Я даже привыкла к этому странному запаху сигарет...
Сегодня был первый ноябрьский дождь. Нагромождение ливня и боли.
У меня выходные. И делать кажется нечего. Ну разве торчать под каким-то чужим подъездом, смотреть на крупные капли, которые с глухим звуком бьются о тело асфальта.
Это могло бы быть смешным. Если бы не было таким печальным.
Преломление света. Двадцать пятый кадр.
-Джо, ты скоро умрешь.
-Спасибо, я в курсе.
Сегодня был первый ноябрьский снег. Мелкий-мелкий, хрупкий, едва заметный. Тающий от дыхания прямо в воздухе. А потом земля одетая в тонкую белую курточку. Потрясающе красиво.
И темное небо. Такое....На грани синего и серого. С желтыми восковыми каплями фонарного цвета.
Наверное за это я люблю осень.
Трепать языком.
Чесать уши.
Ты все такой же дурак.
Так же непослушен.
Такой же черт как раньше,
Слышишь.
Ты все так же через раз дышишь.
Говоришь все так же- уверенно
Иногда, в припадке
Глотаешь слова.
Я уже в порядке.
Не без ума от тебя.
Времени прошло немеряно...
Такой же язвительный, самодовольный.
Такой же нахал и дебошир
Какая-то дура тебе моет ноги,
Какая-то шлюха несет тебе шир.
Какая-то блядь тебе стелит кровать,
Ты с ней не спишь, чешешь голову.
Ждешь другую, которая по-умней и получше,
Трахнешь и радуешься своему улову
Мне больше после твоих слов не щемит сердце.
Ты звонишь, я не беру трубку.
Я больше не та девочка-скерцо,
Ты не найдешь себе однолюбку.
Ну разве шлюху
мерзавку,булавку и душегубку.
Твое всё, будь счастлив милый.
Хотя ты никогда не умел быть счастливым.
Распахнуть кожу.
Впустить пулю в сердце. Скерцо.
Слушаю. Слышу вроде бы. Как помешанная -жду звонка.
Все монолог. Шуршу листьями. Выгоревшими, обезвоженными.
Сегодня в четыре был квартирник. Собирались "поэты, прозаики, певцы". Я его пропустила.
-Ну да, Джо, ты слишком талантлива для наших скромных посиделок.
Посиделок. Скромных. Слишком талантлива...
Осточертело общество болванов, которые и выеденного яйца не стоят. Осточертело пение несостоявшихся музыкантов. Бог не бережет пьяниц и дураков.
Надоело. Уйти. Хотя бы на неделю.
Седой, забери меня завтра. На кофе. На мою любимую большую чашку латте. Я даже согласна одеться как девушка и курить невкусные дорогие сигареты. Забери меня, пожалуйста....
Распахнуть кожу.
Впустить солнце в сердце.
Скерцо.
Мне да. Мне гораздо легче написать что у меня все в порядке, чем пускаться в рассуждения о том, почему я хочу выпрыгнуть из окна девятого этажа с криком "Нахуй, товарищи" (правда в мое "все в порядке" никто не верит, по сему я пользуюсь вторым пунктом)
Мне да. Мне гораздо легче нагрубить всем и на всех оторваться, чем сидеть и рассказывать почему у меня плохое настроение. После "Это не твое дело и тебя это не касается" охота мне написать у всех исчезает.
Мне да. Совершенно потом не стыдно. У моей совести есть привычка меня не тревожить.
Правда жо.
Свет солнца, рассказы Тэффи, "пошли покурим".
Теплая, не ехидная осень с ржавыми гвоздями.
Вбивай- вбивай. Они не будут страдать. Они не чувствуют боли. Это новое поколение девочек и мальчиков-унисекс. Универсальная плоть. Ебливые крысы.
А я ищу. Очередного обманутого, обвиненного, потерянного... Чтобы исчезнуть. Чтобы не дать договорить, чтобы перебить и сломать, все то, на что еще была надежда. Бросаюсь в глаза. Фильтр.
Они знают о судьбе все. Знают с какой стороны восходит самая яркая звезда. Но о жизни не знают ничего. Я возьму другую. Монолог. Ждать больше нечего. Некого. Бейте-не бейте, все-равно.
Я буду жить вечно. И за мной пойдут люди...
К чему это?
Моя тюрьма,
Мой замок Иф,
Мой форт для обороны.
Мои глаза стали слепы,
Склевали их вороны.
Моя Марсельская гробница,
Могила гугенотов.
А я увы не Монте-Кристо,
Беглец круговоротов.
Моё лицо сковала боль,
Срослась в одно с железом
И я в плену теперь король,
Клеймен каленым резом.
И жизнь моя, без тени смысла,
В каймленой камями тюрьме,
Когда был моим, теперь в цепях
Продажный титул Шевалье.
Я раньше был герой, политик,
Известный всем аристократ.
А после дня междоусобиц,
Стал враз враг и дурак.
И бы рад сражаться дальше,
Но поднял белый флаг
Мне больше некуда идти.
Пропал.
Просак.
Вот оно.
Канун хэллоуина отразился на мозговой деятельности абсолютно всех, снизив её до минусовых показателей. Телки бегают с воплями "Я буду ведьмочкой! а я чертиком!" и прочей ерундой, мужское население же договаривается о количествах спиртного и о девичьих телесах в костюме вампирш
Эпический фэил. я тоже в числе "абсолютно всех". Буду э...."жмуриком аристократа". Крахмалю белую рубашку, сушу брюки, готовлю грим... Полный шиз, в общем и целом.
Собираюсь весь день (хуле, вечер) говорить культурно, звать всех подряд на дуэль и целовать дамам ручки XD
Финиширую, в общем.
Что я могу сказать... С. кажется стала еще краше чем прежде. Ей черезвычайно идет черный.
Она все так же вздыхает и говорит трагичным голосом. Она больше не делает надменное лицо, а стыдливо опускает глаза и тщательно подбирает слова. её жесты стали слишком наиграны. Зато, как мне показалось, она все-таки прочла пару-тройку книг. И с ней теперь можно говорить...
Единственный минус что в её, теперь, не совсем пустой голове, появилась навязчивая идея вернуть меня О_О
-Я не хочу наступать на одни и те же грабли. Я знаю как будет, знаю что ты потом снова уйдешь. *вздох* Но я ничего не могу с собой сделать *дрожь в голосе*. Я понимаю, что то *вздох* было всего лишь злой игрой, но я *затягивается сигаретой и поднимает на меня свои зеленые глазища* я не могу выбросить тебя из головы. Понимаешь, я ищу тебя во всех, я... *дальше я не слушаю*
-Что сигареты кончились?
-*вздох* Ты подумай....
-Ты что-то сказала?
-Прости меня.
-Госпадибожемой, за что?
-Ну за *вздыхает* Просто прости.
-Ага. Сигареты купишь?
-*вздох* Ты не меняешься.
-Так что там насчет сигарет?
Вечер чуть тронутый солнцем.
Горько-ароматный с ментоловым привкусом и сталью дорог. Трубы,трубы...
А я слушаю голос, который пробирает до костей. Болью отзывается в пазухах сердца. Я никогда не напишу.
Ночь. Тактильная темень. Непроглядное будущее.
Может расскажешь мне очередную сказку?
А я скажу громкое "Да" крови и нелюбви. куда-то в пустоту, где никто не услышит.
Надо мной поет звездный телец. Роет лимонно-кислыми рогами пух винтажного неба. Чертовы негативы,пленки, проклятые зеркала с отражением уродливой действительности...Убогая картина. Мой зеркальный бог ушел.
Я ведь знаю не больше чем час наперед. Я знаю не больше чашки кофе и стлевшей сигареты. Не больше...
тут не будет цитаты для памятника.
День горячий.
С ветром холодным. С зашиворотными листьями и трубным хрипом города.
Еще окно, еще дом, еще чуть-теплый кофе. А затем размен на не туманную улицу с молочным табачным дымом.
Хорошо может быть.
Мой зеркальный бог не верит в то, что золото дороже дерева. Не верит в темные города и в то что я ничей.
Меня не касается. Я пишу стихи.
Северный.