Слушать этот музыкальный файл

18 Октября не стало моего Дедушки.

На ночь, карапуз, я расскажу тебе о санкциях. О том, как я в них жизнь прожил.

Когда я был маленьким мальчиком, и вместе с другими карапузами напяливал коричневые колготки для похода в детсад, то отец с матерью уже успевали позавтракать и прослушать по репродуктору новости. И я слушал анекдоты о санкциях какого-то Джексона-Веника, введенных за то, что в СССР не пускают евреев в Израиль.
Вместе с этим йопаным веником я вырос из страшных колготок до первых джинсов, потом до десятых, и наконец, до варенок!
К этому времени Горбачев уже блеял о том, что он подлизал всем и все, и санкции скоро снимут. Но их не снимали.
Передовицы "Правды" до обсуждения санкций не опускались, а вот на второй странице с международкой встречались разъяснения-требования: что, мне, карапузу, нужно было сделать, чтобы они исчезли. Коротко - набор -конструктор для дебила "Убей себя об стену". Убей. Убей, и не будет санкций.
Мне о них рассказывали на партхозактивах, а позже за закрытых партсовещаниях. Работая на индустриальном гиганте, я регулярно сталкивался с ними. Станок не купишь, потом инструмент... Потом купишь, а запчасти перестают поставлять. Импортный отдел комбината крутился, как мог.

К этому времени каждый уважающий себя еврей восемнадцать раз смотался из России в Израиль, везде замутил бизнес, умудрился воспитать детей, одинаково любящих обе страны, и публично рассказать, как куево жить в обеих.
Но сучий Веник был! А в ВТО нас не брали, как Ельцин не вертелся. Запрещали все. Помню, как страна купила у "Тошибы" или у "Мацуситы" партию мониторов - щелевых, блеаддд, помните такое слово? На японцев наложили санкции. Птамушта наши ученые могли этими мониторами контролировать качество поверхности винтов АПЛ. Дикость. Ну, какое там было разрешение...

Санкции обходили. Спрос рождает, а карапузы спрашивали. У меня гдет в кладовке валяется гибкий контейнер-гармошка с широкой крышкой. В него на юге края складывали соленый папоротник и передавали китайцам. А те поставляли крестьянам хоть черта лысого, хоть щелевой телевизор.

Джексона-Веника убили ровно в тот момент, когда ввели санкции за Магницкого. А могли и за Богдана Хмельницкого. Санкции не прерывались никогда. Даже во время ленд-лиза.

А вы помните этого идиотического фейкового волка в строящейся сочинской гостинице? Помните весь этот вой насчет олимпстройки? Я внимательно следил за всем этим, и просто шалел. Нас били за то, что мы не то и не там рубим, за притеснение горцев, за нежелание пускать на Олимпиаду, простите, пидоров! Господи, прости, какой стоял рев! Нас херачили санкциями абсолютно за все. Украины и близко не было, там только намечался очередной батутинг, но никому из нас это было не интересно. Однако сколько в скотских каментах по олимпстрою было украинцев! Отчего? Вам-то что? Было...
Санкции стали системой сдерживания России на все времена.

Ну а потом Крым, Донбасс, и я вздохнул полной грудью - наконец-то!
Главный урок сущности под названием санкции - не верьте никогда и никому. Не отменят. И вера исчезла, чего никак не могут понять либералы.

Поэтому, карапуз, запомни сам и накажи внукам - санкции против России есть просто элемент среды. Как магнитное поле. Как литосфера. Тебе есть дело до литосферы?
Дапохеру.
Ведь мы пользуемся магнитным полем? Да, научились.
Вот и весь урок.

https://www.facebook.com/permalink.php?story_fbid=629560003857629&id=100004109054319

Небо перхоть сыплет на землю
Седины прибавляя миру
Я любую погоду приемлю,
Лишь бы только не дуло в квартиру.

Так уютно любить из окошка
Ураганы, дожди и метели.
Наблюдать на экране окрошку
Из людей, превращенных в мишени.

А на кухне, в беседах про войны
Ложкою черпать гущу событий.
Жирны факты, доводы стройны...
Как прекрасно снова быть сытым!

Я никогда не разбирался в моде,
Носил вещи, больше похожие на пыль,
Но я всегда замечал хорошо одетых уродин
И плохо одетых богинь.

[Дима Ветер, 2012]

В полночные светы
Вглядись же хоть раз:
Сверкают Планеты,
Хранящие нас.

Неужто с врагами
Нам не совладать,
Коль с нами - над нами! -
Небесная рать.

Все наши желанья,
И думы, и сны
Огнём Мирозданья
Меж звёзд зажжены.

И дух наш, и тело,
И образ, и путь
От тех же пределов
Наследуют суть.

Кто волей свободной
Спесивился всласть,
Звезды Путеводной
Не чувствовал Власть,

Звезды Недвижимой
Не понял Закон,
Свободою мнимой
Навек ослеплён.

Содвинутся горы -
Знай - это Земля,
Из общего хора
Владыке внемля,

Его Приближенье
Услышит опять
И дрожь восхищенья
Не сможет унять.

Подымутся воды,
Прихлынут ручьи,
Стремя на свободу
Потоки свои -

Бороться напрасно,
Преграды им нет,
Их ярость подвластна
Лишь ходу Планет.

Из хаоса нитей
Над бездной времён
В цепочку событий
Наш жребий вплетён,

И нить его Пряха
Так держит в горсти,
Чтоб ношу без страха
Ты мог пронести.

Сомненья терзают -
Ты помни одно:
Лишь Тот отнимает,
Кем было дано,

Кто, голос твой слыша,
Всему судит срок
И Милостью свыше
Подводит итог!

Так будь же смелее -
Предвечный с тобой!
Гляди веселее
И весело пой:

Неужто с врагами
Нам не совладать,
Коль с нами - над нами! -
Небесная рать

[Редьярд Киплинг
(перевод Т.Чернышёвой)]

Жизнь сюрпризы преподносит,
Жизнь лупит нам под дых,
И депрессия всё косит
Наши стройные ряды.
Обстановка неспокойна,
Психиатры сбились с ног,
А народ сигает в окна,
Нажимает на курок.

Люди злы, как прокуроры,
Ждут печального конца,
От тоски у всех запоры
И землистый цвет лица.
Улыбаться надо, братцы,
Не сдаваться, молодцы!
Если нация в прострации,
То нации – концы.

Всё будет обалденно,
И не о чем скорбеть.
Вам надо ежедневно
Сто сорок раз пропеть
О том, что всё отменно,
Всё просто офигенно,
Всё ништяк.

Эй, страдалец, зачитай-ка
Список личных неудач:
Зайку бросила хозяйка?
Уронили в речку мяч?
Из туфты не делай драму:
Мир прекрасен, жизнь идёт.
Глянь-ка – мама моет раму,
Саша кашу смачно жрёт.

Что, начальник обижает?
Да ты в гробу его видал.
Негритят жена рожает?
А вдруг твой прадед – Ганнибал?
Это мелкие печали,
Был и хуже беспредел:
Одного вообще распяли,
Так он терпел и нам велел.

Всё будет обалденно,
И не о чем скорбеть.
Вам надо ежедневно
Сто сорок раз пропеть
О том, что всё отменно,
Всё просто офигенно,
Всё ништяк.

Если водку пить печально,
Можно тихо ошизеть,
Но всё не так суицидально,
Если в корень посмотреть:
Денег нет – так и не будет,
Что ж печалиться о том.
Ты дыши, брат, полной грудью,
Жуй морковку полным ртом.

Занимайся сексом, спортом,
Плавай, рыбок разводи,
Дай хоть раз начальству в морду,
Делай что-то, не сиди.
Подними с дивана мощи,
Встань, занятие найди.
Соблазни соседку, тёщу,
Тестя – только не сиди!

Всё будет обалденно,
И не о чем скорбеть.
Вам надо ежедневно
Сто сорок раз пропеть
О том, что всё отменно,
Всё просто офигенно,
Всё ништяк.

[Тимур Шаов]

Случается так, что корабль перестает тонуть как только его покидают крысы.
[Кто сказал не знаю но мысль прикольная.]

Никогда ни о чем не жалейте вдогонку,
Если то, что случилось, нельзя изменить.
Как записку из прошлого, грусть свою скомкав,
С этим прошлым порвите непрочную нить.

Никогда не жалейте о том, что случилось.
Иль о том, что случиться не может уже.
Лишь бы озеро вашей души не мутилось
Да надежды, как птицы, парили в душе.

Не жалейте своей доброты и участья.
Если даже за все вам — усмешка в ответ.
Кто-то в гении выбился, кто-то в начальство...
Не жалейте, что вам не досталось их бед.

Никогда, никогда ни о чем не жалейте —
Поздно начали вы или рано ушли.
Кто-то пусть гениально играет на флейте.
Но ведь песни берет он из вашей души.

Никогда, никогда ни о чем не жалейте —
Ни потерянных дней, ни сгоревшей любви.
Пусть другой гениально играет на флейте,
Но еще гениальнее слушали вы.

[1977 @ А.Дементьев.]

Белый снег, серый лёд
На растрескавшейся земле,
Одеялом лоскутным на ней
Город в дорожной петле.

А над городом плывут облака,
Закрывая небесный свет,
А над городом жёлтый дым,
Городу две тысячи лет,
Прожитых под светом
Звезды по имени Солнце.

И две тысячи лет война,
Война без особых причин,
Война дело молодых,
Лекарство против морщин.

Красная, красная кровь,
Через час уже просто земля,
Через два на ней цветы и трава,
Через три она снова жива,
И согрета лучами звезды
По имени Солнце.

И мы знаем, что так было всегда,
Что судьбою больше любим,
Кто живёт по законам другим
И кому умирать молодым.

Он не помнит слово "Да" и слово "Нет",
Он не помнит ни чинов, ни имён
И способен дотянуться до звёзд,
Не считая, что это сон,
И упасть, опалённым звездой
По имени Солнце.

[Виктор Цой]

Когда Дао потеряно, приходит доброта.
Когда доброта потеряна, приходит нравственность.
Когда нравственность потеряна, приходит ритуал.
Ритуал это шелуха истинной веры, начало хаоса.
Поэтому мастер занимается глубинами, а не поверхностью, плодом, а не цветком.



Дао обозначает в китайской философии вечное действие или принцип творения, который отвечает за происхождение единицы и двойственности и вместе с тем за начало мира и творение («10 000 вещей»).

Из Дао возникает полярность Инь и Ян и вследствие этого возникают противоположности, из согласованности действий которых возникают перемена, движение и взаимное проникновение — и вследствие этого возникает мир. Возникновение мира не означает факт какого-то времени, когда мир начал существовать. Мир существовал всегда. Речь идёт не о начале времён, как в Библии, а об осмыслении принципа существования. Поэтому, собственно, и «возникновение», и «Начало» — это слова, не отвечающие духу размышлений о Дао. На самом деле их надо чем-то заменить, но это так трудно, что мы вынужденно употребляем неверные слова, чтобы хоть как-то описать существующее.

Свобода — это еще не все, свобода — это только половина правды... Вот почему я
предлагаю, чтобы статую Свободы на восточном берегу дополнили статуей
Ответственности на западном.
[Viktor E. Frankl]

…Дело не только в том, что кого-то убили. Ты понимаешь, что прошлое, начиная со вчерашнего дня, фактически отменено? Если оно где и уцелело, то только в материальных предметах, никак непривязанных к словам, — вроде этой стекляшки. Ведь мы буквально ничего уже не знаем о революции и дореволюционной жизни. Документы все до одного уничтожены или подделаны, все книги исправлены, картины переписаны, статуи, улицы и здания переименованы, все даты изменены. И этот процесс не прерывается ни на один день, ни на минуту. История остановилась. Нет ничего, кроме нескончаемого настоящего, где партия всегда права. Я знаю, конечно, что прошлое подделывают, но ничем не смог бы это доказать — даже когда сам совершил подделку. Как только она совершена, свидетельства исчезают.



ВОЙНА — ЭТО МИР
СВОБОДА — ЭТО РАБСТВО
НЕЗНАНИЕ — СИЛА


Двоемыслие означает способность одновременно держаться двух противоречащих друг другу убеждений. Партийный интеллигент знает, в какую сторону менять свои воспоминания; следовательно, осознаёт, что мошенничает с действительностью; однако при помощи двоемыслия он уверяет себя, что действительность осталась неприкосновенна. Этот процесс должен быть сознательным, иначе его не осуществишь аккуратно, но должен быть и бессознательным, иначе возникнет ощущение лжи, а значит, и вины. Двоемыслие — душа ангсоца, поскольку партия пользуется намеренным обманом, твёрдо держа курс к своей цели, а это требует полной честности. Говорить заведомую ложь и одновременно в неё верить, забыть любой факт, ставший неудобным, и извлечь его из забвения, едва он опять понадобился, отрицать существование объективной действительности и учитывать действительность, которую отрицаешь, — всё это абсолютно необходимо. Даже пользуясь словом „двоемыслие“, необходимо прибегать к двоемыслию. Ибо, пользуясь этим словом, ты признаёшь, что мошенничаешь с действительностью; ещё один акт двоемыслия — и ты стёр это в памяти; и так до бесконечности, причём ложь всё время на шаг впереди истины. В конечном счёте именно благодаря двоемыслию партии удалось (и кто знает, ещё тысячи лет может удаваться) остановить ход истории.»


«Ключевое слово здесь — белочёрный. Как и многие слова новояза, оно обладает двумя противоположными значениями. В применении к оппоненту оно означает привычку бесстыдно утверждать, что чёрное — это белое, вопреки очевидным фактам. В применении к члену партии — благонамеренную готовность назвать чёрное белым, если того требует партийная дисциплина. Но не только назвать: ещё и верить, что чёрное — это белое; больше того: знать, что чёрное — это белое, и забыть, что когда-то ты думал иначе. Для этого требуется непрерывная переделка прошлого, которую позволяет осуществлять система мышления, по сути охватывающая все остальные и именуемая на новоязе двоемыслием.»


"Переделка прошлого нужна по двум причинам. Одна из них, второстепенная и, так сказать, профилактическая, заключается в следующем. Партиец, как и пролетарий, терпит нынешние условия отчасти потому, что ему не с чем сравнивать. Он должен быть отрезан от прошлого так же, как от зарубежных стран, ибо ему надо верить, что он живет лучше предков и что уровень материальной обеспеченности неуклонно повышается. Но несравненно более важная причина для исправления прошлого — в том, что надо охранять непогрешимость партии. Речи, статистика, всевозможные документы должны подгоняться под сегодняшний день для доказательства того, что предсказания партии всегда были верны. Мало того: нельзя признавать никаких перемен в доктрине и политической линии. Ибо изменить воззрения или хотя бы политику — это значит признаться в слабости."

[«Теория и практика олигархического коллективизма»]

Жили-были на свете обыкновенные муж и жена. Звали жену Елена, звался муж Иваном.

Возвращался муж с работы, в кресло у телевизора садился, газету читал. Жена его, Елена, ужин готовила. Подавала мужу ужин и ворчала, что по дому он ничего путного не делает, денег мало зарабатывает. Ивана раздражало ворчание жены. Но грубостью он ей не отвечал, лишь думал про себя: «Сама – растяпа неопрятная, а ещё указывает. Когда женился только, совсем другой была – красивой, ласковой».

Однажды, когда ворчавшая жена потребовала, чтобы Иван мусор вынес, он, с неохотой оторвавшись от телевизора, пошёл во двор. Возвращаясь, остановился у дверей дома и мысленно обратился к Богу:
- Боже мой, Боже мой! Нескладная жизнь у меня сложилась. Неужто век мне весь свой коротать с такой женой ворчливой да некрасивой? Это же не жизнь, а мучения сплошные.

И вдруг услышал Иван тихий голос Божий:
- Беде твоей, сын Мой, помочь Я смог бы: прекрасную богиню тебе в жёны дать, но коль соседи изменения внезапные в судьбе твоей увидят, в изумление великое придут. Давай поступим так: твою жену Я буду постепенно изменять, вселять в неё богини дух и внешность улучшать. Но только ты запомни, коль хочешь жить с богиней, жизнь и твоя достойною богини стать должна.

- Спасибо, Боже. Жизнь свою любой мужик ради богини может поменять. Скажи мне только: изменения когда начнёшь с моей женой творить?

- Слегка Я изменю её прямо сейчас. И с каждою минутой буду её к лучшему менять.

Вошёл в свой дом Иван, сел в кресло, взял газету и телевизор вновь включил. Да только не читается ему, не смотрится кино. Не терпится взглянуть – ну хоть чуть-чуть меняется его жена?

Он встал, открыл дверь в кухню, плечом оперся о косяк и стал внимательно разглядывать свою жену. К нему спиной она стояла, посуду мыла, что после ужина осталась.

Елена вдруг почувствовала взгляд и повернулась к двери. Их взгляды встретились. Иван разглядывал жену и думал: «Нет, изменений никаких в моей жене не происходит».

Елена, видя необычное внимание мужа и ничего не понимая, вдруг волосы свои поправила, румянец вспыхнул на щеках, когда спросила:
- Что ты, Иван, так смотришь на меня внимательно?

Муж не придумал, что сказать, смутившись сам, вдруг произнёс:
- Тебе посуду, может быть, помочь помыть? Подумал почему-то я…
- Посуду? Мне помочь? – тихо переспросила удивленная жена, снимая перепачканный передник, – так я её уже помыла.

«Ну, надо же, как на глазах меняется она, – Иван подумал, – похорошела вдруг». И стал посуду вытирать.

На другой день после работы с нетерпением домой спешил Иван. Ох, не терпелось посмотреть ему, как постепенно в богиню превращают его ворчливую жену. «А вдруг уже богини много стало в ней? А я по-прежнему никак не изменился. На всякий случай, прикуплю-ка я цветов, чтоб в грязь лицом перед богиней не ударить».

Открылась в доме дверь, и растерялся заворожённый Иван. Перед ним Елена стояла в платье выходном, том самом, что купил он год назад. Причёска аккуратная и лента в волосах. Он растерялся и неловко протянул цветы, не отрывая взгляда от Елены. Она цветы взяла и охнула слегка, ресницы опустив, зарделась. «Ах, как прекрасны у богинь ресницы! Как кроток их характер! Как необычна внутренняя красота и внешность!». И охнул в свою очередь Иван, увидев стол с приборами, что из сервиза, и две свечи горели на столе, и два бокала, и пища ароматами божественными увлекала.

Когда за стол он сел, напротив жена Елена тоже села, но вдруг вскочила, говоря:

- Прости, я телевизор для тебя включить забыла, а вот газеты свежие тебе приобрела.

- Не надо телевизора, газеты тоже мне не хочется читать, всё об одном и том же в них, – Иван ответил искренне, – ты лучше расскажи, как день субботний, завтрашний хотела б провести?

Совсем опешив, Елена переспросила:

- А ты?

- Да два билета в театр по случаю для нас купил. Но днём, быть может, согласишься ты пройтись по магазинам. Раз нам театр придется посетить, так надо в магазин зайти сначала и платье для театра для тебя достойное купить.

Чуть не сболтнул Иван заветные слова: «платье, достойное богини», смутился, на неё взглянул и снова охнул. Перед ним сидела за столом богиня. Лицо её сияло счастьем, и глаза блестели. Улыбка затаённая немножко вопросительной была.

«О Боже, как прекрасны всё-таки богини! А если хорошеет с каждым днём она, сумею ль я достойным быть богини? – думал Иван, и вдруг, как молния его пронзила мысль, – Надо успеть! Успеть, пока богиня рядом. Надо просить её и умолять ребенка от меня родить. Ребенок будет от меня и от прекраснейшей богини».

- О чем задумался, Иван, или волненье вижу на твоем лице? – Елена спрашивала мужа.

А он сидел взволнованный, не зная, как сказать о сокровенном. И шутка ли – просить ребёнка у богини?! Такой подарок Бог ему не обещал. Не знал, как о своём желании сказать Иван, и встал, скатерку теребя, и вымолвил, краснея:



- Не знаю… Можно ли… Но я… сказать хотел… Давно… Да, я хочу ребенка от тебя, прекрасная богиня.

Она, Елена к Читать далее...

За гранями тысячных долей мгновений
Чуть-чуть впереди иль слегка приотстав,
Живут в миллионах других измерений
Иные в своих параллельных мирах.

Иные? А может они, между прочим,
Не столь уж иные? А может совсем
Такие, как мы? Только скажем, не очень
Такие, как мы. Вроде мы, но не те.

Ветвя вероятности мощное древо
И не открывая заморских земель,
Часть нас на развилке шагнули налево.
Другие направо ушли… В параллель.

Всего лишь мгновенье раздумий на выбор.
Шаг вправо. Шаг влево. И мир – пополам.
На тот, где мы есть и на тот, где могли бы
Мы быть, если это бы вздумалось нам.

Все то, что отвергли, на что не решились,
Свершилось. Но это свершили не мы.
А те, кто за грани миров удалились,
От нас отделившись завесою тьмы.

И кажется нам – там летают Жар-птицы,
Которых мы здесь не сумели поймать.
Незыблемо тверды межмирья границы,
Но как же легко их бывает прорвать!

Вот вроде бы вместе идем по тропинке,
И в целях едины и в светлых мечтах,
Но на перекрестке мгновенья заминки,
Шаг вправо, шаг влево. Мы в разных мирах!

Меж нами границей легло отчужденье,
Непринятых мыслей… непонятых слов.
И с каждой развилкой, и с каждым мгновеньем
Все дальше расходятся грани миров.

Все больше различий меж «нами» и «теми»,
Но хочется верить, надеяться, ждать…
Что прав Лобачевский в своей теореме
И две параллельных сойдутся опять.

Караваев Н.М. (Карнимир)

В этих грязных прудах есть своя родниковость
Что питает подводного мира каркас
Мы недавно узнали отличную новость -
Сумасшедшими были все кроме нас

[автор мне не известен]

Слушать этот музыкальный файл

Слушать этот музыкальный файл

Это цитата сообщения Мираж Оригинальное сообщение

Без заголовка



Она всегда была немного кошкой..
Она любила спать и молоко,
И под перчаткой каждая ладошка
Скрывала пять изящных коготков.

Когда в больших глазах её блестящих
Луна свой отражала свет слегка,
Она казалась кошкой настоящей,
Готовой для внезапного прыжка.

Она спала калачиком под пледом,
А иногда и вовсе не спала...
Но каждый день назло дождям и бедам
Была непринужденно весела.

Не каждый мог ее погладить шерстку,
Иной, кто часом мимо проходил,
Трепал за ушком... Но мечтала кошка,
Чтоб кто-то добрый кошку приручил!

Пушистый снег ей волшебством казался,
А шоколад - лекарством от разлук.
К рассвету нежный сон ее касался,
Во сне ей снилась пара теплых рук.

Она от скуки затевала игры,
Но вскоре уставала и от игр -
Так часто под шикарной шкурой тигра
Скрывался кот облезлый, а не тигр.

...Мерцает светом лунная дорожка,
Чуть слышен звук шагов ее в ночи,
Однажды навсегда уходит кошка,
Которую не смог ты приручить