время рвётся бумагой под пальцами, как черновик
это то, чего ты никогда не узнаешь из книг
вроде, всё как всегда, только грустно, и кофе остыл
слишком много подтекста - на текст не хватило чернил

мы серийные самоубийцы, слепые щенки
эта осень для нас начинается с красной строки
это красный цветок распускается в недрах души
ты во мне междустрочно, подкожно - дыши же, дыши

что бы это ни значило, будь, оставайся, держись
просто мы не из тех, кто бывает на целую жизнь
закричать бы сейчас, только в горле стоит тишиной:
яхочубытьстобой

я хочу быть с тобой

я
хочу
быть
с тобой

*
автор: Ветер Мой

Длинная юбка с оборками из мохера
[показать]
Юбка связана спицами и крючком.

Размер юбки: 48

Вам потребуется: 500 г пряжи серого цвета для основы юбки (70% шерсть, 30% акрил, 400 м/100 г), 200 г мохера для оборок (80% кид мохер, 20% полиамид, 250 м/25 г); крючок № 2,5; круговые спицы № 4.

Внимание: Основа юбки связана полушерстяной пряжей крючком сверху вниз, оборки выполнены мохеровой нитью спицами.

Выполнение работы:

Перед началом работы сделайте выкройку основы юбки по индивидуальным меркам, свяжите образец СБН, определите плотность вязания. Это поможет избежать ошибок и связать изделие желаемого размера.

Начните работу крючком от талии и вяжите кокетку, делая прибавки на расширение согласно выкройке. Через 12 см от верхнего края свяжите первый ярус оборки. Для этого наберите мохеровой нитью петли, водя спицу за ближнюю (переднюю) полупетлю СБН. Затем сделайте прибавку петель вдвое - втрое, вывязывая из одной лицевой петли - две-три, в зависимости от желаемой пышности оборки и вяжите чулочной гладью 11 см. Последние 4 ряда выполните платочной вязкой (лицевые и изнаночные ряды вяжутся лицевыми петлями).

Далее свяжите следующий участок основы юбки крючком, прикрепляясь за дальнюю полупетлю СБН. Через 10 см свяжите второй ярус оборки. Продолжите работу, вывязывая поочередно: участок основы юбки крючком (прикрепляясь за дальнюю полупетлю СБН), затем участок оборки спицами (набирая петли за ближнюю полупетлю СБН и делая в первом ряду прибавку петель вдвое - втрое). Завершите работу 6-м ярусом оборки. По линии талии продерните шнур-цепочку из ВП для дополнительной фиксации.

Выкройка вязания:

[показать]

Журнал Мод

Без году неделя, мой свет, двадцать две смс назад мы еще не спали,
сорок - даже не думали, а итог - вот оно и палево, мы в опале, и слепой не видит, как мы попали и какой в груди у нас кипяток.
Губы болят, потому что ты весь колючий;
больше нет ни моих друзей, ни твоей жены;
всякий скажет, насколько это тяжелый случай и как сильно ткани поражены.
Израильтянин и палестинец, и соль и перец, слюна горька; август-гардеробщик зажал в горсти нас, в ладони влажной, два номерка;
Время шальных бессонниц, дрянных гостиниц, заговорщицкого жаргона и юморка; два щенка, что, колечком свернувшись, спят на изумрудной траве, сомлев от жары уже;
все, что ДО - сплошные слепые пятна, я потом отрежу при монтаже.

Этим всем, коль будет Господня воля, я себя на старости развлеку:
вот мы не берем с собой алкоголя, чтобы все случилось по трезвяку;
между джинсами и футболкой полоска кожи, мир кренится все больше, будто под ним домкрат;
мы с тобой отчаянно Непохожи, и от этого все Забавней во много крат;
Волосы жестким ворсом, в постели как Мцыри с барсом, в голове бурлящий густой сироп;
Думай Сердцем - сдохнешь счастливым старцем, будет что рассказать сыновьям за дартсом, прежде чем начнешь собираться в гроб.

Мальчик-билеты-в-последний-ряд, мальчик-что-за-роскошный-вид.
Мне Плевать, что там о нас говорят и кто Бога из нас гневит.
Я планирую пить с тобой ром и колдрекс, строить жизнь как комикс, готовить тебе бифштекс;
что до тех, для кого важнее Моральный кодекс - пусть имеют вечный оральный секс.
Вот же он Ты - стоишь в простыне, как в тоге и дурачишься, и куда я теперь уйду?!
Катапульта в райские гребаные чертоги - специально для тех, кто будет гореть в аду.

Все перемены во внешности, мироощущении или характере совершай только для себя - и ни для кого другого. Потому что один любит светленьких, другой - черненьких, третий - худеньких, и подделываться под каждого нового мужчину не хватит ни денег, ни сил. А вот если ты в полном восторге от самой себя и красишься, худеешь,толстеешь или начинаешь исповедовать буддизм исключительно из желания радоваться отражению в зеркале (или порядку в душЕ), - тогда и только тогда тебя полюбят такую, какая ты есть. И не разлюбят, даже если ты вдруг станешь не блондинистой буддисткой, а брюнетистой католичкой. или вовсе лысой саентологиней....

если и есть что страшней, чем любить поэта -
это самой запоэтиться от тоски.

видишь ли, милая, это почти работа.
как в монастырь или замуж за идиота
или и то, и другое - всё то, чего ты
даже врагу не желала бы пережить.
так что поглубже вдохни, не сутулься, помни:
если пустила поэзия в сердце корни,
то не пиши о нём, милая.

не пиши..



каждую ночь я шепчу тебе: "уходи,
вырвись из плена холодной моей груди.
видишь, во мне третий месяц идут дожди.
ты ещё веришь, что лучшее впереди?
ты - вечно невозмутимый, как монолит,
а у меня что ни вдох, то опять навзрыд.
горло дерёт - это имя твоё болит.
я не хочу, чтобы нас уничтожил быт."

каждую ночь я прошу тебя: "отпусти,
я же и правда пытаюсь тебя спасти.
не говори мне, что жертвенность не в чести.
клетка распахнута настежь - давай, лети!
мне без тебя - хоть стреляйся, хоть волком вой,
только стократ тяжелее тебе со мной,
словно пластинке виниловой под иглой -
хрип вместо песен, усталость и непокой."

каждую ночь я твержу тебе: "уходи," -
в час, когда ты уже спишь на моей груди.

www.stihi.ru/avtor/escette


по старой карточке таксофонной, в кармане джинсов ее найдя,
звоню тебе в город, в котором спорно присутствие вымышленной тебя,
звоню тебе. в трубке гудки и шелест. но я придумываю, что ты
ерошишь челку и слышишь через все расстояния, все порты,
как я тут, давясь накипевшей пеной, тебя все спрашиваю: скажи,
как там в твоем городе? обыкновенно? не стали там по-другому жить?
i used to know... ani ragila... я, да, привыкла уже не ждать -
но все-таки, все это правда было и правда с нами? в каких годах?
в каких городах и в каких дорогах, мы путались, тщились сложить в одно
все то, что тебе было добрым богом, все то, что мне было не дано -
по старой карточке таксофонной, твой номер вызубренный до дыр
вбиваю в город устало-сонный, слезящийся словно гусиный жир,
текущий - нет, не млоком и медом - текущий болью из рваных вен -
и мне отвечают: в начале года отсюда съехал ваш абонент.

автор: Марта Яковлева

ты-все семь моих смертных
грехов
моё утро, день, вечер, все
двадцать четыре
вернулся-ушел-вернулся-и
был таков
я-мишень. ты-стрелок. это
игра. мы в тире.
у тебя-есть дела, склоны,
доски, друзья, всё есть
у тебя совсем скоро ступень.
целый мир для тебя одного
у меня из желаний осталось -
поспать и поесть
у меня есть такое
прекрасное.такое чудесное.
ничего (с)

А я сижу в ночи, и собака лает, так жалобно - куда уж там соловью,
Дедка Мороз, я пишу тебе соком лайма, кефирчиком залью и дымком завью.
Будешь читать - пожалуйста, пожелай мне вырубить это чертово ай-си-кью.
Столько народу в четыре утра в онлайне - страшно за их налаженную семью.

Изя Райдер

Это цитата сообщения kalinka-malinka79 Оригинальное сообщение

Юбка - американка

Юбка Pettiskirt

Для начала надо определиться с длиной юбочки и расходом материала.  Можно использовать мульти-шифон и нейлон, фатин, трикотажную сетку.

От общей длины юбки отнимите 8см (кокетка) и 3,5см (рюши). Оставшуюся длину разделите на два. Верхний ярус сделайте на два см короче нижнего. В моем примере ярусы получились 9см и 11 см. Для кокетки возьмите прямоугольник сатина длиной 1м22см (2см припуск на шов) и шириной 19 см (по 1см припуски на швы и 0,5см на сгиб). Для верхнего яруса вам необходимо полоса примерно 7м длинной и шириной 9см (Расчёт ткани: 7м/1,5м*0,09м= 0,42м), где 1,5м ширина отреза (в формуле можете изменить значения на свои данные ширины ткани, которую вы хотите купить, а также ширины верхнего и нижнего ярусов). Для нижнего яруса необходимо примерно 16,5м ткани длиной и 0,11м шириной (Расчёт ткани: 16,5м/1,5м*0,11м= 1,21м), где 1,5м ширина отреза. Для рюшей нужна полоса 44м длиной и 0,07м шириной (Расчёт ткани: 44м/1,5м*0,07м= 2,05м), где 1,5м ширина отреза. Теперь вы сможете определиться с тем сколько ткани надо купить. Так как при нарезке полосы получаются не идеальными возьмите на 0,25м больше ткани, чем у вас получилось при расчетах. Для рюшей я брала 2,25м белого нейлона и для ярусов 2м голубого. Также вам необходимо взять мягкую резинку шириной 2,5см (примерно 0,5м), ленту 2,5см шириной и 1м длиной и флизелин 1,22м длиной и 0,1м шириной.

[500x332]

Нарежьте рюши. Я использовала картонную полоску шириной 7см, которую прикладывала к ткани, сложенной вчетверо. Отрезая очередную полосу - сворачивайте ее рулончиком и аккуратно откладывайте в сторону, чтобы в дальнейшем вы легко смогли разделить рулончики на две части. У меня получилось 29 полос - 28 я разделила и последнюю просто разрезала пополам.

[500x332]

Таким же образом нарежьте ярусы, используя для удобства картонные полоски шириной 9см и 11см. Разложите полосы по ярусам. У вас должно получиться четыре "кучки" с рулончиками для ярусов и две "кучки" с рулончиками для рюшей.

[500x332]

Соберите рюши по центру полосы с помощью специальной лапки/устройства или, установив натяжение верхней нити в макс. положение (закрепите нить в начале полосы).Выставляете ширину стежка самую большую и натяжение верхней нити увеличиваете, на сколько увеличить поймете сами, тк. при разном натяжении разная сборка. А регулируется плотность сборки длиной стежка и натяжением нити.Чем больше то и другое,тем сильнее присборится рюшка.

Сначала выставьте шаг на 5 и попробуйте на обычном натяжении прострочите.Померяйте полученную полоску и посчитайте,во сколько раз она уменьшила по сравнению с первоначальной длиной.Если больше,чем надо уменьшилась,шаг делаете меньше и ослабляете натяжение.И так до получения желаемого результата.Причем,я заметила такую вещь,что если шить более тонкимим нитками,собирает сильнее. Армирка при тех же параметрах собирает меньше.

Читать далее...

Остро хочется перемен. Бежать, лететь (а до "лететь" еще ох как долго), ползти - но двигаться.
Чуткое кошачье сердечко жаждет свободы. Все острее понимаю, что самое невосполнимое и самое драгоценное - мое время. Часы и минутки, незаметно складывающиеся в месяцы. Время в этом городе летит так быстро, что тиканье часов превращается в непрерывный звук, воспринимаемый слухом как единая долгая нота...
Время драгоценно. И пусть я эгоистична, но тратить его хочу только на себя. На свои замыслы и свершения. Свобода для меня означает время, которое я могу проводить там и так, как мне этого хочется.
Прошлое лето, бездарно и страшно растраченное на человека, который не стоил ни минутки моего ожидания, заставляет всерьез задуматься: так ли все, как мне хочется, как мне нужно? Страшно от того, как мало времени.
Конечно, благородно жертвовать тем, что тебе дорого, но самаритянство тоже должно быть в меру.
Жить для себя. Не жалеть, а смаковать каждое мгновение - жизни!
Будь там, где ты есть, если ты счастлива. Только с тем, кому хочется улыбаться - даже если этот "кто-то" - лишь отражение в зеркале или фотография.
Так и только так. Чтобы в первый день осени улыбнуться и сказать совершенно искренне: "Было классно!"

все мы кого-то когда-нибудь приручаем: кто-то заводит рыбок, кто-то кадрит парней, кто-то печется о кустике молочая, кто-то ошейник свой бы хотел на мне; кто-то, сдаясь, скрывается за кулисами, дикие звери сбиваются в стайки вновь.

я маленькая принцесса и приручаю Лиса, с которым столкнулась на перекрестке снов. он чернобурый, в общем-то от природы, но у него немало седых шерстинок, в жизни ему встречались одни уроды, может, со мной немножечко подфортило. сердцем с душою Лис мой ничуть не молод, хоть он и внешне такой же юнец, как все: он повидал палки, мороз и голод, и не дается в руки мои совсем.

вечером сядем с ним мы, бывало, рядом, кормлю его и болтаю с ним ни о чем, он морщит носик, пичкаю будто ядом, но иногда уткнется в мое плечо, хвостиком повиляет, мурча как кошка, так украду я ни много ни мало час его, оказывается, мне нужно совсем немножко, сияю как новый рублик и дико счастлива.

полночь пробьет, чары спадают сразу – темные силы их заберут во мглу – Лис мой мигнет одним полусонным глазом, слезет с колен и засопит в углу.

ночь прокрадется мимо и незаметно, нежные сны развеются,
словно дым. тихо спрошу его, не получив ответа:
«милый мой Лис... станешь ли ты моим?»

© Стэф, 2010.

Два яйца, почти литр молока, мука, остатки соли, две столовых ложки сахара. Комочек соды и чужая лопаточка.
Когда в воскресенье Малышка Мю уселась на блинчик Муми-мамы, я твердо решила напечь-таки и себе тоже (без посиделок на них я как-нибудь уж обойдусь).
Тем более что в шкафчике еще с зимы стоит бутылочка с кленовым сиропом, и давно бы пора узнать, что именно находил Джо в блинчиках именно с таким дополнением.
Я немного переживала за сковородку, поскольку моя любимая чугунная осталась дома, а в эффективности жаровни за 150 ре я как-то сомневалась. Как оказалось, зря, а может, выпечка блинов - умение, которое мне не пропить...
Все удалось, и ингредиенты в норме, и блины с возрастом только лучше получаются. Я стала обладательницей целой формы блинов (ну нету у меня подходящей тарелки, поэтому пришлось складывать в разъемную форму для выпечки), попутно сварила кофе и почитала в Космо о чужих детях. Поедая блины за просмотром Калифорникейшн и перепиской с дрожайшей сестрицей, я думала о разном.
О том, что пора уже перестать придумывать роман на пустом месте и признать, что была одна ночь и один день. Что все уже подзабылось и совершенно ни к чему.
Здравствуй, сердечный вакуум.... Странно жить не влюбленной.
Периодически проявляются какие-то старые, давно уже не интересные фрагменты. "Спите уже?" или "На ночь в музеях идешь?". Два разных мужчины-воспоминания, пусть и с одинаковым именем. Ответ один: "Нет". Потому что скучно
А еще - то ли сироп так подействовал, то ли время пришло, то ли хз вообще - секундное озарение, что если реально интереснее кататься на роликах с друзьями и есть блины с соседями, но и нафиг вообще какие-то отношения???? Конечно, не бывает нежеланных мужчин, бывает, что виски в колу не долили, но зачем? Озарение именно секундное, во время разговора вконтакте как раз вот с другом-роллером, резкое и странное ощущение одновременно и замешательства и упорядоченности по полочкам наконец-то.
Посмотрим.
Может, права драгоценная Танюшка, и прошел просто постразводный синдром "а плевать с кем" и наступило время "для души"? Может, просто стало так мало свободного времени, что уже жалко тратить его на абы кого, а хочется только на себя?
Может, просто весна, да еще и цветение яблонь и вообще всего подряд. Время, всегда вызывающее у меня смятение - да, черт побери, я достаточно романтична и "ванильна" для этого!
И да, я все еще варю кофе по-ахатовски: половина джезвы с холодной водой, потом доливается кипятком. Пытаюсь пить его без сахара, особенно если с чем-нибудь вприкуску.
Сумбурный вышел пост. Впрочем.... это же просто поток сознания.
[700x466]

однажды утром они просыпаются много старше.
у нее лабрадор и домик на берегу ла-манша,
у него же дубовый стол, новые запонки и секретарша,
которой двадцать два или двадцать три,
черные кудри и синие радужки с искорками внутри,
и стальные нервы.
она у подруги видит последний форбс,
он там в списке самых богатых один из первых.
она тихонько смеется себе под нос.

однажды утром она просыпается рано, еще темно.
воздух выглядит плотным и мраморным сквозь окно,
пахнет соленым.
воздух еще холодный, но все равно
она идет по проливу, ровно по грудь в ледяной воде.
у него берет интревью какой-то корреспондент.
на фуршете нет чая, все заедают себя крепленым.
она давно не умеет бывать влюбленной,
он давно себя чувствует как undead.

они параллельны, хоть и разные пояса, световые дни.
и они все так же не спят и живут одни,
и им все так же ни с кем не выжить и не ужиться.
одиночество множится от его до ее столицы,
взлетные и посадочные огни.
воспоминания пахнут утренним льдом с корицей,
он ей снится.
она хочет ему позвонить,
но не звонит.

а через много лет они проснутся на разных материках,
но в одинаковых черных комнатах и кроватях.
и тогда ей внезапно придет смс "я не видел тебя века"
и еще одна следом: "молчишь? может быть,
хватит?"(с)

Писала другу, а потом поняла, что призналась самой себе...

Ты спрашиваешь, как определить, действительно ли ты любишь? Солнце, это же очень просто... Ты действительно любишь, когда на твоих губах клеймом - только одно имя, и тебе дивно, что никто не видит этого, и ничьи другие поцелуи не в силах сорвать этого клейма, да и не чувствуются они через него... когда ты улыбаешься другим, искренне вроде, ты даже сам веришь, что искренне - но ты-настоящий внутри тебя кривит губы в ухмылке: "ну-ну... ", потому что на самом-то деле есть лишь один человек, которому хочется улыбаться! когда даже на пике самого оглушительного оргазма ты раскрываешь рот в безмолвном крике - безмолвном, потому что зовешь совсем не того человека, который с тобой сейчас... и если ты чувствуешь все это, и еще больше, и глубже, и больнее - да, солнце, ты попал... потому что тогда ты действительно любишь...

сердце колотится; эти жуткие тридцать со знаком минус.
еще пара дней — и я ему точно на шею при встрече кинусь.
еще пара ночей — и я просто рассудком тронусь, умом подвинусь —
и просто жить не смогу без его очей.
руки дрожат и зябнут; вот бы мозг обесточить:
перерезать какой-нибудь пакостный проводочек,
замкнувший в сознании: «милый, спокойной ночи…»
а я через сколько еще успокоюсь ночей?
чашку в ладонях сжимаю — ладони грею.
от какой-то дури полвечера слушаю трею*,
господи, ну когда же я стану мудрее?
господи, если не мой он, тогда же чей?
кофе в себя — уже «лошадиными» дозами —
как-то же надо справляться со всеми неврозами,
с первобытными несмешными совсем психозами —
результатами неприятнейших мелочей…

мой мальчик, мне от тебя не нужно совсем речей…
просто не дай мне стать сволочей и дичей,
будь рядом, пусть даже одним из моих палачей,
или не будь ничей.

катерина могутова.


я хочу, чтобы вы меня не узнали. в этом строгом платье, на каблуках.
в октябре начнут собираться стаи. и запахнет горечью в небесах.
а пока смотри на мои ладони. и читай по ним. и рисуй на них.
изо всех истерик и всех агоний у тебя самый резкий удар поддых.

я хочу тебя встретить. совсем случайно. и от страха снова забыть слова.
длинным шлейфом потянутся в небо стаи. брызнет вниз акварельная синева.
и найдутся ответы на все вопросы, даже те, о которых ты сам не знал.
у тебя предательски нежный голос.
я должна смириться,
что он мне лгал.

хрустальная марго.


приезжает спонтанно в прихожей звенит ключами
телефон по-хозяйски уверенно отключает
долго плещется в душе выходит в махровом белом
улыбается влажно/томительно между делом

наливает мартини беззвучно ложится рядом
и сочится до боли/до бреда желанным ядом
ты не спросишь откуда не спросишь зачем/насколько
собирая родные глаза из чужих осколков

это девочка-бонус иллюзия/слабость/прихоть
ты ныряешь и тонешь сознательно будишь лихо
ты теряешь рассудок рискуешь не выжить – выбыть
но она твой последний твой внутриутробный выбор

ты целуешь запястья/ресницы/колени/плечи
это девочка-джокер но крыть кроме мата нечем
это девочка-песня тоска с передозом джаза
это девочка-вольно а впрочем упал-отжался

светлокожее чадо/исчадие ада/рая
дегустирует душу во что-то свое играет
утро просит автограф – смеется выводит «чао!»
это девочка-демон ты выжил и все сначала

Вот и все. Что ж, пора разводить костры – я таких наломала дров! Мне уже не хватает слов описать, что болит внутри. Там всё драно и сожжено, будто я напилась кислоты, будто я пригубила яд. Слышишь, как на моей груди оглушительно бьет набат?
Всё в себе. А нутро пожирает ржа. Это проще, чем, чуть дрожа, набирая номер, нервно пуская дым, шептать в трубку: «Как ты? Может, поговорим?» Ты, ни слова не говоря, (это сложно себе представить), приезжаешь: «Привет, родная. Знаешь, я принес тебе много горя. Только скажи, куда мне его поставить?»

Сказать, как я тебя забываю? Когда сильно скучаю, я рисую тебя и глажу, будто чувствую твою кожу, и быть может, случайно сглажу, только этим тебя потревожив… Видишь этот весенний бред? Я наверно слетаю с катушек. Для тебя продала бы и душу, но у меня и души-то нет. Видишь, жизнь идет под откос, воз скрипит на своих осях. Ты смеешься: «Не вешай нос. Тогда уж лучше повесься вся!» Ты, конечно, будешь прощен, чуть «обласканный» сгоряча. «Давай, бэйби, пиши еще! Я пока позову врача! А то у тебя голова явно не на плечах!»

Не чувствуешь?.. Так солги! Клянусь, проверять не буду. Я молча отдраю посуду, будто тарелки – мои враги. И вот же ведь хрен поймешь, о чем ты думаешь на бегу, почему я без тебя не могу, а ты без меня живешь… Ответов на это нет, только голос по проводам. «Ну что, родная, опять у нас все кончено навсегда?» Уже тает последний снег... (Или это мне только снилось?) Но, увы, ничего не случилось. Просто ты стал теперь «как все». Может правда, я забываю все черты твоего лица? Или просто принимаю на веру? Мера есть для всего, только боль не имеет меры. И конец есть всему, только боль не имеет конца. И срок годности есть у всех: человек лишь условно годен. Он, верный своей породе, гниёт от мирских утех.

В голове, задыхаясь и плАча, дохнут в конвульсиях мысли. И всё бы «ныне и присно», но ты по мне больше не дышишь. Пусть жизнь нам в нагрудный кармашек положит до счастья билет, до «не было ничего», да и этого тоже нет… Однажды я стану старше, выше, как антенна на небоскребе, и то, что было когда-то фаршем, срастется заново между ребер. А ты мне пока приснись, я хоть так с тобою поговорю. И там ты, я знаю точно, скажешь мне про «люблю», улыбнешься, чуть-чуть замрешь, как только меня увидишь… …Я знаю, что это ложь – себе. Я знаю, что это финиш.

Это личный мой ад&рай, строчки в губы мне ты внушал. Я тебя обязательно разлюблю, только ты мне, пожалуйста, не мешай? Пройдя мимо, смерть проведет по глазам неухоженною рукой.

Мальчик мой, я могла бы в тебе умереть. Но на кой?

Алена Пузырькова

"Погляди – с востока струится тьма, у луны на лбу проступает крест,
Все моря и горы сошли с ума, ощутив нужду в перемене мест,
Воздух режет горло острей ножа, в животе шевелится скользкий спрут.
Но еще не поздно унять пожар, успокоить бурю, отсрочить суд,

Прекратить ветров погребальный вой, заменить вулканы на дым печей...
Смехотворна плата: убей того, кто сегодня спит на твоем плече.
Он - палач и плаха, скудель беды, преисподний выкормыш, адский стяг,
Кровь и гной наполнят его следы... Хоть чуть-чуть промедлишь - и будет так!

Две печати сняты, осталось пять, рыжий конь гарцует у райских врат.
Воды рек вот-вот обратятся вспять, и на землю рухнут огонь и град,
Третий ангел держит у губ мундштук, и звезда Полынь на весу дрожит…
Почему же ты не разнимешь рук? Отпусти, ему все равно не жить!

Отчего ты щуришься, хмуришь бровь, побелевший рот превращая в шрам?
Да какая, к дьяволу, тут любовь, если небо треснет сейчас по швам,
Если чаши гнева уже кипят, для господней жатвы наточен серп?
Ты ведь знаешь цену: твой младший брат - или все. Ты слышишь? Под корень - все!

Ну, решай скорее. Шуршит песок, растирая в пыль горизонта нить..."

Ты легко целуешь чужой висок - осторожно, чтобы не разбудить.

© Ширанкова Светлана "Брат твой"

Ну, конечно, меня отпустило. Я же просто люблю вот так: двести виски плюс сто текилы, упереться башкой в косяк, и курить, закуриться к черту, повычеркивать всех кто не…
Все нормально. Я просто мертвой белой чайкой усну на дне.
Не читай меня. Не пиши мне. Не звони мне. И все пусть с «не». Слух и голос/наркотик имени.
Глюки в матрице и весне.

Ну конечно теперь мне легче. Порываюсь идти ва-банк. Боль ломает- за костью- хрящик, словно черный огромный танк. Это,знаешь, вошло в привычку- звуки песен и твой плей-лист.
Стервенело ломаю спички, на останках- станцую твист.
Я в порядке. Давно в порядке. В/месте мы? А давно, в каком?
Поиграем сегодня в прятки. Буду спать. Снись мне там, из комы.

Сделай так, что мы не знакомы.



Лола Льдова

Сохрани тебя Бог. И не только, конечно, Бог – сохрани тебя всё, что может тебя хранить.
Этот грёбаный мир пока не настолько плох, чтоб совсем оборвать непрочную эту нить,
что связала меня с тобой; но ещё чуть-чуть – и окажемся мы на разных концах Земли.
Что-то станет опорой – дай Бог – твоему плечу, и останется мне скучать. А ещё – молить

тормоза машин – чтоб они не давали сбой, и замок – чтоб закрыл ворота в безлюдный парк,
и удачу, конечно, – чтоб вечно была с тобой, и носки – чтоб они не теряли фабричных пар,
маяки – чтобы ты никогда не бродил во ржи, фонари – чтоб светили даже в глухую ночь,
и ещё – чтоб тебе не осточертело жить. Помоги тебе всё, что может тебе помочь.

Я прошу для тебя огня, чтобы руки греть, я прошу, чтоб на все твои письма пришёл ответ,
я прошу все лампы в доме твоём гореть, чтобы ты возвращался с работы в тепло и свет,
чтобы чайник, вскипая, издал долгожданный вздох, чтоб она умела любить тебя и шарлотку печь.
Сбереги тебя Бог. И не только, конечно, Бог – сбереги тебя та, кто сможет тебя сберечь.


© Copyright: Евгения Офимкина, 2012

— Это любовь?
— В любовь играют дети, а я у него в долгу.