Молчаливейший Лао сказал: — Вы имеете право хранить молчание, ибо всё, что вы скажете, будет использовано против вас.
Маленький Цзы спросил: — Как наши слова могут быть использованы против нас?
Молчаливейший Лао сказал: — Материя слова, превращаясь в материю света и тени, создаст иллюзию реальности, и вам придётся нести ответственность за созданный вами объект.
Маленький Цзы спросил: — Как скоро слова могут материализоваться?
Молчаливейший Лао сказал: — Это зависит от силы говорящего, — боги творят словом миры.
Маленький Цзы спросил: — А что творят люди?
Молчаливейший Лао сказал: — Люди творят хаос, бесконтрольно озвучивая свои мысли.
Маленький Цзы спросил: — Значит, пребывая в молчании и конструктивно озвучивая свои мысли, можно уподобиться богам?
Молчаливейший Лао сказал: — Кто ясно мыслит, не торопится излагать.
— Маленький Цзы закрыл свой рот на замок и отдал ключ Молчаливейшему Лао.
Жил-был человек, который так сильно разочаровался в жизни, что порешил никогда больше не вставать с постели. А всякий раз, когда спать было уже невмоготу, переворачивался на другой бок и снова засыпал…
Но однажды испытанное средство отказало. Человек встревожился: уж как он только не вертелся, и на этом боку полежит, и на том, а сон нейдёт, и всё тут.
Как вдруг зябкий холодок прошёл по его спине. “Этого ещё не хватало, - перепугался человек, - если и дальше так ворочаться буду, простуды не миновать”, - мигом свернулся под одеялом калачиком и замер, не шелохнётся.
Лежит на пуховых подушках лицом к окну, рад бы отвернуться, да страшно – а вдруг простудишься! – лежит, смотрит, и надо ж такое – именно сейчас, когда у него сна ни в одном глазу, дело к ночи идёт…
Подёрнутое туманной дымкой солнце клонилось за горизонт, там, на западном краю небосвода, чуть пониже огромного тёмного облака – сейчас оно было похоже на голову, - зияла широкая, червонного золота, резаная рана.
“Вот оно, з-знамение! Само небо пред-достерегает!.. Воистину, не сносить мне г-головы, если вылезу из-под од-деяла, - причитал, стуча зубами, человек (очень уж он простуды боялся, и чем дальше, тем больше). – Н-на ночь глядя и зелёный юнец – хлебнул бы он с моё! – поостережётся высовывать нос на улицу-цу…”
И он обречённо уставился на туманную дымку, нижний край которой, насквозь пропитанный закатной кровью, вселял в его разочарованную душу смутную тревогу.
Тёмное облако между тем быстро меняло свои очертания, становясь каким-то перистым, лёгким, стремительным… Крыло на взмахе, да и только!.. Всё дальше уносилось оно на запад…
И тут в мозг человека стало вкрадчиво вползать что-то мягкое, округлое – нежный пушок плесени скрывал истинную его форму, но, похоже, это было воспоминание, таившееся до сих пор в глубине сознания, в какой-то укромной и сырой норе… Воспоминание об одном сне… А приснился ему тогда ворон, который высиживал человеческие сердца.
Эта чёрная птица ещё преследовала его всю ночь, и, как он ни старался, прогнать наваждение не мог… Да, да, так оно и было, теперь он точно припомнил.
“Необходимо во что бы то ни стало выяснить, кому принадлежит это крыло”, - сказал себе человек, поднялся с постели и сошёл по лестнице на улицу… Так он брёл в одной ночной рубашке, босиком, стараясь не терять из виду зловещее крыло, которое улетало всё дальше на запад…
Встречавшиеся на пути люди безропотно расступались, давая ему дорогу, и только опасливо перешёптывались вслед:
- Тсс, тсс, тихо, ради бога, тихо, мы ему снимся! Не разбудите его!
Лишь просвирник Фрисландер не мог не отмочить одну из своих идиотских шуточек: выставился, олух, посреди улицы, сложил губы дудочкой, выпучил по-рыбьи глазищи бестолковые, чахлую портновскую бородёнку воинственно выставил вперёд – как есть выходец с того света. Да ещё приплясывает, дурень, так, так и выписывает ногами кренделя, разве что в суставах не вывихивает тощие свои конечности, силясь изобразить манер бродячих фигляров не то пантомиму какую-то непотребную, не то танец… Только какой уж тут танец – ни дать ни взять корчи припадочного…
- Тссс, тссс, спокойствие, полное спокойствие… Сслышь ты, - ядовито шипит просвирник испуганному лунатику. – Да знаешь ли ты, кто я такой?.. Я есмь хихиканьки, я есмь хахань.. – и вдруг зеленеет, как свинец, и, сложившись пополам – острые коленки к подбородку, - разинув слюнявый рот, валится на мостовую – не иначе кондрашка хватил шута горохового?..
От ужаса у человека волосы встали на голове дыбом, и бросился он из города прочь… Босиком, по полям и лугам, то и дело поскальзываясь на лягушках, прямо на запад…
Ближе к ночи, когда червонная кровоточащая рана на небосклоне уже затянулась, вышел он к белой стене, простиравшейся сколь хватал глаз с севера на юг. За ней-то и скрылось облако-крыло…
Сел разочарованный странник на пригорке, пригорюнился. “Куда это меня занесло? – прошептал он и огляделся. – Уж больно на кладбище смахивает… Нечего сказать., пришёл! Ох не нравится мне всё это. Если б не проклятое крыло…”
А вокруг уже ночь, над стеной медленно всплыла полная луна, стало светлее… С видом сумрачного изумления застыли небеса.
И вот, когда лунное сияние обильно разлилось по мраморным плитам, из тени надгробий стали вдруг возникать иссиня-чёрные птицы… Мрачными стаями бесшумно взмывали они в воздух и чинно рассаживались в ряд по гребню белой, крашенной известковой стены.
[показать]
Привет! А мы тут как раз о тебе болтали. Ну, не конкретно о тебе, а о шлюхах и лицемерии. (с)
[296x479]
Надо резать горло,
чтобы целовать внутри.
Вырезать глаза и лизать
солёные леденцы.
Выбиваться в богатую сволочь
или толкать речь,
а если появятся деньги
надо их сразу жечь.
И если появится право
делать, что хочешь, знай -
вся жизнь это только расправа
или открытка. Рай
это просто облако,
оно ритуально рвётся.
Свобода стоит так дорого,
что больше не продаётся.
К черту аплодисменты.
Театр закрыт.
Бензином
Облиты стопки билетов.
Завтра об этом напишут газеты.
(с) No Passion
[604x411]
[698x287]
У меня есть маленькое кладбище людей, которые были мне дороги. Они умерли понарошку, но для меня - навсегда. На нем похоронены мои друзья, предавшие меня, подруги, предавшие мои чувства… Иногда я хожу по аллейкам, останавливаюсь около могилок, кладу цветы или просто прохожу мимо. Кладбище внутри меня. О нем никто не знает. На нем не растут сорняки и не гадят бомжи, здесь всегда чисто и красиво. Здесь лежат люди, которые мне были дороги. Иногда я встречаю их на улице, разговариваю и иду дальше. Мне не больно, они мертвые. Они об этом не знают, но я-то знаю. Я похоронил их, чтобы не отворачиваться на улице и не говорить гадостей. О мертвых плохо не говорят. Чем ближе человек, тем тяжелее хоронить.
(с)
[500x375]
[500x333]
[350x263]
Набор маленьких горшочков с разными снадобьями, разнообразные кисти и яркие краски - все это завораживало европейцев, впервые столкнувшихся с макияжем гейш. Белила, совершенно закрывающие ее лицо и называющиеся "оширои", используются с древнейших времен. Их историю можно проследить вплоть до эпохи Хейан, когда японский императорский двор испытывал сильное влияние Китая, откуда обычай белить лицо и произошел. Свинцовые белила, использовавшиеся как основа для этой краски, давали эффект совершенно гладкого, почти маско-образного лица. При этом, по иронии судьбы, свинец, входивший в состав, ускорял старение кожи, а в некоторых случаях был причиной ранней смерти женщин. (Вот уж поистине: смертельная красота!) Позже свинцовые белила было заменены на более безопасное вещество. Гейша наносила белую краску не только на лицо, но и на руки до локтя. (А также на шею, плечи и верхнюю часть спины.) После завершения "побелки" основа слегка припудривалась, чтобы убрать возможный блеск.
Макияж майко заслуживает отдельного внимания, ведь каждый штрих кисти и используемая гамма цветов должны не только подчеркнуть красоту японской богини, но и символизировать все чаянья и грёзы мужчины, утомлённого серыми буднями. дальше
[350x517]
[379x517]
Читайте также:
Майко. Как становятся гейшей
Введение в историю гейш
2. Креативные:
4. Ретро/винтаж
5. Все вместе
Если у вас заылились полезные ссылки - добавляйте в комментарии!
[700x464]