Она лежа в своём старом саду под старой яблоней. Собиралась гроза. В старом саду было всегда темно, а без солнца- ещё темнее. Порывы ветра ломали ветви. Но ей было не страшно. Она любила такую погоду. Девушка села и обняла колени. Ветер развевал её длинные тёмные волосы. Они колыхалось, и казалось, что множество змей угрожает кому-то.
Слеза скатилась по щеке девушки. Она знала, что осталось ей немного... Болезнь уже много лет терзала её. Она не боялась смерти, но не хотела уходить молодой. Она хотела жить, любить, страдать и радоваться, но не могла. Месяц назад её надежды выжить рухнули. Максимум месяц. Так сказали врачи. Красивое лицо Мики омрачилось. "Как же без меня мама будет жить? Почему именно я?"-думала Мика.
- Вот ты где!- сказал молодой человек. неизвестно откуда появившийся под деревом.
- А, Стив,это ты. А я тут сижу отдыхаю,- грустным голосом сказала девушка.
- Любимая,пошли. Тебе не надо тут находиться. скоро дождь начнётся.
- Давай тут посидим. Прошу тебя.
- Хорошо.
Он опустился рядом и обнял её. Они оба знали, что Мика скоро умрёт. Это могло произойти в любой момент.Он боялся потерять её, но судьба была неумолима. Они долго сидели молча. около ноги Мики полз огромный паук. Мика опустила руку, и паук послушно пополз по её руке. Внезапно небо ещё больше потемнело, грянул гром.
- Что-то мне не хорошо, -тихо сказала Мика.
- Что случилось? ПОйдём домой!- с этими словами Стив сбросил паука с руки любимой и хотел взять девушку на руки, но она отказалась.
- Сейчас, сейчас всё пройдёт. Голова закружилась и сердце прихватило.
Тем временем, начался дождь.
- Как я устала. Я сейчас прилягу отдохнуть и всё будет в порядке.
Они оба понимали, что это конец.
- Как мне было хорошо стобой! Ты себе не представляешь. Жаль что я не успею попрощаться с мамой...- с этими словами она закрыла глаза и её дыханье прекратилось навеки. Её мёртвое тело повалилось на руки Стива. Начался ливень. капли дождя падали на мёртвое лицо девушки, на траву и деревья, поливал Стива.
- Мика...
Только это он и смог сказать. слёзы подкатывались к его горлу и он не пытался их сдерживать. Он целовал холодеющее лицо любимой, гладил её мокрые волосы. Слёзы катились по его щекам, смешиваясь с каплями....
Ливень закончился, а он всё сидел под старой яболней, прижимая к сердцу то, что осталось от его любимой....

Это было во времена, когда люди почитали легкомыслие за добродетель, а жизнь еще не омрачали, как в наши дни, суровые невзгоды. То был век праздности, когда досужие острословы, услужливые шуты могли жить припеваючи, заботясь лишь о безоблачном настроении богатых и знатных молодых людей да о том, чтобы улыбка не сходила с уст придворных дам и гейш. В иллюстрированных романах и на театральных подмостках популярные герои Садакуро, Дзирайя, Наруками выступали в женоподобном обличье.

Повсюду красота сопутствовала силе, а уродство — слабости. Люди шли на все ради красоты, не останавливаясь и перед тем, чтобы покрыть свою нежную кожу несмываемым раствором. Причудливые пляшущие сочетания линий и красок испещряли тела.

Посетители веселых кварталов Эдо выбирали для своего паланкина носильщиков с затейливой татуировкой. Женщины из Ёсивары и Тацуми охотно дарили благосклонность татуированным. Среди любителей подобных украшений встречались не только игроки, пожарники и прочая шушера, но также зажиточные горожане, а иногда и самураи. Время от времени в Рёгоку устраивались смотры, где участники, демонстрируя свои обнаженные изукрашенные тела, гордо похлопывали по татуировкам, хвалились новыми приобретениями и обсуждали достоинства рисунков.

В те времена жил необычайно искусный молодой татуировщик по имени Сэйкити. Сравнить его можно было лишь с такими мастерами, как Тярибун из Асакусы или Яцухэй из Мацусима-мати; кожа десятков людей, словно шелк, ложилась под его кисть, а затем и под его иглы. Немало работ из тех, что снискали всеобщее восхищение на смотрах татуировок, принадлежало ему. Дару-ма Кин славился изяществом ретуши, Каракуса Гонта — яркостью киновари, Сэйкити же был знаменит непревзойденной смелостью рисунка и красотой линий.

Прежде Сэйкити был художником Укиё-э школы Тоёкуни и Кунисады. Уже после того, как он променял высокое искусство живописи на ремесло татуировщика, прежние навыки давали о себе знать в изысканности манеры и особенном чувстве гармонии. Люди, чья кожа или телосложение не привлекали его, ни за какие деньги не могли добиться услуг Сэйкити. Те же, кого он принимал, должны были полностью вверить на усмотрение мастера рисунок и цену, чтобы затем на месяц, а иногда и на два отдаться мучительной боли от его игл.

В глубине души молодой татуировщик лелеял тайное наслаждение и тайную мечту. Наслаждение доставляли ему судороги несчастного, в которого он вонзал свои иглы, терзая распухшую, кроваво-красную плоть. Чем громче стонала жертва, тем острее становилось блаженство Сэйкити. Самые болезненные процедуры — нанесение ретуши и пропитка киноварью — доставляли ему наибольшее удовольствие.

После того как люди выдерживали пять или шесть сотен уколов за обычный дневной сеанс, а потом еще парились в ванне, чтобы лучше проявились краски, все они, обессиленные, полумертвые, падали к ногам Сэйкити.

Художник хладнокровно созерцал это жалкое зрелище. «Что же, я полагаю, вам и впрямь больно», — замечал он с довольной улыбкой.

Когда малодушный кричал под пыткой или сжимал зубы и строил страшные гримасы, словно в предсмертной агонии, Сэйкити говорил ему: «Послушайте, вы ведь эдокко. К тому же вы пока еще едва почувствовали уколы моих игл». И он продолжал работу все так же невозмутимо, посматривая искоса на залитое слезами лицо жертвы.

Порой человек самолюбивый, собрав все силы, мужественно терпел боль, не позволяя себе даже нахмуриться. В таких случаях Сэйкити только посмеивался, показывая белые зубы: «Ах ты упрямец! Не хочешь сдаваться?.. Ну ладно, посмотрим. Скоро твое тело будет корчиться от боли! Я знаю — такого тебе не вытерпеть».

Долгие годы Сэйкити жил одной мечтой — создать шедевр своего искусства на коже прекрасной женщины и вложить в него всю душу. Прежде всего для него был важен характер женщины — красивого лица и стройной фигуры здесь было мало. Он изучил всех знаменитых красавиц веселых кварталов Эдо, но ни одна не отвечала его взыскательным требованиям. Несколько лет прошло в бесплодных поисках, но запечатленный в сердце образ совершенной женщины продолжал волновать воображение Сэйкити. Надежда не покидала его.

Однажды летним вечером, на четвертый год поисков, Сэйкити проходил мимо ресторанчика Хирасэй в Фукагаве, неподалеку от своего дома. Неожиданно перед ним предстало дивное зрелище — белоснежная обнаженная женская ножка выглядывала из-под занавесок паланкина, ожидавшего у ворот. Острому взгляду Сэйкити человеческая нога могла поведать не меньше, чем лицо. То, что он увидел, было поистине совершенством. Изящно очерченные пальчики, ногти, подобные перламутровым раковинам на побережье Эносимы; округлость пятки, напоминающей жемчужину; блестящая кожа, словно омытая в водах горного потока, — да, то была нога, достойная окунуться в кровь мужчин, ступать по их поверженным телам. Он понял, что такая нога может принадлежать единственной женщине — той, которую он искал столько лет. Сдерживая биение сердца, в надежде увидеть лицо незнакомки Сэйкити последовал за Читать далее...

— Хочешь я тебе что-то скажу? При всем своем многообразии любовь чудовищно однообразна. Ее превозносят только те, кто сам никогда не любил, а лишь начитался книжек и насмотрелся фильмов. А так, как ни крути, всё одно и то же. Те же свидания, те же кафешки, те же слова только в разной последовательности. Скукота!

Человек может успеть бесконечно много. Все остальное — вопрос организации времени. Время резиновое. Утекает у бездельников и прилепляется к тем, кто вечно занят.
Провидение не любит мелких целей. Цель должна быть глобальной. Бросай камень в бесконечность, и тогда он в любом случае упадет дальше, чем камень того, кто только и надеялся, что добросить камень до забора. Единственное и главное условие успеха — ставить глобальные задачи и не отвлекаться на пустяки.

И зачем люди усложняют себе жизнь? Неужели нельзя любить спокойно, комфортно? Зачем все эти обиды на пустом месте, трагические лица и прочие напряги?» (c) Ягун.

Чтопп я фрижды сдохнуль и только тфажды ожиль! Мы не можиль поднялься и посмотреть, ухлопаль мы его или не ухлопаль! – философски произнес на чердаке Франциск

Первый минимальный шаг к совершенству – хотя бы перестать гадить. Упавшего не пнуть, на провинившегося не плюнуть, сплетню дальше не передать – и то поступок. Все же, что дальше, уже высший пилотаж. Его мы на сегодняшней лекции разбирать не будем. Вы же пытаетесь перескочить на пилотаж, продолжая по-мелкому гадить. Такого не бывает.

Настроение сейчас - перебираю старый днев

В каждый момент жизни человек должен жить в натяг, с ощущением сюрприза. С эдакой сокрытой от мира шоколадкой во внутреннем кармане, с ожиданием праздника в душе. Дышать мечтой и жаждой перемен. Зажравшийся человек — человек перечеркнутый.

Настроение сейчас - Я ничего не слышу, я затыкаю уши, я ничего не знаю, и мне никто не нужен.

Любовь.
Два часа ночи. В комнате тихо и почти абсолютно темно. Сквозь неплотно задернутые шторы в комнату проникает лунный свет. Сидеть на кровати в темноте было скучно, и она включила торшер. Из-за того, что полог кровати был из плотной ткани, свет плохо пробивался и почти не освещал кровать. Разбуженная светом, на кресле завозилась кошка. Недовольно щурясь и фыркая, она бесшумно спрыгнула на пол. Села. Умывается. Девушка лежала на кровати. Наблюдала за любимым животным. Умылась. Лакрима, кошка, запрыгнула на кровать. Проваливается в мягком одеяле. Лежит рядом.
«Какая же она хорошенькая, - думала девушка, - как хорошо, что она есть у меня. В тот она так же лежала рядом со мной. Совсем как человек, все понимает… нет… даже больше. Она не обманет и не предаст».
Звонок. Трубку брать лень. Звонит настойчиво. Поднялась на локте. Дотянулась до мобильного. Друг. Хорошо.
- Привет. Не разбудил?
- Нет. Я не сплю.
- Почему?
- Тоскливо.
- Приехать?
- Да.
Половина четвертого. Звонок в дверь. Шелест шелка. Шлепанье босых ног. На пороге он. Весь в снегу. Холодный.
- Заходи.
- Иди в комнату. Я сейчас.
Мягкая кровать. Полумрак. Тепло Лакримы. Рядом он. Тишина. Темные волосы по плечам. Повернулась. Задела кошку. Царапина. Кровь на щеке. Он сидит по-турецки. Ждет. Молчание. Надоело.
- Валь, что случилось?
- Не знаю.
- Не правда.
- Не спорь.
- Он?
- Нет.
-Кто?
- Ты.
Слезы. Молчание. Скрип кровати. Сел рядом. Теплая ладонь на холодном плече. Смахнула. Встал. Сделал шаг. Рывок. Смятая футболка.
- Стой.
-Почему?
- Люблю…

[700x700]

Как известно из трудов по зоологии, соседи, обитающие в естественной среде среднестатистического московского дома, бывают двух видов. Соседи горизонтальные — по площадке, и соседи вертикальные — то есть те, что живут сверху и снизу. Соседи по площадке, как правило, с вами в хороших отношениях, ибо ваши норки близко и ссориться опасно. Соседи же сверху и снизу ваши враги по определению

... Странная штука - наша жизнь. Не раз мы совершаем одни и те же ошибки, наступаем на те же грабли тысячи раз, но не в состоянии этого заметить. В чем причина? В нашей ли упрямости, убежденности в том, что мы не могли поступить иначе или же просто мы слепы? А ведь часто эти ошибки приводят к тому, что мы теряем что-то очень важное для нас.
Оглядываюсь назад. Я совершила так много... и некоторые продолжаю совершать, хоть и не раз говорю себе: "Вспомни о последствиях!" Неужели я так глупа или мне просто не хватает силы воли остановиться??


С поступлением в универ по идее должна была начаться новая жизнь, но почему-то мне кажется, что это всё лишь повторение прошлого, только в несколько другой интепритации... Хотя нет, конечно же есть свои отличия, но чёрт возьми,как все однообразно!

О, мать моя родная! Породи меня обратно! Что за наказание! Нет, я сегодня не усну! О, Элберет, помоги мне выжить этой ночью! Манве, сделай хоть ты что-нибудь хорошее, хоть когда-нибудь!!! Что, нет, да?! Сволочь ты, Манве! Сволочь! Большая и позорная! Я ненавижу тебя! Я ненавижу этот день! Я ненавижу Леголаса!!! Я ненавижу Эллениэль! Я ненавижу Селервен! Я ненавижу Селеберна!!! Я ненавижу Пина! Я ненавижу Хельмову Падь! Я ненавижу Рохан!! Я ненавижу все! Я ненавижу самого себя! Я ненавижу свою жизнь!!! Я хочу подохнуть!!!
—Дорогой, я люблю тебя...
Какой же все-таки счастливый...

Я буду куклой
Красивой, бездушной...
Я буду куклой
Во всем послушной...
Я буду куклой...
Сидеть?Я сяду...
Я буду куклой...
Лежать? Я лягу...
Я буду куклой
С большими глазами...
Я буду куклой
С цветными губами...
Я буду куклой,
Какой не забудешь...
Да вот хозяином ты...
Точно не будешь!