Леонид Чепелев: Нет чудес, кроме тех, что ты сам сотворил
№ 9 (9) от 11 декабря 2006
В 2006 году создал и возглавил «Монолит». До того два года был директором фирмы «Плитные материалы». С 2001 по 2003 – управлял компанией «ГофраБорд». Карьеру начинал на предприятии «УралБумага», куда в 1996 году пришел на должность менеджера по продажам, а уходил, будучи правой рукой директора. Поступил в Санкт-Петербургский университет на факультет психологии. Выпускник Уральской академии госслужбы. Окончил МВА и программу «Онтоменеджмент» в Урало-Сибирском институте бизнеса.
Леонид Чепелев
генеральный директор компании «Монолит»
Я абсолютно равнодушен к празднику Нового года. Это ощущение не объяснить сезонной депрессией, кризисом среднего возраста и прочими банальностями, которыми люди привыкли объяснять все, что не вписывается в их плоские представления о мире. У меня принципиально другая позиция по жизни. Я никогда не носился с иллюзиями, что 31 декабря можно подвести итоги, сразу все про себя понять и 1 января начать новую жизнь. Я знаю по собственному опыту, что, только изменив поведение, мы сможем изменить сознание. А ломка привычных моделей поведения – ежедневная работа над собой. Глупо устанавливать для себя Рубикон в канун новогодних праздников. После них все равно ничего не изменится. Осознавая это, люди начинают мучиться от неудовлетворенности своей жизнью, от своего якобы бессилия. Кризис личности начинается в тот момент, когда количество «я не смог» переваливает за максимально допустимое. Кризис возникает, когда ты спрашиваешь себя, что ты в этой жизни сделал, и не можешь ответить. Так что подведение итогов – вещь довольно опасная.
Уже много лет не подытоживаю свою жизнь. Хотя раньше тоже питал слабость к ежегодным выводам. Когда поступил в институт, то нередко ставил себе в октябре безумную цель и локомотивом к ней ломился. Но не было жесткости и последовательности в достижении цели. Она могла раз 15 измениться, воплощался ее самый упрощенный вариант, и я радовался. Теперь акценты сместились на проживание каждого конкретного дня. Мое тридцатилетие пришлось на один из учебных дней в УСИБ. Я взял бутылочку «Бехеровки», после учебного дня мы ее с ребятами распили, поговорили, и на все ушел примерно час. С одной стороны, день ничем не отличался от всех остальных. Но в том и суть, что каждый мой день особенный, насыщенный. И только я сам могу сделать его таким. То же самое с новогодними чудесами. Никаких чудес нет, кроме тех, что вы подстроили сами.
Перестал верить в новогоднее волшебство в десять лет. Тогда произошли события, от которых я быстро повзрослел. В 1986 году меня отправили в санаторий «Чайка» в Евпаторию на Украине. Когда родители прислали мне вкуснейшие конфеты «Конфи», врач санатория предложил мне взять немного с собой на прогулку, а остальное забрать после возвращения. Вечером мне вернули коробку, набитую никому не нужными украинскими сладостями. На конфеты я сразу положил, потому что спокойно к ним отношусь. Первой серьезной трагедией в моей жизни стала кража кубика Рубика. Позднее выяснилось, что это сделал сын одной из воспитательниц, который жил в нашей комнате. Это сильно зацепило. Оттягивались на мне по полной из-за того, что я хорошо знал математику и бегло читал. На уроках, которые нам иногда проводили, откровенно скучал: мне казалось, что я знаю больше учителя. Но колоссальным шоком стало то, что десятилетние украинские дети относились к русским хуже, чем к своим. За два месяца, проведенных в санатории, русские ребята купались в море два раза по пять минут, а за украинскими постоянно приезжали родители и забирали их на выходные. Для меня на тот момент такого понятия, как национализм, не существовало, и первое столкновение с ним очень сильно подранило. Я тогда очень изменился, стал более жестким. У меня стало меньше иллюзий по поводу жизни. Лет с пяти я довольно осторожно задумывался о существовании Деда Мороза. В семь лет я понял, что он делегировал свои полномочия моим родителям, но держит ситуацию под контролем. После возвращения с Украины я больше не стал размышлять на эту тему. Я пережил первую серьезную ломку мировоззрения, и мне стало не до чудес. 31 декабря стало просто днем салатов и подарков от родственников. Окончательно Новый год потерял смысл после банкротства в 2003 году.
Имея долгов на 28 миллионов рублей, 2004 год я встретил без единой иллюзии. Деньги – это кровь бизнеса. Если их забрать, он мгновенно умирает. Для бизнесмена деньги – часть его души, его свобода. Их потеря – серьезная болезнь. Тогда новогодние праздники были для меня утешением лишь в том смысле, что несколько дней ко мне не приставали кредиторы со словами «отдай деньги». Три вещи могут изменить человека – учитель, психоаналитик и кризис. Кризис – самое эффективное. Я тогда словно умер и заново родился. Жить стал совершенно по-другому. Раньше я считал, что мой внутренний мир тесно связан с внешним. И если у меня начнутся проблемы, то и весь мир рухнет к чертям. Оказалось, это не так.
Читать далее...