Я удалила восторженную статью З. Бобковой о Б. Орлове в связи с прошедшим в прошлом году его юбилеем в связи с его действиями в СПР после перевыборов Орлова на новый срок.

Татьяна Лестева

«Ну, выпил немножко…»

Раздался звонок домофона. Голос Вячеслава был неуверенным, со знакомыми интонациями. Валентина открыла дверь, уже заведомо зная, что сейчас последует.
– Опять? Из какой рюмочной на сей раз?
– Ну, выпил немножко. – Он пошатнулся, схватился рукой за дверь, послышался лёгкий стук. – Я маленькую купил, – сказал он, доставая из кармана четвертинку коньяка «Золотые купола».
– Не хватило? По какому поводу?
Не отвечая, он протянул ей торт, снял туфли, бросил на стул в прихожей пальто и уже через секунду отвинчивал пробку. Мокрое пальто было тяжёлым.
– Хоть бы пальто повесил сушиться, насквозь промокло!
– И так высохнет. Дождь. Четвёртые сутки подряд. Льёт, не переставая. Ты что, сегодня не выходила?
Она отрицательно покачала головой. Вячеслав прошёл в кухню, чуть покачнувшись, задел микроволновку, стоящую на тумбочке рядом с мойкой, стукнулся о холодильник, наконец, дошёл до стола и тяжело опустился на стул. Приподнялся, достал из настенного шкафа две рюмки, налил коньяк. Валентина с нескрываемым раздражением спросила:
– Опять какую-то гадость купил? Сколько раз говорила: дешёвый коньяк - подделка. Ещё отравишься.
– Валюшенька, любимая моя, плохого коньяка не бывает. Я специально для тебя. Ты же водку не пьёшь. Вот торт тебе купил, – и он разрезал бечевку на коробке.
– Торта мне только не хватает. Вот и ешь его сам. Ну, купил бы шоколадку с орехами, или пару пирожных…. Ананас, в конце концов. А то целый торт!
– Хватит! Давай выпьем! Я сегодня пособие получил по безработице. Аванс. Целых полторы тысячи перечислили.
– Да! Вот это деньги, – съехидничала она. – И сколько же осталось?
– Сколько осталось, столько осталось. Не разговаривай. Пей и ешь торт.
Он залпом выпил ещё рюмку и тотчас же налил следующую.
– А ты закусывай. Опять только пьешь,– она поставила на стол мясной салат, налила тарелку ухи, отхлебнула глоток из рюмки и замолчала.

Слава Рябинин… Они, девчонки- первокурсницы, сидели на подоконнике перед аудиторией, ожидая начала «второй пары», когда из аудитории вышел он. Высокий, атлетически сложённый, с густыми коротко подстриженными тёмно-русыми волосами, он спускался по ступенькам, как бы скользя по ним, от бедра разворачивая длинные стройные ноги. Девчонки замерли, уставившись на него. Он небрежно мимоходом окинул взглядом всю группу, и, не задержавшись ни на ком, направился к деканату.
– Какие чувственные губы! Какой красавец! – восхищённо с придыханием вымолвила, наконец, Зойка, её подружка по группе. – Кто это?
По расписанию перед ними пятикурсникам читали спецкурс по радиохимии.
– Радиохимик, наверное. Пятый курс.
А сейчас? Перед ней сидел худой, неухоженный мужчина чуть за пятьдесят с большими залысинами. Сквозь редкие волосы просвечивала кожа головы, лоб был испещрён морщинами, вот только разрез губ оставался таким же – чётко очерченная верхняя с взлетающими вверх уголками, всегда как бы с лёгкой улыбкой.

Он положил вилку на стол и замолчал, задумавшись.
– И сколько же мы опрокинули рюмочек?
– Это бестактный вопрос. Ну, выпил немножко. Посидел у стойки. И к тебе.
«Долго же ты шёл ко мне, - с грустью подумала Валентина. - Долго». Она заканчивала первый курс, а он – пятый. Говорили, что его распределили на секретный завод куда-то под Уфу. Два года о нём ничего не было известно, и вдруг он объявился осенью в общежитии – приехал сдавать экзамены в аспирантуру. Они встретились уже на кафедре: его назначили руководителем её курсовой работы. Как ей завидовали! Ну, все девчонки с курса нет – нет, да и забегут к ней будто бы по делу или просто поболтать, а на самом деле – покрутиться перед Славой. А он, казалось, даже и не замечал никого из них. А на неё смотрел вообще как на пустое место. Даст задание, потом посмотрит результат и … Ну, хоть бы пошутил когда-нибудь, улыбнулся… Никогда. В общежитии тоже держался особняком, на танцах почти не появлялся. Но не устоял – таки против чар женщины востока. Мамлякат Сагоева, когда он вернулся в аспирантуру, заканчивала четвёртый курс. И её натиск он не выдержал, крепость пала. Была она дочерью какого-то большого начальника в Узбекистане, не знаю, какими путями, но купил он ей кооперативную квартиру в Сосновом Бору под Ленинградом в качестве свадебного подарка. Катя, как она называла себя, знакомясь, (на курсе-то её преимущественно величали Мямлей) была довольно высокой и статной девушкой среднерусского типа с миндалевидными тёмно-карими глазами, задорно вздёрнутым носиком. Пожалуй, только глаза выдавали её принадлежность к «женщинам востока», да ещё чёрные как смоль прямые волосы, которые она обесцвечивала перекисью водорода: блондинка с карими глазами, живая, раскованная в общении. На неё засматривались и сокурсники, и старшекурсники. Училась она средне, да, впрочем, особенно в науку и не стремилась. Но, пока жила в общежитии, на праздники Читать далее...

Чего только не услышишь в электричке! Какие истории, какие судьбы, какие встречи… Я ехала в Кириши. Поезд, как обычно, по расписанию минут тридцать стоял во Мге. Медленно входили и выходили пассажиры, по вагону прошлась продавщица – разносчица мороженого, соков. Воды, пива. Вслед за ней проковылял по вагону инвалид с одним костылём , раскладывая на сидения старые газеты, журналы с кроссвордами, брошюры для садоводов. Пройдя до конца вагона, он посидел немножко, потом пошёл назад собирать прессу и деньги. Напротив меня дремала пожилая женщина с прямыми тёмными с проседью волосами, собранными на затылке, и. как говорят, со следами былой красоты. Высокий лоб, красиво очерченные, хотя и синеватые губы, прямой нос заканчивался небольшой «бульбочкой», но это её не портило. Она вошла в Обухово с двумя сумками в руках и довольно большим рюкзаком за плечами. Тяжело ступая, дошла до середины вагона и расположилась на пустом сидении напротив меня. С трудом забросила рюкзак на вагонную полку, поставила сумки, громко вздохнула и тотчас же заснула. Было ей по виду лет шестьдесят - грузная, с большим животом и больными ногами. Через потёртые выцветшие кеды виднелись косточки на обеих ногах. Она не просыпалась ни при коротких остановках электрички, ни во время стоянки в Мге. Не разбудили её ни сновавшие туда-сюда пассажиры, ни доносившийся шум со станции.
Минут за пять до отправления электрички в вагон вошла маленькая, подвижная старушка в короткой пёстрой юбчонке до колен, выцветшей джинсовой курточке, из-под которой виднелась зеленоватая футболка, покрытая пятнами. Обута она была в стоптанные кроссовки не по размеру, из-за чего её тощие ноги казались ещё тоньше. Лицо её было зеленовато-жёлтого цвета, морщинистым. Из-под редких прядей крашеных рыжеватых волос пробивалась седина. Шла она, хотя и быстро, но как-то неуверенно, чуть покачиваясь и слегка подпрыгивая. Увидев мою дремлющую соседку, она остановилась, улыбнулась, обнажив пустоту дёсен, которую нарушали только два передних верхних зуба.
- Надежда! Ты! Вот так встреча!
Дремавшая пассажирка открыла глаза.
- Матрёна! А ты куда?
- Домой, куда ж ещё? – И она села на скамью рядом с Надеждой, пододвинувшейся к окну и опустившей одну сумку на пол.
Женщины разговорились, обсуждая цены, погоду, огородные дела. Я читала, стараясь не прислушиваться к их словам, но говорили они громко, так что отвлечься от их болтовни не удавалось. Закрыв книгу, отложила её в сторону, я стала смотреть в окно на мелькающий лесной пейзаж. Неожиданно их разговор привлёк моё внимание.
- А ты что, так и живёшь с сыночком - хахелёчком? – Поинтересовалась Матрёна.
- Да, прижился он у меня. Куда ему деваться? Жалею я его. Он мне заместо сынка. Васю-то моего убили. Слыхала? – При этих словах она всхлипнула и потёрла глаза уголком косынки.
- Убили?! – Матрёна вздрогнула. - Кто? За что?
- Да по случаю. Вернулся он из заключения к жене. Невестка ждала его, блюла себя. Никого до себя не допускала. Прожили с полгода. А тут дружок объявился по тюрьме. Ну, как водится сидят, выпивают, беседую за жизнь. Ну, ты Васю моего видела, он здоровый такой… Рука тяжёлая. А как выпьет, так хоть иконы выноси. Тут уж ему не перечь. Заспорили они. Вася – то дружка и стукнул. А тот схвати нож, да и пырни его в бок. Говорил потом в милиции: «Утихомирить хотел, не хотел его убивать». Васенька-то и упал. Невестка – то его вытолкала за порог, а сама к Васеньке: «Давай скорую вызовем». А он – ни в какую: «Само заживёт». Так кровью-то и истёк.- Она снова всхлипнула, громко высморкалась и продолжила.- А Гринька-то, хоть ему и за сорок стукнуло, да он как дитя малое… Погиб он без меня, спился бы. Когда тверёзый-то, помогает по дому - и обед сготовит, и до магазину сбегает, по грибы в лес уж очень любит ходить…Я –то больше на огороде. А он тихий такой, ласковый, как телёнок. Сядет в уголок, радио слушает, всё сидит молчком, думает об чём-то. Да и мне не так тошно, всё живая душа рядом.
Она помолчала с минутку.
- А ты-то как, Матрена: Как внучок?
При слове внучок погрустневшая, было, Матрёна оживилась.
- Внучок? Что внучок. Он у меня хороший. Зимовал со мной. Да вот не везёт ему по жизни Жена выгнала, нашла себе мужика. Здоровый такой, чисто бугай, голосище грубый, громкий. Внучок – то у меня мягкий. Мальбору и ту только лёгкую курит - во Мгу за ней ездила. А сам-то и слова лишнего не скажет, заботливый.Вот я тебе, Надежда, расскажу, какой случай со мной приключился. В крещенье засиделись мы у Клавы – соседки. Так хорошо встретили праздник! Первачок у ней отменный. Сама гонит, из чистого сахара. Да сынок ей на заводе такой змеевик спаял, - закачаешься. Ну, вышла я от ней, иду по деревне. А снегу навалило, ветер сугробы наметал. Бреду кое-как, ноги разъезжаются, ну, думаю, -не дойду, замерзну где-нибудь. Кой-как дошла. Открыла калитку, подхожу к крыльцу, да ноги в разные стороны так и поехали. Видать, внучок за водой к колодцу ходил, да и Читать далее...

«Мы знаем, что любой чернорабочий и любая кухарка не способны сейчас же вступить в управление государством. (…). Мы требуем, чтобы (…)к обучению этому немедленно начали привлекать всех трудящихся, всю бедноту». В. И. Ленин (Полное Собрание Сочинений, т. 34, с. 315«Удержат ли большевики государственную власть»).



Хочешь, не хочешь, а на кухне приходится проводить некоторое время даже в том случае, когда посуда загружена в посудомоечную машину, бельё - в стиральную, электрочайник во время предупредит тебя о том, что кипяток готов для заварки, но даже, когда все эти блага цивилизации налицо, всё равно приходится посидеть у стола, постоять у плиты… Зато есть время подумать. Когда-то в Советском Союзе даже был специальный термин «диссидентская кухня». В них мне бывать не доводилось, а вот в своей, обычной… - без этого жизнь не прожить.
Открываю шкафчик, чтобы достать корм Мистеру Икс (это не Георг Отс, а прелестный ласковый чёрный кот в белой манишке и белых туфлях ) – и вдруг из - под пакета вижу вырезанную из плотного мелованного картона цифру восемь, с двумя круглыми отверстиями, раскрашенную в цвета государственного флага, да ещё с надписью: «социальный продукт». Вспомнила, в какую ярость привела меня тогда эта «восьмёрка». Покупала подсолнечное масло –дары то ли Кубани, то ли Ставрополья и не сразу обратила внимание на красующуюся у горловины красочную этикетку. Бутылка масла стоила рублей 18, потом цена её взлетела раза в три – где-то за пятьдесят рублей, а после немножко упала. И вот тогда-то и появилась на горловине эта пресловутая восьмёрка, свидетельствующая о том, что власть-предержащие и местные депутаты позаботились о неимущем населении и перевели это южное масло в разряд социальных продуктов, даже цены снизили (от повышенной уже в три раза, разумеется!), да ещё не поленились каждому малоимущему покупателю подарить сувенирчик в виде красочной «восьмёрки» в цветах государственного флага. Ещё бы! На носу были выборы, и нужно было пробудить у электората всплеск народной любви и благодарности. Под цифрой 8 в бюллетенях шла партия единороссов!!! Рынок! Натурообмен: электорату масло по якобы социальной цене, единороссам – голоса благодарного неимущего электората.
Помнится, я тогда попыталась подсчитать, во что обходилась тому же электорату эта пресловутая восьмёрка. Во-первых, мелованный картон, разработка оригинал – макета,
типографские расходы на трёхцветную(!) печать, вырубка этой сложной конфигурации, упаковка, доставка на склады и в магазины, да плюс ещё работа «дизайнеров» - каждую бутылку одеть в восьмёрку! Вот себестоимость этого социального масла и выросла процентов на 100 от его предыдущей цены. Но цель оправдывает средства…
Достала я из холодильника пакет молока, купленный сегодня за 40 рублей в сравнительно дешёвом магазине «Дикси». А тут по радио выступает кто-то из экономистов и сообщает, что даже по сравнению с советским временем (это когда мы всё время догоняли развитые страны по производству мяса и молока на душу населения!) потребление мяса и молока сократилось примерно на тридцать процентов. И потянуло меня в экономические расчёты. Так, доллар тогда был равноценен 1 рублю, сейчас возьмём для ровного счёта 35. Цена доллара выросла, значит, и цены должны были вырасти в тридцать пять раз.
Стоп! А молоко-то стоило 30 копеек за литр. Тут в целых 114 раз выросло! Интересно! А что с мясом? Говядина стоила 2 рубля за кг. А сейчас такого же качества – рублей 200. В 100 раз! Неплохо! Что у нас там ещё из социальных продуктов? Конечно, хлеб и булка. Черный хлеб за 16 копеек, обретя статус «социального продукта», стоит 18 руб. Опять в 112, 5 раз! Не говоря уже об «асоциальном» хлебе типа Геркулеса за 30-35 рублей 400 г. Более, чем в 200 раз! Но это уж оставим на совести производителя – малоимущий электорат и чёрную корочку пососёт. Не до деликатесов. Картошка, основной продукт русского люда. В магазинах она стоила 10 копеек, я покупала отборную на Мальцевском рынке от 30 до 50 копеек за 1 кг. Сейчас в магазинах «бизнес – класса» картошка стоит рублей 20-25. В 200- 250 раз подорожал «второй хлеб» русского человека! Даа! Дороговато! Но это всё-таки сельхозпродукт, а РФ, похоже, развалив всё сельское хозяйство страны (кстати, и в СССР весьма не самую передовую отрасль), восстанавливать, а тем паче - дотировать её не поспешает. Так что, уважаемый электорат, должны понять: из Польши, Китая, а морковь- из Израиля!!!) за морем телушка – полушка, да дорог перевоз! Уберите калькуляторы!
Но до того тошно стало! Но, вспомнив библейское, что уныние – это грех, решила поискать что-нибудь радостное. Ну, например, сравним зарплаты рядового инженера тогда и теперь, работающего в каком-нибудь, например, нефтехимическом институте. Тогда зарплата была 100 рублей, сейчас – в Петербурге нельзя платить зарплату меньше 6300 рублей. Вроде бы рост! Да, в 63 раза. Правда, в условиях хозрасчёта, без бюджета тебе самому нужно Читать далее...

Татьяна Лестева
БЛОКАДНИКИ и ОРДЕНОНОСЦЫ

«Никто не забыт и ничто не забыто». - Эти слова Ольги Берггольц начертаны на стене памяти погибшим ленинградцем на Пискарёвском кладбище. Мы постоянно слышим, как заботится санкт-петербургское правительство во главе с Валентиной Ивановной Матвиенко о наших ветеранах, тружениках блокадного Ленинграда, детях блокады… Уж не за эту ли заботу только что ленинградец Дмитрий Медведев, российский президент, вручил ей очередную правительственную награду. Может быть, действительно, за эту материнскую заботу?
Открываю официальный портал администрации города, читаю, и сердце переполняется гордостью за наше петербургское правительство, работа которого вдохновляется губернатором Матвиенко.
«Социальная поддержка ветеранов Великой Отечественной войны и приравненных к ним лиц
В Санкт-Петербурге проживает 298,4 тыс. ветеранов Великой Отечественной войны и приравненных к ним лиц (узники), в том числе из них 36,5 тыс. чел., награжденных медалью «За оборону Ленинграда», и 155,1 тыс. чел., награжденных знаком «Жителю блокадного Ленинграда». (…).
Вопросы социальной защиты тружеников и жителей блокадного Ленинграда являются одними из приоритетных в деятельности Правительств Российской Федерации и Санкт-Петербурга.
Основополагающим Федеральным Законом «О ветеранах» граждане, награжденные медалью «За оборону Ленинграда» или знаком «Жителю блокадного Ленинграда», отнесены к федеральным льготникам с предоставлением соответствующих мер социальной поддержки.
С 1 января 2005 года в связи с заменой льгот на ежемесячные денежные выплаты, размер такой выплаты для участников Великой Отечественной войны, в том числе награжденных медалью «За оборону Ленинграда», в настоящее время составляет 2049 руб., для граждан, награжденных знаком «Жителю блокадного Ленинграда», - 1503 руб. Они имеют также право и на так называемый социальный пакет (бесплатное лекарственное обеспечение, санаторно-курортное обеспечение, бесплатный проезд на пригородном железнодорожном транспорте, на междугородном транспорте к месту лечения и обратно). С 1 апреля 2009 эти суммы будут увеличены и составят 2224 руб. и 1631 руб. соответственно. Сохранены и предоставляются льготы по оплате жилья и коммунальных услуг. (Да ещё по указу президента блокадникам доплачивают АЖ 500 руб. Живи и радуйся. -Т.Л.)
Благодаря Губернатору Санкт-Петербурга В. И. Матвиенко, а также законодательным инициативам Санкт-Петербурга … в 2006 году принят федеральный закон о предоставлении права на получение двух пенсий и гражданам, награжденным знаком «Жителю блокадного Ленинграда», являющимся инвалидами. Средний размер пенсий таких граждан составляет в настоящее время 8,6 тыс. руб. (для сравнения средняя пенсия по городу составляет 5,3 тыс. руб.). (…) Работа Правительства Санкт-Петербурга постоянно нацелена на повышение уровня социальной защиты тружеников и жителей блокадного Ленинграда. (…)
9 Мая в течение 10 минут (Вот спасибо! Целых десять минут!! – Т.Л.!)… ветеранам бесплатно предоставлялись международные и междугородные переговоры».
Как говорится, без комментариев! Только простое русское «спасибо» и земной поклон.
И вот наступает трагический момент – умерла сотрудница, жена ветерана ВОВ -
приходится самой столкнуться с блистательной заботой петербургского правительства и губернатора о блокадниках. Надо признать, что никаких проблем с кремацией, погребением не возникает: работа системы доведена до автоматизма, всё быстро, просто, точно по расписанию, никаких сбоев.
А вот потом наступает период общения с представителями чиновничьей касты и знакомства с многочисленными законами, подзаконными актами, указами и т.п.
Итак, в похоронном бюро выдаётся справка для получения социального пособия на погребение. Куда идти? Она ветерана ВОВ, блокадница, в секретере лежит целая груда медалей – наград жителю блокадного Ленинграда и удостоверений к ним, в том числе и свидетельство о том, что жители блокадного города приравнены к ветеранам войны. Итак, первый визит в военкомат, где, вроде бы, должны поставить бесплатный памятник и что-то ещё…
- Вам ничего не положено. Она получала пенсию в собесе. А вот если бы военную, тогда бы – две пенсии на погребение, да ещё право на бесплатный памятник…Обращайтесь в собес.
Обращаюсь в собес, и … О, великая и всемогущая бюрократия! Мелкая чиновница этого отдела Фрунзенского собеса не желает сообщить по телефону, какие же документы нужны. «Я занята, приходите в часы приёма на консультацию!» - и в трубке раздаются короткие гудки: пи-пи… Да, нет, дважды посещать это социальное заведение да ещё в часы приёма, трогательно совпадающие с моим рабочим графиком, как-то желания не возникает. Возмущённая (ну, никак не могу смириться с сервисом работника социальной службы!), дозваниваюсь до начальника отдела. И узнаю, что нужно для получения пособия. Всего-то:
- свидетельство о смерти,
- паспорт лица, осуществлявшего погребение,
- трудовую Читать далее...

я пишу стихи и прозу, издаю историко-литературный альманах "На русских просторах". В блоге будут приведены материалы под названием "Петербургские встречи"