[380x292]
[200x267]
[446x600]
Так оказывается бывает. Неожиданно, вдруг - в командировку в Рим!
И вот, наконец-то, я - дома. Вечером захотелось что-нибудь почитать перед сном. Просто так. Открываю наугад "Вечер у Клэр" Г. Газданова и нахожу точное описание своего впечатления о поездке:
"...В то время личное мое существование было для меня почти неощутимо...
Я думаю, что это время ... я мог бы сравнить с глубочайшим душевным обмороком. Во мне оставалось лишь одно чувство, окончательно созревшее тогда и впоследствии меня уже не оставлявшее, чувство прозрачной и далекой печали, вполне беспричинной и чистой..."
От общения с ней одно становилось понятным, как надо жить...
Не как надо писать стихи...До этого додумываешься сам...
Но как жить. Тут можно было научиться...
...Василий Николаевич спросил меня: - Вы, Соседов, в Бога верите? - Нет, - отвечал я, -а вы, Василий Николаевич? - Я очень верующий человек. Кто может до конца веровать, тот счастлив.
Вообще слова, которые он употреблял чаще всего, были "счастливый" и "несчастный". Он принадлежал к числу тех непримиримых русских людей,которые видят смысл жизни в искании истины, даже если убеждаются,что истины в том смысле, в котором они ее понимают, нет и быть не может.
Преподавание русского языка всегда было связано у него с замечаниями о других вещах, нередко не имевших непосредственного отношения к его предмету, с рассуждениями о современности, религии, истории; и во всем этом он обнаруживал удивительные познания.
Вдруг выяснялось, что он был за границей,долго жил в Швейцарии, Англии, Франции, хорошо знал иностранные языки, и ко всему, что он видел там, он отнесся со вниманием: он все искал свою истину - везде, где только ни был.
Я часто потом думал: найдет ли он ее, хватит ли у него мужества обмануть себя - и умрет ли он спокойно? И мне казалось, что даже если бы ему почудилось, что он ее нашел, он, наверное, поспешил бы отречься от нее - и снова искать: и, может быть, его истина не носила в себе наивной мысли о возможности обретения того, чем мы никогда не обладали; и, уж наверное, она не заключалась в мечте о спокойствии и тишине, потому что умственное бездействие, на которое это обрекло бы его, было бы для него позором и мучением.
Василий Николаевич был одним из тех преподавателей,которых я любил за все время моего пребывания в разных учебных заведениях.Все остальные были людьми ограниченными, заботились только о своей карьере и на преподавание смотрели как на службу...
....Этот учитель казался нам странным человеком - потому, что на своих уроках говорил не о тех вещах, к которым мы привыкли и которым я учился пять лет в гимназии, до тех пор, пока не перевелся в другую - именно в ту, где преподавал Василий Николаевич; его звали Василий Николаевич.
- Вот я назвал вам имя Льва Толстого, - говорил он. - А ведь в народе о нем совсем особенное было представление. Моя мать, например, которая была совсем простой женщиной, швеей, как-то хотела идти к Толстому после смерти моего отца, советоваться с ним: что ей делать дальше; положение было плохое, она была очень бедная. А к Толстому хотела идти потому, что считала его последним угодником и мудрецом на земле.
У нас с вами другие взгляды, а мать моя была проще и, наверное, психологии Анны Карениной и князя Андрея и уж особенно графини Безуховой, Элен, не поняла бы; мысли у нее были несложные, зато более сильные и искренние; а это, господа, большое счастье...
[699x501]
Дождь, дождь вечерний сквозь водосточные трубы.
Мокрые стены, зеленая плесень да мох...
Ах, эти трубы! Сделали трубочкой губы,
Чтобы прохожим выболтать тайны домов.
Трубы вы, трубы, - я вашим тайнам не рада.
Ржавые трубы, вы бросьте про тайны трубить!
Я вас не знаю, мне ваших секретов не надо:
Зная секреты, трудно мечтать и любить.
Верю, ах, верю тому, что за этою дверью
И в том окошке измена, обида, обман...
Верю, ах, верю! - но почему-то...не верю.
И улыбаюсь каменным этим домам.
Верю надежде, даже как будто напрасной,
Даже напрасной, совсем невозможной мечте...
Вижу я город, вижу я город прекрасный
В белом тумане, в черном вечернем дожде.
Трубы вы, трубы, - Бедные! - Вы еще стары.
Вся ваша плесень - лишь первый пушок над губой.
Вы еще стары, а мы уже юными стали,
Хоть мы узнали самую старую боль.
...Дождь, дождь вечерний сквозь водосточные трубы;
Мокрые стены, зеленая плесень да мох...
Ах, эти трубы! Сделали трубочкой губы,
Чтобы прохожим выболтать тайны домов.
Надеждой сладостной младенчески дыша,
Когда бы верил я, что некогда душа,
От тленья убежав, уносит мысли вечны,
И память, и любовь в пучины бесконечны, -
Клянусь! давно бы я оставил этот мир:
Я сокрушил бы жизнь, уродливый кумир,
И улетел в страну свободы, наслаждений,
В страну, где смерти нет, где нет предрассуждений,
Где мысль одна плывет в небесной чистоте...
Но тщетно предаюсь обманчивой мечте;
Мой ум упорствует, надежду презирает...
Ничтожество меня за гробом ожидает...
Как, ничего! Ни мысль, ни первая любовь!
Мне страшно!... И на жизнь гляжу печален вновь,
И долго жить хочу, чтоб долго образ милый
Таился и пылал в душе моей унылой.
[561x700]
[465x699]
[459x699]
Гайто Газданов (1903 - 1971)
....
- Послушай меня, - говорил между тем Виталий. - Тебе в ближайшем будущем придется увидеть много гадостей. Посмотришь, как убивают людей, как вешают, как расстреливают. Все это не ново, не важно и даже не очень интересно. Но вот что я тебе советую: никогда не становись убежденным человеком, не делай выводов, не рассуждай и старайся быть как можно более простым. И помни, что самое большое счастье на земле - это думать, что ты хоть что-нибудь понял из окружающей тебя жизни. Ты не поймешь, тебе будет только казаться, что ты понимаешь; а когда вспомнишь об этом через несколько времени, то увидишь, что понимал неправильно.
А еще через год или два убедишься, что и второй раз ошибался. И так без конца. И все-таки это самое главное и самое интересное в жизни.
- Хорошо, - сказал я. - Но какой же смысл в этих постоянных ошибках?..
- Смысл? - удивился Виталий. - Смысла, действительно, нет, да он и не нужен.
....
- А смысл жизни?
....
- У меня был товарищ, который тоже спрашивал меня о смысле жизни, - сказал Виталий, - перед тем как застрелиться.
....
- Он был тогда студентом, а я был юнкером. Он все спрашивал: зачем нужна такая ужасная бессмысленность существования, это сознание того, что если я умру стариком и, умирая, буду отвратителен всем, то это хорошо, - к чему это? Зачем до этого доживать? Ведь от смерти мы не уйдем, Виталий, ты понимаешь? Спасения нет. -Нет! - закричал Виталий. - Зачем, - продолжал он, - становиться инженером, или адвокатом, или писателем, или офицером, зачем такие унижения, такой стыд, такая подлость и трусость?
- Я говорил ему тогда, что есть возможность существования вне таких вопросов:
живи, ешь бифштексы, целуй любовниц, грусти об изменах женщин и будь счастлив.
И пусть Бог хранит тебя от мысли о том, зачем ты все это делаешь.
Но он не поверил мне, он застрелился.
Теперь ты спрашиваешь меня о смысле жизни.
Я ничего не могу тебе ответить. Я не знаю.
....
Гайто Газданов. Вечер у Клэр ( Электронный вариант книги ) - http://lib.guru.ua/PROZA/GAZDANOW/cler.txt
Значительная переписка Ван Гога сохранилась почти в полном объеме. С августа 1872г. и до смерти (29июля 1890г.) Винсент написал более 800 писем. Из них 668 адресованы Тео - брату, доверенному лицу, помощнику.
[показать]
"Ах, дорогой мой брат, иногда я так хорошо знаю, чего хочу! В жизни, да и в живописи я могу обойтись без Бога, но я, как человек, который страдает, не могу обойтись без чего-то большего, чем я, без того, что составляет мою жизнь - возможности творить. А поскольку я не в состоянии творить в физическом смысле, я создаю не детей, а мысли - это помогает почувствовать, что и ты человек.
Мне хотелось бы сказать картинами нечто утешительное, как музыка. Мне хотелось бы писать мужчин или женщин так, чтобы вкладывать в них что-то от вечности, символом которой был некогда нимб, от вечности, которую мы ищем теперь в сиянии, в вибрации самого колорита...
Я постоянно надеюсь совершить в области колорита открытие, например, выразить чувства двух влюбленных сочетанием двух дополнительных цветов, их смешением и противопоставлением, таинственной вибрацией родственных тонов. Или выразить зародившуюся в мозгу мысль сиянием светлого тона на темном фоне. Или выразить надежду мерцанием звезды, пыл души - блеском заходящего солнца".
Из письма к Тео, сентябрь 1888 года.
"Есть много людей, особенно среди нашей братии, которые считают, что слово - это ничто. Неправда! Разве хорошо выразить вещь словами не так же интересно и трудно, как написать ее красками?"
Из письма Эмилю Бернару, апрель 1888 года.
Музей Ван Гога в Амстердаме http://www3.vangoghmuseum.nl/vgm/index.jsp
Крыши! Ах, что это за чудесное место на карте нашей планете! Они - не имеют границ иных, кроме небесных, они - принадлежат всем и никому, это - территория кошек, голубей, и карлсонов! :)
http://www.kalen-dar.ru/calendar/2009/08/29/
![]() |