[300x304]
[показать]Хэллоуин (Halloween) — один из древнейших праздников в мире. В этом странном празднике переплелись кельтская традиция чествования злых духов и христианская — поклонения всем святым. История праздника Хэллоуин насчитывает тысячелетия, начинаясь с кельтского фестиваля Самхэйн, сменяясь римским Днем Помоны и дополняясь и составляя конкуренцию христианскому Дню Всех святых. Братский украинский народ в очередной раз удивил. Внести украинский христианский дух и национальный колорит в чемпионат Европы по футболу, который пройдет на Украине и в Польше, взялись жители города Коломии, который находится в Ивано-Франковской области Украины. Для этого была специально написана икона Богородицы и младенца Иисуса над футбольным полем с национальными символами стран-хозяев Евро-2012 Украины и Польши. Автором иконы стал художник Василий Стефурак.
[показать]
Освятить икону прибыли епископ Коломийско-Черновецкой епархии Украинской Греко-Католической Церкви Николай и священник Украинской Православной Церкви (Киевского Патриархата, который не признан ни одной православной патриархией мира).
[600x450]
Епископ Николай отметил, что не находит ереси в данной иконе.
источник
Августин Аврелий (Блаженный) (354-430 гг.)
Римско-христианский философ, богослов, мудрец. Выходец из Нумидии. Являлся одной из ключевых фигур в истории европейской философии. Происходил из небогатой провинциальной семьи и в молодости испытал влияние своей матери-христианки. Получив образование в Мадавре и Карфагене, избрал карьеру профессионального ритора. В конце 370-х гг. пережил увлечение манихейством, а в начале 380-х гг. — скептицизмом. В 383 гг. переехал в Рим, но вскоре получил место ритора в Милане, где познакомился с епископом Амвросием и начал изучать сочинения неоплатоников и послания апостола Павла. Весной 38Т г. принял крещение. Через год вернулся в Северную Африку: с 391г. — пресвитер, а с 395г. вплоть до смерти —епископ города Гиппон. Один из наиболее влиятельных отцов христианской церкви. Его наследие по теологии и критике поистине огромно. Наиболее известен автобиографический труд «Исповедь», положивший начало исповедальному жанру. Августин назван католическими богословами «блаженным». Как богослов и писатель имел сильное влияние на оформление всей догматики католицизма. Наиболее известные произведения: «О христианской доктрине», «О граде Божием».Учение Августина стало неопровержимым авторитетом в эпоху средневековья.
Василий Великий (ок. 330- ок. 379 гг.)
Отец и учитель Восточной церкви. Родился в Кесарии Каппадокийской в знатной христианской семье. В числе его 9 сестер и братьев трое святых: Григорий Нисский, Петр Севастийский и Макрина Младшая. Он с успехом преподавал риторику в Кесарии (ок. 356 г.), где под влиянием своей сестры Макрины, основавшей монастырь в Лннеси, обратился к аскетической жизни и принял крещение. После посещения (ок. 357 г.) пустынников Сирии, Палестины, Египта и Месопотамии Василий стал отшельником в окрестностях Кесарии и вместе со своим другом Григорием Назианзином составил «Пространные правила» для монахов. Около 364 г. Василий покинул уединение ради апостольских трудов и был посвящен в сан пресвитера Евсевием, епископом Кесарии Каппадокийской, которого впоследствии сменил на епископской кафедре. К числу аскетических сочинений Василия относятся «Нравственные правила» (правила поведения для всех христиан), «Пространные правила» (свод наставлений для монашеской жизни) и «Краткие правила» (практическое приложение общих принципов монашеской жизни). Принадлежащие ему гомилетические сочинения (9 гомилий на Шестоднев, т.е. шесть дней творения, 13 гомилий на Псалмы и 24 гомилии на разные догматические и этические темы) носят характер моральных наставлений. В знаменитой 22-й гомилии Василий выступает в защиту изучения языческой литературы и философии. Сохранились два догматических трактата Василия: «3 книги Против Евномия» и трактат «О Святом Духе». В 365 письмах Василия проявились классическое благородство, изящество и простота его стиля. Он мужественно и умело противостоял арианствующему императору Валенту и его префекту Модесту. Умер Василий 1 января 379 г. День памяти святого —1 января ст. ст. (14 января н. ст.).
Это видео о том, что мировой кризис был вызван искусственно элитной группой банкиров.
Здесь рассказ человека о планах элитной группы для человечества.
А эта серия фильмов - для тех, кто хочет знать механизм возникновения кризиса. Последний - особенно интересен (в частности: слова Рокфеллера).
Это видео-предположение. Очень интересно. Хотя вряд ли верно, поскольку антихрист должен иметь хоть какую-то еврейскую кровь, чтобы евреи приняли его за Мессию.
http://rutube.ru/tracks/2253049.html?v=15795271c779c0f5b58dd2141a45a5be
Пусть каждый уяснит для себя разницу между внешним священством, которому свойственен ослепительный блеск, и внутренним, духовным священством. Первым наделяются лишь очень немногие; последним обладают все христиане одинаково. Первое было установлено людьми независимо от Слова Божьего; последнее было установлено Словом, независимо от человеческих планов. В том кожу помазывают маслом; в этом сердце незримо помазывается Святым Духом. То хвалится и превозносится своими делами; это провозглашает и прославляет благодать Бога и Его славу.
То не приносит в жертву тела с его похотями, но, напротив, лелеет греховные желания плоти; это приносит в жертву тело и умерщвляет его похоти. Первое позволяет себе принимать подношения в виде золота, имущества, почестей, праздности, удовольствий и всяческих похотей земных; последнее отказывается от всего этого и получает только противоположность почитания. То распинает Христа в своих ужасных извращениях; это же, удовлетворенное искуплением, раз и навсегда совершенным Христом, приносит себя с Ним и в Нем, совершая такие же жертвы.
По сути, эти два священства сочетаются друг с другом так же, как Христос и Варавва, как свет и тьма, как Бог и мир. В священстве Христовом не было места помазанию маслом и пострижению, а потому таким способом никто не получит христианского священства. Тем не менее, и Христос, и все Его христиане - священники. "Ты священник вовек по чину Мелхиседека" (Пс. 109:4). Христианским священством нельзя наделить.
Священником не становятся. Нужно родиться священником; нужно унаследовать этот чин. Я говорю о новом рождении - о рождении от воды и Духа. И таким образом все христиане становятся священниками, детьми Божьими и сонаследниками Христу, высшему Первосвященнику.
Люди во всем мире считают титул священника достойным славы и почтения; он нравится всем. Однако мало кто принимает обязанности и жертвы, связанные с этим титулом. К ним люди, похоже, испытывают отвращение. Христианское священство стоит человеку жизни, имения, чести, друзей и всего мирского. Оно стоило Христу того же на святом кресте. Никто с готовностью не предпочитает смерть жизни и не выбирает боль вместо удовольствий, утраты вместо прибытка, стыд вместо чести, врагов вместо друзей - по примеру, поданному Христом на кресте. И, более того, все это следует переносить не ради своей пользы, но ради блага ближнего и ради чести и славы Бога. Ибо так Христос вознес Свое тело. Это славное священство.
— Мартин Лютер. Проповедь на Первое Воскресенье после Богоявления (Текст: Рим. 12:1-6)
Павел не говорит: "Повелеваю вам". Он проповедует христианам, которые уже благочестивы по новому человеку через веру; слушателям, которых нет нужды понукать повелениями, которые нуждаются лишь в увещании. Ибо целью этого увещания является призвать их к добровольному отречению от старой, греховной, Адамовой природы. Тот, кто с радостью не отвечает на дружеское увещание - не христианин вовсе. И тот, кто пытается узами закона принудить непокорных к отречению, - не христианский проповедник и не христианский правитель; он не более чем мирской тюремщик. "Милосердием Божьим".
Проповедник Закона налагает узы посредством угроз и наказаний. Проповедник благодати убеждает и побуждает слушателей, указывая им на благость и милосердие Бога. Проповедник благодати не ищет дел, совершаемых против воли, или служения, которое не является проявлением сердечной радости. Он желает, чтобы исполненный радостного желания дух побудил человека к служению Богу. Тот же, кого невозможно в духе любви и радости, посредством благодатной и благой вести о Божьей милости, столь щедро излившейся на нас во Христе, убедить внести свою лепту ради славы Божьей и пользы ближнего, негоден для христианства и все усилия принудить его к этому напрасны.
Как можно законами и угрозами заставить с радостью повиноваться Богу того, чье сердце не смог растопить огонь небесной любви и благодати? Не человеческая милость предлагается нам, но милость Божья, и Павел хочет, чтобы мы осознали это и тем самым были побуждаемы "представить тела наши в жертву".
— Мартин Лютер. Проповедь на Первое Воскресенье после Богоявления (текст: Рим. 12:1-6)
Выдумали, будто бы папа, епископ, священники, монахи именуются духовным сословием, а князья, господа, ремесленники и крестьяне — светским сословием. Все это искусная ложь, измышления лицемеров, но пусть они никого не смущают — и вот почему: все христиане воистину принадлежат к духовному сословию, и между ними нет никакого различия, кроме, разве что, различия по служению. Как говорит св. Павел (1 Кор. 12), все мы составляем одно тело, хотя у каждого члена есть свое особое дело, которым он служит другим. Это потому, что у нас одно Крещение, одно Евангелие, одна вера, и все мы в равной степени являемся христианами; ибо только Крещение, Евангелие и вера делают людей духовными и христианами. Что же касается помазания, совершенного папой или епископом, выбривания тонзуры, рукоположения, посвящения и облачений, отличающихся от одежды мирян, — все это может сделать человека лицемером или ряженой куклой, но никогда не сделает его христианином или духовным человеком. Таким образом, все мы становимся священниками в Крещении, как и говорит св. Петр: "Вы царственное священство, народ святой" (2 Пет. 2:9). И вновь в книге Откровения: «Кровию Своею соделавшему нас царями и священниками» (Отк. 1:5-6). Ибо если бы мы не имели высшего посвящение, нежели то, которое способны даровать папа и епископ, ни один священник никогда не мог бы быть поставлен руками папы и епископа, и не смог бы ни служить мессу, ни проповедовать, ни отпускать грехи.
И потому совершаемое епископом рукоположение равнозначно тому, как если бы он от имени всего прихода избрал одного из прихожан, каждый и которых обладает равной властью, и поручил ему осуществлять эту власть над другими; аналогичным образом, если бы десяти братьям, сонаследникам и сыновьям короля, пользующимся равными правами наследования, пришлось бы избрать из среды себя одного для управления наследством, все они по-прежнему оставались бы королями и имели бы одинаковую власть, хотя только один из них получил бы право властвовать. Чтобы объяснить это еще проще, если бы горстка благочестивых христиан была захвачена в плен и уведена в пустыню, и среди них не нашлось бы священника, рукоположенного епископом, и если бы они единодушно избрали одного из своей среды и поручили бы ему крестить, служить мессу, отпускать грехи и проповедовать, этот человек поистине был бы священником — таким же, как если бы его рукоположили все епископы и папы. Вот почему в случае крайней необходимости каждый человек может крестить и отпускать грехи, что было бы невозможно, не будь мы все священниками.
— Мартин Лютер. К христианскому дворянству немецкой нации об исправлении христианства
[показать]…Мы не подчиняемся ни одному человеку, зовут ли его Лютер или Вальтер, Хемниц или Хонеке, Герхард или Стокхардт, пока на нашей стороне ясное учение Писания… Мы высоко ценим наших отцов, гораздо выше, чем самих себя, как людей гораздо более образованных и более верных, нежели мы. И потому мы хотим прибегать к их помощи — в особенности, к помощи Лютера — как руководству в понимании Писания и стократно проверять их учения прежде, чем отвергнуть. Но они никогда не станут для нас авторитетом более высоким, чем Писание, или противоречащим Писанию, иначе мы будем виновны в идолопоклонстве…
Мы еще раз отвергаем это богословие, основанное на человеческих авторитетах. Оно приносит Церкви столь большой вред. Это неверность по отношению к Господу; рабство по отношению к человеку; оно приносит с собой заблуждения. Но, кроме того, оно делает мышление узким, а сердце — маленьким… Догматическое обучение, возможно, и делает человека ортодоксальным, однако оно также легко превращает человека в догматика — нетерпимого, неуживчивого, злобного — и становится причиной разделений в Церкви.
[…]
Писание одновременно узко и широко. Изучение Писания делает сердце узким для действительно ложного учения, ересей, но широким для разных проявлений человеческих чувств. Оно не обвиняет в лжеучении без необходимости; оно учит нас с любовью сносить и терпеть ошибки слабых. Оно хранит союз духа в единстве мира. И потому мы хотим полностью избавиться от этого догматичного, основанного на человеческих авторитетах богословия и еще глубже укореняться в Писании и ставить его превыше всего. Мы знаем, что, поступая так, окажем лучшую услугу Церкви.
— Август Пипер
Беда человека в том, что он, сотворенный Божьей любовью для веры в Бога, живет, не веруя в Бога и не доверяя Ему. Гордыня по отношению к Богу — это неверие: мы даже не верим, что он Бог. Мы живем так, словно Бога нет. И все же каким-то образом мы знаем, что в действительности мы не одни, что мы не просто скитаемся во тьме. Каким-то образом, мы знаем, что не Атлас в действительности держит вселенную. Каким-то образом мы знаем, что мы не властны над своей судьбой и не управляем своей душой. Все в нас объясняется существованием Бога. В Нем мы живем, и движемся, и существуем — и все-таки не верим в Него. Богословски говоря, неверие — это исходный грех, высший грех: неверие в любовь Божью пред самым лицом этой любви; неверие в смерть пред самым лицом смерти; и неверие в суд Божий пред самым лицом этого суда.
Человек — если смотреть на него с точки зрения откровения — выглядит совершенно иначе, нежели человек, о которым мы до сих пор говорили с точки зрения философии и религии. В свете откровения человек неизлечимо болен. Его болезнь — грех, «болезнь к смерти». Эта болезнь, которой он заразился добровольно, но от которой не может избавиться по собственной воле. Это болезнь, которая затрагивает и портит все, что он делает, но, что хуже всего, это болезнь, которая отделяет его от Творца и обрекает его на бессмысленность и безнадежность. У этой болезни много внешних симптомов. В качестве примера можно назвать традиционные смертные грехи: гордыню, зависть, гнев, алчность, уныние, чревоугодие и блуд. Однако, богословски говоря, мы должны признать все эти симптомы болезни выражением одной основополагающей проблемы: главный грех, из которого вытекают все остальные, — неверие. Именно потому, что человек не верит в Бога, он не способен жить полноценной жизнью. До тех пор, пока неверие властвует над сердцем человека, христианская жизнь невозможна. Именно неверие отделяет человека от Бога, неверие ведет его на суд, неверие обрекает его на вечную погибель. Человек, сотворенный по образу Божьему, из-за неверия превращается в карикатуру. Сотворенный для того, чтобы на нем была явлена Божья любовь, он предпочитает, чтобы на нем были явлены Божий гнев и суд.
— George W. Forell, Ethics of Decision (Philadelphia: Fortress Press, 1955), 78-79.
Прежде всего, Пророк, о котором здесь говорит Моисей, должен быть услышан; иными словами, наше спасение начинается не с какого-то из наших дел, но со слышания Слова жизни. Потому и Закон идет сначала, чтобы смирить, обнаружить грех и научить, что мы не можем сделать ничего своими собственными силами. Римлянам 4:15: "Закон производит гнев ", — и делает это столь совершенно, что люди не только не исполняют Закон, но и даже не хотят слышать его, ибо он убивает их. По этой причине они ищут другое Слово - то, которое может оживить нас, прежде чем мы сможем сделать хоть какие-то дела, как вы уже видели здесь. Через слышание Слова даруется Святой Дух; верой Он очищает сердце. Римлянам 10:17: "Вера от слышания", — но не во всех слышащих, а в тех, кому благоволит Бог. Ибо Дух дышит там, где Он хочет (Иоанна 3:8), а не там, где мы хотим. Когда же Святой Дух принимается верой, тогда Он оправдывает нас без всяких дел с нашей стороны — только лишь даром Божьим, и мы обретаем мир и благоволение к Богу (Римлянам 5:1) и с радостью и уверенностью взываем: "Авва, Отче" (Римлянам 8:15). И больше нет страха и рабского стремления бежать от гнева Божия; есть доступ к Богу детской верой по благодати, в которой мы стоим и хвалимся (Римлянам 5:2-3).
Но когда сердце изнутри получает оправдание и примирение через веру в Духе, тогда внешние дела вскоре так или иначе последуют. Во-первых, исповедание уст к спасению (Римлянам 10:10) - Слово проповедуется внешне. Этим Словом мы внутренне спасаемся, а через нас спасаются другие — как и мы были спасены через тех, кто был прежде нас, — дабы царство Христово росло. Это является причиной гонений, креста и противления из-за Слова в мире, который ненавидит свет и жизнь, ибо возлюбил тьму (Иоанна 3:19). И таким образом вера испытывается и укрепляется, что порождает в нас уверенность в своем спасении. Во-вторых, умерщвляется наш ветхий человек, в котором еще живы остатки греха, который противодействует Духу с помощью закона, живущего в наших членах (Римлянам 7:23), так что мы не делаем того, чего хочет Дух. Здесь происходит умерщвление плоти. В-третьих, производятся добрые дела, которые любовью, кротостью, миром, благостью и т. д. (Галатам 5:22) свидетельствуют наши ближним о вере и Духе. Таковы сумма и истинный порядок христианской жизни, которая зиждется на Слове и начинается с него и проявляется в делах любви по отношению к нашим ближним.
— Мартин Лютер. Из толкования на Второзаконие 18:19
Что касается умерших, поскольку Писание ничего не говорит об их состоянии, я верю, что не грех без принуждения молиться следующим или подобным образом: «Боже благословенный, если эта душа пребывает в состоянии, доступном для милости, будь милостив к ней». Помолившись так раз или два, остановитесь на этом. Ибо всенощные и мессы, совершаемые за упокоение душ, и ежегодные церемонии не приносят никакой пользы, но являются ежегодной ярмаркой сатаны.
— Мартин Лютер. Диссертация о Вечере Господней (1528), § 534
Во-первых, как тебе известно, при папской власти проповедуется, что святые на небесах молятся за нас, хотя мы не можем знать этого, поскольку Писания не говорят ничего подобного. Мало того, святых превратили в богов, так что они стали нашими покровителями, которых мы призываем, — вопреки тому, что некоторых из них вообще никогда не было на свете. Каждому из этих святых приписывается некая особая власть и могущество. Один властвует над огнем, другой — над водой, третий — над мором, лихорадкой и всевозможными болезнями. Поистине создается впечатление, что Богу впору отдохнуть и дать святым поработать вместо Него. Мерзость этого уже ощущают сами паписты, и теперь они без лишнего шума убирают эти домыслы, украшая себя новым учением о ходатайстве святых…
Во-вторых, ты знаешь, что Бог ни единым словом не заповедал нам призывать на помощь ангелов или святых и просить их ходатайствовать за нас, и в Писании нет ни одного подобного примера. В Писании мы видим, что ангелы говорят с отцами и пророками, однако ни одного из этих ангелов никто не просит о ходатайстве. Так, например, Иаков, отец их всех, отнюдь не просил ангела, с которым боролся, о каком-либо ходатайстве, но всего лишь принял от него благословение. Напротив, в Апокалипсисе мы видим, что ангел не допустил, чтобы Иоанн ему поклонился. Это показывает, что поклонение святым — не более чем мишура, придуманная самими людьми, которой нет места в Слове Божием и в Писаниях.
Нам же не следует предпринимать что-либо в отношении поклонения без опоры на Божье Слово, а поступающий иначе искушает Бога.
И потому не следует соглашаться или мириться с тем, что некто просит упокоившихся святых ходатайствовать за него или учит других так поступать; напротив, такую практику следует осуждать и учить других, чтобы они избегали ее. По этой причине и я не одобряю ее и не обременяю тем самым свою совесть чужими грехами. Мне было невероятно тяжело отказаться от поклонения святым, ибо я увяз и едва не утонул в нем.
Однако сейчас свет Евангелия настольно ясен, что впредь ни у кого нет оправдания, если он остается во тьме. Мы все прекрасно знаем, что нам должно делать.
Более того, поклонение святым само по себе является опасным и преступным делом, потому что люди легко привыкают отвращаться от Христа и быстро учатся относиться к святым с большим доверием, чем к Самому Христу. В любом случае, наше естество имеет слишком большую склонность удаляться от Бога и Христа и полагаться на человеков; и, напротив, нам невероятно трудно научиться полагаться на Бога и на Христа, хотя мы клялись и обязаны это делать. И потому с этим негодным делом нельзя мириться, дабы слабые и плотские не впадали в идолослужение вопреки Первой Заповеди и своему Крещению. Довольствуйся тем, чтобы возлагать уверенность и упование не на святых, а на Христа, как в учении, так и на деле. И даже тогда тебя ждут трудности и препятствия. Нет нужды рисовать чёрта на дверях — он и так рыщет неподалеку.
Наконец, мы убеждены, что Бог не гневается на нас, и что мы не подвергаемся опасности, даже если не просим святых ходатайствовать за нас. Он никогда не повелевал этого. Он говорит, что Он есть Бог-ревнитель, наказывающий вину тех, кто не соблюдает Его заповеди; однако относительно упования на святых заповеди нет, и потому не следует опасаться Его гнева. В таком случае, если на одной чаше весов безопасность, а на другой — великая опасность и преступление против Божьего Слова, зачем же нам бежать от безопасности в опасность, когда у нас нет ни единого слова от Бога, которое бы укрепляло нас, поддерживало нас и помогало нам в этой нужде? Ибо написано: «Кто радостно бежит навстречу опасности, от нее и погибнет», — и заповедь Божья говорит: «Не искушай Господа Бога твоего». «Но», — говорят они, — «тем самым ты осуждаешь всю Церковь, которая до сих пор наблюдала эту практику повсеместно». Я отвечаю: мне отлично известно, что священники и
Вы когда-нибудь замечали, что...
1) ...каждый, кто пытается отмежеваться от непопулярного учения Библии, считает себя героем?
2) ...каждый, кто пытается отмежеваться от непопулярного учения Библии, считает себя трагическим персонажем?
3) ...каждый, кто пытается отмежеваться от непопулярного учения Библии, убежден, что его сомнения отличаются от сомнений всех, кто высказывал их раньше и в результате плохо кончил?
4) ...каждый, кто пытается отмежеваться от непопулярного учения Библии, настаивает на том, что его не постигнет та же участь, что и его предшественников?
5) ...каждый, кто пытается отмежеваться от непопулярного учения Библии, не выносит, когда ему показывают, чем логически и исторически заканчиваются такие сомнения?
6) ...каждый, кто пытается отмежеваться от непопулярного учения Библии, считает себя умнее, мудрее, менее ленивым и более честным, чем все, кто его сомнения не разделяет?
7) ...каждый, кто пытается отмежеваться от непопулярного учения Библии, считает себя смиренным человеком, а тех, кто пытается вернуть его к Божьему Слову, высокомерными?
8) ...каждый, кто пытается отмежеваться от непопулярного учения Библии, считает себя славным человеком, а тех, кто пытается вернуть его к Божьему Слову, убогими?
9) ...каждый, кто пытается отмежеваться от непопулярного учения Библии, считает себя образованным, искушенным во всех тонкостях и весьма просвещенным человеком, а тех, кто пытается вернуть его к Божьему Слову, невежественными халтурщиками и брызгающими слюной богословскими питекантропами?
10) ...каждый, кто пытается отмежеваться от непопулярного учения Библии, считает себя смельчаком, а тех, кто пытается вернуть его к Божьему Слову, задирами и грубиянами?