-Саш, я не смогу поехать с тобой в воскресенье на речку купаться. Я уезжаю на море.

***

-Мам, я приеду не 10, а 5, на стандартном дневном поезде, ждите меня.

-Что? Почему? А поподробнее?

-Я не хочу. Может быть, потом.

***

Да, это я. Я-тот самый человек, который ещё вчера кричал, что не может не планировать свою жизнь хотя бы на пару дней вперёд. Я, девочка-ежедневник, собралась за 3 минуты, выбежала из дома и сломя голову понеслась на Киевский вокзал. Я сдала все билеты... В Питер, из Питера, в Щёлкино... Я получала деньги и красивые сине-фиолетовые квитанции и плакала. Я не могла успокоиться. Все мои планы, выношенные за много месяцев, вмиг рухнули и разлетелись по металлической поверхности разноцветными бумажками. Были жуткие длинные очереди, неграмотные люди, духота, красивые огромные окна, сквозь которые ломанными четырёхугольниками лился вечерний свет. Солнце садилось на Киевской. Кассы закрывались. Я купила последний билет. Во всём поезде оставался только один-единственный плацкартный билет. Он мой. Послезавтра я уезжаю на море. В понедельник я буду там. А ещё сутки назад я была уверена в том, что в понедельник вечером я буду садиться в поезд в Москве. Моё радужное и самое лучшее лето теперь получается совершенно не таким, как я предполагала. Наверняка, с Селигером ничего не получится, да и вряд ли я выберусь в .Питер в августе. Но... Зато совсем скоро я увижусь с моим милым городком. 

Я не собираюсь негодовать, кричать и плакать, тут во всяком случае, точно. Правда я швырнула телефон об стенку, я была в бешенстве, в совершенном и непоколебимом. Но сейчас я спокойна. Я купила себе книжку, которую давно хотела. Я лежу за городом на диване и пью красное вино. Меня даже накормили ужином. Мне нужно успеть чудовищно много всего сделать за эти полтора дня. А вообще, у меня меньше, чем через 12 часов экзамен. Хоть бы там получилось выйти в интернет... Я ровным счётом ничего не знаю. Я должна была готовиться сегодня, но все мои намерения теперь ничего не значат. 

А ведь сегодня днём я хотела сделать что-нибудь непредсказуемое, неожиданное, чтобы выплеснуть эмоции. Ну вот, пожалуйста. Билет красивый. Под плёночкой. 

Нет, я не неудачница. Сейчас я включу в себе фаталистку. Вот, пожалуйста. Моя непоездка в Питер-тщательно разработанный, долгосрочный план откуда-то сверху. Всё было продумано и рассчитано. Если мне пришлось платить такую цену, значит, это было необходимо. Более того, об этом мне и говорила книга. Я уверена, что в Щёлкино мне будет хорошо. Конец всем сомнениям. Да здравствует спонтанность.

Итак, надо установить аську на ноут, скачать лекции, допить вино, поехать домой и начать собирать чемодан. 

А так, всё хорошо, правда, у меня голова не работает, я как будто где-то далеко. Всё, что творится вокруг, как будто бы не со мной. И я пока что не осознаю того, что происходит.

А сутки назад всё было иначе...

-Саш, я не смогу поехать с тобой в воскресенье на речку купаться. Я уезжаю на море.

***

-Мам, я приеду не 10, а 5, на стандартном дневном поезде, ждите меня.

-Что? Почему? А поподробнее?

-Я не хочу. Может быть, потом.

***

Да, это я. Я-тот самый человек, который ещё вчера кричал, что не может не планировать свою жизнь хотя бы на пару дней вперёд. Я, девочка-ежедневник, собралась за 3 минуты, выбежала из дома и сломя голову понеслась на Киевский вокзал. Я сдала все билеты... В Питер, из Питера, в Щёлкино... Я получала деньги и красивые сине-фиолетовые квитанции и плакала. Я не могла успокоиться. Все мои планы, выношенные за много месяцев, вмиг рухнули и разлетелись по металлической поверхности разноцветными бумажками. Были жуткие длинные очереди, неграмотные люди, духота, красивые огромные окна, сквозь которые ломанными четырёхугольниками лился вечерний свет. Солнце садилось на Киевской. Кассы закрывались. Я купила последний билет. Во всём поезде оставался только один-единственный плацкартный билет. Он мой. Послезавтра я уезжаю на море. В понедельник я буду там. А ещё сутки назад я была уверена в том, что в понедельник вечером я буду садиться в поезд в Москве. Моё радужное и самое лучшее лето теперь получается совершенно не таким, как я предполагала. Наверняка, с Селигером ничего не получится, да и вряд ли я выберусь в .Питер в августе. Но... Зато совсем скоро я увижусь с моим милым городком. 

Я не собираюсь негодовать, кричать и плакать, тут во всяком случае, точно. Правда я швырнула телефон об стенку, я была в бешенстве, в совершенном и непоколебимом. Но сейчас я спокойна. Я купила себе книжку, которую давно хотела. Я лежу за городом на диване и пью красное вино. Меня даже накормили ужином. Мне нужно успеть чудовищно много всего сделать за эти полтора дня. А вообще, у меня меньше, чем через 12 часов экзамен. Хоть бы там получилось выйти в интернет... Я ровным счётом ничего не знаю. Я должна была готовиться сегодня, но все мои намерения теперь ничего не значат. 

А ведь сегодня днём я хотела сделать что-нибудь непредсказуемое, неожиданное, чтобы выплеснуть эмоции. Ну вот, пожалуйста. Билет красивый. Под плёночкой. 

Нет, я не неудачница. Сейчас я включу в себе фаталистку. Вот, пожалуйста. Моя непоездка в Питер-тщательно разработанный, долгосрочный план откуда-то сверху. Всё было продумано и расчитано. Если мне пришлось платить такую цену, значит, это было необходимо. Более того, об этом мне и говорила книга. Я уверена, что в Щёлкино мне будет хорошо. Конец всем сомнениям. Да здравствует спонтанность.

Итак, надо установить аську на ноут, скачать лекции, допить вино, поехать домой и начать собирать чемодан. 

А так, всё хорошо, правда, у меня голова не работает, я как будто где-то далеко. Всё, что происходит вокруг, как будто бы не со мной. И я пока что не осознаю того, чтопроисходит.

А сутки назад всё было иначе...

Кажется, функция всё ещё убывает.

У меня нет ни сил, ни желания убираться в квартире и готовиться к экзамену. Мне надо что-то решить с Питером. Меня буквально разрывает на две части. Первая готова хоть пешком туда идти, а вторая не хочет причинят никому неудобств и желает остаться дома.

Какие принципы? Делать всё для того, чтобы чувствовать себя хорошо? Если я не поеду, я буду жалеть, очень долго жалеть, потому что Питер срывался столько раз, что я и пересчитывать не хочу.  С другой стороны, где гарантии, что, поехав, я не буду мучать себя и всех вокруг своей кислой миной и депрессивным настроением? Хотя, там есть Алёна и Дима, да и вообще,я  же хотела просто ходить по городу несколько дней, так ведь?

Кто-то полагал, что книга даёт умные ответы? Она тебе неясно сказала? 

Самой-то не смешно?

Где твоя эгоистичная натура? Ты собираешься так легко выбросит мечту на помойку? Или попросту убрать надолго куда-то далеко, в самые недоступные уголки памяти? Когда ещё выдастся такой шанс? Тебе же снится этот город. Ты слушаешь его музыку и восхищаешься его фотографиями. Отказаться? 

Иди и убирайся в квартире. Потом можешь позагорать на подоконнике. И почитать "бегство от безопасности".

Хватит разговаривать с собой.

-Мне нужно переживать?

-Подобное привлекает подобное. Будь самим собой-спокойным, ясным, ярким. Спрашивай себя каждую минуту, то ли это, что ты действительно хочешь делать, и делай это, только когда услышишь ответ "да". Это отвадит от тебя тех, с которыми ты ничего о себе не узнаешь, и привлечёт других, у которых тебе стоит поучиться.

Страница 227. 

Решено, переживать нет смысла. Надо ехать в Питер, потому что я мечтала об этом городе много лет. Всё будет отлично. 

Может, и глупо, но я правда спрашиваю именно у этой книги. Обычно она помогает.

День опять растянулся до бесконечности, как я и люблю.

Проспать на час. Успеть на консультацию. Не услышать ничего нового и обнадёживающего. Игра в жёлтые машинки захватывающая и болезненная. А в голове жуткие песенки, и ещё неясно, что лучше-отсутствие мозгов или, напротив, их наличие. 

Иль Патио. Дальше почему-то небольшой провал в памяти. А вечером мы поехали купаться. Где-то в районе АП, но папа говорил, что это Строгино. А для меня эти дома всегда останутся Щукой, пахнущей двадцатиэтажками с открытыми крышами. 

На самом деле, день слишком неоднозначный. Но сегодня произошло замечательное событие, компенсирующее своим светом и теплом весь негатив, рухнувший на меня  за эти несколько часов.

Я нашла человека, который любит Щёлкино, похоже, так же сильно, как я. Он тоже знает, что в Москву прилетает тот ветер, особенно утром и вечером, в центре Москвы или на высоких этажах. Он тоже любит медуз, тоже знает, что там звёзды особенные, тоже бывал на крыше 98 дома, тоже каждый год ждёт, тоже любил в этом городе. И он так же любит этот город, с той же немыслимой и необъяснимой силой. 

Видимо, за Щёлкино приходится платить. В этом году предоплатная система расчёта. Равно как и в прошлом. А в 2007 была постоплатная, однозначно. Всё в равновесии.

Нет, сегодня я не могу ничего писать, потому что у меня абсолютно нет ни сил, ни желания даже пытаться сложить слова в осмысленные фразы. Просто меня немного подташнивает, но это нормально. Просто я чуть не захлебнулась в ванной, увлёкшись разговорами с самой собой. 

И вообще, я прихожу к выводу, что такие вещи нужно либо писать на бумаге, либо держать в голове, либо оставлять для эйфории. Здесь будет совершенно неуместно.

Сегодня в моей голове начал орудовать топографический кретинизм. Я  заблудилась на Манежке, это позор. Я, человек, идеально ориентирующийся в Москве, даже ночью, не могла найти подземный переход и памятник с лошадками. Это клиника. Припекло, угу.

Я успела всё, что хотела, хоть и проспала. 

Они дурацкие и вечно динамят меня. Ну где вы? Я не хочу вас на море, совсем не хочу.

Сегодня впервые за этот год было Коломенское. Я смеялась и играла с маятником из наушников.

А на самом деле, мне ни капельки не весело. Потому что я устала, просто ужасно устала, вечно хочу спать, не хочу никуда ехать и прочее, можно бесконечно перечислять

Сегодня в моей голове начал орудовать топографический кретинизм. Я  заблудилась на Манежке, это позор. Я, человек, идеально ориентирующийся в Москве, даже ночью, не могла найти подземный переход и памятник с лошадками. Это клиника. Припекло, угу.

Я успела всё, что хотела, хоть и проспала. 

Они дурацкие и вечно динамят меня. Ну где вы? Я не хочу вас на море, совсем не хочу.

Сегодня впервые за этот год было Коломенское. Я смеялась и играла с маятником из наушников.

А на самом деле, мне ни капельки не весело. Потому что я устала, просто ужасно устала, вечно хочу спать, не хочу никуда ехать и прочее, можно бесконечно перечислять.

Вчера мой телефон в очередной раз решил просимулировать смерть. Но на этот раз я всё-таки склонна полагать, что он и впрямь на последнем издыхании.

Аккумулятор умирает. После полной зарядки он работает в режиме ожидания от трёх до 6 часов, после этого резко разряжается. Поэтому сегодня утром я проспала-он разрядился, пока звонил будильник. А папа... Папа заявил, что денег на новый телефон не даст. В понедельник я уезжаю. Мне необходим телефон. Что я буду делать без телефона в другом городе? Как я встречусь с друзьями? А на море я как поеду? В чужой стране без телефона? А если что-то случится на границе или таможне? Неужели папа не может понять этого? 

Мне обидно... Свои дни я посвящаю бесконечной уборке. Изо дня  в день я убираю весь тот мусор, который папа разбрасывает по всей квартире. Я мою плиту, подметаю, пылесошу, поливаю цветы, убираю их с солнца, стираю, глажу, вытираю пыль, выношу мусор,  схожу с ума... И родители не замечают этого. Совсем.

Знаете, у меня сессия, дорогие мои родители. И у меня совершенно нет сил готовиться к последнему экзамену из-за вашего вечного ора и ваших заморочке. Я больше не могу. Я устала настолько, что уже не хочу никуда ехать. И я уже начинаю думать о том, чтобы отказаться от Питера, сдать билеты, а на деньги, отложенные на поездку, купить телефон... Как раз хватит...

Я хочу сесть на широкий кухонный подоконник и читать Цвейга, пока не стемнеет. Завтра мне нужно поехать в деканат за проездными, потом успеть купить кучу всякой нужной ерунды вроде шампуней и средств от комаров. Сегодня мне нужно перестирать ещё гору одежды, погладить ещё большую гору, убраться во всей квартире, вымыть плиту... И, наверное, всё-таки попытаться сесть за информатику.

Я никуда не хочу. Питер представляется мне суматошной глупой поездкой, а море-лишней головной болью. Я не хочу. Я хочу лежать в кровати и спать, спать, спать. 

Это близко к истерике. Пугающе близко.

Мы много прошли пешком. Поле, колючая трава, насекомые, которых я так сильно боюсь. Жуткие и кусающиеся. По горячему асфальту в поисках магазина. Пруд. Теперь там почему-то запрещено купаться, но все всё равно купались. А мы загорали на берегу. Я обожаю мой шоколадный загар. 

Надо собираться. Очень надо. Осталось мало времени. Я так и не прыгнула с парашютом и вероятность того, что я всё-таки успею, крайне мала.

Квартира снова похожа на непроходимые заросли. Надо убраться.

Воспользовавшись методомдашиноймамы, я прочитала дневник моей сестры... Я даже не знаю, как уложить всё в голове, как выстроить в логические цепочки.

Дневник начинается с признания в ненависти. Ненависть. К кому? Я не поняла. Судя по дате, это может быть адресовано кому угодно. Скорее всего, мне или маме. Судя по остальным записям, она и правда близка к ненависти. Неприязнь ко мне сквозит в половине сообщений. Мы с мамой называемся двумя истеричками, которые её задолбали. И от этого мне хочется плакать... Потому что, несмотря на все наши ссоры, я всё равно люблю эту дурочку, хочу, чтобы она меньше болела, чтобы мама давала ей чуть больше свободы... А она меня почти ненавидит...

Но это ещё не всё. Сквозь весь дневник течёт неприязнь к нам с мамой, смешанная с вечными истериками, агрессией, психозами, извинениями, попытками выкарабкаться... С примесью любви к папе. Теперь я поняла... Она ждала, ждала так же, как я жду Щёлкино... Она ждала апреля. Она думала, что папа возьмёт её с собой в горы. Там она была счастлива чуть больше года назад и жила только этим. А папа не взял её. И пост в день папиного отъезда пропитан такой тоской, что я чуть не плакала. Глупая! Ну почему, почему ты не сказала об этом ему? Неужели так сложно было переступить через свою гордость и просто сказать? Нет, этот человек всегда прячет свои эмоции и мысли где-то глубоко. А потом плачет, пишет немыслимо глубокие для её возраста стихи, кричит, дерётся со мной, тем самым только отдаляясь от семьи. А я так наивно праздновала каждую победу над ней, я думала, что все её нападки вызваны только лишь сволочным характером... Нет. Всё не так. Просто она держит все переживания внутри, а потом выплёскивает их, находя объект для ненависти. Я-её объект. 

Если честно, больше всего мне бы хотелось, чтобы она сейчас была рядом. Мне хочется обнять мою немыслимо глупую, запутавшуюся, тонущую, просто обнять. И пусть злится, пусть кричит, да пусть делает всё, что захочет... Прости, я же не знала, ровным счётом ничего не знала о твоей жизни... О твоих радостях, интересах, проблемах...

Меня тошнит от себя.

Вчера я успела поучиться водить машину, искупалась, переплыв речку туда и обратно. А потом был Проспект мира и улица Народного ополчения. Ночной показ местного масштаба-фильмы без подборки, просто, наобум. "Взмах крыльев мотылька"-это шикарно, но Одри никак у меня не вяжется с этим образом. Из-за "Амели" и "Просто вместе" она кажется мне наивной, странноватой, творческой и хрупкой, а вовсе не грубой и циничной, как здесь.

В квартире так жарко, что я буквально плаваю в этом воздухе. Снова грязь, как будто мы не вдвоём тут живём, а, как минимум, вдесятером.

Завтра рано вставать. И брови наконец-то станут нормальными. А потом поле. Я даже нашла воздушного змея, успев попутно разобраться в двух шкафах и на антресоли.

Мне как-то пусто. Пусто, потому что я уже не слишком хочу в Питер. Пусто, потому что с Селигером ещё ничего не решилось. В субботу экзамен, а я не хочу к нему готовиться, и от осознания того, что я ровным счётом ничего не знаю, мне ещё хуже. 

Год назад я правда считала, что это весело. Сейчас я смотрю на фотографии и мне мерзко. Нет, это совсем не весело. Это не для меня. Это совсем по-детски, как бы абсурдно ни звучала эта фраза из моих уст. За этот год многое изменилось. Между этим и прошлым летом правда лежит настоящая пропасть. Глубокая, широкая, необъятная. Всё изменилось. Люди вокруг не те. Мысли тоже. Откуда-то появился нездоровый цинизм, смешанный с презрением и нелюбовью к людям. Большинство людей кажутся мне пустыми, абсолютно пустыми, с глупыми мыслями, попсовыми фильмами и примитивными книгами. А год назад я восхищалась всеми, кто хоть немного выделялся. За год пришло осознание того, что выделяться можно по-разному. Можно выкладывать в контакт себя, обнажённую, курящую, с бутылкой виски и подписывать эти фотографии цитатами, идеально отражающими мышление большинства. В таких цитатах обычно много мата, наигранного безразличия и неприкрытого желания пожаловаться кому-нибудь. Терпеть не могу. А можно жить несколько иначе. Можно хотя бы пытаться делать что-то для других. Находить себя. Увлечения. Знаете, а ведь можно любить, притом, не только деньги, и шмотки, а, например, небо. Или море. Да что уж... Главное, что это-не моё. Я сама по себе. Год прошёл, мне стало неинтересно, и это главное.

Вчера впервые за долгое время я уснула, не раздевась, не добравшись до душа и даже не смыв кометику.

Около 12 часов.

Я слишком отвыкла от настолько насыщенных дней.  

-Как с Шоней?

-Никак.

-Вы не общаетесь?

-Нет. Я теперь общаюсь с Колей. 

-А, ну да, я знаю.

-Откуда, ты же уехала!

-Ну, там и по отъезда всё было понятно.

***

Сегодняшний день был умеренно волнительным, достаточно предобморочным, причиняющим расстройства и неудобства, заставляющим кричать от счастья, радоваться и сходить с ума.

Теория вероятностей на 4. Я бы могла сдать на 5, если бы не допустила наиглупейшую ошибк в формуле, которую я идеально знала.

Кинотеатр Варшава, очевидно, придумали те же люди, которые устанавливали нумерацию в Щёлкино. Найти вход в кинотеатр оказалось так же сложно, как отыскать, например, 9 дом. Да ещё и бессмысленно, потому что кинозал закрыт на ремонт. Глупо.

Шопоголики. Мы всего лишь успокаиваем свои нервы таким образом. У меня никогда не было вещей настолько розового цвета. Такого цвета обычно бывают текстовыделители. Но мне можно, я сдала теорию вероятностей, можно снова быть блондинкой.

Я чувствую сквозь балетки, насколько горячий асфальт. Он обжигает даже через подошву.

И я полтора часа стояла около несбывшегося института, читая примитивный баш и пытаясь придумать, как написать программу, определяющую принадлежность точки к прямой. Ещё 15 минут, и я бы ушла. Потому что мне казалось, что выключенный телефон и игнор означают как раз-таки игнор. Да, я, разумеется, не сержусь. Я вообще не умею сердиться. До Кропоткинской, на Гоголевский, сидеть на траве и умирать от жары. Я вспомнила столько всего, связанного с начальной школой, что даже сама удивлена. 

Сокольники. Пунктуален, даже раньше, чем нужно. Перешагнуть через два заборчика? Фигня вопрос. Угу. Только я не думала, что эти "заборчики" будут бортиками балконов на высоте 17 этажей. Высотой мне по талию. Предпочитаю не вспоминать, как лезла на крышу. Босиком, на виду у всего двора, если не всей  улицы, и уж, конечно же, слишком палевно. ЧОП же внизу. Истерический смех. А ведь сорваться-проще некуда. Бортик слишком уж высокий и широкий.

Босиком по крыше. Белая вышка, разговоры и воспоминания. Он нравится мне в личном общении куда больше, чем в виртуальном. Я оказалась первой девушкой, побывавшей на этой крыше. Да, я чувствую себя, наверное, как Терешкова. Или даже как сам Гагарин. И был паук ядовито-зелёного цвета, даже салатового, мы смеялись-мол, он радиоактивный, укусит нас, мы тогда сможем легко пробираться на любые крыши, как человек-паук. А потом охранник заметил нас. Да, обратно оказалось куда легче, чем туда. И даже не настолько страшно, потому что падать на балкон куда приятнее, чем с балкона. Я ходила босиком по крутому жилому комплексу, пока мои балетки и сумка вместе с ним выбирались с крыши по карнизам. 

Шикарный день, честное слово. А дома торт вместо ужина, ну и пусть. Я успела почти всё, что планировала. Завтра я хочу поехать на речку. Я хочу купаться. Я устала сидеть в Москве. Я задыхаюсь.

И мама не против Селигера. 

Иришка Волкова: Уважаемый Панков Алексей Ростиславович!Если вы есть в контакте да даже если вас тут и нет услышьте пожалуйста: МНЕ ОЧЕНЬ НАДО 4!!!!!!  

23:23
***

Мне тоже нужна четвёрка. Я почти всё знаю, я сдам, хватит паниковать. И всё будет отлично, и будет радуга, и я умная, завтра кино, и мы встретимся. 
 

У меня была бессонница. Я полночи пыталась хоть что-нибудь решить и крутила в руках игральные кости, чтобы посчитать количество всех исходов.

Я немного проспала, но всё-таки успела на консультацию.

Хватит паниковать. Надо выучить распределения и остатки теории. Вычёркиваем 20 или 21 вопрос, аксиомы, свойства, и получаем совсем немножечко. Сейчас я пойму центральную предельную теорему и всё будет просто замечательно. Я умею применять гипергеометрическую формулу и формулу Бернулли. И даже почти разобралась с математическим ожиданием и подсчётом выражений с ним. Надо выучить, что делать с иксом в квадрате внутри математического ожидания, тогда всё точно будет хорошо. И понять какую-то странную задачу, я даже не помню, на какую тему.

Всего-то! А ещё, к сожалению, экзамен начнётся раньше, чем планировалось-он перенёс его на 8:45. Это значит, что мне надо каким-то чудесным образом проснуться в 5:30 и выйти из дома в 6:50. Наверное, надо нанимаить какую-нибудь рок-группу или целый оркестр, чтобы эти люди будили меня по утрам своей музыкой. Та-да! Барабаны. Динь-динь, тарелочки. Всё, у меня начинает уезжаьб крыша. Жара плавит асфальт под ногами, а я больше не боюсь наступать на стёкла.

Всё, мысли испаряются, плавясь в липком вечернем воздухе. Музыка в стиле регги настойчиво крутится в голове, изгоняя всё, не подходящее по ритму. Скоро всё будет замечательно, хотя и сейас, по сути, неплохо.

Не забыть в понедельник дойти до салона. Не забыть, слышишь?! 

-Если бы он знал, что ты так переживаешь из-за этого экзамена, он бы тебе точно поставил как минимум 4!

***

Я больше не могу заражать всех уверенностью в наших  силах. Я провела полночи в истериках.

Если бы тогда, на выпускном, в кафе,  мне кто-то сказал, что ровно через год я буду учиться в том самом МАИ и нервничать из-за экзамена, я бы смеялась. Точно смеялась бы. Я? Я, девушка-гуманитарй, антиматематик, девушка, которая не считает МАИ учебным заведением вообще. Девушка, которая никогда не плакала из-за экзаменов. Да, мило получается.

Я проспала, потому что до 4 часов не могла заставить себя уснуть. Я пыталась разобраться со злополучными девятью студентами и тремя вагонами. Я правда чувствую себя непрошибаемо тупой. Настолько тупой, что даже говорить не о чем. 

Почему мне не даётся математика?

Вот и начались истерики.

Да, я совсем не понимаю этот несчастный тервер... Да, я снова проклинаю всех математиков, желаю Панкову упасть ночью с кровати, сломать себе что-нибудь и не прийти на экзамен.  Ну или прийти в замечательном настроении, поставить мне что-нибудь в зачётку и оставить меня в покое.

Возможно, всё не настолько страшно и не настолько плохо, но я никогда ещё не чувствовала себя настолько тупой. Школа? Математика? Ну не одна же я в классе её не понимала, да и потом, я была далеко не самой тупой. КСЕ? Там хоть было, что учить. Там были вполне нормальные вопросы и ответы, пусть непонятные, но зазубрить было реально. А теория вероятностей не подвластна мне. Я не могу запихнуть все эти интегралы в мою безмозглую голову. Не могу. У меня примерно 34 часа до начала экзамена, а я по нулям, просто по нулям. И хрен бы с этой теорией, но я же и задачи решать не умею! Я хочу, чтобы мне повезло, как той Ане из второй группы. Я хочу, чтобы Оля сидела где-нибудь поблизости и помогала мне. 

Руки опускаются, голова не работает. Когда там пересдача? Кажется, как раз тогда, когда, я должна быть в Питере. Шикарно. Я бы лучше ещё раз КСЕ сдала, честное слово. Да хоть десять раз.

Пятнадцать минут назад остатки моего мозга взорвались и отторгли всю информацию, которую я так старательно укладывала в них.

Да, правда, пора паниковать.

Господи, почему я такая тупая?

За сегодня я ровным счётом ничего не выучила, совершенно, ни единого пункта теории, ни одной задачи! А всё, что было в голове вчера, сегодня успело бесследно исчезнуть.

Шикарно, что ещё тут можно сказать. Кажется, в таких ситуациях самым логичным является начать зубрить, перестать спать по ночам. Ну или застрелиться.

Я безумно хочу спать, у меня нет сил, жара прибивает меня к постели, я ничего не могу с собой сделать, мне необходим отдых.

Я сходила на выпускной. Знаете, никакой ностальгии. Ровным счётом ничего. Я ничего не чувствую. Было, прошло, ну и что? Вот Щёлкино, крыши-это другое. По ним я всегда скучаю. По школе-нет. Наш выпускной был трогательней, хоть тогда мне уже и было практически безразлично. И финальная песня всё же вызывала слёзы, хоть и была под музыку из "Бандитского Петербурга".

Я начала состригать тебя. Наверное, мои волосы уже не помнят Щёлкино. Или оно всё ещё хранится на кончиках. Мои волосы скоро забудут Ленинский и даже запах крыш. Они почти забыли Коломенское. Из их памяти точно вычеркнут Паша, для них он остался просто знакомым, с которым я пару раз пересекалась на море год назад.

Кажется, мне нельзя спать. Надо учить. Курица. Ну чем ты думала раньше? Ну почему ты такая безответственная, безалаберная, ленивая и тупая? А теперь... Экзамен в пятницу. Завтра консультация, поэтмоу времени на подготовку почти не остаётся. Сама виновата, что ещё можно сказать. Марш учить, дура. 

Итак, я даже начала переписывать. Сейчас я на девятом вопросе. Про случайные величины, их определения, свойства и примеры. Я даже поняла, чем они отличаются от случайных событий. Случайное событие-это качественная характеристика, оно не объясняет, сколько раз в опыте произойдёт то или иное событие, оно просто констатирует, было или нет. А случайная величина меняется в зависимости от исхода опыта, она является количественной характеристикой пространства элементарных событий.

Мне гораздо проще учить, когда я объясняю кому-то, пусть даже собственному лирушному дневнику. Да, дорогой дневник, держись, я завтра соберусь с духом и расскажу тебе всю теорию, которую выучу. Кстати, я запоминала применение формулы Бернулли методом ассоциативного созвучия. Бернулли-вернули-опыт с возвращением. А гипергеометрическая, которая применялась в жуткой задаче с тузами, над которой я сидела долго-долго как в первый, так и во второй раз, в общем-то похожа на Бернулли, но применяется в опытах без возврата. Если мы достаём разноцветные шарики из кармана и оставляем на столе-это гипергеометрическая. Если достаём, смотрим и убираем-Бернулли.

Пространство элементарных событий-совокупность всех исходов опыта. События можно вычитать, складывать и умножать. Делить нельзя, запомни! Можно только находить обратное, методом вычитания из единицы. Сложение-это исходы первого и исходы второго, умножение-это исходы, верные для двух сразу, а вычитание-это все исходы первого, которые неверны для второго.

Коряво, но у меня ещё есть время. Девятый вопрос из 22.

А мы 35 минут разговаривали о том, что, где и когда мы будем пить. Если сдадим экзамен, будем пить, празднуя. Если не сдадим, будем напиваться с горя. У Оля в квартире. Или у Тяки. Или у меня. Я чувствую себя деградирующим членом общества. И мысли совсем не об учёбе и уж тем более, не о тервере. Я хочу в августе на Селигер, билеты крайне дешёвые, я увижу это волшебное озеро, то есть, хочу увидеть.

В небе так невероятно красиво. От жары оно нежно-сиреневое, с розовыми широкими мазками вдоль горизонта, где-то на северо-востоке. Облака сизо-голубой ватой налеплены на прозрачный хрустальный купол. На крышу бы, на крышу... Но нет, ножовка потом, замки потом, решётки потом, сперва надо выучить теорию вероятностей. Я сдам, я должна сдать. Притом, я должна сдать выше, чем на 3. 

Убраться в квартире, пораньше лечь спать, не проспать завтра весь день, сделать всё, что запланировала. 

В голове навязчиво крутится handlebars. А ты думал, мне не понравится. Впрочем, я тоже так думала.

В Москве плавится июнь. Жара прибивает к кровати, нечем дышать, голова болит.

Что-то делать? Не хочется, совершенно. Сил нет. Я проспала всё на свете, я не встала в 9 утра и не начала учить теорию вероятностей.

Мне снился Дима из Севастополя, во сне мы были вместе и я говорила, что это абсурдно, потому что мы живём в разных городах.

Воздух в квартире такой вязкий, что кажется, будто двигаешься медленнее, чем обычно. Медленнее, медленнее... Не спать... Надо учить. Задачи из семинаров. Страшно только начать, потом будет легче. Две задачи я уже повторила и поняла, так что всё в порядке, не так ли? Вполне возможно, что именно они мне и достанутся (да, я оптимистка).

Всё, взяться за голову, затем за ум. Я немного убралась в квартире, теперь тут возможно свободно передвигаться, а на столе даже появились чистые участки.

Отказаться от еды в такую погоду очень легко. Но японскую диету ещё никто не отменял, а согласно ей всё-таки надо питаться, пусть немного и по-кроличьи, но надо. Ну и пусть, вечером поем.