Маленький кусок ветчины, пара сосисок, бутерброд с маслом, шотландский сыр и полный термос чая… Зеленого, моего любимого. Знаете, говорят, он очень успокаивает нервы. А сейчас надо именно это.
Я заглушил мотор и вышел из машины. Где я, спросите вы? Да я сам иногда задаюсь этим вопросом. Но вот уже пара дней, как я перестал обращать внимание на такие мелочи. Вокруг? Пустыня, ни единой души и Луна. Огромная Луна, в треть неба, такая бывает только в этих краях… За тридевять земель.
Как я оказался здесь? Нет, эта история банальна и я позволю себе умолчать о ней. Были причины покинуть место, которое я долго называл «мой дом», бросить то существование, которое когда-то называлось «моей жизнью», оставить далеко от сюда людей, звавшихся «моими друзьями и врагами».Наверно потому, что это лишь громкие названия, начинавшиеся со слова «мое», а не реальная сущность вещей, людей. Немного денег, которые успел заработать на заправке, и старый отцовский форд помогли решиться.
Ради чего? Возможно ради этой огромной Луны в треть неба, кто знает. Я в пути уже около недели. Поначалу мне встречались маленькие города, деревеньки и индейские поселения. Но уже три дня, как единственный мой спутник - эта Луна, в многих милях вокруг нет ни единой живой души. Зато здесь пахнет свободой, настоящей. Ни от кого не зависеть, здесь только я и мои желания.
Должно быть уже полночь, я не вылезал из-за руля с самого утра, и мне ужасно хотелось есть. В детстве я всегда обожал семейные пикники, поэтому рецепт жареных на костре сосисок запал в мою память как любимейший из деликатесов. Благо есть из чего жечь костер уже который день заменяющий мне любые плиты и микроволновки.
По привычке я огляделся. Один, совсем один. Нет, не пугает, просто непривычно. Но должен признать, приятно.
Да кстати, совсем забыл представиться, я Джеймс. Многого сказать о себе не смогу, потому как моей настоящей жизни всего 7 дней. Когда-то жил маленьком провинциальном городишке, его название не так уж важно для истории. Позади у меня всего 17 лет беспричинного и никчемного существования, а впереди только дорога. И лишь в нее я верю, ну и в себя, пожалуй.
Посчитайте меня излишне самоуверенным, глупым или максималистом, можете добавить, что мне и 20 нет, и что в этом возрасте положено прилежно сидеть за школьной партой и помогать родителям в уборке, а не сбегать неизвестно куда. Но я авторитетно могу заверить, что место, где я - лучшее, что можно придумать, а путь самый верный. А потрепанная тетрадка, в которой я пишу все это - откровения души, вырвавшейся на свободу. А сосиска, которая только что поджарилась на костре - самая вкусная и питательная пища.
Я довольно улыбнулся. Ну а как же иначе?
Почувствовав, как желудок удовлетворенно заурчал съеденной сосиске, я потушил костер и вновь забрался в машину. Ночью здесь бывает холодновато, не спасает даже старая печка. А спать у костра я не рискую, воры существуют даже на безлюдье.
Зеленый чай уже полностью меня успокоил, медленно я чувствовал, как засыпаю.
Я проснулся от мягкого потрескивания поленьев в огне. Было все еще темно, Луна величественно занимала свое положение в самом зените. Я лежал на подстилке из какой-то прошлогодней листвы, вонявшей как любимый дедушкин тыквенный пирог ( к слову сказать, мой дед был ужасным поваром). И только после легкого смешка, вызванного старыми воспоминаниями, я осознал, что засыпал в машине! И костер я вроде тоже тушил…
Я резко сел и осмотрелся - дверь машины слега прикрыта, а в паре метров от меня снова разожжен костер. Около него, спиной ко мне сидел человек. Старик, судя по седым волосам. Он медленно подбрасывал в костер какие-то потрепанные исписанные неразборчивым почерком страницы. И с каждым сожженным листом огонь становился все ярче.
- Кто вы? - как можно спокойней поинтересовался я. - Что вы здесь делаете?
- Видишь эти листы? - произнес старик, даже не оборачиваясь. - Это страницы жизни. Прошлой…
- Чьей? - по инерции спросил я, хотя знал ответ, как показалось в тот момент, уже много лет. Я даже не был удивлен.
Он не повернулся и не ответил, просто молча продолжал свою работу. Огонь уже беспощадно слепил глаза.
- И что же будет дальше?
- О, этого не дано знать никому, - усмехнулся старец. - Только ты сможешь найти ответ.
Яркое пустынное солнце пробивалось через затемненное боковое стекло и плотно сжатые веки, лишая последней возможности для утренней дремоты. Пора было снова ехать. Я открыл глаза и огляделся - я в машине, никаких следов взлома и листвы, да и костер потух еще вечером. Надо же, какими реалистичными нам порой кажутся обычные сны…
Восьмой день свободы и,
Я выросла из всех трусов,
Какая, право, незадача,
Что худосочный мой остов
Вдруг покрываться салом начал.
И вширь пошел овал лица,
Как блин на теплой сковородке,
И наблюдается с торца
Излишний жир на подбородке.
Здесь вывод просится один:
Пора уже блюсти диету,
Забыть дорогу в магазин,
Не есть любимые конфеты.
Не есть пирожные, торты,
Печенье, масло, макароны,
Их не впускать в свои мечты ,
Держать надежно оборону.
Не есть котлет, картофель, сыр,
Сметану, молоко и яйца,
И перейти, набравшись сил,
На рацион, к примеру, зайца.
Погрызть морковку натощак,
Откушать на обед капусты,
Но нет, не той, что в жирных щах,
А той, зеленой и невкусной.
А ужин свой отдать врагу,
Пусть он, подлец, его заглотит,
А я съем травки на лугу,
Или осоки на болоте.
А может, как Софи Лорен,
Я буду кушать ананасы,
Но вмиг растают без проблем
Мои валютные запасы.
Иль мне по Брегу голодать?
Или по Долиной Ларисе?
Или под нож себя отдать,
Чтоб срезать сало (в этом смысле).
Да, надо что-то выбирать,
Но тщательно и осторожно,
Тут надо все обмозговать…
За чашкой кофею с пирожным.