Это цитата сообщения Филофоб Оригинальное сообщение
Фантази реаль про LA FEMME FATALE рубежа веков.
«Ее чертами наделял он всех своих женщин, она и в "Мадонне", и в "Созревании", и в "Смехе", в "Красном и белом", в тройственном образе Женщины, хотя это ускользало от проницательного глаза Пшибышевского, но не ушло от бездонного взора Стриндберга (…) Она была для него и той девочкой-подростком, что затаилась на огромной кровати, потрясенная наступившей зрелостью, и вампир ром, пьющим кровь из затылка жертвы, и крылатой когтистой гарпией над растерзанным мужским трупом, и прелестной невинной девушкой у окна, босоногой, в легкой рубашке, и той отчаявшейся, с распущенными волосами и обнаженной грудью, у которой остался лишь пепел чувства».
Ю.Нагибин «Трое, один и еще одна»
Это цитата сообщения Cayetana_de_Alba Оригинальное сообщение
Зенон Косидовский
Kosidowski, Zenon (1898-1978) – польский популяризатор атеистических мифов о Священном Писании.
Учился на филологических факультетах Познанского и Ягеллонского университета (Краков).
Участник движения польских экспрессионистов, сотрудником журнала «Здруй» (Zdrój), автор сборника стихов «Безумный охотник» (1922).
С 1928 по 1939 г. был директором и редактором познанского филиала Польского радио. С 1939 по 1951 г. – в эмиграции в США.
После возвращения в социалистическую Польшу сделал карьеру в качестве пропагандиста атеизма, пересказывая в рационалистическом ключе Новый и Ветхий Завет. Снискал большую известность: в странах соцлагеря его сочинения были переведены, издавались, отмечались государственными премиями (в Польше в 1964 г.), и в конечном счете вошли в школьную программу.
Основной задачей З.К. был подрыв веры в историчность событий Ветхого Завета и прежде всего в историчность Личности Иисуса Христа.
На этом пути З.К. не останавливался перед прямой ложью, типа: Наши сведения о жизни основоположника Христианства Иисуса ничтожны. Тою. что рассказано о нем в Новом завете – результат полной мифологизации Его личности и учения, лишающей Иисуса каких бы то ни было живых человеческих черт.
Сочинения З.К. – научно несостоятельная (З.К. не знал ни одного древнего языка), но идеологически очень полезная литература в рамках диалектического материализма.
Основные труды
Gdy słońce było bogiem (1956). Когда солнце было богом. М.: Наука, 1968. Ответственный редактор А.А. Монгайт. Пер. А.В. Лоевского. Когда солнце было богом. М.: Детская литература, 1970. Переводчик: Н. Дубов, Худ. В. Винокур. Изд. 1991
Królestwo złotych łez (1960)
Opowieści biblijne (1963). Библейские сказания. М.: Политиздат, 1966. Перевод: Э.Я. Гессен, Ю. Мирская. Худ. В. Тогобицкий. Изд. 1968, 1969, 1975, 1978, 1987. Библейские сказания. Сказания евангелистов. М.: Политиздат, 1990. Художник В.Е. Валериус. М.: Панорама, 1992. Феникс, 2000. М.: Терра-Книжный клуб, 2001. Bibliini opovidi. Киев: Политиздат, 1978. на украин. языке
Rumaki Lizypa i inne opowiadania (1965)
Opowieści ewangelistów (1979) Сказания евангелистов. М.: Политиздат, 1977. Перевод: Э.Я. Гессен. Послесл. и примеч. И.С. Свенцицкой. Изд. 1978, 1979, 1981, 1985, 1987 Сказания евангелистов. Киев: Политиздат Украины, 1981. на украин. языке
О нем:
Poezja Polska. 1914-1939. Antologia. Warszawa: Czytelnik, 1966
<...> Представление о популярной (ненаучной?) биографии предполагает беллетризацию стиля: живость и образность повествования, отказ от скрупулезных ссылок, способных утомить рядового читателя. Однако оно все же включает уважение к предмету повествования, к состоявшейся жизни, ставшей частью культуры целого народа, — требование не только научного, но всякого порядочного изложения.
А. Марченко решила проблему с помощью неожиданной логики. Она отделила представление о научности подхода к биографии от представления о научности исследования поэзии. И первая часть программы, ненаучность, ей удалась блестяще. Те, кто интересовался поиском истины, мгновенно обнаружили такую массу прегрешений, что указать полное их количество никто даже не пытался. В статье Н. А. Богомолова [1] грузный перечень фактических неточностей, замеченных им только в одной тридцатистраничной главке, дает понятие об уровне в целом — а в книге почти семь сотен страниц. Многое можно объяснить незнанием источников.
Однако если некий документ все же попадается на глаза А. Марченко, то принцип создания ненаучной биографии продолжает работать: автор вовсе не считает нужным сохранять уважение к каким-либо свидетельствам.
Запись Лукницкого от 22.11.1927 “На коньках АА никогда не умела бегать” превращается у Марченко в доверительное сообщение о том, почему та любила лыжи и не любила коньки: “А на катке? Круг, один, второй, третий, и ничего не видишь, кроме исцарапанного льда да задницы впереди бегущего” (с. 49). Читатель, видимо, должен принять это за лексику самой Ахматовой. В воспоминаниях В. Беер, гимназической однокашницы, упоминается маленькое происшествие на уроке рукоделия: Аня Горенко принесла для кроя рубашки “бледно-розовый, почти прозрачный батист-линон” [2, с. 30]. У Марченко он превращается в “прозрачный батист, да еще и развратного нежно-розового цвета” (с. 48). Курсивом автор выделила свое определение — а то вдруг читатели не обратят на него должного внимания. В воспоминаниях М. Волошина о дуэли с Н. Гумилевым упоминается пощечина, которая была дана “по всем правилам дуэльного искусства” [6, с. 146]. В книге этот эпизод превращается в вульгарную потасовку: “Зевс подошёл к Гумилеву вплотную и, хорошо размахнувшись, дал пощечину, да такую увесистую, что Николай Степанович от неожиданности еле удержался на ногах. Кончилось вызовом на дуэль” (с. 92). Получается, что если бы удар был послабее, то, может, и не пришлось бы стреляться.
“Дьявол — в подробностях”. Все эти “наглядности” должны постоянно снижать представление о людях и событиях. Для этого документы, свидетельства — только помеха. И никем не описанный день сватовства Гумилева, наконец-то принятого Анной, у Марченко расцвечен сообщением, что произошло это в кафе, когда “к их столику мерзейшей походкой профессионального гомика направлялся черно-белый официант” (с. 94). Что за странная деталь? Она необходима, чтобы убедить читателя: не могла верить Ахматова в то, что Гумилев ее любит. Но безденежье, зависть к приехавшей из Парижа подруге, досада от переживания неудачи бульварного (тоже выдуманного Марченко) романа — вот причины согласия на брак. <...>
(c) Галина Темненко — кандидат филологических наук, доцент Таврического национального университета.
-- Интересно, а есть ли на сегодняшний день в российском обществе действенная элита (не различные нишевые "элитки" вроде интеллектуальных и артистических, экономических и политических), а настоящая, всеохватывающая элита, которая непосредственно связана с национальной идеей?
-- Есть, и имя ей Никита Сергеевич Михалков. =)
Это цитата сообщения БЛОГбастер Оригинальное сообщение
[показать]Это цитата сообщения Меира Оригинальное сообщение
Жанр: ДОКУМЕНТАЛЬНЫЕ / Исторический / Россия
Страна: Россия / СССР
Год выхода: 2008
Режиссер: Наталья Свидерская
Масштабные павильоны, витражи, скульптуры и даже фонтаны. Московское метро называют подземным музеем, дворцом, храмом коммунистической архитектуры. Но то, что мы видим, лишь вершина айсберга. Метрополитен столицы не только самый красивый, но и самый загадочный в мире.
Серия сообщений "Фильмы знания тайн и загадки вечности":
Часть 1 - Пирамиды
Часть 2 - Гражданин и земля.
...
Часть 98 - Секретные территории. Сверхчеловек
Часть 99 - Тайные знаки. Путешествия во времени
Часть 100 - Секретные файлы. НЛО. Освоение Земли
Это цитата сообщения Iron_Ann Оригинальное сообщение
РУССКИЙ ЯЗЫК И ПОЛЬСКИЙ: «ИСТОРИЯ ДРУЖБЫ И ТЯЖБЫ»
Т.М. Григорьева
Польско-русское языковое сосуществование началось в XVII веке, когда Москва испытывала мощное польское влияние. В последней трети XVII века (период ранней стадии формирования русского литературного языка на национальной основе), когда писатели были элитой общества, в «культуре преобладал вербальный аспект», неким эталоном для западников была Польша «с ее ораторской прозой, с ее блестящей польской и латинской поэзией» (Панченко 1984, с. 184). Рядом с латынью в этот период «посредническую функцию стал выполнять польский язык». Он стал престижным в придворном обиходе, в стихотворной речи, и таким образом «барочный макаронизм приобрел в России специфический оттенок: в макароническом стихотворстве и макаронической эпистолографии латынь имела меньший удельный вес, чем польский» (Там же). Однако в Петровскую эпоху, когда произойдет по воле Петра переориентация на другие европейские государства, польский язык потеряет прежнюю значимость, уступит свое место французскому и немецкому, однако не утратит совсем коммуникативный и культурный статус.
Это цитата сообщения auwa Оригинальное сообщение
В рамках проекта «Чудеса России с высоты птичьего полета», на днях состоялся полет на дирижабле над Петербургом. Полет на дирижабле — это, конечно, не то, что, например, на вертолете: скорость летающего баллона с газовой горелкой и пропеллером позволяет фотографировать всё внимательно и с расстановкой и, кроме того, между стеклом объектива и тем, что находится на земле, нет никаких преград, нет мутного стекла иллюминатора.
[показать]
Это цитата сообщения Филофоб Оригинальное сообщение
[показать]Widziadlo/Привидение(1984)Marek Nowicki
"Привидение" считается одним из самых кассовых польских фильмов 80-х годов – эпохи заката «золотой эры» польского кино. Это попытка снять классическую ирреальную драму, характерную для позднего Хаса или раннего Сколимовского, добавив ко всему немного эротики для взрывоопасности смеси. Причем, именно эротики в самом высоком смысле этого слова, вытравив из картины все щепотки пошлости. Хотя тематика все же пересекается с эротическими эскападами. Главный герой фильма – помещик Петр Струменский(Роман Вильхельми) возвращается в свою усадьбу с новой женой. Однако его постоянно преследуют вначале эротические воспоминания, а потом и призраки его бывшей умершей жены Анжелики, с которой они уединялись в старом флигеле. Помещик – крайней омерзительный персонаж, мающийся "обломовщиной" и не пропускающей ни одной проходящей юбки, не забывая при этом и о жене. Особенно вызывает отвращение полная безнаказанность главного героя после убийства крепостной, забравшейся в комнату к его сыну. Его жизнь бессмысленно пролетает в череде обыденности и романов доходя до красивого, но кровавого финала. Наиболее интересен из всех персонажей усадьбы - образ служанки, как две капли похожей на мертвую жену, постоянно занимающейся некими магическими ритуалами и в итоге становящейся косвенной виновницей мистической смерти Петра… Тем не менее, несмотря на откровенную мерзость ключевого персонажа фильм прекрасен и абсолютно лишен пошлости, что огромное достижение для режиссера. Практически каждый кадр удивителен и дышит своей особой жизнью, в которую хочется провалиться как в яркий и засасывающий сон. Каждый кадр дышит летней деревенской свежестью, которой любуется режиссер. Потрясающее уникальное кино. Деревенский сон, с летящей от ветра листвой, золотым солнцем…. и красивыми женщинами. Этакий декаданс, умирающий патриархальной эпохи, прекрасной в своем падении. Отмирающий и деградирующий аристократии, словно эпитафии некогда великих чувств, как метафоры скорой смерти польского кино. Смерти и осени, которой пронизан этот фильм - сновидение."
Это цитата сообщения lia-hantenbein-lj Оригинальное сообщение
[355x500] Ян Леница (1928 - 2001) - польский художник-график и режиссер-аниматор. Нарисовал огромное количество восхитительных афиш, в том числе для фильмов Романа Поланского, Федерико Феллини, Микеланджело Антониони, Луи Малля, Жана-Люка Годара.
Почитать о нем можно здесь. Афиши под катом, не жмите трафик.
Полтора мегабайта картинок
оригинал можно посмотреть тут
Л.Пайкова. Что для вас существенно в тексте, на что вы ориентируетесь?
А.Битов. Для меня значимы все до сих пор принятые степени оценок: вкус, аутентичность, искренность и вдохновение. Текст — это вид энергии. Какая энергия в него вложена, такая и получится «на выходе». Чтобы получить эту энергию, нужно все по-человечески изложить. Говорят же до сих пор:«мертвый текст», «живой текст». В таких категориях я и существую, у меня нет этого птичьего языка, на котором говорят все эти «постмодернизмы»,«авангардизмы» и всякая прочая муть, вырождающиеся в элементарное жульничество и импотенцию.
В школе меня полагали умным мальчиком, а я себя чувствовал совершенно неумным. Потом в вузе, где я был двоечником, про меня опять говорили, что я умный, а я этого опять не понимал. И вот, помню, момент какого-то странного посвящения: еду я в автобусе через мост, Нева, мороз и солнце, красота, еду и думаю, а почему это я ни о чем не думаю? И вдруг что-то огромное шарахает вменя, непонятное, ослепительное, безъязыкое, скорее, может быть, напоминающее какого-то ящура, какое-то могучее тело, чуть ли не мохнатое… Я как бы за его шерстку зацепился — и формулировка такого блеска оказалась у меня в руках, что я был ослеплен. Вот это была мысль! Замечательно выраженная, прекрасная, почти осязаемая, я потянулся догнать — раз, а тут другая, уже поменьше, я ее ухватил тоже. И вдруг жадность такая открылась. У меня это где-то записано, надо бы найти. А погнался за третьей — уже вообще ошметок, очисток! То есть жадничать нельзя! Вот дали — радуйся малому, хватит! Отсюда же тошнотворность припоминания сна, припоминания мысли, потому что мысль — это припоминание чего-то неоформленного, другого. В школе я придумал, как пропускать уроки,сталинская еще была школа, не хотелось мне там сидеть. Холодно, ленинградская зима, трамвай и кинотеатр — единственно доступные места. Так где же я провел все это время? Приблизительно два года. В какой-то фантастической пустыне. Чем же я занимался? Курить не курил, читать не читал…
Л.Пайкова. Может, это и был «Ленинград как литературный текст»? Может, вы медитировали?
А.Битов. Слова «медитация» тогда не было. Это было тоже состояние молчания, состояние немоты, не мучительной немоты, а какой-то другой,потому что я этому предавался с удовольствием… А что такое вообще думать? Мы нечто немое облекаем в слова, и получается мысль. Ведь почему с детьми общаться— величайшая радость? Да потому что они являются в мир людьми духовными,уникально сотворенными, стихийными буддистами, кем угодно, их волнуют вопросы такого порядка, которые не приходят в голову даже в конце жизни великим мыслителям. Есть у Эрлома Ахвледиани, замечательного грузинского автора,рассказ «Агу» — о том, как существо появилось на свет и очень недовольно своими родителями, тем, что они абсолютно не такие, как ему бы хотелось, родители его все больше раздражают своей грубостью и непосвященностью. И наконец, когда оно,существо, не в силах более терпеть их глупость и решает вмешаться в их бестолковую жизнь — это финал
Это цитата сообщения La_belle_epoque Оригинальное сообщение
|
Это цитата сообщения Наталья_Кознецки Оригинальное сообщение
Иллюстрации: Наталья Поваляева
СПб.: ИД "Комильфо", 2011 - 256 с.
ISBN 978-5-91339-172-8
Поребрик и бордюр - это разные слова для обозначения одной и той же детали - каменного бортика, отделяющего тротуар от проезжей части.
Вышло новое собрание иллюстрированных историй из жизни двух вымышленных персонажей - москвича и питерца, а также их друзей, подруг, потомков и далёких предков. В книге автор и художник продолжают изучать неуловимые различия между Москвой и Санкт-Петербургом, а, вернее будет сказать, между реакцией жителей двух городов на одинаковые раздражители. Несмотря на то, что персонажи книги - вымышленные, они реагируют на всё вполне по-настоящему.
Книга хорошо идёт как продолжение книги "Поребрик из бордюрного камня" и как самостоятельное блюдо.
Все тексты и иллюстрации, вошедшие в "Новый поребрик из бордюрного камня" - действительно новые, на бумаге они публикуются впервые.
Для того, чтобы полюбить питерца и москвича - почитайте несколько постов в этом сообществе.
Очень хорошая статья о новой книге - здесь.
Полистать книгу можно здесь
"Люди коллекционируют города: получают визу, фотографируются на фоне достопримечательностей, едут дальше. Города коллекционируют людей: хватают зазевавшихся на фоне достопримечательностей туристов за сердце и уже никогда от себя не отпускают."
"Главная питерская муза, муза грустных текстов, носит имя Депрессия. Она бледная и вся в чёрном. В сумочке у неё всегда лежат антидепрессанты. Если совсем станет невмоготу, Депрессия съест упаковку антидепрессантов и отравится."
"Когда собака виляет хвостом - она показывает, что не прочь поиграть и побегать, а откусывать людям руки и ноги ей сейчас неохота. Когда кот виляет хвостом - вернее даже будет сказать, бьёт себя хвостом по бокам, - шутки в сторону, сейчас он вцепится всерьёз. И горе той собаке, которую воспитали коты. Она никогда не будет понята другими собаками, станет вечным изгоем, чей удел - мяукать на луну, не понимая в собственном мяуканье ни слова."
"Нужное мгновение непременно надо упустить, чтобы догонять его, почти поймать, залюбоваться его красотой и снова упустить - теперь уже навсегда."
"Будущее будет не скоро. Или вообще не будет. Когда будущее наступает на человека, оно становится настоящим. Настоящее можно по-настоящему потрогать. И оно по-настоящему может тронуть тебя. Так, что никакое будущее не спасёт. А может, и уцелеешь, и победишь, и побежишь, и придумаешь себе новое будущее."
"Как часто люди недооценивают друг друга! За хорошими качествами не видят превосходных. За гнусной рожей не видят тонкой души. За своим представлением о человеке не видят самого человека. И только в одном люди всегда думают друг о друге лучше, чем следовало бы. Безосновательно и наивно верят они в догадливость и прозорливость ближних."
"В патриархальном обществе существует разделение на "главу семейства" и прочих домочадцев. Глава семейства - это обыкновенный человек, которому необыкновенно повезло. Его предки по мужской линии обхитрили его предков по женской линии, потому что первыми успели сказать: "Чур, мы главные!" Со временем люди обленились и теперь вместо двух слов - глава семейства - говорят просто папа."
"Чтобы добиться своего, древний человек доставал из-за пазухи дубину и бил по голове другого древнего человека. Дело было сделано. Чтобы добиться своего, мушкетёр колол шпагой гвардейца кардинала - и дело, опять же, было сделано. Чтобы добиться освобождения, пролетарий душил эксплуататора своей мозолистой рукой. И добивался. Теперь не то. Для того чтобы добиться своего, надо действовать с помощью слов. Поэтому главное оружие современного городского человека, трусоватого и законопослушного, - манипуляция. "
"Человеческое общество устроено таким образом, что в отдельно взятый промежуток времени кому-то в этом обществе бывает хорошо, а кому-то - плохо.
Это нужно для того, чтобы людям было проще оценить ситуацию, в которой они оказались. Если соседа слева ест пещерный медведь, а тебя кусает пещерная блоха, понятно, что ты в выигрышной ситуации. А вот если соседа справа целует пещерная Чиччолина, покуда ты тщетно пытаешься изловить проклятую блоху, которая, может быть, на твоём пещерном теле поселилась не одна, а с
Это цитата сообщения Dmitry_Shvarts Оригинальное сообщение
Вы ожете это отрицать, но не измените того факта, что мы живем в мире, созданном маркетологами. Реклама это могучая сила, формирующая отношение и поведение с начала 20 века, когда она попала на радио и впоследствии на телевидение в поздние сороковые.
Большая сила означает и большую ответственность, но попробовали бы вы сказать это кому-нибудь, работающему в рекламной сфере начала прошлого столетия. Даже сегодня реклама далека от полного и повсеместного соответствия высоким моральным стандартам, но после оглядывания на некоторые вызывающие, расистские и сексистские винтажные плакаты, современная реклама кажется совершенно благожелательной.
Помимо дискриминации, старая реклама была зачастую полна лжи. Интересный факт — первая американская реклама, использовавшая сексуальность как орудие продажи, была создана женщиной и рекламировала мыло.
Нравится это нам или нет, это часть истории, стоящая того, чтобы на нее взглянули все.
↓ 1. Чем тяжелее работает жена, тем милее она выглядит!
Это цитата сообщения Mages_Queen Оригинальное сообщение
Стокгольмское метро (Stockholms tunnelbana) часто называют самой длинной художественной галереей мира. Около 90 из 100 станций метро предоставляют туристам возможность ознакомиться с творчеством представителей различных видов и направлений искусства. Здесь и сказочные гроты (многие станции вырублены в скалах, как пещеры), и скульптуры, и уголки классической архитектуры, и настенные рельефы, мозаики, граффити и даже видео-инсталляции. В метро часто устраиваются выставки. Свои работы стокгольмскому метро предоставляют несколько сотен художников. Раньше государство ежегодно инвестировало в подземную галерею около $1,5 млн.
Это цитата сообщения Felisata Оригинальное сообщение
СМЯТЕНИЕ
1
Было душно от жгучего света,
А взгляды его - как лучи.
Я только вздрогнула: этот
Может меня приручить.
Наклонился - он что-то скажет...
От лица отхлынула кровь.
Пусть камнем надгробным ляжет
На жизни моей любовь.
2
Не любишь, не хочешь смотреть?
О, как ты красив, проклятый!
И я не могу взлететь,
А с детства была крылатой.
Мне очи застит туман,
Сливаются вещи и лица,
И только красный тюльпан,
Тюльпан у тебя в петлице.
3
Как велит простая учтивость,
Подошел ко мне, улыбнулся,
Полуласково, полулениво
Поцелуем руки коснулся -
И загадочных, древних ликов
На меня посмотрели очи...
Десять лет замираний и криков,
Все мои бессонные ночи
Я вложила в тихое слово
И сказала его - напрасно.
Отошел ты, и стало снова
На душе и пусто и ясно.
1913
Это цитата сообщения Anton_Pic Оригинальное сообщение
Метрополитен - одно из самых колосальных достижений строительства в XX веке,
объединяющее людей в разное время, в разных странах.
[600x430]
Германия, 1961
Retrospective