Лето птицей скользит к закату, обнимаясь с дождливой пылью,
растворяется в кудрях ваты облаков, и молчит бессильно,
прикоснувшись к открытой двери – на пороге рыжеет осень.
Лето жмется к ладоням, медлит, греет рваного неба проседь,
заливается грозным воем, но сбивается ритм, смолкает.
Обездвиженной тишиною покорится сентябрьской стае.
Но права не сдает, не дремлет. Бьется август – защитник жаркий.
Дух приподнят, хватает веры зарываться в аллеи парков
и горячей ладонью гладить изумруды продрогших листьев,
колосить наливные пряди виноградных ветвей, искриться
в полуобразах томных сосен, литься дымкой костров бесстыжих.
С залихватской улыбкой гнется каждой ночью на градус ниже.
Душат грустью, горчат минуты. Боль струится воздушным змеем,
но по-прежнему не отпустит – лето станет на год мудрее.
[600x399]

Кому-то хочется любить, до дна, до дрожи быть любимым,
метаться птицей торопливой от берегов до берегов,
но ни друзей там, ни врагов, ночь растворится в спелом воске,
свечей седеющая плоскость рисует искрами костров
невозмутимые вулканы застывших чувств, погибших нитей,
я жизнь писала по наитью своих пророческих стихов.
Нас предавали даже камни и океаны вились прытко
по безуспешным реквизитам покрытых пылью адресов.
Пишу, да не хватает слов. Любовь то жжет, то режет руки,
а я сижу на перепутье своих разрозненных миров,
чеканит слух чужих шагов нескромный ритм, ломает планы
густая сетка свежих шрамов, клубком свернувшись у двери,
меняет правила игры. Что впереди – совсем немного,
к любви широкая дорога да новый шанс пойти на риск.
[500x331]

Ты приходишь ко мне во сне, значит чувства еще остались,
я не верю, что показалось. Откровенен резной рассвет.
Он целует меня в макушку золотыми лучами веры,
превращается ночь в химеру и сквозит пустотой в глазах.
Боль сжигается на кострах. Снятся вещие сны и бьются
на осколки стеклянным блюдцем. Небо сделало первый шаг.
Ты стоял и курил, один. Я просила сказать в чем дело.
До беспамятства надоело возвращаться и уходить.
Ты взял за руку слишком крепко, потянул за собой, бессложно
прошептав, что расскажешь позже. Сон ушел, но горчит в груди...

Милая, ты ведь помнишь, все так и было.
Знаешь, очки совсем не скрывают слезы.
Боль под лопаткой крошится что есть силы.
Было ошибкой верить. Теперь-то поздно
думать, молиться, ждать, забывать обиды,
чувствовать равнодушие позвонками.
Боль разрывает вены, насквозь разбито
небо над холодеющими руками,
острием раскроило в груди вулканы.
Милая, не кричи, не впивайся в простынь.
Линии над картонными облаками
снова когда-то станут лучами солнца.
Лето всплакнет, по иному скользнет маршруту,
прошлое растворится песком сквозь пальцы.
Больше не быть наивной, не верить в чудо.
С детством твоим давно бы пора расстаться.
[500x332]

Не попасть бы тебе в капканы, что так ревностно избегала,
честь и совесть по темным залам сберегала - не сберегла.
Что ж ты, девочка, натворила - верно веришь его обманам,
жмешься к ветвям плакучей ивы, что избила тебя до дна.
Ты любовью своей пьяна, но мутнеющей ходишь тучей.
Прутья стонут, ломают душу, бьются в грудь, в сердцевину ран.
Гнет тягучая тишина. Время мнется, меняет лица,
день не знает кому молиться, чтобы ты наконец спаслась.
Твой капкан - не любовь, не страсть. Панорама из унижений,
слишком жарких прикосновений, тяжесть звуков не донесла
задушевного крика-воя из глубин изможденных мыслей,
ты так сильно в себе зависла, что давно бы пора разбить
зачерствевшие путы рамок, тесных будней и старых шрамов,
и, отбросив свой страх капканов, наконец научиться жить.
[показать]

Наши судьбы, родной, слишком сильно переплелись.
Легкомысленно верить, что пройдены донельзя
одинокие будни. Мы вместе сойдем с пути.
Ночь как прежде горит бриллиантами на глазах
почерневшего неба, вгрызаясь зубами звезд
в диамантовый купол, на приторных простынях
разливаются луны. Протест из стихов и проз
растворится густым дыханием на губах.
Пусть протоптанны судьбы, сомнения сожжены,
жизнь стекает по венам, коварная, как змея.
Вверх по лестнице в небо бескрайние этажи
мы разделим на пару. Совместно. Лишь ты и я.
[показать]

Небо мне говорит, что возможен дождь.
Лето целует приторно, не сотрешь
яркой помады цвета невыстраданной тоски
с белых ключиц. Бьемся в стекла, как мотыльки.
Боль моя ходит по стоптанным улицам от бедра.
Мне её всё не выболеть, не перерисовать.
Видишь - внутри, во мне она, тут и там.
Дождь всё возможен - я, глупая, без зонта.
Бросилась в бездну, оправдываю побег
фразой "во избежание ссор". К воде,
смешанной с солью и пеной, и к кораблям.
Чем меня, бесполезную, отрезвлять?
Небу меня не вылечить ни восходом, ни кромкой звезд.
Грозы лупили ливнями, океаны вбивали гвоздь
в шрам между ребрами, солнце звонило в колокола.
Я тебе всё прощала, не сберегла
нашей недооформившейся любви.
Ветер бросался под ноги, свежий вихрь
вился, теряясь в спутанных волосах.
Боль всё пыталась сдержаться, не раскисать.
Море горчит, а волны сквозят в весло.
Дождь невозможен. Прошлое отлегло.
[700x466]

Молчат от края и до края в груди одиннадцать могил,
ты ни о чем не говорил, когда прощался, умирая,
оставив след в моей душе, песчаный холмик, крест и четки.
Судьба - бесстыжая воровка моментов счастья и побед,
пятнает дымом сигарет узоры жизненных раскладов,
ты тоже был когда-то рядом, но жизнь не повернуть назад.
Неровный ряд двуличных карт рисует матрицу событий,
ломая сетку перекрытий, упрямо сбитых об заклад.
Живу по терминам доктрин. Мне от любви остались трупы,
что ноют, как больные зубы. Привязываю нить к двери,
чтоб вырвать их одним движеньем. Да только прошлое осталось
внутри - в последнем вздохе кладбищ да покосившихся крестов.
Мне что ни счастье, то любовь в душе могилы оставляет.
Мы все когда-нибудь теряем друзей, любимых и врагов.
Но боль смиряется в груди. Нас крепко связывают нити,
а вы всё ждете да молчите, мои одиннадцать мужчин.
[550x412]

Я сбегаю во избежание недосказанностей и фальши,
бесконечного недопонимания, глупых требований расстаться,
Лучше бы остаться в неведении, зашифроваться,
чем рассекать бессердечным лезвием слов по пальцам.
Сохраню в себе эту верность, лишь бы чувствам не расплескаться.
Списком странствий забью эти сутки от клуба до кинозала.
Перережу тиски истерик, стану искренне улыбаться,
и не стану давить ни на преданность, ни на жалость.
А послезавтра приду к тебе и скажу, что
любить не переставала...
[450x419]

Это цитата сообщения неверные_координаты Оригинальное сообщение

Полпачки Кента, вот так с размаху,
Вдыхать. И кольцами выше, выше,
Послать никчемное утро нах*й
Тебя не видеть, не знать, не слышать.
Одна таблека спасает душу.
Звенят слова по немытым чашкам...
Молчи, ведь я не умею слушать,
А тихо - это не так уж страшно.
А 20 - это не так уж много.
Какая дура? Причем тут годы?
Я так устала в душе от смога...
К чертям послать бы свою свободу!
И так по-женски спуститься низко,
И так по-детски бояться крови...
Какой ты нах*й родной и близкий,
Когда калечишь на каждом слове 

(с)

Чем бы дитя не тешилось, лишь бы в груди не мучило
чувств обнаженных лезвие. Режет, на части рвет.
Вновь не находишь места, небо пугает тучами,
плавится неизбежностью. Мысли меняют ход.
Выжить - два дня до странствия. Боль подсистемно вычертишь.
Выбежала на встречную, что теперь говорить?
Пишешь, стучишь по клавишам. Брошенная. Несчастная.
Шепчешь вопросы прежние - Как теперь дальше жить?
Знаешь, ответы те же к ним. Вырвется. Расколдуется.
Нитью протянет ивовой к сердцу и до небес.
Раненой рвешься птицей, пылью летишь по улицам
к грустной, слепой истории выдуманных чудес.
[699x466]

Что ж ты, девочка, дышишь криком? Так бессвязно лежишь на дне
как наивная утопистка. Металлических слез-проблем
не исплакала. Не досталось. Не звони. Не реви. Не рви.
Всё случилось, как ожидалось. Пальцы стертые до крови
ты зализывай новой жизнью, да и старую в ней вернешь.
Жизнь - пародия атавизмов, вновь под сердце вонзает нож.
Всё, что было, оно всё то же. Тем же мхом да на тех же пнях.
Ты из глаз выметаешь резво всех растоптанных чертенят.
Воешь раненым диким зверем. Не луна ведь еще, не ночь.
Легче вырвать из сердца клеммы, чем пытаться тебе помочь.
[337x450]

Грустью смыслов латаешь дыры. Боль как будто бы показалась.
Было, было, да не осталось. Проросло лебедой-травой.
Нож на ниточке слишком близок. Шаг - кольнуло. Не удержалась.
Пережить бы свои обиды да остаться совсем живой.
Небу, знаешь ли, не в первой из тебя высекать разрывы,
бить по ребрам плакучей ивой и червонным огнем костров.
Ночь согнется, введет пин-код и затянет петлей на шее
бесконечность, но рвутся клеммы. Не хватает ни рифм, ни строф,
только сердце стучит украдкой, выбивается в такт, смолкает.
Ты совсем уже потеряла то, с чем нужно бы вечно жить.
Но не стоило дорожить - всё, что тонко, как прежде рвется,
ты меняешь луну на солнце да плетешь паутину лжи.
[606x400]

Все это слишком больно, чтобы пережить, и слишком сложно, чтобы быть правдой. Стоит лишь выпустить на волю хоть одну слезу, как плотину прорвет целый шквал соленой жидкости. Ванильные девочки сидят на подоконниках, затягиваются сигаретами и думают о загадочных ''них'', каждая о своем, запивая мечты остывающим кофе. А обычные девушки между тем тупо пытаются не плакать в подушку, сдерживая комок в горле беспрекословным усилием воли, и изо всех сил пытаются пережить свою боль. Вечность складывается из неотвеченных смсок, недосказанных признаний, непроверенных истин. Горячий воздух обжигает изнутри и пытается разорвать на куски непокорное тело. Но ты дышишь, ты все еще дышишь. И молишься, только бы не конец. Только бы все наладилось. Только бы все было хорошо...

Твоё счастье, твоя любовь нежно тычется носом в шею, знаешь, радость – не панацея от всех бед и от всех грехов. Видишь жизнь как соцветье снов - щеки крепкую гладят спину, прижимаясь неторопливо, словно ласковый верный кот. Та, что любит тебя и ждет, умиляется каждой фразе, собирает смешные паззлы из пропущенных мыслей, дней, водит пальцами по спине и целует упрямо кожу, губы слишком неосторожны, пульс шифруется под рукой. Эта девушка за спиной жмется, шепчет тебе украдкой, что отдаст себя без остатка, - твоё счастье, твоя любовь.
[500x334]

Скажи мне, мой воздух, что стоит любить в ответ?
Так ласково целовать, уходя в цейнот,
отдав свою нежность тому, кто ее так ждет,
что стоит не выбирать и нести свой крест?

Прочувствуй, душа моя, легче ли дорожить,
когда нет сомнений - он рядом, он навсегда.
Взлетают к седьмому просторные этажи,
а искренность мыслей блуждает по проводам.

Ты можешь остаться, и можешь уйти сквозь ночь.
Невидимой линией выверить каждый шаг
из пропасти в бездну. Но боли не превозмочь -
вся тяжесть решений лежит на твоих плечах.
[670x446]

Девочка, моя. Ты всё та же. Ничего не меняется. Просто редеют листья календарей и заменяются новыми. Просто снова прокуренный воздух, бессонные ночи и полное боли одиночество. Божественное одиночество. Ты чувствуешь его каждой клеточкой своего тела. Оно тонкими энергиями проникает под кожу, обнимает за плечи, теплым облаком растворяет окружающий мир. Растворяйся в нем. Превращайся в него. Сливайся с ним. Ты знаешь - именно абсолют даст тебе правильный ответ. Вся истина в глубине, внутри тебя. В твоем микрокосмосе. И пусть случайные совпадения рун твердят тебе об озабоченности тем, что кажется прерванной связью, ты уже знаешь ответы на все вопросы. Ты можешь прочитать их в дуновении ветерка, в шелесте листьев, в случайной встрече, в незабытом сне. А что же главный вопрос? Как он? Может быть, дождь выстучит ответ на него азбукой морзе, может быть, ты прочитаешь его в первой попавшейся статье или фразе, а может - стоит просто закрыть глаза. Доверься своему одиночеству. Войди в него. Обрети себя. А окружающий мир превратится в очередную иллюзию. Помнишь ведь - это всего лишь голограмма. И всё вокруг голограмма. Просто слишком реальная, ощутимая, словно грамотно сделанная виртуальная игра. Жизнь бьет по тем же точкам, теми же числами, теми же кораблями. Главное, держись, девочка. И что бы там ни случилось с тобой, не сдавайся.

Этому человеку уже нет разницы.
[500x333]