Обычно в метро я занимаюсь делом, но бывают и исключения.

Иногда я стою, упершись взглядом в черное стекло и думаю.
Вот, допустим, сегодня я думала о том, что мальчики все время повторяют, мол, мальчиком быть круче. Да так уверенно и убежденно, что невольно начинаешь задумываться: хм, а вдруг и правда?

Наверное, если бы небесная распределительная полов действительно существовала бы, то в мире рождались бы одни без исключения мальчики.

Но, предположим, что она существует. И вот приходишь ты после смерти и думаешь: ну все, на этот раз заживу круто!

Но то ли жизнь у тебя была не слишком достойная, либо же чересчур достойная какого-нибудь просветления, либо же просто эта канцелярия кривых зеркал (через которую, судя по всему, проходят все наши желания) так работает, что получается все вроде бы и так, да не то.

Ты рождаешься мальчиком, как и желалось. Но мальчиком с маленькой пиписькой.
Такой маленькой, что проще бы сказать, что ее нет. Микропенисом -- проще говоря. (все хоть раз в жизни гуглили микропенис. а те кто не гуглили, после моих слов точно погуглят).

И вот тут-то в моей голове началась настоящая  буря.

"Господи, -- думаю, -- да это же равносильно родиться мертвым!" 
Мой "внутренний мальчик" и вовсе покрылся холодным потом при одной только мысли об этом

Общество наше немного повернулось вокруг оси мужского полового органа, че уж там. Значение ему придается какое-то чересчур гиперболизированное, будто бы в этой штуке заключена вся мужественность и потенциал.

То есть ,если ты родился без руки или ноги или даже с синдромом, то у тебя, безусловно, есть шансы на полноценную жизнь. Но если не дай бог ты родился с маленьким членом, то все, лучше сразу полезай обратно и меняй его на руку. Ибо житья тебе не будет -- друзья заклюют, женщины заунижают, так и проживешь с полуподнятой головой, свою полу-жизнь и в следующий раз попросишь стать девочкой с маленькими сиськами (так вот откуда они берутся).

К слову, мальчиков с микрочленом (если верить гуглу) рождается не так уж мало. И чаще всего внешне это совершенно обычные мальчики. А иногда даже очень хорошенькие мальчики. Одним словом, с виду не скажешь.

То есть ,ты идешь по улице, видишь импозантного мужчину в бентли, и думаешь: черт возьми, а вот вдруг у него микропенис?

Точнее, в его случае, это кажется почти даже закономерным, иначе зачем ему еще Бентли. Все богатые и качки однозначно безписюновые инвалиды, как же еще иначе. 

но если не прыгать так высоко и представить, что мальчик просто стоит перед тобой в очереди в Ашане. Он красив, как Тор, купил на ужин кефир и булку, помог соседской бабушке, выращивает кота и фикус -- безукоризненный мальчик, одним словом. Но тут в голову прокрадывается та самая леденящая душу мысль: а что если...

Если бы все мальчики носили на лбу табличку: Привет, меня зовут Антон и у меня маленький член".

На самом деле было бы проще, если бы там писали: "привет, я мудак и брошу тебя с двумя детьми". Но да ладно. Девочки же реально очкуют, тема жива. Маленькие письки пугают почему-то больше, чем отсутствие моральных принципов. 

Хотя объективно говоря, еще не слышала ни одного примера, чтобы пара разошлась потому что у кого-то там что-то не дотягивало до золотого стандарта. Да, микрописюновый отросток выглядит весьма странно, но он бы не выглядел так странно, если бы кто-то так упорно не раздувал этот миф, что "большой и толстый -- залог успеха".

А кто его кормит, миф этот? да мужики же и кормят. Если бы они так громко ими не мерялись, женщинам бы вообще было пофигу на то, какие они там бывают. По сути, это ведь как нос. У кого-то больше, у кого-то меньше, у кого-то кривой. Но всем похеру на нос. Хотя объективно, влияние носа на обретение счастья в жизни ровно точно такое же как и влияние размера члена на удовлетворенность женщины. 

Почему я вообще думаю с утра про член? Да вот все пытаюсь представить, как бы я смогла обрести уверенность, живя в этом мире мальчиком с такой вот штукой.

Наверное, мне пришлось бы стать качком а еще лучше получить седьмой дан айкидо, купить бентли, основать фонд помощи бездомным детям... Затем повесить на лоб обозначающую табличку и гордо говорить в глаза: Привет. У меня микропенис, будешь со мной знакомиться или сразу пойдешь к черту?

22 декабря

утром пошел снег. Не слишком уж новогодний, но, тем не менее, пошел. Старался, как мог. Слегка прикрыл повылазившее вокруг дерьмо, а затем, как и подобает современному джентльмену - благополучно слился в кашицу к девяти вечера.

Но, так или иначе, это был снег.

А снег я люблю.

даже несмотря на то, что рано или поздно он сливается.

сам процесс  его появления что ли приятен. трудно объяснить почему. ведь, по сути, что такого в мелко падающей с неба белой  хрустящей субстанции? а оно все равно приятно.

наверное, все идет с детства.

в детстве все было вкуснее, сочнее, ярче. впрочем, почти достигнув третьего десятка, я понимаю, что в принципе в прошлом было все "во много раз круче". ибо память накладывает приятную линзу преувеличения на радости. благо, что с горестями она поступает с точностью до наоборот, что заставляет задуматься: а не поднять ли нам в новогоднюю ночь тост за нее, вместо тысячи слов о призрачном будущем.

память я всегда ассоциировала с мягким мхом. если в детстве вы имели привычку соскребать с крыш свежий мох, а потом долго его гладить, то вы должны понять мои чувства. 

в детстве, сколько себя помню, я все мечтала вырасти и попробовать шампанское. мне казалось это чем-то особенно волшебным, тем самым золотым сокровищем, ради которого в том числе и стоит взрослеть. и вот сегодня я пью шампанское и, знаете, я того же мнения. я рада за ту маленькую девочку, которая мечтала и ее желание сбылось.

моя работа связана с тем, что я в принципе люблю, но только когда это становится работой - то ненавижу. едва ли это можно понять сполна, если вы любите, к примеру, сверлить стены. нет, с творчеством все совершенно иначе. нельзя разрешать творческим людям работать. в принципе. я бы издала это как закон и подписалась под ним жирным красным. Но пока никто не предоставлял мне права выбора, я лишь продолжаю поражаться тому, насолько же вдохновляюще может быть порисовать для себя. точнее, для себя не то слово. для себя я бы сейчас лежала на диване, пила бы шампанское и парила бы ступни в растворе соленой воды. нет. я делаю это только потому, что где-то в глубине души надеюсь, что кто-то успеет улыбнуться, увидев это маленькое новогоднее поздравление в лицах придуманных мною героев. придуманных искренне, просто так, а не ради чего-то. Особенно денег, господипрости.
пока не наступил понедельник, и я могу забыть о том, что есть еще что-то кроме сегодняшнего дня, сегодняшний день прекрасен.

"если снежинка не растает", -- пели мы в голос вместе с маленькой девочкой из "Чародеев". И в тот момент, я что-то свое праздновала, ей-богу. Едва ли можно так притворяться. 

обожаю пересматривать старые добрые советсткие фильмы. последние года два, так особенно. Они, как добрые родственники (не те родственники, что у Бредбери). 

обожаю вообще эти новогодние походы в магазин. последние недели стараюсь ходить в магазин каждый день. специально разбиваю нужды на мелкие части, чтобы было что купить. лишний раз потусоваться среди всей этой яркой мишуры, людей, шариков, конфет. оооо, как же я люблю складывать в корзинку набор из конфет, шампанского и мандаринов. особенно, на подарки. точнее, в первую очередь, на подарки. собирая свою корзину сегодня, я осознала, что собственно, ради этого и работаю. глупо, может быть, но факт. слишком уж я падка на декорации и детали, что уж там. все должно быть красиво. Если мы можем сделать что-то красиво, то просто преступление, если мы этого не делаем.

"Служебный роман" я берегла до последнего. а потом поняла, что слишком он уж личный, чтобы под него готовить салаты и хохотать. Я полюбила этот фильм в прошлом году. то есть, как: распробовала. Точнее, он наконец пришелся по вкусу.  Это как с маслинами. плюешься, плюешься до каких-то пор, а потом трусишься за одну возможность пожевать штучку.

с фильмом, правда, труднее описать, почему это вышло так. это записано где-то слишком глубоко в моем генераторе впечатлений, и я не то, чтобы не могу, я даже не хочу пытаться пробовать озвучить. 

В Новосельцеве я вижу своего отца. Я не знала его в те годы, но почему-то мне кажется, что он именно таким и был. даже внешне немного похож. Представьте себе Новосельцева, который знает... да практически все. Я не помню такого вопроса, на который мой отец не мог бы ответить. Он цитировал Пушкина, лермонтова даже спустя десятки лет, как учил их в школе, он чинил розетки, пилил деревья, готовил картошку. Я действительно не помню, чтобы он чего-то не знал. Таким вот я его помню. умным и почему-то робким.

Раньше моя фантазия не позволяла мне подобного, но теперь я могу смело представить свою адаптацию того, как он приглашал мою мать на свидание.  На самом деле, я понятия не имею, как это было. И все это сходство с

Когда мы были маленькими, нам всем говорили: и жили они долго и счастливо.

И нас почему-то это поголовно удовлетворяло. По крайней мере, не припомню, чтобы кто-то всерьез интересовался, что было дальше, и существует ли Золушка-2 либо же новые приключения Рапунцель?  

Все воспринималось так, будто бы после фразы про «долго и счастливо» для героев наступали годы блаженной эйфории, которые заканчивались неизменно в один день, очевидно, нажатием кнопки отключения подачи кислорода в их капсулы поддержания анабиоза, в которые их и помещали сразу после свадьбы.

Понятное дело, что никто не станет рассказывать деткам правду-матку, чтобы заранее не рушить свойственную им веру в чудо. Но мы-то знаем, что на самом деле для принцессы встреча принца это вовсе не конец истории, а как раз-таки ее начало.

Все принцы и принцессы западают друг на друга, как правило, за милую мордашку. Вряд ли у героя Спящей красавицы была возможность как следует изучить ее глубокий внутренний мир (ну разве что он не последний извращенец, о чем деткам уж тем более рассказывать не стоит), точно так же едва знакомы были принц и принцесса из башни Дракона, или из дальнего королевства за тридевять земель.

И вот предположим, что сказка прерывается, мы заглядываем за кулисы и видим, как в один прекрасный день они идут на свидание. Преисполненные восторга и, что немаловажно, неких ожиданий друг по отношению к другу. Тут-то и начинается самое интересное. Выясняется, что принц любит Битлз, а она Филиппа Киркорова, он просит зажарить ягненка посочнее, а она оказывается веганом. Он обожает комиксы, а она Достоевского и так далее, тому подобное. В итоге они вежливо глотают слюну в порыве сплюнуть и делают вид, что эти маленькие незначительные несоответствия совершенно ничего не значит, так же как и то, что он слишком громко потянул из трубочки, а она постоянно хихикает по любому поводу.

И вправду, зачем заморачиваться о таких мелочах, когда можно просто отправиться в замок и оседлать брачно ложе?...

И тут внезапно выясняется, что у принца на белом коне, собственный конь едва ли ходок, и скакать на нем удовольствие весьма так себе.

Принцесса понимает масштабы попадалова, но так как дареному коню в зубы не смотрят, ей приходится удовлетворенно стонать, осознавая, что она вляпалась в это дерьмо до пока смерть не разлучит их. И лучше уж лишний раз судьбу не провоцировать.

Как правило, спустя несколько лет такой скачки (а скорее всего и раньше) принцесса найдет себе мастистого любовника-коневода, а принц – кого попроще да поглупее, кто будет изображать любое удовлетворение ради надежды на кусочек его щедрости.

На простой и покорной принц едва ли женится, впрочем, как и принцесса едва ли уйдет к бедному, но крепкому конюху. Поэтому дальнейшее их «долго и счастливо» превратится в некий условный договор взаимного ненападения в пределах одной жилплощади.

Что обе стороны, скорее всего, будет устраивать, однако едва ли походить на счастливый конец. Особенно если добавить к этому «счастью» пару тройку отпрысков, получившихся по нелепой случайности, либо же статуса ради, что есть еще хуже.

Но можно освежить сказку еще одной сказкой внутри уже существующей и представить, что в один день в жизнь принца врывается юная и дерзкая гувернантка, приехавшая по объявлению воспитывать малолетних наследников. Она поразит его в самое сердце, на этот раз по-настоящему, и сама, поразиться не менее. Допустим, это будет тот самый редкий случай притяжения, когда малознакомых людей вдруг тянет друг к другу, как детишек лизнуть железную ручку в морозный день: абсолютно нелогично и накрепко. И чаще всего после дни-месяцы упорного противостояния судьбе, они в итоге решаются на отчаянные глупости.

Например, сбежать и начать жить вместе.

В природе это называется инстинктом к размножению, в науке – химией, в простонародии – влюбленностью. Но как ты это не назови, штука эта весьма коварна и хитра, ибо таит она в себе немало слепых зон и пропастей, кои на первом свидании (да что уж там: первые месяцы-годы) как-то удается изящно проскакивать. Первое время влюбленность эта даже творит чудеса, конь встает на дыбы, глаза дамы обретают не виданный ранее блеск, и все то, что с другими принцами и принцессами не складывалось, вдруг фантастически преображается.

Но затем в фатальный день наваждение притупляется, химия проходит, а обострившемуся зрению вдруг становятся видны все трещины и пробоины.

Вот тут-то и начинается самое вкусное.

Оказывается, у принца толстые щиколотки, которые, почему-то изрядно бесят, он выдавливает пасту не с той стороны, а его мужественная грозность, казавшаяся столь сексуальной в начале, на деле оказывается лишь агрессивной бестактностью. Он храпит по ночам, ест жирное после десяти и как-то уже давно обо всем расспрошен, что

Утро. Дождь.

У перил дворцового моста горько плачет пушкинская Маша.

Склонившись над водой и скрыв лицо под шалью, плачет о своей загубленной любви, о потерянной молодости  и о том, что в свои семнадцать вынуждена она сочетаться браком с пятидесятилетним стариком-полковником. Которого, разумеется, не любит до ненависти, но не имеет возможности противиться своей безысходной участи.

Сочувствовать Маше или не сочувствовать – дело, конечно, личное. Но призадуматься стоит. В первую очередь о том, как же далеко на самом деле продвинулось наше общество в плане женской свободы.  

Ведь еще не так давно женщина не имела ровным счетом никаких прав, а нынче сама эти права диктует. Мы воспринимаем как должное то, что женщины водят машины, поступают в университеты, занимают руководящие должности, и при этом иной раз любим говорить о том, что общество деградирует.

В чем же тогда проявляется эта самая деградация: в сохранении жестких рамок вокруг личности либо же в полном уходе от них?

Сегодня Маша абсолютно свободна. По крайней мере, свободна не меньше, чем все прочие окружающие ее люди. Она вольна хотеть и делать. Но при этом, несмотря на всю свою образованность и красоту, облаченную в узкие брюки, она все так же стоит у моста, грустно глядя на воду, и чувствует, будто бы с ней что-то не так.

Теперь у Маши другая беда. Ей тридцать и она не замужем. И вовсе не потому, что Маша приверженец свободных отношений, а как раз потому что Маша исключительно серьезна в своих намерениях. Но угнаться за серьезной Машей стало ох как непросто.

Казалось бы, будущее, подарившее свободу, должно было принести и счастье. Но с течением времени количество несчастных женщин не уменьшилось. Просто несчастными они стали по-другому.

За самодостаточностью пришло одиночество.

И там, где раньше не было выбора, сейчас возникли тысячи сомнений и споров.

Так кем же стала женщина в глазах современного общества, и чего от нее ждут?

нет чувства хуже, чем быть прикованным к месту, настолько не твоему, что каждая минута сидения на нем, почти осязаемо тебя убивает.

нет боли сильнее, чем боль создателя, чья голова взрывается от идей и энтузиазма, но чья воля закована в тело человекоподобного механизма, использующегося для реализации чужих идей.

нет горше отчаяния, чем ощущать свои крылья, приколоченные гвоздями реальности к этой удручающей перспективе недвижно лежать в ожидании увядания.

Нет большей злости, чем иметь свободные руки, но не иметь возможности вырваться из порочного круга, очерченного обстоятельствами, и день за днем наблюдать, как время отматывает чужой тебе сценарий. 

И никто не держит тебя у выхода. Но все же ты не можешь уйти.

И не решетка. а именно безысходность в пределах свободы -  пожалуй, самый худший вид тюрьмы.

данная дискуссия рассчитана на тех, кто уже видел фильм и, желательно, недавно. В противном случае, вас захлестнет спойлерами

как-то жила я в Вильнюсе. Приехали ко мне друзья-друзей с понтом перетусоваться-переночевать. Взяли с собой джин-тоника. Мы им как-то уж совсем хорошо заправились. и в преддверии полночи решили вдруг отправиться по барам. пешком. благо не далеко, контора снимала мне квартиру почти в сочном центре. И вот мы выпили, выплыли, наделали бутербродов, намешали приятного бухлишка в дорогу. а затем совершенно по-киношному, познакомились с прекраснейшей толпой поляков-словенцев-мексиканцев и до утра таскались по барчикам, знакомились с людьми, преодолевали языковые барьеры разной степени тяжести, стреляли сигареты у прохожих, смеялись, как черти, и совершенно счастливые вернулись домой спать.

это я к чему вообще? да потому что спустя время почему-то больше всего вспоминаешь именно такие моменты полнейшего безрассудства. которое с "возрастом" становится лишь все ярче. Если бы не тот случай, я бы так и запомнила себя тогда: молчаливой занудой, которая заботясь о своем будущем работает после работы и бегает по вечерам. Если бы не те друзья-друзей, я бы в жизни не вышла бы в люди, а в итоге этот день стал для меня самым ярким за все то время. 

Я не вспоминаю, как я была упорна и старательна, как пыхтела и соблюдала режим, я вспоминаю, черт возьми, тот единственный день, когда мы перли домой вдоль реки, поедая бутеры из пакетов и рвущие зеленые, как пиздец, яблоки и ощущающие себя довольными, как стадо слонов.

не знаю, для чего мне сейчас в голову приходят подобные осознания, когда я нырнувшая на глубину тлена размеренной повседневности, казалось бы, нашла гармонию в принятии решения стать спокойной и собранной как швейцарский нож.. но меня как никогда аж сводит от тоски по простому дикому абсурду, коим я когда-то, что уж греха таить, славилась.

одна часть меня хочет взрослеть и мудреть. а вторая подливает вина в мартини и орет в дуете с Сержем Танкяном о том, что большинство населения планеты  редкостные дибилы  бездумное общество. (unthinking majority)

но главное поняла четко: иногда полезно в жизни просто смачно отключиться, послать все к черту, отпустить прочь все, что пишется через запятую (ну или, по крайней мере, способность вовремя расставлять запятые) и с легким сердцем поддать жару и сжечь нахуй все, что мешает этому бесценному ощущению легкости пребывания здесь и сейчас.

РS очень хочется верить, что вы все те, мои коллеги, у кого в час ночи статус в скайпе зеленый, просто забыли отключить какую-то галочку, и на самом деле спите, а не сидите сейчас возле мониторов и что-то там делаете... 

PSS и почему в такие моменты так хочется кого-то поцеловать, а? (не коллег за их упорство, разумеется)

Первое августа. Последний месяц лета.

Я решила уйти в отпуск. Сперва думала уехать куда-нибудь. затем уехать куда-нибудь поближе. затем в Одессу. Сорвать пломбы с запирающих механизмов и до утра тусоваться в пляжном клубе, кормя чаек своим выплескивающим через край безрассудством. В итоге все сошлось на том, что я закрыла двери, окна, ставни и решила, что ни одна сила не вытащит меня из дому ближайшие пять дней. из дому - это считай в контакт, ибо ежедневные походы в Ашан и спортзал - отменять уже совсем признак какой-то надвигающейся беды.

взамен у меня будет тишина и 18 часов активного времени умноженные на пять. буду подтягивать свои творческие замыслы, чтобы по истечении срока немного погасить ощущение бесполезности собственного существования, оставив после себя хотя бы пять глав и пару артов. на случай, если мне придется скоропостижно умирать.

да, отпуск - название лишь формальное. для меня отпуск - это возможность делать работу, после работы и при этом не получать за нее денег, но взамен получать удовльствие, что считаю, куда дороже.

работая на дому, внутренняя гармония выглядит вполне себе гармоничной. сперва я как-то писала восторженный пост о работе из дому. потом не менее восторженный опровергающий. теперь снова вернулась к тому, что если уже заниматься чем-то, что тебе не особо по кайфу, то хотя бы без лишней суеты. посмотрев, что походы в офис и так мало чем помогают мне в "социальном общении", то по сути вероятность встретить какие-то приключения у меня ровным счетом одинаковая что сидя в комнате, что .. сидя в комнате, но еще с семью другими человеками,с которыми я предпочитаю не разговаривать, пока выполняю текущий таск, что в общем-то требует от меня определенных усилий. одним словом, когда я одна - мне намного проще планировать и контролировать свое время.

тягу к заеданию скуки тяжело контролировать тупо везде. но если дома, оставив холодильник пустым, меня еще останавливает какой-то непреодолимый "в лом" (ведь всегда можно потягать гантельки, обнять кота (плюшевого), ну или просто отдать швартовы на кровати), то вот в офисе единственным развлечением является поход в ближейшее Сильпо. Иногда просто так, от нефиг делать.

Короче говоря, вчера я пришла к важному выводу, что менять работу мне настолько же не хочется, как и не менять ничего вовсе, поэтому возможность перебраться на дом, меня бы вполне устроила как компромисс. Ровно до тех пор, пока я не забью портфолио достаточным примеров своих многочисленных талантов, чтобы просто отправив его приписать: ну, короче, вот. Покупайте.
А социальная жизнь она в любом случае будет одна - это подрыывать свою задницу вопреки желанию "пописать\порисовать\повтыкать в потолок" и начать бывать там, где мне хочется бывать. пусть даже в баре. просто бывать. 

время от времени вилять безукоризненным задом, который доводить до безукоризненности предварительно в течении рабочей недели. 
как ни странно, но когда в мой мир не вторгается какое-либо количество внешних факторов, мне совершенно не хочется забить это какой-нибудь дрянью, либо же просто напиться. А значит, что мои давешние мечты поЗОЖничать вполне можно осуществить. ради пробы, разумеется. Ибо какой же я потом буду писатель без бокала винишка и сочной самокрутки в зубах.

как-то наткнулась снова вчера на БэдКомидиан. (кто не в курсе, это такой мастистый ютубный обзорщик киношек, чья способность раскатать в пух и прах сродни исключительному таланту) Я не фанат залипать в видосы и сериалы по одной простой причине - я залипаю в них чисто так: на раз два. А потом мучаю свою совесть вопросом, почему я в этот момент не читала достоевского (который вчера сильно меня пригрузил и я включила, собственно, ютуб)
так вот чувак этот в моем понимании потрясающ. И логичен, что немаловажно. посему я получаю исключительное удовольствие смотря его ролики. хотя бы уже потому, что смонтированы и срежиссированы они зачастую намного лучше тех фильмов, о которых он говорит. Вчера снова прошлись по злободневному: русское кино. Я в очередной раз увидела какой-то трейлер и полная надежды (да  да у меня еще есть надежда) решила ознакомиться. А так как опыт сильнее надежды, тратить полтора часа на ознакомление я не рискнула, и пошла смотреть обзор. потом еще на один. и еще...

в итоге ощущение тлена накрыло меня с головой. А надежда переметнулась в сторону: уж если такую хуйню снимают, то мне пожалуй тоже не стыдно попробовать.
Одним словом, я все еще продолжаю верить, что однажды смогу внести свой вклад в разрушение стереотипа, что хуже русского кино, может быть только два русских кино подряд.

случайно обнаружила (в ходе одного из обзоров) что я в свои без году тридцать до сих пор не видела Крик. Все мои друзья видели, а я нет. И мне стало как-то даже неловко, что пробелов в образовании по части масс-культуры у меня

...не повторяйте былых маршрутов.
и не зовите былых людей на вечеринку забытых шуток...

среди вещей, печалящих меня, помимо неорганизованности, алкоголя и переедания, стоит так же и не менее значимый пункт: памяти.
Что-то такое, кто-то такой, нечто, некто, которых тащишь за собой сквозь годы, а потом вдруг устаешь.
Точнее, ты этого не понимаешь. просто вдруг становится тяжело, а ты не знаешь, откуда растет эта тяжесть.
Почему порой ждешь встречи. и когда встречаешь, все оказывается как будто бы чужое.

А все потому, что о памяти нужно тихо. С памятью нужно осторожно. Она живет своей жизнью, и часто привирает. Точнее, как правило, привирает.

Округляет формы, сглаживает углы, насыщает краски. И это по сути классно. Но она делает так, что ты все это время чего-то ждешь, какого-то возврата, и ты хочешь этого ждать. а оно не наступает. и ты не сразу понимаешь, что потому, что его не существует. потому что ты приукрасил малость. выдал желаемое за действительное.

поверил.
а потом проявилась данность.

лучше сразу свернуть все в рулон и поставить. пересматривать воспоминания - это как пересматривать чей-то фильм. он красивый, он теплый, но он не имеет к тебе никакого отношения. он как и все, чему доверять не стоит. послушал, да не принял к сведению.
вот и я теперь так решила, смотреть лишь фильмы. не задаваться вопросом: а как оно все то, что было да прошло? как те, кого ждал и не дождался?где то, куда шел, да оступился? 

не звони тем, с кем попрощался.
вообще лучше никогда не возвращаться. Ни куда-то, ни к кому-то. 
Приходить изредка на свидание с призраками, давно оторвавшимися от действительности. Туда, в тихие гавани, в свои личные архивы, обросшие мягким мхом ирреальности.

а по жизни:
упущенному - прощай.

невысказанному - прощай.

не сбывшемуся - прощай.

кто из нас в глубине души не дурак, желающий мечтать. всем нравится мечтать. всем нравится играть куколками из будущего времени, представляя грядущую встречу с кем=то. из детства, юности, студенчества.. всем хочется, чтобы у него было то-то то-то и те-то те-то. и мы натягиваем эти костюмчики этих-самых на тех-других, кому они совсем не по размеру. 

они приходят. ты открываешь двери. и очень быстро вдруг потухаешь. 
вот так живешь-живешь и вдруг как-то понимаешь. все это время, все эти годы, все это было всегда одинаково. А память тебя пощадила (или наказала. тут уж не знаешь. Но тем не менее, однажды тебе станет ясно, что ждал не ИХ, а свое представление о НИХ, точнее ты изначально ждал кого-то другого, а потом оно как-то привыклось, затерлось и спуталось, и тебе стало казаться...

ах, сколько всего нам в разное время казалось.

и в общем-то ничего не поменялось. действительно, ничего не поменялось. Ты просто понял, что есть твой мир и мир за пределами этого мира. 
И, выходя из него, тебе приходится с другим считаться.

И лучше всего тебе с ним считаться. Ибо тогда память долго еще будет вести тебя ложной дорожкой.
И еще не раз тебе предстоит признаться, что все было на самом деле не так, как ты думал.

ни хорошо и ни плохо. А просто иначе.
Как кадр из другого фильма.
Того другого, где ты ничего не значишь.

запахло прошлым.
сладко-терпкий аромат конца мая.

в тишине не торопливо текущего вечера отозвались в который раз знакомые ощущения.

оно ходит за тобой по пятам.
оно смотрит, как ты меняешь привычное на безупречное.
как учишься. Как хранишь верность. как предаешь.

оно будто бы невидимый зритель, которого ты создал. которому позволил судить себя спустя годы. 

у него для тебя сотни историй. которые ты вроде бы и не помнишь. а потом вдруг раз и повеяло, прикоснулось и вспомнилось. 
день, который был когда-то давно, но как будто бы пять минут назад. 
те же лица, тот же ветер, та же погода на улице.
сладко-трепетно-горько. от того, что одновременно это было, ты это помнишь, но это больше не повторится. 
вечная троица неоднозначной меланхолии прошлого.
мне и приятно. и грустно. и чертовски весело.
одновременно.

но скорее всего в противоположном порядке.

в тот момент, когда коснется очередное дежавю. Очередное "как раньше". 
словно щелк, и вокруг тебя поменяли декорации. 
и ты немного ушел туда, где нет ничего однозначного. пограничное состояние полусчастья. 

я, кажется, так давно не была одна, что позабыла с этим считаться.

для того, чтобы вернуться куда-то, порой не нужно в буквальном смысле возавращаться. 

можно просто закрыть глаза. вдохнуть воздух. и посидеть немного под старыми вишнями.
просто потому что порой это жизненно необходимо. 
побродить там, где тебя никто не отыщет. там, где осталось все таким, каким ты это помнишь, а не таким, каким это было.
 

Когда я вспоминаю свой родной город, то вспоминаю его именно в мае. Каштаны в центральном парке, носившем дурацкое называние "дураковка", вылинявшая битая плитка под ногами и теплый ливень. Я иду вниз по улице, под радужным зонтом, в промокших насквозь босоножках и вода заливается под ступни, зато можно уже смело прыгать в лужи, разбрасывая по сторонам капли. Когда я была маленькая, всегда представляла, что это жемчуг, и мечтала о таком ожерелье из дождевых капель.

В воздухе пахло сиренью, а на горизонте, как заснеженные горы, цвели абрикосы. и весь пригород, как на ладони был белый-белый. Нигде больше я не видела столько абрикос. Когда они поспевали, то падали прямо на дорогу, и машины затем размазывали этот джем по асфальту, превращая его в оранжевую пастилу. Которая высыхала на солнце, а мы, дурные ее потом отдирали и буцали, как мячики, куда глаза глядят.

А затем садилось солнце и мы сидели на уличных площадках, под какими-нибудь березами, пили разбавленное пиво из пластиковых стаканчиков и кажется всегда смеялись. Не помню, чтобы было по-другому. то ли память лжет, то ли и вправду не было.

И где-то там, над горизонтом зависала сливочная дымка. И цикады пели "дилинь, дилинь". Мы глушили мотор, где-нибудь между елок, чтобы смотреть на город, и он, светящийся там внизу казался мне таким огромным, таким современным. Будто бы целый нью-йорк, а то и шанхай. 

Когда я вспоминаю свой родной город, я всегда улыбаюсь. Потому что я люблю вспоминать и улыбаться. Не хотеть вернуться или же повторить, а просто перелистывать страницы и лишь с приятной грустью вздыхать.
В эти воспоминания я прихожу отдыхать. Как в свой личный тихий угол, туда, где я оставила свою беззаботность, свою свободу.

Мне кажется, я просто устала. Меня утомила моя работа, это вечное давай-давай, правила, что делать... Я не умею творить по приказу. Я бы и рада, но уж слишком много это забирает. И вот так после натужного вкалывания в один день ты просыпаешься, садишься на стул и просто сидишь. И ничего не хочется. Только просто молчать и не двигаться. А где-то там за спиной бурлит море, которого я похоже так и не увижу, увязшая в трясине этих вечных надо ради чего-то.

Мне кажется, что за последнее время я все успеваю. И там, и тут, и даже за кого-то еще. Не успеваю разве что одного: просто пожить.

И тогда я поняла: все это время я делала это совершенно неправильно. ну, думала о своей работе.

на самом деле работа  - это не дело жизни. а дело жизни - не работа. Она, по сути, и не должна нравиться. Точнее, как. Она не должна бесить. Но не более того.

Вот, к примеру, нравится мне рисовать. А работа моя не нравится. Как раз-таки бесит. И все удивляются. Как же так выходит? А очень просто. Одно дело любить летать на самолетах, но совсем другое - пилотировать самолет.

Раньше я и сама так выбирала, мол, о! мне нравится путешествовать, а не стать ли тур-агентом. Люблю делать интерьеры - значит, мне прямая дорога в дизайнеры. Точно так же и с писательством, вязанием носков, летанием на самолетах, в конце концов. Едва кто-то узнавал, что я чем-то увлеклась, сразу за этим следовало: а ты не хочешь стать редактором,стюардессой, менеджером по продаже вязаных изделий и тд. и тп. 
Нет. не хочу.
Потому что не надо путать одно с другим. И то, что мне хочется проектировать интерьер своего будущего дома и рассекать на мустанге по пустынным дорогам - вовсе не значит, что мне понравится выполнять заказы энного дяди или быть, примеру, курьером. Надо четко разделять мечты и способы заработка. И не попадаться в сети самообмана. 

Если я что-то себе нарисовала, и мне за это вдруг заплатили - это страх как здорово. только дурак будет от такого отказываться. Но рисовать что-то, чтобы мне за это заплатили - адское занятие. Кому-то по фигу. В той или иной степени. Но мне - нет. Все эти годы я перечисляла в голове сотни занятий и все они были так или иначе связаны с моими личными мечтами, а не с реальными функциями работы.Поэтому и выходило, что я постоянно бесилась. И уверена, нас много таких бесится. Потому что возможно когда-то повелись на это мамино\папино "если ты перевязал руку поранненному малышу - обязательно идти в доктора" 
А может тебе просто нравился этот малыш и ты хотел позаботиться именно о нем. А на всех остальных малышей тебе плевать.
не обязательно строить пив-завод, если тебе просто захотелось бутылочку пива.

Нет ничего неблагодарнее, чем  искать работу чтобы "поездить по европе", "погонять казеный бензин", "потрогать стройматериалы, которые себе ты, возможно, никогда не купишь"
Работу нужно искать соотвественно ее функции в данный момент. зачем она нужна. Не знаю, как кому, а будь у меня бабло, черта с два я искала бы работу. Значит, она нужна мне, чтобы срубить бабла. Очевидно же, да? но почему-то до сих пор я никогда не искала работу с целью срубить бабла. Скорей это было так "...и при всем за это еще и платят". Я искала занятие, которое мне будет нравится и за которое "при этом еще и платят". И в этом была самая большая ошибка. Потому что занятий, которые мне нравятся, искать не надо. Их и без того полно. Мне нужны средства для осуществления этих занятий.

Потому и выходило постоянно что я сжигала кучу времени, занимаясь тем, что меня ну совсем не прет и при этом даже машину до сих пор не купила. Вот тебе и отсутствие мотивации. Ведь по сути, какой мне понт хотеть ходить на работу, если это даже не сделает меня обеспеченной.
И почему бы тогда и не задуматься о том, что большую часть своей жизни ты занимаешься тем, что пытаешься не сдохнуть. Впахиваешь, зарабатывая чуть больше прожиточного минимума, а потом судорожно его тратишь (в большинстве своем на банальное), чтобы реанимировать свое выжатое до корки существо и заставить его снова пойти на работу. 

Поэтому надо смотреть правде в глаза. Прямо и не моргая. 
Все должно определяться текущей необходимостью и четко разделено по полочкам.

Подумала я и решила: надо зарабатывать деньги.

"...Ах если бы ты слышал, как я кричала. 
Без звука.
Столько раз, как рыба, разжимая губы. И крик этот безмолвный был таким громким, что мне казалось дрожали стекла на другом конце города. От отчаяния. Сжимались судорожно пальцы. В кулак. И ногти до боли впивались в ладони. Я била стены, резала руки, просто чтобы было не так слышно, как я зову тебя в тот момент, когда ты мне был наиболее нужен. Не кто-то там, не какие-то люди, а ты. Мой. Такой, каким я тебя чувствую. Ибо только ты и никто другой мог просто понять по взгляду. Мог просто стоять рядом. Не говоря ни слова. Но при этом понять сполна, что именно так гложит. Чего именно так не хватает. Что режет вдоль и вглубь кожу, вонзаясь вовнутрь почти без ощущения боли.

И если бы я могла, я бы разорвала стальные лески. Если бы только они отделяли меня от возможности тебя обнять. Сейчас. Сию минуту. 
И я не знаю, как вообще такое возможно, что ты мне так нужен. Твое присутствие. Твое значение. Хотя бы доказательство твоего существования.
Впрочем, мне не нужны доказательства. Потому что я просто знаю. Когда-то я тебя знала.

И если бы можно было просто взять и отправиться в дорогу, которая приведет меня к цели, я бы уже мчалась. Но от тебя мне досталось лишь немое ожидание. Лишь печальное ощущение тоски вдовы, безвозвратно отдавшей верность призраку. Призраку без права на возвращение. 

Ах если бы ты только мог слышать, как я тебя звала...
Ты как оторванный кусок плоти, вместо которого зияет дыра сквозная. И сквозь нее проходят другие люди. Навылет. Даже не понимая, почему вылетают. А я смотрю на них и вижу свое предательство. И дело даже не  в том, есть ли ты вовсе, а в том, что я обещала тебя дождаться. Тебя, пропавшего без вести, так ни разу и не явившись, затерянного на войне, затерянного без единой весточки. 
И дело даже не в том, вернешься ли ты когда-нибудь. А в том, что независимо от этого, ты всегда в моей памяти, в моих мыслях будешь первым. на первом месте. никем не сдвинутый. как бы я ни старалась. Как бы даже того ни не хотела.

И я люблю тебя порой до абсурда искренне. Так широко, как воздух обнимает всю нашу планету. Когда я думаю о тебе, я делаю такой глубокий вдох, что даже начинаю задыхаться. И все внутри замирает от волнения. Оно горит, и я хочу от этого огня греться. Светить, как факел. Зажигать свечи. И я готова терпеть, создавать, драться, ломать, крушить, строить... одновременно. Оно вспыхивает во мне и рвется наружу, это чувство. Такое большое, что не с состоянии даже во мне поместиться. 
Когда я думаю о тебе, я думаю о том, что стоит пытаться. Стоять на своем. Вопреки всему. ради этого.

Я застряла в отвратительном положении.
Застряла между тобой и еще кем-то. Вот только он реальный, а ты "когда-то может быть сбудешься". Но между нами всегда ты будешь стоять тенью. Ты будешь присутствовать между моими словами. И обрывать меня после каждого предложения. И знаешь что, по-моему, это не честно. Что я пишу кому-то "спокойной ночи", мечтая при этом заснуть с тобой рядом. 
Мечтая при этом однажды взять тебя за руку. 
Ох как мучительно сложно, запихнуть тебя в ящик, закрыть на замок и сказать: ну какого черта. Но это ясное, почти осязаемое четкое чувство, срывает цепи и рвется наружу с этим "не надо". 
И ты приходишь тогда, когда я тебе и не рада. Но как увижу твое лицо, так тут же обрывает на вдохе. И я ловлю себя на пакостном осознании, что одиночество ожидания не так уж плохо. И сколько себя помню, я мечусь в сомнении. Точнее, я не сомневаюсь. Я просто не могу, черт возьми, тебя выбросить... из головы,  из мыслей о будущем.

Ведь если мне скажут, что там тебя не будет, я окончательно закрою двери, и да пошли все к черту. Они не заслужили такой участи. А я тем более. 

Как получилось так, что ты вообще случился??? Как получилось так, что ты остался? Откуда ты, в конце концов, взялся в моей голове, в моей истории, в моей памяти?!
Как получилось так, что я тебе верю.
И ты стоишь сейчас за дверью, почти осязаемый, и я как будто бы тебя слышу. Я говорю с тобой, и как будто бы в комнате не пусто.  Давай налью бокал, и ты разделишь со мной вкус и запах...
Мой беспокойный, мой успокаивающий призрак...
Мой вечный сгусток пустоты, на который так хочется опереться.
Ах как же сильно рвется наружу желание открыть сию минуту окна и что было силы крикнуть: ну сколько можно?!

Прости меня за желание быть рядом.


И если уж не можешь однажды сбыться, то хотя бы приснись сегодня.
Я буду ждать.
Мне это очень надо.
..."

лежит яблоко. от него откусили и бросили. 
вид из окон на распластанный внизу город.
где ты был, когда меня одолевал голод?.. по человеческому, недостижимому, ответному.
когда сидела, уткнувшись в колени, закрыв замки на все обороты. 
сбежать в автобус, купить билет до конечной, ехать молча.
слова звенят в голове, зависшие в полумраке тени.

длины дороги не хватит, чтобы добраться до цели,
чтобы, подумав, понять, что вспыхнуло и вдруг резко потухло.

и где был ты, когда мне приходилось туго? 
когда роняло небо снега на пороги марта.
ты постучался, и я, было, открыла двери. Но там за дверью оказалось пусто. 
и было пусто везде, и внутри и снаружи.
 

и где был ты, когда вдруг разгорелось солнце?
оно отчаянно так горело, невообразимо ярко.

как будто воздух пропитан был горючим ядом. и мы вдыхали пар, и от него становилось так дурно-сладко.
и мы смеялись, и нам казалось, что все наконец-то гладко.
меня бросало из омута в омут, плескались брызги, плясали черти, дрожали струны.
и где был ты, когда меня несло ветром?.. по рвам, по кочкам, через обрывы, в пропасть.
в воде зеркальной игриво танцевали искры.
они сверкали, как будто бы издеваясь, дразнясь невечным, предрекая неизбежную кончину счастья.
и где был ты, когда меня рвало на части?..

когда кололо под ребра и выворачивало навзничь...
когда ломались от удара кости и лопалась кожа...
В меня стреляли, и я старалась поймать все пули, изрешеченным навылет телом.

И будь ты рядом, ты не пустил бы меня драться.

Но не будь тебя вовсе, я б давно уже их всех одолела...

Ты чертов дьявол, ненавистный, любимый, теплый.
я уничтожить тебя хочу, растереть в порох...
чтоб вновь собрать, залатать и склеить до последней мелочи. 
уйди. останься. заговори. закричи. смолкни.
разбей. пропади. явись и никогда больше не прощайся.

Никто не сможет с тобой сражаться.
Пока я есть, ты будешь продолжать мне сниться.

пока я есть, ты будешь продолжать стучаться.
и я невольно буду дергать двери.

пока я есть, у тех других не будет шансов.
я никогда не перестану в тебя верить.



 

стремится день за горизонт заката,

и мчатся годы не по дням, а по часам,

а я все жду, я жду,

что вот когда-то открою дверь, и не схочу ее закрыть.

когда-то много лет назад... уже, на самом деле, много, без метафор, я дала обещание кое-кому его дождаться. сперва казалось мне, что вот сейчас, вот скоро, ну вот совсем, ну ладно через год, ну ладно, через два, да что и пять не срок, пожалуй. Прошло с тех пор аж семь, а я сижу. Все так же. В незаконченной попытке ожиданья. Стремясь вперед, готовая пытаться, готовая хотеть и делать... Но увы.
Вы видели когда-то бабу, в расцвете сил, в расцвете всех и вся, которая бы молча провожала лишь никого. Совсем. Никак. Сперва казалось мне забавным. Потом не так. Потом немного драматичным. Потом тоскливым. А затем кармическим. Еще немного погодя обычным, смиренным, грустным, но правдивым... Но до сих пор я не пойму же, что не так? Чего все люди появляются, но как-то мимо. Как будто бы совсем уж зря...

Как будто бы шутя, от имени кого-то, я слышу смех сарказма наяву. 
Я есть. И я живу. Но как-то мимо.
Не прикасаясь толком... Ни к кому.
Никак.

____

Это я все к чему? Да все к тому, что порой я сама себе удивляюсь, как с моей врожденной предрасположенностью привлекать людей, заводить знакомства и налаживать контакт, я до сих пор пухну от одиночества?

Это философский вопрос. он нынче не вызывает у меня никаких эмоций. ни сожаления, ни горести, ни печали. лишь только очевидное удивление. удивление подобно тому, какое школьник испытывает, узнав какой-нибудь новый закон физики, увидевший его в действии, но еще не способный сполна его осознать.
What the fuck, God? - единственное, что хочется мне сказать. 
"Иди поспи и продолжай писать свои чертовы книжки,рисовать картинки и копить на сорока кошек" - слышится мне смутный ответ.