Шел смутный 1918-й. За окном была зима. Таких морозов как в последние годы не было наверное со времен наполеоновских войн, когда молодой император пытался покорить Россию. Не является ли это доказательством того, что и теперь наша страна находится в опасности? Этот год начался довольно необычно, как-то непонятно и жутко. Если еще год назад ты знал что будет завтра, то сегодня ты не скажешь что с тобой случится через две минуты. Буквально вчера к моим соседям ворвались морячки. Я все слышал через стенку. И то что я слышал меня пугало…
Там жили милейшие и добропорядочнейшие люди – молодая пара: Марина и Петр.
Когда ситуация в стране утрясется, они планировали пожениться. Молодым ведь все равно, что где-то там идет война, что большевики разрушают церкви и расстреливают попов… ими правит любовь и они наслаждаются этим каждым мгновением. И правильно делают. Им не суждено было осуществить свои затеи.
Около двух часов ночи их дверь была выбита ударом ноги и к ним в квартирку ворвалась гурьба пьяных вооруженных матросиков. Я все отлично слышал через стенку, да и вряд ли в доме нашелся хоть один, кто этого не слышал. Молодые были в постели и мирно спали. Они и представить не могли, что кому-то взбредет в голову ворваться в первую попавшуюся квартиру. Этой квартирой оказалась их каморка. Тихая, убранная, я бывал у них несколько раз…
Сначала заговорил один из матросов. Своим пьяным голосом он завопил:
- А-а-а! Кто тут у нас? Контра недобитая! Мы тут кровь проливаем, а они нежатся в теплой постельке!
- Гришка, глянь-ка, какая хорошенькая! – сказал другой матрос.
- Курва благородная! Ишь ты, стесняется! – сказал Гришка.
- Уважаемые, я прошу вас покинуть мою квартиру! – сказал хозяин дома. А что мог сделать молодой парень, когда к нему вломилась вооруженная гурьба? Только и мог, что только и сказать.
- «Уважемые!», - довольно заметил друг Гришки. – Благородные, да? Царские прихвостни, щас я вам покажу!
- Ну-ка, Кирюха, подержи ее…! – скомандовал Гришка.
- Что вы делаете, товарищи? – испуганно воскликнул парень. Девушка начала визжать. Она просила жениха помочь. Она звала его по имени. Было слышно, что парень попытался воспрепятствовать насилию, но изверги несколько раз ударили его. Он застонал от боли. А затем я услышал звуки ударов ног о голое тело. Морячки решили расправиться с хозяином, а затем вволю потешиться над хозяйкой.
Избиение продолжалось несколько минут. Девушка сначала закричала еще громче, но получив удар, умолкла. Затем я услышал выстрел из винтовки, затем еще один. Я с надеждой думал, что они убили обоих бедняг… Но я ошибался.
Через несколько мгновений морячки начали смеяться, шутить и рвать на своей жертве последнюю одежду…
Вакханалия продолжалась несколько часов. Сперва жертва упиралась, но затем присмирела и притихла. Бог знает сколько человек тогда побывало в их квартире, и скольких идеалистов Ленина прошло через ее тело. У меня чесались руки вмешаться… но я не мог. Не потому что испугался, а потому что просто не мог. Все, что мне оставалось делать, так это слушать пыхтения и стоны, раздававшиеся из соседней комнаты. Периодически пьяные шакалы применяли силу к своей жертве. Они избивали ее, так как просто обладание ею не доставляло им удовольствия.
Морячки угомонились к утру. Финалом трагедии прозвучал тот же выстрел.
Когда красноармейцы покинули дом, я зашел в соседнюю квартиру. Парень лежал в луже крови. Да и вообще квартира напоминала бойню. Вместо лица у парня было кровавое месиво. Его невеста лежала в постели – нагая, с расставленными ногами… На ее теле не было живого места. Я собрался было уходить, но краем уха уловил неслышный стон. Я боялся этого, но стонала девушка. Она была еще жива. Подлецы выстрелили ей в живот, тем самым приговорив свою невинную жертву к мучительной смерти.
Губы девушки неслышно шевелились. Она уже никого не видела, хотя глаза были открыты. Ее лицо было разбито вкровь, и горла доносились хлюпающие звуки. Она была не жилец, и я это понимал. Я ничего не мог для нее сделать, ничего. Я был не врач, хотя и врач тут просто пожал бы плечами.
На глазах у меня невольно выступили слезы. Я думал недолго. Взяв себя в руки и осознав всю обстановку я понял, что должен был сделать для этой девушки. Я достал свой наган и сделал один выстрел.
И вот, я сижу за столом и думаю над тем, что произошло. У меня было оружие и я мог помешать насилию, я мог спасти эту пару, или попытаться спасти. Но я не предпринял и попытки. Я просто слушал, как последний трус, держа в своей руке наган. Не вам судить меня, я сам себя осудил. Этот случай изменил меня навсегда.
1918-й изменил всю Россию, но я держался. И лишь этот случай, невольным участником которого я оказался, изменил что-то во мне. Я осознал истинное лицо тех, кто захватил власть в стране и я понял окончательно и безповоротно, что пока эти люди правят, страна будет купаться в крови. Мысленно я был с Врангелем, Корниловым, Деникиным. От всего сердца я желал им
Читать далее...