Вижу себя ежедневно в людях,лицах,витринах (первые почему-то менее пугающие, чем последние)
Никому не идет работа на износ. Жаль, не оцененная никем

Я невероятно любил тот час, когда на улице начинали включать фонари. Особенно поздней осенью и ранней зимой.
Вот секунда, и плотную мягкую ткань темного вечера разрежет приятный, холодноватый свет, укрывающий собой улицу, а вокруг фонаря ореолом возникнет серебристая дымка.
Я всегда старался встретить такие моменты вне дома- их гораздо приятнее наблюдать в режиме реального времени, нежели через экран окна (как ни крути, а реальность всё-равно искажается).
В такие моменты, мне казалось, что всё мое естество превращается в сосредоточение нервов. Нет, в один сплошной нерв. Я мог плакать, орошая слезами асфальт кругом и захлебываясь рыданиями (ну не идиот ли?), биться в истерике, бороться с тремором конечностей (и так далее, что в общем-то чести мне не делает), но мои глаза были прикованы к этому божественному свету, струящемуся сквозь пальцы ночи. Он очищал меня, он давал мне надежду, он был внутри и я понимал что жив...
Каждый раз, когда включали фонари, я был листом белой бумаги. Это был тот самый "катарсис" в чистом виде.
А потом... а потом что-то сломалось. Я уже не помню, что произошло и произошло ли вообще, но я перестал смотреть на фонари. Перестал замечать волшебство света, перестал... Я перестал жить. Не в физическом плане, нет- кровь бодро циркулировала по телу, подгоняемая сердечной мышцей. Я перестал жить духовно...
Это не сломало меня. Просто я смирился с неизбежностью. "Порхающий" клапан однажды западет...и сердце остановится. Оно просто не справится с нагрузкой.

Фонарный свет вечером- это мой запавший "порхающий клапан". Сердце на износ и обратный отсчет пошел...

Когда-нибудь я смогу не обращать на тебя внимание.
Не слышать то что ты говоришь, не вникать в суть.
Когда-нибудь у меня появится антидот.
Когда-нибудь у меня выработается иммунитет.

***
Если цена моей паршивой жизни сможет оплатить всем бездомным собакам самых лучших хозяев, тепло, уют, любовь, ласку и дом, то забирайте пожалуйста.

I.

Я расскажу, как травой исцеляют раны,
О том, как меняет солнце свой цвет в витражах,
О лепестках на камнях, о дворце султана,
О том, как умеет петь злая сталь ножа,
О маге, который хранил в темных колбах вьюгу,
О том, как в ночи растворяется черный кот,
О том, что если заставить смеяться друга,
Из смеха выходит отличнейший антидот.
О вере и мере, забытых чужих законах,
О том, что укрыта под белым плащом броня,
О том, как принцессы сбегают к своим драконам.

Но не спрашивай о том, что внутри меня.
Никогда не спрашивай, что же внутри меня.

Могу рассказать, что бывает в пустыне в полночь,
О том, что у каждого где-то живет двойник,
О белом альбоме, прошедшим временем полном,
О запахе старых, укрытых в архивах книг,
О том, что рожденный в рубашке штаны теряет,
О том, что рожденный у моря - всегда пират,
О том, как луну аккуратно срезают с краю,
О том, как разведчики ищут у неба край,
О том, что собаки способны любить веками,
О том, как теряются в сумерках дети дня,
О том, как струится вода под лежачий камень.

Но не спрашивай о том, что внутри меня,
Никогда не спрашивай, что же внутри меня.

II.

А они говорят: нам не надо лучей зари,
Ни орла, который над степью с утра парит,
Ни живой воды - мы ее разопьем потом,
Но что у тебя внутри?
Что же, что же, что у тебя внутри?
Камни, брызги, водовороты, шальной поток?
Что у тебя внутри?

А они говорят: эти книжки свои убери,
Покажи нам нутро и грудь скорей раздери,
То, что прячут, всегда интересно, таков закон,
А что у тебя внутри?
Что же, что же, что у тебя внутри?
Вата, перья, обрывки кружева, поролон?
Что у тебя внутри?

Говорят: это мы любя, так что ты замри,
Это мы интерес проявляем, так не ори,
Любопытство сгубило кошку, но не людей,
И что у тебя внутри?
Что же, что же, что у тебя внутри?
Смех, признания, горечь, пучок идей?
Что у тебя внутри?

Не надо, пожалуйста.
Слово "любовь" убивает все чувства. Это плохое слово, с хуевой энергетикой, мать его ети. Карма у него- говно.
Перестань. Перестань. Перестань. Перестань. Перестань...
Когда долго повторяешь слово- оно теряет смысл. Понимаешь о чем я?

З.Ы. Запомните раз и навсегда: когда вы пьяный- избегайте меня. Нет... Бегите от меня

Ну вот ЗАЧЕМ?

Так хорошо все было

***
В минус еще не ушли,но скорее всего скоро. Теплонищета, от которой бежать некуда, за последние несколько дней мазутом растеклась по всему: улицам, настроениям, людям. И жалкие мы, перепачканные все, со своими залитыми черным глазами, как слепые котята пытаемся дышать на ощупь.
Пьяные редкие звезды прыгают по крышам домов, пьяные отсветы фонарей прыгают по лицам, прорастая во взгляде, и мы идем домой. В темноту. В мысли. В себя. Где фонарные блики потухнут и ничего не останется.
Запах осени кончился и сегодня повеяло зимой. Холодом.
Хотя, вполне возможно, что повеяло раньше. Только сегодня это почему-то ощутилось не только кожей. Нутром всем.
***
Заворачиваю в свой монохромный шарф и несу домой. Трепещущее, теплое, нежное. Улыбаюсь как идиот.
Каждую неделю, обычно один раз, я обязательно приношу в свою нору кусочек чужой души. Нет... Уже родной.
Крошечный лучик света.
Мне хорошо рядом.
И это потрясающе.
***
Говори пока можешь. Бей пока можешь. Ненавидь пока можешь. Испытывай на прочность мое терпение, пока у тебя есть силы. Пока я могу сопротивляться. Мой инсайд в агонии, до взрыва осталось меньше вечности.
***
Как же я хочу сломать чье-нибудь лицо,например Ваше, дорогой мой, приложив его пару-тройку раз к батарее. оеслибывызнали....хотя еслибывызнали, вы бы наверное ретировались из моей жизни и не подумали бы в неё возвращаться, милый. И правильно бы сделали.

Хорошо когда теплая осень. С листвой, солнцем, редкими зеркалами луж по утрам.
Хорошо когда под ногами ровный асфальт.
Хорошо когда в шкафу стоит половина литрового Джека.
Хорошо когда... когда тебе не врут. Когда доверяешь.
Тогда хорошо по-настоящему.

Вырвали живое. Вот прямо из клокочущей, из багряной. Вырвали...
Еще комочком шерстяным помню. Половину жизни вместе.
Прости меня за всё.

Ты уходишь поспешно, швырнув мне в лицо ключи.
Как обычно, сказав, что прощаемся навсегда.
Город смотрит, как ты пропадаешь в его ночи,
Равнодушно, как смотрят подобные города.
И когда память эха от стука твоих каблуков
Исчезает, и я остаюсь в тишине темноты,
Я решаю изгнать из себя ту мучительную любовь,
Чей побег в бедном сердце моем посадила ты.
Я сижу в темноте у окна, не смыкая глаз,
Не спеша зажигать электрический мутный свет.
Свет из окон чужих для меня подойдет как раз,
Чтобы с корнем любовь вырывать, лучше света нет.
Она пьет жадно кровь, и ее лепестки красны,
Только это становится видимым лишь сейчас.
И тогда я даю себя рвать, словно в дни весны
Разрывает себя земля. И моя печаль
Демонстрирует миру свой бархатный лепесток.
Город смотрит, смеется огнями, шумит в ночи.
Вот над грудью моей поднимается тот цветок,
У которого стебель способен кровоточить.
Я срезаю его, ставлю в вазу - пускай стоит.
Пусть еще постоит, прежде чем навсегда умереть.
Мне еще выкапывать корень. Ужасный вид:
Он застрял между ребер, остался еще на треть.

Ты приходишь наутро, восклицаешь: о боже, где ты взял такой георгин!

(c) Графит

***
Есть такой волшебный тип людей- кармические идиоты. Вроде бы не юродивые, не дураки, не жертвы абортов. Но странностей- хоть отбавляй. И вот....Ну неудачники они по жизни, не смотря на весь свой интеллект, красоту и прекрасное чувство юмора. Ну....А чего поделать? Карма.
***
Я страстно влюбилась. Вот так....По-настоящему, с отдачей, по честному. Я, огосподи, влюбилась в свое лето. Тихое, затворническое алкогольное лето. Мне так хорошо там было- уютно, спокойно. Нервы целы, виски двойной, наушники работают и... да вообще- прекрасное было лето. Оно не было одиноким и пустым. Оно было умиротворяющим.
Еще месяца не прошло, а я обратно хочу. Осатанело всё, не успев начаться.
***
Плохо когда в тебе живут и женщина и мужчина.
***
Меня не надо использовать. Я знаю что без тряпки нельзя вымыть пол, но я не хочу быть тряпкой. Я не хочу быть "негритенком Билли", которого добрый хозяин посылает за водой, а после того, как он утолит свою жажду, бросает, как будто кость дворняге, свою похвалу. Но самое страшное не это. Не то, что я не вижу нашего совместного творческого будущего (да и не творческого тоже). Самое страшное что я тебе не верю.
Мне, сомнительно конечно, что ты прочитаешь это... Но всякое бывает. Если вдруг наткнешься- не обижайся и не суди меня строго. Я просто не хочу быть расходным материалом. Другом (а ты и в жизни так не подумаешь), партнером (слишком уж я мелкая сошка), соратником (ну-ну, конечно)- да. Но быть "рабочим телом" от ракеты твоих планов и амбиций, которое ты при первом удобном случае сбросишь как балласт- я не хочу.
Я обещаю, что я когда-нибудь тебе это скажу в лицо... Пока нет. Пока я хочу чтобы все то, что я себе там накрутила- оказалось просто бредом.
***
моя совесть меня сожрет

 

[показать]

Если бы кто-то меня спросил,
Как я чую присутствие высших сил —
Дрожь в хребте, мурашки по шее,
Слабость рук, подгибанье ног, —
Я бы ответил: если страшнее,
Чем можно придумать, то это Бог.

Сюжетом не предусмотренный поворот,
Небесный тунгусский камень в твой огород,
Лед и пламень, война и смута,
Тамерлан и Наполеон,
Приказ немедленно прыгать без парашюта
С горящего самолета, — все это он.

А если среди зимы запахло весной,
Если есть парашют, а к нему еще запасной,
В огне просматривается дорога,
Во тьме прорезывается просвет, —
Это почерк дьявола, а не Бога,
Это дьявол под маской Бога
Внушает надежду там, где надежды нет.

Но если ты входишь во тьму, а она бела,
Прыгнул, а у тебя отросли крыла, —
То это Бог, или ангел, его посредник,
С хурмой «Тамерлан» и тортом «Наполеон»:
Последний шанс последнего из последних,
Поскольку после последнего — сразу он.

Это то, чего не учел Иуда.
Это то, чему не учил Дада.
Чудо вступает там, где помимо чуда
Не спасет никто, ничто, никогда.

А если ты в бездну шагнул и не воспарил,
Вошел в огонь, и огонь тебя опалил,
Ринулся в чащу, а там берлога,
Шел на медведя, а их там шесть, —
Это почерк дьявола, а не Бога,
Это дьявол под маской Бога
Отнимает надежду там, где надежда есть.

(с) Дмитрий Быков

***

 

[показать]

До свиданья, мой друг.
Я тебе никогда бы не написала,
Если б не этот дождь, не эти серые тучи на горизонте,
Будто бы выплавленные из стали,
А я вчера потеряла последний зонтик,
Когда тебя случайно увидела на вокзале -
Ты выглядел радостным, но усталым.

До свиданья, мой друг.
Я еще держусь за свои бессмысленные победы,
Слушаю неинтересные мне истории,
И не проси рассказать, чего мне все это стоит.
Соседи по лестничной клетке идут обедать,
Их дети смеются звонко, кричат по-чаячьи.
Я вчера вспоминала тебя нечаянно,
Впрочем, вовремя перестала.

До свиданья, мой друг.
Я опять наслаждаюсь своей бессонницей,
Разбираю себя на составные части.
Соседи смотрят старые фильмы и никогда не ссорятся,
Я вчера поняла, что это, должно быть, счастье.
Ты только не обещай, что будешь писать мне чаще,
Я тебе тоже не обещаю.

До свиданья, мой друг.
Я вчера купила новое платье - нежное, голубое.
Из соседской квартиры пахнет зеленым чаем,
Клубничным вареньем и, как всегда, любовью,
У них по ночам горит свет в прихожей.
Помнишь, как мы боялись проснуться на них похожими?
До свиданья, мой друг,
Я опять, конечно же, не прощаюсь.

(c) Rowana

***

 

[показать] Вы говорите, что счастье за поворотом,
Счастье находит хороших людей всегда.
Теплых и нежных однажды полюбит кто-то...
Да, - отвечаю. - Вас непременно да.
Говорите, что я не хуже, а это значит,
Счастье меня отыщет в любой стороне.
Значит, когда-то меня навестит удача...
Нет, - говорю. - Меня непременно нет.

Потому что я только маленький передатчик,
Вам, живым, слова транслирующий извне
О тепле, о лете, о море, судьбе, удаче,
О тех чувствах, что не живут никогда во мне.
Потому что я лист бумажный, ходы героев
Процарапаны на коже моей навек.
Потому что тот, кто однажды меня раскроет,
Не найдет ничего ни в сердце, ни в голове.
Говорю вам о призраках счастья, фантомах горя,
О любви к незнакомцам, домах, где вовек не жил.
Чьи-то знания наполняют меня по горло,
И метания чьей-то прекрасной чужой души.
Словно я выбирать на распутье когда-то вышел:
Полным быть или полым, бросающим чувства в мир.
И с тех пор я труба, словослив для кого-то свыше,
И чужие легенды текут сквозь меня в эфир.
Но когда-нибудь, у компа засидевшись ночью,
Читать далее...

Ну ты как?

Темнеет. Белый крыс в клетке спит на левом боку.
Колыбель месяца.
Чуть пахнет дождем и ветер с севера гонит свинцовых к городу.
Колыбель дождя.
Сонно и липко тут. Где все сытые и довольные. Где все прибедняются из века в века, но еле передвигают ноги идя на свою каторгу.
Толпа.
Колыбель греха.


Я могу написать о Дне Победы, салюте за окном и ветеранах. Но это, мне кажется, не нужно. Тот кто знает и чтит- не нуждается в напоминаниях.
Я могу написать о том, как люди забывают друг-друга. Но, мне кажется, не стоит. Это прописные истины.
Я могу написать о своей жизни. Но это, мне кажется, лишнее. Никому не нужны чужие драмы. Чужое грязное белье.
Можно много о чем написать, но все итак все знают.

Колыбель добра.

Я просто спрошу: Ну ты как?

Конечно, Вася...
это конечная.

Я не знаю что бы я делала без тебя.
Не знаю.

Время школьников и самоубийц.

Под ногами рассыпаются зеркала засыхающих луж, дребезжащих как стекла, под порывами северного ветра. Шаг по асфальту быстрее. Увереннее. Четче. Каждая песня чуть больше со смыслом, чем всегда. Каждое лицо чуть добрее. И кажется что озябший мир, помещавшийся раньше в ладонях, начинает стремительно расти. Вот-вот и раздавит.
Весна. Такой чудесный период сезонных обострений, когда еще ласковое, не жгучее солнце, и светит и греет. Когда приятно и жизни порадоваться, и придаться меланхолии, где-нибудь в парке, и упасибоже-влюбиться.
Чудесное на самом деле время, необычное.

Зарастаем медленно.
Стягиваем кожу новым рубцом. Это всегда весело.

Из рук уже не течет возраст,кровь,плазма... Все осталось позади. Кошмары родом из детского сада. Жизнь из маленьких предметов. Из забавных шкафчиков с арбузами и машинками. Они- веселые и цветные, маячат время от времени, когда оглядываешься назад. Когда ты летишь в пропасть. Когда уже поздно. Когда ничего нет. Маленькие шкафчики с мультяшными картинками, вырезанными откуда-то или нарисованными полусухим фламастером, годами хранят хлам- страхи, волнения, переживания, чувства, истории человеческих жизней. Истории начала. Истории конца тоже оказываются в шкафчиках. чуть больше- по размеру. На них мы сами правда не оглядываемся. Их заколачивают с нами внутри. Безрадостные шкафчики будущего...
Вообще, что-то...ни о чем. Наткнулась на современные дизайны гробов. Печалька в общем. Не смерть, а смехуечечки.

Давай так и будет.
Снотворное. Анаболики.
от истерики до ступора.
Прости меня. Я никогда не умела жить.

Думать дважды.
Меньше верить.
Больше слушать.
Больше замечать.
Наблюдать.
Знать наперед.

Живых не будет