Сегодняшний батл, кстати, затронул важную тему. И если я рискну, то наберу воздуха, сяду и скопом напишу ответ. Который, конечно, так и не озвучу устно. Но это будет полезно хотя бы для его четкой формулировки.
И эта тема - трусость и лицмерие (ли?) или несовершенство человеческой природы.

Имела только что эпик батл на тему несовершенства человечества с каким-то просто запредельным идеалистом, на фоне которого даже мой друг-тематик выглядит старым циником. О, сколько копий сломали мы в годы оны по вопросу можно ли спасаться в ржавом корыте, не дожидаясь сверкающего белыми огнями парохода, наполненного ангелами во плоти. Люди столько лет в браке не живут, сколько мы спорили - в итоге усреднив позиции. Я - признав его право на гнев, он - несовершенство людское.

Так вот - таких людей на АВ нет. Нет там другого моего друга, с которым мы пару лет спорим о наследии Оригена, важности Соборов и месте реинкарнации в философии.(И хоть бы учебник открыл, дурак.) Нет веселых девочек со сложными судьбами, вся вина которых заключается в том, что они не боятся вслух сказать, что красивы и наслаждаются этим.

Нет там обсуждений чего-либо сложного и важного, связанного с темой ресурса. Хотя в целом Азбука великолепна - если вы ищите литературу по патрологии, комментарии или нужную цитату из Писаний.Я зарегистрировалась там где-то еще в 14м, но о том, что на ресурсе есть еще чат и дневники узнала аж в 20-21. С годик повисела молчаливым привидением, пару раз, психанув, удалялась, наткнувшись на непробиваемую эмоциональную тупость чатлан, восстанавливалась. И в конце концов была удалена за комментарий о личной жизни Авраама (чудак развел сопли на тему как бы он хотел высокоморальный брак Авраама с Сарой, на что я ехидно напомнила об эпизоде с фараоном, и была мгновенно удалена без права на восстановление с формулировкой "за богохульство". И ведь я даже не упомянула об их кровнородственной связи и Агари). И это было ударом под дых, потому что С как раз стал показывать симптоматику ухудшения, и эти пикировки, ссоры и скандалы были огромной отдушиной, позволяя не думать о страшном. Мне даже не дали попрощаться и объясниться с друзьями. Впрочем, кто хотел, нашел меня сам.

И на этом описание АВ можно было бы прекратить. Оттуда метлой выметено все живое, все яркое, искреннее и напоминающее о Духе. Остались только унылые стопицоттысячные обсуждения вопросов м-ж, и должна ли женщина работать и кто кому чего обязан. За все остальное - бан. Но зато там осталось главное - мои любимые фрики, пишущие письма своим будущим избранницам с длинными списками требований. Мужички из деревень, сетующие что в их 70 юные барышни не рвутся к ним из столиц. Мечтатели всех мастей, жаждущие юных девственниц с косой до пола, глазами долу и смотрящих на мужчину как на Бога, и самому чтоб сидеть на печи и оттуда командовать, не делая ничего. И, с другой стороны, красавиц под 40, мечтающих что олигарх сам найдет их в их Мухосранске, сам полюбит, сам приедет, сам уговорит на свидание, сам будет два года платонически воздыхать, потом женится, пойдет под каблук и на 10 работ, а деньги все отдаст ей - это мой особо нежно любимый персонаж.

Но я обещала о любви. В какой-то момент мне захотелось свериться, как с камертоном, с усредненным мнением других православных, особенно женщин, правильно ли я себя веду, и как вообще что чего. Осторожно описав историю, как о ком-то другом и в виде предположний (что бы вы делали, если бы...) я услышала много разных ответов. Что меня поразило, это необыкновенная практичность, прагматичность и даже приземленность моих сестер. Хотя все мы знаем и готовы цитировать ап. Павла про кимвал звенящий, но когда это касается лично нас, все девушки сказали, что поступили бы иначе, а на больного, безднежного и проблемного даже не взглянули бы. Одни и те же люди цитировали про "не ищет своего", и в следующей фразе рассказывали, как необходимо отстаивать в браке себя и свое. Тогда я отнесла это за счет более высокой ответственности - мол, люди знают во что лезут, и лезут с открытыми глазами и думая, не то что я: айда и в атаку, и пока не сдохнешь. Но теперь не уверена.

И да, я собираюсь вернуться. 

Я соскучилась по фрикам. К тому же, там теперь в модерах моя хорошая подруга, милая девочка. )

Тема слишком большая и слишком сложная, и я не буду затрагивать ее широкий контекст - ни ситуацию с Церковью здесь, ни расколы, ни ее роль в последние годы, ни наблюдения о течениях и т.д. Тут есть также опасность, что если ты говоришь о ней, тебя воспринимают как Особо Духовную Особу, чего я тоже не люблю, насмотревшись на Духовных особ в годы учебы и семейной жизни. К тому же мои отношения с Церковью в последние годы, мягко говоря, неоднозначны. И я никоим образом и близко не хорошая христианка.

Однако о Православии как о нише надо сказать, потому что вся тема с АВ - это тема про Православие как про нишу. Но несколько основных принципов упомяну, просто для ясности.

Во-первых, правило добровольности и недавления. Хоть мы и призваны к прозелитизму, есть только один способ определить свои отношения с Богом и Церковью - это пережить "встречу" в понимании ее Сурожским. Любые чужие слова здесь ни о чем и скорее вредны, чем полезны.

Во-вторых, я сохраняю для себя право на мистическую неопределеннось. Объясню на примере п.1 - как совместить требование прозелитизма и понимание необходимости встречи? А я хз. Точно так же как объяснить непостижимую одно-многомерность природы Троицы. Потому я сохраняю одновременно две противоположные вещи - требование рацио и право от этого рацио отказаться в пользу чуда, явно тупого и необъяснимого, если это чудо, как мне кажется, полезно и добро.

И, в третьих, наверно главное - правило удивления. Важно понимать, что живой Бог, живая вера и живой человек несводимы к лубочным шаблонам в наших головах. И когда эта Встреча произойдет - а она неизбежно произойдет после смерти каждого из нас - главным чувством, которое мы испытаем, будет удивление. От того что Бог, живой Бог (а не идея о нем) - совершенно не такой, как мы думали. И сами мы - не такие, как думали о себе. И все иначе, чем казалось.

Это очень важно помнить, чтоб не впадать в крайности - ригидную озлобленность закрутившего себе все гайки "порядочного человека" и "хрустальной веры", разбиваемой каждой мелочью. Чтоб уметь прощать человеческое несовершенство как чужим, так и самому себе.

И теперь о нише. 

Православие, как и любая иерархическая структура с четким каркасом (как любой гос институт) создает ниши, используемые не по назначению. Для карьерного роста, обогащения, удовлетворения эго и тщеславия - все это понятно и даже простимо. Такова природа человека, ну что мы будем судить людей за то, что они люди?

Гораздо хуже, что Церковь часто предоставляет ниши для разного рода неврозов и психопатий, от шф до нарциссизма. Потому что именно тут легко спрятаться за внешними требованиями, предписанями, правилами и традициями, чтоб запилить всех окружающих требованиями, неисполняемыми самим (лицемерие и ханжество, столь осуждаемое Создателем в Евангелиях). И особенно потому что именно тут можно найти публику, готовую прогнуться  и подчиниться, подставив щеку (каковое требование мы встречаем в Писаниях) и на этом основании перейти все границы, злоупотребляя властью.

Все, сейчас выключат свет. Продолжу в другой раз.

Аспергерская черта - я не могу спать. Стоит проснуться из-за плохой вентиляции или лишего шороха, и мозг включатся и начинает бежать сразу во всех направлениях, не давая уснуть. Пока днем не отрубишься от усталости. Пока был С. я так уставала, что отрубалась за 5 сек., упав на подушку, и потом целый день мечтала о сне. Иногда отключалась минут на 40 днем. А сейчас мне хватает 4-5 часов и 1,5 при отключениях днем. Причем мешать может даже звук чужого дыхания или присутствие кого-то в комнате. А вот обстрелы и пво мой мозг опасностью не считает, я их даже не слышу.

Мне очень сложно, вернее невозможно объяснить свою неспособность делать простые вещи, вроде пойти куда-то общаться - даже друзьям. Приходится изображать такую взбалмошную придурошную любительницу экстрима. Как объяснить что отсуствие шаблона для меня страшнее структурированного и контролируемого, но опредмеченного риска. Когда нет четкой роли и непонятно что нужно говорить, как реагировать, что уже делать, а чего еще нет, когда уже бояться, а когда еще нет. Я вышла замуж в первый раз, устав от этой неопределенности, потому что рутина семейной жизни намного проще неопределенности свиданий. 

В молодости в чем-то было проще - из-за непонимания причин и безысходности. Я читала лекции и выступала на конференциях, используя простой трюк, которому научилась еще в универе. Он называется "тебе не обязательно знать предмет, чтоб сдать экзамен. Сыграй роль того, кто его знает". Мне не нужно было читать лекции, достаточно было играть человека, читающего лекцию или выступающего перед публикой. Я заходила, раскладывала заметки, блокнот, часы, включала улыбку и переключала состояние - а дальше работа с публикой, распределение каналов, раппорт, отслеживание энергетики. Потом, по пути домой, наступал откат, но все же я это любила. Это был самый счастливый период. Несмотря на все эти многоуровневые дружбы против, многоходовки, подсиживания, интриги, ненависти - мы были легкими и веселыми, мы были над всем этим, словно реальность затрагивала нас лишь по касательной, пока мы пролетали над ней мимо.

А ведь я хотела поговорить об АВ и любви, вчера весь день, но не было времени.А потом проснулась в 5 и не смогла уговорить себя отключиться. Досплю при выключении днем.

А ведь хотелось закончить натюрморт, пока правильный свет. 

Не знаю, как это устроено у вас, а у меня это так. И раньше я думала, что все люди одинаковые, и все различия лежат только в когнитивной сфере, ну еще немножко в волевой, а вот эмоции-то у всех устроены одинаково. Правда, в США меня преследовало ощущение, что я окружена не живыми людьми, а бесплотными тенями, слишком плоскими, чтоб быть живыми. Их эмоциональность была усеченной, словно существовала только в 2 измерениях, при том что у нормального человека (коим я считала себя) она должна быть в 3, а у особо продвинутых, думала я, подставляя на эту роль разных знакомых - и в 4-5. Тогда я связывала это исключительно с этнической особенностью.

Вернувшись в Киев, я с удивлением обнаружила, что большинство моих сограждан, хоть и оперирует более широким диапазоном эмоций, не способно концентрироваться. И что самое удивительное - не умеет хотеть. Что может быть проще, чем хотеть? - казалось мне. Это же твоя собственная личная потребность, а не чужая, почему ты не умеешь хотеть даже свое собственное желание, человек? В С. меня так захватывала именно его яркая эмоциональность, умение хотеть, чувствовать, концентрироваться и планировать. Даже там, где этого не видел никто другой - я видела. Но такие люди очень редки.

Года полтора назад я, наконец, сложила 2 и 2 и осознала то, что осознать надо было давно. Это не видовая и не этническая, это индивидуальная особенность. Поэтому я не знаю теперь, как устроен эмоциональный мир других людей. А вот у меня он устроен так.

Я не могу существовать одновременно в состоянии эмоций и действия. Либо то, либо другое. С. был единственным, чьи эмоции я слышала даже без физического контакта и из других городов.

Моя память - это длинный узкий коридор, концы которого теряются в тени с обеих сторон, и по которому я перемещаюсь в произвольном порядке непредсказуемо (для когнитивной сферы). И по обе стороны стены много железных дверей. Все лишние и мешающие вещи прячутся за дверями, не знаю за какой что. Вещи, люди, события, действия, истории - все. Иногда я нахожу какие-то рассказы и стихи, прочитываю и с удивлением спрашиваю себя - это правда написала я? А откуда? Откуда это пришло и взялось и описало то, что потом произошло через 15-20 лет? Как это могла сделать та девочка в 18-20? Я этого даже не помню. А вот событие времен 8 лет. Я не помнила о нем почти 40. Ну так ведь это же все объясняет, теперь понятно почему и откуда растут ноги у вот этого и у вот того.

Лишние эмоции лежат тоже где-то там. Когда они накапливаются слишком сильно, дверь начинает травить, и тут очень трудно спускать поток безопасно. Первые срывы очень жесткие. Потом он становится менее насыщенным, менее жестким, менее широким. Он выходит всегда дозированно.

И это очень помогало в уходе за больным. Невозможно одновременно заботиться и биться в истерике. А ему, мне, всем вокруг была нужна не истерика. Иногда накатывал тот известный симптом "насрать на все, сегодня я не встану с постели, плевать кто что думает, лучше я сдохну", а потом дверь захлопывалась, и можно было действовать дальше. Это также очень помогало в жизни с нарцем. Первые 8 лет я даже не замечала злоупотреблений, только диагностировала у себя депрессию непонятного происхождения. Но там, где другие реагировали бы, я просто не видела поводов. Ну, подумаешь.

Иногда это - я называю это "зверь, живущий внутри" - давало команду делать вещи иррациональные и даже аморальные - вроде сбора инфы по тому же Латаму при живом еще умирающем человеке, что вообще с этической точки зрения абсолютно недопустимо. Но бороться со зверем бесполезно, он все равно выкрутит руки и заставит делать необходимое, а ты просто устанешь в борьбе. Вроде того что писать эти дневники. Тоже недопустимая вещь.

Так же обрабатывается информация. В каких-то вещах есть наработанный алгоритм, особенно по работе с косвенными данными. В каких-то ты просто забрасываешь инфу в топку и получаешь готовый ответ через указанный срок. Уже полностью сформулированный, обработанный и упакованный в красивые ленточки. В такие периоды живешь как будто в 2 точках - точка "сейчас" и точка "тогда", будто прорва энергии и резервов уходит на обработку какой-то информации, как будто, живя физически в одном пространстве, на самом деле пронизываешь их два или три. Утомительно. Я не могу это объяснить.

Я особенно люблю такие инсайты по косвенным данным и нагрузку анализаторов. Мне приходится бешено перегружать каналы, включая десятки мигающих страниц и несколько источников звуков, иначе я даже не могу сосредоточиться и работать. Иногда, разогнав скорость обработки информации, я не могу спать. И очень часто, уже создав условия для следующего шага по выбранному направлению, получаю сигнал отбоя, и приходится на ходу перестраивать планы и удерживать уже разогнавшийся механизм. И часто - даже не знаю почему. Это почему материализуется через год-пять. Но я уже

Вопросы, которые я периодически задаю себе последние лет 10.

1. Как получилось, что я (да, блин, буду расхваливать себя сейчас, бессовестно и бесстыже) - маленькая, слабая, нежная женщина, создание из солнечных и лунных лучей, пушистое облако, тонкая и звонкая, исчезающий вид одуванчиков с томиком Юнга под деревом (все, хватит) - превратилась в помесь атланта и коня с яйцами?  Ведь это меня должны были носить на руках, холить, лелеять, защищать, поддерживать и оберегать, а не наоборот. Как получилось, что у меня не  было отца, брата, мужа, любовников, друзей, которые делали бы то, что обязаны для своей женщины? Вернее, все они у меня были, а кто-то и есть, но атлант в этой сцепке - я. Почему? Мне не положено и не потому что я девочко - вот уж на этом основании требовать преференций глупо, но хотя бы потому что я слаба и больна. Ну, вот так.

Небо, оно, знаете, очень тяжелое. Я не тяну.

2. Как получилось, что все хорошие люди, становившиеся моими мужьями и любовниками, очень быстро меняли лица и становились кем-то другим? Это так устроен мир или псих тут только я? Это я их развращаю и порчу и разрушаю, или они были такими изначально, или в мире вообще не бывает никаких других людей? А все только такие. Хотя это не мешает мне их любить. Некоторых. Даже сейчас. Даже таких. Даже мне. Подруг, кстати тоже, хотя иногда доставляют и они.

И ответ на этот вопрос я уже знаю (+/-), а вот на первый - нет.

Что касается отношений. То их у меня было два раза. И оба раза закончились смертью. В первый раз - моей духовной. Во второй - его физической.

И, конечно, пройдет несколько лет и я повторю ошибку. Дай Бог выжить.

Но именно поэтому я так хотела уехать в Аргентину/Болгарию. Чтоб не повторять ошибок.

Впрочем, а почему нет. Может быть когда-нибудь )))

ПыСы.

Но есть одна тема в которой я таки хочу преференций по факту бытия девочко - это техника. Она будет ломаться и мне понадобится хороший айтишник чтоб ее чинить...

хотя прямо сейчас даже мысль о том чтоб нанять кого-то, кто полезет в созданную С систему, выглядит кощунственной

Хочу Аргентину. Да. 

У меня бессонница и я хочу Аргентину. (Это как "опять хочу в Париж" - "А когда вы в нем были?" - "Я в него уже хотел").

Мне кажется, любить Аргентину - это как любить королеву. И согласиться на что-то другое, что бы это ни было - это компромисс. Это уступки и потакание трусости и слабости.

Кажется, что будь я одна, я покидала бы вещи в чемодан, сорвалась и уехала. И начала бы все с чистого листа. Заново в свои почти 50. И не заморачивалась бы оставленным позади домом и хламом. Но все это только кажется. Я не могу срывать с места маму и везти ее в столь чуждый мир. Я могу рисковать собой, но не могу ею. Или использую ее как предлог, чтоб никуда не ехать? Вот в чем вопрос. Так легко хотеть, сидя дома, в спокойной, выверенной безопасной известной до сантиметра рутине. В. Которой. НЕ. Происходит. Ничто. И. Никогда.

И еще мне кажется, что даже стоя на берегу Рио-Негро и глядя на те желтые цветы, на шапки льда, даже зайдя по колено в воду, я буду думать - а где грань между воображением бытия тут и реальной, правда-правда-стопудово-принципиальной-настоящей-жизнью? И правда ли я уже способна ощутить что я тут или я еще не проснулась и настоящая реальность еще придет?

И да. Я хочу в Ушуайю.

Мне кажется, в мире нет ничего дальше Ушуайи, быть там - почти то же, что полететь в космос. И если ты действительно хочешь ощутить себя на настоящем краю мира, дальше которого нет ничего и в котором тебя отгораживает от мира океан - то это там. Есть, конечно, еще полюса, тайги, Курилы, но туда мне не дойти, я же знаю пределы своих возможностей и не хочу слишком многого. Только Ушуайю.

И нет, я прекрасно понимаю цену таких желаний.

Все.

А завтра я расскажу про железную дверь. Или потом. Или когда-нибудь.

Взялась просматривать сериалы - все пропущенное, что могу вспомнить, за прошлые годы. Мы,конечно, смотрели, ориентируясь на вкус мужа. Так что постепенно из одноликой массы бугаев я начала различать характеры, амплуа, типажи и знаю теперь на какой сюжет кого берут. Научилась готовить и могу детально рассказать комплексы персонажей мастершефа до 6 сезона включительно. Умею отличить профессионального танцора от любителя, как бы хорош тот ни был. Ну и т.д.

Но я-то люблю фантастику и экранизации классики (о, тут я могу взахлеб пересматривать 10 экранизаций какой-нибудь Гордости и предупреждения, плеваться, кричать в экран "тут вы запороли реплику, гады" и переходить к следующей). Но все это сейчас за железной дверью. Я не могу теперь смотреть ничего времен Брацюка и не могу смотреть времен Саши. Это слишком возвращает в то время. И не могу смотреть ничего времен до них - страстей и перегибов в жизни и так достаточно, чтоб возвращаться к Альмодовару, тем более что и Альмодовар теперь - не тот Альмодовар времен моей юности. И вспоминать, какой веселой дурой я была тоже не хочется.

И все это сужает поиск. Большая часть того, что хотелось, безнадежно устарела, замедлилась и обнаивелась. Потупела даже, можно сказать. 

Ай да, есть один, который приблизительнее всего я могу описать так: это времен конца 90х-начала 00-х, там еще играет тетка, похожая на Аманду из Звездных врат (но не Аманда, я проверяла фильмографию) и Бишоп из Чужого (но наверно не Бишоп?), и там еще такая заставка, вообще не помню какая, но такаая... и я охренеть как не помню о чем он, но что-то мистическое про привидений и я офуеть как его хочу. Пока что самое близкое что я нашла - это Миллениум с тем самым Бишопом, но это не оно. Или станет им к 11 сезону, если я выдержу. Но музыка хорошая. И это Крис Картер, тот самый, который "истина где-то там".

Пересмотрела кучу фильмов 30-60гг, выбирая по актерам в алфавитном порядке, дойдя почти до Кетрин Хэпберн и устав. Кстати, 40е - пик американского кинематографа, потом они уже не снимали ничего настолько психологичного и сложного. Посмотрела Кабаре, тогда это может и было прорывом, но сейчас выглядит как женский роман. Хотя да, гамин имеет место быть и не лишен привлекательности. Я поняла, за что ее любили.

И, наконец, я ощутила себя достаточно сильной, чтоб замахнуться на великое - Игру престолов, которых еще ни разу не смотрела. Когда он только начал появляться это было интересно, но не до него, а потом Саша посмотрел полсерии и сказал, что это не интересно. И теперь я зависла на середине 5 сезона, и мне правда не интересно. Я заставляю себя продраться чрез весь, чтоб быть в курсе современной культуры. Это добротно, да, действительно качественно сделано. Так и видно работу мастеров-сценаристов, костюмеров, актеров. Но мне скучно. И слишком большой и утомительный эмоциональный шум. И слишком много стараний выдавить нужную по мнению сценариста эмоцию. И слишком женский сюжет. Это сериал для женщин и о женщинах, такой себе аналог мексиканских-по-викинговски. Но я его добью. Сожму зубы и добью ))

Ведьмак. Первый сезон был прекрасен. Не то чтобы по книге, но прекрасен. В 00, вернувшись домой, я напала на книгу и прочла ее всю, от отдельных историй через "все ищут Цири" до переноса в другое время. Почти ничего не помню, конечно, но видно что искажений много. Второй сезон можно было смотреть по диагонали. От третьего вылазят глаза и хочется скорее вытащить из этого дерьма актеров, отмыть и утешить. Музыка чудесная. Генри Кавилл вполне хорош, хотя многие жаловались.

Совершенно великолепным оказался английский Шерлок Холмс (почему мы не посмотрели его вдвоем? ему бы понравилось). Та же троица, что и в Айтишниках - Разгильдяй, Дева и Аутист. Прекрасные в своем абсолютизме.

Айтишники - прекрасны, как всегда. Смеялась каждые 5 минут, и закончился как раз когда начала от них уставать.

Как ни странно, лучше всего оказался Фонд (Основание). Опять же, многие ругаются расхождениям, но я читала его только первые части в детстве, до них тут еще не дошло. И даже если это отдельное произведение, не имеющее отношения к Азимову, оно хорошо само по себе. Не говоря о работе костюмеров и художников.

Неожиданно для меня хороша оказалась новая Дюна, от которой я не ожидала многого. Даже слишком нежный и тонкий Шаламе, как оказалось, не уступает Полу экранизации 00х. Здесь удалось совместить сложность политики с яркостью картинки, что было слегка разбалансировано в 00х.

Говоря о костюмерах - прекрасная работа в Франни Фишер. В каждой сцене такой красивый и новый наряд, что закачаешься.

Говоря о Шаламе - прекрасная экранизация Маленьких женщин, она превзошла предыдущую с Деми Мур. Как и новая экранизация Комнаты с видом - ту, с Хеленой Бонэм Картер.

И Бурлеск с Шер, глядя на который понимаешь что все последующее на эту тему было

Кшиштоф Кислевский "Синий"

Помнится, в году благословенном 11м, незадолго до закрытия киски, была у нас лекция по психологии масс в библиотеке (все уже пришло в движение, везде уже была суматоха) и как раз тема революций и разрушения крупных систем. И я, напоминая самой же себе наших циничных преподов по клинической, с той же дурацкой миной рассказывала таким же юным и наивным (и считающим себя о как умудренными) девам о клановой структуре из Мальвиля и "28 дней" как образце того, что им следует делать, окажись они в подобной ситуации. (чем заслужила восторг мужа библиотекарши). Никто из нас тогда всерьез не думал, что похожее время придет. Все это было игрой в такой волнительный Конец Света, Который Не Настанет Никогда.

И почему я к этому возвращаюсь. Без отсылки к классике невозможно провести ассоциации, в нашей культуре благополучного времени нет таких шаблонов.

(и как бы это описать помягче, учитывая предыдущую тему, а? гм)

Последние годы, и теперь все чаще, меня засыпают предложениями множественных союзов - всевозможные куколды разных мастей, лесбиянки и иже. (только теперь, в отличие от прошлых лет, я еще и свободна, и никакая мужская тень меня от них не закрывает). Я обсуждала этот вопрос со старым другом-тематиком, и он высмеял мои выводы (в отличие от меня, он человек здавомыслящий и стоящий крепко на земле), однако же мне они кажутся обоснованными. Да, чуйкой. Ок.

Итак. Логично было бы предположить, что при сокращении численности мужчин должна возрасти конкуренция за них среди женщин, примерно как нам показывают в фильмах про послевоенный период. Однако же нет, реальность показывает обратное - растет конкуренция за женщин, но женщин определенного типа - воплощающих архетип Шаманки, Большой Матери. Вокруг которой можно построить вигвам, развести костры, собраться в кучу, травить байки и чувствовать себя в безопасности, потому что нас много, мы сильны, и Большая Мама скажет нам куда пойти и что делать. (в переводе на человеческий язык: хочу вина, хочу на ручки/мама, роди меня обратно). Со дна души поднимается архаика, а архаика чужда рациональности, она жаждет безопасности и возвращения к старой клановой структуре мира.

Тут можно добавить еще несколько чисто физиологических трактовок, но я не буду этого делать. Во-первых, не хочу вас шокировать. Во-вторых, вы умные мальчики/девочки, сами догадаетесь ))

Но вот так это вижу я.

ПыСы. 

Я не упоминаю тут фактор массовой женской миграции, что должно быть вторым (или все-таки первым?) по силе нарузки фактором. Я сужу все-таки не по количественному, а качественному показателю (характер и структура общения).

И потом, при прочих равных я всегда люблю делать ставку на бессознательное.

Когда живешь со смертью так долго, ты не оказываешься неподготовлен к ней, как если это происходит внезапно. Девять лет смерть была где-то рядом. Но неправда, что к этому можно достаточно подготовиться. Что бы ты ни думал, когда приходит время, ты обнаруживаешь, что все равно не готов.
Я знала, что буду разбита, еще с того периода в 17, когда ему меняли хрусталик, обнаружили порок сердца и положили в терапию в нашей районной. Именно тогда я поняла, что нужно создавать план Б на время после, чтоб не искать себя и не выдумывать цели.
Сейчас я планомерно реализую эту задачу. Хотя, конечно, процесс тормозится и оказывается сложнее, чем планировалось.
Много общаюсь. Я снова начала выходить на улицу. Снова начала писать. Снова рисую.
Я хорошо справляюсь.
У нас совершенно не развита поддержка родственников больных с СД. Когда-нибудь я сяду и напишу для них книжку с советами, которые в свое время хотела бы, чтоб кто-то дал мне. Да, абсолютно непрофессионально и без специальных знаний.
Но это лучше, чем ничего.

В 15г., когда мы встретились, врачи давали ему от полугода до двух. Он прожил девять. После операции – от полугода до полутора. Он прожил два. Осознание этой временности отношений давало мне силы выдерживать напряжение, неизбежное, когда вместе живут два таких странных человека. Мы с самого начала знали, что это ненадолго. Мы любили и выбешивали друг друга. У нас была созависимость. Только отупевшие популяризаторы от психологии могут требовать от пары отсутствия созависимостей. Она возможна только краткий период, когда оба молоды, здоровы, не слишком привязаны друг к другу и заняты, в основном, собой. Возраст, хрупкость, болезни делают нас зависимыми друг от друга – и это естественно, это нормально.

Кратко завершая историю.

Инвалидность я так и не оформила. Пробегав всех врачей 3 раза по кругу (те подписи не годятся, а тут почему не державною, а тут не надо было ставить даты), споткнулась о следующий шаг – прописка. Для комиссии нужно заключение и прописка по месту проживания, мы ее не оформили вовремя. Я сделала доверенность и пошла в ЦНАП. Там оказалось, что нужен военный билет. Военного билета не было – его где-то спрятала бывшая жена. Можно оформить временное свидетельство. Но С. был приписан к ныне несуществующему военкомату, много лет как разделившемуся на два новых. И его личного дела не было ни в одном из них, да и в общей электронной базе. То ли его сожгли с множеством других весной 22, то ли вытерли раньше по причинам, связанным со службой. А без свидетельства прописки нет.

Без прописки нет инвалидности. Без инвалидности нет транспорта. Без транспорта нет диализа. Да и был бы, вот честно – мы воспользовались бы им от силы 1, ну 2 раза, и то нет. Вся процедура – одевание, собирание, спуск, дорога, диализ, обратная дорога, давались бы ему так тяжело, что он не выдержал бы ее больше раза. Хотя периодически мы делали честные попытки что-то решать через знакомых, сотрудников и т.д. Все говорили, как расшибутся в лепешку, и не делали ничего. Хотя вопрос можно было бы решить иначе – будь у меня пара тысяч долларов, я бы купила подержанную машину и возила его сама – конечно, при условии, что ему бы хватило сил ездить. Что – нет.

И вот, задерживаясь на теме диализа и лечения. За эти месяцы я перерыла то, до чего смогла дотянуться по теме. И вот краткие выводы, что полезнее рассказа о быте.

- Обычно, приходя на ампутацию, больные уже в таком плохом состоянии, что 30% умирает во время операции или ближайшую неделю-месяц. Еще 15-20% умирает в ближайшие 1,5 года, т.к. без использования ног идет вразнос сердечно-сосудистая система. 40-50% выживших более 5 лет – те, кто встал на костыли и пошел. Больше 5 лет прогноза вообще нет.

- Выписанные лекарства надо корректировать с учетом индивидуальной реакции, даже если вы не врач и доступа к врачу не имеете. Прописанные С. сердечные вызвали у него брадикардию, уже через неделю приема пульс скатился до 30-45/мин, и я их отменила к чертовой матери, никого не спрашивая.

- Не будучи врачом, вы не сможете разобраться в том, как именно будут взаимодействовать лекарства именно у вашего больного с учетом его особенностей. Но не ждите, что и врач в этом разберется. Решение принимать все равно вам. И больница может быть опаснее, чем паллиативный уход дома. В больнице ему будут давать все по стандартной схеме. Потом, конечно, спохватятся и начнут разбираться, что пошло не так (если хороший врач, если спохватится), но может быть уже поздно. В нефрологии было много тех, кто попал туда из-за антибиотиков или контрастного усилителя.

- У нас всех почечников безальтернативно загоняют на диализ. Но это не оптимальное решение. Из перешедших на диализ где-то около тех же 30% умирает в первые полгода. Чаще всего из-за внезапной сердечной остановки или скачка давления. Тот мужик с инсультом потерял сознание после диализа, сломал ногу, потом штырь не прижился, потом ампутация, инсульт… Сосед по дому, приятный человек, с которым мы столкнулись в районной на диализе, умер вот так, просто упав на улице, где-то в первые месяцы нашей истории. Другая частая причина – сепсис из-за длительного использования цвк. От сепсиса умерла дочь той женщины, что помогла мне в районной – там совсем жуткая история, я не буду ее рассказывать.

- При длительном (2+ лет) диализе есть заметный процент психических нарушений, в основном – параноидальные и шизоидные расстройства, депрессия и т.п., и еще вопрос, не слишком ли это большая цена для пациента.

- Перейдя на диализ, его нельзя бросить – в течение 2 недель пациент умирает. Не начиная лечение диализом, он имеет 1,5-2, иногда и 5 лет медленного угасания, и чаще всего умирает

Нефрология заметно отличалась от районной больницы в лучшую сторону. Внимательные  доброжелательные нянечки, которые действительно помогали в уходе, а не ворчали. Два этажа с машинами для диализа и по несколько машин дополнительно в каждом отделении, которые работали четко по графику без часовых простоев. Хорошие врачи. Чистое белье без дыр и пятен крови. Кровати, на которых больных возили прямо на диализ, без перекладывания на каталку – на другой этаж и в лифте – и рассчитанные на это широкие коридоры. Регулярные анализы при необходимости, показатели крови после каждой процедуры. Множество кушеток в коридорах и разрешение ночевать прямо в палате с больным, если надо и есть место. А если места нет, меня просто отводили в соседнюю палату на свободную кровать. Больница находилась на другом конце города, не наездишься. И сил на дорогу не было, я ездила на такси, оставаясь на ночь несколько раз в неделю.

Нам очень повезло с эндокринологом – она была грамотной, доброжелательной и неравнодушной. Я взяла обходной и прошла часть местных врачей для комиссии. С. буянил и пытался удрать с диализа всеми возможными способами, даже полупарализованный, без ноги и на кровати. Процедура его очень утомляла, там более что через цвк делать ее сложнее, чем с фистулой - не все машины тянули. Но с помощью ультрафильтрации убрали анасарку, он стал садиться и даже пересаживаться, хоть и с огромным трудом, в кресло. Сделали фистулу. За время без движения на второй ноге появились пятна будущей сухой гангрены.

Примерно через две недели после поступления вся палата заразилась ковидом, и нас перевели на другой этаж в инфекционное отделение. Куда попасть можно было только на лифте и войти только по звонку в дверь, но меня пропускали спокойно, без пропусков. Здесь были свои диализные аппараты и свой рентген. Еще через две недели карантин закончился, нас перевели обратно в общее отделение, и снова приблизился тот же вопрос – что дальше? Когда я спрашивала об этом врачей, они стыдливо отводили глаза и говорили, что с полгода у нас же еще есть, пока почка тянет, на оформление вот этого всего.

В одной палате с нами, перемещаясь с нами же по больнице, была еще одна пара – мужчина на 10 лет старше С., без ноги, после инсульта, и яростно сражающаяся за него жена. Она уже оформила инвалидность и начала выбивать у ЖЭКа пандус в доме. Жили они где-то по соседству, и она собиралась возить его на процедуры на кресле. Что же касается меня, понимание, что я не смогу это делать, настигло меня при первой же попытке отвезти С. на рентген. Толкать кресло, одновременно следя за тем, чтоб он не соскальзывал с него, и тащить на себе дополнительные сумки с необходимым – все это было невозможно. И пандус. Я абсолютно точно и не скачу и не подниму кресло с более чем 100 кг под таким углом. Нанять кого-то? Где гарантия, что он придет и выполнит свою работу вовремя? Мы купили костыли, С. фантазировал, что встанет, но все ограничилось одной попыткой. Еще имея обе ноги, он не получал кинестетическую информацию от мышц и ходил, ориентируясь только на зрение и мышечную память. Скакать по лестнице на костылях – задача, трудная и молодому и здоровому на двух ногах.

С. была нужна еще одна небольшая операция. Наша врач договорилась с урологом, и в день выписки с помощью нянечки мы перевезли его в соседний корпус, где, как оказалось, о договоре никто ничего не знал. Все, конечно, уладилось после беготни и проплаты. Операцию сделали, отдельно пришлось побегать чтоб поймать врача, который снимет цвк – почему-то он все время об этом забывал. Этот этап занял меньше трех суток – в четверг вечером перевели, в субботу утром вызвали перевозку и поехали домой.

И на пути домой, глядя на виды прекрасного и величественного Киева с моста Патона, на большие и яркие коробки домов, небо, я понимала, что на этом  все – больше ни одну больницу не выдержим ни он и ни я.

Он едет домой умирать.

Все нижесказанное будет отступлением и не чем иным, как моими домыслами, результатом анализа постфактум.

Насколько я понимаю,  система взяток и откатов пронизывает ... не будем брать глобально всю медицину вообще, но в данной больнице примерно почти всё.

Мягкими ненавязчивыми намеками нефролог и завтерапии дают понять, и те, у кого есть, платят. За палату, за срок нахождения, за лекарства. Под заботливым патронажем начмеда и с ее одобрения.

Отдельные фразы мужа в бреду в реанимации указывают на возможность афер с жильем умирающих. Впрочем, паранойя и галлюцинации у почечников - нормальное явление, и утверждать этого я не могу.

Попытка нефролога не выпустить нас из больницы в ночь выписки была просто мелкой местью. Ведь я бы тоже не уехала и осталась ночевать рядом с ним. Просто мелкая месть мелкого человечка за нарушение субординации и наказание от начальства.

Отдельно надо сказать, что хирурги впряглись и делали все, и даже больше. Особое спасибо мальчику-интерну, который, собственно, и вытащил нас с того света, делая мелкие ампутации до операции, передавая мне лекарства и перевязочные материалы, помогая с каталкой и договариваясь о госпитализации по моей просьбе. Он не был обязан это делать, официально он там даже не работал.

Спасибо.

Шла война. Все вокруг вибрировали, носились и нервничали. Когда спрашивали меня, я с некоторым удивлением отвечала, что мне-то пох, моя война похуже и пострашнее. За ней мне вашу не видно. Но война сыграла плохую роль в заживлении. С. нервничал, как и все, читая новости. К тому же выключили отопление. У него случилось несколько волн ухудшений. Когда, казалось, рана уже вот-вот зарастет, а на следующий день отмирал еще один участок ноги.

И мы ехали в больницу, отрезали еще кусок, без обезболивающего, потому что чувствительности у него не было, обматывали бинтами и ехали домой. Врачи говорили, что ампутация – это только вопрос времени, но мы еще боролись. Мы хотели сохранить ногу.

И здесь я сделаю отступление и скажу. Это очень важно.

Если вы или кто-то близкий окажется в такой ситуации – не ждите. Режьте раньше, до того, как начнется заражение крови и больной потеряет почки. Ногу вы уже не сохраните.

Мы затянули. Однажды наступил день, когда он не смог ходить, и даже по дому он уже переходил, опираясь на спину кресла, а чтоб встать, опирался на меня. Мы поехал в больницу в очередной раз. Это была пятница. Но и тогда он не был готов, и отложил госпитализацию на вторник (понедельник – тяжелый день, никогда не начинай ничего важного в понедельник, когда все после выходных с похмелья). И это, конечно, было ошибкой еще большей.

Пока госпитализовали во вторник, сильно во второй половине дня, пока назначили капельницы, плюс начинающееся заражение, плюс неподходящий антибиотик, плюс усталость организма – отказала почка. Одна полностью, вторая почти полностью. Начался асцит и анасарка.

Те не менее операцию назначили по жизненным показаниям. И было понятно, что шансы выжить у него меньше, чем 50%. В день операции его кожа была белой и тонкой, как папиросная бумага, а все тело налито водой, он перестал даже садиться. Энергетический поток, который я всегда ощущала при прикосновении, как удар током или теплый ровный и насыщенный поток, прекратился, или даже стал отрицательным – жидким и холодным вялым еле течением. Я попыталась сказать об этом врачам, но, конечно, они не поняли.

После операции он пролежал в реанимации 11 дней. Где-то на 3-4 он перестал фокусировать взгляд и разговаривать, реагируя только на меня. Ел он только из моих рук и всего 1 или 2 яйца в сутки. В нарушение инструкций мне разрешали приходить и сидеть рядом часами, держа его за руку. Пока не прогонят. Заведующий реанимацией даже осторожно сказал, что «случиться может всякое», хотя я понимала это даже лучше. К тому времени я уже изучила доступную литературу и просчитала шансы. При прочих равных – около 40%. И симптомы умирания, в т.ч. опускание линии рта, видела.

Я начала готовиться к похоронам. Купила черное. Попыталась принять и согласиться. И вдруг осознала, что вместе с ним из мира уйдет тот единственный, кто знал все самое черное грязное обо мне и принимал это. Тот, с кем единственным мне не нужно было притворяться. И что я не согласна, не готова и не могу отпустить его.

В ту ночь у него случился кризис. Мне казалось, что он умирает и пришел проститься, как было с папой. Я ждала звонка из реанимации, но на утро мне сказали, что ночью он вынул цвк из артерии – первое яркое поведенческое проявление. Я купила новый. У него были галлюцинации (галлюцинации ли?), паранойя (паранойя ли?), но он говорил. И через несколько суток ему стало настолько лучше, что из реанимации его перевели в палату.

Но это не было вполне победой.

Несколько слов о больнице. Наша районная больница – это гребанный пиздец. У меня нет столько матерных слов, я не умею так материться, чтоб описать ее адекватно.

За те несколько дней перед операцией, пока С. кололи и возили на первые сеансы диализа, в нашей палате умерло несколько человек. Однажды в течение суток умерло двое, и одного, тяжелого, сдали старенькой матери на руки, хотя она плакала и просила подержать – после злоупотреблений и вызванных этим инсультов он стал агрессивен и буен, и у нее не было сил с этим справляться. Еще одного, бездумного, грязного и запущенного увезли без лечения «туда, где вы его подобрали» - судя по язвам, на улицу, и ненадолго. Умирали, как правило, те, возле кого никто не сидел. За которым никто не бегал, не дергал, не упрашивал и не приносил выписанные лекарства (которые мы покупали сами).

Чтоб отвезти тяжелого больного на диализ, его надо было переложить на каталку, а там – на кровать, и т.к. нянечки отказывались делать это, я бегала и уговаривала мальчиков-врачей и интернов, когда удавалось их найти. Весь сеанс он лежал прямо на каталке, железной, жесткой, холодной и с винтами под спиной, и не мог шевелиться. А сеанс официально длился 3-4 часа, но начинался всегда, как минимум, на час позже. Сеансы ставили обычно на вечер, и потом было сложно найти

Я наивно предполагала, что «гангрена» - это такое слово, которое открывает все двери. Вот несешься ты на всех парах, упираешься лбом в преграду, выкрикиваешь «гангрена», и тебя пропускают дальше. Потому что всякому понятно, что здесь нельзя терять время, все делать надо очень быстро, и это вопрос жизни и смерти примерно так же, как «инсульт» или «перитонит». Но не тут-то было. Сначала я объяснялась внизу в регистратуре, и они сказали, что ничего не понимают  в таких бумажках, но, возможно, в них понимает терапевт. Потом я объяснялась с регистратурой на этаже терапевтов. «Ничего не знаю, это ваши проблемы», сказали мне там. Потом я изобразила безумную в кабинете терапевтши, добившись от нее максимума – скриншота экрана с фамилией мужа в базе, как единственное доказательство его существования в системе.

И на следующий день мы поехали в 5ю, где никто не потребовал таких бумажек. Его положили, и это было безумно долго и утомительно, и в тот же день прооперировали и назначили капельницы.

Но ни в тот день, ни еще 4 я не сумела не только добиться хоть какой-то информации о том, что происходит, что делается и будет делаться и сколько дней, но даже имени лечащего врача. Примерно на 5й нам наконец сказали, с кем разговаривать, и мальчик Мансур (хороший, кстати, мальчик) наконец сказал, что рана порозовела и прогноз оптимистичный.

Его продержали на капельнице еще неделю, а на меня свалился тот самый ковид-омега. Температура 40, слабость и невозможность шевелиться. С утра я хватала такси, приезжала в больницу, закупала капельницы еще на несколько дней, потом обратно такси, домой, болеть и… работать. В те дни мне снова пришло много заказов, и неожиданно – дорогих.

Мужа выписали 18 февраля. Я закончила болеть и даже почти смогла есть. Жизнь налаживалась. Но возникла новая проблема – перевязки. Всего каких-то 5 лет назад я падала в обморок от одной мысли, что придется сделать укол. Неприкосновенность чужих границ, нерушимость человеческого тела и все такое. Как я, своими руками, смогу воткнуть иголку в живого человека, да еще родственника? Сейчас я делаю их на раз, а ампулы открываю за несколько секунд. Но это не то же самое, что делать перевязки больному с открытой раной. И я кинулась искать медсестру. Раньше медсестра жила в нашем же доме, одноклассница моего брата, но она уже несколько лет как уехала в Италию. Интернет дал мне список в десятки медсестер, но большинство из них только делали те же самые уколы и не имели дел с ранами. А мне важнее было даже не то, что ее сделает другой, а что человек более опытный будет контролировать течение заживания и скажет, если появится тревожный симптом. Но бабло побеждает зло, как известно. Расценки медсестер начинались от 500 грн, при необходимости делать это ежедневно минимум 3 мес.  – таких денег у нас точно не было. И делать их начала я сама. В первый раз – трясущимися руками, а потом все проще и рутиннее.

И где-то в те же дни мама, спокойно пропускающая более серьезные вещи, придрадась к моему кашлю. А после ковида у меня был бронхит. Ведь, как известно, бронхит и я, я и бронхит – это почти как Ленин и партия. Но пиар, сделанный прошлым годом ковиду, плохо повлиял на маму, ей везде виделся призрак неминуемой гибели, и, чтоб от меня отстали, я согласилась пойти в платную клинику около дома.

Прием стоил 400 грн. Пришлось подняться на 3 этаж пешком – боковая лестница одного из этих навороченных новых домов в жк, которые вроде бы дают пространство для офисов и магазинов, но на деле человеку не совсем молодому и здоровому туда переться не захочется никогда. Во-первых, 3 этаж. Во-вторых, лестница полупрозрачная – из узких ступенек, скрепленных планкой. И, когда спускаешься, ты не видишь пустот (хотя спускаться и так сложно), а когда поднимаешься, ты еще и видишь пустоту под ногами. Плюс стеклянные боковые панели перил. И мой страх высоты. Внутри все сверкало белым, мрамором, электрификацией и индустриализацией, и пахло деньгами и технологиями. И помню, что сидя под кабинетом, подумала я тогда – вот передо мной два пути больных в/на. Путь бедняков – погоня за бумажкой, грязные палаты на 5 человек с заляпанными простынями, постоянно сбивающимися с кроватей, покупка капельниц за свой счет, минимальное внимание врачей, за которыми нужно гоняться по всей больнице, и несъедобная еда. И путь тех, кто может себе позволить эти 400 грн за прием. А это уже вычеркивает всех стариков и малоимущих. Т.е. примерно 80-90% населения.

21го в понедельник я, наконец, доехала до эндокринолога с результатами мужа. Официально он не принимал в тот день, но я напросилась и свалилась незваная. Пришлось долго ждать. Но у меня было стойкое чувство, что почему-то это необходимо сделать прямо сейчас, и нельзя затягивать.

23го, как водится, мы отметили 23 февраля. А затем началось то,

Как-то так сложилось, что к середине декабря у меня накопилось много сумм от разных заказчиков. Небывало много. Не в том смысле, что бессовестно баснословно-миллионерски много, как у кого-то неприличного, а много только для меня. Но что-то можно было себе позволить, и я засела думать, что же именно себе позволить.

Лучше всего было бы отправить маму к зубному. Но настолько много не было. С другой стороны, со всех сторон прожужжали уши о грядущей войне, экономическом крахе, айти-обрушении и прочих невинных развлечениях. И логика подсказывала, что разумнее всего закупиться медикаментами года на два-три, а также продуктами. Но так много тоже не было.

В итоге я закупилась всего на 2 месяца, а все остальное потратила на грядущие и прошедшие праздники. НГ и около. И уже к их окончанию запас закупленного плавно закончился.

В разгаре была первая декада января, когда это началось. Муж чинил комп своему другу, и мы уже практически все сделали, что касалось железа. Оставалось только записать загрузочную дискету и установить систему, что он планировал сделать с утра и без меня. С некоторых пор я работаю руками и глазами в таких починках, хоть очень слабо понимаю технику. Но в том что касается ПО моя помощь не нужна.

На следующее утро сквозь сон я слышала, как муж лезет под стол к ящику, чтоб воткнуть флешку в зад этого гада. Я еще подумала, что надо бы вылезть и сделать это самой. Но было лень. И я ухватилась за мысль, что нечего подменять собой все, надо, мол дать ему свободу делать что-то самому, и даже ощутила гордость, что мой мужчина все еще готов на такие риски, как залезть под стол. Дура.

В тот день на его стопе лопнула кожа. Царапинка была даже не видна. Розовая, бледная, маленькая трещинка длиной в 2 см. я заметила ее только дня через 3, в которые он, конечно, бывало, ходил и босяком. И тогда я не отнеслась к этому серьезно. Хотя и слышала, читала о диабетической стопе. Но было невозможно соотнести написанные там вещи с этой маленькой, розовой и безопасной царапинкой.

Я забила тревогу, когда края царапины начали белеть и расходиться. Мы начали мазать ее левомиколем и заклеивать, причем муж рычал, я сердилась, и была не слишком внимательна. Еще через несколько дней ткань стопы начала рассыпаться и ползти, но это не выглядело слишком опасным. И мы потеряли еще неделю, распланировав все так – сдаем анализы, едем в 7ю к эндокринологу, потом, как здрасьте, забегаем к хирургу, показываем лапу и получаем нахлобучку.

Судьба вмешалась в эти планы неожиданно, и, как всегда бывает, нелепо. Хирург в 7й заболел – ведь ковид в  те дни еще не отменили. И ушел на карантин, и целую неделю его не было. Решающую важную неделю.

Человеку здоровому будет сложно объяснить, почему мы не пошли к хирургу, как все нормальные люди. А вот малоходячие поймут это сразу. В целом система в/на у нас сейчас такая. Сначала пациент должен заключить договор с поликлиникой и конкретным терапевтом. Потом записаться на прием по электронной системе. Потом в назначенный день и час (или быстрее по скорой) прийти к терапевту и взять талончик, в случае, если он у него есть. В случае с хирургом, впрочем, скорее всего, можно тоже прийти по скорой и получить консультацию, помощь или доброе пожелание. Но все это сложно, сложно. Допустим, договор у нас заключен. Но наша, и так не семи пядей во лбу, участковая ушла в декрет, передав нас другой, которая почему-то нас ненавидит. Не могу сказать почему, но это материально ощущается на приеме. А главное, почему мы ходим в 7ю – такси подвозит нас к калитке, оттуда надо дойти до корпуса, там до лифта, а потом до угла и еще немного по коридору. Всего где-то м 200. Больше, чем раз-в-полугодичный поход мужа в парикмахерскую за 70 м от дома. Но терпимо. Для человека, который выходит из дома раз в квартал, а в день проходит 4-5 раз от балкона до туалета и почти ничего не видит, и только одним глазом. А вот поликлиника у нас стоит вообще на холме. И, чтоб проникнуть в нее, надо подняться по лестнице. А потом еще около 500 м. И все это без гарантии приема и лечения. Потому что врача может не быть, он может залупиться, у него может быть очередь или срочные дела. И то он перенаправит куда-то еще, куда тоже придется ехать.

Я предлагала поехать в медгородок. Ты что, сказал мне муж, ты представляешь, какая там у них коррупция? Туда с улицы вообще не попасть. (Хотя я уверена, мы бы прорвались). Я была готова махнуть шашкой, снять деньги с кредитки и поехать куда-нибудь в платную. Но он не захотел. И мы ждали эту трудную, томительную неделю выхода хирурга с больничного, наблюдая, как чернеет сначала 1 палец, а потом и второй.

Я обзванивала 7ю в дни предположительного появления врача, и в первый же его рабочий день мы туда поехали. Наплевав уже на эндокринолога и готовые результаты анализов.

Хирург оказался со странностью. Эндокринолог, хороший, порядочный и явно радеющий за дело

Я всегда говорю, хотя это относится уже к тому, уходящему миру, что наших молоденьких девушек с комплексами надо засылать в США, хотя бы на год. Там они узнают несколько очень важных для себя вещей:

1. Она все равно уже очень красивая. Это дома, на фоне других таких же хорошеньких женщин она могла комплексовать. Тут у нее нет соперниц. Она красива в любом случае, даже с объективно существующими недостатками внешности. А если кого-то что-то не устраивает, то вы зажрались, господа.
2. Она красива, но это совершенно не важно. Чем дальше, тем меньшую роль в ее жизни будет играть ее красота, и наступит время, когда важными станут совершенно другие вещи. Если, конечно, они у нее будут.
3. Но это очень важно. Независимо от всех остальных других вещей, люди будут продолжать оценивать ее по внешности. Где бы они ни жила, от внешности будет зависеть ее зарплата, отношения дома и на работе.
4. Красоты вообще не существует. То, что мы обычно называем красотой, не более, чем исполнение ряда не очевидных и не безусловных правил. Настоящая красота, разумеется, существует. Но чаще всего она проходит мимо, незамеченная.

Странные и противоречащие друг другу тезисы, не так ли? Будем расшифровывать.

1. «Но я же видел красивых женщин – это актрисы в кино. Разве может считаться красивой соседка Маша/однокурсница Даша/прохожая Глаша, их же не показывают в кино! А в кино показывают кого? Голливудских актрис. Значит все красавицы – американки. И иногда – европейки. А нашим до них, как коровам до Луны».

Примерно так выстраивает логическую цепочку наш средний обыватель. И, если не хочется напрягаться и думать, то выглядит она логично. Правда, красиво то, что назвали красивым многие. А если многие что-то не назвали красивым, значит оно не красиво. Кристина Асмус становится красивой, попав на обложку журнала и на экран. А пока она не была на обложке журнала и на экране, она красивой не была? На обложках и в кино больше американок – не потому ли, что вы смотрите американский фильм? Ну и т.д. Логические подмены в этой цепочке бесконечны.

Я не собираюсь сейчас проходиться по всем ее элементам. Блажен, кто верует, его не переубедить.

Но вам следует знать, что далеко не все, что показывают в кино – правда. При создании кино проводится отбор среди «понаехавших» в Калифорнию искателей счастья. Т.е. со всех концов огромный страны съезжаются самые пассионарные, активные, уверенные в себе привлекательные люди, которые верят, что имеют шанс пробиться.  И из них пробиваются не все, и даже не 10%, и даже не 1%. Тысячи людей ежегодно терпят фиаско. Тысячи оседают официантами в кафе, разносчиками пиццы, чернорабочими, чьими-то содержанками. Некоторые из них штурмуют Голливуд десятилетиями, попадая в массовку, второстепенные персонажи проходных коротких сериалов. И даже из них славы добивается не 1%, а меньше. И даже из них задерживается в топе менее 1%. Мелькнуть на 1-2 сезона и исчезнуть навсегда – это типично.

Итак, те красавцы и красавицы, которых вы видите на своих экранах – это не рядовые жители американских городов. Это – «сливки сливок». И то, кого вы там видите? Анджелина Джоли и Николь Кидман красивы, но это – работа пластических хирургов, диетологов и стилистов. Кэтрин Зета-Джонс или Шерон Стоун – настолько редки, что попробуйте найти аналог, и ранее 60-70х вряд ли вам удастся найти второе такое же гармоничное лицо. Моника Белуччи – итальянка. Большинство других хорошеньких лиц – второе поколение вчерашних мексиканских или китайских эмигрантов. Не спорю, Сандра Баллок, Камерон Диас и даже Сара-Джессика-Паркер – хорошие актрисы. В правильном наряде, макияже, при правильном освещении - даже симпатичные. Но у нас по улицам ходят толпы женщин на порядки красивее.Заметьте – у нас по улицам ходят толпы женщин, на порядки красивее небольшого числа избранных, прошедших суровейший отбор из миллионов претендентов. А если говорить о ситуации в маленьких городах, то все еще печальнее. Нет, не сидят там в кафе Меганы Фокс, не работают клерками Шенноны Доэрти, не учат в школах Шарлизы Терон. Стандартная американка имеет резкие черты лица (только в окружении резких лиц можно считать красивой Камерон Диас), плоское тело (как худое, так и толстое), резкие угловатые движения, плохую походку, неудачный подбор одежды. Более-менее красивые женщины оседают в крупных городах. В маленьких они есть только в очень юном возрасте, если родилась красивая девочка и пока еще учится в школе, или иностранная студентка приехала учиться в университет.

Почему так плохо с одеждой, кстати, почитать можете тут:

Несколько месяцев назад, случайно пробегая мимо очередного обсуждения в жж, я сделала мимолетный комментарий, на который не ожидала никакой реакции. Мне казалось, что я написала нечто настолько банальное и самоочевидное, что единственное, что тут можно заявить – это назвать меня «Капитаном Очевидность», очередной раз ткнув меня носом в мое занудство. И… тут случилась такая заруба, выйти из которой я смогла лишь через двое суток, сообщив оппонентам, что больше в ней не участвую.

Это было обсуждением очередной истории о насилии. И написала я следующие 2 тезиса:

1. В насилии всегда виновен проявивший насилие, и никогда – жертва. (Даже в столь любимом воспевателями аленизма случае провокации, о которой они никогда не забывают упомянуть, между провокацией и реакцией на нее существует зазор. Это тот момент, в который человек принимает (осознано или нет) решение, реагировать ли на провокацию.)
2. Если ты сомневаешься, насилие ли эта ситуация или такая невинная веселая шалость, мысленно подставь на место пострадавшего себя или своего ближайшего родственника (ребенка). Если в этот момент тебе хочется кого-то растерзать (например, меня, предложившую эту мысль), значит – это насилие. Если нет – возможны варианты, и надо думать дальше. (А это простая всем известная максима Канта, также известная под названием «золотого правила»).

Доводы, которые привели мне оппоненты:

1. Жертва виновата, потому что пострадала.
2. Жертва виновата, потому что она женщина.
3. Жертва виновата, потому что она женщина, и она пострадала.
4. Жертва виновата, потому что она женщина, а, следовательно – дура.
5. Я дура.
6. Я дура, потому что я женщина.
7. Жертва виновата, потому что она пошла на свидание с агрессором.
8. Жертва виновата, потому что она пошла на свидание с агрессором, а он мужчина. (Лично меня этот довод очень умиляет. Его авторы относятся к мужчине, как к дикому животному, которое следует держать в клетке, и сама встреча с которым – риск для жизни. Это ж насколько надо бояться и не любить мужчин?)
9. Жертва виновата, потому что она пошла на свидание, а понятно, что встречаться с жертвой мог только псих и садист. (В рассказанной истории агрессором оказался университетский профессор, и когда я указала на это, как на фактор, вносящий  непредсказуемость: менее всего, глядя на университетского профессора, мы стали бы ожидать от него склонности к садизму и насилию. Если уж университетским профессорам не доверять, ожидая от них гадостей, то, позвольте – а кому вообще доверять можно? На что мне сказали, что если университетский профессор предложил встретиться хорошей и воспитанной девочке, это уже – показатель ненормальности. Надо полагать, если бы он предложил встретиться алкоголичке-бомжихе, показателем ненормальности было бы и это.)
10. Жертва виновата потому, что она сама согласилась пойти на свидание и хорошо относилась к агрессору до акта агрессии. (Т.е., надо полагать, нам всем нужно орать и отбиваться, говорить гадости и всячески пакостить всем приглашающим мужчинам – тогда наше хорошее отношение к мужчине не будет истолковано, как разрешение избивать и издеваться над нами.)
11. Жертва виновата потому, что она привлекательная женщина, и ее хотят мужчины.
12. Жертва виновата, потому что она вообще в принципе в своей жизни занималась сексом. (Два последних довода особенно популярны среди женщин. Понятно, почему, да? Этакое «белое пальто».)
13. Жертва виновата, потому что иначе нам придется быть более чуткими и научиться разделять физическое и психологическое насилие, настоящее согласие или выбитое силой под влиянием страха или стокгольмского синдрома согласие, а такой нормы в УК нет. (Этот довод, несмотря на его нерелевантность, по крайней мере, имел видимость попытки размышлять.)
14. Жертва виновата, потому что не предугадала заранее, что человек, с которым она встретилась – неуравновешенный псих. Она была обязана это учитывать, поэтому никакие претензии не принимаются. (Да, конечно. Если бы на груди у приглашающего висела табличка «Садист», и, приглашая на свидание, он сказал что-то типа: «Приходи на свидание, там я тебя изобью и буду издеваться, в общем, будет весело», и подружки предупреждающе шепнули ей на ухо: «Тебя пригласил такой-то? Помнишь Машку, он ее тоже приглашал, и там случилось такое…» - в таком случае согласие пойти свидетельствовало бы о глупости жертвы и могло бы использоваться как косвенный признак согласия. Но, очевидно, такого не бывает. И даже глупость не есть повод. Нельзя насиловать женщину только за то, что она дура. И

Дисклеймеры.

1. То, что я описываю – это США по состоянию на 20 лет назад. Это мир, которого уже нет. Я уже и близко не представляю, как сильно он убежал вперед по этой дороге за прошедшие годы. Иногда я читаю рассказы и обзоры, что поданные глазами местных, что чужими, и не могу сказать, насколько они достоверны. То, что описывается там – слишком радикально для нас, чтоб в это верить. Поэтому у нас и не принято им верить. С другой стороны, дух времени стоит ощутить – и тогда ты знаешь, что на месте он не стоит и движется вперед.
2. Периодически я буду давать ссылки. Местами линки, местами названия книг, местами нечто туманное вроде «это было у такого-то автора, в книге примерно такого содержания, 200 страниц, цвет зеленый, стояла на полке у меня за спиной в 20.. г., пока ее не переставили еще 5 раз, сейчас, предположительно, в свалке в шкафу в прихожей и искать слишком долго». Увы. Память девичья.

Тема отношения полов и феминизма настолько взрывоопасна, что хуже нее только обсуждение политики. Как знает каждый, самые злые зарубы и холивары ведутся по темам политических/мировоззренческих позиций, и сразу за ней, вторая – это про мужчин и женщин. Ну, кто там козел, а кто дура, и кто виноват. При этом, по сути, никто не виноват, потому что и та, и другая сторона (в обеих темах) имеет свое основание, на которое может опираться. И аргументы есть у всех.

И поэтому нам логичнее всего было бы начать с феминизма, как с мирового процесса. Только эту тему я тоже не люблю, специально никогда не изучала.

И я дам слово другому человеку. Мне кажется, это лучшее, глубокое и мудрое высказывание на тему «почему женщины такие, а мужчины такие, и общего языка нет, и действуют они по-разному, и все вообще не так, как хотелось бы» из тех, что мне встречались.

https://blau-kraehe.livejournal.com/760123.html - Синяя Ворона о патриархате и ролях.

Для тех, кому лень читать, упрощая, вкратце и перевирая своими словами: изменение мужской и женской ролей в обществе – объективный процесс, настолько же неукротимый и неустранимый, как движение на вас с горы грузовика с цементом, если у него сломаны тормоза. И сколько бы вы ни становились поперек потока, не просветлялись и силой духа не пытались вернуть все взад как было – ничего не получится. Впрочем, если вы считаете, что раньше было сильно лучше – то нет. Сильно лучше не было. Да и вообще было не лучше. В старом добром/злом патриархальном обществе женщины сидели под плинтусом, да, и слушались что скажет Саметц. Зато женщину мог иметь только высокостатусный Саметц, остальные ходили кругами и выли под ковриком у двери, потому что содержать женщину и детей им было не за что. Опять же, полную ответственность за свое потомство нес полностью Саметц, и если он был неумен, неуспешен, неудачлив, или что-то шло не так, умирали все. Сейчас секс сильно доступнее, ответственности сильно меньше, зато женщины вылезли из-под плинтуса и перестали заглядывать в рот. И нет, совместить не получится. Или-или, надо выбирать – или мы сидим под плинтусом, а вы решаете свои статусные вопросы, размножаются не только лишь все, мало кто может это сделать, и кормежка полностью на вас. Или вы не кормите, не женитесь, требуете (а иногда получаете) секс за чашку кофе, ни за что не отвечаете, но вас никто особо и не уважает. А зато у вас появился секс.

И да, мир меняется, и старая мужская роль растворяется из-за ее невостребованности обществом. И мужчины теряют силу, когда они не нужны этому обществу именно в качестве мужчин, когда общество кастрирует их и превращает в декоративный средний пол.

И да, это – самосвал с цементом на Андреевском спуске, и он вас все равно переедет. Если вы не найдете способ увернуться.

https://blau-kraehe.livejournal.com/783106.html и https://blau-kraehe.livejournal.com/786482.html и https://blau-kraehe.livejournal.com/752595.html - о ролях

Дело в том, что (вот неожиданно), детей родить может только женщина. И один этот факт полностью предопределяет ее жизнь и роль в обществе. И, сколько бы нам сейчас не рассказывали про радость материнства, просветленность и счастье, о том, что никто никого не просил и женщины обязаны расхлебывать все это самостоятельно, все это упирается в один простой факт. Если по какой-то причине женщины перестанут рожать детей (ну, они не в состоянии все расхлебать, радости оказалось недостаточно,