ОСЕНЬ

Листва на землю падает, летит,
точь-в-точь на небе время листопада,
так падает, ропща среди распада;

и падает из звездного каскада
отяжелевшая земля, как в скит.

Мы падаем. И строчки на листы.
Не узнаю тебя среди смещенья.

И все же некто есть, Кто все паденья
веками держит бережно в горсти.

(Перевод В.Летучего)

[512x509]

Запах сосен смолистой рыбой
Пробирается в океан –
Блеск будя
Слов-
игрушек (пустых вселенных)
И сияние, непонятное
Для простецов Оригенов –
Проникает из занебесья
До Рождества.
Ты – одна,
Как игла, остра,
Расплетаешь завесу игры.
Снежных вишен миры –
Словно избранные шатры
Белых снов – духовистых – цветных.
Дух – вне ума – стих.

Я покину отчий путь
В Таганроге,
Сквозь Днепровские нырну
Я пороги,
Пыль отчаянья уляжется
В мире,
От Почаева дойду
До Сибири.
В Петербурге со мной
Свет летает,
Николаю он трон
Заметает.
Пусть в густом
Петропавловском дыме
Александра упокоится имя.
Пусть расстрелянный народ
Со дворянством
Александра поймёт
Непостоянство.
А, быть может, меня
В устье Дона
Ожидает легонькая шхуна,
Увезёт она меня
От погони
Аж до Индии-Китая
С Японией.
А, быть может, меня
Ждёт Корбеник,
Где ни слуг, ни паладинов,
Ни денег,
Ни Парижа, ни Марии,
Ни Рая –
Только камешек пустой
От Грааля.
А я избуду, избуду,
Избуду,
И – в избу-то, в избу-то,
В избу-то
Сам сокроюсь душой,
С кровью жаркой,
И оденусь намёками ярко.
Знать, тяжёл старый стих –
Жизнедрама
Про Осафия и Варлаама.

Москва 2.12.05 Заполдень
Преп.Варлаам и Иоасаф Индийский царевич
+ Александр I 19.11/2.12.1825

* * *
Мы ничего с собою не берем
И навсегда окончены все споры.
Мы смело оставляем отчий дом
Во исполненье слов: "Бегите в горы".

По линии высокого хребта
Мы движемся к давно заветной цели.
А под ногами улица пуста
И вертится всё в той же карусели.

ВАЛААМ

Где пировали Вил и Нево -
В том месте встали Русь и Небо.
И богатырь варяго-росс
В то место плача щит принёс.

Но древний Скандинавский щит -
Источник действия бронтид.
И от его движенья вдруг
Погублен будет Петербург.

* * *

"Летит, летит в простор
Громада на руле".
Л.Н.Чертков

Былую сталь рассказа
Я предаю словам:
"Нордическая раса
Стремится к островам".

Во льду, в когтях тумана
- А впереди земля -
Полотна Мондриана
На мачте корабля.

Летит, лети в пространство
Громада на руле,
А впереди по курсу
Божественный Туле.

Отшельник мог взбираться на высоченную гору, но не умел плавать.
С вершины горы он видел южное солнце и тьму – там, в ущельях.
И прислушивался к свету. И, бродя по песку, всматривался в звуки моря.
Однажды к нему приплыл дельфин.
- А что ты делаешь ночью? – спросил отшельник дельфина.
- Я не сплю – как и ты. Я выплываю с друзьями далеко в море.
И там мы пируем. Бог сгоняет для нас целые миры светящих существ…
Мы их едим и пьём. А днём мы играем. Ты два часа спишь после полудня.
В самый зной. А у нас не так: одна половина нашего существа спит, а
другая в это время бодрствует, потом – наоборот. Только такие, как мы,
могут радоваться жизни.
- Ты вкушаешь радости жизни, а я – радости сказки, - ответил отшельник.
В сказке, в молитве – вечное вслушивание, вечное внимание. И даже во сне
Никто не обойдён. Я и во сне шепчу свои молитвы.
- А я вот слышу то, чего ты никогда не услышишь, - засмеялся дельфин.
- Но у меня никогда не возникает нужды в с л у ш и в а т ь с я. Я слышу
Песни моих собратьев дельфинов, и касаток, и китов, но Бог тебе не дал
этого.Всё, что я могу тебе подарить – это раковину; с самого дня творения
она лежит на дне и ждёт тебя.
И дельфин нырнул на дно моря и принёс раковину.
Взглянул на неё отшельник – и ослеп.