
Но та от изумрудной речи
И изумленья своего,
Не понимая ничего,
В недоуменье приподняла плечи.
- Ты слышал что-нибудь, Пушок?

Признаться, мы не каждый день
С камнями можем объясняться,
И только любопытства тень
Ей не позволила пугаться.
- Так ты живой, зелёный глаз?
- Тебя прощу на первый раз,
Хоть не люблю я пышных фраз.
Я – не алмаз и – не топаз,
И даже не тигровый глаз.
Прошу запомнить - Из Ум Руд.
Так сотни лет меня зовут,
И не сочти за тяжкий труд.
Все твари с именем живут.
- Меня Алёнкой величают,
Уже шесть с половиной лет.
Одну в квартире оставляют,
Но не берут в метро билет,
И рыбий жир пить заставляют.

Зелёный свет померк немного
Задумавшись, смотрел он строго,
Потом внезапно оживился
Фонтаном искр преобразился,
И море призрачных огней
Разлил от окон до дверей,
А пятачок вокруг друзей
Как островок земли оставил
Как будто в плаванье отправил.
Пушок Алёнке прыгнул в руки
Мяукнул тихо – я с тобой.
Вокруг друзей витали звуки,
Чередовались меж собой.
Картины стран иных всплывали -
В зеленоватом океане,
Соборы, замки и дворцы
Зверушки на лесной поляне,
На бригантинах - удальцы.




Верхушки гор в снегах искрились,
Моржи на лежбище лоснились,
Дремал в песочке крокодил,
И тигр из зарослей следил.
Казалось – руку протяни
И ты коснёшься шёрстки гладкой
Или в глаза взглянёшь украдкой
А хочешь – воду зачерпни
В ручье средь просеки, где пни.
К себе котёнка прижимая,
Стоит Алёнка чуть живая
Виденьем столь удивлена,
Что не шевелиться она.
Да и Пушок прижался к ней,
Большой защитнице своей,
Глазища круглые таращит,
Боится – вдруг его кто стащит.
Средь незнакомых нет друзей!

Река видений проплывает,
Но островок не заливает
Он недоступен для Читать далее...

Открытка на Рождество © #Александр_Асмолов #миниатюра #Рождество #Россия #НовыйГод #любовь #АлександрГеоргиевичАсмолов

Метель настойчиво стучалась в окно, умоляя впустить её спрятаться от мороза, который совсем распоясался, и к полуночи так разошелся, что клены во дворе стали жалобно потрескивать. Оконные рамы давно заиндевели, а стекла покрылись сказочными узорами, оставляя только в центре не замерзшее пятнышко размером с ладонь. Оно чем-то напоминало мне наш пруд, где на дне били сильные родники. Поэтому только рождественские и крещенские морозы целиком сковывали поверхность пруда льдом. В остальное время в центре всегда оставалось небольшое пятнышко чистой воды. И мне всегда было любопытно заглянуть туда – неужели и зимой там все так же как летом. В детстве мне часто попадало от матери, когда она заставала меня лежащим на середине пруда у края ледяной корки, и всматривающимся в темную глубину стылой воды. Теперь я не ползаю по льду, но часами могу всматриваться в маленькое не замерзшее пятнышко окна. Возможно, моё дыхание подобно теплым струям родника на дне пруда не дает морозу окончательно закрыть от меня связь с внешним миром.
Оторвавшись от книги, я подхожу к своему маленькому окошку. Прислонившись и сложив ладони полукругом около глаз так, чтобы свет от настольной лампы не мешал мне видеть, что происходит на улице, присматриваюсь. Это действительно метель стучит в окно. Днем её трудно заметить. Обычно она прячется за снежные вихри, и может подкрасться так близко, что вы ощутите её холодное дыхание на своём лице, но так и не заметите её. Она любит этим пользоваться, и часто подшучивает над прохожими. Шепнёт кому-нибудь знакомым голосом его имя и смотрит, как тот растерянно озирается по сторонам. А то и вовсе такое скажет, что человек бросает свои дела и направляется совсем в другую сторону. Впрочем, она знает, кому, что сказать надо. Ну а уж ночью вы её ни за что не разглядите, хоть с фонарем, хоть в полнолунье. И она, плутовка, знает это. К кому угодно подкрадется, в сон просочится, и давай куролесить. Зимой ночи длинные, чего только не привидеться. Мы потом утром знакомым рассказываем свои сны, да только невдомёк нам, что это её рук дело. И никакой управы нет на неё, разве что побаивается она морозов сильных. Ох, не любит она, когда трескучий мороз небо вызвездит, ветер утихомирит и тишина наступает. Тут ей невтерпеж, сразу ищет, куда бы ей спрятаться.
Не знаю, почему она меня выбрала, может, оттого, что люблю подолгу смотреть в своё маленькое незамерзающее окошко. Вот и приглянулся ей – возможно. Так или иначе, но однажды она мне все рассказала, и с тех пор, как только мороз ударит, так она ко мне в окно стучится. Вот и теперь.
- Здравствуй, дружок, совсем я замерзла. Мороз сегодня лютует. Пусти погреться. А я тебе сказки напою. Ты ведь любишь сказки.
- Люблю.
- Так я тебе до утра столько сказок расскажу…
- Помню я твою последнюю сказку. Потом долго заснуть не мог.
- Ну, пошалила я тогда. Прости, не удержалась.
- И где тебя только носит, чтобы такого насмотреться.
- Ах, не серчай, моя радость. Чего только на белом свете нет.
- Знаю я тебя, потом не отвяжешься.
- Да, что ты, голубчик. Утром снег и ветер обещали. Потепление..
- Врешь, поди.
- А ты, что опять книжки свои читаешь и новости не слушаешь.
- Да они вроде тебя, наврут с три короба. Балаболки.
- Ну, уж нет. Я никогда не вру. Пошалю, разве что маленько.
- Что с тобой делать. Разве что только до утра…
- Замерзнуть мне на этом месте. Утром такая метель будет…
- Ладно, заходи.
- Вот спасибо, дружок. Я на краешек присяду вот тут и всё.
- Замерзла?
- Ох, не спрашивай. Сил моих больше нет терпеть. Ведь Рождество на носу, вот он и разошелся. Так бы я его окрутила, никуда бы он не делся. А тут ничего не поделаешь, приходится отступать. Всем Рождество подавай, подарки, чудеса. Ну, как малые дети, честное слово.
- А кто ж не любит чудеса и подарки.
- Коли настоящие, то и слова не скажу, А то ведь по магазинам ходят, да все подешевле норовят купить. Чудеса называются…
- Ну, не у каждого возможности есть.
- Так ведь не в том дело, не от души это.… Слушай, миленький, а давай мы чаю попьем. У меня зубов нет, а то бы так стучали сейчас от этого мороза. Ты ведь мастер чай с рябиной заваривать. Все давно на пакетики перешли, а ты – нет. Я ведь знаю, ты и травку сушишь, и ягодки собираешь. А уж, какой рябиновый чай делаешь…
- Ох, подлиза, ты.
- Не скажи, милок. Теперь все так быстро меняется, что старые привычки дорогого стоят.
- Ладно, заварю. Рябина в этом году знатная была, крупная, сочная. До сих пор вон её сколько висит. Красота. А морозец её такой сладкой сделал.
- Ну, только вот о нем давай не будем. Устала я он него что-то.
- Ладно, сейчас самовар согрею.
- Какая прелесть, дружок. Я ведь его еще у деда твоего слушала. Как мне нравиться, когда он закипает. Голос у него густой, душевный. Бывало, соберется вокруг него семья, а он важный, раскраснеется от натуги, и давай наяривать.
- Ох, лиса. И деда она моего помнит.
- Конечно. Михалыч чудный Читать далее...

Мандарин © #Александр_Асмолов #лирика #Мандарин #Новый год #натюрмортЛуизаГельтс #Александр_Георгиевич_Асмолов

Я помню с детства мандарин.
На праздник.
Ну, хотя б - один.
Под Новогодние куранты.
Я в платье белом.
В косах - банты.
И в гости входит Дед Мороз.
Отцовский взгляд.
Но он всерьез -
О школе и других делах,
Была ль я нынче на балах?
И мне в подарок...
Мандарин.
А я без видимых причин
Скрывала в бороде
Слезу.
Наверно, знала наперед,
Что лучший праздник
Новый год.

навеяно натюрмортом Луизы Гельтс

7526 - год Парящего орла © #Александр_Асмолов #лирика #ГодПарящегоОрла #славянская_лирика #Александр_Георгиевич_Асмолов

Орлы на небосклоне стали редки,
Но воспарит один в ночной тиши.
Он – символ завещаний наших предков,
Кон русской справедливости души.

Поверь, и ты увидишь на восходе,
Как он раскинет крылья в вышине.
Разбудит прежний дух в своём народе,
Живущем ныне, как в чужой в стране.

Волхвы нам предрекали ночь Сварога,
В славянских рунах мудрость запеклась.
Уж пришлые скребутся у порога,
Решив покняжить над Россией всласть.

фотограф мне не известен

Дуэт © #Александр_Асмолов #лирика #Дуэт #ироничная_лирика #Александр_Георгиевич_Асмолов

Под Рождество занялся снегопад,
К полуночной дорожки к храму спрятал.
Мне показалось, был бродяга рад,
Крутиться подле дьякона с лопатой.

Тот что-то бормотал себе под нос,
А, может, распевал речитативом.
Иль вопрошал к Создателю всерьёз,
Чтоб сделал тот проказника учтивым.

Но снегопад не думал уступать,
Казалось, стал подначивать фальцетом.
Лишь ухмыльнулся дьякон – «Ах, ты ж, тать…»
И забасил "храни нас бог" дуэтом.

С Колядой, славяне! © #Александр_Асмолов #лирика #Коляда #славянская_лирика #Александр_Георгиевич_Асмолов

За века до Вифлеема,
В студень месяц на Руси.
Без Адама и эдема,
Без иврита и фарси.

Коляда, Даждьбога отрок,
Хороводил Святки вкруг,
Чтобы солнце под присмотром
Колобродило на юг . *

И в Велесов день – сочельник,
Моро нам не страшен был, **
Вий – неистовый затейник,
Веселиться разрешил. ***

*Коло – старорусское, уменьшительно-ласкательное, обозначавшее солнца-младенца, которого захватила в плен злая ведьма Зима, обычно превращавшая его в волчонка по прозвищу лютый, т.е. февраль.
**Моро – старорусское, смерть от него происходит слово мороз.
*** Вий – старорусское, вьюга, засыпала снегом, чтобы все казалось мертвым.

Карачун © #Александр_Асмолов #лирика #Карачун #славянская_лирика #Александр_Георгиевич_Асмолов

Сакральная седмица началась,
На Карачун солнцеворот приходит,
И Коляда берет над солнцем власть,
Хотя и позабыт в своем народе.

Великий пост очистит нашу плоть,
А душу – покаяние и щедрость.
Сварог подарит мудрости щепоть,
Чтоб бедность не считали за ущербность.

А в русской печке пахнет каравай,
Заполнив дом божественною силой.
Плесни по чаркам, свечи зажигай,
Ты Карачун обязан встретить с милой.

Карачун — зимнее солнцестояние, солнцеворот (коловорот), один из важнейших периодов года, когда грань между Явью и Навью очень тонка. Дата зимнего солнцестояния приходится в период с 19 по 25 декабря. В эти дни высота подъёма солнца на небосклоне является самой низкой. После Карачуна Солнце начинает свой северный путь роста. В это время Земля находится в наименьшем удалении от Солнца.

За окном © #Александр_Асмолов #лирика #За_окном #любовная_лирика #Александр_Георгиевич_Асмолов

Мне припомнился нынче тот взгляд,
За окном, где стояли цветы.
На хозяйке был скромный наряд,
Кружевной с голубым чистоты.

За окном тихо время течёт,
Там душа обретает покой.
Словно ходиков слышу отчёт,
Округлённый стеклянной стеной.

За окном на столе стынет чай,
И во взгляде полощется синь.
Мне припомнился он невзначай,
Ты печаль моя давняя сгинь.

Лилии © #Александр_Асмолов #лирика #Лилии #шутошная_лирика #Александр_Георгиевич_Асмолов

Однажды бог послал свежайшего зефира,
И чашку крепкого цейлонского чайку.
Я ощутил себя халифом из Пальмиры
В беседке с Лилией, подобной мотыльку.

Она была робка, спокойна, молчалива…
Стеснялась, даже не смотрела мне в глаза.
Нельзя сказать, чтобы она была стыдлива,
Но взгляд с зефира не сводила стрекоза.

Вздохнув, я вазу пододвинул к ней поближе,
Ей глянулся кусочек в блюдце у меня.
Остолбенев, похолодел я до лодыжек,
Ужель не устою? Какая размазня!

Лукавая улыбка сердце поразила,
И замерло оно – похоже, уступлю.
Безжалостно все тридцать два она вонзила…
С тех пор зефир и лилий больше не люблю.


навеяно натюрмортом Луизы Гельтс

Шариков © #Александр_Асмолов #лирика #Шариков #шутошная_лирика #Александр_Георгиевич_Асмолов

Надев хозяйские очки,
Пес понял – главное оправа.
На шею орден, бант, значки,
И можешь властвовать по праву.

Погромче лай на молодняк,
Молчи покорно пред бульдогом,
Кропай законы для дворняг,
Хотя и не владеешь слогом.

В очках почти английский дог,
В чужом дворе заслужишь будку.
Хотя не пустят на порог,
Но охранять доверят «утку».