Белоснежными кораблями океанская мнется гладь,
гордый ветер ласкает камни, стынет прошлое у руля.
Ночь бредет, рассыпаясь тенью по пустынным чужим мирам.
Жизнь срывается по теченью, превращается в вечера
одиноких забытых истин, где по-прежнему не в цене
честь и мужество, смелость мыслей. Перепачканная шинель
тесной сеточкой старых шрамов погибает в ушедших днях.
Нам победа не по карману. Боль сознанием усмирять
оказалось не слишком сложно. Ад мерещится за углом.
Свет прольется, когда в итоге жизнь окажется вещим сном.
[500x352]

Я раскрытое настежь зеркало, ветошь, вшитая в полотно.
Ночь впечатывает бессмертие в заколдованное вино,
в тесной глади пиал фарфоровых гнет звериный оскал свечей.
цветом талого снега-золота греет лезвие палачей.
Жмет жемчужное безрассудие, спекшись с кровью из старых ран,
что предсказано - позабудется. Сетью трещин по зеркалам
разлетается пепел сливовый - сердце, вогнутое в груди.
Ты не видишь в своем бессилии как бы стоило дальше жить.
Обесчещенными обманами жизнь слетает с усталых губ.
Бредит нечисть ночами пьяными, жмется к верному вожаку.
Прикрывается милосердием в ночь на первое ноября,
свежей кровью, резными стрелами совершает немой обряд,
с неба смело струится проседью на пожар городских огней.
Я как прежде останусь брошенной если выпадет первый снег.
[500x333]