Это цитата сообщения alex1160 Оригинальное сообщение
В начале 50-х годов Альберт Эйнштейн, удалившись от публичности, продолжал работать в своей Нью-Йоркской квартире над Общей теорией поля. Жить ему оставалось немного, и он берёг своё время. Поэтому прислуга ревностно охраняла покой мэтра, выполняя его неукоснительное требование — никаких посетителей!
Но непонятным образом в один прекрасный день в его комнату влетел молодой незнакомец и, представившись журналистом, попросил дать ему интервью.
«Какая ужасная наглость!» — подумал мэтр и хотел было немедленно его выставить. Но, подумав, отдал должное его профессионализму — умению преодолевать препятствия, выполняя свой журналистский долг.
— Я согласен дать вам интервью, молодой человек, но при условии, что вы зададите мне только один вопрос, — сухо произнес Эйнштейн.
— У меня к вам есть только один вопрос! — обрадовано воскликнул парень. — Мой вопрос заключается в следующем: какой вопрос вы бы задали самому себе, уважаемый Альберт Эйнштейн?
Эйнштейн, осев в своём кресле, погрузился в глубокое и долгое молчание. Его трубка погасла, а глаза прикрылись. Журналисту стало не по себе: что это со стариком, может быть надо помощь позвать? Но Эйнштейн, медленно выпрямился и, посмотрев ему прямо в глаза, произнёс:
— Молодой человек, самый главный вопрос который я бы задал самому себе, — следующий: является ли Вселенная для нас дружественной? Потому, что от ответа на этот вопрос зависит, возводить ли нам стены или наводить мосты.
http://pritchi.ru
Это цитата сообщения alex1160 Оригинальное сообщение
В начале 50-х годов Альберт Эйнштейн, удалившись от публичности, продолжал работать в своей Нью-Йоркской квартире над Общей теорией поля. Жить ему оставалось немного, и он берёг своё время. Поэтому прислуга ревностно охраняла покой мэтра, выполняя его неукоснительное требование — никаких посетителей!
Но непонятным образом в один прекрасный день в его комнату влетел молодой незнакомец и, представившись журналистом, попросил дать ему интервью.
«Какая ужасная наглость!» — подумал мэтр и хотел было немедленно его выставить. Но, подумав, отдал должное его профессионализму — умению преодолевать препятствия, выполняя свой журналистский долг.
— Я согласен дать вам интервью, молодой человек, но при условии, что вы зададите мне только один вопрос, — сухо произнес Эйнштейн.
— У меня к вам есть только один вопрос! — обрадовано воскликнул парень. — Мой вопрос заключается в следующем: какой вопрос вы бы задали самому себе, уважаемый Альберт Эйнштейн?
Эйнштейн, осев в своём кресле, погрузился в глубокое и долгое молчание. Его трубка погасла, а глаза прикрылись. Журналисту стало не по себе: что это со стариком, может быть надо помощь позвать? Но Эйнштейн, медленно выпрямился и, посмотрев ему прямо в глаза, произнёс:
— Молодой человек, самый главный вопрос который я бы задал самому себе, — следующий: является ли Вселенная для нас дружественной? Потому, что от ответа на этот вопрос зависит, возводить ли нам стены или наводить мосты.
http://pritchi.ru
Это цитата сообщения alex1160 Оригинальное сообщение
Один человек ходил по округе, проклиная священника и распространяя о нём по всему приходу лживые, злобные слухи. В один прекрасный день он почувствовал раскаяние и, придя к священнику, попросил у него прощения. Он сказал, что готов на всё, чтобы загладить свой грех. Священник сказал ему, чтобы он взял у себя дома подушку, распорол ёё и выпустил перья на ветер. Просьба была довольно странной, но выполнить её не составило труда.
Сделав, как ему было сказано, он вернулся и доложил об этом священнику.
— А теперь, — сказал священник, — иди и собери все перья. Хотя раскаяние твоё, как и желание исправить причинённое зло, искренне, но возместить ущерб, причинённый твоими словами, так же невозможно, как собрать пущенные по ветру перья.
Это цитата сообщения Shitzo Оригинальное сообщение
Голубиная книга
Николай Заболоцкий
ГОЛУБИНАЯ КНИГА
В младенчестве я слышал много раз
Полузабытый прадедов рассказ
О книге сокровенной... За рекою
Кровавый луч зари, бывало, чуть горит,
Уж спать пора, уж белой пеленою
С реки ползет туман и сердце леденит,
Уж бедный мир, забыв свои страданья,
Затихнул весь, и только вдалеке
Кузнечик, маленький работник мирозданья,
Все трудится, поет, не требуя вниманья,—
Один, на непонятном языке...
О тихий час, начало летней ночи!
Деревья в сумерках. И возле темных хат
Седые пахари, полузакрывши очи,
На бревнах еле слышно говорят.
И вижу я сквозь темноту ночную,
Когда огонь над трубкой вспыхнет вдруг,
То спутанную бороду седую,
То жилы выпуклые истомленных рук.
И слышу я знакомое сказанье,
Как правда кривду вызвала на бой,
Как одолела кривда, и крестьяне
С тех пор живут обижены судьбой.
Лишь далеко на океане-море,
На белом камне, посредине вод,
Сияет книга в золотом уборе,
Лучами упираясь в небосвод.
Та книга выпала из некой грозной тучи,
Все буквы в ней цветами проросли,
И в ней написана рукой судеб могучей
Вся правда сокровенная земли.
Но семь на ней повешено печатей,
И семь зверей ту книгу стерегут,
И велено до той поры молчать ей,
Пока печати в бездну не спадут.
А ночь горит над тихою землею,
Дрожащим светом залиты поля,
И высоко плывут над головою
Туманные ночные тополя.
Как сказка — мир. Сказания народа,
Их мудрость темная, но милая вдвойне,
Как эта древняя могучая природа,
С младенчества запали в душу мне...
Где ты, старик, рассказчик мой ночной?
Мечтал ли ты о правде трудовой
И верил ли в годину искупленья?
Не знаю я... Ты умер, наг и сир,
И над тобою, полные кипенья,
Давно шумят иные поколенья,
Угрюмый перестраивая мир.
Когда вы чувствуете, что эмоции опустошают вас, наваливается депрессия и угнетенность, вспомните о смерти. Особенно это полезно в моменты, когда чувство собственной важности овладевает вами. Когда вы жалеете себя, когда ощущаете потерю чего-то очень ценного, чувствуете обиду, желание мстить, ревность, страх, когда цепляетесь за то, что уже потеряли в такие моменты, обернитесь, взгляните в темные глазницы смерти и попросите у нее совета. Спросите у нее ответы на ваши вопросы. И она поставит все на свои места.(с)
Жил на свете человек, и был он большой искатель. В старинных книгах, в руинах древних городов, в толпе людей, в чарующем безмолвии ночи, в звуках морского прибоя, в глубинах цвета, в гармонии небесных вибраций и в невидимых коридорах сознания - везде искал он разгадки великих тайн. Он всегда был разочарован, потому как ничто не могло превзойти его жажды. И вот однажды он узнал, что далеко, в безлюдных местах, живет старик, которого зовут мудрецом и который постиг окончательную тайну; но сложность была не только в расстоянии - старик не легко принимал пришедших к нему людей.
Этот человек принял вызов. Он продал все, что имел и отправился в те пустынные места. Измотанный дорогой и долгими поисками, уставший, утомленный, он много раз решал вернуться, но какой-то голос внутри - то беспокоящий любопытством, то чарующий неведомым - всегда звал его, вел заросшей таинственной тропой...
Итак, он шел упорно, и в конце концов достиг цели своего путешествия.
Действительно, у того мудреца было кое-что странное, это было очевидно: старик будто бы что-то знал. Необъяснимая тайна чувствовалась во всех его, казалось бы, простых и естественных движениях, в его голосе, в походке, и особенно в его глазах - невозможно было разгадать их: взгляд старика был неизмеримо глубоким, и при этом как будто пустым.
to be continue
Один дзенский мастер собирался прочитать лекцию своим ученикам. Все уже собрались, и только он вышел к ним, как вдруг в окно залетела маленькая птица. Она села на подоконник и начала петь, и она пела из самой глубины сердца. Мастер при этом стоял молча и не говорил ни слова, а потом, когда птица, закончив свою песню, вспорхнула и улетела куда-то по своим делам, он сказал: "На сегодня наша лекция закончена".
Меняются и время, и мечты;
Меняются, как время, представленья.
Изменчивы под солнцем все явленья,
И мир всечасно видишь новым ты.
Во всем и всюду новые черты,
Но для надежды нет осуществленья.
От счастья остаются сожаленья,
От горя — только чувство пустоты.
Уйдет зима, уйдут снега и холод,
И мир весной, как прежде, станет молод,
Но есть закон: все обратится в тлен.
Само веселье слез не уничтожит,
И страшно то, что час пробьет, быть может,
Когда не станет в мире перемен.
Станислав Гроф.
Величайшее путешествие. Сознание и тайна смерти. (фрагмент)
Околосмертные переживания и прирола сознания
Все попытки дать биологическое обоснование ОСП оказались безуспешными и неубедительными. Некоторыми авторами высказывалось предположение, что ОСП вызывается препаратами, назначенными пациенту во время критического состояния, типа анестетиков и морфия. Однако ОСП может иметь место и тогда, когда никаких лекарственных препаратов не назначалось, включая сюда и те случаи, когда физиологически опасной ситуации вообще не существовало, было только состояние ожидания смерти. За исключением диссоциативного анестетика кетамина, эффект остальных препаратов также полностью отличается по своей феноменологии от ОСП. И то же самое справедливо для эндорфинов и морфино-подобных соединений, продуцируемых самим организмом, которые некоторые авторы считают причиной ОСП. Другие возлагают ответственность за появление ОСП на нехватку кислорода; это объяснение в равной степени недостоверно по тем же причинам, что и фармакологические теории. Не все ОСП сопровождаются нехваткой кислорода, к тому же это предположение плохо согласуется с ясностью и объемом сознания, характерными для ОСП — нехватка кислорода вызывает нарастающую спутанность и помрачение мыслительных способностей.
Известный британский нейропсихиатр Питер Фенвик подытожил свои серьезные сомнения в том, что ОСП может быть объяснен физиологическими или химическими изменениями в мозге, следующим образом: «Я абсолютно уверен, что переживание подобного опыта не связано с нехваткой кислорода, эндорфинов или чего-то в этом роде. И, конечно же, не одна из этих причин не может объяснить трансцендентальных свойств многих из этих переживаний, того факта, что люди ощущают беспредельное чувство потери, когда выходят из них... Совершенно ясно, что любая дезорганизация работы мозга ведет к хаотизации восприятия и сокращению объема памяти. Никак невозможно в общем случае получить в высшей степени детальные и ясно запечатлевшиеся в памяти переживания при тяжелых повреждениях или сильной дезорганизации работы мозга» (Fenwick, 1995).
Наиболее убедительные аргументы против попыток свести ОСП к нарушениям мозговой деятельности были предоставлены или приведены Майклом Сэйбомом, кардиологом, известным в танатологических кругах из-за его книги «Воспоминания о смерти» (Sabom, 1982). В своей последней книге «Свет и смерть: удивительные рассказы врача о переживаниях на пороге смерти» (Sabom, 1998) он описал поразительный клинический случая Пэм Рейнольде. Пэм подверглась редкой хирургической операции по поводу огромной аневризмы базилярной артерии в основании мозга. Размер и локализация этой аневризмы требовали применения рискованной хирургической методики — гипотермической остановки сердечной деятельности, или «сердечной паузы».
Когда температура тела Пэм была понижена до 60 градусов по Фаренгейту, ее сердце перестало биться, дыхание прекратилось, а мозг «умер» по
Станислав Гроф.
Величайшее путешествие. Сознание и тайна смерти (фрагмент)
Люди, переживающие процесс приближения к смерти не так внезапно, в более замедленном темпе, чувствуют, будто именно воля к жизни поддерживает их, и боятся, что если они сдадутся, то умрут. В момент прекращения борьбы страх утихает, и на человека перед лицом смерти нисходит безмятежность и успокоение. Когда приход смерти становится неизбежным, он встречается с внутренним спокойствием. Обычно фаза обзора жизни следует сразу за переходом от активного противодействия происходящему к пассивному приятию. Она сопровождается разотождествлением личности от телесной проявленности, что может послужить основанием для появления опыта внетелесного существования. Люди могут действительно видеть, как их тело движется к смерти, но смерть как реальность тем самым отрицается, и они превращаются в свидетелей, наблюдающих эту сцену с отстраненным интересом.
Обзор прошедшей жизни, который происходит в этот момент, обычно обретает форму панорамы воспоминаний, быстро следующих одно за другим и охватывающих всю жизнь. Прокручивание такого фильма-жизни идет иногда в обратном порядке, начиная от времени несчастного случая или болезни и заканчиваясь детством, или же в обычном, следуя за хронологическим пбрядком событий. Как правило, такая ретроспектива сопровождается приятными эмоциями, реже встречается негативный эмоциональный фон и болезненная аффектация. Иногда просмотр прошедшей жизни имеет сугубо панорамную, пространственную форму, а не последовательно разворачивающуюся во времени — в этом варианте важные воспоминания из различных периодов жизни появляются одновременно как части одного континуума.
Фаза просмотра прошедшей жизни может быть проиллюстрирована краткой выдержкой из письма, написанного адмиралом Бофортом, где он описывает несчастный случай, в результате которого он чуть не утонул. Когда он еще был курсантом на корабле в Портсмутской гавани, он упал за борт. Не умея плавать, он быстро обессилел и на какое-то время ушел под воду, прежде чем подоспели спасатели. Описание случившегося было зате^ опубликовано в книге В. Мунка «Эвтаназия, или Медицинское вспоможение легкой смерти» (Munk, 1897).
«Все надежды исчезли, вся борьба прекратилась, безмятежные чувства самого глубокого и совершенного успокоения вытеснили предшествующую сумятицу чувств — нет, я не сдался, скорее это можно было назвать апатией, но, определенно, смерть от утопления не представлялась больше злым несчастьем. Исчезли мысли о том, что меня спасут, я не думал больше о физической боли и страданиях. Напротив, мои ощущения теперь были даже скорее приятного свойства, отчасти напоминающие несколько заторможенные, но вызывающие удовлетворения чувства, испытываемые сильно уставшим человеком перед тем, как заснуть. Хотя чувства как бы притупились, этого нельзя было сказать о разуме: его активность усилилась настолько, что это не поддается описанию, ибо мысли возникали одна за другой с такой скоростью, что это не только неописуемо, но и вероятно, непостижимо для тех, кто сам не побывал в подобной ситуации
Даже сейчас я могу с большой степенью точности восстановить в памяти последовательность пронесшихся тогда мыслей — мое падение, неловкость, послужившая ему причиной, переполох, который оно, должно быть, вызвало, то, как все это должно отразиться на безумно любившем меня отце, и тысячи других обстоятельств и деталей, относящихся к домашней жизни, составили первую серию очень ярких и зримых воспоминаний. Далее охват событий расширился — наше последнее плавание, предыдущий вояж и кораблекрушение, школа, где я учился, со всеми успехами и зря упущенным временем и даже все мои мальчишеские забавы и приключения.
Двигаясь, таким образом, в обратном к течению времени направлении, каждый эпизод моей жизни прошел в моей памяти в обратной последовательности, однако не мельком, нет, яркие картины заполняли
Станислав Гроф.
Величайшее путешествие. Сознание и тайна смерти.
(фрагмент из книги)
СОЗНАНИЕ У ПОРОГА СМЕРТИ
Ты горюешь о том, о чем не следует горевать.
Мудрые не скорбят ни о живых, ни о мертвых.
Никогда не было так, чтобы не существовал
я, или ты, или все эти цари; и никогда не
будет так, чтобы кто-то из нас прекратил свое
существование.
Бхагаватгита
Исследования некоторых специфических аспектов умирания в конце XIX и начале XX века вызывались главным образом интересом к феноменам, указывающим на возможность существования сознания после смерти. За немногими исключениями исследователи проводили свои опыты и наблюдения, не уделяя большого внимания переживаниям и поведению самих умирающих людей. Основной упор они делали на экстрасенсорных и визионерских переживаниях и физических явлениях, совпадающих по времени со смертью определенных индивидуумов или каким-то образом были связаны с этим событием.
Ранние исследования: физические предзнаменования и предвестники прихода смерти
Ранние исследователи этой темы собрали множество сообщений родственников, друзей и знакомых относительно близких, предстающих перед ними как видения в момент смерти, накануне или некоторое время спустя. Обширное исследование,
Это цитата сообщения Wewinn Оригинальное сообщение
И всё это НАСТОЯЩЕЕ!
С Хаббловско-телескопского сайта. Вселенная гораздо величественней, невероятней, загадочней и вообще круче, чем любое порождение человеческой фантазии. Вот почему я так люблю Лавкрафта: его монструозные Древние пришли от ТУДА, из этих невероятных, недоступных человеку глубин Мироздания. Вот почему мне кажутся такими смешными и наивными религии и досужие фантазии непременно анропоморфизирующие богов и пришельцев с других планет.
КЛЁВА-КЛЁВА-КЛЁВА-КЛЁВА!!!11 Хачу куда-нибудь туда!
(с одной стороны, 2-й закон термодинамики - это такая мерзкая пакость, из-за которой я навряд ли просуществую ещё дольше лет 60-ти, следовательно до возможности серьёзного исследования других звёзд не доживу; с другой стороны, то же неуклонное возрастание энтропии позволяет времени (в нашем понимании этого слова) течь, а этим распрекрасным газовым шарам, этим мегагигантским ядерным реакторам, короче - звёздам - гореть)
Мне слишком жарко и лениво чтоб подписывать что там взрыв чего и какой камерой оно сфоткано (это всё самое что ни на есть всамделешное, я говорила, да?). Знающий инглиш зайдёт на сайт и почитает сам.
Это цитата сообщения Amaya_Ai Оригинальное сообщение
Японская каллиграфия
Если надо,пишите,выложу остальные^^
Интуиция, 6-е чувство
Это цитата сообщения Shitzo Оригинальное сообщение
Альберт Эйнштейн
Природа реальности
Беседа с Рабиндранатом Тагором
Эйнштейн. Вы верите в бога, изолированного от мира?
Тагор. Не изолированного. Неисчерпаемая личность человека постигает Вселенную. Ничего непостижимого для человеческой личности быть не может. Это доказывает, что истина Вселенной является человеческой истиной.
Чтобы пояснить свою мысль, я воспользуюсь одним научным фактом. Материя состоит из протонов и электронов, между которыми ничего нет, но материя может казаться сплошной, без связей в пространстве, объединяющих отдельные электроны и протоны. Точно так же человечество состоит из индивидуумов, но между ними существует взаимосвязь человеческих отношений, придающих человеческому обществу единство живого организма. Вселенная в целом так же связана с нами, как и индивидуум. Это - Вселенная человека. Высказанную идею я проследил в искусстве, литературе и религиозном сознании человека.
Эйнштейн. Существуют две различные концепции относительно природы Вселенной:
1) мир как единое целое, зависящее от человека;
2) мир как реальность, не зависящая от человеческого разума.
Тагор. Когда наша Вселенная находится в гармонии с вечным человеком, мы постигаем ее как истину и ощущаем ее как прекрасное.
Эйнштейн. Но это - чисто человеческая концепция Вселенной.
Тагор. Другой концепции не может быть. Этот мир - мир человека. Научные представления о нем - представления ученого. Поэтому мир отдельно от нас не существует. Наш мир относителен, его реальность зависит от нашего сознания. Существует некий стандарт разумного и прекрасного, придающий этому миру достоверность, - стандарт Вечного Человека, чьи ощущения совпадают с нашими ощущениями.
Эйнштейн. Ваш Вечный Человек - это воплощение сущности человека.
Тагор. Да, вечной сущности. Мы должны познавать ее посредством своих эмоций и деятельности. Мы познаем Высшего Человека, не обладающего свойственной нам ограниченностью. Наука занимается рассмотрением того, что не ограничено отдельной личностью, она является внеличным человеческим миром истин. Религия постигает эти истины и устанавливает их связь с нашими более глубокими потребностями; наше индивидуальное осознание истины приобретает общую значимость. Религия наделяет истины ценностью, и мы постигаем истину, ощущая свою гармонию с ней.
Эйнштейн. Но это значит, что истина или прекрасное не являются независимыми от человека.
Тагор. Не являются.
Эйнштейн. Если бы людей вдруг не стало, то Аполлон Бельведерский перестал бы быть прекрасным?
Тагор. Да!
Эйнштейн. Я согласен с подобной концепцией прекрасного, но не могу согласиться с концепцией истины.
Тагор. Почему? Ведь истина познается человеком.
Эйнштейн. Я не могу доказать правильность моей концепции, но это - моя религия.
Тагор. Прекрасное заключено в идеале совершенной гармонии, которая воплощена в универсальном человеке; истина есть совершенное постижение универсального разума. Мы, индивидуумы, приближаемся к истине, совершая мелкие и крупные ошибки, накапливая опыт, просвещая свой разум, ибо каким же еще образом мы познаем истину?
Эйнштейн. Я не могу доказать, что научную истину следует считать истиной, справедливой независимо от человечества, но в этом я твердо убежден. Теорема Пифагора в геометрии устанавливает нечто приблизительно верное, независимо от существования человека. Во всяком случае, если есть реальность, не зависящая от человека, то должна быть истина,