А что тут еще сказать Сказки...сказки...Сказки. хочется сказок. Сказок и полетов. Все как положено. Много-много снега, ёлка в огоньках,конфеты и ПРАВИЛЬНОЕ настроение) И сказки...Снова до утра, давно же так не было) Аромат апельсина, еловых веток и корицы, а еще тепло....И марципан) чудная вещь...А у эльфов Новый Год весной) Вот и нашла я главный минус Валинора - там нет снега....А как здорово валяться в сугробе и видеть небо... Тебе на нос падает снежинка, блестящая, холодная и красивая, мокрая...И тает. Потом холодно. холодно... какое-то детское счастье, хочется бегать и смеяться, так хорошо.
Правильное настроение.
Ну и сам праздник. се как положено. Свечи,подарки. запах домашней выпечки) Письмо Деду Морозу. закопанное по елкой. желание. загаданное под бой курантов...И много-много сна потом.
Как же ты смог догадаться что мне подарить?Я почти уже готова рассказать, а ты узнал все сам)))Наверное, это правильно. Будь теплей!)
Мне тепло и уютно, пускай на улице и холодно) А еще сонно, и недонаписанное состояние) Хоррошо...

Жил был в большом городе около гор один мальчик. У него была любящая мать, и он помогал ей, как мог, хотя ему вовсе не нравились то, как они жили. Все было слишком просто и буднично, будто большой город вытягивает краски и жизнь их людей. И только горы оставались ярко – живыми, будь они на фоне багрового рассвета. Или розового заката. Мальчик любил горы и боялся их. Они казались неприступной, непреодолимой, но манящей целью.
По ночам мальчику снились странные сны. Он летал над морем, пробирался в какие-то загадочные пещеры, и видел в их пугающей темноте чарующе-манящие золотистые отблески. Он не знал, что это такое, но хотел узнать, и каждый раз, когда у него хватало смелости заглянуть в самую тьму пещер, он просыпался. Потом мальчик часто корил себя за трусость. Стоял часами у окна, глядя на горы, будто решаясь на что-то и не в силах решиться. Сны пугали его, делали задумчивым и порой молчаливым. Мальчик закрывался от всех, делался замкнутым и неразговорчивым. И так год от года.
Многие беспокоились из-за его странного поведения. У мальчика было много друзей, но ни одного из них он не мог назвать лучшим другом. Ему нравилось много девушек, и было видно, что он нравится им тоже. Но ни одну из них он не смог бы полюбить. Он плохо понимал тех, кто его окружал, но принимал все так, как есть. Только смотрел на горы.
И вот однажды летом он ушел и не вернулся. Его разыскивала полиция, но безрезультатно, думали, что он ушел в горы. Мать его захворала с горя, легла в больницу с больным сердцем. Никто ничего больше не слышал о ее сыне.
Но вот однажды к ней в палату пришел странный посетитель. Хрупкий паренек с необыкновенно большими глазами передал ей заляпанный конверт, ничего не сказав, не ответив ни на один вопрос, и ушел. Мать сначала боялась раскрывать его, узнав почерк своего сына, но потом все же решилась и открыла.
На ладонь ей упало несколько золотых монет. Она удивленно развернула письмо, где до боли знакомым почерком было написано:
«Дорогая мама, прости, что ушел от тебя так рано, просто я не мог так жить, как привыкла жить ты. Не ищи меня больше. Каждый месяц я буду присылать тебе золотые монеты, их должно хватить на твое благополучное проживание. Надеюсь, что смогу устраивать нам тайные встречи, но ты никому не должна рассказывать обо мне, ведь кроме тебя я больше никому не нужен в этом городе. Пусть все мои друзья думают, что я умер в горах. Ведь правда для них куда страшнее. Наверное, ты хочешь узнать, что со мной случилось. Что ж, я расскажу. Я давно слышал Зов. Зов откуда-то сверху. Но никак не мог понять – откуда. Мне снились странные сны о полетах, тяжких подъемах и спусках, от которых захватывает дух, о свисте ветра в развивающихся волосах, попытке достичь чего то, долететь, доползти, добраться до чего-то неведомого, но крайне важного для меня. Но у меня не получалось, и порой, когда я просыпался весь в поту, очень болела спина. Я думал, что это от долгого сидения над книгами или от неудобной позы во время сна, но нет. Просто я не человек. Не пугайся, я сам не знаю, как это вышло, наверное, знаешь ты. Кому, как не тебе об этом знать. Мне совсем не страшно говорить и думать об этом. Теперь я там, где должен быть.
Путь мой был сложным. И не оттого, что подняться в горы было тяжело, а оттого, что трудно было расстаться с тем, что я считал домом. Но я чувствовал, что должен идти. Что город давит на меня, а зов гор становился все громче. Я решил, что если заберусь на самый верх, почувствую что-то, что даст мне знак, что я иду в правильном направлении. С этой мыслью и лез упрямо вперед.
Но кода я поднялся, вокруг меня был лишь камень. Я посмотрел вниз, и понял, что не смогу спуститься обратно, потому что боюсь высоты. Странно, ведь когда я лез вверх, я этого не чувствовал. Я поискал те выбоины и уступчики, с помощью которых забрался на выступ, но не нашел. Лишь голый серый камень. Походил кругами, смотря вниз, но снова не нашел в себе смелости попробовать спуститься.
Я заснул на холодных камнях. Ночью мне не снилось ничего, а утром снова странно болела спина. Я застонал, но из горла вырвался рык. Я попробовал пошевелить руками, и услышал треск рвущейся ткани. Я уже не был человеком. За спиной у меня трепетали на ветру два черных крыла. Я посмотрел на свои руки, но увидел лишь блестящие лапы с огромными когтями. Теперь ты понимаешь, почему я хочу, чтобы меня не видели люди из города. Не скажу, чтобы я считал себя уродливым. Мое тело было сильным. Чешуя восхитительно переливалась на солнце. Я нравился себе даже больше чем прежде. И снова услышал зов. Я взмахнул крыльями, но ничего не вышло. Я снова попробовал, и снова безрезультатно. Я пытался долго, все больше разъяряясь. Только ветер хлопал в крыльях, да сменялись в насмешку над глупым созданием, пытавшимся достать до них, небесные светила. Наверное, прошли дни, а ярость во мне все скапливалась, пока, наконец, ни забурлила и ни вырвалась струей пламени, опалив голый камень. Стало легче. Полетели искры. Я выдохнул еще одну струю, потом Читать далее...

Хочется взять краски и раскрасить снег голубым. Чтобы стал он морем. Глупо, да? Ведь я так ждала этого искристо-белого снега. И вот она пришла, зима. Поняла я это случайно, сидя в промерзшем доме в валенках и маминой шали, грея руки о чашку ароматного чая. Поняла и возрадовалась. Так хорошо...
Теперь уже не холодно. Теперь у меня есть обогреватель, хотя, когда было холодно - было лучше. У нас перед школой есть изумительная церковь, колокола в которой бьют ровно в 4:40. До этого времени можно досидеть в уютной комнатке на третьем этаже, болтая и слушая чужую болтовню. Тоже хорошо...
Только вот как-то странно и быстро все происходит. Пока еще не пришло то волшебное настроение, Предновогоднее ожидание чуда, а ведь для этого есть все условия. И снег, и ясное небо восхитительного голубого цвета, и солнце, весело подмигивающее мне из окошка. А чувства чуда нет. Наверное, я слишком поздно переключилась с осенней депрессии на зимнее предожидание. Но это ничего, я успею наверстать за оставшиеся десять дней.
А еще у меня кончилась книга. Та самая Книга, ради которой я порой лишала себя сна. Увы, все когда-нибудь да кончается. Буду искать другую.
"И на чем висит этот мир? И все-таки он висит"... Даже немного грустно. что так все выходит. Но я не в силах поменять события. Течение слишком сильное, а брошенный в пропасть камень поймаешь, только лишь прыгнув следом.
И полетишь тоже только тогда. когда не будет иного выхода. Так где же ты. моя пропасть? Может, я настолько ослепла. что не замечаю тебя?
Много чего уже не замечаю. Недавно вдруг поняла, что соскучилась. Снова будут воспоминания, ахи и вздохи, молчаливое созидание.
А ЧКА я даже начать не могу. Не выходит.

И снова мир в розовых очках, а может. это все прочие ходят в масках, закрываются друг от друга и чернеют. чернеют. чернеют... Я не знаю. Есть те. перед которыми я виновата, но хватит ли сил просто сказать "прости"? Есть те, перед которыми я думаю, что виновата, но хватит ли сил понять, где правда?
Сил не хватает ни на то, ни на другое.
Срыв. Удар. И толчок в нереальность. Но ветра в крыльях не хватило, я зависла где-то между. Кошмарное состояние. Лампочки с эльфийскими лицами, и где-то на краю детский вопрос:"Ведь это же все сказка?" Стоило улыбнуться загадочной улыбкой, встрепать белые мягкие волосы (только потому, что она этого терпеть не может) и сказать:"Конечно, дорогая, это сказка, в которой я живу" Но тогда бы я снова солгала, ведь то, где я находилась, сказкой не было. Прострация...
А потом толчки, толчки и бьется в голове мысль "все получается"...
Новый образ из детского мультика. Куда мне тебя девать? Есть ли ты на самом деле, или уйдешь?
Нужно сохранить смуглое лицо, миндалевидные глаза цвета запекшейся крови, чуть пухлые губы. которые так редко улыбаются. Выражение смятения на лице, а в момент опасности - спокойствие и уверенность. Неуловимые движения, гибок, как змея, и так же опасен. но не осознает еще своего могущества. Колдун, сильный колдун. владеющий древней. всеми забытой магией. Может. магией орков? Потом решу. Длинные волос зачесаны и забраны в хвост. По лбу пробегает морщинка в момент задумчивости. Твердость духа сливается с покорностью судьбе. доверчивостью. Будь в руке посох из гладкого дерева. меч, слишком тяжелый для него. или дудочка, зачаровывающая змей, он держит ее как оружие....Песок, много белого песка и пляска огня рыже-черного огня. Кто тебя встретит? Безымянный? Не много ли таких вот потерянных уже на его пути?
И отдых, много отдыха. Рай для Шута)
Спасибо)
[500x431]

Давно пора было перепечатать это хоть куда нибудь, стереть карандаш в тетрадке по геометрии и начать все сначала) А еще избавиться от огромного количества макулатуры!

Дороги разорвали круг судьбы,
Кровавыми подтеками на пальцах,
Израненных струнами жизненных нитей,
И не понять моим сердцем разбитым.
Жестокую иронию любви.

Чарует голос, а в глазах печаль.
А в сердце необузданная ярость.
Мой ветер, мой сон, мой возлюбленный призрак
Незваных и тайно желанных капризов...
Душа ее прозрачна, как хрусталь.

Ее черты - блик солнца в ясный день.
В них отражается дар и проклятье.
Почти невозможно играть на тех струнах,
Насмешка ее все живое погубит,
Но нельзя переступить эту ступень.

Я устал, нет сил больше терпеть
Эти насмешки ядом на губах.
Забитая гордость, разорвано сердце,
И чувства не скроешь за запертой дверцей.
Против любви бессилен менестрель.

Разбитая мечта и тихий плач.
Темница и свет в маленьком окошке.
И крик :"Я сумею воскреснуть!"
Прости мою наглость, принцесса,
Ведь завтра меня встретит твой палач.

Любовь вела меня, ей виден был в том бунт.
Я так устал в крови чужой купаться!
И сколько дорог,не пройденных мною?
Нелепая смерть от меня в тьме сокроет?
Не будет больше песен, звона струн...

Горит гитара, а в руке клинок.
Укор и мягкость были позабыты.
Ликует толпа, бунтаря восхваляя,
Не зная, как тот их мир проклинает.
Оковы, смех людей, вновь одинок.

Нет страха. умер я в ее глазах.
Игрушка - менестрель, один из многих.
Мой бунт подавлен и растоптан. уничтожен,
От наказанья где уйти. костер уж сложен,
Я столько в песнях не успел сказать!

Прощай дорога, ждите, небеса!
Там стану песней ветра на рассвете!
Последний взгляд твой - дар ме на прощанье,
И я уйду, став лишь воспоминаньем,
Прости, свою судьбу творю я сам!

(Начало - мысли одного и персонажей книги, а потом...потом все получилось само)

В глазах - тоска,
Сверкают слезы.
Будто роса на залитых кровью камнях.
Дурной расклад,
Фальшивы позы.
За все грехи, прошу, не осуждай меня!
Размылась явь,
Нет смысла петь,
Когда свершит певец кровопролитье,
Не воин я,
Лишь менестрель,
А выбор прост - убить или убиться.
По телу дрожь.
Хочу забыть.
Но как несправедлива и жестока память!
Нет, не поймешь,
Цель - отомстить!
Принять мою печаль готов лишь камень!
Бескрылый вор!
Звенит струна,
И голос сорвется, лишь отчаянный хрип.
Не прячь же взор!
Ты мне нужна!
Ответь, подскажи. как тебя разлюбить?
Ветер в крыло.
Жалость пьянит.
И жизнь моя дрожит в руках надежды.
Мне уже все равно.
Ты меня не простишь.
Коль убью я, не сможем мы жить так. как прежде.
Ты все ж прости,
Я лишь менестрель.
Раб чувств, отраженье эмоции, плачущий ветер.
Невозможно забыть.
Остается лишь смерть.
Жаль только, народ мой бессмертен.
(Нечто среднедаэроновское, то, что имелось ввиду в первом стихе, но так и не высказалось, перейдя в другой сюжет)
[326x480]

Правило - "все когда-нибудь да кончается" замечательно действует на все оттенки реальности. И черный цвет - не исключение. Наверное. этого то и требовал мой пустой очаг с еле тлеющими угольками. Дуновение ветра. шум прибоя, серое английское небо - Ребекка. Буря чувств пролетела куда-то ввысь, оставив веселый огонь. темно-алый бархат и зажженные свечи в изящных подсвечниках. А все мое эльфийское существо, скромно шаркая ножкой. уселась в старое кресло перед очагом, вытащив из складок плаща старую книгу.
Образы. разукрашенные алым. мрачноватые, торжественные, как сама культура гномов. но с гномами никак не связанные. Ткань, ощущение спокойствия, а потом роковая ярость с привкусом вишни на губах - Ребекка.
Его там не было, но нужен ли он мне был? Нет, не нужен. Ребекка поглотила меня. я выпала из реальности, но совсем не в том направлении, что обычно. Забавно...
Всплеск! Вот чего мне необходимо. И я получила его. Толчок. пинок под зад, можно назвать как угодно. но поезд уже тронулся, заскрипели рельсы. зачучухали вагоны...Дождь, куда же без него?
[480x480]

Она пришла, когда голые статуи деревьев - символ того самого противного перехода осени в зиму, покачивались на холодном ветру, уныло протягивая свои корявые руки-ветви к прохожим. Тем было все равно. У каждого из них в запасе целый саквояже дел, или же никудышное настроение. А может и то и другое. Редкие улыбки смотрелись неказисто и нелепо на фоне серо - бурой реальности.
Тихо она прошлась по бордюру асфальта, помешала изящным сапожком грязь, брезгливо морщась, покачала головой.
Ее приход был предсказан странным ощущением пустоты внутри. желанием что-то изменить. Но не было сил взять в руки оружие и выйти ей навстречу, а может, не было Желания?
Она пришла, и ей сдались сразу, не пытавшись сражаться, отстаивать себя и свою жизнь.
Она вошла в распахнутые двери, поворошила старые листы пергамента на столе, случайно задела локтем чернильницу, залив карандашный рисунок. Каблуки ее острыми кинжалами прошлись по памяти, будто нарочно наступая на все болевые точки. Они отзывались резкими ударами и затихали снова, оставляя осадок.
Она безжалостно прогнала все хорошие моменты, и на холсте настроения поставила жирную черную кляксу,
Средиземье сотряслось, скромно спрятались в норки хоббиты.
Портал замигал разноцветными огнями, грозясь закрыться или перестать функционировать правильно.
Корабль в Валинор сгорел. И пепел в лицо пронизывающим ветром. не тем ветром свободы. что играет в волосах, когда сердце наполняется огнем. а сковывающие путы безысходности.
Слабо горит свеча. мерцает эстель.
Голоса то кричат так громко, что ты не можешь разобрать. то совсем молчат.
Она пришел и воцарилась. Бессмертной душе становится тесно в смертном теле...
Свет и тьма кажутся банальными. банальным кажется все.
Она прогнала желания.
Пусто.
Только монотонно бьется сердце. А что бы было, если бы сражались?
Может, не успели?
И теперь она играет с пустотой.
Неуловима. везде и нигде, не угадать причин ее прихода. не найти предлогов выпроводить ее.
А если попытаться силой, она не уйдет.
Ведь для эльфа она страшна...
Депрессия.
[405x600]

Дорогой, милый мой, мне плохо без тебя! Плохо без всех вас...
Крик в пустоту...
Почему я пишу тут? Наверное, лень заводить очередную тетрадку. И пишу скорее для себя, или... Или для НИХ. Но как страшно! Плохо! Неправильно! Я снова меняюсь??? Как прошлой зимой - Делия стала Дриэлией. А что теперь? Нужно что-то менять, пока все не изменилось само. Что-то сделать, сотворить, не дать рассыпаться кристальной пылью... С кем ты сейчас, Кристалл... с немым эльфом, чьего имени я даже не знаю? Или уже нет? И куда подался твой брат? Нет, про Серого странника я молчу, но он нужен и мне... Я тебе даже немного завидую. Теперь я чуть - чуть подросла, теперь я понимаю, что у него может не быть времени на меня. А может, наоборот?
Что я творю! В кого я вас превратила? Это все неправильно, так не должно быть! И снова тот жуткий замкнутый круг. Мне явно хватит думать! Что-то нужно менять. срочно, а то так и повеситься недолго от горя. У всех кто-то есть. а у меня..."Друзья из другого мира" - нет, больше, чем друзья! Зачем я это пишу? Наверное, чтобы потом, когда будет совсем-совсем плохо, прочитать и посмеяться над своими проблемами! Или наоборот, когда будет все хорошо, все мечты потихонечку сбудутся. и не будет этого бездействия!
Смешно, но мне вдруг стало больно, легко, когда больно не ребе. сложно, когда ты не знаешь, что сделать. чтобы облегчить чужую боль... Я же не целитель, а ты, Люси? Спроси у мужа, какие травы помогут? Если ты все еще слышишь меня... Как давно это было....
[300x424]

Я становлюсь злее... А может. это просыпается характер? Я просто становлюсь собой. постепенно складываюсь, как слово "Вечность" из льдинок Кая? Скользко... Опасно даже. И снова все по ставшему уже привычным кругу вопросов. Кто я? Точно ли это я? Где доказательства? Почему? А почему не иначе? И все-таки, кто я тогда? Смешно. Иногда кажется. что все давно уж кончилось, что я играюсь с льдинками, таящими на руках. И тогда остается только estel...Хватит ли его огня? Иногда кажется. что я одна. Причем не совсем одна, а частично. Есть те, у кого есть я, но у них помимо меня есть еще кто-то. И когда они с этими "кто-то", то я остаюсь одна.
А потом вдруг что-то вспыхивает яркими всполохами. и ледяная реальность рушится, исчезает, как странный сон...
Я летала во сне...По ночному Московскому небу...Теперь я знаю, как это - летать.
Сцена,усталые лица и я, полностью забывшая сценарий... Почти родно.
А потом вернуться в рай...Мой Маленький рай, он же Дориат, он же Нарготронд. Снова убедиться в остроте Силиврена, как там красиво под снегом... И снова воспоминания. Все как надо. Все как прежде. ...
[450x408]

Давно такого не было, аж с прошлого года, а может, даже с позапрошлого? Умерла во мне актриса, пора гробик покупать....Или некроманта нанимать, чтобы воскрешал, только нужен ли мне зомби таланта? Пусто...
Это даже немного страшно, когда ты - уже не ты, не знакомая тебе личность ОТТУДА, которая спокойно может заменить тебя, даже не персонаж твоей книге (ох, чувствую, что когда-нибудь найду их всех ТАМ и завербую к себе), а что-то совершенно чужое, что должно стать родным. Обязано, на какое-то время. И вот, чувства смешались, и ты кричишь, плачешь, не можешь успокоить не свои чувства. А потом пусто. Все. Ты выдохлась. Оно ушло, и ничего не осталось, кроме смятения и удивления. Что-то разбилось, растрепалось, обломилось. А потом пусто.
И вдруг, внезапно, бешенная волна вдохновения....Обожаю сцену!
[383x522]

- Почему у тебя такой голос?
- Книга грустная...
- И что теперь, целый день будем реветь над книгой?...
А хоть бы и так! Меняться всегда больно. да? А я меняюсь...Меняется часть меня. Где ты. Делия?
Кем ты была? Когда я тебя потеряла, когда взяла твое имя ведь ты почти как я, или, уже не почти? Может, я - она и есть...Или же, я Дриэлия Аррин"Лиат Дельяэн? Сложно..."Даша Волкова" - написано в свидетельстве о рождении, черненькими буквами в паспорте, но где правда, если в подписи - эльфийская руна?)
Ник? - Нет, Делия всегда была кем -то. а значит, не мной)
Значит я - не Делия, и никогда ей не была. А если так, то я ли та самая эльфийка, порой перекидывающаяся в большую рыжую кошку? Да. наверное. А может. я действительно из третьего Дома Нолдор, но об этом никто не знает, включая меня? Смешно, ведь кем я была в том, своем мире? - Собой.
А знала ли я, кто я тогда? - Нет
Я точно знала, кто они. и этого хватало. Но я, оказывается. часть их так же, как и они часть меня.
Сложно. Сложнее уравнений по химии.
Я боялась четырнадцатилетия, я боялась перестать верить, но я и не перестала, просто сказка открыла мне новую порцию жестокости всех миров во вселенной, и не так уж важно, какой из них - родной. Все они кажутся красочными в детстве, и потом приходит пониманье. Может, я слишком эльф. чтобы понять до конца мир людей? А если так, то надо понять мир родной.
Так что же, копим на корабль и отправляемся искать Валинор, а?)
Нет, так нельзя. С первых минут после книги я приняла в себя что-то родное. да, с третьего класса...Мы забывали и вспоминали....И снова знакомые строки: "Нам вспомнится не раз..."
Я живу в сказке. Вроде так оно и есть. Но не выселят ли меня?
-Ты странная...Твои движения странные. твое выражение лица странное, ты очень отличаешься от других. Так ли оно?
Меня как то узнали по волосам да походке)
Сказка не разобьется, не забудется, если бы....Нет, я не смогу ее отпустить. Я меняюсь...Мне больно снова читать. как умирает Финрод, и некуда выразить эту боль....Будто она во мне, почему так? Как я связана с Ардой, что в сердце всегда знала путь к ней? Что слова Эру и Тано легко встают рядом, просто потому, что я привыкла называть Учителя - Тано...Когда молитва к Элберет слетает с губ самка. без задней мысли, и ты понимаешь это только на середине куплета)
А ведь я все еще говорю "яд" вместо "блин" или "черт" ...
Я медленно меняюсь. Медленно и больно.
Не хочу.
Не буду.
А надо...
А кому надо, пусть тот и творит!
Виват рок - ордену Тампль!
[700x525]

И тем удивительней играла улыбка на лице менестреля.
Но однажды решил он вернуться в город, соскучившись по вкусу молока,которым в детстве его часто потчевал король, и запаху свежего хлеба, даже по людскому говору,хотя каждое слово отзывалось болью, ведь и он когда-то мог говорить...
Привели его ноги на городскую площадь. Там, на грязной мостовой сидела девушка. Одежда ее была рваной, а глаза ничего не выражали, казалось, прозревая что-то немыслимо далекое. И цвет их был такой светлый и чистый, что не понять, то ли это синий, то ли зеленый. Она пела дрожащим, чуть срывающимся голосом, явно фальшивя, а может, менестрель просто не знал этой песни. Слова, казалось простые, в ее устах звучали страшными проклятиями.
- Сумасшедшая предсказательница! Вестница несчастий! - какой -то горожанин с силой запустил камнем ей прямо в лицо, разбив скулу. Аллэра охватило негодование. Не имея возможности высказать горожанину все, что он думает, он ударил по струнам. Лютня резко взвизгнула, выражая гнев и возмущение своего хозяина. Горожанин медленно обернулся и изменился в лице. Даже в сильно поношенной одежде. с горящими яростью глазами, он узнал менестреля, не по лицу, не по звучанию, так по пятиструнной лютне.
- П -простите, маэстро..., - пробормотал он и поспешил откланяться.
Аллэр присел рядом с девушкой, аккуратно вытер кровь с лица платком, тихонько тронул за плечо. Та вздрогнула. Холодная ладошка накрыла его ладонь.
- Кто... Кто вы? - Голос ее испуганно дрожал. А он не мог ей ответить.
-Почему вы молчите? Ответьте! - обида чуть вытеснила удивление и страх. Аллэр ласково погладил ее по щеке. а затем легонько тронул струны.
-Вы менестрель, да? Спойте мне, пожалуйста, что - нибудь!- доверчиво, не отстраняясь, попросила девушка. Аллэр был поражен. он никак не ожидал, что она его не узнает. Он не смог отказать ее просьбе. Девушка слушала, прикрыв глаза, чуть раскачиваясь в такт.
- Спасибо, -тихо вздохнула она, когда музыка стихла. - Наверное, вы играете так же красиво, как "Немой менестрель" Я никогда его не слышала, но площадь полна слухами.Н почему вы не поете?
Аллэр подумал немного, а потом коснулся рукой ее губ, начертил пальцем крест на ее колене.
-Вы... не можете, но почему?- девушка печально подняла взор, попытавшись встретиться с менестрелем глазами. но не смогла. Тогда она судорожно сжала его руку. И тут что-то произошло с ними обоими. Аллэр с первого взгляда понял, что девушка слепа, но теперь он чувствовал, что она не знает о нем ровно ничего, но тоже чувствует все. Мгновенно какая-то нить связала их. Девушка поняла, что он нем, боль от его собственного осознания этого прошла сквозь нее волной холода и отчаянья.
- Вы...заберите меня отсюда!Прошу, пожалуйста! Может...может, я плохо пою, но все же...,- прошептала она, не выпустив его руки. И снова Аллэр не смог отказать. подхватил ее на руки и ушел обратно в лес.
Девушку звали Илиина. От рождения она была слепа, и лишь дар, который вскоре обернулся проклятием, помог ей выжить, когда умерли ее бедные родители. Видения приходили к ней странными песнопениями,чаще всего предвещавшими гибель и несчастья. Потому ее и возненавидел родной город, ибо все предсказания сбывались, хоть порой и не в срок. Видела она прошлые преступления и преступления грядущие. Трагедии прошлого и будущего сплетались в единую песнь, являвшуюся ей лишь куплетами, и не знала Илиина. в каком порядке они идут в истинной песни.
Люди так боялись, что предсказание сбудется, что не сделали ничего для того, чтобы оно не сбылось.
Не Илиина виной бедствий была, надеется она на счастливое предсказание не для себя, но для других, чтобы ее полюбили.
Но Аллэр полюбил ее без всяких предсказаний. Внезапно и всем сердцем. Просто за то, что, когда их руки соединялись, Илиина слегка дрожала. Девушка не боготворила его, и просьба сыграть была всегда робкой, полной тайного страха отказа вперемешку с надеждой. И он всегда играл, стараясь, чтобы струны звенели как можно веселей, надеясь вызвать тень блеклой улыбки на ее губах. Любил ее преданность и безоговорочное доверие, ее попытки сделать для него хоть что-то. Не понимала глупышка, что само ее существование было для менестреля радостью. Любовь притупила боль потери.
Что-то связало немого менестреля и слепую провидицу. Не нужны были ни слова, ни глаза. Чувствовали они друг друга, как себя, прикосновением могли передать друг другу больше, чем взглядом иль словом. Прикоснувшись, Аллэр сразу мог понять, в каком она настроении.. Ей хватало струнного перезвона.
Однажды, когда менестрель ушел на охоту, Илиина осмелилась взять в руки его лютню, что никогда не делала ранее. По его резким, нервным и напряженным движениям она понимала, что ему это не понравится, но не могла понять, почему.
И вот Илиина осторожно взяла в руки пятиструнный инструмент.Как только из - под пальцев неуверенно вырвался первый звук, предвиденье поразило ее. Илиина узнала его, но строки ужаса и боли встали перед невидящим взором. Затряслись руки ее, упала на пол с Читать далее...

Им страшно за меня?... Смешно. И обидно, самую малость. Я - это я.
Осталось доказать это другим...
У него чудесная сказка, мне аж прямо завидно стало)
А тело крошится на маленькие кусочки....
Что будет дальше? Мне тоже страшно... Не за себя. за других...
А все-таки здорово слушать ВК по дороге домой)
"Ты потеряешься..." - я редко теряюсь по - настоящему) И всегда нахожусь, как они это не поймут?
Странные...
Надо поймать полузабытый образ, а ведь еще столько всего недописанного!
Как все успеть?
Кофе пролилось на блузу, плохо... Я лишилась последнего счастья - не почитать уж ПТСР ранним утром, Панкеева не заменит утраты)(

На аукционе ценностей за условные единицы я приобрела надежду...С религией и моралью) Что ж, Элберет, таков был мой выбор)

Ты просил не удачи, ты искал свою смерть.
И судьба смеялась над тобой.
Не за что сражаться, хотел лишь умереть.
Но как наивно ты играл с судьбой!

Прощанье с губ слетело...
И сердце онемело.

И за что вам сражаться, и за что вам бороться?
Ведь играли вами Высшие в войну.
Треплет ветер знамена, и труба надорвется,
Знали ль воины тогда, на что идут?

Кровью обагрились струны.
Где твоя память? Только руны....

За любовь своих женщин, за неспетые песни.
Не за то поднимаешь ты меч.
Ты забыл про любовь, ты забыл слово "верность"
А война - твоя битва за честь.

Ты устал от жизни, мой брат...
Я не ты... Я свернул назад.

Как больно тебе перекраивать жизнь.
Твои умения теперь против тебя.
Не везет тебе на смерть,как мог ты забыть?
Что отчаянных хранит сама судьба?

Ты ищешь смерти, что ж...
Ее ты не найдешь...

Победа за победой, мир у твоих ног.
Ты вождь непобедимой армии, герой.
И так ли ради смерть ты поднял свой клинок?
Раздастся ли из сердца крик: "Постой!"

Ухмылка на губах.
Давно забыт твой страх.

Удар кровавых плетей.стой! Ведь ты не бог!
И ненависть в глазах, с бессильем вместе.
Увы, мой брат, теперь ты стал жесток.
Ты нес лишь смерть другим, желая себе смерти.

То шутка ли судьбы?
В душе стал мертвым ты.
[363x481]

Но получилось))) Прогресс на лицо...Хм...Может, я совсем обезумила, так сказать, эльфийская лихорадка... "А я вот в эльфы запишусь" - а ведь про меня песенка)Здравствуй, тетя Шизофрения.... Ну и ладно, ну и пусть! Мне нравится)) "А нам все равно..."! Но стих все равно коррявый) Хотя, про феанорингов был хуже)

Рисуя тонкой кистью на рассыпчатом песке,
И в памяти вновь то, чего нельзя забыть.
В глазах твоих надежда, и, звезду зажав в руке,
Ты шел всегда вперед, что смог ты вдруг постичь?

Прости меня, мой брат, я не была с тобой,
Когда, в оковах, поднимал ты взгляд,
Замолкла песнь твоя, и, в темноте немой,
Не поддаваясь чарам зла смотрел назад.

Ушел, простившись с тем, чем сердце дорожит.
Прости меня, мой брат, в том есть моя вина.
И как же больно в сердце тебя похоронить.
За истину твою уплачена высокая цена.

Как тускло стало вдруг, мир потерял твой свет.
Ты светел бы и чист, как ранняя звезда!
Быть может, угасание твое и есть рассвет,
Которого ты ждал, с надеждою в глазах.

Ты выбор сделал сам, не мне тебя судить.
Мой брат, владыка, что ушел во тьму, найдя ответ.
Ты должен был остаться, выжить, победить!
А сердце все не верит, что больше тебя нет.

Твой город помнит трепет сердца и искусство рук.
И память о тебе хранит здесь каждый камень.
Для многих ты король, для многих - верный друг.
Но был услышан зов, и ты их всех оставил.

Как больно без тебя, рассыпался песок.
И только ветер солью на моих глазах.
Что, брат, тебя вело? Предвиденье, иль рок?
И то ль оружие estel, чтобы играть с судьбой?

Теперь Нарготронд мертв, его покинул ты.
И брат твой младший - только твоя тень.
Что видел ты во тьме? Как смог глаза закрыть
На жажду большего у переменчивых людей?

Рассыпался песок, переломилась кисть.
Ты не горел, светился в мудрости своей!
На мудрости подобной и держится весь мир,
Пусть ты ушел, остался нам огонь твоей estel!


Спасибо тебе за вечер)
[207x300]

Здравствуй, дорогая моя крыша!
Как ты поживаешь, как самочувствие, как настроение?
Я понимаю, что ты слишком далеко, чтобы ответить мне. Не знаю уж, куда вы, крыши, обычно уезжаете, но искренне надеюсь, тебе там хорошо.
Также надеюсь, что ты не скучаешь без меня, ибо не могу ответить взаимностью, хотя даже и не знакома с тобой. Когда же ты уехала? До моего рождения, во время, или после первого разговора с феями и поисков портала на площадке детсада, а?
Я знаю, что ты не ответишь.
Можешь не торопиться обратно, отдохни, а еще лучше найди себе нового владельца. более ответственного. Ведь за вами, крышами, нужно следить, чтобы вы не уезжали.
Я живу превосходно! Интересно, а у эльфов в принципе бывает крыша? Или она едет сразу же, как эльфенок родится? Тогда с тобой все понятно, дорогая моя. Хочешь, расскажу о сегодняшнем дне?
Наверное, не хочешь...
Но я все равно расскажу!
Сегодня я ела не на ту электричку (ну это не беда, ведь так?) И ехала я, ехала...и приехала. В Усово.
Там был очень милый маньяк...
Или не маньяк...Но его навязчивое желание познакомится с "красывой дэвушкой" меня раздражало, ведь мне было некогда, я читала новую книгу!!!
НЕманьяк был на редкость храбрым и упорным. Несмотря на то, что дэвушка сначала бегала от него по всей платформе, а потом вопила из открытого вагона электрички (куда именно она должна была ехать. я не знала тогда. Не помог даже еще один тип странной наружности, который, в отличие от первого, внушил доверие(наверное, потому что был длинноволосый) что то вроде "Не подходите, я вас боюсь! Уходите отсюда!" для убедительности замахиваясь книжкой с весьма странным назваинем и сюжетом. (Ну разве не странно, когда кого-то убивают гигантской сосулькой?) ( Своей фирменной истерикой с закатыванием глаз я горжусь)
Вот такие вот есть люди, милая крыша.
А еще я чуть в обморок не упала. Знаешь, почему?
В Олимпийском была ЧКА. Я ее видела, пусть через пакет. но все же....Но СКОЛЬКО это стоило....Нет, лучше читать в интернете.
Я купила таки Панкееву!!
И Сердце Зверя!!
Разговор с душой...Не он ли навеял наш с тобой разговор, а, крыша.

Ах да, недописанная сказка...

Всего хорошего, милая крыша. Приятного отдыха там...

"Оставьте здесь любой комментарий, если считаете себя готовым услышать все, что я про вас думаю и как я вас воспринимаю. Одно условие - создать такую же запись у себя в дневнике и ответить всем желающим."

Когда голос исчез, и только струна,
Расцепляет истину с ложью.
Поверь, не любить невозможно.
И не суть, что правда слепа.

В одном процветающем королевстве на покрытом цветами холме стоял хрустальный замок с золочеными лестницами, переливающимися на солнце куполами и огромными окнами, в которые по ночам светит фиолетовая луна. И жил в этом дворце самый добрый и мудрый король, так считали все его подданные. Был он высок, благороден и очень хорош собой. Своими делами завоевал он всеобщую любовь, был чист совестью перед своим народом. А народ был весьма необычный, любящий все прекрасное и возвышенное, и в то же время веселый и простой, беззаботный в своем существовании. Эльфийские предания хранил этот народ, и думается многим, будто перворожденные и были их предками. И не зря. Звездные отблески отражались в глазах их, и мудрость сердца не знала границ.
Прекрасно и мелодично звучало пение этого народа, и петь они очень любили. Но прекрасней всех пел королевский менестрель, скромный и неприметный мальчик Аллэр. По слухам, приходился он королю незаконорожденным сыном, посему очень любил и берег он своего менестреля. Играл Аллэр на лютне звонкой, то печальной, то грустной, и никогда с ней не расставался. Даже спал, положив инструмент под бок. Песнь его, будь то здравица или плач о погибших, проникала в самую душу, задевая ниточки чувств, играя на них, как сам Аллэр играл на лютне своей. Иные, к примеру придворный советник, а по совместительству и лекарь, считали это даром крови предков их, волшебством, доступным не каждому.
Любили его песни, и он любил петь для любящих его. Были и завистники, те, кто как ни старался, не смог достичь его мастерского уровня. Не так звенели струны, не так лилась песня, не так горели глаза. Умел Аллэр исцелять своей песней больных душой и телом. Как только первые строки слетали с губ его, болезнь отступала. Порой брал король своего менестреля на переговоры, и если споры возникали, и не мог король вразумить неразумных соседей своих кровожадных сам, пел Аллэр о битвах кровавых, о муках душевных, о боли да страхе. И, переживая этот ужас, вкладывали все неприятели мечи в ножны, страшась и стремясь мир заключить.
Все было спокойно.
Но однажды беда пришла во дворец. Королю в вино был подсыпан яд, и никто не заподозрил в этом его собственного сына. Дерзкий и заносчивый, но несомненно храбрый воин, устал он ждать смерти своего родителя, а правил тот уже очень долго, унаследовав у предков долголетие. Невозможно было и поднять бунт, слишком любим был король среди народа. Посему решился отчаянный сын на подлое убийство. Жестоким стало его сердце, и выбрал он для отца мучительную смерть. Болью сопровождалась она, приняв облик кубка с вином.
Приступ случился прямо на глазах Аллэра, когда тот, устроившись у подножия трона, ублажал слух своего господина чарующими звуками мелодии недавно написанной им песни. Король побледнел, схватился за сердце.
Мальчик замер. Дрогнул голос. Лопнула струна. В глазах застыли осколки слез. Он хотел позвать на помощь, но вдруг не смог. Не хватало сил.
Стража застала его беззвучно рыдающим над телом своего покровителя. Попытались обвинить в убийстве, но лекарь, почтенный старец с пронзительными глазами и добрым сердцем, решил сначала узнать, что произошло. Не было на теле следов насилия, не было крови на белых плитах. Аллэра просили рассказать о случившемся, но менестрель только трясся судорожно сжимая искалеченную лютню. Губы его дрожали, по щекам текли слезы. Голос пропал. Он больше не мог ничего сказать. Тогда ему предложили написать о происшедшем, и он, будучи грамотным,трясущейся рукой еле смог вывести несколько горьких строк. По описанию врачеватель быстро распознал яд.
Велико было горе народа, и много безутешных слез вперемешку с дождем пролилось той осенью. Лишь один в стране, тот, кто с затаенной радостью в глазах принял из рук мудрых золотой венец, был впервые счастлив.
Перед Аллэром встал выбор - быть королевским шутом при новом правителе. ведь немой менестрель это то же, как безрукий воин, или уйти насовсем. Очень уж не любил новый король мальчика, завидуя его талантам и ревнуя к своему народу.
Менестрель ушел, взяв с собой лишь лютню, пешком по размытой дождем дороге. Он не перестал играть. Пусть на лютне было только пять струн, музыка все равно проникала в сердце невольного слушателя. Много дорог прошел Аллэр, много городов услышали его печальную музыку, вечный плач о любимом короле.
Вскоре молва о немом менестреле облетела все королевство. Везде его ждали, узнавая не в лицо , так по звучанию струн. Он пел без голоса, и люди тянулись к нему, как умели. Никто из тогда живущих менестрелей не мог заставить свою мелодию проникать в самое сердце,затрагивать самое сокровенное в душе любого, будь это даже самый беспощадный воин или жадный купец.
Когда заходил он в город, дорогу ему усыпали цветами, юные девицы зарделись лишь от одного его случайного взгляда. Но это все печалило Аллэра, не любил он ни мертвых цветов, ни разбитых Читать далее...

В общем дело было так...
Я с гордо поднятой лохматой головой смело отправилась покорять новую сцену! Решение было принято весьма спонтанно. "А почему бы и нет?" Такой объект покорения, как сцена, весьма неплох.
Оружие было отковано на скорую руку, весьма неаккуратно. но все же действенно.
Первой преградой было мое же непослушание. Интересно, а на бедных орков их командиры так же орут?
Но все же я, в кофте своего классного руководителя( меня уверяли. что мне идет), таки вышла на эту несчастную сцену.
Что ж, как могло быть иначе?
[480x480]

Я иду по прямой дороге, солнце светит в глаза, а за спиной...нет, не крылья, крылья возникают по утрам, когда каждый восход другой. Когда то алое, то персиковое окрашивает небо, золотит шпили церквей...Но я не о том.
Дорога....Знакомая с детства...сколько раз я по тебе ходила, и с кем...
Друзья, или уже нет? Ты выросла, я нет...Но дорога помнит наш смех и восторг, когда мы вдохновленные новой идеей почти бежим...
Я и ты...дети, идем, я смотрю на тебя...Очень тепло на сердце, и не важно, что будет потом...
И снова дорога....Я и ты. Ты что-то говоришь, я слушаю как всегда вполуха, но это не важно...Мы думаем, что любим... И опять не важно. что потом. Мы переросли друг друга, но слишком давно вместе, чтобы что то менять...Есть ты, есть я...Судьба хочет, чтобы мы были вместе. Пусть так, но не более Прости...
Ты меня помнишь? Наверное, смутно...и я тоже помню смутно, но я помню дорогу, и как мы шли вместе домой...сколько мне было? Не знаю...
Счастливая и грустная, окрыленная мечтою ли, дружбой ли, летом или зимой я помню эту дорогу...прямую, серую дорогу...Джем, Эпидемия,Финрод...Куда я иду, с кем я иду, кто ждет меня в конце?...
Я шла и с тобой, дурачась...и это я помню...Ты совсем рыжий, а за спиной гитара...
Почему то ты тоже шел тогда, возможно, специально пройдя чудь дальше...я не знаю)
Дорога будет помнить. И она напомнит мне, если вдруг я забуду, как шла сегодня,чувствуя, как близки мне те. кого я таковыми не считала....
[555x370]

Я не сказочница... Наверное, но оно написалось почти само... Я тут не при чем)

Когда дрожат руки и больно глазам,
Когда воины играют со смертью,
Ты встань и пойми, чем пожертвуешь сам,
Для тех, кто жизнь отдал за верность.


Жил в одном королевстве маленький принц. Его отец, могучий и своенравный воин, давно вел вражду с соседним королевством, и люди его жили под тенью вечной войны. Принц с самых малых лет обучался владеть мечом, но так и не постиг этого искусства. Не было воинского огня в его глазах. Любил он звук лютни и красивый слог, но редко они звучали в замке. Лишь здравицы воинов, восхваляющих короля, гулким эхом разносились по коридорам их замка, да плач о погибших, тихий и печальный.
Принц видел, какие страдания приносит народу эта вечная война, и как - то обратился к королю с такими словами:
- Отец, не уж то твоя прихоть, твоя вражда важнее сотен жизней?
Король устало и удивленно посмотрел на своего юного сына, пришедшего к нему поздним вечером, в одной ночной сорочке, растерянным и расстроенным, совершенно не зная, как ему объяснить.
- Ты потом поймешь, сын, как важна преданность. И как ее легко подорвать. Они пойдут со мной и в огонь ада, коль я позову. Но за это я должен оправдывать их надежды и веру. Если я откажусь от войны, отступлю, проявлю слабость, то перестану быть авторитетом в их глазах.
- Неужели такова цена преданности? - чуть не расплакался, ужаснувшись, мальчик.
- Такова, сын. Иди спать. И утри слезы. Принцам не положено плакать, не положено чувствовать жалость и неуверенность. Потом ты сам в этом убедишься.
Принц ушел в самых расстроенных чувствах, унося в сердце сомнение.Впервые не верил он в правду отца.
Прошло несколько лет. Маленький принц подрос, стал статным юношей, но так и не смог освоить науку владения мечом. Ему противна была сама мысль об убийстве. Сердце его так и осталось восприимчивым к несправедливости, чутким, хранящим затаенную любовь ко всему прекрасному, что есть в мирное время. Не ожесточили его постоянные набеги соседских воинов, таких же людей, верных своему господину, и почему то готовых отдать за него жизнь. И это принцу было непонятней всего.
Однажды их крепость окружили. Все знали,что рано или поздно так случится, что их войско куда слабее и меньше войск неприятеля. Крепость не была готова к осаде, не было ни запасов продовольствия, ни колодцев с водой. Но на лицах воинов камнем застыла решимость умереть, но не сдаться, ужасающая юного принца. На его глазах гибли от голода женщины и дети, оставшиеся в крепости, и ненависть к врагам медленно пробуждалась в нем, гася чувство справедливости и память о том, что их враги - тоже люди.
Снова пришел сын, уже повзрослевший, к отцу.
- Отец! Люди гибнут, нам нужно сдаться!
- Не ты, но я здесь пока что король, мой сын.
- Но люди...
- Люди преданы мне. Они знали, на что шли. Они верят в мою храбрость, и я не смею их разочаровать!
- Неужели разочарование страшнее смерти?
- Тебе не понять, - вздохнул король.
- И правда, не дано моему сердцу понять твое честолюбие, - бросил сын и ушел.

Вскоре осада ослабила всех воинов и источила их уверенность. Король соседней страны выдвинул ультиматум. Если хозяин крепости добровольно сдастся в плен и признает его власть на своей земле , он отведет войска от ее стен.
Много крови пролилось, прежде чем понял король правоту своего сына, но поздно было уже отступать. Вышел он к своим воинам и спросил:
- Верны ли вы еще мне, о мои воины?
- Верны! - хором ответили выжившие. и никто не смог бы усомниться в правдивости их.
- Тогда вот вам мой приказ: дам я бой врагам своим, не сдамся. да откроются врата моей крепости, и встретит враг мечи обнаженные. Возьму с собой я некоторых из вас, остальные же охраняйте моего сына. Если паду я в бою, он будет вашим правителем.
И открылись ворота крепости. Словно ураган, ворвалось туда воинство вражеское. Рассмеялись мечи, потекла кровь. Бились храбро. как звери в момент опасности смертельной. И небольшой отряд увел из замка тайным ходом негодующего принца. Не хотел он оставлять отца наедине со смертью, но против вооруженного отряда не поспоришь. На требование же оставить его был ответ: "Мы верны нашему королю. Его же приказ исполняем. Пожертвовал он ради нашей свободы да чести воинской жизнью своей, так не уж то мы приказ его нарушить посмеем?"
В небольшую лесную пещерку, где укрылся юный принц, вскоре начали стекаться уцелевшие из битвы в крепости воины. И дурные вести несли они. Короля видели в окружении вражьем, сурово было его лицо, безжалостен и точен удар меча. Но их было больше. Решено было, что вряд ли король сумел выжить. Скорее смерть он примет от руки своей, нежели позорный плен. И лишь один хмурый воин. чье лицо было изуродовано шрамом, покачал головой отрицательно, но промолчал.
Уселся завоеватель на троне королевском, но неспокойно было его сердце. Знал он, что где -то в лесу прячется наследник престола, который может в свое время поднять голову из мрака, возглавить бунт и Читать далее...