Когда ты устанешь меня не любить,
Когда не найдется ни слов, ни пристанищ,
Вернись – я сумею тебя приютить,
Когда ты устанешь.
Молчи, опускайся поближе к огню,
Теперь у нас долгие, долгие зимы,
Ты знаешь, я всё ещё в тайне храню
Рисунки твои и картины.
Прости мне, что струн переборы просты,
Что двор не заснежен и чай - не из блюдца…
Как трудно поверить, что всё это ты, -
Так близко, что можно проснуться,
Что можно не помнить про "незачем жить",
Про стыд и про ревность, и гордость просящих...
Мы прошлых не станем тревог ворошить -
Нам хватит с тобой настоящих.
Но прежде, чем свечи качнут темноту,
И времени станет мучительно мало,
Ты, верно, сама ужаснёшься тому,
На что ты меня обрекала.
И каждую каплю вчерашних обид
Пригубишь, припомнишь, коснувшись устами.
Когда ты устанешь меня не любить...
Устанешь?
случится день в твоем календаре,
поверь мне! обязательно случится.
ты вдруг поймешь, проснувшись на заре,
что ничего для нас не повторится.
запрыгает в измученной груди,
измученное сердце пустотою.
ко мне тогда, прошу не приходи!
и не ищи у брошенной покоя.
наступит ночь, когда испив вина
сама к тебе приду искать приюта.
ах, мне откроет сонная Она.
и это будет страшная минута.
весной ли, может в декабре,
когда я перестану ждать и злиться.
случится день в моем календаре,
где ничего
для нас
не повторится.
Я разлюбил тебя... Банальная развязка.
Банальная, как жизнь, банальная, как смерть.
Я оборву струну жестокого романса,
гитару пополам — к чему ломать комедь!
Лишь не понять щенку — лохматому уродцу,
чего ты так мудришь, чего я так мудрю.
Его впущу к себе — он в дверь твою скребется,
а впустишь ты его — скребется в дверь мою.
Пожалуй, можно так с ума сойти, метаясь...
Сентиментальный пес, ты попросту юнец.
Но не позволю я себе сентиментальность.
Как пытку продолжать — затягивать конец.
Сентиментальным быть не слабость — преступленье,
когда размякнешь вновь, наобещаешь вновь
и пробуешь, кряхтя, поставить представленье
с названием тупым «Спасенная любовь».
Спасать любовь пора уже в самом начале
от пылких «никогда!», от детских «навсегда!».
«Не надо обещать!» — нам поезда кричали,
«Не надо обещать!» — мычали провода.
Надломленность ветвей и неба задымленность
предупреждали нас, зазнавшихся невежд,
что полный оптимизм — есть неосведомленность,
что без больших надежд — надежней для надежд.
Гуманней трезвым быть и трезво взвесить звенья,
допрежь чем их надеть,— таков закон вериг.
Не обещать небес, но дать хотя бы землю.
До гроба не сулить, но дать хотя бы миг.
Гуманней не твердить «люблю...», когда ты любишь.
Как тяжело потом из этих самых уст
услышать звук пустой, вранье, насмешку, грубость,
и ложно полный мир предстанет ложно пуст.
Не надо обещать... Любовь — неисполнимость.
Зачем же под обман вести, как под венец?
Виденье хорошо, пока не испарилось.
Гуманней не любить, когда потом — конец.
Скулит наш бедный пес до умопомраченья,
то лапой в дверь мою, то в дверь твою скребя.
За то, что разлюбил, я не прошу прощенья.
Прости меня за то, что я любил тебя.
Сминая лапами пушистый снег,
На железнодорожных переездах,
Он ждет, когда вернется Человек
Из очень затянувшейся поездки.
Тревожно - носом, бусинками глаз -
Бурлящей станции он изучает запах.
Он каждый день здесь в свой особый час.
Со снегом и дождем на верных лапах.
Он чутко ловит звуки голосов,
Ему лишь одного средь них не хватит…
Есть у него мечты,
как и у прочих псов,
Но только он мечтает вновь услышать «Хати…»
Сорваться, подбежать, лизнуть в лицо,
Пролаять громко всей собачьей грудью…
Сесть рядом с Человеком на крыльцо,
Сказать, что ждал…
И так, конечно, будет,
Когда спустя каких-то девять лет…
Он вдруг глаза усталые закроет…
Он с Человеком побежит в рассвет…
Он просто пес…
А стал моим героем…
И если ждать – то ждать без лишних слов…
Сминая лапами седую повседневность…
Я его имя с сотен языков
Перевела одним бы словом – «верность».
Тише.Слышишь?
Кому - то сняться яркие сны.
Они слепы и немы -
Эти люди с запахом тоскливой зимы.
Тише....Слышишь?
Их мысли вечны и молоды.
Беспричинно голодны.
Им холодно.
Мыслям.
Они хотят видеть и говорить.
Они устали молчать.
Кричать у себя в голове
О той тишине,
Тоскливой слепой тишине...
Я за стеной могла слышать их смех.
Почему им смешно?
Почему им так беспричинно хорошо?
Почему другие не могут понять как же им тяжело?
Знаешь...
А ведь у них есть только сны.
Беспричинно бессмысленны.
Так грустны неосмысленно...
Тише... Чувствуй эти мечты
С запахом пустоты
И отзвуком тишины.
Чувствуй эти души...
Холодные, слепые и немые.
Там за стеной шаги глухие
И эти странные мечты о море,
О любви...
Так просто.
Им не увидеть эти звезды
И не услышать звук волны.
Лишь стены
И незримые, чужие их глубокие мечты.
никаких мыслей о работе никаких мыслей вообще ни о чем
только о предстоящих выходных в гомеле и выдержит ли мой могучий организм после количества выпитого
хотя нет вру
поток вчерашних новостей прокручивается
утро вдоль позвонков сутулой спины дорог
как признаться самой себе что ты мне дорог
самолеты внутри атакуют сердечный клапан
не заглушить гул
я без тебя неделями не смогу
Ухожу, как будто так и надо.
Но однажды, только позови,
я вернусь во время звездопада
помолчать с тобою о любви.
Ухожу, как будто так и надо,
но хмельными тропами любви
я вернусь во время звездопада.
Я приду, лишь только позови
Мне говорят:
нету такой любви.
Мне говорят:
как все,
так и ты живи!
Больно многого хочешь,
нету людей таких.
Зря ты только морочишь
и себя и других!
Говорят: зря грустишь,
зря не ешь и не спишь,
не глупи!
Всё равно ведь уступишь,
так уж лучше сейчас
уступи!
...А она есть.
Есть.
Есть.
А она - здесь,
здесь,
здесь,
в сердце моём
тёплым живёт птенцом,
в жилах моих
жгучим течёт свинцом.
Это она - светом в моих глазах,
это она - солью в моих слезах,
зренье, слух мой,
грозная сила моя,
солнце моё,
горы мои, моря!
От забвенья - защита,
от лжи и неверья - броня...
Если её не будет,
не будет меня!
...А мне говорят:
нету такой любви.
Мне говорят:
как все,
так и ты живи!
А я никому души
не дам потушить.
А я и живу, как все
когда-нибудь
будут жить!