В Москве я ровно месяц.
Ровно месяц назад (день в день) я приехала ранним утром на Павелецкий, уставшая, разбитая и несчастная. Москва в первый раз встретила как-то невесело.

Я всегда любила приезжать в столицу. Москва заряжла меня энергией. Я носилась по эскалаторам, даже если никуда не опаздывала (особенно мне нравилось это делать на Дмитрвской). За 2-3 дня мне надо было встретиться с кучей народа, большинство из которого я не видела к тому моменту очень долго. Я знакомилась с новыми людьми, и они каким-то непостижимым образом становились хорошими приятелями и даже близкими друзьями. Но эти 2-3 дня заканчивались очень быстро. Меня провожали на вокзал, и я садилась в автобус до дома, чтобы последующие несколько недель жить этими ощущениями.
...теперь я домой не вернусь... Хотя я там и была неделю назад. Просто пропала понятие дома.И появилось его ощущение, чего не было раньше. Появилось чувство искренней и трогательной любви к бывшему вызу и факультету.

Иняз ЛГПУ
Я ненавидела его. Это был мой кошмарный сон в 11м классе, которому суждено было сбыться... Больше всего на свете я хотела сбежать оттуда в Москву. Сбежала, вот так легко и не задумываясь написав заявление об отчислении по собственному желанию. А теперь не знаю, сделала бы я то же самое, если бы было можно вернуться в то 22е июля. Весь месяц на меня накатывают воспоминания этих двух лет. Дебюты. Вводный фонетический курс. Культурология. Темные коридоры холодного иняза. Запугивания мифическим языкознанием.Много чего было хорошего. Плохое уже позабылось. И бессонные ночи прошлого года. И крики Елены Николаевны. Хорошо только там, где нас нет. Хорошо, что помнятся только счастливые моменты. Я люблю язык. До безумия. До небольшого сумасшествия.Всегда любила. Только все последние два года почему-то забывала об этом. Ведь была цель. Была мечта.

Мне казалось, что легко взять все и бросить. И начать все сначала. Бросить-то действительно легко. Начинать мучительно сложно. Две недели назад была готова все бросить и вернуться домой. Друзья отговорили. К счастью.

А сегодня я шла по осенней, такой необыкновенно красивой Москве, и поняла, что нет, не вернусь. Хватить только учиться и готовиться. Пора жить.
Планов много.
Страхов много.
Но ведь мне всего 19. Дома есть мама, бабушка и любимые подружки, которые всегда ждут. Здесь есть большой город, жестокий и все-таки ласковый.  В нем есть Серёжа, Петя, Настя, Надя, Вероника, Лена и Артур. Есть Игорь и Ира. Есть русская служба ВВС, "Новая газета", "ЭХО Москвы".
И здесь теперь есть я.
Наивная провинциальная барышня, излишне сентиментальная и все-таки очень сильная.

Москва слезам не верит, А жизнь любит сильных. =)

Я никогда не интересовалась литературой 20 века. НИКОГДА! Последние года 3 взахлёб читала 19 век. Лермонтов, Пушкин, Толстой, Тютчев.... Мне был неинтересен 20й. Или я просто не понимала еще его. Мне казалось, что однжды руки сами потянутся к томикам на книжной полке у дедушки, потянутся и вытащат наощуп оттуда Бунина, Ахматову, Блока. Шолохов Солженицына...  Они потянулись... Позавчера... когда Россия с ужасом узнаал, что не стало ее последнего гения ,ее пророка, ее совести - Александра Исаивича Солженицына...

Я целый день читала и смотрела сайт ВВС. Так необычно было русскому уху слышать: "One Day of Ivan Denisovich"... Его не любили на Западе. Он был демократом, но демократом русским, и у него были свои представления и свои ценности. Тоже непохожие и русские. Его не любили в России. Не любили власти. И боготворили люди. Хотя вспоминали нечасто. А он и не стремился напоминать о себе. Солженицын просто жил и работал. Все его мысли, все его заветы там - в его книгах, статьях, письмах... Он пережил Советский Союз, пережил Сталина, "благодаря" которому попал в лагеря. Пережил 20 век. Но так немного НЕ дожил до своих 90...

О Солженицыне даже в эти дни говорят мало. Пророк умер, но жизнь продолжается. Где-то взрывают, кто-то куда-то приезжает. А Солженицын теперь навсегда упокоится на кладбище Донского монастыря... А нам останутся его книги и его Россия.

4го август поздно ночью "Россия" показывала запись старого интервью Солженицына. где он сказал, что писатель не может писать о чем угодно, потому что он всегда ответственен за каждое свое слово, за каждую свою букву... И мама сказала: "Запоминай, журналист!" Это сказал человек, столько лет проведший  в лагерях за письмо другу, в котором осмелился покритиквать отца народов товарища Сталина...
...это сказал человек, по рассказам которого уже много лет абитуриенты пишут сочинения на вступительных экзаменах...

A new blog. A new name. And a new life in the near futur. I'm bigining everything from a clear page.