Из рассказов "55". Экспериментальное.
- Жень, возьми трубку, я посуду мою! – прокричала Таня, намыливая очередную тарелку. В их маленькой семье из двух человек на удивление пачкалось очень много посуды – Женя! Ну, слышишь же, надрывается! Возьми трубку!
- Иду-иду… - пробубнил себе под нос парень, вприпрыжку добираясь до телефона в коридоре. Подскочив к маленькой беспроводной трубке, он тут же выхватил ее из объятий док-станции и нажал на кнопку приема, но в ответ из телефона посыпались короткие и нудные гудки. Ругнувшись, Женя водрузил трубку на место и зашагал на кухню.
- Кто звонил? – заинтересованно спросила Таня, вытерая руки об вафельное полотенце. Позволив своему жениху чмокнуть ее в щеку, она аккуратно отодвинула парня и, прислонившись к простенькому кухонному гарнитуру, повторила вопрос – Кто звонил, Женя?
- Да откуда я знаю… - негромко протянул парень и уселся на трехногую табуретку. Взяв с кухонного стола зубочистку, Женя картинно зажал ее зубами и прищурился, словно прикидывая, продолжать ему свою мысль или нет. Перекинув зубочистку из одного угла рта в другой, парень смерил свою невесту взглядом и решился говорить дальше – Снова короткие гудки. Ошиблись номером, наверное…
- Снова? - многозначительно протянула Таня и устроилась на коленях у парня – Частенько уже… Ладно… Может чаю? А то сидишь там за компом весь вечер, я тебя и не видела даже с тех пор как ты пришел!
- Давай… - Женя усмехнулся и снова клюнул девушку в щеку – И ты еще удивляешься, кто посуду марает?
***
- Да ну какого черта? – злобно прошипел Женя, скидывая одеяло и несясь в прихожую к маленькому телефону, объявившему хозяевам квартиры полномасштабную войну. Сорвав трезвонящую трубку с ее пластмассового постамента, парень с силой нажал на кнопку приему вызова и как можно грубее выпалил в трубку – Але!
- Женя? Сынок, это я! – расслышал сквозь хрип помех парень и тут же скинул с себя злую маску. Все его внимание было нацелено на попытки разобрать тревожные слова сквозь треск несовершенства кабельной телефонной связи – Женечка! Папу в больницу увезли! Сердце…
- Я сейчас приеду – мигом побелев, тихо выдавил из себя парень и положил трубку. Через несколько минут, трясущимися руками натянув ветровку, Женя схватил ключи от подаренной родителями «десятки» и закрыл за собой дверь.
***
- Але, Женечка? Ну, как там дела? – тихонько спросила Таня, медленно помешивая сахар в парящем кофе и тревожно барабаня пальцем по корпусу сотового телефона – Есть какие-нибудь новости?
- Врачи ничего не говорят. Стабильно тяжелое и все… - бесцветно ответил парень и опустился на жесткий стул в пустынном коридоре БСМП. Откинувшись на прохладную серо-синюю стенку, Женя тяжело вздохнул и стянул с себя ветровку. Августовская жара пробиралась в здание больницы вместе с поднимающимся над горизонтом солнцем – Так что ждем…
- Как мама? – осторожно спросила девушка, отодвинув от себя горячую кружку и потянувшись к холодильнику за минералкой – Держится? Она молодец, что скорую вызвала и все такое… Не растерялась…
- Да, молодец… - по-прежнему монотонно ответил Женя и опустил голову на руки – Да только она мало что смогла сделать...
- Ой, домашний звонит! – встрепенулась Таня, и парень расслышал через трубку ненавистную мелодию стационарного телефона – Я тебе перезвоню, дорогой! Не переживай, все будет хорошо!
- Спасибо, солнце… - ответил было Женя, но из трубки уже настойчиво лились печальные гудки.
Из рассказов "55". Неоднозначное.
Редкие утренние машины с шумом проносились мимо, разгоняя еще свежий августовский воздух и мешая его с выхлопными газами. Полупустые полотна асфальта медленно скидывали с себя покрывала блаженной прохлады, высокие фонари-косы бесшумно гасли, передавая небесному светилу его бремя. Где-то внизу, у подножья фундаментального моста неспокойные воды Иртыша разбивались о берег, прибитые прошедшей в сторону порта баржей.
- Все-таки надо было назвать этот мост «Мостом имени Полежаева» - усмехнулся Олег и поправил длинные рукава своей кофты, свисающие с тонких рук его спутницы – Было бы гораздо логичнее! А то «Мост 60-тилетия Победы»… Фигня какая-то!
- Нет, ну почему же! – спокойно возразила Таня и взяла парня под руку, чтобы решить проблему длинных рукавов – Нормальное название. Как будто и мы поучаствовали во всеобщем праздновании юбилея победы! Мы же все-таки еще часть России, а не область Казахстана, как многие думают!
- Это уж точно… - улыбнулся Олег и перехватил руку девушки поудобнее – Это точно…
Изредка зевая и улыбаясь друг другу, молодые люди медленно вышагивали в сторону левого берега, уже мечтая об уютной кровати и теплом сне после шумной ночной вечеринки в компании многочисленных друзей. Холодное утро медленно отступало.
***
Оглядевшись и не заметив никого на десятки метров вокруг, Николай Викторович достал из кармана потертых брюк свой увесистый бумажник и бросил на бетонные плиты моста. Подойдя к перилам, он уже перекинул одну ногу, как вдруг остановился и вернулся обратно. Подобрав свой старый кошелек, он дрожащими руками открыл его и выудил из его недр маленькую фотографию, помятую и слегка выцветшую. С картинки Николаю Викторовичу лучезарно улыбались его сыновья. Детский блеск их глаз пристыдил мужчину, но горькие слезы смыли стыд и, сжав фотографию в руках, мужчина решительно шагнул к перилам и аккуратно перелез за ограждающие от безрассудств перила.
Закрыв уставшие за месяцы скорби глаза, Николай Викторович перекрестился и уже собрался отпустить холодную металлическую трубу перил, когда его окликнул молодой мужской голос.
***
- О, Господи! Олег! – вскрикнула девушка и вцепилась в руку парня – Там человек за перилами!
- О чем ты?.. – переспросил было Олег, но тут же увидел ужасающую картинку и сам. На секунду замерев в нерешительности, он медленно высвободился из мертвой хватки Тани и медленно начал приближаться к мужчине – Вызывай спасателей и скорую, Таня…
- Не делайте этого! – громко воскликнул парень, подобравшись достаточно близко к стоящему за ограждением мужчине – Это не выход!
Мужчина медленно повернул голову в сторону голоса и смерил Олега презрительным взглядом. Скользнув глазами по его вымученной позе и выставленным вперед рукам, таким же, как у всех положительных героев голливудских фильмов, мужчина смахнул свободной рукой сочащиеся из глаз слезы и отвернулся.
- Послушайте! Это не решит ваших проблем! Только добавит новых! – не унимался Олег и вертел головой по сторонам, ожидая прихода профессиональной помощи, но по пустым дорогам Метромоста проносились лишь равнодушные ранние таксисты – Подумайте о своих близких! О вашей жене, детях! Кто позаботится о них, если с вами что-то случится?
Мужчина что-то пробормотал и закрыл лицо рукой. По
Из рассказов "55"
Небольшая кухня, отгороженная от огромной общей комнаты невыразительной сине-серой стенкой, выглядела очень спокойной и уютной. Маленькая прямоугольная настольная лампа из матового стекла распространяла вокруг теплый желтый свет, старый советский холодильник с округлой дверцей и ручкой из полированного металла тихонько урчал, дополняя картину.
Даша не спешила садиться за стол, пока хозяин квартиры копался с музыкой в зале. Она медленно вышагивала по нескольким квадратным метрам кухни, рассматривая фотографии, прикрепленные к холодильнику цветными магнитами, жестяные банки из-под печенья, в которых тихонько лежал и источал ароматы разномастный чай и скромный ряд из трех кружек на верхней полке сушилки для посуды.
- Так, музыки не будет, прости… - возвестил вошедший в кухню парень, натягивая футболку и оценивающе оглядывая свою кухню – Там небольшие проблемы…
- Ты что разбил свои колонки? – ехидно спросила Даша и уселась на ближайший стул – Или плеер?
- Слава богу, просто провода перебил – усмехнувшись ей в ответ, высказался Дима и начал лазить по шкафчикам в поисках кофе – Какой кофе предпочитаешь? Молотый? Или сублимированный? С молоком? С сахаром?
- Желательно с водой… - негромко сказала девушка и, дотянувшись до холодильника, стянула оттуда одну фотографию.
- Очень смешно, да! – ощетинился парень и повернулся к гостье – Я же серьезно спрашиваю! Я-то сам кофе не особо пью, мне и растворимого хватает…
Дима остановился посреди кухни с пакетом молока в руках и пристально посмотрел на девушку за столиком. Она легонько улыбалась и разглядывала маленькую фотографию в магнитной рамке. Мигом посерьезнев, Дима оставил молоко в покое, в два шага приблизился к столу и выхватил из рук девушки фотографию. Недолго думая, он водрузил ее обратно на пузатую дверцу холодильника, а потом вдруг сорвал ее оттуда и вышвырнул в открытое окно позади себя.
- Эй! Ты чего? – недоуменно спросила Даша и подскочила к окну, но фотография в цветастой рамке уже растворилась в августовской ночи – Зачем ты ее выбросил-то? Я бы на место ее повесила!
- Ей там не место – резко ответил хозяин квартиры и вернулся к приготовлению кофе.
- Но в окно-то зачем… - тихонько произнесла девушка и снова опустилась на стул – Это же твоя девушка, да?
- Бывшая – сквозь зубы ответил Дима, не отрываясь от чайника и кружек, внезапно заинтересовавших его куда больше гостьи.
- И это из-за нее ты грустишь? – тихонько спросила Даша и уставила взгляд в лаконичную скатерть на столе.
Дима поставил чайник на газ и повернулся к девушке. Ее узкое и маленькое лицо в свете лампы было приятного кремового цвета, глаза светились шоколадным огнем. Пододвинув к столику стул, он быстро отчитал себя за грубость и присел рядом с гостьей.
- Нет – так же негромко ответил на ее вопрос парень и украдкой взглянул на нее через стол – Она ни при чем. Это все из-за моей глупости…
Даша ничего не сказала, но подняла на собеседника глаза и всем своим видом показала, что готова слушать дальше, но свист нагревшегося чайника прервал их вялотекущую беседу. Дернувшись, как от удара током, Дима подскочил со своего стула и снова занялся приготовлением кофе.
Из рассказов "55".
В подъезде старой пятиэтажки в районе Нефтезавода горело только две лампочки. Одна – на пятом этаже, там, где жила старшая по дому. Вторая – у самой входной двери, в маленьком и тесном предбаннике, где зимой, не смотря на наличие домофона, постоянно толклись подвыпившие малолетки или грязные бомжи. На третьем этаже света как всегда не было.
По привычке освещая свой путь мобильным телефоном, Даша медленно поднималась на свой этаж, мысленно пересчитывая ступеньки, как в детстве. Сегодняшний рабочий день получился длиннее обычного, должники-студенты просто забаррикадировали ее маленькую химическую лабораторию и не выпускали до тех пор, пока в их дневниках по практике не появились заветные печати. Усталая и голодная, Даша мечтала только об одном – поскорее добраться до дома и отдаться долгожданному отдыху.
Поднявшись на родную лестничную площадку, девушка остановилась перед своей дверью и обессилено опустила сумку из супермаркета на пол. Простой белый пакет негромко ударился о бетонный пол и задел другой пакет, черный и оттого не видный в темноте подъезда. По характерному звону Даша поняла, что в этом пакете очередная порция пустых бутылок ее соседа, который уже несколько дней подряд что-то бурно отмечал. Даже сейчас были слышны приглушенные звуки музыки из-за его двери. Девушка укоризненно помотала головой и полезла в сумку за ключом.
В квартире соседская музыка была слышна отчетливее. Тонкие панельные стены без труда пропускали заливистые гитарные трели и барабанные ритмы, напрочь убивая надежды о тихом и спокойном вечере после долгого трудового дня. Стараясь не обращать на этот гам внимания, Даша зажгла по всей квартире свет и занялась своими делами.
Когда беспристрастные часы на тумбочке рядом с разложенным диваном самоуверенно показали полночь, Даша все еще сидела в кресле перед ноутбуком и молча перебирала почту. Музыка за стенкой уже не напоминала вопли или дикие крики первобытных людей, сквозь тонкую перегородку между ее квартирой и квартирой ее соседа часа полтора просачивалась легкая гитарная музыка с простыми и спокойными ритмами. Но громкость по-прежнему была запредельной и не спасал ни телевизор, старательно оравший весь вечер о мировых новостях, ни наушники, плотно вставленные в уши и игравшие для Даши какое-то джазовое интернет-радио. Усталая и раздраженная невозможностью отдохнуть, девушка без разбора удаляла свои электронные письма и готовила пламенную речь для своего соседа-меломана.
***
Ее терпение лопнуло, когда за стенкой начали распеваться так ею нелюбимые бездельники из группы «5’nizza». Решительным движением отложив свой ноутбук в сторону, Даша натянула на себя махровый икеевский халат и, захватив с крючка ключи от квартиры, залезла в тапочки и вышла на площадку.
Сделав всего пару шагов от своей двери, девушка запнулась о шуршащий пакет и чуть не растянулась на холодной бетонной плите лестничной клетки. Тихонько ругнувшись, Даша достала из кармана халата свой сотовый и осветила пространство под ногами. За время, которое прошло после ее возвращения домой, у порога соседней квартиры появилось еще два невзрачных черных пакета. Натянув на лицо маску отвращения и озлобленности, девушка перешагнула через мусорные мешки и настойчиво постучала в темную металлическую дверь. Само собой никто ей не ответил и она решилась воспользоваться звонком, но это тоже не возымело должного эффекта. Тогда, сделав глубокий вдох, Даша убрала в карман свой мобильник и, сжав ладони в кулаки, остервенело забарабанила по двери. Внезапно дверь скрипнула массивными петлями и приоткрылась, бросив на площадку тонкий лучик света. Девушка прекратила ломиться и аккуратно заглянула внутрь.
[700x525]
Искусство – одно из величайших богатств человечества. Оно необъятно, многогранно. И если представлять его в виде геометрической фигуры, то у нее будет столько граней и углов, что по форме искусство будет близко к идеальной сфере. Приглядевшись, среди всего этого великолепия можно разобрать такие основополагающие формы искусств как живопись, скульптуру, литературу, музыку, танец и многие многие другие. Все они, безусловно, значимы и никак не ущемляют права друг друга, гармонично сочетаясь, дополняя и поддерживая. Вместе они даруют культурному миру гармонию.
Но сегодня речь пойдет не о музыке или искусстве танца, которое неразрывно связано с музыкой. Сегодня мы будем говорить не о живописи и скульптуре, идущих рука об руку в умении запечатлять, в камне или на холсте. Сегодня мы даже не притронемся к литературе, одному из самых элитарных видов искусств.
Сегодня, дамы и господа, мы будем говорить о самом простом воплощении искусства. Сегодня речь пойдет о кино.
Кинематограф вошел в нашу жизнь как новый виток в фотографии – люди наконец-то научились «оживлять» свои картинки! С развитием техники и человеческого интеллекта кино становилось все более качественным, все более замысловатым и глубоким, в конце концов, намертво вклинившись в людское сознание. С тех самых пор как первые зрители увидели невероятное «Прибытие поезда», кинематограф, набирающий обороты с каждым веком, все крепче и обстоятельнее входил в нашу жизнь.
Но со временем искусство кинематографа начало изживать себя, превращаясь в обыкновенное популярное развлечение, оставив элитарность лишь независимым художникам, ищущим себя в метрах кинопленки. С каждым новым десятилетием кинематограф, не совсем понятный, и оттого такой манящий, становился все ближе и ближе к простым смертным, с каждым шагом теряя свой шарм. И однажды кинематограф стал простым и привычным «кино», навсегда закрепив за собой позицию самого доступного искусства всех времен и народов.
Конечно, моя позиция – всего лишь моя позиция и вы, уважаемые читатели, вправе оспаривать ее или просто молча не соглашаться. Но, дабы показать вам, что мои заявления не голословны, я приведу вам пару примеров.
Представьте, в ваших руках книга. Чтобы в полной мере насладиться произведением, которое вам преподносит автор, вам необходимо не просто пробегать глазами по строчкам печатного текста, но и вдумываться в смысл этих знаков, складывать слова в предложения, а предложения в абзацы, следить за писательской мыслью, как за маленьким ребенком, любующимся розеткой! Глядя на экран телевизора (компьютера/мобильного телефона/плеера) вам незачем так себя напрягать. Вашему воображению, рисующему для вас образы героев произведений или описывающему для вас картинки событий, разворачивающихся на страницах книги, кино дает отгул! Оно без труда заменяет ваше воображение собственными картинками и звуками, создающими общую картинку.
Теперь представьте, что перед вами картина. Настоящая картина, написанная на холсте, а не на кинопленке. Она, как и кино, дарит вам и вашему воображению отдых, но, в отличие от кино, лишь частичный. Картина позволяет вашему воображению не рисовать для вас образы, но от домысливания авторских мотивов она не освобождает. Так же как и не освобождает ваше воображение от возможности добавить морскому пейзажу характерный шум волн и соленый ветер, ласкающий лицо бородатого капитана видавшей виды шхуны. Кино же делает все это за вас! Нет, я не оговорился. Кино действительно делает ВСЕ вышеперечисленное! Современные технологии 4D позволяют смотреть фильмы и ощущать запахи, погодные условия и т.д. и т.п. Ваш мозг и фантазию старательно выключают, навязывая собственные картинки. Вы все еще не убеждены?
Тогда вот вам еще пример – представьте, как в ваши уши вливается музыка любой вашей любимой группы или, что было бы просто великолепно, композитора-классика. Щедро одаривая вас чудесными звуками, музыка тоже не дает покоя вашему воображению. Она щекочет его, заставляя рисовать на обратной стороне ваших век картинки и образы, соответствующие тексту песни или мелодичным переливам лишенной слов музыки. Таким образом, музыка, как
Из рассказов "55"
Небольшое переосмысление былых событий.
Все персонажи вымышлены, совпадения случайны.
Особенно с тобой, Тамара Дмитриевна!
"Сука"(с).
Тамара Дмитриевна медленно шагала в сторону остановки, не поднимая от асфальта глаз. Вечер был теплым, солнышко приятно пригревало замерзшие под кондиционером на работе плечи. Не спеша переставляя ноги, женщина приближалась к остановке, а в голове уже вертелись мысли об ужине и детях, которые уже давно должны были ждать ее дома. Жизнь Тамары Дмитриевны была подчинена простой, но приятной логике: дом-дети-работа. Муж ушел от них четыре года назад и теперь о нем напоминали лишь жалкие алименты раз в месяц, на которые ни сама Тамара Дмитриевна, ни ее маленькие дети (и пусть им уже по 14 лет, для нее они всегда будут маленькими!) никогда не обращали внимания. Жизнь была простой и размеренной.
Погруженная в свои мысли женщина незаметно для самой себя подошла к светофору, у которого останавливались маршрутки. Заняв одну из выжидательных позиций, Тамара Дмитриевна перекинула тяжелую сумку на другое плечо и, окинув приближающийся транспорт бреющим взглядом, решила скрасить ожидание созерцанием происходящего вокруг.
Вокруг деловито и суетливо, как муравьи-переростки, сновали люди, нагруженные пакетами, сумками и собственными проблемами. В глазах прохожих отчетливо читались закрытость и отчужденность, не чуждые и самой Тамаре Дмитриевне. Засмотревшись на женщину, которая с упорством эпилептика тащила в сторону жилого массива два огромных пакета с символикой ИКЕИ, Тамара Дмитриевна пропустила мимо себя нужную ей маршрутку. Тихонько вздохнув, она проводила печальным и усталым взглядом удаляющуюся ГАЗель, а затем снова вернулась к созерцанию.
На другой стороне улицы, среди усталых и замкнутых на себе людей этого августовского понедельника Тамара Дмитриевна вдруг разглядела маленькую, выделяющуюся из общей массы парочку. Молодые парень и девушка в ярких футболках разительно отличались от спешащих по домам каменных лиц старшего поколения. Они негромко подшучивали друг над другом, смеялись и старались идти к светофору как можно медленнее. На время забыв о маршрутках Тамара Дмитриевна не сводила с них глаз.
Они были молоды, не старше двадцати. Оба невысокие, девушка была ниже парня сантиметров на десять-пятнадцать, не больше. Сам же парень был не выше стовосьмидесяти. Они шли рядом, но ладони парня были спрятаны в карманы, девушка беззаботно помахивала своими руками, едва не задевая своего спутника. Они были похожи на брата и сестру – оба держались легко и свободно, получая удовольствие от общества друг друга. Но, как бы они не старались, перекресток нашел их очень быстро. Дождавшись зеленого сигнала светофора, парень легонько приобнял свою подругу и с беззаботной улыбкой зашагал в сторону Тамары Дмитриевны. Уже подходя к обочине, парень развернулся и легонько махнул оставшейся в одиночестве девушке. Не сводя с нее глаз, он так и перешел дорогу спиной. Наблюдавшую за ним Тамару Дмитриевну он абсолютно не заметил…
- Ой! Простите, ради Бога! – воскликнул парень, чуть не потеряв равновесие после столкновения с женщиной – Вы в порядке? Извините!
- Да ничего, все нормально, молодой человек… - поправив на плече сумку, заверила парня Тамара Дмитриевна и дружелюбно улыбнулась. Парень напомнил ей ее взрослого племянника – Не переживайте!
- Ладно! Извините еще раз… - поколебавшись с секунду ответил парень и воткнул в уши маленькие черные наушники, выискивая глазами свою подругу на той стороне дороги.
Девушка стояла на том же самом месте, где он оставил ее. Она тоже не спускала с него глаз и самодовольно хихикала, уперев тонкие руки в бока. Покраснев, парень попытался улыбнуться ей в ответ, а потом вдруг резко посерьезнел и посмотрел на светофор. Безмолвный блюститель дорожного порядка
Первый настоящий сингл
Время уходит,
Ладони словно два кусочка льда.
Самолет уводит
Тебя с собой в пустые небеса.
Отчаянно заводишь
Никчемный наш прощальный разговор.
Глаза свои отводишь,
Уходишь в темный длинный коридор.
Нет! Я не отпущу тебя одну наверх!
Это бред! Но я слишком люблю тебя и иду на свет
За тобой. На небе скучно будет без меня!
За спиной раскинул белых два крыла и взмыл…
Облака играют.
Причудливые формы обретя,
Нас с тобой пугают
И веселят! Представь, что это я
Уношу нас выше,
За горизонт, где начинается любовь.
Нас никто не услышит,
Мы будем счастливы с тобою вновь!
Нет! Я не отпущу тебя одну наверх!
Это бред! Но я слишком люблю тебя и иду на свет
За тобой. На небе скучно будет без
Из рассказов "55"
Разматывая комок разноцветных проводов, невысокий и лохматый парень лет девятнадцати что-то напевал себе под нос, стараясь разогнать тоскливую тишину, висевшую в маленькой звукоизолированной комнате. Эту коморку, самую тесную и самую отдаленную на всей репетиционной базе за «Цирком», он в прямом смысле выпросил у своего старого знакомого, который теперь здесь всем заправлял. И уже почти четыре месяца каждый его день заканчивался здесь, после учебы или работы он приезжал сюда, доставал свою гитару и играл.
Запутанный комок наконец-то поддался и парень, взъерошив длинные темные волосы, поднялся с пола, на котором трудился уже около получаса, и с довольной улыбкой на лице подошел к небольшому усилителю. Воткнув один из концов темно-синего провода в усилитель, парень бросил второй его конец на мягкий пол, застеленный ковролином, и подошел к своей еще зачехленной гитаре. Аккуратно, благоговейно расстегнув молнию плотного «зимнего» чехла, он осторожно вынул свою гитару и любовно оглядел.
Гитара скромно блеснула помутневшим лаком светло-коричневых боков и послушно скользнула в руки хозяина. Парень нежно прошелся по грифу, взял пару аккордов и поправил расстроившиеся за несколько часов струны. Затем подошел к усилителю, перекинул ремень гитары через шею и воткнул дожидавшийся своего часа второй конец темно-синего провода в предназначавшееся ему гнездо. Проверив звучание, парень немного покрутил ручки на усилителе и наконец заиграл вступление собственного сочинения.
Электроакустическая гитара, купленная им на первую крупную зарплату вместе с усилителем, чехлом и прочими примочками, медленно и звучно разливала по комнате мелодию, которую парень только что насвистывал. Под звучные переборы и внезапные резкие удары по струнам по маленькой комнате растекался живой звук, отражаясь от стен и пола и увеличивая вибрации воздуха. Парень закрыл глаза и молча продолжал перебирать струны, ловя каждой клеточкой своего тела все новые и новые переливы звука.
Через пару минут абстрактная мелодия незаметно для неподготовленного уха перетекла в новую мелодию с другим, более быстрым ритмом и парень тихонько запел. Усиленная электричеством гитара без труда перекрывала голос своего гитариста, но парень даже не старался перекричать свой инструмент, он пел в себя. Песни начали сменять друг друга, одна за другой, между ними почти не было перерывов. Только иногда парень останавливался, оставив длинный басовитый гул шестой струны вместо своих песен, чтобы перевести дух, смочить горло и дать пальцам левой руки немного передохнуть от острых металлических струн. Через несколько секунд угасающего звука он снова начинал играть, бодрее и громче.
Время текло в маленькой коморке репетиционной базы не так, как снаружи. Здесь оно измерялось не в минутах и часах, а в песнях, спетых и сыгранных безымянным гитаристом. И количество их росло, как снежный ком, обрастая все новыми и новыми переборами, риффами и звучными аккордами, пока внезапно парень не заглушил все струны и не снял гитару с шеи.
Он медленно опустился на пол рядом со своим чехлом и начал рыться в его карманах, пока не нашел в одном из них большой ворох потасканных белых листов формата А4, испещренных ровными строчками печатных текстов, «табов» и списков аккордов. Несколько минут перебирая свои старые распечатки, парень не проронил ни звука и лишь изредка кидал тоскливые взгляды на свой инструмент. Перебрав уже львиную долю бумаг, парень нервно дернулся в сторону чехла, на секунду предположив, что нужная ему страница осталась где-то в его недрах. Но, решив перебрать пачку листов в руках до конца, через пару минут он наконец-то нашел то, что искал. По лицу, наполовину скрытому растрепанными волосами, расплылась довольная улыбка.
Из рассказов "55". Этот рассказ - яркий пример того, что все герои и истории, собранные в сборнике моих новелл о родном городе и его жителях, так или иначе связаны друг с другом.
Уставший, но довольный собой Антон наконец-то вернулся домой. Сегодняшний день был не самым легким и радужным, но, в конце концов, все обошлось и вышло даже чуть лучше, чем он предполагал. Щелкнув на маленькой кухне электрочайник, Антон ловко ткнул ногой свой старый комп и принялся разбирать свою сумку.
Под уютное жужжание «системника» парень медленно доставал из своей маленькой сумки разные вещи – кошелек, телефон, еще один телефон, который он использовал на работе, ключи от машины, очечник со второй парой очков (затемненные стекла с диоптриями) и несколько книг, что он таскал с собой. Первой был свод корпоративных правил компании, где Антон трудился по восемь часов в день шесть раз в неделю. Она была маленькой, в мягкой обложке и больше напоминала буклет или рекламный проспект, вроде тех, что раздают на улицах школьники, старающиеся заработать. Второй книгой была биография одной из английских рок-групп прошлого десятилетия, тоже в мягкой обложке, но уже похожая на серьезное произведение – с лаконичной, но добротной картинкой на передней стороне и авторитетными мнениями музыкальных журналов на задней. Из этой книжки почти не заметно торчала маленькая ярко-оранжевая закладка.
А третьей книгой был тяжелый и довольно толстый том американского классика Джерома Сэлинджера, который включал в себя его знаменитые девять рассказов и культовый роман «Над пропастью во ржи». Эту книгу Антон не видел уже давно – последние несколько месяцев она провела у его девушки Нади, с которой сегодня он, чуть скрипнув сердцем, расстался. Отогнав от себя мысли о не самом лучшем в его жизни расставании, Антон взвесил томик на ладони и аккуратно провел пальцами по выдавленным на обложке буквам. Он любил эту книгу, даже не столько то, что написано в ней, а именно саму книгу. Она была чем-то вроде привета из прошлого. Из тех времен, когда он только начинал жить не так, как все.
Обернувшись на чайник, который все еще пытался вскипятить воду, Антон прикинул, сколько у него есть времени и, подхватив книгу подмышку, зашагал на кухню, которую в его маленькой квартире от гостиной отделял лишь диван. Быстро подскочив к столику, Антон умело и ловко разорвал одной рукой пакет с лапшой быстрого приготовления и, покидав все необходимое в глубокую тарелку, уселся на ближайший стул. Томительное голодное ожидание он решил скрасить книгой, которую держал в руках.
Снова взвесив ее на ладонях, Антон аккуратно уложил ее на одну и открыл. Пролистав несколько вводных страниц, он взял в левую руку толстую пачку книжных листов и быстро пролистал их, как делали «мультики» с помощью листов и картинок в школе его друзья. Повторив это несколько раз, Антон решил вернуться к титульному листу романа, как вдруг его внимание зацепилось за страницу, чей уголок был беспощадно загнут. Недолго думая, парень раскрыл эту страницу, и из книги выпало два маленьких листочка. Но он не успел обратить на них внимания, потому что его глаза прилипли к самой странице, на которой огромными черными полосами было замазано около половины всего текста. Оставшиеся на странице не закрашенные буквы складывались в одни и те же слова:
«т ы п о ж а л е е ш ь»
В тишине маленькой квартиры, словно затвор ружья, щелкнул и выключился чайник.
***
- Да?
- Уж от кого-кого, а от тебя я такого не ожидал, дорогая! – Антон вскипел куда быстрее своего старого чайника и, не выпуская книгу из рук, схватился за телефон – Ладно, я готов понять, что наше с
Из рассказов "55"
Виталий Просковин родился и вырос на Северных. Воспитанный дворами и тяжелым бытом частного дома, Виталий никогда не гнушался ручной работы, но, окончив престижную школу в центре города, а затем Омский Государственный Институт, предпочел ручному труду интеллектуальный, лишь иногда на даче позволяя себе нарубить для бани дров или натянуть между кленами гамак.
В неполные тридцать Виталий открыл свою юридическую контору, где однажды повстречал свою будущую жену. Она пришла вместе со своей матерью, чтобы проконсультироваться по вопросам раздела наследства ее умершего отца. Проявив необходимую чуткость и профессионализм, Виталий помог своей будущей супруге разобраться в дебрях юриспруденции, поставить на место зазнавшихся дальних родственников умершего и пережить эту тяжелую утрату. Через год они поженились.
Спустя десять с лишним лет счастливый брак омрачил ужасный и бессмысленный скандал. После продолжительной болезни жена Виталия не могла завести детей и он, раздосадованный этой вестью и пониманием того, что передать свой бизнес наследнику ему не удастся, не смог вовремя остановить себя и наговорил супруге лишнего. После этого, не обращая внимания на извинения и мольбы мужа, оскорбленная до глубины души женщина собрала свои вещи и вернулась жить к матери, на прощание пообещав никогда больше не выходить замуж. В огромном загородном доме Виталия стало пустынно и тихо.
Не в силах справляться с плотным рабочим графиком, своими прямыми юридическими обязанностями и ежедневными делами по дому, Виталий был вынужден нанять домработницу. Но, по-прежнему полностью выкладываясь на работе и не до конца оправившись после развода, возвращаясь однажды домой с делового ужина он не смог удержать свой «Лексус» на загородной трассе, проходящей мимо его особняка, и на полном ходу протаранил легковушку с двумя женщинами внутри. Попытавшись оказать им хоть какую-то помощь, Виталий в срочном порядке вызвал скорую помощь и спасателей, но когда спецслужбы прибыли на место ДТП, женщины – молодая девушка и ее мать – скончались. Подключив все свои связи в городском правительстве и управлении ГИБДД, Виталий смог избежать сурового наказания, но на его руках появилась кровь невинных людей, и этот факт окончательно сломал его уже покалеченную душу. С тех пор он больше никогда не садился за руль, но это изменение в нем было лишь верхушкой айсберга. Виталий глубоко и вдумчиво пересмотрел свои взгляды на жизнь.
***
- Приехали, Виталий Сергеевич! – негромко доложил водитель и, заглушив мотор, выбрался из машины, чтобы открыть своему начальнику тяжелую дверь представительского седана.
Пребывающий где-то глубоко в своих мыслях, Виталий молча выбрался из автомобиля и, махнув водителю на прощание рукой, медленно зашагал в сторону своего дома. Двухэтажный бежевый коттедж дружелюбно подмигивал уютными желтыми окошками в светло-розовых летних сумерках. Но хозяин этого великолепия не смотрел по сторонам, не замечал красоты вокруг и лишь устало брел по узкой дорожке, подсвеченной ровным частоколом садовых фонариков.
- Добрый вечер, Виталий Сергеевич! – услышал Виталий тихий и мягкий голос своей домработницы, когда вошел внутрь – Рада вас видеть! Ужинать будете?
Виталий разулся, бросил свой рабочий портфель на банкетку у входной двери и поднял глаза на свою горничную. В двух шагах от него стояла юная девушка, невысокого роста, стройная и светловолосая. Она была одета в простые джинсы и легкую вязанную крючком кофту, на ее небольшом приятном круглом личике, обрамленном короткими светлыми прядями, сияла скромная, но добродушная улыбка. Глядя на нее Виталий не смог не улыбнуться девушке в ответ.
[434x664]
"Muse. Muscle Museum. Взгляд изнутри" Бена Майерса
Наконец-то я осилил эту книгу. Безусловно, она довольно интересна и достаточно позновательна, но читать ее было очень трудно и это был один из тех редких случаев, когда я начинал читать книгу дважды.
Впервые взяв ее в руки еще у Артура я сразу же загорелся идеей прочесть ее. Красочная обложка, фотографии парней из группы и текст одной из моих людимых песен на добротной обложке подкупили с первого взгляда! Но когда книга официально стала моей и я начал ее читать, оказалось, что все не так радужно. Язык, которым пишет музыкальный журналист мистер Майерс довольно странен и, как бы это сказать, непоследователен что ли. То есть он может писать очень серьезно и сухо, а потом вдруг выдать что-нибудь вроде "мудак", описывая какого-нибудь музкального воротилу. Вторым недостатком, который в первый раз выбил книгу из рук стали бесконечные сноски и ссылки на различные журналы или интернет-сайты, из которых "выдернуты" те или иные высказывания самой группы или тех, кто с ней связан. Ну и конечно же бесконечно скучная и неудивительная история группы MUSE на начальном этапе их творчества не добавила произведению Бена какой-нибудь интересности.
Второй раз я взялся за эту книгу из-за одной чудесной девушки, которая укорила меня за безделье и подкинула как вариант уничтожения скуки чтение книг. Тогда, в теплые летние деньки я начал снова читать эту книгу, стараясь как можно скорее прочитать все о начале пути и добраться наконец до более менее современной истории группы. В итоге прочтение книги заняло около месяца, ну а если посчитать от первой попытки, так там будет и целых полгода, не меньше. Но оно того все же стоило.
Да, книга полна опечаток (тут претензии к российским издателям), полна поправок от переводчиков (расхождение в датах, именах и еще каких-то мелочах) и надоедливых ссылок на различные ресурсы. Полна ненужных лирических отступлений и огромных эксурсов в историю музыки, политики и еще какой-то хрени. Переполнена бесполезной информацией о других неизвестных мне группах, о истрии некоторых английских лейблов и фестивалей, на которые мне никогда не попасть. И да, она написана так, словно это страстный фанат пишет огромное письмо своим любимцам. Но это и правда так! И этим она подкупает.
Вся эта книга - одно большое "спасибо" группе MUSE от журналиста и писателя, а в первую очередь от их большого фаната Бена Майерса. Спасибо за их творчество, музыку, стиль жизни. И может быть это его "спасибо" вышло не самым лучшим, полным лишнего и с проблемами в языке (или переводе), но суть ее ясна до боли - "музыка - это религия, а группы - сияющие скопления звезд". Своим примером Бен показал, как можно прикоснуться к своим мечтам при помощи любимой музыки.
Ну а мне, парню, который давно посвятил себя другому культу, остается только надеяться и верить, что когда-нибудь я смогу написать такую книгу про 30 Seconds to Mars. А может даже и лучше!
С первого сентября минуло ровно семь дней, а это значит, что можно подвести небольшие промежуточные итоги. Насыщенная неделя.
- Отмечаний 1-го сентября: 1
- Скучных лекций: 6
- Веселых практик: 1
- Съеденных беляшей: 3
- Новых смешных преподов: 1
- Испорченных гитар: 2
- Испорченных мною гитар: 1
- Непредвиденных заработков: 2500
- Непредвиденных расходов: 120
- Обломов: 3
- Жестких обломов: 2
- Сорванных встреч: 2
- Нежелательных встреч: 1
- Незапланированных встреч: 2
- Пустых суббот: 1
- Разбитых об гитару пальцев: 2
- Навязчивых снов: 3-4
- Спонтанных поступков: 3
- Великих ошибок: 2, 3, 4, 5, 9
- Осчастливленных людей: 1
- Сумасшедших мыслей (как то мысль о родстве меня и бездомной собаки): 2
- Дерьмовых понедельников: 1
- Апатичных вторников: 1
- Ночных смс'ок: 2
- Больших печалей: 1
- Новых надежд: 0
Из рассказов "55"
- И не звони мне больше!
Артем, спокойный и какой-то безучастный, молча сидел на ступенях Концертного зала и наблюдал, как спешат на очередное представление пары разных возрастов и социальных классов. Бегут к высокому крыльцу, старательно огибая лужи, на ходу отряхивая от дождевых капель пальто и сворачивая зонты.
Он наблюдал, как огромные холодные капли щедро сыпались из темно-синих грозовых туч, разбиваясь о промокший насквозь асфальт. Как они резвились на поверхностях луж, брызгаясь и веселясь словно дети, смотрел, как шумели и эгоистично радовались своей скоротечной свободе.
Так же незаинтересовано Артем следил за тем, как быстро намокают рукава его пиджака, как с его челки, прилипшей ко лбу, срываются и растворяются где-то в граните ступеней маленькие капельки дождя. Он чувствовал, как по спине наперегонки несутся холодные капли, занесенные ветром ему зашиворот.
Артем глядел на все это и, под эхо острой фразы, бившейся в голове, понимал, что теперь ему плевать. Плевать на дождь, на дорогой костюм, вымокший до нитки. Плевать на билеты, ради которых он простоял в очереди почти три часа. Плевать на снующих вокруг и кидающих на него презрительные взгляды снобов. Плевать на девушку, бросившую его прямо здесь, во всеуслышание устроившую скандал и забравшую его зонт. И плевать даже на ее последние слова, евшие его изнутри последние двадцать минут. Теперь они показались ему пустыми, незначительными. И почти не больными. Артем поднял глаза от мокрых гранитных ступеней и увидел перед собой маленькое яркое пятно.
Среди строгих вечерних нарядов и деловых костюмов клерков, спешащих по домам, прямо напротив парня по неглубоким лужам, под свой звонкий смех беззаботно скакала маленькая девочка в ярко-желтом дождевике и таких же ярких резиновых сапогах.
Не в силах оторвать от нее глаз, Артем жадно разглядывал это маленькое солнышко, ловя каждую ее детальку, от маленьких и редких молочных зубов ее улыбки до разноцветных утят на ее сапогах. И глядя на то, как жизнерадостно резвится этот ребенок, Артем начал согреваться в волнах ее счастья. Он почувствовал, как от мокрой макушки вниз, по позвоночнику, в кончики пальцев на руках и ногах растекается это спокойное тепло.
На лице Артема медленно появилась добродушная улыбка. Он поднялся с холодной ступеньки и, подхватив букет цветов, лежавший рядом с ним, широким шагом направился к прыгающей в лужах девчушке. Заметив его приближение, малышка прекратила заливисто хохотать и стесненно замерла. Ее маленькая ручка вцепилась в желтый подол дождевика. Надеясь не напугать девочку, Артем остановился на почтенном расстоянии от нее и, опустившись перед ней на колено, протянул букет.
- Милая барышня! – не прекращая улыбаться, торжественно обратился к ребенку Артем – Примите от меня этот скромный букетик в знак моей благодарности! Своим звонким смехом и любовью к жизни вы спасли меня от неминуемой… Простуды! Спасибо большое!
Девчушка замерла в нерешительности и робко взглянула на маму, стоящую под зонтом в паре метров позади. Удивленная и даже слегка напуганная поведением Артема, женщина покровительственно улыбнулась дочери и кивнула. Зеленоглазая девочка повернулась обратно к парню и аккуратно взяла в маленькие ручки большой для ее размеров букет. Артем улыбнулся еще шире и поднялся с колена. Так же нерешительно, как и ребенок несколько секунд назад, он взглянул на маму девчушки и, не увидев в ее глазах отвращения или презрения, зашагал к ней.
- Спасибо вам!
Не так давно решил поучаствовать в одном занимательном проекте под названием "Азбука" с целью других посмотреть, себя показать и просто потренироваться писать на заданную тему. Как я и думал, мои подчас занудные и глубокомысленные истории не пользуются большим спросом, но кто запретит мне работать и творить? Только я сам. Так что им всем придется потерпеть и как знать, может кому-то и понравятся мои "тренировочные" работы.
Сайт проекта - http://azbuka.c-arts.ru/ Там можно почитать работы, проголосовать за понравившиеся и попробовать заявить о себе.
А вот сами тренировочные работы.
1. Ъ
"Твердолобые"
Полет до далекой безымянной звезды продолжался уже несколько месяцев и маленький робот обслуживающего персонала с ярко-оранжевой буквой «Ъ» на металлическом лбу порядком заскучал. Первые две недели его новая работа казалась ему необычайно важной и интересной. Но со временем однообразный сбор данных с пассажирских капсул его отсека превратился в рутину, с которой малыш-робот расправлялся за пару часов, после чего он тоскливо листал «Журнал Снов», в котором не было еще, ни одной заметки, и мечтал о скорейшем прибытии в точку назначения.
Пассажирами отсека «Ъ» были военные – сильные, смелые, подготовленные и твердолобые, как буква в названии их отсека. Собирать данные об их состоянии, которое не менялась несколько недель кряду в силу подготовленности их организмов, быстро стало занятием ненужным, неблагодарным и скучным. Поэтому большую часть времени малыш-«Ъ» проводил перед огромным панорамным окном отсека, любуясь космическими просторами и тихонько завидуя своему другу из отсека «Ё», в котором к далекой звезде неслись последние романтики Вселенной – писатели, поэты, музыканты и художники…
2. Ё
"Сны"
В отсеке «Ё» стоял невообразимый гомон. Маленькие роботы с ярко-оранжевыми буквами на блестящих лбах и корпусах гневно сотрясали своими механическими ручками, требуя, чтобы хозяин отсека немедленно устроил для них новый сеанс просмотра пассажирских снов. Разукрашенный и похожий на хиппи маленький цветастый робот с переливающейся всеми цветами Вселенной буквой «Ё» на лбу очень вежливо пытался объяснить своим друзьям и соседям из отсеков «Д», «Е» и «Ж», что это невозможно, что новых снов еще нет и взять ему их негде. Но скучающие в своих отсеках малыши-роботы не хотели прислушаться к цветастому коллеге и продолжали требовать от него новых зрелищ.
Поняв, что вежливые просьбы не помогут, малыш-Е, в конце концов, сдался и вывел на большое панорамное стекло картинки снов своих творческих пассажиров, закрыв яркими и радужными фантасмагориями бескрайние просторы космоса по ту сторону толстого стекла. Похожие друг на друга как капли машинного масла блестящие роботы тут же угомонились и выстроились правильными рядами вдоль пассажирских капсул, жадно улавливая своими огромными электронными глазами удивительные картинки, которые рисовало подсознание нескольких десятков художников, музыкантов, поэтов и писателей, путешествующих в отсеке «Ё». Наконец-то поймав механическими ушами тонкую тишину, разукрашенный робот закрыл глаза и погрузился в воспоминания.
Малыш-Ё сразу полюбил свою работу. В его маленьком уютном отсеке располагались последние романтики Вселенной, настоящие Мечтатели – веселые музыкальные группы со своими инструментами, художники и иллюстраторы с альбомами и тюбиками краски, писатели в красивых очках с толстыми стеклами и поэты с каплями старомодных чернил на одежде. Всех их направили именно в его отсек – «Ё» - потому что они, как и сама буква «Ё», были необычными, непохожими на остальных пассажиров корабля, порой слегка чудаковатыми, но такими важными и значимыми, что без них лететь
Три месяца спустя.
Новостная строка CNN ежеминутно разгоралась новым срочным сообщением. Стараясь не обращать на буйство красок внимания, Лоис старательно нарезала морковь и пыталась навести красоту на салат, но руки дрожали и кусочки выходили неровными, да и комок зелени, который должен был быть салатом, было уже не спасти. В тарелку падали капли слез, Лоис не могла не слышать телевизор.
«Северная Корея нанесла еще один массированный удар по авианосцам Соединенных Штатов. Напомню, что наш флот находится в акватории КНДР с целью проведения масштабных учений, но официальный Пхеньян считает эти учения ничем иным, как вторжением и, как заявил на днях президент КНДР, цитирую: «Мы не намерены терпеть вторжение в наши воды и в нашу страну! И нас не провести легендами об учениях! Мы будем отстаивать свой суверенитет до последнего солдата!». Конец цитаты.
Уже сегодня о необходимости прекратить боевые действия между Северной Кореей и США заявили Россия, Германия, Франция и Великобритания, призывая правительства двух стран начать переговоры. Но пока, ни КНДР, ни Соединенные Штаты не пришли к компромиссу. В Пхеньян уже направлена комиссия ООН и делегация по урегулированию международных отношений корпорации «WPO»…»
Нож протяжно звякнул об искусственный гранит напольных плит кухни, рядом с ним на серый кафель опустилась Лоис, не способная сдерживать слезы. В голове назойливо билось «…делегация WPO…». Этот ужин на двоих ей похоже предстояло есть в одиночку. За последние месяцы Эдмонд стал ведущим специалистом и в назревавшем конфликте он разбирался лучше многих коллег, а это значит, что именно он вошел в делегацию WPO и теперь его жизнь под угрозой, как бы ни восхваляли свою систему неприкосновенности боссы организации. Слезы сыпались на каменный пол огромными каплями, оставляя на граните темные пятна.
- Эй, Ло? Ты чего? – тихий голос рядом с ухом заставил девушку схватиться за нож и подскочить с пола, как с раскаленных углей – О! О! Тише! Ты чего? Это же я, Эд! Убери нож, дорогая!
- Убирайся из моего дома, сукин сын! – нож в ее руке дрожал, но Лоис и не собиралась его опускать – Ты забрал у нас всю нашу жизнь! Ты забрал у меня Эдмонда!
- Лоис! Да что ты такое говоришь? – мужчина недоумевающее смотрел на свою жену, а затем, улучив момент, выбил из ее трясущейся руки нож и быстро прижал плачущую девушку к себе – Ло, это же я, Эдмонд. Твой муж…
- Мне страшно, Эд… - еле слышно ответила девушка и попыталась высвободиться из объятий мужа, но ничего не вышло – Я смотрела новости, а там про Корею… И про WPO… И я подумала что они отправят тебя, а не Эрика…
- Эй! Я же говорил тебе! Не называй его имени, ладно? – негромко шикнул на женщину Эдмонд и снова прижал ее к себе – Я рядом, я никуда не делся. Все хорошо, Лоис, все хорошо… С чего бы им посылать меня? А мой «повторитель» - профессиональный военный, он может за себя постоять, его этому учили. Ну, а я научил дипломатии. Так что ничего не произойдет, поверь мне. Все хорошо…
- Не оставляй меня, Эд… - девушка уже не сотрясалась рыданиями – Мне очень страшно…
Мужчина облокотился на кухонный островок и ловким, отточенным движением убрал подальше большой нож, которым Лоис пыталась нарезать морковь. Другой рукой наглаживая ее каштановые волосы, Эдмонд слегка наклонил голову своей жены и ему стал виден телевизор. На желтом фоне новостной строки снова забегала пометка «СРОЧНО!». Вовремя отключив звук, Эдмонд увлекся чтением нового сообщения, одной
Первый раз в жизни увидел историю во сне. Додумал, переработал и вот результат. Приятного чтения!
Недалекое будущее. Манхеттен. 20:47.
- Я рассказывал тебе об этом, Лоис – Эдмонд заметно нервничал, выискивая в карманах пиджака магнитный ключ от квартиры – Новое назначение… Подмена… Второе лицо… - тихонько бубнил себе под нос мужчина – Теперь мне по статусу положено иметь «повторитель». Если тебе интересно, то его зовут Эрик, но ты не должна называть его так никогда, потому что он – это я. Так что зови его Эдмондом и постарайся относиться к нему так же, как ко мне? Сначала будет неудобно и некомфортно, но ты обязательно привыкнешь! Да и в целом он такой же, как я, он же «повторитель», так что скоро ты не будешь нас различать!
- А если не хочу этого? – Лоис заставила мужчину перестать копошиться в карманах и взглянуть на нее – Если я не хочу не различать вас? Кто вообще придумал эту программу «повторителей»?
- Лоис, ну мы же уже проходили это! – Эдмонд постарался отодвинуть жену на полметра и залезть во внутренний карман пиджака – Если ты захочешь узнать, кто из нас кто – просто спроси нас дежурный вопрос и тот из нас, кто даст верный ответ – настоящий я.
- У вас в управлении одни сумасшедшие…
Эдмонд понимающе улыбнулся и чмокнул девушку в щеку. Она тоже слегка улыбнулась, и мужчина с чистой совестью продолжил поиски ключа. Но дверной замок вдруг щелкнул, осветился зеленым, и дверь послушно скользнула вправо. В небольшом дверном проеме стоял высокий и совсем не похожий на Эдмонда мужчина, в его руках была бутылка вина и три бокала. Мужчина добродушно улыбался.
- Ну, что, ребята? Заходите! Что вы как не родные? – мужчина освободил дверной проем и жестом пригласил хозяев квартиры внутрь. Переглянувшись, супруги вошли – Давайте, располагайтесь! Чувствуйте себя как дома!
- Спасибо, Эд! – весело ответил Эдмонд, оценив шутку «повторителя», и уверенно шагнул внутрь, Лоис поспешила за ним – Знакомься старик, это моя жена…
- Лоис. Я знаю, Эд – мужчина ехидно улыбнулся Эдмонду и повернулся к даме – Ведь это и моя жена. Добрый вечер, дорогая!
Мужчина слегка наклонился и легонько чмокнул девушку в губы. Лоис вздрогнула, но постаралась отыграть свою роль убедительно и, заулыбавшись мужчине, робко посмотрела на Эдмонда. Ее муж, как ни в чем ни бывало, стоял рядом и рассматривал происходящее с видом вежливой заинтересованности. Стараясь не выказать удивления, Лоис снова посмотрела на высокого хозяина квартиры, но тот уже отошел на пол шага и, кажется, уже не был заинтересован ею. Мысленно ругнувшись, девушка последовала за мужчинами, которые уже о чем-то шутили и ловко перекидывали друг другу бокалы под вино.
Стараясь не возненавидеть, а полюбить этого «подставного» Эдмонда, Лоис села напротив него за стеклопластиковый стол с аргоновой подсветкой и выдавила из себя улыбку, а в голове зашевелились неприятные мысли. После того, как ее муж получил новую работу в большой корпорации, занимающейся международными связями, он все уши прожужжал ей, взахлеб рассказывая о революционной программе «повторителей», которая позволяла быть в двух, а то и трех местах одновременно. Поначалу эта идея, пришедшая в светлую голову одного из руководителей корпорации, казалась Лоис довольно занятной и вполне полезной, но однажды задумавшись о нравственной стороне этого проекта, она стала надеяться, что с ними такого никогда не случится. Но через несколько месяцев Эдмонд пошел на повышение и теперь ему был положен «повторитель», а это значило, что теперь Лоис придется любить абсолютно незнакомого, другого человека так же, как своего мужа, чтобы никто и никогда не разгадал, кто из двух Эдмондов