ЕСЛИ БЫ СОБАКИ МОГЛИ ГОВОРИТЬ.
Я сижу, свернувшись клубком у батареи и смотрю вверх, на окна.
За окнами темно.
Я жду, когда проснется Хозяин, возьмет поводок, наденет его на меня и выведет во двор.
Гулять! Что может быть лучше! Гулять я люблю больше всего на свете.
Или нет, нет, я не то говорю. Все-таки собачий ум не так совершенен, как человеческий. Вы уж меня простите.
Разложим все по полочкам, а то никто ничего не поймет в том сумбуре, который порой творится в моей голове.
Из действий – больше всего люблю гулять и кушать разную вкусную еду. Гулять желательно без поводка, так как мне нужно, нет, просто необходимо время от времени бегать, выплескивая свою энергию. Я ведь сильная, быстрая и энергичная. Мне трудно долго сидеть на месте. Порода уж такая. А по темпераменту, если исходить из человеческо-психологических терминов, я, пожалуй, холерик. Нет-нет, вы не подумайте, что я такая уж умная. Это слово хозяин сказал в разговоре с подругой-психологом. И объяснил, что это значит- потом, уже с одним из пациентов. Все они, психологи, терминов знают целую кучу.
Ой, ой, я отвлеклась, прошу прощения! Так вот, из действий что люблю, уже сказала. А из живых существ больше всего люблю, конечно же, Хозяина! Я всегда так скучаю по нему, а когда приходит наконец с работы – хочу всегда его обнять и лизнуть куда-нибудь. Поцеловать по-человечески. А он кричит:
-Кибела! Не прыгай!
Кибела-это так меня зовут.
Всем нравится! Очень необычно. Не то, что Белка или Джеська из соседнего подъезда. Имя у меня гордое, звучное. Многие думают, что итальянское.
Хозяин не любит, когда я нахожусь в комнате. Предпочитает выгонять меня в коридор. Коридор и кухня- мое постоянное место жительства. Спальня у меня в симпатичном уголке, куда Хозяин постелил серый теплый коврик. Когда мне скучно и грустно одной в квартире, я этот коврик периодически подгрызаю со всех сторон, это меня развлекает и отвлекает. А Хозяин каждый день куда-то уходит, говорит, что на работу. А что это такое, работа? Прогулка, что ли, особенно длинная?
Так вот, я грызу коврик, а Хозяин сердится.
Приходит домой и отчитывает:
-Ай-яй-яй, кто это сделал?! Кибуся! Ну что это за собака такая непослушная, сто рублей убытка!
Это он еще ласково. Но все равно на всякий случай я забиваюсь в уголок, прижимаю уши и бью хвостом по полу- пык, пык, пык.
-Что хвостом виляешь, подлиза?!
Я не подлиза, я искренне рада, что Хозяин пришел, но его внезапное недовольство вселяет вдруг в меня чувство вины, которого я совсем не ощущала, когда грызла коврик. В тот момент мне казалось, что это такое же приличное занятие, как, например, г7рызть пустую бутылку, оставленную кем-то во дворе. А с приходом Хозяина на меня наваливается чувство вины, я же вижу, что ему мои действия совершенно не понравились…
А однажды я наполовину сгрызла хозяйский тапок. Ох, как он кричал! Совал мне этот тапок под нос, словно я могла его сшить так, как было… Я понимаю, неприятно ему, но когда грызла, ничего не могла с собой поделать. Я решила таким образом выразить ему протест за то, что он ушел ранним утром и пришел, когда уже стемнело! А я терпела-терпела и даже, извините, в туалет не могла сходить!
Эх… но все равно я его люблю. У меня ведь кроме него никого нет…
Впрочем, гав, что же я такое говорю. Есть еще один друг, небезразличное мне живое существо. Он не человек, он такая же собака, как и я. Его зовут Цезарь. О, какое имя! Кстати, итальянское. То есть римское.
Какой он красивый, мускулистый! Какой он горячий и подвижный! Иногда я ловлю себя на мысли, что начинаю видеть в нем не только друга…Но об этом рано. У меня ведь еще течки не было! Так сказал хозяин в разговоре с той своей подругой-психологом.
Я и ее тоже люблю! Вот честное слово! Не так, конечно, как Хозяина. Но я вообще-то всех люблю, кто к нам часто приходит. Они все-хорошие люди. И я им очень, очень рада, хочу всегда их обнять. А они, бывает, меня боятся. А Наташа не боится! И еще она меня называет очень ласково-Кибусечка. Я просто в восторге! И еще-она меня защищает.
-Игорь, Игорь, зачем ты ругаешь собаку?
Она так говорит ему всякий раз, когда я хочу ее обнять и чуть подпрыгиаю – я же маленького роста! – а за этим слудует окрик хозяина:
-Кибела! Не прыгать! Успокойся! Ах ты, скотина!
Ну, это он ласково… И вообще, я думаю, это совсем не ругательное, а хорошее, доброе слово. Он, когда мне пузко или спинку чешет, всегда приговаривает:
-Ах ты, скотина…какая большая выросла, мой хомяк! Моя хорошая…
И интонация у него при этом такая добрая-добрая, что я расслабляюсь и чуть слюну не пускаю от умиления.
Все-таки доброе слово и собаке приятно!
Правда, совсем мне непонятно, почему он меня хомяком называет. Я же совсем не паохожа на хомяка! Хомяк ведь, если не ошибаюсь – это что-то похожее на мышку. В общем, что-то такое очень мелкое, не больше моей передней лапы. А я- я ведь большая! Я ведь- красивая! Гав! При чем тут хомяк?
Сначала, в детстве, я думала, что я- стаффтерьер. Опять же, это не мое самомнение, это хозяин говорил, а я
Читать далее...