Может, ты считал, что это так гуманно и благородно, раз устал любить, то надо отрезать ей крылья
Те, на которых она прилетала к тебе. Это у тебя крылья были одноразовые, на липучках.
А она вырастила свои, настоящие. Валяются сейчас, в капельках спекшейся крови.
На спине два некрасивых рубца. Пока лицом - не заметно. Стоит чуть повернуться - шокирует себя саму.
Знаешь, бегут, как от прокаженной. Она плачет. Только от злости.
А помнишь, ревела, ты куда-то сквозь нее в небо смотрел. Помнишь, за руки хватала, кричала.
А ты спать хотел и домой, и вообще устал как собака. Пиво пил, пока соль с щек своих стирала дрожащими ладонями.
И хотел ничего слышать..
Она тебя пыталась нежно по утрам будить. Ты каждый вечер где-то под гитару пел.
Она заперла себя в четырех стенах и смотрела в потолок.
Она убежала от своей памяти туда, где Бога не было. Зализала раны и вернулась. Плакать разучилась. Сухие глазницы такие болезненные.
Она себе отрастила когти как у кошки и глаза поменяла на дьявольские.....
[414x540]
И упало каменное слово
На мою еще живую грудь.
Ничего, ведь я была готова
Справлюсь с этим как-нибудь.
У меня сегодня много дела.
Надо память до конца убить,
Надо чтоб душа окаменела,
Надо снова научиться жить,
Девушки, с которыми Вы спите,
Забывают кольца под кроватью.
Вы потом в руках их теребите,
Вспоминая нежные объятья.
Камни, заключенные в металлы, -
Лишь творенья ловких ювелиров.
Девушки, с которыми Вы спали,
Много ли они Вам подарили?
Тысячи секундных удовольствий
И десятки легких пробуждений?
Хорошо, когда легко и скользко,
И экстаз зависит от движений,
Хорошо, когда не слишком долго,
И вино в соседнем магазине
Дорого, но ровно не на столько,
Чтобы не осталось на резину.
Вы, конечно скажите: ''Цинично!!!''
Искривите рот в усмешке грозной.
Хорошо, пусть будет романтично,
Вот к примеру:
В небе были звезды…
Звезды были как большие астры
На осенних пожелтевших клумбах.
Глаз ее не смешанные краски,
У зрачков - серебряные луны.
Как скользило под руками платье,
Как легко соприкасались плечи
Скрыла темнота, но под кроватью
Утром Вы нашли ее колечко.
Вы теперь довольны? Но едва ли…
Ну тогда, пожалуйста, простите.
Вы со стен мои портреты сняли -
Мне теперь не важно, с кем Вы спите!
Время сворачивается клубочком и просит пока не будить. Мне как будто 14, я пишу про Него с большой буквы и обращаясь на «ты», - подростковая романтика, душевые с сигаретами, первые чулки и влюблённость чёрт знает в кого. Так вот: у тебя жена, я мечтаю, чтобы она была вся в целлюлите и статьях из Cosmo, чтобы ты хотел убить ребёнка, который кричит по ночам, выращивает свои бесчисленные зубы и сделал ей растяжки на большом животе. Конечно, ты не ломал ей руки, она не умеет плакать так!, или, к примеру, ты не шёл к ней босиком по снегу, очаровательно пьяный, не кричал ей тривиальное «сука, я люблю тебя», и после вы не стояли друг перед другом на коленях. И, если, когда оргазм, мы смотрим в глаза, и ловцы снов держат нас за руки, не позволяя падать туда, где тело и сладость одно, то она этого не знает, ей просто офигеть как здорово. Но это частности. У меня всё отлично, моя любовь длится три месяца, и ты скоро сможешь увидеть меня на улице с трансвеститом, ну, не обязательно, может быть, хотя что я такое говорю…я все диснеевские принцессы разом, все золушки, белоснежки, тристаны, злые волшебницы, лорелеи и феи динь-динь. Турецкий мальчик, который обедает со мной за одним столиком и говорит так, что каждое его слово – кусочек янтаря, оставляет мне свои полдники. Его старший брат уже один раз перепутал кабинки и видел меня под душем (ты бы его убил, конечно), это было похоже на клип нового секс-символа с «closed» на дверной ручке в финале. Мне иногда хочется чего-то совсем странного и трогательного: чтобы ты разбил колено, а я бы его вылизывала, как Пакахонтас, или целовать твои руки, чтобы они были в печатках, а сверху стояла камера. Все мы маленькие девочки со взглядом волчицы, и это будет такое крушение: узнать, что пока где-то существую я, ты можешь быть верным мужем. Да, у меня всё в порядке с личной жизнью. Да, у меня всё отлично с сексом. Да, я опять затрахала себе мозги пафосным романтизмом. Я люблю тебя. А теперь пошёл к чёрту и отрубить голову.
Думаю, в любом из сборников стихов каждый человек может найти что-то близкое для него.
Это то, что выделила я.
Я умерла... Сегодня в три часа...
Да, ровно в три, я на часы смотрела,
Как раз стремилась к городу гроза...
Я так дожди любила - было дело...
Я умерла - хотя еще хожу
И что-то отвечаю, даже гладко,
Я у-мер-ла.. Тебе перевожу -
Меня не стало... впрочем все в порядке -
Я умерла. Куда теперь спешить?
Чего хотеть, к чему теперь стремиться?
Все оттого, что расхотелось жить...
Зачем без крыльев оставаться птицей?
Я умерла...
******************
Начала с твоих пальцев тонких,
выцеловывала каждый,
утопала в плечах - стоном,
на груди замерла - жаждой,
добралась до щеки колючей,
и, совсем ошалев от удачи,
пробежавший от глаз лучик
целовала, уже не плача.
И от нежности задыхаясь
сердцем в сердце перетекала,
столько раз в пути отвлекаясь,
губы твои искала...
И нашла.. а потом не помню...
то ли где-то вздыхало море,
то ль безумно галдели звезды...
Расскажи мне, что было - после...
Начала с твоих пальцев тонких.
Ну а дальше - ты сам все помнишь...
Как, устав, твои гладила руки,
Проклиная нашт разлуки...
ДВЕ ЛЮБВИ
мне так бы хотелось назвать тебя единственным!
Очень хотелось бы, но это - ложь.
Знай же: две любви в моем сердце прописаны -
Ты - первый, конечно, а второй - дождь.
Ни с одним из вас нет у меня взаимности.
Ты или занят, иль просто лжешь.
И даже дождь, побродив со мной, поселился
Навечно в городе, где ты живешь...
И так вы, двое, меня измучили!
По очереди слезы мне на ресницы.
А я люблю вас обоих, и лучшие
Мои стихи - о вас на странице.
Дочитала! Признаюсь честно, после первой книги «Пори Гаттер и каменный философ» -
думала ко второй приступать не стоит. Поскольку ожидала смешного.. ожидала, ожидала, а тут и книга закончилась. Лишь пару раз заставив улыбнуться – вначале. Вы бы после такого следующую книгу их этой серии начали? А я начала! И вот здесь действительно кладезь афоризмов, фраз, подлежащих цитированию и юмора!
И лишь наткнувшись на фразу:
«Читатель! Знай!
До окончания книги осталось 92 страницы.
Если надоело терпеть, осталось недолго.
Если все еще нравится – пора начать растягивать удовольствие.», - задумалась…)))
И поскольку меня не спасло даже предупреждение в виде «Эпиграф – это последний шанс читателя одуматься и не читать все остальное», которое было размещено в последней главе – то оставшиеся страницы дочитались:-)))
Итак, привожу лишь некоторые фразочки!
И запомните – 1. Никакая часть этого произведения не может быть скопирована или воспроизведена без применения копировальной или воспроизводящей техники.
Полная или частичная перепечатка текста без согласования с его правообладателями может быть выполнена только производителями контрафактной продукции при наличии у них соответствующих судимостей.
При обнаружении в книге интеллектуальной собственности, не трогая ее, сообщите авторам.))))))
2. Когда наступит конец света?
Он уже наступил.
Просто 1 января в 9 утра его никто не заметил.
3. На утро 1 января:
– С добрым утром, Мистер, – раздался осторожный голос Харлея, – вы… адекватно оцениваете существующую реальность?
– Это злое утро, – ответил завхоз, разглядывая заходящее солнце. – А реальность оцениваю как хреновую.
–Значит адекватно, – решил Харлей…
4. Стены Первертса вздрогнули.
Это проснулась Сьюзан МакКанарейкл.
Декан факультета Орлодерр обвела тяжелым взглядом дрожащие стены своей комнаты и просипела:
– Это еще ничего, это я еще колдовать не начала.
А колдовать было жизненно необходимо. Без парочки подходящих случаю заклинаний мисс Сьюзан не решилась бы выйти в коридор – из сочувствия к гостям школы волшебства. Сто тысяч магов, спешно эвакуированные вначале в Гренландию, а затем назад в Первертс, не были готовы к такому испытанию: увидеть профессора МакКанарейкл после новогодней ночи.
– Сначала займемся внешностью, – решила Сьюзан и глянула в трюмо. Трюмо побледнело и отказалось показывать отражение.
5. Ну, по крайней мере, все недовольны в равной мере. На том и порешим.
6. Иногда кажется, что все очень плохо. Но вот приходят друзья – и ты понимаешь, что не так уж все было плохо.
7. Мергиона Пейджер никогда не представляла, насколько подозрительно выглядит одинокая двенадцатилетняя девочка, сидящая рано утром на перроне Эдинбургского вокзала и прижимающая к животу огромный драконий зуб. Не спасало даже то, что зуб был завернут в лист желтого пергамента. Полисмен уже дважды подходил к Мерги и интересовался, не потерялась ли юная леди и где ее мама.
– Все хорошо, сэр, – отвечала Мергиона как можно бодрее, – мама вот-вот подойдет.
Полисмен хмыкал и уходил разбираться с извозчиком-пьянчужкой, который громогласно спрашивал у окружающих, тварь он дрожащая или право имеет, пусть даже и с самого утра….(……)
И действительно, бдительно косящийся полисмен уже сделал несколько кругов почета вокруг Мерги. Наконец он решительно направился к девочке с явным намерением отвести потерявшегося ребенка в детскую комнату полиции.
Помешало стражу порядка необычное природное явление: прямо из воздуха на перрон вывалились еще два потерявшихся ребенка.
Если бы остолбеневшему полисмену объяснили, что это ученики школы волшебства Порри Гаттер и Сен Аесли, он остолбенел бы еще больше.
Аесли тут же взял полицию на себя.
– Все хорошо, сэр! Наши мамы вот-вот подойдут. Ужасный туман сегодня, не правда ли? Ничего невидно в трех шагах. И не кажется ли вам, что настало время вернуть незаслуженно отобранное у полиции право принимать во время дежурства бодрящие и стабилизирующие напитки?
Полисмен перевел остекленевший взгляд на ясное солнышко, светившее сквозь прозрачный утренний воздух, сглотнул, развернулся и побрел в сторону станционного буфета. Его колотило так, что наручники на поясе издавали мелодичный
Фрагменты фильма «Каникулы строго режима» я посмотрела еще в начале июня этого года. К сожалению, на тот момент конец фильма еще не был смонтирован.. хотя нет. Наоборот! К радости! Поскольку я искренне улыбалась, наблюдая за [показать]происходящим на экране, и не задумывалась о том, чем все закончится.
Очень надоел туповатый юмор с матерком, или иными слова «молодежный современный». А тут все по-доброму…. (Почему-то мне навязчиво лезут в голову «Джентльмены удачи»)
и вот я добралась до кинотеатра и насладилась полной версией фильма!
Ближе к концу благодаря сюжету наши эмоции кардинально изменяют свое течение – с веселого залихвацкого смеха – на навернувшиеся на глазах слезы. Вот за это отдельное спасибо всей съемочной группе! Кстати, немного позже они не забудут все вернуть на прежний уровень – нечего сопли жевать)))
[показать] 
[показать] 
[показать]
БОЛЬШЕ ФОТОГРАФИЙ ЗДЕСЬ - http://www.liveinternet.ru/photoalbumshow.php?albumid=2265481&seriesid=1324478
1. После окончания института я понял, что, несмотря на образование, мой жизненный путь еще не определен» Карьера политического обозревателя мне не светила, так как в политике я не особо разбирался. Писать об экономике оказалось еще труднее. Как можно анализировать состояние экономики страны, если в твоем собственном кошельке еженедельно случаются банковские кризисы, а раз в месяц ты вынужден объявлять суверенный дефолт по внешним займам? Если бы не помощь Международного валютного фонда/отца, долги в зачатке похоронили бы молодое государство в лице меня. Таким образом, я пошел по пути наименьшего сопротивления, решив писать о том, что ближе. О тусовке.
2. А местонахождение моего свитера все еще не определено. Знаете, что самое ужасное с утра? Самое ужасное — это когда, лежа в постели, ты мысленно уже выбрал свой сегодняшний гардероб, а, попытавшись одеться, не можешь найти одну или несколько его составляющих.
3. Тусовка стала моей работой. Да-да! Если для многих счастливчиков ночные клубные зависания и посещение всех этих открытий/закрытий/презентаций/показов и являются отдыхом, то для меня это стало самой что ни на есть тяжелой работой. А что поделать? Не кочегары мы, не плотники. Признаться, иногда хочется стать топ-менеджером, с рабочим днем с десяти до девятнадцати и неизменными кофе, Интернетом и колонками светской хроники Андрея Миркина, который проводит бессонные ночи и тратит свое здоровье ради того, чтобы каждую неделю держать своих читателей в курсе всех новинок московской жизни. Но я сам выбрал этот путь. Пусть не легкий, зато интересный.
4. Воистину, побыть одному, хотя бы десять минут, мне удается только на фотографии глянцевого журнала. Да и то малореально, учитывая количество рук, его листающих, и количество глаз, рассматривающих мои фотографии.
5. хороший журналист должен быть прежде всего хорошим менеджером, чтобы хотя бы научиться правильно администрировать личное время.
6. я могу тебя уничтожить прямо на месте. И даже не левым пальцем правой ноги, как ты могла бы подумать. Я раздавлю тебя весом собственного интеллектуального багажа…
7. На прошлой неделе как-то сложно все было… Это в кино люди ходят по расписанию, а журналисты работают согласно творческим порывам
8. Зайка, я принадлежу только тебе и российской журналистике.
9. Если бы понты можно было менять на бабки, я давно бы уже стал миллиардером.
10. Сам в это время думаю о том, что совместное проживание с Решетниковой в моем ежедневнике не записано не то что на сегодня — на весь текущий год!
11. Я улыбаюсь, обнимаю ее за шею, впиваюсь в губы, в голове начинает брезжить мысль об утреннем сексе. Без мазы: это у меня по утрам блядки, а у нее по утрам пробки.
12. — Тут надо иметь не только высшее образование, но и математические мозги.
— Кто думает, что в наше время мозги важнее Google, пусть поднимет руку, — огрызаюсь я.
13. Пойти, что ли, утопиться в Москве-реке? Да боюсь, никто не заметит потери бойца. Скажут, вышел за сигаретами. Ага. Две недели тому назад. Долго не возвращается? Втянулся, наверное. Вредные привычки быстро засасывают.
Нет уж, увольте, топиться без свидетелей не пойду. Не хватало еще сдохнуть без аплодисментов! Мне и при жизни-то их было недостаточно, а уж лишить себя радости украсить собственную кончину фанфарами — точно не для меня…
14. Объяснять тебе что-то — все равно что кидать камни в пустой колодец. Эхо продолжительное, а толку никакого.
15. такой человек-окурок, брошенный в пепельницу мегаполиса…
Не ожидала, что мне так понравится…
Главный герой этого произведения - Андрей Миркин, его фразы и некоторые размышления - все это знакомо....
Работает Андрей светским обозревателем глянцевого «Одиозного журнала». И от этого становится еще ближе..
Жизнь проводит между двумя девушками…
Все они ищут любви - он ищет развлечений в интерьерах московских клубов, ресторанов, офисов и спален.
Вероятно автор хотел показать Миркина этаким - прожигателем жизни и "ломателем" жизней других, но персонаж вызывает у меня сочувствие.
Более того.. в конце книги я уже злюсь - поскольку на его месте этих девушек надо было разнести на кусочки, разорвать, выкинуть на помойку! И пусть искали бы их в мегаполисе! Крайне не согласна с такой жестокостью по отношению к нему!
Хотя «Браво!» Минаеву! Аплодисменты! Он показал, что из законченного циника еще возможно вытянуть человечность и любовь к
Не знаю могу ли согласиться с определением, данным в этой книге, что любовь живет 3 года, но со многим прочитанным я согласна.. очень..
А любовь... Моя настоящая первая любовь прожила почти десять лет. И до сих пор это чувство осталось самым нежным и теплым. Она не исчезла, а просто стала чем-то иным - мягкой улыбкой на губах, когда думаешь об этом человеке...
А вот то, что стало близким в этой книге для меня:
1. Любовь – это битва. Заранее проигранная.
2. Светские люди вообще одиночки, затерявшиеся в море смутно знакомых лиц. Они приободряются, пожимая руки. Каждый новый поцелуй – трофей. Они тешат себя иллюзией собственной значимости, здороваясь со знаменитостями, хотя сами в жизни ни черта не сделали. Бывать они стараются только там, где шумно, – можно не разговаривать. Праздники на то и даны человеку, чтобы скрывать, что у него на уме. Мало кто знает больше народу, чем Марк, и мало кто так одинок.
3. …нет желающих его утешать. Только лазерные лучи пронзают сердце, как острые клинки
4. Утопиться бы в море, но слишком много народу катается наводных лыжах.
5. Я мертвый человек. Я просыпаюсь утром, и мне нестерпимо хочется одного – спать. Я одеваюсь в черное: ношу траур по себе. Траур по человеку, которым не стал.
6. А толку то: очень надо было всю ночь убегать от самого себя, чтоб под конец быть настигнутым у себя дома?
7. Слишком хороша, чтобы быть счастливой, –но это дошло до меня безнадежно поздно.
8. Так уж устроена жизнь: стоит вам почувствовать себя хоть чуточку счастливым, она не замедлит призвать вас к порядку.
9. Сказки бывают только в сказках. Правда куда непригляднее. Правда вообще всегда неприглядна, поэтому все и лгут.
10. Мне бы попросить прощения, а я сказал: «Иди, опоздаешь на посадку». Я ничего не сделал, чтобы спасти ее. При одной мысли об этом мой длинный подбородок до сих пор ходит ходуном. Глаза у нее были молящие, скорбные, мокрые, ненавидящие, усталые, тревожные, разочарованные, наивные, гордые, презрительные и все равно по прежнему голубые. Никогда не забуду: эти глаза узнали, что такое боль. Придется мне привыкать жить с этой пакостью, никуда не денешься. Жалеют страдальцев, но не мучителей. Сам разбирайся, старина, как большой. Ты – человек, не сдержавший обещаний. Вспомни, как сказано в конце «Адольфа»1 : «Самая главная проблема в жизни – это страдание, которое причиняешь, и самая изощренная философия не может оправдать человека, истерзавшего сердце, которое его любило».
11. Самые лучшие праздники – те, что происходят внутри нас.
12. Вот вам простейший тест на влюбленность: если, проведя четыре пять часов без вашей любовницы, вы начинаете по ней скучать, значит, вы не влюблены – иначе десяти минут разлуки хватило бы, чтобы ваша жизнь стала абсолютно невыносимой.
13. Говорят, плохие времена становятся хорошими воспоминаниями…
14. Одиночество стало какой то стыдной болезнью. Почему все так его чураются? Да потому, что оно заставляет думать. В наши дни Декарт не написал бы: «Я мыслю – значит, я существую». Он бы сказал: «Я один – значит, я мыслю». Никто не хочет оставаться в одиночестве: оно высвобождает слишком много времени для размышлений. А чем больше думаешь, тем становишься умнее – а значит, и грустнее.
15. Писать о ночной жизни – это был порочный круг, из которого я не мог вырваться. Я надирался, чтобы рассказать, где и с кем я в последний раз надрался. С этим покончено, пора привыкать к дневному свету. Надо помозговать, какие газетные статейки может кропать безработный паразит? Представьте себе графа Дракулу средь бела дня – чем бы он занялся? В кого переквалифицируются кровососы?
Так я стал литературным критиком.
16. Я наконец понял фразу Камю: «Надо представить Сизифа счастливым». Он хотел сказать, что мы всю жизнь делаем одни ите же глупости, но это, быть может, и есть счастье. Придется мне освоиться с этой мыслью. Полюбить мое несчастье, потому что оно щедро на рецидивы.
Говорят что слёзы очищают душу, это значить что завтра будет солнечный день, и я буду улыбаться...
(С) Kyana-Malu
Знаешь, любимый, я - королева,
От королев не уходят налево,
От королев ходят только вперед,
Или на трон, или на эшафот.
(c) Fortius
Но себя я все же люблю..
Хоть сердце и правда на Кубе.
****
я ненавижу себя... странное чувство к себе родному. ведь самый близкий мне человек- это я сам. откуда же тогда столько желчи и стремления уничтожить это тело и эту душу?
Вокруг меня столько умных и приятных людей, которые знают , что они хотят от жизни и тихо строят свое маленькое теплое счастье. Я безумно завидую им всем! я же не фига не знаю что и кто мне нужен. Я просто прожигаю свою жизнь, убиваю день за днем, расстреливаю часы и стираю из книги времени минуты. Я как бабочка у открытого огня совершаю свой бессмысленный танец для того чтоб однажды, решившись наконец, совершить тотально-летальную глупость. И что останется после меня? Недвижимость, которую сразу же раздербанят родственники, долги, которые заставят придти на похороны даже самых противных, ибо все захотят собственными глазами пощупать невозможность возвращения своих кровных и получить с покойника хоть малую толику компенсации, нажраться на поминках халявного бухла! Останется один написанный и один недописанный роман. первый не шедевр, второй мог бы им стать, но как он им станет, если в голове у автора лишь ветер и желчь, а с таким багажом шедевры не пишутся. Короче, ничего от меня не возьмет себе мир, как и после трагичного завершения полета-танца глупого мотылька!
Когда-то, когда только начинался писаться этот дневник, я очень любил девушку. Но уже тогда, в первых записях, заметно, что разрушение идеальной иллюзорной оболочки нашего мира было начато. И однажды все рухнуло. Чувства были растоптаны, ибо мы не смогли найти в себе той самой мудрости, что спасает мужчину и женщину от любовных утрат. Два сильных самовлюбленных человека, зацикленных на себе, лишь на время могли впустить это чувство в свой дом, и поняв, что сохранение любви требует жертв и личностных уступок, расстреляли чувства их крупнокалиберной артиллерии. Осталась пустота. Из рваных ран смердит смертью и тоской....
Это было давно. Потом было множество женщин. Но не одна из них не могла ничего пробудить во мне. Лишь любопытство и желание. Любопытство удовлетворялось, желание угасало по мере насыщения. И я делал больно. я не мог не делать больно, все мое существование направлено на то чтоб делать другим больно и сопереживать, каждой клеткой своего тела ощущая чужую трагедию.
Когда моя бывшая "супруга" умоляет меня разрешить ей остаться, со слезами на глазах и хрипотой в голосе. Я не могу ей отказать и она засыпает в моей постели, видя сон про наше воссоединение. Потом просыпается, а я с равнодушным лицом (ну где же мне взять другое!) собираюсь на работу. Я очень переживаю за нее! я очень хочу чтоб она была счастлива! И я прекрасно понимаю как ей больно! Я хочу убить себя в такие минуты! Когда моя нынешняя подруга изо всех сил старается окутать меня уютом, комфортом и теплом своей души, я весь сжимаюсь в комок и дрожу. Я знаю, сколько душевных сил она вкладывает, как она старается для меня, а в ответ получает лишь скупой утренний поцелуй! Никаких эмоций! все фальш! Ну где же мне их взять-то?! Как мне заставить себя полюбить хоть кого-то из этих прекрасных людей? или хотя бы как мне заставить себя перестать тянуть их в страшную безысходную пропасть, где их ждет очередная и может быть самая сильная боль? Сколько душевных уродов мне нужно создать, чтобы излечится самому? Маша Макарова (экс Маша и медведи) на днях мне сказала, что любить такого как я нельзя! у меня нет сердца!
-Где твое сердце, Марк?
- на кубе. Где песок и сигары, шепот волны и головокружительный аромат Кубинского рома. - отшутился я...
я ненавижу себя, но что же мне делать?
Видимо, чтоб опять научиться любить кого-то другого, нужно перестать ненавидеть себя самого.....
жизнь в долг.
мы живем в долг. мы родились уже должные нашим родителям, столько, что никогда не сможем расплатиться. Мы им должны жизнью. Да да. Потом они нас уверяют, что это вовсе не роковая случайность, заставившая папу жениться на маме, а продукт светлых чувств. Что наше рождение было запланированным, желанным и бла бла бла. короче, ты нам должен. как может жить подросток с таким грузом? он естественно психологически комплексует и тихо ненавидит своих родителей, до тех пор пока не становится взрослым и, набравшись наглости, переводит этот вечный долг дальше, сотворив такого же обязанного человечка. Но тут оказывается, что это еще не конец. Долгов еще миллион. есть долг перед государством, кто взял в долг не понятно, но отдавать должен ты, и идешь маршировать, чтоб хоть как-то этот долг отработать. если хватает бабла и связей, ты мутишь, чтоб этот долг перекинуть на тех у кого оных нету... еще есть долг на работе. ты постоянно чего-то должен, и даже если делаешь все что должен, оказывается, что ты начинаешь быть должен еще больше. Потом ты оказываешься должен своей женщине. Должен приходить домой с работы, покупать вещи, продукты, зарабатывать
Судьба любит сильных. Она сука, стерва, тварь, но она все-таки женщина. Ей безумно нравятся нахалы и наглецы, не боящиеся смотреть прямо в ее прекрасные глаза, не отводящие взгляды, даже когда она сердита и расстроена, когда она спит или равнодушно поглядывает в окно. Ей нравятся те кто не ждет ее милости, а приходит в ее дом, садится у ее ног и рассказывает о своей любви к ней, без страха и лести, честно, открыто, прямо, называя вещи своими именами. Грубо, дерзко, но так пламенно и заразительно. Она стерва и сука, но отдается таким без оглядки вся. Пока он не выпьет из не все соки, пока есть в его сердце силы любить. И он имеет ее. Как шлюху, как пленницу. Грубо и жестко берет от нее то что ему надо. А потом она бежит за ним, потому что уже не мыслит свою жизнь без этого прекрасного унижения.
Евгений Ничипурук.
Сколько Жизней нужно убить у одной любви, чтоб услышать долгожданное "Гейм Овер"?
и
Сколько дней дороги нужно пройти чтоб уйти?
Нужно было что-то менять. Годы шли, а счастья не было. А что было? Успешная, но, по сути, не нужная карьера, экс супруг в Испании, огромная пустынная квартира, спортивный автомобиль, лицемеры друзья, способные говорить о достоинствах курортов во Франции и дорогих тряпках, и огромное беспросветное одиночество, которому не было конца, которое нападало на нее всякий раз, как только она пересекала порог своего дома. Оно, то выскакивало внезапно, из темной комнаты и било острым холодным лезвием в живот, то подкрадывалось на цыпочках и медленно, начинало сжимать сердечную мышцу дрожащими от нетерпения склизкими пальцами, выдавливало жгучие соленые слезы, которые застывали в недрах ее голубых глаз, наполняли и без того беспокойную душу нескончаемой болью. Она смотрела на протекающую мимо реку жизни и не видела себя в ней. Ей 26, еще несколько лет и все закончится. Закончится красота, силы и терпение ждать чего-то, ради чего она собственно и пришла в этот мир. Она много раз думала о самоубийстве, но мысли эти были лишь из-за ее желания вызвать к себе самой же еще большую жалость. Она никогда не решилась бы такой поступок. Она не рискнула бы, из-за матери, из-за общественного мнения, да и просто потому что в конце концов все не так уж и плохо наверное, она богатая красивая довольная собой молодая женщина, которая может взять от жизни все что захочет… Проблема в том, что она понятия не имеет, чего же она хочет.
Одиночество в большом городе, среди дорогих вещей и веселых друзей балагуров, среди шумных вечеринок и утренних вкусных завтраков в стильных местах. Одиночество на after пати, на модных адресах среди известных скучных лиц, пытающихся победить одиночество в себе, утопив его в неистовом жизнерадостном празднике, одиночество в "сети", одиночество среди миллионов таких же как она, тех кому повезло больше или меньше, кто достиг высот или ползал в собственном дерьме, все они отличались друг от друга лишь оберткой, внутри не у кого не было не хрена. Только горечь, желчь, изжога и соленое послевкусие. Одиночество в большом городе у всех разное, но смысл один: среди многих отражений одного и того же нет истины. Все зеркала кривы, а отражаемый объект так далеко, что найти его нет никакой надежды. Это было ее одиночество, оно стало частью ее жизни и жить с ним было так же тяжело, как представить себе фантастическое существование без него.
Она проснулась. Темная спальня, мигающий телевизор, 4 утра. Она закуталась посильнее в одеяло и крепко обняла, прижав к животу подушку. Как в детстве, когда она вот так же обнимала плюшевого мишку. Что это? Подсознательное желание каждой девочки, иметь с собой в постели кого-то теплого и родного. Того к кому можно прижаться после очередного ночного кошмара, где ей опять приходилось бежать от двух крепких парней в черном ,по коричневой ковровой дорожке, вдоль длинного темного коридора, мимо зеркала в золоченой раме… Она не могла больше заснуть. За окном выла чья-то потревоженная машина. Она заливалась бесконечными трелями, требуя от хозяина заслуженного внимания. "Кто-нибудь да пристрелите эту раненую кобылу, - прошипела Настя и уткнулась поглубже лицом в подушку". Спать оставалось совсем недолго, скоро зазвонит разбуженный телефон и надо будет начинать еще один круг: плестись в ванную, подставлять свое тело по прохладные колючие струи воды, пить кофе, выдумывать, что же одеть, выходить на заснеженную улицу, "откапывать" зарывшийся в сугроб на ночевку автомобиль, садится на холодное кожаное сидение, потом плестись по умирающей "ленинградке" в офис и т.д. и т.п.
Как же много правдимости в приведенных ниже строках..
Многим человекам свойственно читая, перетягивать смысл на себя. Даже автоматически некоторые слова взаимозаменяются другими и получается - кусочек твоей жизни..
как все будет
мы никак не можем встретиться. Каждое письмо мы заканчиваем словами: нужно увидеться и все обсудить, попить кофе, потрепаться. Но ни ты, ни я не говорим конкретики. Я знаю почему. Ты знаешь почему... Мы оба знаем наперед, как все произойдет. Хочешь я тебе расскажу?
Итак, мы встретимся в кафе, возможно это будет "Клон", а может "Fame". Будет уже поздно. часов 9 или 10. Мы оба заняты и раньше освободиться не сможем. Это будет пятница. наверняка... Ты чуть опоздаешь, потому что будешь очень стараться выглядеть сногсшибательно и тебе это удастся. Я тоже постараются быть в форме и скорее перенесу с этого дня все тяжелые дела, чтобы не напоминать умирающего сазана. Я буду много шутить, ты много смеяться. Я расскажу тебе все то, что произошло со мной за это время (сколько уже прошло, в последний раз мы были вместе три женщины назад и 130 литров пива...) в моем рассказе я все совру, я постараюсь, чтобы жизнь моя без тебя показалась тебе легкой и непринужденной. Ты будешь на меня смотреть как когда-то, потому что я буду в ударе. Я буду лучше всех... Ты скажешь, что ездила во Францию, я скромно заулыбаюсь, расскажешь про свою поездку в Прагу и на Мальдивы, пожалуешься на работу- она тебя так достала, шеф самодур, надо уходить! Я посочувствую, но понимаю, что работа для тебя это всего лишь игра, просто эта игра наскучила и ты хочешь ее поменять. Мы выпьем. Ты коктейль, ибо за рулем, я виски, ибо раздолбаем остался и из завязки вышел, ты удивишься и спросишь: опять стал пить спиртное, я лишь пожму плечами. вроде бы вечер закончен, но не хочется уходить, когда ж еще увидимся вновь. Не знаю, кто предложит поставить машину и поехать в Риал Маккой, но эта фраза обязательно прозвучит. В Маккое мы будем пить Тэкилу. Возьмем сначала по 50, потом еще, потом возьмем ещеещееще... Мы будем много болтать и нам будет казаться, что ближе нас на земле никого нет, я ведь знаю про тебя все, а ты помнишь обо мне так много... А помнишь, а помнишь... будет срываться то с моих то с твоих губ, а помнишь... Помню. Потом "Министерство". Ты захочешь танцевать. сегодня ведь пятница. у тебя будет постоянно звонить мобильный, но ты не будешь брать трубку, как тогда, когда мы только начинали встречаться и делали из этого тайну, меня пригласили друзья на свой концерт, а ты была со своим в Петровиче, потом сбежала от них ко мне, выключила мобильный. Ты не знала что им говорить, они не могли тебя понять, тогда они думали, что это все не серьезно (в прочем это и было не серьезно) Как и в этот раз. Тебе будут звонить, но ты не будешь отвечать...А потом спящая Ленинградка, твой запах, вкус твоих губ, и безумный все пожирающий секс! Такое не должны испытывать простые люди, иначе Боги начнут им завидовать и нашлют проклятье...
А утром я проснусь, чуть раньше. Сяду на кровати и стану вспоминать события ночи. Пойму, что я у тебя, в твоей квартире, которую я в шутку называл ВДНХ и пойму что рядом ты. Я испытаю небывалое счастье, а потом все рухнет и придет страшная боль! Я пойму что означали те твои слова, когда ты в слезах гоняла два часа по МКАДУ, глубоко в душе надеясь, что кто-нибудь вылетит на встречную и все закончится, а я был на связи. Мы разговаривали по мобильному 40 минут. Точнее молчали в трубки, не в силах найти, что сказать, а потом, ты произнесла те слова. " Мы не можем быть вместе, мы из разных миров..." Это был еще не конец, это было начало конца... Ты проснешься и мы молча станем собираться, ты в ванную, я к телеку, мы будем обмениваться дежурными фразами, потому что нам будет страшно. Теперь мы боимся еще больше. Мы уже знаем, что такое боль. Мы будем напуганы и растеряны. Мы тихо разъедемся по делам и больше не позвоним. Через 2 недели кто-нибудь из нас напишет первое письмо. В третьем появиться фраз "Надо как-нибудь увидеться..." Но в ней будет еще больше фальши чем сейчас.
Вот... считай что и встретились... Я все правильно сказал? Ничего не спутал?
Евгний Ничипурук.
помнить только, что глупость есть следствие бессилия,
а бессилие проистекает от невежества, от незнания верной дороги...
Но ведь не может же быть так, чтобы среди тысячи дорог не нашлось верной!
.......А ведь Леха верно сказал: бежать,бежать отсюда! Я артист, а не коммивояжер. Вместо того чтобы заниматься творчеством, я вынужден проводить время в постоянном движении в никуда. Я должен работать журналистом в престижном издании, чтобы создавать себе имидж успешного раздолбая. Я пишу пафосные статьи, воспевающие жизнь пластилиновых людей, освещаю мероприятия для конченых ублюдков, беру деньги от напыщенного и самовлюбленного быдла, которое хочет, чтобы о произведенном им дерьме узнал весь мир. Я делаю пустые интервью с персонажами, все достоинства которых состоят в том, что они в свое время удачно продали несовершеннолетних дочерей сутенеру, в свою очередь,очередь, еще более удачно перепродавшему их олигарху из первой десятки «Форбс». Персонажи могут часами рассказывать, как добиться успеха и стать на них похожим: как трахнуться с известным продюсером, отсосать у модного дилера или вступить в какую-нибудь лажовую партию. Я пишу дерьмовые статьи, оплаченные дерьмовыми людьми, чтобы вся остальная дерьмовая публика дрочила на них и спрашивала себя — достаточное ли я дерьмо, чтобы стать героем журнала? Кругом одно дерьмо — это я и называю говножурналистикой. Проблема в том, что пишу я неплохо, и это временами делает мою жизнь непереносимой. В войну журналисты, «с лейкой и блокнотом»,делали талантливые репортажи, ползая на переднем краю под пулями. Нынешние журналисты — тоже на переднем краю: у фуршетного стола, с вилкой и подносом. Да, единственное, что нас роднит с военными журналистами, — это ползание. Правда, мы ползаем в основном в заказанных не нами VIP-ложах ночных клубов, рискуя схлопотать от охранника, если снимешь его босса в обнимку со шлюхами. Клуб «Рай» — наш передний край. Ха-ха-ха! Так смешно, что блевать тянет. Я успокаиваю себя тем, что работа офисного планктона еще более непереносима, но от этого утешения легче повеситься.....
С. Минаев.