Мы не хуже и может не лучше
Тех ещё шести миллиардов
Но для нас по утрам даже небо по лужам
И во взгляде у нас по 25 кадров.

Не летали во сне мы в детстве
Не любили машинки и кукол
Мы причина, а может и следствие
Бесконечных поисков в гугл.

Закрывая улыбку слезами
Мы не сможем за светом скрыться
Замело нас чужими словами
Нам теперь не пропасть не случиться.

И я знаю, что всё не важно,
Что всем строкам чужими читаться
Не прийти ведь тебе, не прорваться
В неприветливый мир мой бумажный.

отчего мы не любим друг друга,
почему не звоним по ночам,
почему для тебя я подруга,
почему всякий раз меня бьешь по рукам,
отчего мы не любим друг друга?

почему я рисую портреты
и ночами пишу стихи,
и придумываю ответы,
и сожженные строю мосты
и зачем я вообще вспоминаю
наше лето, прохладную зиму,
вспоминаю дорогу до рая,
на которой наткнулись на мину.

отчего мы не любил друг друга,
задаюсь каждый день я вопросом,
ты мой друг, я тебе - подруга...

нас таких миллионы и больше,
каждый день, каждый час мы идем
кто-то в дом, кто на Красную площадь,
мы идем и вопрос задаем:
отчего мы не любим друг друга...

я говорю, позвони мне, пойдем погуляем.
в трубке гудки.
я говорю, голубей погоняем.
в трубке гудки.
я говорю, ну хотя бы покурим..
и сама кладу трубку.

вечером телефонный звонок отнимает меня от учебы
я бросаю пылесос в коридоре, он гудит и пугает котов,
на ходу натягиваю джинсы и жилетку, чтобы
не замерзнуть, когда приду на порог твоих снов.
- мама, буду поздно, мне надо караулить сказки,
отцу скажи, чтобы не ждал и не дымил на кухне,
мам, на столе там сохнут для концерта маски, -
и про себя: " ну что же, ухнем!"

уже к ночи я подхожу к нужному дому, к нужной квартире,
в кулаке - заветный клочок с паролем для твоих предков.
сказать по правде, в этом огромном зеленом мире
больше нет никого, кого бы я спасала от снов.
больше нет никого, кому бы я писала ночами письма,
зная, что тебе приснятся они, а не дневное говно,
кому бы я не собирала желтые листья
даже зимой, зная, что тебе при этом все равно.

в этом огромном зеленом мире
нет больше людей, котором бы я
писали кривые стихи в сортире,
вру, на кровати сижу,
так вот, в целом, вслушайся, мире,
я жду
тебя одного.

Да что ж ты будешь делать?!
Свяжите мне руки, заткните пробкой воспоминания и мысли, отберите компьютер, телефон и письменные принадлежности - все, чем и где можно что-то нацарапать!
А впрочем... против этого вида диареи "Имодиум" бессилен. Как и любая революция, она подобна шторму: беснуется, бушует, сметая на своем пути обветшалые хижины, а затем тихо успокаивается. И вот... мой корабль вновь плывет в спокойных водах...
Я выговорюсь, и это пройдет. Я вам обещаю, друзья. Я себе обещаю.


Я подойду к тебе... во сне (A. H.)

Я подойду к тебе
И сяду рядом.
В глаза друг другу робко
Помолчим.
В низине спит река:
На ней напишем
Взглядом
То, что давным-давно
Сказать
Хотим.

Читать далее...

Растаяли нежно под солнцем апреля,
Застыли под резкими ветра порывами.
Прячется в тень за неделей неделя.
Мелькают истерики яркими взрывами.
Боль любит тех, кто ответит взаимностью,
Гладя по сердцу наждачной бумагой,
Опустит на дно безупречной наивностью,
Спрячет глаза пересоленной влагой.

Закат укроет слоем пыли,
И море смоет нашу память.
Ведь мы уже давно забыли
...что не умеем плавать.

Разбились о скалы последние вздохи.
Спасательный круг утонул в безысходности.
Выбросил за борт осколки эпохи
И чувства с истекшими сроками годности.
Спать уложил в кому пульс учащенный,
Кормлю одиночество щедро таблетками.
Мой эгоизм, как и мозг, извращенный
Стошнило сгоревшими нервными клетками.

Воздуха хватит лишь тем, кто успел сделать вдох.
Корабль отплыл и курс держит на ласковый ад.
Тебя я не слышу, от воя сирен я оглох.
Все шаги, что я мог сделать - я сделал назад...

Так мало времени, совсем немного сна
И снова в путь, навстречу небесам.
А в дверь настойчиво стучит весна.
И плачется – она опять одна.

А мы ушли навстречу солнцу лета,
Нырять в реке, есть шашлыки, встречать рассветы,
Для нас леса теперь все разодеты
В одежды из листвы хмельного цвета.

Мы осенью посветим вам в окно
И постучимся к осени одной,
Она нам кажется всегда такой простой,
Такой своей, желтеющей, сквозной.

Мы зиму встретим с теплыми руками,
И охладим себя с севера ветрами.
И ляжем спать под теплыми мешками –
Нам эти зимы – как степные дали…

И вот опять весна у двери скромно
Стучит, пытается из комы
Зимней выйти, к нам прийти покорно,
- Так пустим же ее?
- Бесспорно!

Снова-здорова... Разразился я стихами, словно площадной бранью. Все по тому же поводу и по тому же человеку. Сам себя за это ненавижу. Поверьте.

Я, кажется, ослеп…

Я, кажется, ослеп.
Что приключилось, что же?
Я чувствую на ощупь чью-то кожу…
Наивно думать, что твою, быть может –
И на меня так это непохоже.

Читать далее сей сопливый бред...

мертвые рыбы не пьют портвейн,
мертвые рыбы даже не курят,
когда, говорите, умер Cobain?
не верьте, вас дурят.
мертвые кошки играют с мышами,
мертвым собакам снится апрель,
девочка с голубыми глазами
рисует картины далеких морей.
мертвые кошки не пьют вино,
мертвые псы не играют в крикет,
дедЫ во дворе стучат домино:
"РЫБА!", и вдруг - первый снег.

нет, не о погоде этот стих,
и не о жизни подмосковно-тихой
талант без градуса затих,
а с ним идеи бредят лихо.
нет, не потому я не пишу о счастье,
что для мня оно закрыто будто,
а просто потому что счастье
приходит почему-то утром,
...а я всегда пишу ночами.

[вообще-то сейчас 9 ноль 6,
но это ведь никого не волнует,
проснуться, кофе, поесть,
курить из окна, если ветер не дует]

в девять 0 восемь я пойду в коридор,
где аквариум
мертвые рыбы, на дне - домино,
вино
притомилось на полке...
а в целом, все очень хорошо,
толку-то плакать, толку?

[и улыбаясь самой себе
девочка с голубыми глазами
в который раз рисовала во сне
море...
а дальше додумайте сами]

Тишина. И ни звука -

Ты откроешь окно

И возьмешь сигарету

В дрожащие руки.

Сердце гложется мукой,

Все уже решено.

Ты подбросишь монету -

Упадет та без стука.

 

 

Глухо ночью одной.

Он ушел, улыбнувшись.

На столешнице в зале

Оставив ключи.

Хоть кричи или вой.

Но, от страха проснувшись

Вот тебе наказанье -

Не вернется. Не жди. 

-как там в питере, подруга, отдыхалось?
-жарко, неприлично жарко, бескультурно,
за три дня пешком так запыхалась,
что теперь остановиться трудно.
встретилась с подругами-друзьями,
выпили ликерчика на кухне,
я вот этими любимыми ногами
истоптала питер весь, что ступни
сильно просят для себя массажа.
-как на невском, людно, как обычно?
-все бегут, туда-сюда, а как же,
пробивалась, с матом, знаю - неприлично
говорить об этом, что ж поделать.
-в общем, в целом было круто, правда?
-в целом - да, по мелочам - не факт.
что темнить, конечно рада,
что май месяц на дворе, не март.


*от себя скажу, что стихотворение слабое на мой взгляд, но от критики бы не отказалась

Я буду когда-то любить тебя там,Где за это нас Бог не казнит не накажет,
И считаю секунды каждый день по часам,Механизм у которых самой смертью налажен.

Не моя ты,я раньше тебя жизнь покинул,И сбиваясь со счёта на твоих женихах,
Верно жду плача близких над твоею могилой.Спи почаще,родная,мы увидемся в снах.

Знаю,сам виноват,что нельзя мне родиться,Я тот Змий Искушенья - Он меня не забыл,
Наконец(!) для тебя разрыхляют землицу,И заказан уж памятник:
"Ева,любим,скорбим."



© Copyright: Мария Монэ, 2009

Я не твой.
Никогда не был.
И не буду.

Ничто не чуждо мне,
и жизнь еще мила.
Ты как вчера,
как прежде,
безрассуден –
Я увернусь
От острого
Угла.

Читать далее...

ты убивала меня нежно
своей задумчивой рукой,
в глазах я видел неизбежность
и даже вечности покой..

среди катарсиса проклятий,
где лоб испариной покрыт,
я задыхаюсь от объятий
твоих,когда не душит быт..

смеркалось..будни междометий
перебинтованы судьбой,
и только зверь по кличке йетти
опять смеётся надо мной..

опять упавшая икона
тебя разрубит слегонца,
но только,падая со склона,
ты не забудь с собой винца..

я помню чудное мгновенье--
передо мной явилась ты,
осталось горькое похмелье
на перекрёстках пустоты...

Откуда падают монеты? –
Хохочет, открываясь люк…
Дождь золотой – то полпобеды
Иль полбеды – от кислых брюк.

Лопнет перезрелая дыня.
Развяжутся подспудно корсеты.
И кто-то стакан опрокинет –
Не покойный ли Егорушка Летов?


Читать далее...

Куклы по чёрной зале

Ищут заветные рамки

В мороке вечных свечей

Ждут кукловода в изнанке


Нет ни оков ни цепей

Выбор не давят застенки

Белое ночи черней

Мёртвы любые оттенки


Стройное море теней

Молоха красные дети

Руки безвольней плетей

Марионетки без нитей

 

***

 

Это больше чем смерть, малышка,

Сколько не вглядывайся в уличные фонари.

Это больше чем смерть, малышка,

Сколько не кури.

Легче не станет.

Застывший город, в  душе разрывается звоном последней струны,

Это больше, чем смерть, малышка.

 

Умри…

 

                                                                           А.В.

                                                                          10 мая 2009г.

1.
я ненавижу все свои стихи,
я постоянно отвергаю, что пишу,
мне причиняют боль, давя в виски,
все рифмы, ритмы - долго ж их ношу...

вынашиваю каждый светлый миг,
а все равно пишу о чем-то грустном.
да, я стараюсь, но такой мой лик,
таков характер - полная безумства.

дай мне тему, мрачного тень дня!
дай погадать самой себе на лире,
измучить Музу, силою давя
саму себя, стать кем-то в этом мире!
2.
от первой до последней строчки,
от буквы каждой и до точки,
от интонации до всхлипов,
от кульминации до криков.

от вздрагиваний в нервной дрожи,
от холода по бледной коже
до слез, улыбок или горя,
до лишенного покоя.

Утром всё будет отлично, утром всё будет прекрасно,
Утром от слёз её не останется и следа.
Она, как всегда, посмотрит безлико и властно.
Но знаешь ли ты? – она боится, что будет права.

О том, что как только ты споёшь последнюю песню,
Ты её бросишь, а после день в день уйдёшь.
Ты видишь? Да что ты видишь? Ей тесно,
Ей очень тесно и никуда не деться – за окном дождь.

Да что поделать, если жизнь тянет её на дно
В последние запретные встречи, в запретные дни.
Ты только держи её, не отпускай этой весной,
Потом будет легче, это только в пределах весны

Так тяжело тебе. Она порой обижена ни на что,
Порой вредная и несчастная в пустяки.
Ты просто играй ей, стань для неё мечтой,
Беги за ней, бей себя в кровавые синяки.

И никогда, слышишь, никогда не жалей,
И никогда, слышишь, не переставай петь...
И тогда, не смотря на сотню других вещей,
У тебя есть шанс вовремя всё успеть.

Она ведь уже никому не верит, поверь, никому.
Но ты попал в сердце золотой стрелой.
Пеняй на что хочешь: на смерть, на судьбу...
Но только стань, она умоляет, её мечтой.

Неожиданно до меня дошло, чего не хватает поэме, написанной в день моего двадцатидевятилетия: начала. Теперь, наконец-то, она обрела целостный вид:

Крепостной революции
(Intro)

Я выхожу на сцену.
Я начинаю бунт.
Где-то кого-то женят,
Где-то кому-то лгут.

Читать далее...

А теперь освежим в памяти:

Крепостной революции
(Poem)

Стоит невидимый надсмотрщик,
На спины опуская кнут,
На твой хребет, и лоб не морщит,
По стенам призраки ползут…

Играет бриз на вымерзшей петле,
Которой душат всласть кого-то…
А я смеюсь, закутываясь в плед, -
И в этом вся моя работа.

Читать далее...

мы без остановки держим дистанцию,
прыгаем вниз, прямо в пропасть под нами,
ты - надо мной, я вижу мутации
с огромными светящимися глазами.

давай прыгать вверх, стремиться к полету,
заскакивать в Небо подвыпить чайку,
общаться с богами, стараться расчеты
свести к огненно-красному цветку.

мы пробуем только вперед продвигаться,
но вместе с тем держим связь между нами,
такую жалкую, что нужно стараться,
чтобы остаться для нас самих снами...