Не помню, сколько мне было тогда лет. Шесть, семь, может, восемь? Рука совершенно тонула в ладони отца.
Мы остановились на светофоре, я почувствовала на себе чей - то взгляд, повернула голову и натолкнулась на женское лицо в окне троллейбуса.
Доброе , улыбающееся. И ничуть не скрывающее своего любопытства и заинтересованности.
Я подумала - как же это здорово, оттуда, из-за стекла - наблюдать за людьми, представлять, фантазировать..

Тогда я не знала, что такие светофоры - на каждом шагу моей жизни, надо только чуть задержаться.. И тогда...

Сентябрь, Москва, небольшой французский ресторан в центре города.

В приглушённом свете над клавишами рояля летят сильные пальцы тапёра...
За соседний столик присаживается пара.
... Мужчина... и ... Женщина..

Ровесники... Обоим за тридцать...Темноволосые, красивые, стильные.
Он - где-то за метр восемьдесят, она - скорее всего, классические 164-165 см.
Конечно, замужем. Замужем давно, счастливо и стабильно. И доказательство этому совсем и не неброское кольцо с бриллиантами рядом с обручальным. Она сама.
Разведен, успешен, независим.Совсем не аскет и не затворник. Но с чувством меры.

Открыта, речь легка, эмоциональна.
Более молчалив, сдержан, спокоен.

И улыбка..Улыбка , которая не сходила с их лиц.
Мягкая и ровная - ее , несколько пульсирующая, глубокая - его.
Конечно.., они были влюблены.
И было просто приятно ощущать их присутствие рядом.
Женственность и Мужественность..


Они заказали луковый суп.
Неожиданно она остановила руку официантки, которая собиралась снять крышку с тарелки, и обратилась к нему:
".. А давай мы с тобой загадаем? Если суп будет настоящим французским, таким, как он и должен быть, мы поедем потом к тебе.
Если нет, ты отвезешь меня домой."
Официантка тихо ахнула, закрыла рот ладонью и опустилась на стул за их столиком..

Его лицо..
Он не сумел скрыть эмоции.
Это был мощный всплеск, сгусток.
Какой-то невероятный вибрирующий сгусток.
Прошла, наверное, минута.
Он улыбнулся и кивнул.

Взлетела крышка. Суп оказался самым настоящим, темно-коричневым, с гренками и сырной корочкой.
Мне кажется, Кустурица плакал бы от восторга, наслаждаясь этой сценой.
Лёгкая, спокойная улыбка Женщины и вихрь, пронесшийся вновь по лицу Мужчины.

Он засмеялся первым. Засмеялся громко и расслабленно.
Она присоединилась к нему.
Они смеялись так заразительно, что почти все в зале улыбались вместе с ними.
А потом..., потом он взял ее руку и прикоснулся к ней губами.
Мужчина .... и .... Женщина..


Конечно же, это была игра.
Я уверена, что она бы развернула ситуацию даже, если бы там, под крышкой лежала маленькая зелёная игуана.
Игра, которая украшает нашу жизнь.
Делает ее острее.
Соль....? Нет... Набор специй....? Нет....

Это как-будто открываешь флакон с неизвестными духами.
Вдохнул, удивился, улыбнулся.... и оставил на полке.
Но шлейф этой улыбки остался с тобой.

Игра...)



Нет ничего страшнее груза несказанных вовремя слов и не подаренных букетов. Запоздалые признания еще никого не согревали. А раньше не получилось. Не смоглось. Потому что параллельные прямые не пересекаются.
А теперь уже поздно. Приходится задумываться над смыслом сказанных слов, обрывая разговор на полуслове, понимая, что нельзя причинять боль, потому что больше, чем есть, ты дать не сможешь.

Темно.
Суббота, вечер, зима. Низкий женский голос накрывает Город, помрачая рассудки и закручивая судьбы, как ветер закручивает дым из заводской трубы. Непонятные чувства мешают спать, непонятные слова ломают ткань привычных разговоров. Этот забежал на пять минут отдать книгу - остался на ночь.

Тому от работы до дома десять минут на машине - но он подсадил незнакомую девушку и повез ее на другой край города, чтобы мотаться туда теперь всю жизнь. Кто-то бродит всю ночь, кто-то бросается вдруг искать телефонный номер пятилетней давности... Математика кончается: тополя зацветают жасмином, в сугробах
поют соловьи...

Вообще-то наш суровый мир не расположен к любви. Вас никто не упрекнет за то, что вы ненавидите нескольких сразу. И вы никогда не поставите себя в глупое положение, сказав человеку несколько грубых слов. С любовью по-другому. Любовь надо скрывать, дело хорошего тона - не любить вообще. Мир между
тем тихо сходит с ума. Двести песен о любви в эфире ежедневно и десять сериалов о ней же тогда же. Статьи "как его найти" в каждом журнале и календарь с красивым лицом на каждой стене.

Мы разобрали любовь как будильник - и собрали снова, и были найдены лишние части. И не тикает. И не греет. Конечно, с возрастом жажда проходит. Знаешь, скажет при встрече однокурсница, я всегда к тебе хорошо относилась... и когда ты пытался - тоже. Ну и что? Ведь ясно сказано: "темно".

Запоздалые признания никого еще не согрели, и нет ничего страшнее груза несказанных вовремя слов и не подаренных букетов. Дарить цветы не имеет никакого смысла, но это лучше, чем оставлять такие же цветы потом на камне; а именно это тебе и придется, если в свое время ты слишком много думал о "смысле".

Гончие у нас за спиной, вот в чем все дело. Завтра будет поздно, и уже сегодня разговор может оборваться в любую секунду. Надо успеть шепнуть, подарить, поцеловать. СДЕЛАТЬ. Пусть тебя бьют и не понимают. Просто ты слышишь лай за спиной, а они глухие. Надо успеть, пока эти там наверху не засекли тебя по теплоте сердечной, не шлепнули и не оттащили.

Поиски идеала и неторопливые ухаживания хороши, но собачки этого не дадут. Вечную любовь пусть ищут черепахи - у них есть время ждать вечность. В конце концов, течение реки времени всегда приносит не туда, куда плыл: из безответной любви вырастает дружба, а мимолетная встреча согревает всю жизнь.

Любовь от тиражирования не теряет в качестве. Зато холод и молчание остается собой, становясь ПРОПАСТЬЮ. И если Страшный суд будет - с нас спросят не за несдержанность чувств и беспорядочность связей, а за их отсутствие! Нету больших замыслов и великих чувств. Все самое важное в твоей жизни происходит сегодня вечером, а самые близкие люди - те, кто оказался рядом. Конечно, для антисоциального поведения нужны отмазки - они найдутся.

И если на улице совершенно незнакомый человек дарит вам цветы, думайте, что он слишком много по субботам слушает "Европу Плюс". Или ему просто стало слишком холодно, и он решил, что на дворе четырнадцатое февраля.

(c)

Слушать этот музыкальный файл

Я ни о чем не жалею. Вот честно, совсем ни о чем. Красивая получилась история. По- голливудски красивая, по-французски утонченная, по-итальянски страстная, по-русски надрывная. Как бар в котором мы сидели когда встретились. Его глаза, заставили меня понять, что я попала на что-то, чего раньше никогда не встречала.

Чтобы стать счастливой надо влюбиться, чтобы написать о любви, надо ее пережить. А в общем то слова совсем и не нужны. Остается надеяться, что не будет все время предательски расплываться и дрожать экран монитора и наконец перестанет рваться дыхание. Тогда я наконец допишу текст. И еще дрожат руки. И так хорошо пишется, английское ENJOY!

Началась история действительно банально, как у всех. По-моему влюбились мы как-то совершенно незаметно, что вообщем- то несвойственно нашему возрасту и темпераменту. Как- то порывно встретились. И ничего и не было, кроме нас двоих. Мы смогли поломать обстоятельства, распнуть время, и принадлежать только друг другу. И так хочется сказать ему, что ни смотря ни на что, я жду его, и похоже буду ждать всегда. А в общем то история не про ушедшую меня, не про распавшееся осколками падающей звезды солнечное утро и короткую дорогу к расставанию на скорости 60 км в час.

В течении всей своей недолгой но яркой жизни, я преимущественно уделяла внимание себе. Это подтверждает хотя бы количество обращений к себе, вырезанные и склеенные встык буквы "я" могли бы дважды достать до Луны и обратно.

А здесь... как трудно передать, как сжимается сердце от боли и нежности и позднего прозрения - обманчиво мягкого, но оттого не менее болезненного чувства, которое охватывает тебя, когда время не спросив твоего разрешения, впитает в себя твои несовременности и ускользнет, оставив тебя непонимающую, перед чистым листом, перед этим чувством к нему.

Как странно узнавать, что ночи нежности данные тебе однажды, навсегда останутся твоими, и не раз напомнят о себе, нахлынув порывистой прохладой распахнутого окна перед кроватью,как раз тогда, когда ты меньше всего этого ожидаешь, заставляя тебя отчетливо понять,что на самом деле значат слова: "навсегда останусь в твоем сердце".

И все же я все сделала правильно и опять же ни о чем не жалею. Это я взяла его первой за руку и поцеловала. Это я бежала за забытыми ключами от квартиры спотыкаясь и боясь,что он передумает и уйдет. Это я увидела его настоящим. Это я, сказала ему первой, что люблю.

Интернет дал людям почувствовать, что он или она не одни...хоть на время...(с)

Но дело в том, что ни аська, ни телефон, ни айчат и даже веб-камера не заменят живого присутствия человека рядом.
Они лишь создают иллюзию присутствия при полном его отсутствии.
Мы обсуждаем последние новости. Мы рядом. Мы вместе. Мы - в теме.
Мы говорим друг-другу Привет и Спокойной ночи. Мы улыбаемся смайлами, грустим смайлами и плачем тоже смайлами.
Мы печатаем, печатаем, печатаем. Миллионы слов. Миллионы, среди которых так трудно отыскать главные, важные, трудно и потому, что они теряются в массе - уходят в историю, и потому, что их просто мало.
Смешно говорить в аське о чем-то таком, что выходит за рамки быта. А еще странно, потому что знаешь разницу - между тем, как это было в реальности и тем, как это есть в виртуальности.
И мы жуем эту близость, которая отдает пластмассой также, как жуем в Макдональдсе свой гамбургер - по необходимости. И от этого еще хуже, потому что в результате, так и не получив присутствия, мы не можем даже полноценно прочувствовать отсутствие. Сплошной полуфабрикат.
Мы - дети своего времени...
Мы не успеваем не сказать лишнее...
И не успеваем сказать нужное...
Дай нам Бог мудрости и терпения.

Господи... избавь меня от его прошлого... От его жен, любовниц и детей, от родителей и друзей, от вкусовых пристрастий и совместной жизни.
Я умираю от невыносимого желания зажать ему рот, когда он начинает о них говорить.
Я не хочу, не хочу, не хочу ничего знать… но с каким - то болезненно- мазохистским наслаждением выслушиваю, смотрю фотографии, разворачиваю чужую картину жизни как причудливый рисунок на шелке.
И постепенно укладываю все разноцветные кусочки мозаики по местам, продолжая улыбаться, целовать, слушать.

Опс! – теперь я знаю, где он учился! Ха! – вычислена станция метро! Мозговой штурм – и я безошибочно определяю фотографию его первой любви. И для этого совсем не обязательно быть Шерлоком Холмсом...

Я отчаянно пытаюсь заткнуть ему рот поцелуем, хотя меня немного подташнивает... еще бы – ведь мой мозг сотрясен до основания...
Пожалуйста... остановись, не говори, скрывай от меня все что можно, пусть лучше я никогда не узнаю правды. Потому что в этой правде нет места для тебя и для меня...

Но он словно желая зацепить меня ещё сильнее, продолжает царапать ржавым гвоздём этих оглушающих и ненужных мне фактов...Бедный... он не понимает, что встав на этот путь, я уже не остановлюсь, пока не разложу по полочкам всю его жизнь...

Я отчётливо понимаю, что сделаю ещё больнее себе... – но этот извращенный способ близости, мало чем отличающийся от пресловутой китайской пытки, единственно возможен между нами.

Я уже не успеваю за этим бесконечным и беспощадным круговоротом...Я меняю людей на друзей, друзей на любовников, а любимых на случайности...

Я уже бессильно падаю, разбивая свои чувства об плоскость асфальта, и не дышу. Уже даже не плачу – высохло. Ищу оправдания и верю в них – беспрекословная глупость. Доказываю и добиваюсь всего подряд – без разбора, во имя аксиом. Превращаю все запятые в точки, а вопросительные – в восклицательные знаки.

Я хочу забыть тебя: стереть из снов, сжечь обрывки, пустить по ветру слова и мечты – обрести вечное сияние чистого разума, без штрихов и мятой памяти, без глупостей и дрожи.

Я представляю себя распиленным пополам деревом, на котором наверняка можно увидеть кольца... 10 лет, 7 лет, 3 года... Зарубки на память... или зарубки на памяти...?

Их давно уже нет рядом со мной ... но я по прежнему помню, сколько ложек сахара класть в чай одному, где нужно укусить другого, чтобы у него "снесло крышу", и сколько любовников было у той девушки, которая была у него до меня…

Эти знания лишь умножают печаль....Они словно разъедают меня, потому что в десятках историй, которые я помню, меня нет. Просто нет. Не случилась.

Мое время Wax почему-то идет в обратку – таймер в такт сердцу перематывает слайды, взгляды, поцелуи. Останови его.

Господи...прошу... пошли мне амнезию. И я снова станцую тебе на граблях.

Изредка мы целуем друг друга. Нежно, не как любовники, не как брат с сестрой, а так... слегка прикасаемся, чтобы этим прикосновением не надавить слишком сильно, не влезть слишком глубоко друг в друга.

Мы прикасаемся не губами. Это было бы слишком просто. Словами.

Я не могу сказать, что люблю его. Не люблю перегрузок, так чтоб кровь носом и в финале все умерли. И всё же без этих наших писем, летящих по нитям всемирной сети, мне делается слишком пусто... И открывая его электронные конверты, я вздрагиваю от чего - то необъяснимого и слабо поддающегося логике...

Есть такое слово - благодать - и мы даем друг другу немного этой благости, немного блажи и немного поблажек.
"Хорошо, что ты есть". Хорошо, что я могу высказать кому-то свой странный бунт, свои непонятные мысли и призрачные желания.

Хорошо, что он может свои ощущения, невесомые и хрупкие,словно выполненные акварелью девятнадцатого века, показать мне. А вы думали, подарить? Нет, ему есть кому делать подарки, и мне есть, а всё-таки...

В другое время и в другом месте мы могли бы прожить свои счастливые, размеренные жизни вместе, варить друг другу кофе и играть в нарды... да, где-нибудь в нормандской заснеженной деревушке. Если бы мы были знакомы не так... И тогда всё остальное за пределами акварельного мира, потеряло бы всякий смысл.

Но мы просто поток электронных импульсов, несущихся сквозь пространство и время по телефонным линиям и оптоволоконке, оборванный дисконнектом...

Слушать этот музыкальный файл

Слушать этот музыкальный файл

Слушать этот музыкальный файл

Какое там писать: с ума бы не сойти, какое там любить: себя бы не утратить, и кофе по утру, и шерстяное платье - все только форма, но - внутри не я.

Прости. Какое там желать: успеть бы отдышаться, какое там дарить: я выхолощен, смят... вот, все что есть держи - улыбка, глупый взгляд, и пара теплых строк - усилие держаться.

Мерцание гирлянд: мой город разнаряжен, вот елки там и тут, вот мандариний смог... у нас теперь почти как и в Европе: бог
скучает налегке в одном из мелких княжеств.
Вот там ему лыжня, а там уже коктейль, отель и интернет, и сплин - безделья спутник...

Я не могу молчать: мне холодно и смутно, мне хочется любить, но вскользь и не теперь. Какое там писать: раздать бы все долги, какое там любить: припомнить бы хоть имя, и все что я хочу - не знать, как ты с другими. Пожалуйста, солги. Пожалуйста, солги....
(с)

Марта Яковлева

Они встретились в полупустом кафе-подвальчике, где не было окон - и можно было не думать ни о времени суток, ни о времени года.. Как в Сети. Только вот - о возрасте не думать больше не получалось.
Перед ним сидела красивая женщина, которой, по всему, наплевать было, как она выглядит, а иначе бы все мужчины оборачивались ей в след. Высокая женщина с ухоженными руками, серебряными украшениями и очень усталыми глазами. Одинокая, но не желающая больше ничего менять Леди Макбет, на 11 лет старше его.

Перед ней сидел невысокого роста молодой человек, его тонкие длинные пальцы крутили зажигалку, вертели ложечку, тихо барабанили по столу, словно им чего-то не хватало.. Ах да, клавиатуры. Взгляд его был быстрым и цепким, глаза - темными и блестящими. Он смотрел на нее из-под длинных густых ресниц - и наверное почти ее не видел. Он смотрел - сквозь нее - в себя, скорбно и обреченно - этот разбившийся о камни своих же мечтаний и убеждений павший Демон, почему-то называвший себя Фаустом. Он был мальчиком - он был на 11 лет моложе.

Они пытались говорить - но словно вязли в чем-то густом и липком, почему-то приходилось постоянно делать усилие.. усилие над собой? "Ах да.. Он (она) - тут.. Ждет ответа.. или следующего вопроса.. И не скажешь, как обычно в чате: отвлекли, на мобильный позвонили, начальник зашел, коллеги хотят посоветоваться..

Сеть.. Вроде, в сеть ловят. Но тем, кто в ней окончательно запутался, становится там привольно и легко. А без сети - плохо, порой невыносимо. А еще - то, что происходит ТАМ, никогда нельзя пытаться переносить в реальную жизнь. Это закон. Закон выживания для участников игры в виртуальные привязанности. Но все равно снова и снова находятся те, кто пытается наплевать на этот неумолимый закон, доказать себе свою силу - чтобы в итоге потерять свой тихий кайф - и обрести весьма реальную боль.

Что она могла сказать этому мальчику - столь усиленно пытающемуся убежать от жизни? Что он не прав? Что она уже прошла через все это? Что это путь, ведущий к все той же боли? Но ему не это нужно! Согласиться с ним? Но это еще смешнее.. Хотя, по сути, ему ведь абсолютно все равно. Сеть славится тем, что на самом деле в ней никому нет дела ни до кого кроме себя. Все самовыражаются и любуются собой виртуальным со стороны. А любые попытки чего-то иного все равно обречены на неудачу. Таковы законы сети.


Они сидели в кафе второй час. Уже второй час. Всего второй час. Время тянулось невыносимо медленно - хотя посредством цветных буковок на экране монитора они могли общаться ночи напролет, не замечая, как приходит утро..


А начиналось все, наверное, как у всех. Популярный городской чат, конец рабочего дня. Люди расслабляются - одни усиленно пытаются иронизировать, другие пытаются о чем-то ныть.. Но как правило никто и не рассчитывает особенно на что-нибудь другое. Постепенно народ разбредается, и наступает временное затишье: те, кто выходит в сеть из дома по ночам, еще до компов не добрались, а дневные обитатели уже благополучно (или не очень) выползли в городскую реальность, чтобы стать там Колями, Ирами, Евгениями Васильевичами и Ольгами Павловнами. Но однажды чья-то шутка особенно понравилась или чье-то нытье показалось таким близким и понятным.. "Ты придешь завтра?" - "Вероятно." - "В это же время?" - "Скорей всего." - "Буду ждать.." - "Ну что ж, до встречи".

А потом - приватные беседы, а потом они становятся регулярными и необходимыми. Проходит от силы неделя - и вот уже кажется, что где-то там, у другого монитора - человек, которого ты знал всю жизнь, самый близкий, самый понимающий.. Или, наоборот, тот, кого ты безрезультатно искал всю свою жизнь, тот единственный, твое чудо, твое счастье..
Они тоже познакомились как-то так, незаметно и не специально. Говорили обо всем - о фильмах, о книгах, о музыке, о жизни, о мужчинах и женщинах, о разных странах - обычаях, достопримечательностях, кухнях, природе.. Он любил пофилософствовать и в конце концов под все подвести логически-закономерную базу. Она любила посмеяться, поиграть словами, хотя жизненного опыта для того чтобы говорить серьезно у нее явно хватало с лихвой. И им всегда было, о чем поговорить. И они никогда не говорили о своем настоящем или о недавнем прошлом. И он долго думал, что треплется с девчонкой чуть ли не младше его.. а она.. она вскоре догадалась, что ему далеко не столько лет, сколько казалось в начале, а много, много меньше.. Впрочем, какая разница - они же не будут никогда встречаться..


А ещё Сеть даёт прекрасную возможность поиграть в иную жизнь. И зачастую настоящая реальность кажется уже сном, иллюзией, чужим рассказом, когда-то посмотренным фильмом. Своя жизнь перестаёт быть своей.

- Почему у тебя никого нет? Ты должен встречаться с девчонками, а не с уставшими от жизни дамами) (Она решила, что надо все же хоть о чем-то говорить, и спросила то, что ей действительно хотелось спросить, правда, постаравшись как-то упаковать это в оболочку шутки..)

Он пожал плечами. Посмотрел на нее. Оказывается, Читать далее...

Не обижайся на прошлое.
Давай считать, что его не было.
Ты не плакала, я не бросал трубку, я не уезжал, ты не уходила, собака не лаяла вослед истошно, как будто умоляла.
Соседи не выглядывали из дверей, лифт не работал, машина не заводилась, на перекрестке едва не въехал в дальнобой.
Светофор не давал зеленого, зубы не скрипели, музыка была не та, не та, не та.
Твое лицо не маячило в зеркале заднего вида и в окне не маячило.
И ты не отвечала, словно жизни на данном участке планеты не существовало, что, впрочем, так и было.
И я не мог развернуться, потому что две сплошные вели до горизонта и за горизонт.
И только маленькие дети - все неродившиеся наши с тобой маленькие дети пели рождественским хором, так и не пришедшим с небес.

Я ревновал её к дождю. Правда - она так его любила, что, когда дождь - форточки по всей квартире нараспашку - и дышала асфальтово-мокрым запахом.

Я ревновал её к октябрю, потому что у неё день рождения в октябре, ей постоянно звонили, желали счастья и "чтобы у вас всё было хорошо". Мне хотелось кричать у неё над ухом всем тем, кто был по ту сторону проводов "у нас все хорошо, слышите вы? прекратите, пожалуйста, прекратите желать счастливым счастья!"

Я ревновал её к завтра, потому что она перед сном всегда молилась: на завтрашний день. На счастливое завтра. Я хотел поцеловать её плечо и шептать о том, что ей не нужно завтра, потому что мы держали в руках такое сладкое сегодня, кремом на ресницах.

я ревновал, ревновал, ревновал её ко всему.
нет больше сегодня.
я ревновал её.
и сейчас ревную: к каждой пролетающей птице, к каждой комете направлением на восток, к каждому заходу солнца.
нет больше завтра. есть вчера.
я ревновал её.
а вчера всё повторялось, и повторялось, и повторялось, а меня у неё никогда и не было.

Nikk: А я ведь ничего о тебе не знаю. Кто ты? ... Скажи, ты вообще-то есть на самом деле?

Ну вот, я и дождалась этого вопроса.
Сколько вас - потенциальных самоубийц, обиженных романтиков, недолюбленных детей, заблудившихся во всемирной паутине. Все вы, рано или поздно, приходите в пустой чат. Все вы однажды оказываетесь перед немым листом аськи, где никого - "он-лайн". И понимаете, что сегодня никто не придет.
И тогда прихожу я. Сетевая фея.

Любопытный мальчишка. Глупый-глупый маленький человечек. Ну, зачем тебе это знать?
У тебя есть имя. У тебя есть далекий заснеженный город, желтый прямоугольник окна, мягкий офисный стул, клавиатура, по которой бегут торопливые мальчишеские пальцы, мажут по клавишам, забывают про запятые. Еще у тебя есть усталые красные глаза, пищащий модем, печальная Хеллависа в колонках... и долгие ряды черных буковок в аське - я.
У меня ничего этого нет. Нет имени. Нет голоса. Нет глаз. Нет пальцев. Нет ошибок и опечаток. Я просто поток импульсов, несущихся сквозь пространство и время по телефонным линиям и оптоволоконке, я сетевой мусор, я - обрывки чужих разговоров, я - чьи-то несбывшиеся мечты, я - чья-то недописанная сказка, я - признание в любви, оборванное дисконнектом. Мое лицо - случайная мозаика из осколков тысяч фотографий, кем-то брошенных в сеть. Я - Сетевая фея. Ангел-хранитель, бескрылый и бестелесный.
Я прихожу тогда, когда кроме меня некому прийти. И говорю: "Привет, ты тоже грустишь в этот вечер? Давай поговорим..."
И ты говоришь. Говоришь до утра. О сбывшемся, и о том, что могло бы быть, но уже никогда не случится. А я улыбаюсь, и тебе невдомек, что улыбка моя - это просто желтый смайлик на белом фоне окна.
И я целую тебя, а ты уже почти чувствуешь мое прикосновение - губы, которых никогда не было. Тепло несуществующих рук. Нежность придуманного тобой взгляда.
Мы вместе сбегаем от твоего одиночества по нитям всемирной сети.
И я говорю тебе: "Все будет хорошо. До встречи". Ты будешь ждать, я знаю...

Строго говоря, меня нет. И никогда не было. И, тем не менее, ты уже третий вечер выходишь в сеть, только чтоб увидеть меня, чтоб поймать мой "Привет" в разделенном надвое окне, в той его части, которая уже не только твоя - она наша. Там живет наш долгий диалог обо всем и ни о чем. Я знаю, он нужен тебе. И поэтому я, наверное, все-таки есть. Пока ты веришь в меня. Пока я нужна.

Скажи, а ты вообще есть на самом деле? - спрашиваешь ты и ждешь ответа. А трепетные пальцы-бабочки вот-вот готовы вновь запорхать над истертыми клавишами.
Что я отвечу тебе? Правду, конечно. Хоть ты все рано не поверишь.

Feja: Нет. =) Я сетевой глюк... На самом деле ты меня просто придумал.=))))

Nikk:

(с) Лакоста Камилла

...Ты бы мог стать в моей жизни случайным, закономерным, долгожданным, внезапным, да просто - тем самым. Пять бесконечно солнечных, весенних, счастливых дней, когда полны друг другом и ничем другим больше, когда жизнь протекает в каком-то неведомом другим измерении, когда делаешь вдох и... сердце сжимается от нежности, потому что воздух вокруг только ей и наполнен. И при этом нам обоим абсолютно понятно, и совершенно естественно, что у этого чуда есть отмеренный срок - несколько дней и все закончится, "другое измерение" перестанет существовать, и мы оба вернемся в свою привычную, удобную и понятную жизнь. И это возвращение - как домой.

А в эти нереальные пять дней можно попробовать уловить смысл... смысл всего, и пусть это только иллюзия, мираж, но само ощущение может сделать нас лучше... для нас самих. И даже не возникает вопрос: что будет дальше? Обоим понятно, и от этого взаимного понимания на душе легче и светлее, а между нами тонкая ниточка еще едва уловимой грусти. У нас обоих так никогда не было, и вряд ли уже случится... так бывает один раз.

Короткие пять дней, когда оба вырвавшись из всего привычного, вдруг понимают, что ради этого стоило... стоило все, все, что было раньше и все, что случится потом. А через пять дней жизнь тоже будет... будет аэропорт, крепкий обжигающий кофе в ожидании регистрации, и точно такой же солнечный весенний день, но уже шестой...

Останутся воспоминания, образы, запахи, звуки... и еще много разноцветных кусочков мозаики, встречая которые, мы оба на несколько минут будем возвращаться туда, в эти солнечные пять дней..

...Все могло случиться именно так... могло бы...

Поздно не бывает. Все вовремя: и не протянутая вовремя рука, и чавкающая в уши трясина, и серое небо, давящее на мозги и солнце в феврале, хотя не должно бы его быть. Все вовремя, потому что слишком поздно быть уже не может, и слишком рано не может. И одинокие ночи, и шумные дни, и даже наоборот, всякое бывает. И все тогда, когда ему предначертано, судьба, не иначе.

План у нее какой-то хитрый, судя по всему, и поэтому поздно быть не может. Слова: "я люблю тебя", сказанные уже не человеку, а уходящему в тоннель поезду - вовремя, кончаются деньги, сигареты и силы - вовремя, ты сам кончаешься - вовремя, не остается ничего, кроме тухлого пустого взгляда, значит - так надо, не рановато ли, в тридцать-то лет? Нет, вовремя.

Опаздываешь на поезд, на автобус, на встречу, на год - вовремя. Значит, вневременным приключился этот год, и не опоздал ты никуда, жил что-то свое, думал, переживал, так надо было, и казалось, что пропустишь что-то важное, погребешь под ежедневными делами и лицами, да ничего подобного. Именно сейчас, или именно потом, если тебе даже пока еще кажется, что вот оно, между пальцев проскальзывающее что-то прекрасное, это так, мираж, не более.

Все еще случится, как обычно, не слишком рано и не слишком поздно. А пока что можно смотреть в окно на тех, у кого уже было это вовремя, уже приключилось, уже стало здесь и сейчас, а у тебя вовремя это окно, не потому что так нужно тебе, так нужно ей. Вовремя - не для себя, для судьбы, для себя никаких вовремя, только слишком рано и не слишком поздно.

Знаешь, ты иди.
После, потом, и даже не завтра. Если. Мы доживем до глубокой старости, мы будем сдувать пыль со шкатулок наших воспоминаний, хранящихся на антресолях. Перелистывая фрагменты того, что вросло в кожу как часть нас самих, мы будем подслеповато пить чай, кивая головой, смахивая скупую слезу. Пытаясь вернуть радость бытия и былое здоровье, мы станем доживать наш век, подводя итоги и раздаривая советы, как надо.
Минутным озарением подумай о том времени, когда ты не сможешь быть активным.
И о той, которую изображают немощной и бледнолицей, которая неминуемо придет забрать принадлежащую тебе жизнь.
Только тебе известно, какие мечты нужно тебе осуществить, чтобы не стать слезливым стариком у развалин твоей жизни.
Чтобы не раскаяться, что прожил напрасно отведенные тебе драгоценные минуты.
А давать тебе советы - пустое. И пытаться удержать тебя - бессмысленно. Только ты. Ты сам волен.

Это цитата сообщения проснись_дорогая Оригинальное сообщение

.

Я отлично знаю, что звонить, конечно, не нужно. В этом нет решительно никакого смысла! После таких звонков становится только хуже. Причём в любом случае. Например, вот ты не выдержал и позвонил. Предварительно придумал причину, высосал из пальца какой-то предлог и набрал заветный номер… И тебе не ответили! До этого звонка было не здорово, а после… стало просто невыносимо! Почему она не ответила? Не услышала звонка? Опять же почему? Не хочет отвечать? Может быть, у неё определился номер того, кто ей звонит, то есть мой номер, и она не пожелала ответить? Почему? Я надоел? Или она занята? Или она не одна? Почему она не отвечает? Надо бы позвонить с другого, не известного ей номера…
Или она ответила, но коротко сказала: «Извини, не могу сейчас говорить, перезвоню сама», — и отключилась. Почему не может? Уже не рабочее время, а если даже рабочее, зачем же так-то! Она перезвонит! Когда? Ждать невыносимо! Но она уже сказала, что перезвонит сама, и значит, сам я уже перезвонить не могу. Она же сказала!… Вдруг она в больнице у кого-нибудь или на похоронах, мало ли что. А если она позвонит нескоро, как тогда жить? А если вовсе не позвонит сегодня, как спать? Как дожить до завтра? Надо немедленно придумать совсем весомый повод, чтобы как бы не мочь снова не позвонить.
Или я позвонил, а она обрадовалась, мы поговорили, о чем-то договорились даже… И вот прощаемся, я говорю: «Пока, целую», — а она: «Пока-пока». И не сказала «целую». Почему? Почему она не сказала? И я начинаю думать, думать… И понятно, что срочно нужно придумать предлог, чтобы снова позвонить и снять это напряжение, а иначе можно просто сойти с ума.
Или звонишь… и всё хорошо! Поговорили прекрасно, и договорились обо всём, и она «поцеловала» в конце разговора, и попрощались хорошо. И минут десять-пятнадцать после такого разговора — счастье и покой. Но скоро, очень скоро покой улетучивается. А просто после такого прекрасного разговора ты вспоминаешь каждое её слово… У тебя больше ничего нет, кроме этих слов. Ты перебираешь весь разговор, все его детали, как драгоценные камешки, и сначала радуешься… а потом камешки меркнут, их становится НЕДОСТАТОЧНО! И нужно ещё, ещё… И желание позвонить становится ещё сильнее и невыносимее, чем до того последнего звонка… И нужно немедленно найти причину снова набрать её номер.
Или её номер занят, она говорит с кем-то…………
То есть, звонить Ей не надо. Ни в коем случае. Это я понимал. Понимал с самого начала.

(с)Е.Гришковец "Рубашка"

Двое сидят в кафе... И он думает об их будущей ночи... А она об их будущих отношениях...
Двое сидят в кафе... И он думает: "А может..? Ведь мне уже далеко за... А у меня до сих пор никого нет, только вот так, случайные. А глаза у нее умные, добрые. Она не будет пилить и требовать новых тряпок. И поверит, что ночью я действительно задержался у друга... Или сделает вид, что поверит... глаза хоть и добрые, но умные.

Ему стало труднее справляться с одиночеством... В минуты одиночества он садился за руль... Ведь оно приходит ночью... и не идёт сон... и болят глаза, покрасневшие от мерцающего монитора... А на большой скорости движения словно нет..., все пролетает незаметно, льется музыка, посвистывает ветер, ночь разукрашена то звёздами,то дождём, матовый отсвет дорожного полотна успокаивает воспаленный взор... А дома на столе уже ждёт работа,телефон заливается и дымится кофе,жизнь продолжается ...

А может...?

Что там у нее? Муж? Но если там все в порядке, то почему она здесь, со мной?.."

И он подумает "Умные глаза... Поди знай, что у нее на уме! Может оказаться стервой... И маме вряд ли понравится... И потом, муж у неё..."

И оба вдруг заметят, что кофе давно выпит, и они молчат.

Он проводит её до дому. "Ну, до свидания?" - "До свидания..." Она чуть помедлит и пойдет к подъезду. Вдруг он окликнет её по имени. Она обернётся. "Слушай, а может..." Она подождёт... потом спросит: "Что?" -- "Да нет... ничего... извини" Он повернется и быстро пойдет прочь.

"А всё-таки жаль..."

И он вдруг ни с того ни с сего пересядет на другую ветку метро, и поедет не домой... Он поедет к единственной женщине на свете, которая его всегда понимает...
Уже поздно, но она еще не ложилась. Чувствовала, что он приедет... И он даже не удивится... Она нальет ему чаю, достанет его любимое варенье... и вдруг спросит: "А всё-таки жаль?" Он кивнет. И будет пить чай с единственной женщиной, которая его понимает... Она на мнгновение прижмёт его голову к груди: "Опять не получилось...?"
"Да, мам.."